Книга: Найти то – не знаю что
Назад: Глава 8
На главную: Предисловие

Глава 9

Представляю, как удивился бы Тимофей, если бы я с ходу спросила его об Андроне. Но у меня хватило ума задать ему другой вопрос:
— Вы слышали? Кошмар!
— А вы что, только сейчас об этом услышали? — удивился Тимофей.
— Ну, конечно, — «на голубом глазу» ответила я. — Я, как всегда, все проспала! И только сейчас обо всем узнала.
После этого я огляделась по сторонам и уже спокойно спросила:
— А где Андрон?
— Вы не поверите, — восхищенно сказал он, — но что значит творческий человек! У него какая-то важная репетиция, и, чтобы не опоздать, он отправился пешком!
— То есть как пешком? — изобразила я потрясенное лицо, чтобы сохранить хоть какое-то жизнеподобие. — До Владивостока?!
— Ну, не до Владивостока, конечно, — рассмеялся Тимофей, — но до Читинского шоссе, как минимум.
И он показал мне на справочник на столе. Это был точно такой же, как у меня, справочник, на что я обратила в свое время внимание, перебирая вещи в его чемодане.
— Пытался его отговорить — без толку, — развел Тимофей руками. — Уперся и ни в какую!
— Да как же он не боится? — спросила я и взяла в руки справочник, на котором заметила какие-то карандашные пометки.
— Сумасшедший, — пояснил Тимофей. — Или гений, что в принципе одно и то же.
— Это что, вы маршрут ему наметили? — спросила я.
— Ну, приблизительно, — замялся Тимофей, стесняясь своего участия в этой безумной затее.
— На такое способен только творческий человек, — резюмировала я. — Пойду к себе, успокоюсь.
— Заходите, теперь я один.
— Обязательно. И давно он ушел?
— Да с полчаса, наверное… — засомневался Тимофей. — Мы с ним еще по рюмке на посошок в ресторане махнули.
Похоже, полоса невезения в моей жизни кончилась. Я не только знала теперь куда направляется в эту минуту курьер, но и время его выхода, и даже маршрут.
Об этом я не могла и мечтать!
Теперь мне стало понятно, почему проводница не заметила, как Андрон вышел из поезда: он вышел из вагона-ресторана. Это было довольно умно с его стороны, и у него появилось передо мной получасовое преимущество.
Следовательно, нельзя медлить больше ни секунды! Забрав из купе сумку, я спрыгнула с подножки вагона на гравий.
Проводница не заметила моего ухода, и мне это было на руку. Чем позже она об этом узнает, тем лучше. Лишние разговоры мне тоже были ни к чему.
В той стороне, куда должен был направляться наш состав, я заметила вход в туннель и горстку людей в военной форме.
«Видимо, взрыв произошел в туннеле, поэтому ремонтные работы займут столько времени», — подумала я.
— Далеко ли собрались, Юлия Сергеевна? — услышала я голос Бориса Алексеевича, лишь только отойдя от вагона на несколько метров.
Если бы он окликнул меня со стороны поезда, то я бы сделала вид, что не услышала, и только ускорила бы шаг. Но голос прозвучал совершенно с другой стороны, то есть из леса.
Обернувшись, я увидела Бориса Алексеевича с грибом в руках.
«Черт тебя дернул собирать грибы в это время», — подумала я, но что-то нужно было ответить.
— Мне очень нужно быть во Владивостоке в срок, — самым серьезным голосом сказала я, — так что хочу добраться до шоссе.
— Что же, по личному делу или по служебному? — прищурился он.
— По служебному, Борис Алексеевич, — созналась я. — А вы грибочки собираете?
— Да нет, грибочек я по пути нашел, — задумчиво проговорил он, думая о чем-то своем. — Ходил смотреть, что там стряслось, — кивнул он в сторону туннеля. — Что-то там странное происходит, милицию близко к туннелю не подпускают.
— Почему?
— Вот и я думаю, почему? Так что они в Читу возвращаются.
Неожиданная идея пришла мне в голову, но я не надеялась, что смогу ее реализовать. Однако попробовать стоило, даже если бы я впустую потратила на это несколько минут. Используя преимущества «обмундирования» и своей физической формы, я надеялась догнать Андрона в любом случае.
— Борис Алексеевич, а на чем они сюда приехали?
— Кто? — не понял он.
— Ну, милиция.
— Они не приехали, а прилетели на вертолете, — ответил он. — С дорогами тут тяжело.
Он посмотрел в ту сторону, куда я собиралась идти. Там начинался крутой подъем на большую гору, покрытую лесом.
— А зачем вам? — хитро посмотрел он на меня.
— Понимаю, что это наглость с моей стороны, — я тоже состроила хитрющую физиономию. — Но если бы договориться с ними, а? Мне бы только до шоссе?
— А, чем черт не шутит? — подмигнул он мне. — Попробую.
И мы побежали в ту сторону, откуда он пришел.
Метров через триста от поезда готовился к отправлению милицейский вертолет, рядом с которым стояли два человека, к которым и подошел Борис Алексеевич.
Я не знаю, что он им говорил, но видела, что он показывал им какие-то документы и в чем-то убеждал. Закончив разговаривать, он пожал им руки и направился в мою сторону.
Мне показалось, что у него ничего не вышло, и я с волнением поглядывала на часы.
— Только учтите, что вы для них — моя жена, — неожиданно засмеялся он, — так что для виду вам придется меня поцеловать.
Я бросилась ему на шею и выполнила его просьбу. И сделала это настолько убедительно, что у смотрящих в нашу сторону милиционеров не было ни малейшего повода усомниться в наших близких отношениях.
Они замахали мне руками, чтобы я поторапливалась.
— Спасибо вам за все! — крикнула я Борису Алексеевичу и побежала к вертолету.
* * *
Я не первый раз летела на нем, но впервые — над тайгой. Может быть, это прозвучит банально, но всю дорогу в моей голове звучали строчки из песни:
Под крылом самолета о чем-то поет
Зеленое море тайги-и…

Может быть, и банально, но зато верно. Это действительно напоминало мне море, а небольшие проплешины только усиливали это впечатление. Они выглядели необитаемыми островами посреди бескрайнего зеленого простора.
Только теперь я по-настоящему поняла, как трудно мне было бы найти в этом океане маленькую песчинку, которой является человек по сравнению с таежными масштабами.
На карте все рисовалось довольно просто. Подумаешь, какие-то пятнадцать километров! Но теперь я видела, что это были даже не холмы, а настоящие горы. И пятнадцать километров здесь превращались во все тридцать по сложности их преодоления.
Я во все глаза смотрела вниз, но за деревьями ни разу не сумела рассмотреть ничего похожего на идущего человека. Зато очень хорошо теперь представила себе путь, которой должен был методом проб и ошибок отыскать для себя Андрон.
И он, конечно, совершенно не соответствовал тому маршруту, который наметили они с Тимофеем, сидя в купе, так как совсем не знали местного ландшафта. Поэтому их маршрут проходил через такие кручи и такие заросли, что пробраться по ним там было почти невозможно.
— Может быть, полетим прямо в Читу? — крикнул мне один из милиционеров прямо в ухо.
Я отрицательно покачала головой и прокричала что было сил:
— Нет! Мне нужно на шоссе!
— Хорошо!
Он услышал меня и прокричал что-то в ухо пилоту, и тот кивнул ему в ответ.
Поэтому я и не люблю вертолеты, что там ничего не слышно, кроме рева моторов, и несколько часов после полета звенит в ушах так, что жить не хочется. Но зато путь, на который я затратила бы несколько часов, занял у меня меньше получаса, включая взлет и посадку.
Мы приземлились прямо посреди дороги, благо в Забайкалье не слишком оживленное движение. И только я покинула кабину, как вертолет снова взмыл в небо, сделал полукруг надо мной и взял курс на Читу.
Я постояла несколько минут неподвижно, чтобы избавиться от ощущения глухоты; и когда услышала какую-то птичку, посчитала, что процесс реанимации закончился, хотя только через час поняла, что птичий гомон не прекращался ни на секунду, и то, что я услышала только одну птичку, свидетельствовало о моей полной глухоте.
У меня в запасе оставалось несколько часов, а значит, было время, чтобы подготовиться к встрече дорогого гостя.
Андрон должен был появиться на дороге на пару километров дальше от Читы, так как именно туда выходила то ли заброшенная дорога, то ли просека, которую я заметила еще с вертолета. Но если он не воспользуется ею, то скорее всего заблудится в сопках, но и в этом случае, проблуждав несколько часов, он все равно выйдет на ту же просеку и вынужден будет идти по ней до самой дороги. Так что загадкой для меня оставалось, когда именно я смогу повстречаться с ним лицом к лицу — через три или через восемь часов.
Хорошо еще, что на его пути не было ни одной речки, и я могла не волноваться, что он утонет вместе со своей «колбаской».
Мимо проехало несколько грузовиков, и все они притормаживали, заметив меня на обочине дороги. По давней таежной традиции здесь не принято оставлять человека без помощи, но каждый раз я отказывалась от предложенных водителями услуг, и они, пожав плечами, продолжали свой путь.
Через некоторое время на меня стали садиться комарики, с каждой минутой их становилось все больше, и наконец уже целый рой закружился вокруг меня.
Отбиваться от них становилось все труднее, и это натолкнуло меня на мысль, что оставаться добровольно комарам на съедение было с моей стороны довольно глупо.
В нескольких километрах от меня находился один из гарнизонов Забайкальского военного округа. Из вертолета я заметила посыпанные песком дорожки и вспомнила об этом. Мое удостоверение юрисконсульта Комитета солдатских матерей было у меня с собой: с его помощью я смогла бы проникнуть на территорию военного городка и переждать там пару часов в тепле и уюте, а раньше этого времени Андрон теоретически и не мог дойти до трассы.
Воспользовавшись предложением следующего водителя автобуса, я уже через полчаса входила в кабинет начальника гарнизона.
— Юлия Сергеевна, какими судьбами? — приветствовал меня начальник, и, приглядевшись, я узнала этого человека.
— Здравствуйте, Анатолий Павлович, — обрадовалась я. — Так это вы и есть здесь самый главный?
— Уже второй месяц, — улыбнулся он, и я разглядела у него на погонах новенькую звезду.
— Поздравляю с повышением, — пожала я ему руку, причем совершенно искренне.
Год назад я познакомилась с Анатолием Павловичем при довольно печальных обстоятельствах. Погиб один из его подчиненных, но он тут был совершенно ни при чем. Медицинская комиссия не обратила внимания на некоторые странности призывника, а он оказался психически нездоровым человеком, и в один из первых же дней пребывания в части покончил жизнь самоубийством.
Анатолий Павлович тяжело переживал эту трагедию, благодаря его помощи удалось найти и наказать истинных виновников происшествия, и я нередко вспоминала его с тех пор. Если бы все наши офицеры хоть немного были похожи на Анатолия Павловича, лучше нашей армии не было бы на свете.
Он усадил меня в удобное кресло, и минут пятнадцать мы вспоминали былое.
— Но как вас-то сюда занесло? — спросил он.
И я рассказала ему почти всю правду: как ехала на поезде, потом произошла авария и что сюда добралась вертолетом, потому что нужно добраться до Читы.
— Ну, какие проблемы? Я сам вас туда отвезу, — предложил он. — Пойдемте, покажу вам мою красавицу.
Я не сразу поняла, о какой красавице он говорит, но, как только мы вышли на улицу, сразу же сообразила, о чем шла речь.
Перед нами стояла новая «Тойота» серебристого цвета с правосторонним рулем, как большинство машин в этом регионе.
Анатолий Павлович приобрел ее совсем недавно, для чего специально ездил во Владивосток. А все, кто в последние годы побывал во Владивостоке, могли убедиться, что машина там — не проблема. Это, пожалуй, единственный город в нашей стране, где две машины в семье — скорее правило, чем исключение.
— Но я вас так просто не отпущу, — погрозил мне пальцем Анатолий Павлович. — Сейчас же отправлю к жене, вечером мы поедим пельменей, а уж потом доставлю, куда нужно.
Эти его слова навели меня на интересную мысль, которую я тут же воплотила в жизнь.
— Анатолий Павлович, я торжественно клянусь съесть двойную порцию пельменей, если на пару часов вы одолжите мне свою «красавицу».
— Понравилась? — улыбнулся он.
— Не то слово! Тем более что у меня есть неподалеку маленькое дельце.
— Точно съедите двойную порцию?
— Честное пионерское!
— В таком случае — по рукам, — сказал он и протянул мне ключи от машины.
* * *
Анатолий Павлович перед моим отъездом показал свое хозяйство, и я убедилась, что за месяц он умудрился привести его в образцовый порядок. И не скрывала своего восхищения, чем заслужила еще большее его расположение к себе.
На все это у нас ушел почти час, мне пора было возвращаться на трассу, и Анатолий Павлович проводил меня до КПП, пожелав приятной прогулки. Зная толк в машинах, я по достоинству оценила любимицу Анатолия Павловича, едва погрузила свое тело в кресло, будто созданное для меня.
«Тойота» работала как часы и слушалась малейшего прикосновения. За несколько минут она домчала меня до нужного места.
Притормозив у обочины, я вышла из машины и, прогулявшись вдоль дороги, нашла идеальный наблюдательный пункт: оттуда хорошо просматривалась просека на несколько сот метров, сама же я могла укрыться в тени развесистой сосны.
Перегнав туда «Тойоту», я достала из багажника сумку. Багажник открывался нажатием кнопки в салоне, для этого даже не нужно было выходить из машины, и я собиралась воспользоваться в борьбе с японцами их же собственными достижениями.
Но прежде всего мне нужно было изменить свой облик, это было частью моего плана. Я достала из сумки свое «вечернее» платье, белый парик с длинными натуральными волосами, тоже, кстати, японского производства, темные зеркальные очки и быстренько, пока меня не успели сожрать комары, переоделась во все это. Мне хотелось выглядеть шикарно и соответствовать своему автомобилю.
В результате, когда вернулась в машину и включила портативный японский магнитофон с завораживающе-качественным стереозвучанием, я абсолютно соответствовала всей этой роскоши и должна была произвести на тонкую художественную натуру, вышедшую из леса, неизгладимое впечатление. Удовлетворенная результатом, я откинулась в кресло и приготовилась к долгому ожиданию.
* * *
Андрон появился незадолго перед закатом, и мне пришлось-таки поволноваться по этому поводу. Если бы ночь застала его в тайге, то могло произойти всякое. Тайга — дело серьезное, особенно для городского человека. Поэтому я облегченно вздохнула, когда его силуэт показался на фоне розовеющего неба.
На него страшно было смотреть: от усталости он еле передвигал ноги, и, чем ближе подходил, тем лучше я представляла, что ему пришлось пережить за эти часы. В общей сложности он провел в тайге около шести часов.
Я отъехала задним ходом метров на триста и завернула за ближайший поворот. Теперь мое появление из-за поворота выглядело бы натуральнее, несмотря на всю его сказочность. За последний час мимо не прошло ни одной машины, и могло не появиться уже до утра.
Оставшиеся несколько сот метров Андрон преодолел минут за двадцать. Дав ему отдышаться несколько минут, я тронулась с места.
Специально ехала не торопясь, чтобы Андрон сумел рассмотреть мою машину как следует. Когда до него оставалось метров тридцать, он с трудом поднял руку, чтобы остановить меня.
Я еще сбавила скорость и мягко притормозила в двух шагах от него.
Без преувеличений — но он напоминал покойника, выбравшегося на свет из могилы. На его лице не было ни единого живого места. Мне показалось, что не только комары искусали его с ног до головы, на них он, отчаявшись, уже не обращал никакого внимания, скорее всего он нарвался на пчелиный рой, потому что, честно говоря, я узнала его только по костюму.
На месте глаз у него были узенькие щелочки, одежда свидетельствовала о многочисленных падениях, какую-то часть пути он явно прошел на коленях, а его полуботиночки на тонкой подошве уже трудно было назвать обувью.
Еле шевеля губами, он спросил у меня:
— Не подбросите до Читы?
Ну какой хозяин «Тойоты» разрешил бы ему забраться в таком виде в салон? Однако Андрон этого не понимал, с вожделением глядя на мягкие кресла, и ждал моего ответа.
— Только сумочку положите в багажник, — попросила я, и он посмотрел на то, что лежало у его ног.
Если шесть часов назад это и было сумкой, то теперь это была куча грязных лохмотьев, покрытых комьями земли и моха. Сообразив это и представив ее на стерильных чехлах автомобиля, он покорно поплелся к багажнику.
Я нажала на заветную кнопку, и багажник открылся перед ним, как крышка волшебной шкатулки. Андрон швырнул туда сумку и захлопнул багажник.
Только этого я и ждала. В ту же секунду я нажала на газ и еще с минуту наблюдала в зеркало заднего вида, как Андрон провожал глазами машину и, осознав происшедшее, рухнул на колени.
Ну что же? Мы играли в жестокие игры.
Отъехав на полкилометра, я остановила машину, открыла багажник и достала оттуда сумку. Нужный мне пакет я обнаружила, как только расстегнула «молнию»: он лежал сверху и выглядел непострадавшим.
Переложив его к себе, я оставила сумку Андрона посреди дороги, не претендуя ни на его вещи, ни тем более на его доллары.
После чего аккуратно закрыла багажник и вернулась в салон. Содержимое пакета на самом деле напоминало колбасу, то есть скорее всего когда-то и было колбасой, но с первого взгляда я поняла, что самое интересное находится у нее внутри. Окончательно я убедилась в этом, попробовав ее согнуть. Внутри колбасы я почувствовала твердый пенал, который и являлся пресловутой «посылкой».
Наконец-то я могла сообщить неведомому оператору об удаче.
И я снова набрала на своем телефоне заветный номер, и в этот раз мои пальцы не дрожали и голос мой звучал спокойно и по-деловому:
— Багира задание выполнила.
И меня даже немного разочаровала ответная фраза, такая же спокойная и деловая:
— Вас понял. «Багира задание выполнила».
А я поехала есть пельмени.
* * *
За столом у Анатолия Павловича, уже без парика и очков, но в том же красивом платье, я нарушила свою клятву и не смогла съесть двойную порцию пельменей, как ни старалась. И обычную-то доедала с трудом, поскольку она вполне заслуживала название двойной и даже тройной. Поэтому и Анатолий Павлович с женой весь вечер надо мною подтрунивали.
Анатолий Павлович с нами не пил, а мы с его женой употребили по рюмке можжевеловой настойки с бесподобным новогодним запахом.
Потом мы смотрели семейный альбом с фотографиями.
Анатолий Павлович уговаривал меня остаться до утра, но я не могла себе позволить такой роскоши, хотя мне этого и очень хотелось. Из-за моей работы мне не часто удается вот так посидеть с друзьями и совершенно расслабиться.
Анатолий Павлович спустился к машине, а его жена еще сунула мне с собой пакет с горячими пирожками.
— На дорожку, — сказала она, когда я попыталась от них отказаться. — А то обижусь.
По пути к Чите я услышала сигнал своего телефона.
— Багира? — это был Гром. — Поздравляю. Подарки привози в Благовещенск.
— Есть, — улыбнулась я, хотя он и не мог видеть моего лица.
Гром назвал мне гостиницу и номер, а напоследок сказал:
— И нечего улыбаться!
Но это был старый его номер.
Я спрятала телефон, но всю дорогу до Читы периодически расплывалась в улыбке, вспоминая его слова.
Анатолий Павлович подвез меня прямо к железнодорожному вокзалу, где мы простились с ним до следующей встречи, и я искренне хотела, чтобы она действительно состоялась.
В здании вокзала меня ждал еще один сюрприз. Да еще какой!
Не успела я переступить его порога, как услышала объявление по радио:
— Внимание! На первый путь прибывает скорый поезд Харьков—Владивосток. Стоянка в связи с опозданием сокращена…
Я не поверила своим ушам. Это было невероятно! Он должен был появиться не раньше завтрашнего утра. И это в лучшем случае! Взрыв в туннеле — дело очень серьезное…
«Боже мой! Неужели это опять был знаменитый запасной вариант Грома? — подумала я и не знала, радоваться мне этому или печалиться. — Опять вы меня облапошили, господин полковник! Ну что же — нам не привыкать».
Я вспомнила недоумение на лице Бориса Алексеевича — не случайно он заподозрил что-то неладное, не случайно на место взрыва не пустили даже милицию. Все объяснялось очень просто: никакого взрыва просто-напросто не было. Его инсценировали наши ребята. А как только узнали, что «посылка» у меня, сразу же дали составу зеленый свет. Все это произошло, пока я ела пельмени, поэтому в Читу мы с поездом прибыли одновременно.
«Ну что ж, в таком случае, почему бы мне не вернуться в свое купе?» — подумала я и пошла на перрон.
Но прежде я купила себе новую расческу, потому что наконец-то у меня появилась такая возможность. В привокзальном киоске я обнаружила точно такую же, что выкинула два дня назад, и радости моей не было предела.
* * *
— Возвращайтесь в вагон, — сказала мне проводница. — Вы же слышали, что стоянка сокращена.
Надо же, она не заметила моего отсутствия! Я не просто выполнила задание, но при этом у меня было «железное алиби». Кому угодно проводница могла подтвердить, что я ни на минуту не покидала вагона. И хотя мне это было не нужно, меня это сильно забавляло.
Таким образом, никто, кроме Бориса Алексеевича, скорее всего даже не догадывался о моем временном отсутствии. И единственной «уликой» против меня был легкий запах можжевеловой настойки, который я все еще ощущала у себя на губах.
Зайдя в купе, я неожиданно поняла, что соскучилась по нему. Видимо, за несколько дней пути привыкла к этому вагону и к этим людям, и у меня было полное ощущение, что я вернулась домой.
Я не стала переодеваться и в том же «вечернем» платье отправилась в коридор и сразу же столкнулась с взволнованным Тимофеем Георгиевичем. Он с мокрым полотенцем в руках выскочил из туалета.
Как я узнала позже, Андрон тоже каким-то чудом добрался до Читы, причем скорее всего значительно раньше меня. Значит, ему удалось сесть на попутку сразу же после того, как я его оставила на дороге. Ну что же? Он легко отделался.
В связи с этим неожиданным открытием я хотела было переодеться в другое платье, но потом махнула на это рукой. Вряд ли он запомнил его на мне, ему тогда было не до того!
У меня было прекрасное настроение, и ничто не в состоянии было его омрачить!
Стоянка действительно была сильно сокращена, через пару минут наш поезд набирал скорость, и мимо окон замелькали сначала многочисленные, потом редкие фонари, но и они закончились, и за окном сгустилась тьма.
Из своего купе вышел Борис Алексеевич и остолбенел — по-другому и не скажешь, — увидев меня рядом с собой.
Я, как могла, сдерживала улыбку, хотя мне это стоило колоссальных усилий.
— А что, ресторан еще работает? — спросила я Бориса Алексеевича.
— Должен.
— В таком случае, на этот раз я приглашаю вас в ресторан, — торжественно объявила я.
Он еще не совсем пришел в себя, но что-то уже начал соображать.
— Есть повод? — спросил он.
— Даже два, — ответила я.
— Ну, один из них я знаю, — неуверенно проговорил он.
— Какой же?
— Восстановлено движение на железной дороге, — улыбнулся он.
— В таком случае, у нас целых три повода для веселья, — наконец не сдержалась я и улыбнулась во весь рот.
Назад: Глава 8
На главную: Предисловие