Глава 8

— Вот дом Мещеряковых, — кивнула Светка на четырехэтажное здание из красного кирпича. — Но мы проедем дальше, чтобы не вызывать подозрений.

— Куда вести, начальник? — спросила я.

— К универсаму. Там через пять минут наверняка появится наша мадам. И я смогу начать втираться в доверие. Сначала мы немного посидим, потому что…

Она взглянула на часы.

— Еще три минуты.

— Она что, английская королева? — спросила я.

— Нет, хуже. Она домохозяйка, которой надо куда-то ходить в строго назначенное время. Это мы с тобой, Иванова, натуры бесхозные, анархичные и неорганизованные. Потому как у нас ни на что вечно не хватает времени и мы на него просто плюнули… Ага, вон она. Пожелайте мне удачи, мальчики-девочки.

Она нацепила на нос очки и вылетела из машины. Впрочем, тут же вошла в роль и дальше двинулась какой-то странной утиной походкой.

В конце улицы появился лимузин, из которого вышла сногсшибательная красавица.

— Ничего себе, — присвистнула я. — Сколько же лет Дашеньке? Ее мамочке, судя по всему, не больше сорока…

— Больше, но она бывшая актриса, — объяснил Сашка. — Грим, постоянный тренинг, ну и все такое.

Красотка двинулась по направлению к супермаркету, а Светка — «Авдотья» уже торчала на ступеньках, немного неуклюже пытаясь взобраться на лестницу.

Когда Мещерякова поравнялась с ней, Светка очень натурально охнула и чуть не свалилась в красоткины объятия.

— Ох, простите… — прогундосила она неожиданно омерзительным голосом. — Я вас сильно толкнула?

— Нет, что вы…

Улыбка у дамочки была такая, что не оставляла сомнений: зубы ей делали не в Тарасове.

— Простите, а ведь я вас знаю… Вы на театре играли? В ТЮЗе? Вас ведь Лидочкой зовут?

Красотка закраснелась и смущенно кивнула.

— Да вы же моя любимая актриса! Я все время на вас смотрела! Вы меня не помните, конечно. Я ведь в гардеробе работала! Сколько времени прошло, сколько времени… Ну, вы-то не изменились, все так же хороши, а вот я совсем постарела!

Через две минуты они уже входили в магазин чуть ли не в обнимку.

Ай да Светочка! Этак мы действительно скоро узнаем все о наших «покойниках» и о таинственной Даше, которая пропала неизвестно куда!

Светка не появлялась долго. По-видимому, программа обольщения шла полным ходом. А может, они там решили скупить весь универсам? Я уже начала нервничать.

Сашка спокойно читал какую-то книжонку, и, похоже, дамы в магазине его совершенно не интересовали.

Светило солнце, но дул пронизывающий холодный ветер, и, выйдя из машины, я порадовалась, что догадалась надеть куртку.

Достав из кармана сигарету, я размяла ее и заметила удивленный взгляд Сашки.

— Ты куда? — спросил он, приоткрыв окно.

— Я покурю.

— Это можно было и в машине.

Я не стала признаваться ему, что после сегодняшнего сна мне очень неспокойно за Светку.

Хотя чего бояться? Утро, магазин, полно народу.

— Точно так же думали и посетители магазина на Манежной, — процедила я сквозь зубы, отвечая самой себе на эти успокоительные мысли.

Докурив, я решительно двинулась в сторону универсама.

Я сразу увидела свою «Авдотью» и Лидию Мещерякову. Лидия плакала, что-то горячо рассказывая моей подруге.

Я прошла еще несколько метров, купила пачку «Голуаз» и, взглянув на парочку еще раз, уже пошла было дальше, как вдруг почувствовала, что по спине побежала противная струйка холодного пота. Лидия пристально смотрела куда-то в глубину магазина. Я почувствовала, что оттуда прямо на меня направлен поистине змеиный взгляд.

Ей-богу, я никогда не видела эту женщину, но она смотрела то на меня, то на Лидию. Смотрела очень внимательно и как-то неприятно, как та королева ос из моего сна.

Мне ужасно захотелось схватить Светку за руку и дернуть прочь из магазина.

Но это было бы глупо. Может, у меня просто совсем расшатались нервы?

Я вышла, прислонилась к стене и перевела дыхание.

Когда я подходила к машине, то уже была почти в порядке.

— Ну? — поинтересовался Сашка.

— Они болтают, — сказала я. — Кажется, все у нас идет по плану.

О странной женщине я умолчала по совершенно непонятному для меня желанию сделать вид, что ее и не было. Как будто, если не замечать ее, неясная угроза не сможет обрести реальность.

Наконец из магазина появилась довольная «Авдотья» и понеслась прямо к машине, явно забыв о своих преклонных летах. Только она села, как из универсама вышла Лидия Мещерякова.

Рядом с ней шла высокая худая и неприятная дама. Та самая, которая смотрела на меня из угла магазина.

Светка стащила парик как раз вовремя. Теперь никто не заподозрил бы, что старушка в универсаме и девица, закурившая в машине, — одно и то же лицо.

— Ну-с? — поинтересовалась она. — Ваше молчание — признак тактичности или свидетельство тупого безразличия?

— Нет, я просто пытаюсь понять, кто эта тетка рядом с Лидией.

— Эта? — Светка обернулась. — Это жена нашего босса. Боссячка, так сказать. То есть гюрза.

— А если проще?

— Если проще — Галина. Кстати, если ты все еще кипишь от возмущения по поводу использования детского труда в ночное время, можешь прямо сейчас подойти и плюнуть ей в лицо.

— Почему ей? — спросила я.

— Потому что бензоколоночка-то ее. И девочек этих нанимает на работу она. И платит им гроши тоже она.

— Ты, кажется, просто сейчас взорвешься от ненависти, — посмотрела я на Светку.

Ее глаза сузились.

— Да, ты права. Я ее ненавижу. Потому что она воплощение жадности, высокомерия и глупости. Потому что я вообще не могу на нее спокойно реагировать. И не понимаю, какие могут быть отношения между ней и Лидией, очень милой и очень симпатичной особой.

— Дружба семей, — развела я руками.

Мы немного отъехали в сторону, и я спросила:

— Ну так как? Много интересного ты узнала?

— Я была права! — торжественно заявила моя подружка. — Все действительно крутится вокруг Дашеньки Мещеряковой! И то, что она пропала, напрямую связано с убийствами…

— Что, так прямо тебе все и доложили?

— Конечно, нет. Но я умею думать. Поэтому я все намотала на ус и выстроила собственную версию. Но сначала я расскажу вам то, что узнала от Лидии. Хотя это довольно долгая история, а я хочу кофе. У меня от волнения адреналин на нуле.

— От волнения уровень адреналина повышается, — подал голос Сашка.

— Это у тебя повышается, — огрызнулась Светка. — А у меня падает. Поехали. И, пожалуйста, быстрее, пока я совсем не ослабела.

Мы снова сидели в моей квартире, и снова я, как хорошая хозяйка, варила кофе. Светка явно нацелилась на место «лучшего детектива всех времен и народов» и нагло овладевала вниманием одного из самых привлекательных мужчин, которых когда-либо встречала Таня Иванова.

Я смотрела, как на коричневой поверхности возникает белая пеночка, и невесело размышляла. Вот такая судьба — живешь, живешь, работаешь, стараешься, и вдруг заявляется некая Галазова и, как Цезарь, приходит, видит и побеждает. И как у нее это получается, один бог ведает…

Вернувшись в комнату, я увидела, что они просто тащатся друг от друга, обсуждая особенности преображения сложных фраз, которые периодически так и лезли, как выяснилось, обоим в головы, в более понятные и доступные.

— Это самое трудное, — говорила Светка. — Понимаешь, так и хочется запустить что-то вроде: «в глубине души он был и оставался саркастичным Агасфером, обреченным вечно насмехаться над собственными скитаниями». А потом понимаешь, что должен писать проще — проще, проще, проще… Ах, Сашенька, как мне иногда хочется стать серьезной и написать действительно хорошую книгу!

Я не слышала, что он ответил, но поймала совершенно необычный для Светки взгляд, такой печальный, что я вздрогнула. Почему-то сразу вспомнился мой кретинский сон и вопль: «Нет, Светка! Нет! Не ходи туда!»

В глазах потемнело, и я прислонилась к стене.

«Таня! Перестань! Ты просто психуешь!»

Да, я знаю. Наверное, я устала. Я же не Бэтмен все-таки.

С беззаботным видом я вошла и спросила:

— Ну, и что же тебе удалось выяснить?

Если честно, я пока не видела связи между исчезновением Даши Мещеряковой и убийством девушек и Зелинского.

— Достаточно много. Мы славно побеседовали, и я узнала, что Даша Мещерякова была…

Светка устремила вдаль затуманенный взор и задумчиво произнесла:

— Не знаю, как бы это выразить. Беспокойной натурой, что ли? Ей чего-то не хватало. Поэтому она доставляла своим родителям периодически массу волнений. То у нее находят наркотики, то она приводит к себе каких-то подозрительных типов, причем родители убеждены, что эти люди пользовались их дочерью на все сто процентов… Она уже не раз исчезала, но всегда возвращалась. Я, естественно, спросила, почему же на этот раз ее исчезновение так их перепугало. Лидия ответила довольно туманно и загадочно, но я, по-моему, поняла. Даша что-то узнала! Причем это самое «что-то» касалось человека из окружения ее отца. Лидия в тот вечер, когда Даша ушла из дома, слышала, как она разговаривала по телефону и очень резко произнесла: «Я не буду обсуждать с вами это по телефону. Если вы действительно не виноваты в их смерти, докажите мне это. Но — глядя в глаза».

Я присвистнула. Однако… Неужели Даша и правда влезла в это дело?

— Дальше было еще интереснее. Она сказала весьма странную фразу: «Я выяснила, как вы вербуете девочек. Я знаю, что вы прячете у них в квартирах. Понять не могу, зачем вам это нужно, но, видимо, вы так прожорливы, что вам никаких средств не хватит… Мне ваши деньги не нужны. Мне нужно посмотреть, как вы стоите передо мной на коленях, чтобы вымолить мое молчание».

— Однако она хорошо изъяснялась, — пошутил Сашка.

— Да это я изъясняюсь, — отмахнулась Светка. — Я рисую картинку по смазанным наброскам. Одно точно: в этот вечер она поругалась с отцом, который пытался ее остановить и кричал, что ей незачем соваться в дела взрослых людей. «Даже если эти взрослые люди собираются меня сожрать?» — спросила Даша. Потом она просто хлопнула дверью, сказав на прощанье, что не может жить под одной крышей с убийцей. Лидия не рискнула в тот вечер вообще вмешиваться в беседу родителя и дочки, но на следующий день она все-таки попыталась узнать у мужа, что означала последняя фраза. Он сказал, что Дашка все, как всегда, утрирует, и особенного беспокойства не проявил. А вечером ему позвонили. О чем там был разговор, не знаю, но он изменился в лице и начал говорить, что Дашу необходимо срочно найти. Тогда они и обратились в милицию.

— Если предположить, что она разговаривала с Гарнеевым, тогда…

— Нет, — оборвала я Сашку. — Она не с ним разговаривала. Потому что тогда ей незачем было бы приходить в офис.

— Но ведь шла речь о разговоре с глазу на глаз!

— Нет, нет… Я должна подумать. Но что-то тут не так. Конечно, нам надо поговорить с Пашкиным боссом, но как-то у меня нет твердой уверенности, что именно ему Даша собиралась предъявлять обвинения… Во-первых, их встреча состоялась не на следующий вечер. Значит, Даша встречалась перед этим с кем-то другим.

— Тогда с кем? — в один голос спросили Сашка и Светка.

— Не знаю, — пожала я плечами.

«Возможно, с главной Осой?»

Ну и картинка складывалась в моем воображении! Интересно, насколько это соответствует истине?

Мои гости ушли, я осталась в тишине, которую нарушало только тихое журчание воды в ванной. Кажется, у меня опять начал подтекать кран…

Я постаралась завернуть его потуже и заодно посмотрелась в зеркало.

— Вот так, красавица моя. Глаза у нас с тобой усталые, и жизненный тонус надо бы повысить, иначе мы проиграем, а проигрывать никак нельзя. Сгустившиеся тучи ведь еще не означают дождь! — Мое отражение на мой оптимизм отреагировало крайне недоверчиво.

Мне предстояло общение с людьми, которых смело можно было назвать неприятными личностями, кроме, пожалуй, одной. Но надо, значит, надо.

Одной из неприятных личностей я и позвонила.

Сначала трубку взяла какая-то девица, которая вытянулась в струнку, стоило мне попросить ее позвать Лешу. «Партайгеноссе» подошел сразу, и я даже вздрогнула от его зычного: «Слушаю».

Надо же, а мне он на первый-то взгляд показался скорее тихим молодым человеком!

— Это Татьяна.

— Добрый день. Вы что-то выяснили?

— Нет, — соврала я. — Все темно, как в бочке у Диогена.

Зря я так. Леша ведь не знает, кто это такой. Судя по его напряженному молчанию, он сейчас как раз пытается сообразить, о чем это я.

— Неужели это такое запутанное дело? — с сомнением в голосе спросил он.

— Представьте себе. Поэтому я и звоню. Давайте перенесем нашу встречу на завтра?

— Что ж поделаешь, — вздохнул Леша, давая понять, что он во мне разочарован.

Я поблагодарила его, перенесла наше «рандеву» на вечер и повесила трубку.

Двенадцать часов. Людмила уже должна быть на месте. Хотя я не особенно рассчитывала, что она сможет мне помочь.

Дальше у нас будет Гарнеев, а уж потом мы попытаемся наехать на Кретинского.

Почему-то я почти не сомневалась, что «подслушку» мне неумело подсунул этот лох.

Но зачем? И по чьему указанию? Только ли конкуренция подвигла его на это?

Нет уж. Кретинского я знаю. Он все делает только из-за денег. Без оплаты он и задницу с кресла не поднимет, не то что к Татьяне Александровне Ивановой в квартиру полезет. Кретинский был патологическим трусом и рисковать решился бы только из-за огромных бабок!

Неужели Васильев мне врал?

Я взяла в руки кисет и, достав оттуда магические кости, кинула их на столик.

— Только, пожалуйста, не посылайте меня на ферму, — попросила я. — Лучше намекните, что это за мрак вокруг меня? И как его рассеять?

Кости покатились по столику и замерли.

30+15+4. «Ждите скорого обмана. Верьте не тому, что вам говорят, а тому, что видите».

Спасибо, кивнула я. Значит, нам будут сегодня отчаянно врать и мне надо держать ухо востро и не поддаваться.

Игра для самых продвинутых.

«Отдели зерна от плевел, детка. Сумей отличить одно от другого».

Не в первый раз, в принципе, легкомысленно улыбнулась я. И отправилась в путь.

Подъехав к редакции, я припарковала машину и вышла. Мне повезло — возле здания с неизменным «Беломором» стоял Васильев.

— Танюша! — просиял он. — Как я рад вас видеть!

Я позволила ему поцеловать мне руку и остановилась рядом с ним покурить. Говорят, что сигарета является великим средством коммуникации. «Коммуникейшн тьюб», как любит говорить Галазова.

— Как ваши дела?

— Андрей Александрович, та девушка, которая вас шантажировала… Как она выглядела?

— Я же вам рассказывал! — удивился он. — Очень красивая. Высокая, стройненькая. Темноволосая, с яркими синими глазами. Правильные и тонкие черты лица, вот только…

— Что?

— Ее голос. Знаете, Танечка, он у нее был какой-то неприятный. Таким голосом можно говорить непристойности, потому что он бесполый. И совершенно не вяжется с нежным овалом ее лица.

Еще один любитель образной речи! Надо было послать к нему Галазову, они бы друг друга поняли.

— Самое обидное, что ее обвинения были совершенно беспочвенны. Я, конечно, понимаю эту девочку — обстановка у нас сейчас явно нездоровая, но зачем же так? Кто ее собирался убивать? В мои планы, честно говоря, это не входило. Я ее видел в первый раз. И потом, судя по одежде, живет она получше меня. И еще: я ни в каких партиях не состою. Ни под черными, ни под красными флагами не марширую. Меня просто путают с каким-то типом, который использовал мое удостоверение. Но, Таня! Вы же не идете сниматься в подобных фильмах? Может быть, эти ваши девочки все-таки не такие уж ангелочки невинные?

Я с ним соглашалась — в принципе. Но жизнь — сложная штука, и мне все равно было жалко и Динару, и Олю, и даже Зелинского.

— Понимаете, Андрей Александрович, я не могу судить этих девочек. В конце концов, они убиты. Кто-то стоит за этим. И человек, который это сделал, куда страшнее этих девушек.

— Да я не спорю, — устало согласился он. — Но я тут ни при чем. И тот разговор довел меня почти до инфаркта.

— А ваш «самозванец» не нашелся?

— Нет. Откуда? Люда говорит, слава богу, хоть перестали пользоваться моим удостоверением. Но вы сами к ней зайдите, она уже пришла.

— Да, конечно.

Он затушил папиросу и открыл передо мной дверь. Галантный дядька, отметила я, входя внутрь.

— Сейчас я вас к ней проведу.

Он сообщил секретарше, что я с ним, и через минуту я стояла перед полненькой девушкой, которая разглядывала меня с профессиональным интересом.

— Людочка! Познакомьтесь с Таней Ивановой!

Она протянула мне руку и улыбнулась.

— Очень приятно.

Мне она почему-то сразу понравилась.

— Темерь я вас оставлю, — тактично произнес Васильев. — Надеюсь, девочки, вы без меня справитесь.

— Конечно, — пообещала Люда. — Только я бы хотела сразу сказать, что о лже-Васильеве мне известно не больше вашего.

— А меня интересует не он, — призналась я. — Меня интересует Корчинский. Откуда он здесь взялся?

Если бы здесь находилась Светка, она бы сказала что-нибудь вроде: «Лицо Людмилы омрачилось, будто его коснулась легкая тень».

— Корчинский… — задумчиво проговорила она. — Да, это я его порекомендовала. Это мой бывший муж.

Люде явно было трудно говорить о Корчинском. Она какое-то время вообще сидела молча, рассматривая свои руки с таким интересом, как будто видела их впервые. Вид у нее был печальный и озадаченный. Потом Людмила перевела взгляд на окно. По кромке крыши напротив разгуливал жирный голубь, ужасно похожий на Корчинского: глупый и с невероятным самомнением. Впрочем, вреда от этой мирной птицы наверняка намного меньше. Только на памятники гадит, а так вполне симпатичное существо.

— Я понимаю, что я виновата, — наконец произнесла Людмила. — Но поначалу мне все это дело показалось очень простым. Дурацкая какая-то история. И девица эта возникла невесть откуда. Как раз для Корчинского. Ну, даже если он не найдет этого самозванца, хотя бы пригрозит девчонке. Уж на это его должно было хватить! А деньги… Я уж давно не испытываю к нему ничего, кроме жалости. Он настолько бестолков, что я вообще не знаю, как он живет. Могла же я ему помочь материально, все-таки бывший супруг! Лучше бы я сразу обратилась к вам, но когда эта дурь началась, мне показалось, что все это гроша ломаного не стоит. А теперь я локти кусаю, но уже ничего не исправишь.

— Люда, фактически Корчинский работает на вас?

— Да.

Я посмотрела на ее веснушчатое симпатичное лицо и копну рыжих густых голос, собранных на затылке в тяжелый жгут, и подумала, что вряд ли это она поручила Корчинскому (если в моей квартире побывал он) подложить мне свинюшку. А значит, Корчинский скорее всего еще где-то прирабатывает. Зная его нечистоплотность, я не сомневалась, что его клиенты — это те самые «неприятные» личности, общение с которыми мне предрекли кости.

— Вы можете мне помочь? — спросила я.

— Как? Я ничего не понимаю в сыске… — Люда развела руками.

— Иногда я тоже в нем ничего не понимаю, — засмеялась я. — Но дело простое. Адрес Корчинского. Вот и все, что мне нужно.

— Ах, это… Ну, это сколько угодно.

Она достала пачку визиток и протянула мне одну из них. Заметив мое удивление, она рассмеялась:

— Наш пинкертон просил меня раздавать их направо и налево. Что, собственно, я и делаю в данный момент.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Хотите совет?

— Да, — кивнула Люда. — От вас можно…

— Бросьте вы жалеть Корчинского. Вам же легче станет. Все равно вы его никогда не накормите до отвала. Он жаден патологически.

— Я это знаю, — вздохнула Люда. — Но ничего не могу с собой поделать.

— Людочка, он-то вас не пожалеет, когда по его милости вы попадете в переплет.

Я встала. Пора было двигаться дальше…

Выйдя на свежий воздух, я закурила и немного постояла, глядя, как медленно проплывают по небу облака. Одно из них напоминало ангела с трубой. Ангел явно пытался догнать темное облако, которое показалось мне похожим на убегающее чудовище.

Королеву ос, усмехнулась я и пошла к машине.