Глава 15

Утром в субботу мне позвонила Баутина и начала разговор с извинений:

– Татьяна Александровна, простите, я вчера так замоталась, что совсем забыла вам позвонить и кое-что рассказать. Вдруг это важно?

– Да, Александра Львовна, я вас внимательно слушаю.

– Помните, вы меня спрашивали, не приходил ли ко мне Земцов?

– Спрашивала, – подтвердила я.

– Так вот, вчера, в конце дня, он все-таки добрался и до нашего шестого этажа. Сначала Александр Ильич поинтересовался, не собираюсь ли я в ближайшее время расторгнуть договор аренды. Получив отрицательный ответ, он начал морально обрабатывать меня, надеясь, что я изменю свое решение. Вы знаете, Татьяна Александровна, я едва не прониклась мыслью, что нашему учебно-производственному комбинату действительно лучше сменить место расположения! Конечно, теоретически было бы неплохо переехать в одноэтажный особнячок, расположенный где-нибудь в тихом центре, но практически это создаст нам массу дополнительных трудностей. В итоге я сказала Земцову, что подумаю, и он ушел от меня, весьма довольный собой. Наверное, он решил, что в следующий раз меня дожмет. Вот такие дела!

– Александра Львовна, спасибо, что сообщили мне об этом. Здесь есть над чем задуматься.

Поведение Земцова действительно наталкивало на очень серьезные размышления. Он продолжил обходить арендаторов даже после того, как был госпитализирован Николай Мазуров и в Доме быта наступило мнимое затишье. Наверное, для столь флегматичного человека, как Александр Ильич, такой неспешный обход офисов был достаточно бурным видом деятельности, направленной на освобождение здания от фирм, арендующих его помещения.

Итак, Земцов – один или вместе со своими компаньонами – решил избавиться от старых арендаторов и заключить новые, более выгодные договоры аренды. Александру Ильичу на жизнь и поддержание здоровья, может быть, средств и хватало, но вот его зять постоянно попадал в ситуации, требующие денежных вливаний. Уголовное дело, недавно заведенное на него по факту хулиганской выходки и вскоре благополучно закрытое, – тому подтверждение. Кстати, как раз после этого в Доме быта и начались эти трагические события! Здесь есть какая-то взаимосвязь или это случайное совпадение?

Лучший способ узнать правду – спросить о ней у того, кому она известна. Всегда имеется некий рычажок, нажав на который можно развязать человеку язык. Турковский живет в Санкт-Петербурге, но отправляться в нашу Северную столицу я вовсе не собиралась. С Земцовым мне уже доводилось общаться, поэтому от меня потребовались бы дополнительные усилия, чтобы он не узнал во мне сотрудницу швейного ателье «Ирис». А вот с Пищалиным мне встречаться не приходилось. Но зато я знаю, каким образом можно его разговорить.

Обдумав все детали, я набрала его номер, который на всякий случай выписала из дополнительного соглашения к договору аренды.

– Алло, – ответил мужской голос.

– Сергей Викторович? – спросила я.

– Да, это я. Вы кто? Простите, я не узнаю ваш голос…

– Это и неудивительно, ведь нам с вами не доводилось прежде общаться. Меня зовут… Аня. Аня Ливанова, – представилась я, чуть-чуть изменив и свое имя, и фамилию. – Сергей Викторович, нам просто необходимо с вами встретиться, чтобы обсудить один очень важный вопрос.

– Какой еще вопрос? Я что-то никакой Ани Ливановой не припоминаю.

– Правильно, так и должно быть. Вы ничего обо мне не знаете, а вот мне о вас очень, – это слово я выделила интонацией, стараясь максимально заинтриговать своего собеседника, и даже повторила его: – Очень многое известно!

– Что именно? – насторожился Сергей Викторович.

– Интересно? Хотите узнать?

– Конечно!

– Это не телефонный разговор. Давайте встретимся и все обсудим тет-а-тет, – предложила я, все туже закручивая интригу.

– Даже не знаю, что вам сказать… Вы хоть намекните, о чем пойдет речь? Может, вы ошибаетесь, и мне до фени то, о чем вы хотите поговорить?

– Ладно, намекну. Речь пойдет о том, что произошло второго марта этого года, – именно в этот день Пищалин избил инспектора-стажера, – и о дальнейших событиях…

– Так! Вы кто такая и зачем мне звоните? – раздраженно осведомился зять Земцова.

Я ответила вопросом на вопрос:

– Сергей Викторович, вы хотите, чтобы уголовное дело о нанесении телесных повреждений гражданину Самохину было возобновлено?

– Что за чушь вы несете?! Кто вы такая?! Что вам в действительности от меня надо?! – гневно вопросил Пищалин.

– Я журналистка, и у меня имеются сведения, которые могут оказаться весьма интересными для вас. Если хотите, чтобы я поделилась с вами этой информацией, приходите сегодня к трем часам в ресторан «Старый замок». – Я специально выбрала время, когда в ресторане не так уж много посетителей.

– В ресторан? – Голос моего собеседника чуть смягчился. – Ну хорошо, давайте встретимся. А как я вас узнаю?

– Спросите у администратора Аню Ливанову, и он вас проводит за столик, заказанный на мое имя.

– Анна, вы меня заинтриговали. Я буду в три часа в «Старом замке». Только без фокусов! – предупредил Пищалин.

– Какие тут фокусы? Мы же взрослые, серьезные люди. До встречи, – сказала я и отключилась.

Ну что же: рыбка клюнула, остальное – дело техники.

Я пришла в ресторан за полчаса до назначенной встречи, изучила меню и позвала официантку:

– Принесите, пожалуйста, бутылку водки и графинчик сока красного винограда.

– Может, водку тоже в графин налить?

– Не стоит. А вот рюмки под водку, пожалуйста, дайте побольше, – попросила я, и девушка понимающе кивнула. – Теперь перейдем к закуске. Два овощных салата и колбасно-мясную нарезку. Для начала этого достаточно, горячее мы закажем позже.

– Хорошо.

Я специально не стала много заказывать. В мои планы входило напоить Сергея Викторовича, а не накормить его до отвала.

Ровно в пятнадцать ноль-ноль в зал вошел небритый мужчина лет тридцати, в черном костюме и светлой рубашке. На галстук его «не хватило». Администратор подвел этого «товарища» к моему столику.

– Вы – Аня? – уточнил Пищалин, с интересом присматриваясь ко мне.

– Да, это я.

Сергей сел напротив меня и окинул беглым взглядом скромно сервированный стол. Мне показалось, что бутылка водки его воодушевила.

– Аня, так о чем вы хотели со мной поговорить? – вполне учтиво спросил он.

– Возможно, речь пойдет о малоприятных для вас вещах, но я хочу, чтобы вы знали – я вам скорее друг, чем враг.

– Это радует.

– Скажите, Сергей Викторович, вы в курсе, что согласно новому закону стало очень невыгодно давать взятки? Впрочем, как и брать их.

– Не понимаю, к чему вы клоните. – Пищалин изменился в лице и сглотнул слюну.

– Я сейчас вам все объясню. Если кто-то попадается на взятке, ему придется заплатить штраф, в сто раз превышающий сумму самой взятки. Это касается как мздоимца, так и взяткодателя. Кстати, сколько вы заплатили Самохину за то, чтобы он забрал свое заявление?

Вместо ответа Сергей потянулся к бутылке водки, налил одну полную рюмку, затем поднес бутылку ко второй «посудине», – моей рюмке.

– Нет-нет, – возразила я, – мне – вина!

Сергей поставил бутылку, взял графин и налил в мою рюмку виноградный сок. Я подняла бокал и произнесла тост:

– За знакомство!

Пищалин опрокинул рюмку в рот и закусил кусочком копченой колбаски.

– С чего вы взяли, что я заплатил Самохину? – хриплым голосом спросил он.

– Не так уж трудно догадаться, почему инспектор-стажер вдруг решил вас простить, несмотря на сотрясение мозга и сломанное ребро, не говоря уже о моральном ущербе. И все-таки сколько вы ему отвалили? Молчите? Наверное, умножаете в уме эту цифру на сто? Это легко, достаточно только добавить два ноля. Гораздо труднее найти такую сумму. И, судя по тому, как округлились ваши глаза, сумма получается очень внушительной. К тому же она не отменяет уголовного наказания. – Я замолчала, осознав, что уже в достаточной степени напугала своего визави. Перегибать палку не стоило.

Сергей дрожащей рукой потянулся к бутылке, налил полную рюмку, выпил и нехотя поковырялся вилкой в салате. Похоже, Пищалин был не очень большим любителем овощей, потому что отставил практически нетронутую салатницу в сторону и придвинул к себе тарелку с мясной нарезкой. Только после третьей рюмки он заговорил:

– Анечка, ну и каков ваш интерес во всем этом?

– Давайте еще выпьем, что ли?

Сергей принял мои слова как руководство к действию и налил мне «вина», а себе, естественно, водки.

– Ну? – поторопил он меня.

– Понимаете, мне стало известно, что это старое уголовное дело могут возобновить и присоединить к нему еще одно – о взятке. Лично я думаю, что у вас имелись причины, чтобы ударить Самохина. – Я потихоньку начала втираться в доверие к Пищалину. – Я ведь тоже вожу машину, и мне иногда очень хочется врезать инспектору по морде за никчемные придирки и выпендреж, а перед вами-то вообще стажер какой-то выкаблучивался!

– Да, так все и было! Этот Самохин докопался до меня не по делу, – слегка заплетающимся языком выговорил Пищалин. – Почему, мол, у меня ремень не пристегнут? Разве это его проблема?! Не хочу – и не пристегиваюсь!.. Почему, мол, номера грязные? Это в такую-то погоду, в грязь непролазную…

– Да, действительно, наехал он на вас не по делу, – согласилась я, упорно добиваясь его расположения к себе, и налила себе еще сока.

Сергей последовал моему примеру и вылил в свою рюмку остатки водки. Осушив ее, он загундосил:

– Анечка, вы такая красивая девушка! Я бы очень хотел познакомиться с вами при других обстоятельствах…

– Сергей Викторович, а чем же вас эти-то обстоятельства не устраивают?

– Я так и не понял, чего вы, собственно, от меня хотите. Денег? Или чего-то еще?

– Да мне практически ничего от вас не нужно. Но я могу сделать так, чтобы уголовное дело против вас не возобновили по новой.

На самом деле его и открывать-то никто не собирался.

– Очень интересно! И как же вы собираетесь это сделать?

– Давайте закажем горячее, и я посвящу вас в детали.

– Да, горячее не помешает. – Пищалин помахал рукой, подзывая официантку.

Она тут же подошла к нашему столику.

– Будьте добры, – обратилась я к ней, – два антрекота с картофельным пюре и еще бутылочку водки.

– Хорошо. – Девушка улыбнулась и пошла выполнять заказ.

Водка на столе появилась буквально через минуту. Сергей тут же наполнил свою рюмку. Из закуски остался у него только лимончик.

– Анечка, так о чем мы с вами говорили? – запамятовал арендодатель-алкаш.

– Я говорила, что это вполне в моих силах – помочь вам избежать уголовного наказания, но при одном условии: вы окажете мне встречную услугу, так, один пустячок.

– Анечка, я готов оказать вам любую услугу! Вина налить?

– Да, пожалуйста. – Сергей обслужил меня, о себе он тоже не забыл. По его осоловевшим глазам я поняла, что пора переходить к делу, иначе – с минуты на минуту – будет уже поздно. – Сергей Викторович, расскажите-ка мне, что происходит в Доме быта?

– В каком Доме быта?

– В том, что находится на Обуховской, пять.

– А почему вы меня об этом спрашиваете?

– Вы же являетесь одним из владельцев этого здания, так?

– Являюсь, – подтвердил Пищалин, – но там всем мой тесть заправляет. Правда, бизнесмен он хреновый. Ему такое выгодное предложение поступило, а он его практически профукал! Лекомцев долго ждать не будет…

– А кто такой Лекомцев? – поинтересовалась я, вся подобравшись.

– Московский олигарх.

– Ну, так уж и олигарх?! – «не поверила» я.

– Не веришь – открой журнал «Forbs»! Ярослав Федорович входит в сотню самых богатых людей России! Он такие деньжищи обещал нам за этот Дом быта отвалить, а тесть сказал, что по-быстрому очистить его от всех арендаторов – это нереально. Лично я не понимаю, зачем вообще с этими арендаторами церемониться! – Пищалин в отчаянии потянулся за бутылкой.

– Действительно: хлопнул двух-трех человек, пустил утку о проклятии – и все остальные сами разбегутся, – заметила я как бы невзначай.

– Ты что, думаешь, тесть мой все так и сделал? Ошибаешься! Он у нас шибко идейный. Неустойки, говорит, по контрактам платить придется, а иначе никак не получится. Ну и что с того? Лекомцев столько обещал заплатить, что мы все с лихвой бы покрыли! – Принесли антрекоты, и Сергей налил себе очередную рюмку водки под горячее. – Папаша только тогда и засуетился, когда некоторые арендаторы сами начали съезжать. А толку-то? Ничего у него все равно не получается. Старый хрыч, вот кто он!

Вот уж воистину, что у пьяного на уме – то и на языке! Земцов действительно засуетился не сразу, и толку от его разговоров с арендаторами на самом деле не вышло никакого.

– Но кто же тогда организовывает в Доме быта все эти ЧП?

– А хрен его знает! Мы с тестем и сами удивляемся… Анечка, я не понял: к чему все эти вопросы? Ты же обещала меня от дела отмазать, – напомнил мне Пищалин.

– Раз обещала, значит, отмажу. Ешьте, Сергей Викторович, угощайтесь! А я выпью. – И я налила в свой бокал остатки виноградного сока.

Пищалин вскоре напился в зюзю, и дальнейшее общение с ним стало бессмысленным. Да и не знал он, похоже, ничего, кроме того, о чем уже рассказал мне. Когда Сергей отлучился в комнату для джентльменов, я положила на стол несколько купюр и быстренько покинула ресторан.

Я села в «Ситроен» и поехала домой. Из-за аварии на улице Радищева образовалась пробка, и мне пришлось поехать в объезд, через Соборную улицу. Возле одного из домов стоял серый «Пежо» со знакомыми мне номерами. Авто принадлежал Кузьмину, а дом, возле которого оно стояло, значился под третьим номером.

Мои мозги сразу же заработали на бешеных оборотах. Я вспомнила, что фотограф Илья разговаривал по телефону с неким Ярославом. Имя достаточно редкое, и я почти не сомневалась: он беседовал с этим олигархом, страстно мечтавшим выкупить здание Дома быта. А если эти двое и впрямь знакомы, не так уж сложно предположить, что именно Кузьмин и взял на себя выполнение «работы», с которой не справился Земцов!

Неизвестно, каким образом Лекомцев стимулировал фотографа и почему вообще выбрал именно его для «расчистки» – или «зачистки» – здания, но это уже не так важно. Достаточно вспомнить фаталистическую теорию, которой Илья всех потчевал, чтобы понять – она имеет под собой вполне реальную основу. Кузьмин утверждал, что в Доме бытовых услуг будут происходить все новые и новые катаклизмы. Но Илюша не сообщил людям главного – что это он сам их и организовывает!

Вернувшись домой, я полезла в Интернет в поисках информации о Ярославе Федоровиче. Пищалин меня не обманул, сказав, что Лекомцев – олигарх. Он был председателем совета директоров акционерного банка «Промус», а также являлся держателем солидного пакета акций лизинговой компании «Омега». Двухуровневая квартира площадью в триста квадратных метров на Тверской-Ямской, дом на Рублевке, а также недвижимость в Черногории, в Испании и даже на Сейшельских островах. Семь автомобилей самых престижных марок, среди которых – «Майбах», «Бентли», «Ламбордини». Все это, конечно, любопытно, но еще более интересной оказалась информация о супруге Ярослава Федоровича. Ольга Алексеевна Лекомцева, в девичестве – Кузьмина, была уроженкой города Тарасова. Десять лет тому назад она победила в региональном конкурсе красоты и получила звание «Волжская красавица-2001». Вероятно, победа в этом конкурсе помогла Ольге удачно выйти замуж, а замужество, в свою очередь, помогло ей стать владелицей модельного агентства, а также кучи движимого и недвижимого имущества. Теперь вот супругам Лекомцевым зачем-то понадобилось еще и офисное здание в Тарасове. Ну и аппетиты у этих олигархов! Если им шлея под хвост попадет, они будут добиваться своего любой ценой, ни перед чем ни остановятся, пойдут по трупам – в буквальном смысле слова.

Я набрала номер мобильного Мельникова.

– Алло! – ответил он.

– Андрюша, привет! А я, кажется, дело раскрыла, – похвалилась я.

– Поздравляю, – как-то вяло пробурчал Мельников.

– Андрей, ты не в настроении?

– А с чего оно появится, настроение-то? У меня с утра во рту маковой росинки не было.

– Так ты на работе?

– Да, я сегодня дежурю. Сначала – вызов за вызовом, а теперь вот сижу и отчеты строчу, даже до магазина дойти некогда.

– Хочешь, я к тебе заскочу и принесу в клювике чего-нибудь вкусненького?

– А вот хочу! И не просто вкусненького, а чего-нибудь основательного, а то у меня живот уже к позвоночнику прилипает.

– Тогда жди. Я через полчасика буду у тебя.

Конечно, я погорячилась, пообещав за тридцать минут добраться до райотдела полиции, где служил Мельников. Ведь мне пришлось еще зайти в супермаркет и постоять в очереди к кассе. Андрей явно собирался на меня обидеться, но, почувствовав запахи курицы-гриль, сразу подобрел.

– Танюша, надеюсь, ты составишь мне компанию?

– Конечно. Я хоть и была сегодня в ресторане, но толком так и не поела.

– А почему?

– Не та компания была.

– Ясно. – Андрей собрал бумаги, лежавшие на его столе, в стопку и отодвинул их в сторонку. – Таня, я так понимаю, что ты пришла сюда не только затем, чтобы покормить меня, беднягу. У тебя опять ко мне какое-то дело, так?

– Да ты поешь, поешь, – я разложила на столе провиант, – а я расскажу тебе все по порядку.

– Валяй! – сказал Мельников и оторвал от куриной тушки бедро с голенью.

– Тогда слушай. Московский олигарх Лекомцев и его супруга, уроженка нашего Тарасова, решили прикупить здесь недвижимость. Их выбор пал на Дом быта, а он находится в совместном владении у господ Турковского, Пищалина и Земцова. У Турковского в Питере свой бизнес, он дал доверенность Земцову и ни во что здесь не вникает, только деньги с ренты подсчитывает. Пищалин тоже доверил управление зданием Земцову, своему тестю, но, похоже, сделал он это не по своей воле, а под напором родственников. Он ведь алкаш запойный! Что же касается самого Земцова, то этот человек уже в годах, с кучей болезней, в общем, крутиться в бизнесе ему здоровье уже не позволяет.

– А чего там крутиться? – не понял Андрей. Вероятно, он не очень-то внимательно вникал в смысл моих слов.

– Понимаешь, разрыв контракта по инициативе арендодателей влечет за собой выплату неустойки арендаторам. Правда, сумма, предложенная Лекомцевым за Дом быта, несколько раз перекрывает все неустойки и дает хороший навар, но старик все равно не решился отделаться от арендаторов. Наверное, он не слишком доверяет московскому олигарху.

– И правильно делает, – высказался Мельников. – Сейчас никому верить нельзя, ну, или почти никому. Знаешь, сколько «кидков» бывает при продаже недвижимости?

– Догадываюсь. Слушай дальше. Поскольку Земцов не сумел полюбовно утрясти вопрос с арендаторами, хотя зять на него и напирал, за дело взялся некто неизвестный. И пошел он своим путем – решил вытравить из Дома быта все фирмы скопом, нагнав смертельный страх на их сотрудников. Сначала – прямо в своем кожаном кресле руководителя умер, якобы от инфаркта, директор турфирмы «Пять континентов», Сергей Частоколов. Через неделю отравился Анатолий Синичкин, лаборант «Бюро товарных экспертиз» – выпил воды из плохо вымытой лабораторной посуды. Еще через несколько дней Максим Дерябкин, программист страховой компании «Полис-2000», схватился руками за оголенные провода… Андрей, это ничего, что ты ешь, а я о покойниках говорю?

– Нормально, я привык.

– Тогда я продолжаю. Трех несчастных случаев с летальным исходом оказалось недостаточно, чтобы справиться с задачей, и тогда доверенное лицо Лекомцева устроило новый инцидент. Ольга Корнилова, владелица швейного ателье «Ирис», застряла в лифте и чуть не задохнулась от дыма. Если бы женщина не позвонила своей подруге Наташе, владелице салона красоты, расположенного в цокольном этаже здания, и та моментально не бросилась бы ее спасать, появился бы еще один свежий труп. Затем, по иронии судьбы, Наталья Бережковская – та самая подруга – и сама чуть не расшиблась в лепешку, поскользнувшись на масле…

– На каком еще масле?! – Мельников на секунду оторвался от курицы.

– Ну, я точно не знаю, на каком, но вряд ли на оливковом. Оно дорогое! Ладно, Андрей, не цепляйся к мелочам. Главное, все обошлось, и в первый раз Бережковская не пострадала. Но примерно через неделю произошел еще один хорошо известный тебе несчастный случай в «Пальмире», принадлежащей именно Наталье Петровне.

– Мексиканский сериал какой-то, – усмехнулся Андрей.

– Почему же – мексиканский? Как раз-таки наш, российский! Раз в неделю в Доме быта происходила очередная «акция устрашения». Уж не знаю, что именно этот тайный помощник олигарха планировал организовать на этой неделе, но ему пришлось повременить, потому что в его «концепцию» весьма удачно вписался психически больной техник по ремонту швейных машин, сотрудник «Ириса».

– Да-да, я в курсе: он собирался взорвать здание новогодними петардами, проводки от них тянулись через все этажи, а некая гражданка Иванова Т. А. ему помешала. Я читал сводку за этот вторник. А еще я слышал, что Мазуров взял на себя ответственность за все недавние преступления.

– И вы завели на него уголовное дело? – спросила я.

– Нет, он же невменяемый, да и официально его дикие признания нигде не зафиксированы. Это мне ребята из группы быстрого реагирования рассказали. Я все ждал, когда же мне гражданка Иванова позвонит, чтобы поделиться подробностями…

– Дождался?

– Дождался. Она звонила, только все новые и новые вопросы задавала, а мне ничего не рассказывала.

– Она просто скромная. Кстати, как тебе курочка?

– Вкусная, – сказал Мельников, вытирая салфеткой рот. – А ты что же не присоединяешься ко мне? Говорила же, что голодная.

– Я не могу одновременно и есть, и говорить. В общем, слушай дальше. Я наконец выяснила, кто подстраивал все эти несчастные случаи. Оказывается, в модельном агентстве «Метагалактика», расположенном в цокольном этаже Дома быта, работает родственник жены Лекомцева, Илья Кузьмин! Он фотограф, причем с очень большими амбициями. Мнит себя лучшим фотографом России!

– А на самом деле?

– Не знаю. Может, у него и есть талант, но и злодейства в его натуре тоже хватает. В общем, я уверена, что все эти преступления совершил именно он.

– Мотив? – по-деловому осведомился Мельников.

– Думаю, деньги. Получит Кузьмин от олигарха энную сумму за содействие в заключении сделки и откроет, к примеру, собственную фотостудию.

– Ну, допустим. А какие у тебя доказательства?

– Прямых нет, пока только косвенные, – сказала я и заметила, что Андрей сразу сник. – Ну послушай, если этот человек виновен, я заставлю его в этом признаться. Ты же меня знаешь! У меня уже есть план.

– Ну, хорошо, рассказывай, какой у тебя план…

Я ввела своего приятеля в курс дела. Мельников немного подумал и сказал:

– Сейчас я пробью твоего фотографа по нашей базе данных. Узнаем, что это за фрукт. Кузьминых, наверное, в Тарасове не намного меньше, чем Ивановых. Знаешь, как его отчество или хотя бы год рождения?

– Нет, отчества не знаю. Год рождения – приблизительно 1984–1986. Да, вот еще что: живет Илья, скорее всего, на улице Соборной, в доме номер три.

– Так… где-то я недавно этот адрес уже слышал. – Андрей задумался.

Пришлось ему напомнить:

– В этом доме живет один учитель, его школьники-хулиганы напугали, когда он в лифте ехал.

– Да-да, вспомнил. Я сам же тебе этот адрес и назвал! Ладно, сейчас пробьем Кузьмина.

Вскоре выяснилось, что фотограф из «Метагалактики» действительно живет в этом доме. А еще обнаружился один очень интересный факт его биографии. Когда Илье было семнадцать лет, он проходил по делу об ограблении антикварного магазина. Правда, один из его подельников, тогда уже совершеннолетний, взял всю вину на себя и отправился на три года на зону.

– Ну что ж, Таня, будем его брать!

Я достала из сумки телефон и позвонила Бережковской.

– Да, Татьяна Александровна, слушаю вас, – ответила моя клиентка.

– Здравствуйте, Наталья Петровна! Скажите, по выходным дням модельное агентство работает?

– По воскресеньям не работает, а в субботу – когда как. Сегодня, например, с утра никого не было, а сейчас народ подтягивается. Я видела, модели бегают туда-сюда по коридору, да и Кузьмин тоже здесь.

– Так вы сейчас в «Пальмире»? – обрадовалась я.

– Да, я всегда по субботам здесь. А что такое?

– Наталья Петровна, можно я к вам срочно на маникюр подъеду?

– Конечно. Жду.

Я отключила телефон и обратилась к Мельникову:

– Переносим операцию на завтра. В любом случае я тебе позвоню.

– Ой, Таня! – Мельников погрозил мне пальцем. – Ты заставляешь меня по воскресеньям работать! Не стыдно тебе?

– Это не я заставляю, ты сам себе такую работу выбрал. Я побежала!

– Давай. Жду твоего звонка.

Хоть Бережковская и обещала обслужить меня в срочном порядке, мне пришлось подождать – у нее сидела клиентка. Я повесила куртку на вешалку, но болтаться в «Пальмире», дожидаясь своей очереди, не стала, а вышла через служебный вход в коридор и заглянула в кафе. Ильи там не было. Тогда я дошла до помещения «Метагалактики» и увидела на двери уже знакомую мне табличку со словами: «Идет съемка. Просьба не беспокоить». Значит, Кузьмин тоже занят. Я вернулась в салон. Наталья Петровна как раз освободилась, и я села за столик, уставленный множеством разноцветных флакончиков с лаками для ногтей.

– Хорошие ноготочки, – сказала моя «тетя». – Что делать-то с ними будем?

– Французский маникюр.

– Поняла, – громко ответила Бережковская и перешла на шепот: – Вы ведь здесь не только из-за маникюра? Что-то случилось?

– Давайте поговорим об этом потом, – сказала я вполголоса. – У вас здесь народу слишком много.

– К нам ведь никто не прислушивается.

– Это вы так думаете.

– Ой, Танечка, как же приятно с такими ногтями работать!

Как ни пыталась улестить меня Наталья Петровна, я ей ничего толком не объяснила. Когда она закончила свою работу, я спросила:

– Сколько с меня?

– Да что я, с родной племянницы деньги возьму?!

– А почему нет?

– Обидеть меня, Танечка, хочешь, да?

– Тетя Наташа, ну зачем вы так? Я хотела как лучше…

– А лучше – бесплатно!

– Спасибо, – сказала я.

– Пойдем, я тебя провожу. – Бережковская, не теряя надежды узнать, зачем я здесь, увязалась за мной.

Я взяла куртку, и мы вышли в коридор. Боковым зрением я заметила, что Кузьмин вошел в кафе, но не один, а вместе со своей рыжеволосой Леночкой. Сегодня у нее на голове была какая-то невообразимая прическа.

– Наталья Петровна, мне надо поговорить с Ильей с глазу на глаз, а он сейчас не один, а со своей любимой моделью.

– Не знаю, зачем вам это надо, но постараюсь что-нибудь придумать.

Мы вошли в кафе. Кузьмин сидел спиной к входу, поэтому нас он не увидел. Я услышала, как он выговаривает своей подружке:

– Лена, ты сегодня работаешь отвратительно! Если ты не соберешься, мне придется Ольгу вместо тебя снимать на обложку.

– Илья, дело не во мне, – оправдывалась Ванеева. – Это ты в последнее время какой-то дерганый.

– С чего ты это взяла?

– Да разве я не вижу?

Мы взяли в баре два стакана минералки, а когда шли к свободному столику, то Бережковская как бы ненароком пролила на голову фотомодели воду и, естественно, испортила ей прическу. Волосы, взбитые на ее голове на манер сахарной ваты, сразу же «осели».

– Ой, Леночка, дорогая, прости! – принялась извиняться Бережковская. – Даже не пойму, как это у меня получилось! Я такая неловкая!

– Ну что сегодня за день, – едва не расплакалась модель. – То на работу срочно вызывают, то требуют неизвестно чего, теперь еще и это! Теперь точно Олька на обложку попадет!

– Леночка, ты забыла, кто я такая? Пойдем ко мне в салон, мои девочки быстренько восстановят тебе прическу, – любезно предложила ей Наталья Петровна.

– Иди, Лена, я тебя подожду, – сказал ей Кузьмин.

Ванеева с Бережковской ушли.

Я села неподалеку от Ильи за соседний столик и обратилась к нему:

– Нелепость какая-то, да?

– Да ничего страшного. Это же просто вода, а не какой-нибудь липкий сок. А ты почему такая грустная?

– Да что-то настроения нет… Все меня сегодня достали! Видишь, даже в субботу на работу вызвали! А у меня были совсем другие планы.

– Да, неделя у тебя была тяжелая, – посочувствовал мне Илья. – Тебе нужен релакс. Сходи в СПА-салон.

– Странно, что ты мне в качестве релакса не фотосессию предложил.

– Да ты ведь все равно откажешься.

– А вдруг нет?

– Брось меня разыгрывать! Таня, ты сто раз мне говорила, что тебе это не интересно, что это не для тебя и все такое.

– А вдруг я просто ломалась? – кокетливо осведомилась я.

– То есть ты согласна?! – обрадовался Илья.

– А почему нет? Что ты там говорил насчет берега Волги?

– Ты хочешь фотосессию на пленэре?

– А вот и хочу!

– Мне нравится твоя решительность! – Фотограф заметно воодушевился.

– Перейдем к делу. Где и когда мы встретимся?

– Давай в десять утра, на выезде из Тарасова, по направлению к Шумейке.

– В десять? – удивилась я. – А почему так рано?

– Понимаешь, все зависит от положения солнца. Во время съемок на натуре это очень важно.

– Ну хорошо, в десять так в десять. Я пойду. До завтра.

– Буду с нетерпением ждать завтрашнего утра!

Я вышла из кафе и, не заходя к «тетке», направилась к своей машине. Усевшись в «Ситроен», я позвонила Мельникову и сказала:

– Андрюша, рыбка клюнула! Мы встречаемся с Ильей завтра, в десять утра, на выезде из Тарасова, в шумейском направлении.

– Понял. Мы к вам присоединимся.

– Нет-нет, вы должны быть на натуре раньше нас.

– А где именно?

– Там, где можно на машине подъехать прямо к Волге, чтобы волна накатывала на передние колеса, а в перспективе виднелся Шумейский остров…

– Романтично, – усмехнулся Андрей.

– Романтики будет маловато, если вы не найдете такое место.

– Найдем, – уверенно заявил Мельников. – Я знаю, где оно, местечко это, имеется.