Глава 7
Расплатившись с таксистом, я, не чуя под собой ног, взлетела на Светкин этаж. Позвонила. Светки, как назло, дома не было. Я знала, что иногда она оставляла ключ в почтовом ящике. Не особенно надеясь на это, я все же спустилась на площадку между первым и вторым этажами.
С моими «хирургическими» инструментами вскрыть почтовый ящик было детской забавой. На мое счастье, ключ лежал там. Хвала Светкиному безрассудству!
Может, Светка завела нового ухажера и заветный ключ предназначался ему? Мне было не до праздных вопросов, но дух дружеской насмешливой фамильярности, придававший нашей со Светкой манере общения порхающую легкость лукавого перемигивания, все-таки спровоцировал меня на один из них.
Пройдя в гостиную, я осмотрелась: все по-старому. Я не навещала подругу полгода, хотя мы довольно часто перезванивались. Мягкая мебель, аппаратура, полки, журнальный столик, на окнах — приподнятые жалюзи, на подоконнике — пара керамических горшков с цветущими фиалками. Здесь царила послеполуденная солнечная тишина, которой капель за окном придавала прозрачную хрупкость стекла.
Я глубоко вдохнула светлый, спокойный воздух Светкиной квартиры, напоминавшей сейчас зеркальную гладь пруда в погожий летний полдень. Боже, как это не похоже на переполох, поднятый в квартире вдовы Грушина!
Голова болела уже меньше, но кровь по-прежнему с глухим гулом стучала в висках. Я отправилась в ванную, но едва открыла кран с холодной водой, чтобы окончательно прийти в себя, как в прихожей мелодично запел звонок. Я на цыпочках приблизилась к двери и на всякий случай посмотрела в «глазок».
Внешность мужчины, стоявшего за дверью, ни о чем мне не говорила. Единственное, за что я могла поручиться, — профессионально он не принадлежал к разряду тех людей, которые сделали попытку задержать меня у Грушиной.
Этого с меня было довольно. Стоявший за дверью живо выразил нетерпение, снова нажав на кнопку.
— Кто-о? — нараспев спросила я, копируя манеру пугливого обывателя.
— Я к Светлане, она дома? — В голосе мужчины сквозило удивление.
— Добрый день, — с лукавой улыбкой поздоровалась я, открывая дверь.
В больших синих глазах незнакомца застыл немой вопрос. Ему можно было дать лет тридцать—тридцать пять. Высокий, стройный, подтянутый, с аккуратной деловой стрижкой, в свободном кашемировом пальто нараспашку, он походил на удачливого бизнесмена или офисного служащего. Под мышкой у него был зажат толстый журнал, в правой руке он держал мобильный телефон.
Выражение его лица было уверенным, но не высокомерным, взгляд — проницательным, но не сверлящим, от него веяло дорогим одеколоном, воспитанностью, элегантным лоском и ненавязчивым мужским обаянием.
— Я — Светина подруга, — продолжила я после обмена приветливыми улыбками.
— Вот как? — Незнакомец слегка приподнял темные брови. — Светлана должна была оставить мне ключ, но…
— Я опередила вас. Проходите. Меня зовут Татьяна, — сказала я на одном дыхании, впуская Светкиного знакомого в квартиру.
— А меня зовут Роман. Света просила меня ее подождать.
Роман снял свое шикарное пальто и не спеша пристроил его на вешалке. Мне хватило беглого взгляда, чтобы оценить безупречный покрой его модного однобортного костюма из мелкого черного вельвета.
Посмотревшись в зеркало, он пригладил свои густые волнистые волосы цвета спелой ржи. У него были правильные черты лица, высокий лоб, прямой породистый нос с горбинкой и тонкими ноздрями, красиво очерченный, чувственный рот и крепкий подбородок.
— Я приготовлю кофе, — беря на себя роль хозяйки, сказала я, когда Роман с журналом в руках устроился в уютном кресле.
— Только если вы сами хотите, обо мне не беспокойтесь, — произнес он с подчеркнутой любезностью, оправдывая мое первое впечатление о нем, как об обладателе хороших манер.
Сварив кофе, я вернулась в гостиную с подносом, на котором красовались две чашки с блюдцами из французского небьющегося стекла.
— Благодарю, — сказал Роман, когда я поставила перед ним ароматный дымящийся кофе. — Вы, случайно, не знаете, когда придет Светлана?
— Я сама секунду назад хотела обратиться к вам с таким же вопросом.
— Я подумал, может, она вам сказала… — неуверенно произнес он, деликатно размешивая сахар в чашке.
— Я не видела ее уже сто лет. Вы, простите, ее знакомый?
— Мы познакомились еще осенью. А сегодня договорились, что я буду ее ждать здесь. Она сказала, что сделает мне какой-то сюрприз, — в голосе Романа появились нежные, бархатные нотки.
— Светлана — мастерица преподносить сюрпризы, — усмехнулась я.
Он вопросительно посмотрел на меня и пожал плечами.
— Вы занимаетесь бизнесом? — полюбопытствовала я.
— Вы угадали. — Он сделал маленький глоток и поднял на меня свои синие глаза.
— И что же это за бизнес, если не секрет?
— Автомобили, отделочные материалы, продовольствие, — перечислил он без особой охоты.
— Вы из Тарасова? — Я почему-то загорелась жаждой вопрошать.
— Да, родился здесь, но уже пять лет, как переехал в Израиль. У меня двойное гражданство. Полгода как вернулся, вся семья там, а тут у меня только дядя остался.
Род Моисеев, значит!
— Налаживаете здесь бизнес?
— Вот именно, — вяло и лаконично отозвался он.
— Мне как раз нужна машина, может, мне стоит обратиться к вам?
Казалось, мой вопрос вывел его из состояния апатичной скуки. Он с интересом посмотрел на меня и уже было открыл рот, чтобы ответить, как в замочной скважине с характерным металлическим звуком повернулся ключ и послышался сухой щелчок отпираемой двери.
— Ой, Танька! — В гостиную влетела улыбающаяся Светка. Ее длинные русые волосы, спутанными прядями падая на плечи и грудь, доходили почти до бедер. Этакая нереида!
— Ром, ну ты здесь побудешь, а мы с Танькой с покупками разберемся, ладно? — Она обаятельно улыбнулась своему бойфренду.
Рома только снисходительно кивнул и погрузился в чтение журнала. Мы продефилировали на кухню. В прихожей стояли до отказа набитые пластиковые пакеты.
— Сама щедрость, — насмешливо прокомментировала Светка, качнув головой в сторону гостиной.
Я не стала сразу задавать вопросов по поводу Романа, зная, что вслед за выложенными продуктами Светка выложит мне все и о нем. Так и произошло.
— Ну, подруга, рассказывай, каким ветром тебя сюда занесло?
— Не буду скрывать, леди, мне снова требуется ваша помощь.
— Машина? — Светка отличалась дьявольской догадливостью.
— Тебе нельзя отказать в проницательности, — с добродушной иронией сказала я.
— Нет проблем, я все равно к Ромке переселяюсь. — Она весело подмигнула. — Пока мне везет, классный мужик по всем статьям! — она аж присвистнула.
— Я рада за тебя. — Восторженность Светки мне всегда казалась чрезмерной, и я не раз была свидетельницей того, как ее предварительная эйфория оборачивалась разочарованием, которое, однако, нельзя было назвать горьким, потому что скоро проходило, вернее, отступало перед ослепительным шквалом новой очарованности.
— Ой, если бы не Любка Симоненко — не видать бы мне моего самаритянина! Ее Вадька нас в ресторан пригласил, в «Черемуху», мы там славно погудели! Ну вот, — Светка не отличалась строгим порядком изложения материала, — Ромка тогда в очередной раз из Израиля прикатил. В ресторане-то мы с ним и встретились. Сама видишь, мужик он представительный, денег — море, и к тому же не жадный. Он мне сразу понравился. По его глазам я тоже поняла, что он на меня запал, ну, прям, как в романе. Сидим, значит, переглядываемся. Ты глаза-то его видела: во-о какие болты синие! — Светка комичным жестом поднесла руки к глазам. — Ну, в общем, сидим — хлоп-хлоп, потом он меня на танец пригласил, сама понимаешь: такт, обхождение, романтика всякая. Тут он мне предлагает: давай, мол, отсюда сбежим. Я вначале подумала: блажь или прикол. Говорю ему, что, мол, цену себе знаю и все такое. А он так на меня смотрит, прям дух захватывает. Ну я и прикинула — что мне терять, а может, что-нибудь дельное выгорит.
— Короче, ты решилась? — хихикнула я.
— Ты меня, Тань, знаешь, я хоть и порхаю, но просто так ни с кем не буду… — надула Светка свои и без того пухлые губки.
— Ладно, ладно, строчи дальше.
— Вот опять ты, Тань! — Она укоризненно посмотрела на меня.
Я бросила на нее ободряющий взгляд.
— Продолжай.
— Да что там говорить, — кокетливо махнула Светка рукой, на которой я заметила маленькое симпатичное колечко с бриллиантом, которого раньше у нее не видела.
Она перехватила мой взгляд и застенчиво улыбнулась.
— Тоже он. На день рождения подарил, и еще цепочку. Тань, представляешь, и деньги у него есть, и по заграницам разъезжает, и дома у него: один — в Земле обетованной, другой — в Канаде, где-то около Торонто, точно не знаю, в общем, тот еще гусь, — Светка плутовато сощурила свои продолговатые ореховые глаза, — а ничего из себя не корчит, вежливый, внимательный, заботливый. Я-то думала, потусуется со мной некоторое время, а потом — поминай, как звали! Не тут-то было! Неделю назад предложил к нему переехать, во-о как!
Женская гордость увлажнила Светкин взор.
— Дядя у него здесь, тоже при деньгах, да немалых! Ну, знаешь, есть такой бизнесмен… Грушин, что ли… Он к тому же и кандидат в депутаты! Делами тут крупными заправляет.
Упоминание фамилии Грушина вывело меня из рассеянной полудремы, куда меня вверг Светкин треп.
— А как зовут его дядю?
— Как-как? — насмешливо передразнила меня Светка. — Яков Григорьевич его зовут, а фамилия у них одна — Вайсман. Он — правая рука Грушина по торговле.
Я не стала обременять Светкину память дополнительными сведениями о Грушине. Она не знала ни о том, что я училась с ним в одном классе, ни о том, что о Грушине приходится нынче говорить в прошедшем времени.
— Так ты дядю-то знаешь? — на всякий случай решила я навести справки.
— Теперь знаю. Ни за что не скажешь, что они с Романом родственники: тот маленький, черненький, весь в кудряшечках. Рома говорит, котелок у него варит что надо. И так мило нас встретил.
— Значит, дела у них крупные?
— Да. Они в Россию сахар поставляют.
— Поня-ятно, — протянула я.
— Да что тебе понятно? — игриво хихикнула Светка. — Грушин-то этот, как мне Ромка рассказывал, с головой в свои выборы ушел, появлялся в конторе только изредка, Яков Григорьевич за него практически все дела вел. Слава богу, что такой человек нашелся! Грушин только купоны стриг. Я ведь его новую любовницу знаю, вернее, видела пару раз — ниче так баба, стильная и на рожицу смазливая. Но немного какая-то расторможенная. Как Рому моего увидела, начала ему глазки строить. Да не на того напала! У Ромки манеры — что надо! Он и бровью не повел: он таким, как Оля, цену знает.
«Ну, пошли опять бабские дела», — с досадой подумала я, принимая от Светки огромный желтый банан. Она мыла помидоры и огурцы.
— Вот и славненько, сейчас салатик сделаем. Ромка говорит, что в Израиле и овощей, и фруктов — завались! А мы тут загибаемся без витаминов. Нет, Тань, если так и дальше все между нами пойдет, я не откажусь с ним куда-нибудь в Иерусалим слинять. Представь себе: море, пляжи, пальмы, тачки крутые, тряпки, какие хочешь, а кругом евреи богатые на тебя зенки таращат! — Она не удержалась и рассмеялась своим глуповатым мечтам. — Ты с нами-то, надеюсь, пообедаешь?
— Не обижайся, Светик, дел невпроворот!
— Вечно ты так! Да не деликатничай, ты нам не помешаешь! — Она хитро и многозначительно посмотрела на меня.
— Ты мне лучше скажи, где тебя искать, когда нужно будет тебе машину возвратить?
— Да на работу можешь пригнать…
— А если вечером пора настанет? — Моя неуместная, может быть, в Светкиных глазах, настойчивость объяснялась простой причиной: я решила — тоже на всякий случай — узнать ее новый адрес. Вернее, адрес ее крутого парня.
— Набережная Космонавтов, двадцать семь, квартира восемь, — неохотно сказала Светка.
— Да ты не бойся, — успокоила ее я, — я зря беспокоить не буду.
— Ой, не в этом, Тань, дело, просто, сама понимаешь, квартира-то не моя. Ромка хоть от меня и тащится, а кто его знает, понравится ли ему это? — Светка бросила на меня виноватый взгляд.
Поработил прямо ее этот вежливый, заботливый Рома!
— У него что же, своя хата? — не унималась я.
— Снимает, но говорит, что скоро своя не хуже будет.
— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — с доброй порцией иронии сказала я. — Ну, Светик, мне пора.
— Ты в бегах, что ль? — вперила она в меня проницательный взгляд.
— Что-то вроде того, я тебе позвоню, узнаю, как у тебя дела с отъездом обстоят, — пошутила я.
— Вот, возьми, — Светка протянула мне ключи от машины, — и сумку свою не забудь.
— Ты меня не видела и ничего обо мне не знаешь, поняла? И Роме своему не трепись!
Светка молча утвердительно кивнула. Любезно попрощавшись с Романом, я вышла из квартиры, предоставив любовникам пространство и время для сладких мирских забав.
Рядом с белой Светкиной «девяткой» величественно застыл гигантский бутылочно-зеленый с перламутром девятьсот шестидесятый «Вольво». Устроившись за рулем Светкиной машины, я запустила двигатель.
Теперь, пока я не найду настоящих убийц Грушиной, мне придется находиться на нелегальном положении. Дома появляться я, естественно, не могла, но у меня была «конспиративная» квартира, оставленная мне двоюродной бабушкой. Я держала ее именно для подобных критических ситуаций, и уже несколько раз мне приходилось ею пользоваться.
Квартирка была однокомнатной, но очень уютной. Я сохранила практически нетронутой ее обстановку, всякие безделушки вроде фарфоровых слоников, гобеленовых покрывал и вышитых накрахмаленных салфеток на этажерке.
Находилась она недалеко от детского парка, почти в центре Тарасова, но в то же время в стороне от шумных транспортных потоков. Единственной помехой было дребезжание трамваев. Но и с ним, по необходимости, можно было свыкнуться.
Клапаны у Светкиной «девятки» по-прежнему стучали. Притормозив у супермаркета, я вышла из машины. Нужно было запастись кое-какой провизией. Мой выбор остановился на замороженных мясных полуфабрикатах, сыре, соленых шампиньонах и копченых ребрышках.
Прихватила я также пару пачек хрустящих хлебцев и немного овощей, упакованных в пенопластовые ванночки. Получилось два объемных пластиковах пакета. Запас спиртного и консервов практически не расходовался. Если такое иногда случалось, я его своевременно пополняла.
Так вот, значит, о какой «перемене места жительства» предупреждали меня кости!
Войдя в свою конспиративную квартиру, я разложила провизию по полкам холодильника, бросила мясо на сковороду и, разрезав пару помидоров пополам, слегка их посолила.
Пообедав, я села с сигаретой в кресло, восстанавливая в памяти события сегодняшнего дня и решая, что же мне делать дальше.
Покушение на мою жизнь и убийство Грушиной с попыткой свалить его на меня как-то не состыковывались друг с другом.
Тот, кто пытался меня убить, не мог знать, что я буду у Грушиной, этого вообще, кроме меня и ее, никто не знал… А если бы знал, то не стал бы взрывать мою машину. Значит, эти два происшествия никак между собой не связаны. Вроде бы логично.
Кстати, о новой машине нужно пока забыть, во всяком случае, до тех пор, пока я не найду убийцу Грушиной и не сниму с себя подозрений. Я наверняка уже в розыске, и оформить машину на свое имя мне не удастся. Ничего, перебьюсь пока этой.
Кто же мог знать о том, что я буду у Говорковой? Только я и она. Я-то точно никого об этом не извещала, а вот за Лидку поручиться не могу. Может быть, кто-то следил за мной? Но обычно я сразу это чувствую, во мне распрямляется какая-то скрытая пружина, которая подает мне сигнал тревоги. Это трудно объяснить, я просто улавливаю флюиды на уровне подсознания и знаю: что-то не так. После этого включаются уже зрение и слух.
Частенько судьба подбрасывает людям различные сюрпризы, как бы подавая им знаки. Одни не обращают на это внимания, другие считают случайностью, не имеющей под собой никакого основания, третьи просто не замечают.
У меня же ко всем случайностям особый подход, я уверена, что просто так ничего не происходит, поэтому и принимаю так называемые случайности как информацию к размышлению или действию.
Вот, например, сегодня, приехав к Светке за тачкой, я совершенно случайно услышала от нее о Грушине и его заместителе, не говоря уж о встрече с Романом, который оказался племянником Якова Григорьевича. Можно, конечно, не обратить на это внимания, но меня почему-то заинтересовал этот сахарно-автомобильный бизнес.
Из числа участников «водной» вечеринки, пожалуй, только Абрамов был непосредственно связан с грушинским сахаром. И если он знал о готовящемся убийстве Грушина, то ему, конечно, не стоило торопиться с возвратом долга.
С другой стороны, он мог быть в сговоре с кем-то из грушинского окружения. Не исключено, что его взаимодействие с людьми Грушина не ограничивалось лишь реализацией сахара. Полученная от Светкиного знакомого информация относительно того, что он занимается, помимо всего прочего, и автомобильным бизнесом, подвигла меня на это предположение. В любом случае я должна еще раз пообщаться с Абрамовым, чтобы уточнить кое-какие детали. После этого нужно будет еще раз навестить Якова Григорьевича Вайсмана.
* * *
У подъезда Абрамова стоял навороченный джип «Тойота Лэндкруизер» темно-синего цвета, почти тараня своим хромированным передком абрамовский «мерс». Значит, его хозяин дома.
Машину приткнуть было негде. Если я брошу ее на дороге, то «Тойоте», вздумай ее владелец отчалить раньше меня, пришлось бы «курить бамбук», ожидая, пока я не наговорюсь с Абрамовым. Или брать меня на абордаж, что было нежелательно, учитывая то обстоятельство, что одну «девятку» я сегодня уже потеряла.
Пока я сидела в раздумье, двери подъезда распахнулись, в них появилась весьма странная компания, состоящая из двух дюжих парней и ведомого ими под руки… Толика. На его круглом лице запечатлелось выражение крайней растерянности, и я бы даже сказала — страха.
Его вели явно насильно.
У одного из парней, того, что шел справа, было усталое обветренное лицо, на физиономии другого застыла гримаса холодной злобы.
Когда двое молодцов уже сажали Толика в машину, он сделал отчаянно резкое движение, попытавшись освободиться из цепких лап своих «конвоиров». Злобный гигант, превосходивший его ростом, презрительно поджав губы, с какой-то звериной яростью пихнул ему кулак под ребра и с силой втолкнул Абрамова в «Тойоту».
«Веселенькое воскресенье!» — подумала я, вспомнив, что именно так называлась приключенческая комедия Трюффо.
«Тойота» начала сдавать назад, и мне пришлось сделать то же самое, чтобы дать ей дорогу. Вырулив на дорогу, джип рванул вперед, я, недолго думая, двинула за ним. Мы миновали центр, и джип свернул в сторону «спального» района.
Я подумала, что Абрамова везут для «разборки» на Кумыску — укромное местечко, где по весне, когда сходил снег, частенько находили «подснежников» — так на милицейском жаргоне называли трупы, пролежавшие зиму в сугробе. Но «Тойота», не сворачивая, гнала по полупустой дороге.
Наконец она въехала в небольшой поселок, расположенный на границе двух районов. Водитель «Тойоты» остановил машину на самой окраине поселка возле небольшого двухэтажного дома из белого кирпича.