Глава 10

Опергруппа прибыла примерно через сорок минут после моего звонка. Капитан Папазян ничем не выдал своих эмоций. По его виду сложно было определить, как он ко всему этому относится на самом деле. Держался он спокойно, уверенным тоном опытного оперативника отдавая распоряжения коллегам.

Вместе с ним в составе группы, помимо младших сотрудников и нескольких экспертов, прибыл еще и следователь прокуратуры. Он не был мне знаком. Это был человек лет тридцати семи, внимательный, с цепким взглядом. Мне он явно не очень-то доверял. Слушая и записывая мой рассказ, он то и дело бросал на меня острый взгляд и перебивал меня провокационными вопросами. Должна признать, что вопросы его были весьма грамотными, они показывали, что следователь опытен в своей работе. Гарик Папазян, кажется, заметил его отношение ко мне, потому что подошел к нему, что-то сказал на ухо, после чего вместе они вышли в прихожую, где Гарик что-то тихонько следовательно объяснил. После этого он вернулся, слегка насмешливо улыбаясь, и начал расспрашивать меня уже более корректно, однако я видела, что следователь не сделал никаких окончательных выводов. Честно говоря, хоть я и была благодарна Гарику за заботу, я не слишком-то в ней нуждалась. Я отлично понимала, что следователю необходимо составить собственное представление о том, что произошло в квартире номер девяносто восемь, и он должен быть беспристрастным, чтобы сразу же пресечь возможную ложь и не дать ввести себя в заблуждение невинным взглядом моих голубых глаз…

Потом следователь переключился на Кремнева. Николаю, надо признать, пришлось несладко. Он не привык отвечать на вопросы быстро и четко, а следователь, которого звали Валерий Викторович Коршунов, задавал их именно так: быстро, коротко и очень конкретно. Николай обливался потом, изо всех сил напрягая свой интеллектуальный потенциал и постоянно пыхтя и отдуваясь.

Эксперты работали в кухне. Здесь были и врач, и специалист по баллистике, и даже кинолог, который, впрочем, почти сразу отошел к окну, поняв, что по его части здесь ничего не светит – убийство произошло минимум сутки тому назад, как сообщил судмедэксперт. Теперь кинолог с беспечным видом сидел на подоконнике, покуривал, рассказывал всяческие байки и своей персоной заметно раздражал прочих сотрудников полиции.

Мне не хотелось болтаться здесь просто так, и я попробовала было присоединиться к экспертам и оперативникам, однако следователю это не понравилось, и он, едва сдерживая раздражение, попросил меня сидеть тихо. Тут ко мне подсел Папазян, которому я пересказала все случившееся, особенно подробно остановившись на своей поездке в Екатеринбург.

– Значит, получается, бандиты тут его нашли, и Минаев, убегая, застрелил одного из них, – задумчиво проговорил Гарик, крутя в руках найденный мною на столе паспорт.

– Получается, так, – вздохнула я: мне совсем не хотелось сообщать своей клиентке, что ее ненаглядный если и отыщется, то прямым ходом отправится за решетку…

Гарик как-то неопределенно кивнул, встал и пошел к экспертам, по очереди заводя с каждым из них профессиональные разговоры. Я навострила уши, пытаясь услышать что-нибудь полезное, но разговор между ними велся вполголоса. Однако Гарик – спасибо ему большое! – кивком подозвал меня, когда начал расспрашивать специалиста по баллистике. Следователь мельком бросил на нас взгляд, но не стал возражать Папазяну, углубившись в свою работу, и я тоже перестала обращать на него внимание.

– Оружие не нашли, – сказал эксперт. – По-видимому, убийца унес его с собой или просто выбросил.

Папазян повернулся к своим оперативникам и приказал:

– Немедленно прочесать все окрестности! Все дворы, гаражи, мусорные баки – с особой тщательностью. Ну, не мне вам объяснять… И чтобы быстро!

– Народу не хватает, товарищ капитан, – пожаловался один из сержантов.

– А соседей опрашивают? – спросил Гарик.

– Конечно, первым делом по ним отправились! Три человека.

– Так, снимайте их, быстренько! – распорядился Папазян. – Там и один управится, а поиски оружия сейчас важнее. Что вы можете сказать о пуле? – повернулся он к эксперту.

Тот прокашлялся и обстоятельно заговорил:

– Предварительно я вот что могу сказать: пуля свидетельствует о том, что выстрел был произведен из пистолета системы «ТТ». Это еще не на сто процентов верно, но – с наибольшей долей вероятности. Гильза от пули найдена здесь же, неподалеку от тела, предварительно осмотрена и упакована для дальнейшей экспертизы.

Судя по тому, что гильза одна, можно сделать вывод, что стреляли только один раз – во всяком случае, в этом помещении. Сколько было предварительно сделано выстрелов и сколько осталось патронов в пистолете, я, как вы понимаете, сказать не могу – и не смогу, пока не получу для проверки само оружие. И вообще… – добавил эксперт уже другим, не таким казенным тоном, – боюсь, что по моей части основные данные уже получены, и они вряд ли заметно помогут вам в оперативно-разыскной работе.

– Боюсь, что так, – со вздохом кивнул Папазян. – Остается только надеяться, что пистолет все же будет обнаружен.

Пистолет не был обнаружен. Подчиненные Папазяна прочесали весь микрорайон, обшарили все закоулки, водосточные трубы, перерыли все мусорные баки и проверили все подозрительные места. Никакого оружия они не нашли. И это совпадало с моими предположениями – я была почти уверена, что убийца забрал его с собой. То есть Минаев… И по всей вероятности, это был тот самый пистолет, который он одолжил у своего приятеля, Андрея Рубальского.

Я уже оценила обстановку в квартире Кремнева, и делать здесь, по сути, было мне больше нечего. Поэтому я попрощалась с Гариком, договорившись, что каждый из нас будет держать другого в курсе возможных событий, после чего связалась с Рубальским, сразу предупредив его, что дело важное и срочное. Рубальский сообщил, что готовится к сегодняшнему концерту, все в том же клубе, и предложил подъехать туда, что я незамедлительно и сделала.

Зал был пуст, поскольку клуб был официально закрыт до семи часов вечера. Рубальский еще не облачился в свой концертный наряд и встретил меня в обычной рубашке и джинсах, препроводив в комнатку, где он отдыхал после концерта. В зале тем временем шла репетиция, и Рубальский, встретив меня, бросил через плечо музыкантам, чтобы они продолжали без него.

– В квартире Кремнева убит человек, – без обиняков начала я, едва мы остались одни.

На лице музыканта отразилась целая гамма чувств – от изумления до вопроса, но выражения испуга на нем пока что не возникло.

– Неизвестно, кто он такой и кто его убил, но я практически уверена, что это сделал Игорь Минаев, – продолжала я. – А самое главное – сделал он это, скорее всего, с помощью вашего пистолета.

Рубальский побледнел. Левая щека его пару раз нервно дернулась, и он невольно прижал ее пальцем. Андрей продолжал смотреть на меня, не будучи в силах выговорить ничего вразумительного. Я заговорила сама и рассказала ему о том, что услышала от Кремнева, дополнив информацию собственными выводами.

– …Таким образом, – подвела я итог, – Минаев, скрывавшийся у Кремнева, нарвался там на кого-то из тех, кто его разыскивал, и этот кто-то получил от него пулю в висок.

Рубальский сглотнул.

– А… пистолет? – хриплым голосом спросил он.

– Пистолет пока не нашли. И вас в связи с этим никто не разыскивает, – как могла, успокоила его я.

– Пока? – переспросил Рубальский. – А… а потом?

Я вздохнула.

– Ну, давайте рассуждать. Рассмотрим вариант, что оружие все же нашли. На нем не написано, что оно – ваше. А также ничто не указывает и на вашего дела – он ведь тоже завладел им… скажем так, неофициальным путем. То есть всплывет имя последнего законного хозяина, которое неизвестно ни вам, ни, полагаю, вашему деду. И если даже личность этого последнего владельца установят, он вряд ли сможет вывести на вас. Так что, скорее всего, в этом случае вам ничего не грозит.

Рубальский раскрыл было рот, но я, подняв палец, продолжила:

– То есть вывести на вас может только один человек – Игорь Минаев! Только он может заявить, что получил оружие от вас! И дальше у вас два варианта: либо признать этот факт, либо начисто его отрицать, списав все это на минаевские небылицы с целью выгородить себя. Если хотите моего совета – лучше откажитесь от этого варианта, поскольку проверять его будут с особой тщательностью и вы в итоге огребете гораздо больше неприятностей. Так что лучше честно признать, что вы отдали пистолет Минаеву.

– Да я и не собирался этого отрицать… – испуганно принялся уверять меня Рубальский.

– Но и в этом случае вам мало что грозит, – продолжала я свою юридическую консультацию. – Незаконное хранение оружия – вот вся ваша вина. Конечно, ее можно развить и довести до уголовного дела, но по своему опыту могу сказать, что в вашем случае до этого вряд ли дойдет. У вас его, скорее всего, просто конфискуют, погрозят вам пальцем, ну и… – я усмехнулась. – Поняв, что деньги у вас имеются, захотят их получить под видом штрафа.

– Ой, да на здоровье! – замахал руками Рубальский. – Я им сам отдам этот пистолет, ну его к черту! Одни неприятности от него! Я и не хотел его брать, просто деда боялся обидеть. А деньги… Да, конечно, я им заплачу, только чтобы они отвязались! Сколько? – и он полез в карман.

– Погодите, погодите, – остановила я его. – До этого еще не дошло. Во-первых, надо найти Минаева. Во-вторых, пистолет. А пока что нет ни того, ни другого. Я с вами встретилась только для того, чтобы предупредить о развитии событий и еще – спросить: не пытался ли, часом, Минаев с вами связаться? Может быть, как-то… опосредованно?

– Нет, – категорически ответил Рубальский. – Вообще никаких намеков на это.

– Понятно, – констатировала я, поднимаясь, – так и думала. Ладно, до встречи. Удачного вечера!

– Вы издеваетесь? – горько усмехнулся Рубальский. – У меня через два часа концерт, а я даже не в состоянии его вести! Впору все отменять…

– Не глупите. Наоборот, отдайтесь творчеству полностью. От всякого рода неприятностей лучше всего отвлекает работа.

С этими словами я двинулась к двери, оставив Рубальского, с унылым видом сидевшего на стуле.

Дальнейшим пунктом моего плана была конспиративная квартира, где скрывалась Валерия. Я открыла дверь своим ключом, предварительно позвонив девушке и предупредив ее, что я скоро буду. Валерия выбежала мне навстречу, в глазах ее застыл огромный знак вопроса.

– Садитесь, – устало махнула я ей. – Все по порядку…

После того как мы обе устроились в креслах, последовал мой по возможности максимально сжатый рассказ, включающий в себя повествование о поездке в Екатеринбург, встрече с Кремневым в его квартире и историю о найденном там трупе. Валерия слушала меня, не перебивая, только в глазах ее читалось огромное возбуждение.

– Так, значит, он жив?! – взволнованно вскричала она, едва я замолчала.

– Если вы имеете в виду Игоря, то, скорее всего, да, – сказала я. – Но как вы понимаете, где бы он ни был, положению его не позавидуешь…

– Ах, но где же он, где?! – не слушая меня, заговорила Валерия, вскочив с кресла и в волнении забегав по комнате.

Я молча следила за ней, усмехаясь про себя. Все понятно: она рада до смерти сообщению о том, что ее Игорек жив и не сбежал с другой женщиной. То, что при этом он оказался убийцей, ее не слишком-то тревожило. Теперь она ждет момента, когда сможет встретиться с ним, поведать, что любит его и будет ждать столько, сколько потребуется, возить в тюрьму передачи и хранить ему верность…

Я невольно задумалась – а какой срок реально грозит Минаеву? Убийство, скорее всего, непредумышленное. Хотя это еще нужно доказать – ведь он заранее позаимствовал пистолет у Рубальского! Значит, могут припаять и умышленное. И тут уже все зависит от его адвоката – какую линию защиты он изберет. Если он будет стоять на том, что имел место факт самообороны, и найдет убедительные доказательства, Минаев особо и не пострадает. Может даже условным отделаться. Но предугадать это наперед невозможно.

– Лера, у тебя есть знакомые юристы? – осторожно решила я зайти с этой стороны.

– Нет, – тут же ответила та. – Разве что ты…

«Я – не адвокат. И в этой ситуации вряд ли вам обоим сгожусь», – подумала я, но вслух ничего этого произносить не стала.

– Таня, но где же Игорь?! Где его искать?! – Валерию заботило только одно.

– Не знаю, – честно призналась я. – Я очень надеялась на поездку в Екатеринбург, но она ничего мне не дала.

– Но у тебя есть какие-то мысли – что делать дальше? – не отставала Валерия.

Я вновь усмехнулась про себя. Мысли… Конечно, мысли были – они практически всегда у меня есть! Вот только пока что они не приводили меня ни к чему конкретному. Это был только анализ положения, без выводов.

Я попыталась мысленно реконструировать события на основе известных мне фактов. Итак, Минаев покинул Екатеринбург около года тому назад, потому что хотел скрыться. А дальше уже идут предположения – скрыться от кого? Во-первых, от коллекторов, которые каким-то образом связаны с Кузнецовым. Во-вторых, возможно, и от самого Кузнецова, раз тот разыскивал Минаева. В-третьих, от непонятных мутных личностей на светлом «Хэндай», одна из которых – опять же, по моим предположениям, – сейчас лежит на полу в квартире Николая Кремнева с дыркой в голове.

Минаев постарался организовать все так, чтобы следы его было невозможно найти. И в течение целого года ему это удавалось – по крайней мере, его никто не беспокоил. А недавно что-то такое случилось, потому что к нему потянулись сразу с трех сторон. И все эти три стороны – из Екатеринбурга. Что могло случиться в недавнем времени в Екатеринбурге? А может быть, это связано не только с Минаевым? Может, произошло что-то более серьезное? Надо бы почитать сообщения СМИ о последних новостях в Екатеринбурге, вдруг это что-нибудь мне даст? Хотя, скорее всего, дела Минаева были слишком мелкими, чтобы их освещать в СМИ…

Но все же Валерия в чем-то права, а именно: самое главное сейчас – найти Минаева. Где же он, где?! И кто может подсказать мне разгадку?..

Я задумчиво посмотрела на свою клиентку, которая тоже пребывала в каких-то размышлениях. А на лице ее блуждала едва заметная улыбка. Она показалась мне не слишком-то уместной, но Валерия – человек своеобразный, она вполне могла сейчас окунуться в мир воспоминаний своих романтических отношений с Минаевым и отрешиться от всего остального. Мне пришлось заставить ее вернуться в реальность.

– Лера, скажи, ты хорошо знаешь Игоря? – Я заглянула ей прямо в глаза.

Валерия захлопала ресницами, потом неуверенно ответила:

– Думаю, да. Но… Игорь – человек довольно сложный и в чем-то закрытый.

– Это я к тому, что, может быть, ты мне поможешь определить ход его мыслей? В том плане – куда бы он мог направиться в сложившихся обстоятельствах? Подумай, пожалуйста, хорошенько, я очень тебя прошу!

Я с надеждой смотрела на Валерию, понимая в глубине души, что надежда эта весьма слабая…

– Если бы я сама знала, – с виноватым видом развела руками девушка. Было видно, что ей сложно выполнить мою просьбу. Но и оставлять меня без ответа ей было неудобно. И она неуверенно сказала: – Может быть, он поехал в Москву?

– Почему? – ухватилась я за эту мысль.

– Ну, там проще затеряться… И сменить род занятий.

– Он когда-нибудь упоминал об этом?

– Нет… Но он как-то говорил о том, что если хочешь исчезнуть, нужно изменить не только место, но и самого себя. Выбрать кардинально противоположный имидж. Он еще озвучил такую фразу, которая мне очень понравилась: мы покупаем себе образ, на который покупаются другие. Мне она так понравилась, что я даже выставила ее в своем статусе на «Одноклассниках». Просто это соответствует моему внутреннему миру…

Я уже почти не слушала ее. Ничего конкретного. Москва? Ну, может быть, и Москва… Логично, с одной стороны. С другой – не слишком-то характерно для такого оригинала, как Минаев. Покидая Екатеринбург год назад, он же не отправился в столичный город, а осел в провинции. А если он уехал в Москву, мне его там найти будет не под силу с таким скудным набором сведений.

Так, стоп! Не стоит отчаиваться, пока еще не все сделано мною до конца. Мне и так во многом повезло. Это убийство, как ни парадоксально, оказало мне определенную услугу: во всяком случае, теперь не я, а полиция начнет заниматься проверкой автомобилей всяких там Теймуразовых и прочих Кузнецовых, а у нее для этого куда больше средств и возможностей. Мне же остается совсем «простая» задача – узнать, где прячется Минаев. А для этого придется не столько делать, сколько думать. Вначале – думать, а потом – действовать. И пожалуй, не мешало бы проконсультироваться по этому поводу у моих граненых косточек.

Но совершать манипуляции с гаданием в присутствии Валерии мне не хотелось, и я решила отложить эту процедуру до дома. Попрощавшись со своей клиенткой и сказав, что пока ей лучше оставаться в моей конспиративной квартире, я поехала наконец к себе. И только там почувствовала, как я устала за эти несколько суток. Поездка в Екатеринбург и обратно не прошла даром, и сейчас я явственно это ощущала.

Приняв душ, я удобно устроилась на диване с чашкой кофе, не переставая думать о сложившейся ситуации. У меня еще не было оснований заявить клиентке, что я сделала все, что смогла, и на этом считаю свою миссию законченной. Нет, я еще не все сделала. Но что? Что конкретно надо мне предпринять теперь, именно в данный момент?

Со вздохом я потянулась к замшевому мешочку и высыпала из него кости.

«28+3+20 – Иногда стоит обращать внимание не только на поступки, но и на слова».

Я несколько секунд тупо барабанила пальцами по спинке дивана, не зная, как реагировать на подобное толкование. За время своего расследования я уже выслушала столько слов, что перебрать их все в памяти просто не представляется возможным.

Вечер уже давно перетек в ночь, а я, нахлеставшись кофе, все ворочалась в постели, не будучи в силах заснуть, несмотря на усталость. Думала я об Игоре Минаеве. У меня почему-то была твердая уверенность: для того, чтобы найти этого человека, нужно хорошо представить себе его личность. Его внутреннюю сущность. Что он за человек? И как это понять, если даже самые близкие люди считают, что Игорь часто играет определенную роль?

Как там сказала Валерия? «Мы покупаем себе образ, на который покупаются другие». Именно так считает Минаев, и покупать себе образы он может сколько угодно, жонглируя ими в зависимости от обстоятельств и окружения.

А ведь не только он так считает, кто-то еще совсем недавно цитировал мне эту фразу. Точно! Виктория Самсонова, влюбленная в Минаева, – его бывшая коллега из витаминного центра. Только стоп! Она говорила, что эти слова сказал ей сам Минаев – лично…

Я почувствовала возрастающее возбуждение, но отнюдь не от кофе. Так… Виктория… фраза Минаева, которую он в ее присутствии произнес… Он и Валерии ее озвучил – ну и что? Что из этого следует?

Я выбралась-таки из постели и отправилась в кухню, покурить, переваривая пришедшую мне в голову мысль. Однако ничего особо путного из моих размышлений не вытекло, и я вернулась в кровать. Я вертелась с боку на бок, а мысли вертелись в моей голове. Что-то тут было не так… какое-то имелось во всем этом несоответствие, суть которого я пока что не могла уловить. И вдруг, уже проваливаясь в сон, я резко проснулась и села в постели. Вывод еще нельзя было считать четким и однозначным, но все же…

Валерия услышала эту фразу от Минаева совсем недавно. И она так запала ей в душу, что она даже выставила ее в статус на Одноклассниках. А Виктория Самсонова тоже слышала эту фразу… от Минаева! Когда? Когда она могла ее услышать? Неужели больше года тому назад? И она и на эту женщину произвела столь сильное впечатление, что Вика мало того, что помнит ее, но еще и цитирует – дословно?..

Я спрыгнула с постели и включила компьютер, залезла в Интернет и набрала в поисковой строчке имя и фамилию Валерии, город Тарасов и добавила слово «Одноклассники». Мне сейчас же было предложено к рассмотрению несколько страниц с именами. Ориентируясь по фотографиям, я увидела страничку своей клиентки и зашла на нее. Да, точно, тот самый статус!

Я полезла в ее папку «Фото», где было полно снимков. Что мне показалось странным – практически на всех фотографиях Валерия была запечатлена одна. Понятно, что, скорее всего, ее фотографировал именно Минаев, но все же – почему никто не снял их вместе? И только в самом конце были выложены три снимка, крупным планом изображавшие Игоря, – с пометкой, что это именно он. Я посмотрела на даты. Снимки, на которых Валерия красовалась одна, были сделаны на протяжении последних полутора лет. Фотографии Минаева были выложены в этом месяце… Ну-ка… В тот самый день, когда он исчез!

На этом я отнюдь не успокоилась. Я просмотрела сводку новостей по антикоррупционной кампании, которая развернулась в Екатеринбурге полтора года тому назад. Много чего было написано об этом, а особенно громким было дело по разоблачению некоего господина Лебедева, занимавшего высокую должность в мэрии. Он обвинялся в том, что за взятки выдавал разрешения на строительство различных объектов лицам, не имевшим на то права. В итоге его взяли с поличным, состоялся суд, и Лебедев получил большой срок…

Я медленно откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Просидела так минут двадцать, и у меня в голове наконец-то сложилась приблизительная картина того, что могло произойти с Игорем Минаевым – и почему. Конечно, детали мне еще не были известны, но нарисовавшаяся версия выглядела очень правдоподобной и все объясняющей. Ну, почти все…

Конечно, я могла ошибаться. Но лучше совершить некое действие и убедиться в этом, чем сидеть сложа руки, убеждая себя, что это – ошибка. А я не из тех, кто склонен ко второму варианту!

Как бы там ни было, а заснуть я уже не смогла бы. Бросив взгляд на часы, я убедилась, что уже половина второго ночи, и отбросила мысль – позвонить Валерии. Придется ей понести расходы и на авиаперелет. Что поделаешь, она же согласилась оплачивать мои услуги! Зато, если я окажусь права, Валерия выложит эти деньги без звука. Ну а если нет… В конце концов, я возьму их на себя – уж не обеднею я из-за этого злосчастного билета! Лишь бы только он был, равно как и подходящий рейс!

Я быстро набрала номер авиакасс. Билетов было предостаточно, и ближайший рейс был как раз через час. Я заметалась по квартире, собирая вещи, но сообразила, что мне, в сущности, ничего особенного и не понадобится. Пистолет, деньги, документы – вот, собственно, и весь необходимый мне багаж. Оставался еще один небольшой нюанс. Стараясь не смотреть на часы, я набрала номер Гарика Папазяна и, после того как услышала его голос, как можно небрежнее попросила его немедленно пробить адрес Виктории Самсоновой из Екатеринбурга, лет примерно тридцати – тридцати пяти.

В течение полминуты я выслушивала в свой адрес эмоциональные рассуждения на тему «одиноких женщин, которым нечем заняться по ночам, и тараканов в их головах». Потом, выдохшись, Папазян все-таки сказал, что перезвонит. Я меряла шагами комнату, не отрывая взгляда от часов. Наконец Гарик перезвонил. Я схватила трубку. На этот раз голос его звучал более живо, и он даже поинтересовался, за каким таким шутом мне понадобился адрес никому не ведомой Виктории в два часа ночи? Я отговорилась тем, что не хочу его грузить раньше времени, пока еще сама ни в чем не уверена, и обещала перезвонить, чтобы все рассказать.

– Только в приличное время утром, Иванова! – гаркнул Гарик. – Если у тебя вообще есть понятие о приличиях!

Я быстренько заверила его, что у меня такое понятие имеется, и в предостаточном количестве, и отключила связь. Пора было ехать в аэропорт, и я вызвала такси.

…Самолет приземлился в аэропорту Кольцово в шесть часов утра. Я сошла с трапа, направилась к остановке такси и вскоре уже подъезжала к улице, где жила Виктория Самсонова – согласно адресу, продиктованному мне Папазяном.

Стоя перед подъездной дверью, я раздумывала: позвонить ли в домофон или явиться прямо пред очи Виктории? Выбрала я второй вариант. Поднявшись на седьмой этаж, я остановилась у двери и надавила на кнопку звонка. В квартире стояла тишина. Мой звонок нарушил ее: я услышала легкий скрип и едва различимый шепот. Я не стала повторно звонить, а просто сказала, не слишком громко, но четко – так, чтобы меня услышали:

– Виктория, это Татьяна, я была у вас вчера в «Биовите», а сейчас пришла к Игорю! Не пугайтесь, это не визит ревнивой соперницы. У меня к нему дело поважнее. Передайте Игорю, что его ищет полиция и жена! Я представляю его жену – в качестве частного детектива.

Шепот зазвучал более отчетливо, однако дверь мне по-прежнему не спешили открывать, хотя я явственно различала, что с той стороны кто-то топчется. Наконец я услышала глуховатый мужской голос:

– Открой, Вика, теперь уже не имеет смысла скрываться.

Дверь распахнулась, и на пороге я увидела Викторию Самсонову в домашних брюках и футболке, с распущенными волосами. На ее лице красовался целый букет разнообразных эмоций, однако я смотрела не на нее, а на мужчину, стоявшего на пороге. В этом невысоком человеке с прямой осанкой и осунувшимся лицом я безошибочно узнала своего соседа Игоря Минаева. Усталое лицо его, казалось, ничего не выражало, однако едва он взглянул на меня, как в глазах его вспыхнуло удивление.

– Доброе утро, Игорь, – произнесла я. – Прошу прощения за столь ранний визит, но я слишком долго вас искала, чтобы дожидаться более приличного времени. – Я невольно усмехнулась, вспомнив предупреждение Папазяна насчет отсутствия у меня понятий о приличиях.

– Здравствуйте, – медленно выговорил Минаев. – Кажется, мы с вами знакомы? Татьяна, если не ошибаюсь? Живете… в нашем подъезде?..

– Совершенно верно. Только я здесь не в качестве вашей соседки, по доброте душевной обеспокоившейся вашим исчезновением. Я – частный детектив, меня наняла Валерия – с целью разыскать вас. Понимаю, что для вашего исчезновения имелись веские основания, но будьте столь любезны, изложите мне их, коли уж я здесь! Все равно вам придется о них сообщать полиции…

Минаев кивнул – с какой-то обреченностью во взгляде. Виктория, встрепенувшись, повернулась к нему:

– Игорь, может быть, все же не стоило открывать? Подумай, ты не обязан ничего ей говорить! Она – просто частный детектив, без всяких полномочий, и не имеет права тебя задерживать! Ты можешь уйти в любую секунду!

– Куда? – горько усмехнулся Минаев. – Это не имеет никакого смысла. Если меня нашла она, разыщут и другие. Да и надоело мне бегать! Я смертельно устал…

Он поморщился и потер лоб, на котором залегла глубокая вертикальная складка. Посмотрел на меня и сказал:

– Проходите. Я отвечу на ваши вопросы. Хотя не совсем понимаю, зачем вам это – вы уже нашли меня…

– Пока я не узнаю все до конца, не смогу считать себя удовлетворенной, – ответила я. – К тому же ваш искренний рассказ сориентирует меня, как вам помочь.

– Помочь?! – Брови Минаева поднялись от удивления, и он сухо рассмеялся: – Боюсь, что это невозможно! Но – воля ваша. Мне уже бессмысленно что-либо скрывать.

Минаев пригласил меня в комнату, где стояла разобранная раскладушка. Видимо, это было его спальным местом.

«Ого! – невольно подумала я. – Значит, Виктория не положила его вместе с собой? Или он сам отказался? Ладно, это сейчас не столь важно, что за ерунда, ей-богу, лезет мне в голову! Поистине, женщина остается женщиной всегда, даже частный детектив, что бы там ни думал Папазян по этому поводу!»

Я присела в кресло, Минаев устроился напротив и попросил разрешения закурить. Никто не возражал. Виктория явно чувствовала себя не в своей тарелке: будучи хозяйкой в своей квартире, она сейчас оказалась, что называется, не у дел. Тон задавала я, Минаев был центральным для внимания персонажем, а ей просто некуда было деваться. К тому же она явно была не в восторге от моего визита, хотя и старалась скрыть это под ровным, холодно-вежливым поведением. Сначала она присела было в уголке, но потом, поняв, что беседа проходит без ее участия, поднялась и пошла в кухню, пробормотав по дороге: «Пойду приготовлю завтрак, что ли. Все равно поспать уже не удастся…»

– Как там Валерия? – спросил Минаев, едва Виктория вышла.

– Ну а вы как думаете? – пожала я плечами. – Переживает, волнуется, не знает, что и думать. Вы бы хоть предупредили ее!

– Мне было некогда. К тому же… К тому же я был сердит на нее! – неожиданно резко сказал Минаев, но тут же смягчился: – Я понимаю, что она сделала это по наивности, не желая причинить мне вреда. Но… Получилось, что она сама невольно стала виновницей моего… моего побега.

– Не совсем понимаю, – покачала я головой. – Давайте начнем сначала – вы ведь скрылись из Екатеринбурга полтора года тому назад в связи с делом о коррупции? Когда разоблачили чиновника Лебедева?

Минаев кивнул.

Игорю Минаеву было уже под сорок, а он, можно сказать, не сделал никакой карьеры и не сколотил приличного состояния, несмотря на неплохое образование и вообще довольно-таки развитой ум. В свое время в театральное училище Игорь поступил отчасти из-за подросткового бунта против постоянных назиданий со стороны матери о том, что «профессия эта несерьезная», что в жизни требуется что-то более основательное. Самое обидное заключалось в том, что ее правота подтвердилась уже вскоре – в стране грянула перестройка, и стали востребованы совсем другие «герои». Минаев был абсолютным гуманитарием и бизнесом заниматься не умел и не хотел. Помыкавшись туда-сюда несколько лет, пережив развод и безденежье, он внезапно осознал, что оказался в тупике.

Выходу из жизненного кризиса поспособствовало его знакомство с одним сомнительным типом, который, правда, предложил ему доходное дело. Дело заключалось в посредничестве между околокриминальными личностями и чиновником Лебедевым, во власти которого было давать официальные разрешения на различного вида проекты, которые эти личности и реализовывали. Разумеется, разрешение на это выдавалось за деньги…

Чиновник не мог себе позволить брать деньги неизвестно от кого. Обычно в таких делах участвовал посредник, которому доверяли как взяткодатель, так и взяткоприниматель. Он брал, разумеется, за свои услуги определенный процент. А поводов для взяток было чрезвычайное количество, даже, можно сказать, множество – это и разрешение на строительство чего-либо, это и подряды на различные виды выгодных работ. Минаев провел несколько таких сделок, очень нервничал и каждый раз клялся, что этот раз – последний. Однако постепенно его репутация стала более прочной, знакомства во властных кругах расширялись и укреплялись, и момент его выхода из этого порочного круга все более отдалялся.

Закончилось все это с развертыванием антикоррупционной политики в Екатеринбурге. Тогда нескольких крупных чиновников прихватили за жабры, в их число попал и Лебедев. Собственно, Минаеву это юридически ничем не грозило, его имя не фигурировало ни в каких документах. Если бы не одно «но»: последняя сделка состоялась лишь наполовину. То есть люди, желавшие получить очередную официальную бумагу от Лебедева, или, попросту говоря, бандиты, передали деньги для проведения этой операции Минаеву. А тот в свою очередь отдал их Лебедеву. Но чиновник не успел выдать бандитам разрешение, потому что уже был арестован. По другому, правда, делу.

Бандиты, разумеется, адресовали свои претензии Минаеву. Игорь разводил руками и втолковывал, что деньги он честно передал. Но бандитов его аргументы не убеждали. Им нужны были не оправдания, а деньги. Они и потребовали, чтобы Игорь их вернул…

Таких денег он не собрал бы даже за двадцать лет! А бандиты шутить не любили. Игорь, уже столкнувшись с ними, понимал, что они не оставят этого дела просто так. И в случае невозврата «бабла» они просто убьют его, да еще и показательно, чтобы и другие видели, к чему приводят подобные поступки.

Протрясшись от страха за свою жизнь несколько дней, Минаев решил просто уехать из Екатеринбурга. И вскоре он уже обосновался в Тарасове. Казалось, ему повезло: он встретился с Рубальским, который познакомил его с Валерией. Подружился с Кремневым, начал работать со Строгачевым и даже получать доход. Все вроде налаживалось, однако червячок страха постоянно напоминал о себе. Конечно, в спешке ему не удалось идеально замести следы. К тому же оставались некоторые связи, через которые на него могли-таки выйти. Игорь постоянно этого ждал. Ждал и боялся…

– Ну, примерно так я себе все это и представляла, – кивнула я. – И что потом? Они вас все же нашли?

– Да. Хотя я, казалось, тщательно замел все следы. Но тут уже Лера лопухнулась! Да и вообще, день тогда не задался с самого начала.

Игорь Минаев в тот день сцепился со своим партнером по работе, Петром Строгачевым. Вообще Строгачев, с которым Игорь познакомился через своего знакомого таксиста Кремнева, поначалу вызывал у Минаева исключительно положительные эмоции. Очень рассудительный, любящий работать, практичный. Но именно последняя черта, вроде бы незаменимая в бизнесе, в тот день крайне раздражила Минаева. Вернее, не сама эта черта, практичность, а ее вульгарное извращение – в лице Петра Григорьевича Строгачева.

Минаев часто любил разговаривать сам с собой. С другими людьми ему все же приходилось держать дистанцию и не раскрывать полностью свои мысли, тем более что жил он в последнее время в полуконспиративном режиме. А его артистическая натура, так и не раскрывшаяся на театральных подмостках, требовала выхода. Темперамент не давал ему покоя. Отчасти он проявлялся в их игровых отношениях с Валерией. Эта девушка действительно стала для Игоря находкой. У Игоря была весьма властная мама и похожая на нее старшая сестра. В семье у них царил довольно типичный для времен позднего советского социализма матриархат. Игорь воспитывался в духе «прилежного хорошего мальчика». В детстве у него рано проявились актерские способности, однако родители не воспринимали это всерьез. И даже театральное училище, которое он окончил, не позволило в полной мере проявиться его таланту.

Теперь он проявлял его в отношениях с Валерией и был рад, что хотя бы одна из его жизненных сфер сформировалась удачно. Валерия как женщина его вполне устраивала. Не устраивала она только Строгачева, хотя вообще непонятно, какое ему дело было до этого? Однако Петр постоянно укорял Минаева в том, что он связался «с ненормальной бабой, которая ему в дочки годится». Это было явным преувеличением, к тому же Строгачев частенько не выбирал тактичных выражений.

И наконец Минаев не выдержал и, вспылив, высказал Строгачеву – в ответ на очередной его выпад в адрес Валерии – все, что он о нем думает. Обозвал его неудачником, мизантропом и жалким завистником, поскольку у самого Строгачева в плачевном состоянии находится все – и финансы, и машина, и личная жизнь. После чего Игорь круто развернулся и, не объясняя больше ничего, вышел, хлопнув дверью.

«Похоже, я не встречал еще в жизни человека вот такого… – подумал Минаев и изобразил на лице грандиозное презрение, – приземленного типа! – Шагая к остановке, он пытался унять злость и раздражение. – В конце концов, черт с ним, с этим Строгачевым, – решил Минаев, усаживаясь в маршрутку. – Свою же голову ему не приставишь!»

Игорь успокаивал себя мыслью, что сейчас он приедет домой и расслабится. Собственно, это был дом Валерии, но он уже привык за год чувствовать себя там как в родном доме. Что и говорить, с Валерией ему повезло. Эта девушка хоть и моложе, но очень соответствует ему своим внутренним содержанием. Просто здорово, что он встретил ее в Тарасове! А то еще неизвестно, как сложилась бы его судьба. Может, пришлось бы и отсюда уехать…

Игорь поднялся в квартиру, разделся, разулся и направился в кухню варить кофе. Потом присел с чашечкой в кресло перед компьютером и с наслаждением вытянул ноги. Валерии еще не было дома, и он решил от нечего делать посидеть немного в Интернете. Вообще-то он не был любителем Всемирной паутины, не тратил время на социальные сети, и вообще, не был зарегистрирован ни в одной из них. Во многом это делалось из соображений безопасности, чтобы труднее было его вычислить. Даже случайно. У Валерии, правда, имелась страничка в Одноклассниках, но Игорь строго-настрого наказал ей, чтобы она его там не светила.

Игорь открыл браузер. Страничка Валерии уже висела там. Он хотел было закрыть ее и вдруг в остолбенении замер. Прямо на него с экрана смотрело его собственное улыбающееся лицо! Игорь придвинулся ближе. Так и есть! «Валерия добавила новые фото в альбом «Моя семья»! И дальше – снимки, где есть он, сделанные на концерте Андрея Рубальского!

Игорь резко поднялся. Так, значит, она выложила эти фотографии! Выложила, несмотря на его запреты! И все из-за желания покрасоваться перед подружками! Нет, бабы есть бабы! Даже такая, как Валерия, оказалась идиоткой!

Господи, как глупо! Он в волнении заходил по комнате. Из-за такой ерунды придется снова все менять, бежать… Ведь его могут вычислить по этому фото! Да еще и имя указано!

Игорь еще некоторое время размышлял. Может быть, все не так страшно? Может быть, все-таки обойдется? Но нет, нельзя так рисковать! А план действий уже крутился в его голове. Сейчас главное – спрятаться! Временно. Переждать и решить, что делать дальше.

Игорь стал быстро собираться. Собственно, собирать-то ему было нечего. Он взял лишь деньги и пистолет, который позаимствовал у Рубальского. Вот ведь как почувствовал тогда, что оружие ему пригодится! Подумал об этом – и вздрогнул. Еще чего! Не дай бог, чтобы пригодился!

Быстро одевшись, Минаев вышел из квартиры и достал сотовый телефон…

– Хорошо, понятно. Вы укрылись у Кремнева. Но они и там вас нашли? – сказала я.

Минаев молчал.

– Игорь, я понимаю, что наступает самая неприятная часть беседы, но как раз по этому поводу у полиции к вам будут вопросы.

– У полиции? – Минаев удивленно посмотрел на меня. – А им-то какое до этого дело? Из-за пистолета, что ли? Ерунда! Вот то, что я Серегу подставил, – это, конечно, плохо. Что, у него нашли ствол?

Настал мой черед удивляться.

– Какого Серегу и как именно вы подставили? – спросила я. – И какой ствол вы имеете в виду?

Минаев хотел было ответить, потом спохватился и сказал:

– Неважно какой. Мой.

– Игорь, вы, видимо, имеете в виду пистолет, который взяли у Андрея Рубальского? – сказала я, чтобы дать ему понять, что мне известно многое. Может быть, гораздо больше, чем Минаев себе представляет. – Как видите, я о многом осведомлена, и главное – я вам не враг. Я, наоборот, пытаюсь вам помочь выбраться из этой истории. Что произошло в квартире Кремнева? Бандиты ворвались и вам пришлось применить оружие? Это вполне можно квалифицировать как самооборону! Возникла прямая угроза вашей жизни, и вы применили пистолет. То, что при этом нападавший был убит… но – вы же этого не хотели! На этом и стойте. Вы просто защищались. Мне только непонятно: вы что, отдали потом пистолет кому-то другому?

Минаев смотрел на меня во все глаза.

– Постойте, постойте! – прервал он меня, и в его голосе впервые послышалось подозрение. – Вы о чем говорите-то?! Кто убит?! Как?!

Я тоже посмотрела на него недоверчиво:

– Человек в квартире Кремнева убит. Из пистолета Рубальского.

Лицо Минаева на моих глазах приобрело иные черты. Сначала оно вытянулось, потом его левая щека задергалась, и в конце концов на лице Игоря появилось испуганное выражение.

– Вы уверены?! – не своим голосом спросил он. – Что он… убит?!

– Абсолютно, – кивнула я. – Там уже опергруппа поработала.

Минаев медленно достал из кармана брюк носовой платок и протер им разом вспотевший лоб.

– Выходит, Серегу я не просто подставил, – тихо произнес он. – Но… Черт, если бы я знал!

– Игорь, объясните толком, пожалуйста, – попросила я. – Честно говоря, я перестала понимать суть происходящего. Вы что, не знали, что застрелили того бандита?

– Какого бандита? – опешил Минаев. – Там еще и бандита убили?!

«Один из нас точно сошел с ума, – подумала я. – Или Минаев симулирует приступ слабоумия, чтобы избежать наказания?»

Я с подозрением покосилась на него. Судя по его склонности к театральности и созданию образов, он вполне мог пойти на подобную хитрость – прикинуться невменяемым. Хотя вроде бы не похоже. Когда-то в институте мы изучали основы психиатрии, нас учили, как отличать настоящую неадекватность от сымитированной. Так вот, Минаев сейчас не выглядел сумасшедшим. Он действительно искренне удивлен моим словам.

– Игорь, расскажите четко и внятно, что произошло в квартире Кремнева! – твердо потребовала я.

Минаев обреченно уставился в одну точку, потом сделал глубокий вдох и продолжил рассказ…

Он сидел в квартире Кремнева уже несколько суток, и это сидение в полном одиночестве не прошло даром. Нервы стали ни к черту. Минаев начал пугаться любых посторонних звуков, теней и шагов по лестнице. В почти пустой квартире Николая не было ни компьютера с Интернетом, ни даже телевизора. Книг тоже не было. Первое время Минаев развлекался тем, что играл в разные игрушки в телефоне, однако это непривычное занятие очень скоро ему надоело. К тому же мысли его постоянно вертелись вокруг одного и того же – его побега. Мысли сгущались, нагнетали страх, и Игорь вскакивал со старенького дивана, принимался ходить по комнате туда-сюда, стараясь отогнать их, и бродил так в темноте, натыкаясь на стены. При этом он ощущал, что жизнь его похожа на эту комнату, что она превратилась в такой же темный, закрытый закуток, где каждый шаг в любую сторону ведет в тупик.

Однажды вечером Игорь почувствовал себя совсем скверно. Ни с того ни с сего его вдруг заколотил нервный озноб. Решив хоть немного унять нервы алкоголем, он полез в холодильник и обнаружил, что ничего спиртного там нет. И даже запас продуктов иссяк. Немного подумав, Минаев решил все-таки выбраться в магазин.

«Ничего страшного, – надевая в прихожей куртку, успокаивал он себя. – Об этом месте никто не знает. И меня здесь тоже никто не знает. Что из того, что меня увидят в магазине? Да никто и внимания не обратит!»

Минаев вышел на лестничную площадку и начал спускаться. Навстречу ему поднимались какие-то люди, и он испугался было, но тут же взял себя в руки. Люди прошли мимо него, переговариваясь между собой о каких-то обыденных, простых вещах, о которых он сам говорил еще несколько дней назад. Услышав живую речь и увидев обычных людей, Минаев воспрял.

Это вернуло ему ощущение, что жизнь продолжается.

«Тьфу, довел себя черт знает до чего! – подумал он. – Так и до сумасшествия недалеко! Нужно почаще выбираться на улицу, а то я совсем одичаю! А там, глядишь, и решение придет – что делать дальше!»

Успокоенный, он нажал на кнопку домофона и толкнул запищавшую дверь. Она едва не ударила входившего в подъезд человека.

– Простите! – обаятельно улыбнулся Минаев – и вдруг застыл, глядя на этого человека.

Перед ним стоял, глядя на него расширившимися глазами… Кузнецов! Серега Кузнецов, его приятель из Екатеринбурга, с которым его связывали не только приятельские отношения, но и некие деловые обязательства, которые он, Игорь, честно выполнял до недавнего времени. И не смог этого сделать лишь в прошлом месяце. И значит, это крепко ударило по Сереге, раз уж он принялся его разыскивать и, что самое интересное, нашел!

«А может, он не ко мне? – мелькнула мысль. – Может, это совпадение?»

Надежда на это была ничтожной, и она тут же угасла.

– Г-гоша! – заикаясь от волнения, воскликнул Кузнецов. – Слава богу, я тебя нашел! Гоша, что ж ты делаешь?! Ты же обещал! Ко мне уже приезжали, требовали, чтобы…

– Тише! – прервал его взволнованную речь Минаев. – Молчи!

– Да какое молчи – ты меня вообще слышишь?! У меня денег требуют, мне пришлось им все рассказать, что это ты их брал! Они меня искалечить обещали! – чуть не плача, закричал Кузнецов.

– Сережа, ну, не место здесь об этом говорить! – дергая Кузнецова за рукав, зашипел Минаев. – Давай поднимемся в квартиру, там и поговорим!

Он буквально потащил за собой Кузнецова, причитавшего на ходу о том, как нехорошо подставлять друзей. Затем он быстро отпер дверь и, втолкнув в нее Кузнецова, тут же закрыл ее.

– Как ты меня нашел? – первым делом спросил Игорь прямо в прихожей, не раздеваясь.

– Я… Это не я, – путано ответил Кузнецов. – Это они, коллекторы. Только они не коллекторы, а самые настоящие бандиты! Ты бы слышал, как они со мной разговаривали! Господи, зачем я только тогда согласился оформить на себя этот кредит!

– Хватит причитать! – тихо приказал Минаев, слегка прижимая Кузнецова к стене. – Я не собирался тебя кидать! Я все это время исправно платил, просто в этом месяце у меня случились затруднения! Я просто не могу выйти отсюда и доехать до банка! Тебе не нужно было бросаться меня искать, да еще и напускать на мой след коллекторов! Через пару недель я все выплачу!

– Тебе легко говорить! – с обидой сказал Кузнецов. – Откуда я мог знать? Ты ведешь себя мутно, прячешься, я ничего не знаю, у меня даже твоего телефона нет! От кого ты прячешься? От них? Они приехали ко мне домой, вели себя как хозяева, что я должен был делать?

– Нужно было просто успокоить их, сказать, что у тебя временные затруднения! Что ты не отказываешься платить, а просишь их просто подождать чуть-чуть!

– Тебе легко говорить, – повторил Кузнецов тоскливо.

– Послушай, Серега, – Минаев сменил тон. – Я сейчас весь на нервах. Мне необходимо немного расслабиться, иначе я тут с ума сойду! Я как раз в магазин шел, за водкой. Ты давай располагайся тут, я сейчас быстро схожу и принесу выпивку. Тогда и поговорим обо всем спокойно. Нам обоим нужно как-то унять нервы. А чтобы ты не боялся, вот…

Минаев прошел в комнату и вернулся, держа в руках пачку купюр.

– Здесь хватит на два вклада. Можешь завтра же утром поехать в банк и заплатить. А коллекторам позвони и скажи, что все в порядке.

Кузнецов недоверчиво взял деньги и принялся их пересчитывать.

– Ладно, я в магазин, – отстранил его с дороги Минаев.

– Эй, а ты не обманешь? – растерянно окликнул его Кузнецов. – Вернешься?

– Ну какой мне резон не возвращаться? – усмехнулся Минаев. – После того, как я дал тебе деньги! Да и некуда мне идти. Ладно, если уж ты мне не доверяешь, идем!

Он провел Кузнецова в кухню и выложил перед ним на стол свой паспорт.

– Это тебе для гарантии, – сказал он. – И вот еще.

Он открыл дверцу кухонного шкафчика. Тускло блеснул металл, и на столе рядом с паспортом появился пистолет. Кузнецов испуганно вскинул глаза на Минаева. Тот смотрел на него спокойными глазами.

– Оставляю тебе. На всякий случай, как залог, – пояснил он. – Пользоваться им тебе не придется, это просто дополнительная гарантия того, что я не сбегу. Да пока мы тут с тобой лясы точим, я бы уже сто раз вернулся!

Кузнецов – не слишком уверенно – кивнул.

– Ладно, – проговорил он. – Иди!

Минаев быстро спустился на улицу. В его голове улегшиеся было тревожные мысли взметнулись с новой силой. Теперь о том, что он в Тарасове, знает и Кузнецов, и коллекторы! Но это еще не самое плохое, их он не боялся. Плохо то, что его могут найти и те люди, от кого Игорь скрывался уже второй год.

«Блин, меня слили самые, казалось бы, надежные люди! – с горечью подумал он. – Сначала Лерка, потом Серега… Ладно, ничего хорошего сейчас я все равно не придумаю. Нужно выпить, обсудить все с Серегой, выяснить до конца подробности, а потом уже решать, что делать. Из Тарасова, похоже, придется уезжать…»

Игорь постоял немного возле магазина, выкурил пару сигарет и только после этого вошел внутрь. Выбрал нехитрый набор продуктов, присовокупив к нему две бутылки водки – на всякий случай, чтобы лишний раз не бегать. И отправился обратно, домой.

«Домой! – усмехнулся он про себя невесело. – Похоже, понятие «дом» для меня надолго перестанет существовать!»

Уже входя во двор, где находился дом Кремнева, Минаев вдруг почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Судьба словно решила его доконать! У подъезда стояла машина. За рулем сидел какой-то человек… Это была машина, которую Минаев меньше всего в своей жизни хотел видеть…

Подумав какие-то полсекунды, он развернулся и, стараясь не привлекать к себе внимания, но в то же время быстро пошел прочь.

«Нашли, нашли!» – билась в голове одна-единственная мысль.

Он не думал о последствиях. Не думал о том, что оставляет Кузнецова один на один с серьезным противником – гораздо более безжалостным, чем коллекторы, которые по сравнению с этими людьми просто милые джентльмены. Страх гнал его прочь, и ноги сами собой несли Игоря неведомо куда, лишь бы подальше от этого дома, подальше от этой страшной машины!

Уже потом, на попутных машинах добираясь до Екатеринбурга – паспорт остался на столе в квартире Кремнева, – Минаев утешал себя тем, что бандиты, знавшие его в лицо, не тронут Кузнецова. Максимум – надают ему по голове, но это не страшно. Он потом уладит с Серегой этот вопрос. Сейчас главное – унести ноги. Раздумывать о том, куда податься, у Игоря не было времени. Не было и возможности купить законный билет на поезд или самолет – без паспорта это было бы нереально сделать.

Потом он подумал, что это даже к лучшему: без билета не удастся отследить его перемещения. К тому же бандитам вряд ли придет в голову искать его в Екатеринбурге. Когда хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте – эта аксиома известна всем. А в Екатеринбурге он найдет куда пойти. В гостиницу, к примеру… Тьфу ты, паспорта же нет! Вот черт!

Мысли уже не просто крутились, они водили хороводы в его голове, пока Игорь не провалился в сон, откинувшись на подголовник. Водитель разбудил его уже в Екатеринбурге, и он, протерев сонные глаза и расплатившись с ним, вышел из машины и побрел на остановку, откуда ходил автобус к дому Виктории Самсоновой. Никто другой ему в голову не пришел. Когда-то он ей нравился… Даже очень. Это всегда чувствуется – как мужчинами, так и женщинами. Полтора года тому назад у Игоря даже вертелась в голове мысль – попробовать завести отношения с Викой. Мешало то, что они работали вместе, а потом случилось разоблачение Лебедева, и Минаеву вообще стало не до того. Они расстались, и у него не было уверенности в том, что теперь Виктория охотно примет его у себя. Может быть, она вообще успела наладить свою личную жизнь за это время! Но выбора не было, и Минаев отправился к Виктории, что называется, наудачу.

Виктория встретила его хоть и с изумлением, но радости скрыть не могла. Даже то обстоятельство, что он пришел не собственно к ней, а убегая от проблем, не изменило ее решения оставить Игоря у себя. Женщина есть женщина, и даже в столь драматических для нравившегося ей мужчины обстоятельствах она тешила себя надеждой, что они в конечном итоге для нее лично обернутся выгодой. Так или иначе, а Минаев остался у нее в квартире, дожидаясь… сам не зная чего.

– А дождались визита частного детектива, нанятого переполошившейся гражданской супругой, – закончила я за Минаева его рассказ. – Ладно. Теперь поясните, что это за денежно-кредитные дела вас связывают с Кузнецовым?

– Я взял кредит перед отъездом из Екатеринбурга, большой кредит, – ответил Минаев. – Мне ведь нужны были деньги! Точнее, я уговорил Кузнецова оформить его на себя. Я не хотел, чтобы мои данные хоть где-нибудь засветились. Я здорово боялся этих людей. Они за деньги запросто могут убить! Просто так, чтобы другим неповадно было. А Серега мне доверял. Я пообещал платить – переводить деньги на счет. И до недавнего времени я так и поступал. А тут – просто не успел. Я должен был сделать это еще в начале месяца, но отложил на потом. Я же не знал, что все так повернется! А потом я уже боялся выходить из квартиры Кремнева. Вот и получилось, что просрочка больше месяца составила. А банк сразу к коллекторам, а те – к Кузнецову, документы-то на него оформлены! Ну а Серега все им и выложил. Банк бы меня трогать не стал – какой с меня спрос? По документам – никакого! А коллекторы – другое дело. Они будут выбивать деньги у того, у кого их реально возможно взять. У Кузнецова денег нет, зачем с ним связываться?

– Как же они вас нашли?

– Серега дал им наводку. Я ему как-то звонил… Проболтался насчет Леры. Зря, конечно! Ну, вот он ее и выследил. Потом, видно, по кругу общих знакомых пошел, узнал про Кремнева, поинтересовался в адресном столе… Ему и дали его юридический адрес, а не фактический. Поехал-то он туда так, наобум, без особой надежды. А тут как раз я из подъезда выхожу… – Минаев помотал головой и спросил: – Так что там с кремневской квартирой? Кого убили?

– Убили, как я теперь понимаю, одного типа из криминальной группировки, охотившейся за вами на светлом «Хэндай», – сказала я. – Его имя мне неизвестно, да это и неважно.

– А Серега? Он где?

Я пожала плечами:

– Этого никто не знает. Его нет, пистолета Рубальского – тоже.

Минаев задумчиво потер подбородок.

– Видимо, они проникли туда, и Кузнецов застрелил одного из них, – добавила я собственный вывод. – Поначалу я думала, что это сделали вы…

– Блин, я подставил Серегу, подставил Андрюху! – сокрушенно покачал головой Минаев.

– Да уж! А еще – заставили волноваться Валерию, хотя это, наверное, уже мелочи. Ладно, сейчас не время причитать и посыпать голову пеплом. Нужно возвращаться в Тарасов.

– В Тарасов? – поднял на меня глаза Минаев.

– А как же?..

– Как же бандиты, вы хотите сказать? – перебила его я. – Не волнуйтесь, ими займутся те, кому это положено по должности. И поверьте, управа на них найдется. Что же касается Сергея Кузнецова, то его тоже скорее найдет полиция.

– Я ему помогу всем, чем смогу! – твердо произнес Минаев. – Найму хорошего адвоката, оплачу все его расходы, добьюсь, чтобы…

– Не спешите, не все сразу. Нужно еще послушать, что он скажет. Но я тоже надеюсь, что все получилось случайно и он сильно не пострадает. А пока – позвоните-ка Валерии, – подмигнула ему я. – И скажите: пусть ждет!

Минаев смутился и достал свой телефон…

В Тарасове мы были уже через три часа. Валерия, услыхав голос своего ненаглядного, потребовала, чтобы мы взяли билеты на самолет и возвращались ближайшим рейсом. Так мы и сделали. Виктория Самсонова не могла скрыть своей печали при расставании с Минаевым. Тот неловко притянул ее к себе и поблагодарил за помощь. А в десять часов утра мы уже сидели в квартире Валерии, и Минаев откровенно рассказывал ей обо всех мытарствах, которые ему пришлось пережить.

– Господи, если бы я только знала, что не нужно выкладывать эти фотографии! – воскликнула девушка.

– А я тебе говорил, что нужно быть послушной девочкой, – мягко пожурил ее Минаев, уже вновь успешно занимая место мужа-отца.

– Ну, я думаю, что все это к лучшему, – возразила я. – Как вы себе это представляете – всю жизнь скрываться и бояться?

– Теперь все будет по-другому! – проворковала Валерия, обнимая Минаева за шею. – А вам, Татьяна, просто невероятное спасибо! Без вас мы бы не выпутались из этой истории.

– Боюсь, она еще не закончена, – мрачно уронил Минаев.

– Ничего, – успокоила я. – Скоро все закончится.