Книга: Хозяйка кабаре
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Я вышла из редакции страшно усталая, голова раскалывалась, перед глазами все еще мелькала чехарда газетных полос. Больше всего мне сейчас хотелось присесть где-нибудь на скамеечку, прикрыть глаза и долго-долго нежиться под мягким, неназойливым апрельским солнышком. Но скамеечек не было, а времени — тем более.
Надо скорее звонить Геннадию. Он, должно быть, совсем уже извелся от моего длительного молчания. Да и с расшифровкой записной книжки не стоило больше тянуть, а без Геннадия — не справиться. Конечно, я знаю имена и, следовательно, инициалы многих заметных людей Тарасова. Но подсказать, кто из них мог бы быть клиентами Киры, сможет только Геннадий — надеюсь, он не совсем без глаз, должен же заметить, кому его подружка улыбалась чаще, чем другим.
Вообще-то, весьма жестоко с моей стороны именно его заставлять заниматься гнусным делом — перебирать имена любовников девушки, которую он боготворил и, по всей видимости, считал непорочной и преданной, как Дездемона. Но придется ему проглотить горькую пилюлю. Если, конечно, он по-прежнему захочет продолжить расследование после того, что узнает.
Подходя к своей «девятке», я достала из сумочки заветный «нарядненький» блокнотик, который так и не успела толком изучить, и некоторое время просматривала его. Что ж, список был достаточно обширный.
Ох, Кира, Кира, и чего же тебе не хватало — ведь судьба послала такого мужика, о каких мы все мечтаем, за которым — как за каменной стеной. Как это ни банально, но что еще нужно? Исполнял любые твои желания. Ну, может, в постели был не как мальчик молодой. Так уж если это для тебя настолько важно, ты могла бы после замужества позволить себе сколько надо мальчиков по вызову, с твоими-то способностями к конспирации.
Лучше уж так, так честнее и чище, чем спать с друзьями Геннадия и еще с половиной города, и к тому же брать за это деньги. Что это — спорт, азарт, хобби, как это назвать, толком и не придумаешь. Я сама отнюдь не моралистка, но зачем же такая грязь? А если не могла ты без этого свого «хобби», то зачем держать при себе мужчину, который тебя обожал? Общалась бы с такими, как ты сама, — с хищниками.
Впрочем, не берусь судить. Может, ты и делала попытки убежать сама от себя. Да вот сорвалась, не удержалась. И судьба решила больше не давать тебе шанса.
Ладно, хватит разводить тут моралите. Занудство — признак старения. Небось, Танюха, тебя просто завидки берут, что молодежь способна составить тебе конкуренцию на фронте покорения мужских сердец. Ну, ничего, мы еще повоюем. Есть, как говорится, еще порох в пороховницах.
А все-таки интересно: что же в тебе, Кира, было такого особенного, что ты, двадцатилетняя танцовщичка из бара, одновременно удерживала целый гарем мужиков. Да еще каких, если судить по Геннадию.
Я видела твои фотографии — обычная среднестатистическая красотка. Не Памела Андерсон, не Мерилин Монро. Даже не блондинка. Обычная длинноногая шатеночка со скуластым лицом и амбициозным взглядом. Среди нынешних девчонок — каждая вторая такая. И ведь не всех же своих клиентов ты шантажировала, как пыталась шантажировать Вадима. Потому что этого ты, как показали печальные события, делать совершенно не умела.
Зато, видимо, кое-что другое делала по высшему разряду. Впрочем, надо быть справедливой — даже те, кто с тобой не спал, например твои подружки, отзывались о тебе примерно одинаково: «Конечно, стерва большая, но что-то в ней было такое, что ее нельзя было не любить». Вот бы познакомиться с тобой при жизни! Но — увы, я расследую обстоятельства твоей смерти.
Что же ты такого натворила, детка? В какую игру вляпалась, переоценив свои силы? Придется теперь копаться в твоем грязном белье, читать историю твоих побед (или твоего падения?) по твоему заветному списку. Может, вынырнет из него хвостик той ниточки, потянув за которую, я распутаю это дело.
Сев в машину, я включила мобильник и набрала наконец номер Геннадия. Голос его казался встревоженным.
— Таня! Куда вы пропали? Я очень беспокоюсь за вас. Звоню с самого утра, но дома вас нет, и ваш сотовый телефон не отвечает. Что-то случилось?
— Нет, вы напрасно беспокоились. Дома меня действительно не было — я уезжала проверить кое-что. А у мобильника разрядилась батарейка, я только недавно это заметила. Ну а сама вам не звонила, потому что нечего было сообщить.
— Так, значит, теперь есть? — с нотками нетерпения в голосе спросил Геннадий.
— Да, теперь у меня появилась одна вещь, из которой, возможно, удастся выудить хоть какую-нибудь информацию, относящуюся к делу.
— Звучит не слишком обнадеживающе.
— Ну, уж как есть! — огрызнулась я. Я вдруг ужасно разозлилась. Чуть не оборвала разговор. Подумать только, я почти весь день убила на то, чтобы снять с него подозрения! Распустила нюни и все пыталась сочинить, как бы ему поделикатнее сообщить, что его покойная Золушка — обыкновенная шлюха! А он еще чем-то недоволен! Правда, Геннадий не догадывался о моих терзаниях. Ладно, будем считать, что это его извиняет.
— Геннадий, мне потребуется ваша помощь. Вы не могли бы подъехать ко мне домой через полчаса? — слегка смягчившись, спросила я.
— Да, конечно. А что я должен буду делать?
Мне так и хотелось сказать: «Будем отстреливаться от врагов. Я дам вам „парабеллум“!» Но с большим трудом сдержалась и, проглотив язвительный тон, ответила:
— С риском для жизни это не связано. Но настройтесь заранее — занятие будет для вас не из приятных. Записывайте мой адрес.
Продиктовав адрес, я дала отбой, завела машину и поехала домой. Настроение упало. Нудный день. Нудные часы бесплодной проверки. А впереди — нудные объяснения и нудное копание в чужой грязи, и тоже не исключено, что безрезультатное. Кто это выдумал, что работа частного детектива — нечто захватывающее и фееричное? Это только в американских фильмах так — побегал, пострелял, помахал чуток ногами-руками — и все: злодеи пойманы, а наши победили.
Ладно, детектив, отставить брюзжать! Можно подумать, что ты только и умеешь, что ныть да жаловаться. А может, тебе просто не хватает чьей-то заботы, чьего-то крепкого плеча? Или это весна разбередила душу детектива Татьяны Ивановой, и из нее полезли на свет божий тонкие зеленые веточки чего-то вечно женственного? Или так зацепила тебя давешняя встреча со школьной любовью? Попробуй пойми эту женскую душу.
Ну и нечего в себе копаться.
А детектив я просто супер. Даже в такие вот нудные дни. Да и вообще — мне, что ли, не приходилось бегать, стрелять и махать ногами? Еще как приходилось, а иной раз еле уносила те самые ноги. Нет, хороший сегодня денек. Спокойный. Сейчас приеду домой, позволю себе рюмочку коньяку. Потом сварю кофе. И снова буду в полном порядке.
* * *
Едва только успела сварить кофе, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял Геннадий.
Видимо, уловивший по телефонному разговору мое раздражение, он сразу начал с извинений:
— Таня, мне показалось, что я обидел вас. Я не вправе вмешиваться в вашу работу, тем более подгонять вас. Простите, это все мои нервы. Такое больше не повторится.
Я сменила гнев на милость.
— Ну что вы, вам просто показалось, нисколько я не обиделась. И потом — я профессионал, и эмоции мои не в счет. Давайте-ка угощу вас кофе, только что сварила. Я очень хорошо готовлю кофе.
— Нисколько не сомневаюсь. Вы, должно быть, все делаете очень хорошо. Но позвольте отказаться — я и так слишком взбудоражен. Вы ведь сказали по телефону, что меня ожидает какое-то неприятное занятие?
— Да уж, пожалуй. Ну тогда выпейте что-нибудь. Вы что предпочитаете — коньяк, водку, вермут? Только прошу вас, не отказывайтесь. Вам сейчас это понадобится.
— Ну хорошо, пусть будет коньяк.
Трудно сказать, кто из нас сильнее нервничал. Я налила Геннадию большую порцию коньяка, себе чашку кофе. Сладкого, чтобы восстановить утомленный мозг.
В разговоре возникла неловкая пауза. Геннадий ждал. А я так и не смогла придумать, как начать разговор о злополучной записной книжке. Пауза непозволительно затягивалась. А, была не была, начну хоть как-нибудь, а дальше посмотрим!
— Послушайте, Геннадий… Ах да, кстати, все хотела у вас спросить — как ваше полное имя, в смысле, с отчеством и фамилией?
— Геннадий Петрович Неводов. Извините, Таня, мне давно следовало бы представиться. А почему вас именно сейчас это заинтересовало? — слегка удивился мой клиент.
— Нет-нет, простите, это праздное любопытство. И совершенно не вовремя. А может, я просто пытаюсь оттянуть время. Мне очень не хочется сообщать вам то, что я сообщить обязана. Возможно, лучше бы вы ничего не знали.
— Да не тяните уже, Танечка, говорите!
Я наконец собралась с духом и выдавила из себя вопрос:
— Вы никогда не подозревали, что Кира вам изменяет?
— Ах, вот оно в чем дело, — произнес Геннадий после небольшой паузы и печально вздохнул, — ох, Танечка, мне стыдно сознаваться в своем малодушии, но я слишком многое ей прощал. Да, я действительно подозревал, что она встречается с кем-то, но закрывал на это глаза. Думал, после свадьбы ее похождения прекратятся. Ведь одно дело крутить роман с танцовщицей, а совсем другое — с женой уважаемого человека. Словом, я сумел бы оградить Киру от поползновений со стороны ее поклонников.
Святая наивность! Интересно даже, как он собирался это сделать. Разве только заковать ее в пояс верности, а ключ хранить в сейфе. Впрочем, меня это не касается и к делу не относится.
Геннадий между тем взволнованно спросил:
— Так вы что же, Таня, узнали, кто был ее любовником?
— Ох, и не знаю даже, как вам сказать. Еще не совсем узнала. Для этого, как ни абсурдно, мне потребуется ваша помощь. А вам — все ваше мужество.
— Да что уж теперь, когда все для меня потеряно.
— Видите ли, дело в том, что любовников было несколько, — я начала издалека и теперь постепенно подводила Геннадия ко всей полноте истины.
— Несколько?!
— Да. А точнее — за последние два года более полутора десятков. Причем это были не совсем любовники. А в подавляющем своем большинстве люди состоятельные, люди вашего круга. Возможно даже — ваши друзья, и все они щедро оплачивали Кире каждую встречу.
Наконец-то сформулировав все это, я почувствовала значительное облегчение.
В ответ на подобное сообщение я ожидала от Геннадия бурной реакции. Негодования. Криков: «Это клевета! Такого не могло быть!» Или же стонов отчаяния: «Ах я слепец! Зачем ей это понадобилось, ведь я давал ей все?» Но ничего подобного не последовало. Он только молча, не спрашивая, налил себе еще коньяка и закурил. Черт побери, вот это мужик! Настоящий. Не мелочный. Не слюнтяй. Он молча проглотил свое горе вместе с коньяком.
Может, это и вправду — любовь? Не блажь пожилого толстосума, не привязанность капризного владельца к дорогой игрушке, а самая что ни на есть настоящая любовь. И как обидно, что такой вот «последний романтик» попал наивной мухою в сети очаровательного паучка. Единственным смыслом и удовольствием жизни которого было тянуть и тянуть соки из всех, без разбора.
Геннадий докурил и спокойным голосом спросил:
— Ну, рассказывайте, Татьяна, в чем заключается моя помощь?
— Послушайте, а вы действительно уверены, что хотите продолжать расследование, после того, что сегодня узнали?
— Да, уверен. И, пожалуйста, не спрашивайте почему, Танюша. Просто давайте займемся делом.
— Ну, что же. Вы сами этого захотели. Тогда отбросим сантименты и приступим. Дело в том, что Кира вела своего рода дневник. Или нет, я не совсем удачно выразилась. Словом, она записывала в один блокнотик даты свиданий и инициалы тех мужчин, с которыми встречалась. Блокнотик тщательно скрывала от посторонних глаз у себя на квартире. Предположительно большинство ухажеров — богатые клиенты, из числа состоятельных людей. Но были у Киры также и молодые фавориты, с которыми она встречалась бескорыстно, исключительно для собственного удовольствия. Правда, думаю, что такие в меньшинстве и встречи с ними нерегулярны. Я рассчитываю на вашу помощь в расшифровке инициалов, относящихся к первой категории. Вы ведь знаете, с кем из людей вашего круга Кира была знакома, поэтому вам проще строить предположения о ее связях.
— Но что нам даст эта расшифровка?
Хороший вопрос. Можно сказать, в самую точку. Я и сама его себе задаю с большим любопытством.
— Возможно, что и ничего. А возможно — всплывет какая-то новая информация, за которую можно уцепиться.
— Но каким образом? — недоумевал Геннадий.
Ну, что же — ежели господин такой любопытный, придется ему проглотить сегодня и еще одну горькую пилюлю — историю о попытке Киры шантажировать Вадима. Я полагаю, хуже ему уже не будет.
Я рассказала в общих чертах все, что произошло за два дня до смерти Киры. Рассказала и об уверенности Вадима, что убийство Киры — не что иное, как попытка его подставить, дискредитировать в среде влиятельных людей, без чьей поддержки он не добился бы нынешнего положения в общесте.
— Таким образом, мы имеем версию причастности кого-либо из «друзей» Киры к ее убийству, с целью нанести удар по репутации и положению уважаемого Вадима Арнольдовича.
— Боже мой, какая дикость! Каким же извергом надо быть, чтобы добиваться своей цели ценой жизни ни в чем не повинного человека! — воскликнул Геннадий.
— Обычным, среднестатистическим извергом, каких кругом, извините, как собак нерезаных. И потом, еще раз извините, но раз уж мы договорились сегодня не щадить ваших чувств, то позвольте напомнить знаменитую фразу Глеба Жеглова: «Наказания без вины не бывает!» Жестоко, но Кира по собственному горячему желанию влезла в эти грязные игры сильных людей, за что и поплатилась.
— В таком случае здесь большая доля моей вины — я не сумел уберечь ее, раскрыть ей глаза на тот мир, в котором она вращается, — сокрушенно проговорил мой клиент.
После этой реплики я подумала, что в действительности Геннадий — гораздо больший ребенок, чем его юная Кира, и ему самому на многое еще надо раскрыть глаза. Последний романтик. Как же он держится на плаву столько времени? Ведь ему приходится ежедневно общаться все с той же волчьей стаей, живущей по своим волчьим законам. Феномен. Пока я предавалась лирическим отступлениям, Геннадий «выдвинул версию»:
— А вы не думали, что ее действительно убил сам Вадим? Хотя я, конечно, затрудняюсь себе это представить.
— Эта версия была мною отработана одной из первых и оказалась ложной. Я не сочла необходимым тратить мое и ваше время на отчет об этом. Но теперь, когда мне требуется ваша помощь, я ввела вас в курс дела. Так что же — приступим?
— Да, конечно. Вы позволите взглянуть на блокнот?
Я протянула Геннадию книжечку с нарядной обложкой. Он взял ее в руки, повертел, словно не решаясь открыть. Затем все же решительно развернул и начал листать.
— Да, я узнаю почерк Киры, — бесцветным голосом сообщил Геннадий.
— А что еще вы можете сказать?
— Сейчас, одну минуту.
Геннадий достал из барсетки ежедневник, полистал его, сравнил с записями в Кирином блокноте.
— Да, так и есть. Практически все указанные здесь даты совпадают с датами моих отъездов. Мне довольно часто приходилось уезжать по делам компании. Я отсутствовал обычно день-два. Редко — неделю. А она, выходит, пользовалась случаем, развлекалась. Надеюсь, хотя бы не в нашей постели. Впрочем, какое это теперь имеет значение.
— Геннадий, я понимаю, конечно, как вам неприятно. Но раз уж вы настаиваете на продолжении расследования, то нам с вами необходимо установить, кому принадлежат эти инициалы.
— Что ж, Танечка, я готов. Давайте попробуем.
Некоторые инициалы мы угадывали вместе. Но в основном Геннадию приходилось напрягать память самому. Он с грустью узнавал имена некоторых людей, которых считал своими друзьями. Но ни у кого Геннадий не мог обнаружить явного или хотя бы предположить наличие скрытого мотива для убийства Киры.
Я же, более склонная считать, что настоящей мишенью был Вадим Левицкий, пока помалкивала, не торопясь с анализом, а лишь пытаясь получить как можно больше информации об этих людях. Кое-какие инициалы вообще не поддавались расшифровке. Их оказалось немного, и встречались они значительно реже остальных. Скорее всего те самые приятели «для души», не из числа богатых клиентов.
Наиболее же часто и регулярно фигурировали в Кириной книжечке господа Д. М., А. С. и В. Г.
— Особой логики в этом, конечно, нет, но давайте прежде всего остановимся на них, — предложила я Геннадию.
— Как скажете, Танюша, на них, так на них. Д. М. На эти инициалы есть две кандидатуры. Первый — помоложе, Денис Михайлов. Я лично с ним мало знаком, но он частенько появляется в «Красном льве». Правда, большую часть времени проводит в казино, программу смотрит редко.
— Что из себя представляет?
— У него сеть автозаправок по всему Тарасову и еще какой-то бизнес, я точно не в курсе. Слывет прожигателем жизни и большим любителем женщин. Скорее всего именно он значится в списке. Потому что второй Д. М. из моих знакомых, кому я представлял Киру, может быть только Давидом Борисовичем Мункиным, известным адвокатом, вы, наверное, слышали о нем. Он слывет хорошим семьянином, да и лет ему многовато для приключений — недавно перевалило за шестьдесят.
В. Г. оказался сорокалетним генеральным директором крупной торгово-промышленной компании, Виктором Гореловым, любителем бильярда и отдыха в сауне с девочками.
Ну и что? Опять это ничего не дает. Не выстраивается в моей бедной голове никакая цепочка, ведущая к убийству Киры. Неужели и этот блокнотик окажется пустышкой, и не выскочит из него, как черт из коробочки, хоть какой-то намек, какой-то ключик к разгадке тайны? Я была уже почти в отчаянии. Но работу следовало завершить.
— Кто там у нас дальше по списку? — уже без всякого энтузиазма спросила я Геннадия.
— Дальше А. С. Таких знакомых у меня тоже как минимум двое. Артур Синельников — молодой преуспевающий бизнесмен, занимается компьютерами. Часто бывает во «Льве». Ко второй части программы обычно перемещается из казино в бар. Я не раз замечал, что он буквально пожирает Кирочку глазами. Часто слал ей за кулисы цветы и шампанское. Впрочем, не только ей — такие жесты вообще в его вкусе.
— Ну, что ж, неплохой вкус. А кто же второй А. С.?
— Насчет второго я, пожалуй, погорячился. Его не стоит и трогать — ложная тревога.
— Но почему-то вы ведь о нем вспомнили? Тогда чем же он заслужил такую неприкосновенность?
— Я вспомнил его, потому что знаю его лично. Но не сообразил сразу, что он не был знаком с Кирой. Стало быть, не мог попасть в ее список.
— Откуда же у вас такая уверенность? Раз вы знаете его, значит, и Кира могла его знать.
— Я с ним знаком только по деловым встречам. Кира вообще никогда о нем не упоминала. И сам я их друг другу не представлял. В «Красном льве» он появляется очень нечасто, да и вообще — он слишком занятой человек для всяких авантюр с девочками. Для него его бизнес всегда стоял на первом месте. Ну а если и это вас не убеждает, то есть еще один факт — он старинный приятель нашего Вадима. Они когда-то давно, лет пятнадцать, кажется, назад начали вместе раскручивать игорный и шоу-бизнес в Тарасове. Первым их детищем стало казино «Прага» в центре города. Вы помните, Танюша, какой диковинкой тогда было для Тарасова казино? Что только в газетах не писали: «злачное место», «растленный дух азарта» и тому подобное. Но все это сработало как своего рода «черный пиар», и молодые нувориши толпой потянулись изведать нового «порока».
— Так как же все-таки зовут верного соратника? — настаивала я, почувствовав уже в мозгу знакомую вибрацию, которая еще не является разгадкой тайны, но предшествует ей где-то на подсознательном уровне.
— Арсен Сабаров, если хотите. Но это ничего вам не даст.
Сабаров? Так ведь я уже слышала где-то эту фамилию. Совсем недавно. Может, даже сегодня? Ну-ка, Танечка милая, давай, напряги свои феноменальные, но порядком подуставшие за целый день непрерывной аналитической работы мозговые извилины.
Ну конечно! Геннадий Сабаров, один из многочисленных Геннадиев пуховского архива! Но какая связь? От напряжения у меня в голове что-то перемкнуло. Одновременно пронеслись несколько бессвязных обрывков мыслей и спутались в какой-то странный клубок: «слишком занятой человек, для него бизнес всегда стоял на первом месте», «статья-то двадцатитрехлетней давности», «помирать — день терять», «Кравцов-старший — брат Сергея», «дядя Арсен поможет», «вот так и живем, правда, Кирочка?». Где-то, где-то рядом находится разгадка, но никак не сложатся эти обрывки в целую картинку. Неизвестно к чему еще вдруг вспомнились пьяные откровения Сергея о том, что брат заменил ему родителей.
Геннадий заметил мое смятение:
— Что, Танечка, что такое?
— Пока еще сама не поняла. Скажите, а Сергей, управляющий Левицкого, имеет какое-то отношение к «соратнику»?
— Да, Сергей — младший брат Арсена.
— Как, но ведь фамилия Сергея — Кравцов?
— Совершенно верно. Они сводные братья, по матери, но очень привязаны друг к другу…
Геннадий продолжал еще что-то говорить, но я уже не слушала. Вот оно! Вот это недостающее звено — Кравцов-старший, вовсе никакой не Кравцов, он — Сабаров. Арсен Сабаров — А. С.! И он, оговорившись, назвал меня «Кирочкой». Значит, Арсен был-таки знаком с покойной! Конечно, откуда знать о том моему романтику. Кирочка оказалась великой конспираторшей. Если бы не ее тщеславие, которое время от времени развязывало ей язык, мне гораздо сложнее было бы подобраться к разгадке тайны ее гибели.
Итак, у меня наконец появилась та ниточка, потянув за которую, как подсказывает мне интуиция, я распутаю этот хитроумный клубок. Я прервала Геннадия, все еще рассуждавшего о родственных чувствах, неожиданным для него вопросом:
— Скажите, Геннадий, а зачем Вадиму Левицкому в свое время понадобился такой партнер по бизнесу, как Сабаров? Ведь у Вадима колоссальные связи в городе, он что, не осилил бы поднять все сам? Или между ними завязалась какая-то особенная дружба? Вы понимаете, о чем я?
— Я догадываюсь, что вы имеете в виду, — Кирочка мне намекала о пристрастии Вадима. Я об этом ничего не знаю, мне кажется, все это досужие сплетни. Нет, я полагаю, все обстояло гораздо проще. Арсен появился откуда-то в Тарасове с неплохим капиталом. Но у него не было никаких знакомств. А Вадиму на тот момент не хватало стартового капитала, чтобы раскрутить такую махину, сделать все не по-провинциальному, а с настоящим размахом. Вот так и сложился этот тандем. Ведь многие уже пытались осваивать эту сферу деятельности, но быстро прогорали. А Арсен с Вадимом так развернулись, что смели всех имеющихся на тот момент конкурентов. Это только значительно позже кое-кому тоже удалось открыть несколько конкурентоспособных заведений.
— А что же, кроме Арсена, некому в городе было стать пайщиком Левицкого?
— Танюша, я не до такой степени осведомлен об их делах. Вроде бы находились желающие с ним сотрудничать. Но его вполне устраивал Сабаров.
— Но теперь ведь они больше не сотрудничают, отчего?
— Да, видимо, просто оба набрали достаточно оборотов, чтобы разделиться, вести свои дела каждый самостоятельно.
— И когда же произошел этот раздел?
— Если не ошибаюсь, то когда создавалось Вадимово любимое детище — «Красный лев». Его Левицкий решил открыть уже в одиночку, без Сабарова. У них возникли какие-то мелкие разногласия по поводу специфики заведения. Арсен предлагал сделать упор на казино, а Вадиму виделся «Мулен Руж» тарасовского масштаба. Арсен счел это нерентабельным и отказался участвовать в проекте. Они тихо-мирно разошлись, но только как партнеры по бизнесу, а дружеские отношения сохранили. Вадим даже взял к себе управляющим Сергея, которого подошла пора пристраивать к делу — ему тогда исполнилось двадцать четыре, кажется.
И тут внезапно меня посетило еще одно озарение. Господи, ну что же я за дура, ведь с этого следовало начать! Я посмотрела на последнюю запись Кириной книжки. Все! Все звенья цепочки сомкнулись! Пора действовать.
Я, ничего не объясняя обескураженному Геннадию, извинилась перед ним, сказав, что из блокнота вычерпана вся информация, и я больше не могу злоупотреблять его временем. На сегодня его функции помощника исчерпаны, я очень ему благодарна. А теперь мне следует заняться уточнением кое-какой информации.
Геннадий откланялся в некотором недоумении. Но разъяснять ему что-либо раньше времени я не собиралась, пообещала лишь, как всегда, держать с ним связь.
Как только дверь за Геннадием закрылась, я бросилась к телефону.
— Алло, это Григорий Пухов? Надо же, я тебя еще застала на работе. У тебя, как и у меня, ненормированный рабочий день. Гришенька, только не думай, я еще не насчет похода в кафе. Мне требуется снова немного поэксплуатировать твой замечательный архив.
— Для тебя я готов трудиться круглые сутки. Подъезжай прямо сейчас, — воодушевленно пригласил Гришуля.
— Гришенька, солнышко, на это у меня совершенно нет времени. Я в цейтноте. Поэтому мне придется злоупотребить твоей добротой и отзывчивостью.
— Таня, о чем разговор! Злоупотребляй, я готов.
— У меня огромная просьба — ты не мог бы сделать небольшую подборочку материалов, желательно даже в конспективном виде, и переслать на мой электронный адрес? Я понимаю, что очень здорово тебя напрягаю, но будь уверен, в долгу не останусь. Предоставлю в твое распоряжение все, что тебя заинтересует. Договорились?
— Ловлю на слове! Ну, рассказывай, что за подборочка.
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11