Глава 10

Если верить теории Дарвина, то обезьяны зачем-то слезли с дерева. Со временем у них отвалился хвост, и они стали придумывать себе проблемы. Так появились люди, которые беспорядочно снуют и двигаются, выполняют массу бессмысленных телодвижений.

Самое главное, что все свои действия человек считает разумными и осознанными. Что ж, может быть, разум и мудрость — достойная компенсация за потерю хвоста и многих животных инстинктов.

К сожалению, люди постоянно снуют и занимаются своими делами, поэтому связаться или встретиться с нужным человеком бывает очень нелегко.

Из всего списка фанатов мне удалось застать только одного — прыщавого и крупного юношу. Он загромождал весь дверной проем. Шикарное тело по-домашнему было облачено в трико и футболку. На лице явно проступала простота, добродушие и отсутствие глубокомысленных переживаний.

— Олег, это вы? — вкрадчиво и задушевно поинтересовалась я.

— Да. А что? — он буркнул это без малейшей заинтересованности.

Я быстренько сообразила, что моей лицензией этого парня не пробьешь. Тут же на ходу прикинула, в каком образе лучше вызвать его на откровенный разговор. Что ж, попробуем жалость, крупные люди склонны к мягкотелости.

— Понимаешь, мой брат погиб в драке у стадиона, — я сразу сократила дистанцию, перейдя на дружеское «ты».

Он насторожился и набычился.

— А, ты об этом… Я уже в милиции все сказал. Меня в этой драке тоже помяли, — он собрался захлопнуть дверь.

Тут я вцепилась в его руки. Проникновенно, дрожащим голосом, со слезами на глазах стала говорить о своем горе. Я сама не ожидала от себя такой бурной и истеричной реакции. Мощное тело парня вяло отбрыкивалось и трепыхалось в моих руках. Я цепко ухватилась за него и вела дальнейшую психологическую атаку. Парень бубнил невнятно, что ничего не помнит и мало видел, пытаясь вырваться из моих хищных объятий.

Он делал это мягко и деликатно, видимо, отнесся с пониманием к моему горю и не применял свою богатырскую силу. Я поняла, что добродушие парня его ахиллесова пята, и воспользовалась его слабостью. В заключение наших танцующих телодвижений я сымитировала обморок, точно рассчитав, чтобы упасть внутрь квартиры, а не остаться за дверью. Парень с легким испугом поддержал меня, а я томным и слабым голосом попросила воды. Таким вот коварным и лживым способом я пробралась в квартиру свидетеля.

Усевшись на табуретку в кухне, я скромно взяла газетку и стала махать у своего лица.

— Вот, немного легче стало. Извини, у меня иногда бывает.

— Тебе лучше? — он вздохнул с облегчением и сел напротив меня.

— Знаешь, я ведь понимаю, что Вадик погиб случайно, но все равно не могу в это поверить… — я скорбно вздохнула.

— Да я действительно даже не видел этого парня. У нас там разборки были. Макс заказал одних нахалов проучить. Они давно нашу команду освистывают. Дурики какие-то, за своих не болеют…

Я прихлебывала воду и помалкивала, чтобы не перебить откровения преданного команде любителя футбола. Так-так, значит, кто-то заказал эту драку, она произошла неспонтанно.

— Уже сумерки были и народу толпа, всех не вспомнишь, — продолжал он оправдываться.

— И что же, Макс вам за это выпивку поставил? — я сказала это почти утвердительно, проверяя свою интуицию.

— Кому поставил… А я в больницу загремел, а потом еще в милиции парился, отвечал на дурацкие вопросы. Ну, не помню я того парня… — он хмуро закончил свои излияния.

Ах, как же мне захотелось узнать фамилию Макса, который заварил всю эту потасовку у стадиона. Какие-то у него были свои интересы в этой драке… Но напрямую спрашивать глупо, собеседник может насторожиться и разговор прекратить.

— А откуда Макс знал, что ваши противники выйдут именно с этого входа? Они же могли выйти через другие ворота.

— Так он их еще на футболе подзуживал, выводил из себя. Макс мелкий, но задиристый, достанет кого хочешь, — Олег явно одобрял настырность своего приятеля.

Видимо, некоторые комплексы, а также добродушие моего собеседника не позволяли ему вести себя так нахально и вызывающе. Но он явно завидовал напору и активности Макса.

— Знаешь, — тихо и задушевно залепетала я, — познакомь меня с Максом, может быть, он что-либо видел? Может, это кто из тех придурков, что за родную команду не болеют?

— Ты что! — встревоженно ответил он. — Макс меня предупредил, чтобы его не впутывал. Нас всего четверых взяли в милицию, и то потому, что мы в отключке были. Зачем мы остальных втягивать будем?

— Я тебя и твоего друга не в милицию тяну. Я хочу отомстить тем, кто убил моего брата. — Я конвульсивно и трагично выдохнула прямо в лицо собеседнику.

Рыцарство, конечно, вымерло еще в давние времена, но мужской инстинкт защитника и вершителя справедливости бледной тенью проскользнул в глазах Олега. Он замялся.

— А у тебя крыша не поехала?

Ну, наверное, я ошиблась, в глазах Олега мелькнуло совсем не сострадание, а испуг по поводу моего психического здоровья. Не надо переигрывать с вендеттой, а то собеседник совсем одуреет от моего бредового и параноидального поведения.

— Да нет, — с местью я, конечно, пошутила, но нервы тому придурку попорчу. — Познакомь меня с Максом, — настаивала я, — он, наверное, сможет мне помочь.

— Ну нет… Это все было случайно, и твоему брату уже не поможешь. Про Макса забудь, — он твердо и решительно оборвал разговор.

Жаль, а ведь был такой душка — приятный и отзывчивый во время всей беседы. Наверное, я нажала на слишком больную точку в их взаимоотношениях с Максом. Олег явно его побаивается и не хочет лишних неприятностей.

— Все? Отдышалась? Тебе пора, — совсем некрасиво и нахально стал выпроваживать меня Олег.

Что за нравы у современной молодежи? Никакого такта и терпения к женщине, особенно когда требуется помощь и участие.

На прощание я кротко и обаятельно улыбнулась и рассудительно посоветовала:

— Забудь о нашей встрече. Тебе лишние неприятности ни к чему…

— О чем это ты? — раздраженно спросил он.

— Так… О твоем приятеле. Лучше Максу ничего не говори, он ведь не поверит, что ты стойко молчал. Будет недоверчиво приставать с расспросами. Ну, пораскинь мозгами сам, — и я шкодливо помахала рукой.

В итоге этой встречи прояснилась ситуация у стадиона. Драка, спровоцированная одним человеком, переросла в стихийное побоище. В результате заказ был выполнен точно. Прояснив ситуацию с драчунами, я почувствовала необходимость приступить к обследованию гаража. Для этой цели необходимо было участие Свистунова. Его актерские данные могли помочь в наблюдении за важным объектом. Его находчивости и сообразительности мог позавидовать любой оперативный работник. Думаю, что Маша может посидеть дома одна, а мы с ним провернем небольшое частное расследование.

Наикратчайший путь к его дому пролегал через центр города Тарасова. Даже в будни в центре суетливо и беспорядочно сновали граждане. Они лавировали мимо торговых точек, которые загромождали пешеходное пространство. От ларьков и множества прилавков некогда широкие улицы сузились, и горожане гуськом и стройными шеренгами увиливали от навязчивого сервиса и бойких торговцев. Прямо посреди тротуаров стояли стенды с журнальной и прочей печатной продукцией. Тонны невостребованной макулатуры грелись и выцветали под осенним солнцем. А еще говорят, что в стране дефицит бумаги. Хотя, после кардинальной и глобальной перестройки, слово «дефицит» исчезло само по себе. Очаровательное ощущение изобилия и доступности всех товаров позволило расправить плечи и скинуть заискивающее выражение лица перед строгим взором торговых работников.

Да и город сбросил унылую и серую завесу и заблестел чистыми витринами и тротуарами, нарядными клумбами и побеленными бордюрами. Отчего-то в центре работали фонтаны, что бывало далеко не каждый день, и это придавало праздничный и благородный вид городскому пейзажу. Неугомонное эхо цивилизации прокатилось по самым отдаленным окраинам и активно изменило облик города. Уцелевшие архитектурные раритеты подновили и гордо демонстрировали туристам. Город старательно примерял на себя европейские стандарты и стирал все мелкие детали бывшей совдеповской атрибутики.

Проезжая мимо места вчерашней трагедии, я с удивлением заметила, что будочка по изготовлению ключей радушно открыта и работа не остановлена. «Незаменимых у нас нет», — подумала я и притормозила вдалеке от нее, с любопытством подошла к окошку Ого, паренек, за которым я так удачно следила вчера, беззаботно покуривал, погрузившись в разглядывание прохожих. Он быстро и окрыленно взглянул на меня, учуяв во мне потенциальную клиентку. Что ж, приличия ради придется заказать еще один ключ к квартире. Скоро я этими дубликатами смогу обеспечить всех своих родственников.

— Дубликат сделаете? — оторвала я его от грез и мечтаний.

Паренек живо откликнулся. — Давайте, — он расторопно взял ключ и включил жужжащее устройство.

— Я вчера еще хотела заказать, но не успела. Здесь такое было… — словоохотливо и беспечно поделилась я.

Он отвлекся от работы и слишком пристально посмотрел на меня. Так, наживка сработала — парень насторожился.

— А что же было? — спросил он слишком ненатуральным, спокойным тоном.

— Здесь убили человека! Милиция, толпа народа… — насчет толпы я, конечно, приврала, но намеренно сгустила краски.

— А может, вы путаете? Здесь вчера мой напарник умер от сердечного приступа. — Он с усилием вернулся к своему занятию, но взгляд был беспокойный и виляющий.

— Нет, что вы, я сама слышала, что милиционеры говорили про убийство, — категоричным и уверенным тоном я беспардонно нарисовала душераздирающую картину — Не может быть… — пробормотал он тихо и подавленно.

Я хладнокровно наблюдала за его реакцией и надеялась, что крючок он уже заглотил. Теперь оставалось пронаблюдать за его дальнейшими действиями. Я посеяла в его душе сомнение и панику, видимо, он почувствовал, что план тихой и мирной кончины по состоянию здоровья не сработал. Милиция подозревает убийство.

Меня он принял за случайную ротозейку и любительницу щекотливых и темных историй. Я с наивной бестолковостью продолжала ему описывать и пересказывать домыслы об убийстве, якобы услышанные случайно от милиции. Огорчив таким образом парнишку, я спокойно взяла у него ключ и расплатилась.

Я прошла квартал к месту, где стояла моя машина, через минуту подъехала и припарковалась недалеко от будочки. Мне были видны открытое окошко и дверь. Я ждала результатов своего сомнительного психологического эксперимента. По моим планам, пацан должен занервничать и побежать за советом и инструкциями к шефу. Моя тактика нагнетания обстановки сработала — паренек вышел, беспокойно и торопливо запер дверь, оглянулся и пружинящей оживленной походкой направился к остановке. Я тихонько и незаметно пристроилась в хвост автобуса, на который он заскочил.

Около каждой остановки автобуса я деликатно тормозила на приличном расстоянии, оглядывая всех выходящих пассажиров. Паренек вышел на Молочке, окраинном районе города, и направился в зону частных домов, среди которых напыщенно возвышались громоздкие строения, стилизованные под особняки. Я свернула на грунтовую дорогу и притормозила у заросшего бурьяном забора. Следить за пешеходом на машине в таком укромном уголке — смешно. Я внимательно проследила, как он завернул в проулок, вышла и торопливо повторила его маршрут. Заглянув за угол, скрытый зарослями пыльного бурьяна, я увидела, что он прошмыгнул в аккуратную калиточку на противоположной стороне улицы. Подойти ближе я не решилась и присела на корточки в кустах.

Пока мой объект наблюдения оставался внутри, я пыталась разглядеть дом за плотным забором и густой зеленью. Видна была только крыша и гаражные ворота, выходившие на улицу. Неизвестно, сколько еще предстоит ждать дальнейшего развития событий. Я удобнее устроилась в своей засаде. Мой светлый джемпер был безнадежно испачкан пылью и паутиной. Мелкие букашки маячили перед носом. В проулке висела задумчивая тишина, и перекличка дворовых псов лишь подчеркивала ощущение размеренности и вялотекущего быта пригородного поселка. Звенящее эхо далеко идущих трамваев напоминало о близости городской суеты.

Вскоре я встрепенулась — паренек вышел вместе с плотным крепышом в милицейской одежде. По форме и бляхе я определила его принадлежность к дорожной милиции. Мужчина открыл гараж и вырулил на синей «шестерке», паренек сел на переднее сиденье.

Они проехали мимо кустов, в которых я упорно отсиживалась, обдав меня пылью и сиреневым туманом выхлопных газов. Номер машины я запомнила и решила сверить с тем, что мне дал Свистунов. Он упоминал, что Крутиков общался с водителем «шестерки» — может быть, это именно тот товарищ.

Я по-спортивному быстро завела свою машину и, не теряя из вида уходящий автомобиль, пристроилась за ним на значительном расстоянии.

В результате кружения по городу мы резво добрались в зону аэропорта и въехали в гаражный кооператив, куда я и стремилась с самого утра. Я притормозила у въезда в боксы, поняв, что дальнейшее назойливое внимание может озадачить и насторожить моих подопечных. Я точно помнила номер гаража, но подходить туда близко не имело смысла. Это не улица, и бесцельные прогулки здесь не приняты. Заглушив мотор, я достала блокнот и сверила номер машины с цифрами, записанными у Свистунова, — они совпадали.

После длительного отсутствия автомобиль выехал, но в кабине сидел один человек — паренька не было, видимо, остался в гараже.

Педантично и целенаправленно я продолжила свое слежение за машиной, вписываясь в уличное движение вслед за шустрым водителем «шестерки».

Он подъехал к управлению внутренних дел, которое я посетила сегодня утром. Небрежной и неторопливой походкой крепыш вошел внутрь. Я усиленно осматривала место для парковки своей «ласточки», так как в полуденное время все приличные и близлежащие точки парковки уже были заняты. Пришлось кое-как пристроиться в большом отдалении от здания. Галопом я понеслась к управлению, ретиво преодолела многочисленные ступеньки, но в коридоре не смогла обнаружить знакомую фигуру. Он уже просочился в какой-то кабинет.

Запыхавшаяся и всклокоченная, я влетела в кабинет к Мельникову, он был не один и раздраженно воспринял мой визит.

— Что ж даже без стука? — осадил он мою горячность.

— Андрей, выйди на минутку, — быстро и умоляюще произнесла я, скосив глаза на озадаченного посетителя.

— Извините, — обратился он к мужчине, а потом шелестяще ответил мне:

— Ну, пойдем…

— Вон, видишь стоит синяя «шестерка», номер у меня записан. Срочно надо выяснить, кто этот человек и к кому он приехал.

— И что же, ты предлагаешь, чтобы я бегал по кабинетам и заглядывал в двери? — вкрадчиво съязвил он.

— Как знаешь, — обиделась я и уже сердито продолжила:

— Я у него на хвосте сидела полдня, и не зря он меня сюда привел.

— Ты что! — зашипел Мельников. — Ты понимаешь, что своими предположениями бросаешь тень на моих коллег!

— Он приехал к кому-то из знакомых, — пояснила я. — Твоих коллег я не трогаю. Кто ведет дело по вчерашнему трупу? Он попытается узнать, случайная смерть или убийство. Ему интересно мнение органов по этому вопросу.

— Подожди, — задумался Андрей. — Запиши мне номер машины, я все выясню про этого типа.

— Номер я уже тебе записывала, это тот тип, что с Крутиковым контактировал. Ты что-нибудь выяснил? Так вот, этот товарищ в форме дорожной милиции, тебе это о чем-нибудь говорит?

— Ладно, жди у окна, как он выйдет, покажешь мне его.

Мельников возвратился к разговору с посетителем, а я прикорнула на подоконнике, внимательно осматривая улицу.

Наконец я увидела его.

— Вот он, иди сюда, — я подозвала Мельникова. Он заинтересованно посмотрел в окно, разглядывая мужчину.

— Не знаю такого, может, к кому из наших приезжал. Все выясню… А теперь дуй, у меня дела. Вечером поговорим.