Глава 21 Встреча в парке
Об убийствах ей было хорошо известно. И она страдала. Она чувствовала себя виноватой в смерти этих девушек. Надо что-то сделать, чтобы заставить его остановиться. А ведь он был таким тихим, спокойным мальчиком.
Он называл ее Вэм. И ей поначалу даже нравилось это. Ей много чего нравилось в этом парне. Во-первых, он был чрезмерно развит. Природа щедро наделила его мужскими достоинствами. Вэм, испытав на себе всю силу этого полумужчины-полумальчика, уже не могла остановиться. У нее были проблемы в личной жизни. Кроме того, она находилась в том возрасте, когда женщину интересует только определенная сторона отношений между мужчиной и женщиной.
Только с этим неутомимым подростком она испытывала удовлетворение. Она словно предчувствовала, что больше в ее жизни таких физических потрясений не будет. И, не обращая внимания на свое воспитание, образование, принципы, — словом, на все, что могло бы хоть как-то остановить ее, продолжала встречаться с ним. Условий для встреч практически не было. Просторная душевая являлась единственным местом, более или менее пригодным для этого. Да, все было грубо, по-животному, но женщина далеко не всегда хочет ласки и нежности. В жизни Вэм было три периода: нежный, грубый и снова нежный. Так, должно быть, устроено женское естество.
Как профессионал, она отдавала себе отчет в том, что ее возбуждают в этом парне не только физические достоинства, но и тот факт, что он ненормален. У него были явные отклонения в психике. Но она понимала также, что это может быть временным, связанным именно с несоответствием бурного физического роста и интеллектуального развития. Чисто подростковые дела, которые надо только переждать. Но ей не хотелось, чтобы он стал нормальным. В этом и заключался ее самый большой грех. Она боялась, что когда он выздоровеет и войдет в норму, повзрослеет, то поймет к своему стыду и ужасу, что сделала с ним зрелая, опытная женщина. Возможно, ей было стыдно.
А потом она познакомилась с Ефимом. Сначала она не поняла, что значил для нее этот человек. На какое-то время она променяла его на мальчика, но потом, после возвращения из Москвы, с ней что-то случилось. В психологическом плане. Увидев мальчика в привычной для него обстановке и поймав его страдающий взгляд, выдававший его — а значит, и ее — с головой, она наконец-то почувствовала к нему нормальное для здорового человека отвращение. Неужели она, изысканная, интеллигентная, образованная женщина занимается сексом на полу в душевой, подстелив под спину халат, вот с этим больным ребенком?
Боясь уподобиться ему, она резко прекратила их встречи. Она все сделала для того, чтобы больше не провоцировать ни его, ни себя (а вдруг?..). Поменяла квартиру и место работы. А потом вышла замуж за Ефима.
«Я вовремя остановилась», — сказала она себе после свадьбы. Он, конечно, ничего не понял. А она обрела статус жены ученого-физика, родила ребенка и успокоилась. Теперь ей не нужно было замазывать йодом ссадины на теле, которые оставлял после душевой ее мальчик.
И только иногда, в какие-то сложные психологические периоды, он являлся ей во сне, она хотела его. Но, проснувшись, чувствовала подступающую к горлу тошноту. Нет, все-таки с прежней жизнью было покончено навсегда!
Она не видела его целых десять лет.
И вдруг они встретились в парке. В аллее никого, кроме них, не было. Он пошел рядом.
— Вы помните меня? — спросил он. Он вырос, превратился в настоящего мужчину и был вполне прилично одет. Осмысленный взгляд, слабая улыбка.
Вэм почувствовала, что краснеет. Но не от стыда. С ней стало происходить нечто похожее на чувство, возникавшее при встрече с ним прежде.
— Вы любили меня? — спросил он.
— Да, — сказала она. Потому что, если бы она ответила иначе, то оскорбила бы все его подростковые, сильные и яркие чувства.
— А вы хотели бы встретиться со мной снова?
Она остановилась. Стал накрапывать дождь. Деревья в парке зашумели. Запахло тиной из пруда, в котором горланили, оглашая пространство вокруг себя фарфоровым гортанным кваканьем, лягушки.
Они зашли в шахматный павильон. Вернее, это раньше было шахматным павильоном, а теперь — просто сарай с облупившейся краской. Они укрылись в нем от дождя.
Спрятавшись за полуразломанной стеной, они устроились на какой-то доске. Вэм села к нему на колени и поцеловала его так же, как тогда, давно…
Она понимала — то, что она сейчас делает, — безумие. Но ей было так приятно чувствовать на своей талии его сильные большие руки… Ефим до глубокой ночи сидел за компьютером, а потом засыпал в своем кабинете на диване. Вэм спала одна на широкой кровати.
Они договорились встретиться на следующий день в гостинице, где работала родная сестра Вэм. Это было самое безопасное место в городе. Она не боялась встретить там ни своих знакомых, ни знакомых мужа. Сестра же будет молчать.
Он пришел, они заперлись в гостиничном номере.
Вэм принесла вина и сыра.
Он сказал, что хочет, чтобы они пошли в ванную комнату. Она улыбнулась. Мальчик решил реанимировать прежние чувства. Прежнюю страсть.
Она разделась и вошла в ванную. Следом вошел он. В руках он держал свою куртку. Очевидно, чтобы постелить ее на пол.
Затем он сделал так, чтобы вода из крана лишь капала.
Все выглядело эротично, сексуально до тех пор, пока она не скользнула взглядом чуть ниже его живота.
Горловой, жирный звук вырвался у нее невольно, когда она увидела, каких размеров достигло то, ради чего она и встречалась с этим парнем. Она не на шутку испугалась. Она поняла, что столкнулась с аномалией, с явным отклонением от нормы. Он же разорвет ей все внутренности. И в эту минуту у нее промелькнула мысль: а ведь он все это время наверняка не мог найти себе партнершу. Может, он и не испытывал желаний, пока они не встретились в парке? А сейчас, увидев ее, он возбудился и теперь не отстанет от нее, пока не получит своего.
Она метнулась от него, выбежала из ванной, быстро оделась.
Перед тем как убежать совсем, она увидела его растерянный взгляд. Он ничего не понимал.
Она, распаленная, выбежала на улицу, остановила такси и приехала домой.
— Ефим, — заявила она с порога, обращаясь к сидящему к ней спиной перед ненавистным компьютером мужу. — Больше ты не станешь спать в кабинете. Ты меня понял? Или я буду вынуждена уйти от тебя.
Он повернулся к ней, снял очки, протер глаза.
— Как скажешь, — пожал он плечами и вновь уставился на экран.
Она схватила с пола кожаную домашнюю туфлю и запустила мужу в спину.
— Вот теперь окончательно понял. — Он вскочил, схватил ее за руку. — Все-все, пошли…
Спустя какое-то время, когда он уже вышел из спальни, оставив ее наедине со своими мыслями, но в то же время какую-то опустошенную, Вэм позвонила своей приятельнице.
— Послушай, Лора, мне надо с тобой встретиться…
Лора — патологоанатом, руки по локоть в мертвой крови, в зубах сигарета, жесткий взгляд и мужской склад ума.
Лора-то и рассказала ей об изнасиловании в филармонии. Во всех анатомических подробностях.
После разговора с подругой Вэм стошнило прямо на подушку.
