Книга: Дурацкая история
Назад: Глава 4
Дальше: Глава 6

Глава 5

Первым в списке у меня стоял господин Васильев. Сашка немного побегал по редакциям и очень скоро объявился с приятным известием.
Я как раз допивала свой кофе, который уже давно стал похож на выдохшуюся кока-колу, задумчиво бросила свои магические кости, пытаясь заставить их думать за меня, а то у меня самой от напряжения голова раскалывалась.
Кости совершенно не желали с моими потребностями считаться и выдавали мне двусмысленные советы типа «если вы занимаетесь сельским хозяйством, вас ждут успехи в разведении живности».
Этот постулат я как раз пыталась обдумать: может быть, в нем все-таки есть тщательно спрятанный здравый смысл? Может быть, мне тут намекают на скрытые от моего недальновидного взора толстые обстоятельства?
Покрутив кости и так и эдак, я все-таки никакого особенного смысла не нашла. Разве что совет бросить это гиблое дело и заняться животноводством. Не будет тебе, Иванова, никакого счастья, кроме как среди коров и свинок. Там ты сможешь спокойно разгуливать, и никакие нефтеразделы тебя не коснутся!
Я отложила «магию» в дальний угол и села, вперив задумчивый взор в потолок. В углу красовалось пятно, которое уже давно мешало мне предаваться приятным раздумьям. Пятно все росло, а у Татьяны Александровны все не хватало времени его ликвидировать… А вдруг оно скоро закроет весь потолок! Что же тогда делать?
— А, купим навесной потолок, — махнула я рукой на сложные жизненные обстоятельства. — Прелестный навесной потолочек в мелкий голубенький цветочек… А не подумать ли мне о поэтической карьере? Эвонна, какие у нас рифмы стали получаться! Чем не Пушкина Татьяна Александровна!
Однако сколько ни пытайся спрятаться от жизни за бесплодными мечтами и идейками, а жизнь стучится в дверь бесцеремонно и нагло. В настоящий момент она не стучалась в дверь, а настойчиво звонила по телефону.
Тяжко вздохнув, я приподнялась, потянулась и взяла трубку.
— Алло, — произнесла я как можно более усталым голосом, чтобы у звонившего не оставалось никаких сомнений в собственной бестактности.
— Танька, ты мне нужна. Я только что видела кое-что по телевизору, — глотая слова, протараторила неугомонная Светка. — То есть не я, а Пашка. Включи-ка, пожалуйста! На тарасовский канал.
Я почему-то послушалась. Светка меня своей энергией подавляет. Я теряю собственный имидж и из ведущей становлюсь ведомой!
Там ничего интересного не показывали. Какая-то красивая темноволосая девица с застывшим лицом умудрилась потеряться. Отец заламывал руки и просил помощи.
Я тщетно пыталась понять, почему меня должна заинтересовать эта девушка. По возрасту она вполне могла исчезнуть, причем не одна, а с каким-нибудь спутником. Я поинтересовалась:
— А что?
— Ничего, — почему-то перешла на торжественный шепот Светка. — Пафнутий ее вчера видел у Гарнира в офисе. Только он думал, что она по вызову.
Так… Что-то я уж совсем ничего не понимаю! С чего был это обеспеченной девице работать проституткой? И потом: как это могло случиться, что она вчера была в офисе у Гарнира, если она уже трое суток как пропала?
— Подожди, — попыталась я притормозить поток Светкиных эмоций. — В каком офисе? Как это — вчера? По какому вызову? Она же три дня как пропала…
— Уж эти тонкости не по моему умишку, а только Пафнутий ее вчера видел! У Гарнира! А сегодня Гарнир не в себе, как с тяжелой опохмелки! Нервный и психованный! Может, он эту девицу убил, Тань? И тех двоих? И Зелинского? Может, он маньяк какой?
Последняя фраза прозвучала с трогательной надеждой.
— Вряд ли, — справедливо засомневалась я. — Она дочка крутого мужика, из их компании. Слушай, у меня своих проблем хватает, а? Может, девочку эту без нашей помощи найдут?
— А если она звено в этой цепи? Слушай, мы к тебе сейчас подъедем, на часок, не больше, и все обсудим.
— Мне надо к Васильеву. А потом в Баландино еще ехать…
Мое сопротивление на нее не подействовало.
— Вот и поедешь в свое Баландино. Или — давай так. Ты едешь по делам, а потом звонишь нам. И мы приезжаем. Идет?
Второй вариант показался мне более здравым.
— Это уже лучше. Давай так и сделаем.
Светка повесила трубку. Я тяжело вздохнула. Надо же было мне с ними связаться! Целая компания энтузиастов на мою бедную головушку!
* * *
Не успела я еще повесить трубку, раздался звонок в дверь.
— Поздравь нас с удачей, — заявил Сашка, влетая в квартиру. — Васильев работает в «Проспекте» и действительно отвечает там за какой-то конкурс. То ли «Звезда полей», то ли «Красавица лесов». Так что остается только посетить его и выудить нужные сведения.
— Прекрасно, и как ты собираешься их выуживать?
— В разговоре. Частная беседа — и мы узнаем все о наших девушках…
— И он тебе, конечно, запросто все выкладывает! Прямо так и говорит: «Да, я разъезжал по области, набирал дурочек на порносъемки…»
Я хмыкнула.
— Нет, конечно. Я же не кретин. Разговаривать с ним будешь ты.
Надо же, какие все хитрые! Я, значит, буду разговаривать, а Сашка наблюдать!
— В качестве кого? «Звезды полей» или «Красавицы захолустья»?
— У тебя сегодня плохое настроение, — констатировал Сашка. — Тебе надо рассеяться и прийти в себя. Сварить тебе кофе?
— Спасибо, я его как раз пытаюсь допить. А настроение действительно на нуле, потому что я совсем запуталась. И совершенно не желаю разговаривать с твоим Васильевым.
Я плюхнулась в кресло и сделала вид, что наслаждаюсь кофе. Сашка покачал головой и сел напротив.
— Татьяна, ангел мой…
— Я не ангел, я ведьма.
— Как хочешь, солнышко… Только если мы с тобой этот бордель не раскрутим, грош нам цена. Давай соберемся с силами, а?
— Давай, — улыбнулась я. — Собирайся с силами и раскручивай, что хочешь. Меня от борделей тошнит. «Если звезды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно…» Если у нас такое количество борделей, наркоты и оружия — значит, часть человечества в этом нуждается. Конечно, это может не нравиться тебе, мне и еще кучке людей, но у меня нет уже былого энтузиазма, а мой жизненный опыт говорит мне, что за всем этим кроются такие акулы, что Тане с ними не управиться.
Он взял мои руки в свои и прижал к щеке. Мерзкий обольститель!
— У Тани сейчас есть я, — сообщил он, обаятельно улыбаясь, хотя его глаза оставались серьезными. — Конечно, я не Бэтмен…
— «Чисто конкретно», — не удержалась я и процитировала известную чижовскую песенку.
Он рассмеялся.
— Видишь, Танечка, ты еще сохраняешь способность шутить, значит, все у нас получится.
— Умение шутить — не показатель. Я из тех людей, которые будут смеяться даже на эшафоте. Вполне возможно, что там я буду смеяться даже веселее, чем сейчас. Потому что иногда мне кажется, что на эшафоте куда симпатичнее, чем в нашей простецкой, до омерзения реальной жизни. Во всяком случае, там хотя бы зависишь от одного палача, а здесь такое чувство, что целое полчище палачей готово тебя прикончить.
Я наконец допила остывший кофе и встала.
— Ладно, пошли.
— Куда? — удивился он.
— К твоему Васильеву. Прикидываться «Чудесницей болота».
* * *
Пока я «перевоплощалась в красавицу», бедный Сашка извелся.
«Интересно, почему мужчины совершенно не переносят нашего стремления к совершенству?» — размышляла я, нанося на лицо последние штрихи, которые должны были сделать меня совершенно неотразимой.
Лично я была вполне довольна результатом. Моя яркая индивидуальность была немного подретуширована, и теперь я практически ничем не отличалась от среднестатистической красотки, использующей косметику «Мейбеллин». Однако Александр саркастично и неинтеллигентно фыркнул.
— Что, милый? — спросила я, немного растягивая слова и придавая своему взору томность, граничащую с глупостью. — Ты что-то сказал?
— Восхищаюсь, — буркнул он. — Вместо самой очаровательной особы, какую мне когда-либо доводилось встретить, передо мной обыкновенная уличная красотка.
— Фу, какой ты грубый, — проговорила я, кокетливо тараща глаза. — В конце концов, вы же обещали на мне жениться! А теперь, значит, на попятный!
Он застыл, пытаясь понять, насколько серьезно я говорю. Только что восхищался моей врожденной склонностью к черному юмору — и вот вам пожалуйста! Нет, я никогда не научусь понимать мужчин!
— Такие нелогичные особы эти мужики, — задумчиво проговорила я. — Сашенька, дружок! Проснись, утро на дворе! Это я, твоя любимая Татьяна! Ау…
— Прости, я тебя не понял.
— Ну конечно. Вы сразу перестаете понимать нас, стоит только намекнуть вам о браке, — продолжала я измываться над несчастным. — Кстати, как ты считаешь, гожусь я в топ-модели?
— Годишься, — проворчал он.
— Только не думай, что ты отмазался от женитьбы, противный!
Наконец-то он был повержен: сияние на его лице сменилось мрачным сарказмом. Я отомстила за себя и радовалась этому.
Схватив маленькую сумочку, я влезла в ужасающие туфли на высоком каблуке, и мы двинулись к моей машине.
* * *
Мои соседи уже настолько привыкли, что их давно перестала удивлять моя нездоровая склонность к перемене внешности.
Когда я появилась в дверях подъезда с капризно надутыми ярко-малиновыми губками, с подвитой челочкой и на этих ужасных каблучищах, они отреагировали куда спокойнее, чем мой спутник.
— Здравствуйте, Тамара Андреевна, — кивнула я соседке снизу, которая мирно прогуливала во дворике свою болонку Доню.
— А, Танечка, здравствуй, миленькая! — приветливо улыбнулась мне дама. — Ты помолодела.
Сашка хмыкнул.
— Они что, и в темноте видят? — поинтересовался он, когда мы сели в машину.
— Просто они умные люди и способны разглядеть суть. А ты жалкое ничтожество, не способное понять мою душу.
Сашка рассмеялся и буркнул, что я весьма удачно свою душу замаскировала. Впрочем, очень скоро он привык к моей внешности, и мы вполне благополучно доехали. Правда, входя в образ, я помучила его тем, что включила радио на волне «русского», где как раз напевал Влад Сташевский, коему я начала подпевать. От моего пения у бедного Александра окончательно испортилось настроение, и он несколько раз неодобрительно поглядывал в мою сторону.
— Ну, вот и редакция, — сообщила я, когда из-за угла выплыла старая развалина, на фасаде которой гордо значилось: «Тарасовский проспект».
Толкнув дверь, я вошла внутрь.
— Кого вам? Рекламу дать хотите? — спросила толстушка, сидевшая при входе.
— Нет, — разочаровала я ее. — Нам нужен Васильев.
— Андрей Александрович? — удивилась девица. — Сейчас посмотрю… Если только он тут. А вы по какому вопросу?
— По личному, — заявила я, усаживаясь, хотя мне и не предлагали, в кресло и закуривая. — Исключительно по личному…
Мне показалось, что при слове «личный» девица съежилась.
— Сейчас, — пробормотала она. — Только его, по-моему, нет.
Интересная реакция!
Я почти наверняка знала, что сейчас девица вернется и сообщит, что Васильева нет. Иногда по реакции людей почти точно угадываешь, насколько им надоели «личные» вопросы. Интересно все-таки почему?
Я угадала. Девица вернулась и, явно не умея врать, пряча глаза, пробормотала, что Васильева нет.
Что и следовало доказать.
— Простите, но я приехала из Баландина, — заявила я довольно нахально. — Мне очень не хочется возвращаться несолоно хлебавши. Вы позволите его подождать?
Моя настойчивость ей не понравилась.
— Васильева не будет до завтра, — отрезала она. — Он на задании…
— На каком? — съязвила я. — Снимает местные бордели?
Девица покраснела и зашипела:
— Послушайте, вы! Прекратите его шантажировать!
— Почему прекратить? — удивилась я. — Я еще только начала! Да я и не уверена, что буду его шантажировать! Я хотела только, чтобы он меня снял! Но если вы так обращаетесь с клиентами, пожалуйста!
Я поднялась и кинула Сашке:
— Пойдем!
— Подожди, — остановил он меня. — Ничего не понимаю! Они же нас принимают за кого-то другого!
Я схватила его за рукав и почти силой вытащила на улицу.
— Идиот! — прошипела я. — Они сейчас расслабятся, тогда мы и вернемся! А если мы будем торчать там, они насторожатся!
Александр подумал и согласился.
— Ладно, тогда пойдем покурим вон туда…
«Наконец-то у него мелькнула здравая мысль», — устало подумала я.
Лавочку Сашка выбрал очень удачно. Нас не было видно за кустами боярышника, а мы могли все видеть и слышать.
Сначала из развалюхи вышла девица, нервно огляделась, видимо, хотела убедиться, что мы ушли. Не заметив нас, на что я и рассчитывала, она скоренько вернулась назад. Какое-то время дворик пустовал, а потом в дверях показался крупный мужчина с сединой, лет около шестидесяти.
По всем моим раскладкам, этот старец был Васильев. Во всяком случае, он нервно оглядел двор и парк, потом грустно притулился к стене, достал «Беломор» и закурил.
Какое-то время он смотрел как раз на те кусты, за которыми мы сидели. Мне даже показалось, что он нас видит.
— Но он же совсем старый! — прошептала я. — Или это не Васильев, или он никаким образом на поставщика девочек для нашей мафии не тянет!
— Это Васильев, — откликнулся Сашка.
— Почему ты в этом так уж уверен? — поинтересовалась я.
Он скромно потупился. Впрочем, я и сама уже увидела табличку на пиджаке: «Васильев».
— Не понимаю я старшее поколение! — пробормотала я, рассматривая это интеллигентное лицо. — Неужели он из компании развратников?
— Может, рискнем подойти? — неуверенно предложил Сашка. Он явно уже признал, что самая умная в нашей компании я и спорить со мной бесполезно.
Я задумалась.
— Может быть, действительно сыграть в открытую?
Лицо Васильева отличалось тонкостью и умом и освещалось тем самым таинственным светом, по которому я доселе безошибочно определяла способность, вернее, неспособность человека к подлостям.
Васильев явно был к подлостям не способен.
— Пошли, — решилась я. Может быть, человек просто влип и нуждается в помощи?
Мы уже поднялись, рискуя привлечь к себе внимание, как вдруг из-за угла появилась фигура в дорогом костюме, который трещал на ней по швам.
Я быстро дернула Сашку за руку, и мы почти свалились снова на нашу лавку.
— Что… — начал было Сашка, но я приложила палец к губам.
Этого типа я знала. Встречаться с ним мне совершенно не хотелось, поэтому я молилась о том, чтобы он прошел побыстрее, не заметив нас.
Молитва моя услышана не была. Он постоял несколько секунд, огляделся с идиотским видом и мелкими шажками направился прямиком к Васильеву.
— Ну и фишечка, — пробормотала я. Теперь мне больше всего хотелось подслушать оживленную беседу, и плевать я хотела на «хорошие манеры».
— Кто это? — поинтересовался Сашка, с любопытством глядя, как я бестолково ерзаю по скамейке.
— Господи, хоть бы они подошли поближе! — молилась я.
— Тань, что с тобой?
— Этот тип — частный детектив. Мы знакомы. Он полное фуфло, но знают об этом только его бывшие клиенты и мы. Он везде дает свои объявления и пока живет дай бог каждому. Но черт меня побери, если я догадываюсь, что может связывать с ним Васильева?!
Они говорили довольно громко, но без «божьей коровки» услышать ничего не удавалось. Если бы они подошли поближе, если бы, если бы… Если бы!
Они двинулись было в нашу сторону. Остановились опять. Я почувствовала привкус разочарования.
— Ну… — нетерпеливо шептала я. Мне было так интересно, как будто я в первый раз занималась слежкой за объектом!
Они сделали еще несколько шагов. Остановились. Я напрягла слух.
— …если это она?
— Вы же сказали, что та была брюнетка?
— Люда говорит, что сегодня приходила блондиночка… Может, у них банда?
Ага. Блондиночка — это я. А о чем, собственно, у них речь-то?
— Сколько с вас требуют?
Они начали удаляться.
Я стукнула кулачком по коленке.
— Черт!
— Таня, а что это за девица? Почему…
— Я что, похожа на дельфийского оракула? — ехидно прервала я Сашкины вопросы. — Если ты мог заметить, я слышала не больше твоего.
Проводив взглядом две удаляющиеся фигуры, я так душераздирающе вздохнула, что и идиоту стало бы понятно, что Таня Иванова находится в замешательстве.
— Что будем делать?
Я пожала плечами. Пока я находилась во власти обстоятельств и, хоть убейте, не представляла, что, собственно, мы должны делать.
Ждать. Когда Васильев вернется.
Назад: Глава 4
Дальше: Глава 6