Книга: Каменное сердце
Назад: Глава 10
Дальше: Глава 12

Глава 11

Вечером мне позвонил Гарик Папазян. Он сообщил, что мой телефон благополучно взят на прослушку и теперь можно будет отследить все звонки, которые поступят мне.
Я поблагодарила его и, поболтав с ним немного о всяких пустяках, поплелась спать.
Во сне я видела Сашу Кудряшова. Он был весьма странно одет, хотя для него этот наряд был вполне нормальным и обыденным. Помимо желтых брюк в обтяжку, на Саше красовалось алое боа. Он бегал кругами вокруг моего дома, потом, страшно запыхавшись, подошел ко мне и доверительным тоном сообщил: «Это я убил Приходько… Потому что он был ненастоящим мужчиной и ненастоящей женщиной… Это я убил его…». Потом Саша дико захохотал и стал отрываться от земли. Он медленно взлетел и принялся размахивать руками, которые вдруг обросли перьями с боа…
Я села в кровати. Бред какой-то… Приснится же такое… Я тряхнула головой, посмотрела на часы — пора подниматься. Скинув с себя одеяло, встала с кровати, сделала несколько несложных физических упражнений — надо держать себя в форме, — потом отправилась в душ, чтобы прогнать остатки сна и ночного кошмара.
«Вот так, — думала я, стоя под душем, — поведешься с педиками, ужасы начнут по ночам мучить. Надо побыстрее кончать с этим делом…»
Я вытерла волосы полотенцем, накинула махровый халат и вышла из ванной. Телефонный звонок застал меня за расчесыванием. Я подошла к аппарату, ожидая услышать тот самый вчерашний голос, который пообещал мне информацию об убийце Приходько, но, к своему большому разочарованию, услышала всего-навсего гнусавый голос Кудряшова. Легок на помине!
— Алло, Танечка, доброе утро. Вы не спите? — задал Саша самый дурацкий вопрос на свете.
— Уже нет, — недовольно буркнула я. — Здравствуйте.
— Я помешал? — обиженным тоном спросил Кудряшов.
— Нет, все в порядке. Что-то случилось? — хотелось побыстрее отвязаться от него, тем более что у меня не прошла обида на него за вчерашнее происшествие. Да и за сегодняшний сон тоже.
— Я только хотел поинтересоваться, нет ли каких новостей? Вы вчера говорили, что сегодня будете знать имя убийцы Жени…
— Нет, новостей пока никаких нет. Откуда же им взяться, если сейчас только десятый час утра. Саша, я вам сказала, что сама позвоню, как только что-нибудь прояснится.
— Да-да, конечно, — виновато проговорил Кудряшов. — Просто я подумал, что может быть…
— Нет, — отрезала я. — До вечера, — и положила трубку.
— Вот привязался! — в сердцах произнесла я и отправилась на кухню готовить завтрак.
Пока я завтракала, мне в голову пришла одна мысль, которую неотложно надо было проверить. Я взглянула на часы — вдруг позвонит вчерашний аноним? Вообще-то он сказал, что позвонит во столько же, во сколько звонил вчера. А это значит, что время у меня еще есть.
Я быстро составила грязную посуду в раковину, твердо пообещав себе, что обязательно вымою ее, как только вернусь. Захватив с собой сумку, я выскочила из квартиры и отправилась к дому Кудряшова. Я ехала к нему, но вовсе не надеялась застать его дома. Сегодня это меня совсем не злило. Скорее наоборот. У меня появились кое-какие подозрения, и я надеялась, что они оправдаются.
Подъехав к дому Кудряшова, я обнаружила, что его машины нет во дворе. Конечно, это еще ни о чем не говорило, может, он мог поставить ее, например, в гараж. Я вытащила телефон и набрала домашний номер клиента. Никто не отвечает… Набрала номер еще раз, для верности, — тот же результат.
Значит, Кудряшова нет дома. И куда же он уехал? Если туда, куда я думала, то я на верном пути, и теперь мне в принципе нет необходимости ждать звонка доброжелателя, чтобы узнать, кто убил Приходько. Разве что для того, чтобы просто подтвердить свою версию.
Я отправилась по другому адресу, где надеялась застать машину Кудряшова. После ужасной ночи, когда мне приснился Саша, в мозгу у меня словно прояснилось. Я начала мыслить по-другому. И поняла многие вещи, которых раньше почему-то не понимала.
Въехав во двор дома, увидела, что машина Кудряшова стоит на том самом месте, где я и рассчитывала ее увидеть. Меня это обстоятельство страшно порадовало. Теперь можно было отправляться домой. Мои подозрения скорее всего оправдаются.
* * *
Я сидела дома и ждала, когда же, наконец, позвонит аноним. А он все не звонил и не звонил. Я уж было подумала, что мой неожиданный доброжелатель передумал, и решил, что десять тысяч рублей ему ни к чему. Но когда я уже совсем отчаялась, зазвонил телефон. Я подскочила к аппарату, схватила трубку и нетерпеливо выкрикнула:
— Алло!
— Зачем так кричать, Танечка? — услышала я спокойный голос Папазяна. — Вай, женщина, какой шумный! — с нарочито усиленным кавказским акцентом произнес он.
— Гарик, господи, я не думала, что это ты, — выдохнула я.
— Здравствуй, дорогая. Что-то не звонит тебе твой поклонник. Вообще никто не звонит.
— Позвонит, Гарик, подожди еще немного.
— Танечка, ты, конечно, знаешь, что ради тебя я готов на все, но ты пойми, пожалуйста, я снял людей для того, чтобы прослушивать твой телефон…
— Гарик, нет! Только не сейчас! — закричала я в трубку. — Он скоро позвонит, вот увидишь! Только не говори мне, что ты сейчас снимешь людей! — взмолилась я.
— Нет-нет, что ты, Таня-джан! — засмеялся Гарик. — Я просто хотел предупредить тебя, что завтра они уже не смогут пасти твой телефон. Только сегодня.
— Да завтра и не надо! — с облегчением выдохнула я. — Мне важно только сегодня. Он позвонит, обязательно позвонит. Точно знаю!
— Ну, хорошо. Тогда жди. — Гарик попрощался и повесил трубку.
Я села на диван и включила телевизор, чтобы время ожидания шло быстрее. Наконец телефон зазвонил. Теперь я была уверена, что звонит аноним. Я сняла трубку и спокойно произнесла:
— Алло.
— Татьяна Александровна? — произнес тот же голос, что я слышала вчера.
— Да, это я.
— Я звонил вам вчера по поводу информации по делу, которым вы сейчас занимаетесь. Вас заинтересовало мое предложение?
— Да, я обдумала его и, пожалуй, соглашусь.
— Моя цена — десять тысяч рублей. Мне нужны наличные.
— Я вас поняла. Деньги будут. А как насчет наличия достоверности информации?
— Не сомневайтесь, информация у меня действительно есть, и она вполне достоверна. Я не лгу, — спокойно произнес мужской голос.
— А почему я должна вам верить? — я нарочно затягивала разговор, чтобы дать возможность ребятам Гарика засечь телефон. Зная нашу технику и возможности родной милиции, я сильно сомневалась, что им удастся засечь разговор за несколько секунд. Поэтому и тянула время по максимуму.
— Вы можете мне не верить, — с насмешкой проговорил собеседник. — У вас просто нет выбора. Если вам нужна информация, то я готов продать вам ее. Но если вы мне не верите — это ваши личные проблемы.
— Хорошо, говорите, когда и где мы с вами встретимся?
— Встретимся? — засмеялся собеседник. — Что вы! Я не собираюсь встречаться с вами. Зачем? Мы просто обменяемся конвертами, в которых будет находиться то, что нужно нам обоим.
— И как же это произойдет?
— Вы должны сегодня вечером в шесть часов приехать в центр города, к цирку. Там, прямо у входа, стоит мусорная корзина. Вот в нее-то вы и положите пакет с деньгами. Не вздумайте стоять рядом или как-то иначе следить за мной. Я замечу слежку и вы не получите информацию.
— А когда я получу ее?
— Когда я удостоверюсь, что все в порядке, — проговорил нахальный аноним. — Я сначала проверю деньги. Если все нормально, то перезвоню вам и скажу, где искать информацию.
— А гарантии? — снова спросила я.
— Никаких гарантий. Я же сказал, что вам ничего другого не остается, кроме как поверить мне на слово. Если не хотите, мы можем и расторгнуть соглашение.
— Нет, я согласна. Я поверю вам на слово. Но только не думайте, что я такая дура и позволю вам обвести меня вокруг пальца. Если информации не будет или она будет недостоверна, я разыщу вас. Достану из-под земли, даже не сомневайтесь. Наш разговор записан на пленку, и я сумею достать вас даже с того света! — разгорячилась я. Не люблю, когда моими действиями пытаются руководить какие-то посторонние люди.
— Ну что вы! Зачем так мрачно? С того света… Я предоставлю вам информацию, можете не беспокоиться. Вы все поняли?
— Да. В шесть, в мусорной корзине у цирка.
— Дайте мне номер вашего сотового.
Я продиктовала и положила трубку. После этого набрала номер Папазяна. Гарик подошел через несколько секунд.
— Танечка, должен тебя огорчить, — с ходу начал он.
— Что такое? Только не говори мне, что вы не успели засечь его. Я специально тянула время, сколько могла. За это время можно было не только номер засечь, но и опергруппу послать по адресу.
— Да нет, что ты так разошлась? — немного обиженно произнес Гарик. — Все совсем не так. Мои ребята хорошо работают. Они успели засечь твоего анонима. Только вот беда — он говорил из автомата. Мы засекли, где он может примерно находиться, но думаю, что тебе это мало что даст.
— Да-а, — разочарованно протянула я. — Жаль, что так получилось…
— Может, он позвонит еще раз, и мы попробуем более точно выяснить, где находится аппарат? — попробовал успокоить меня Папазян.
— И что? — безучастно спросила я. — Зачем мне это? Ладно, Гарик, спасибо за работу. Можешь снимать прослушку, больше не понадобится.
— Не отчаивайся. Если что, звони — помогу, чем могу.
Итак, засечь доброжелателя не удалось. Жаль, конечно, но не смертельно. Я принялась готовиться к встрече. Достала из шкафа деньги — новенькие пятисотрублевые купюры. Пересчитала, уложила аккуратненькой стопочкой и перетянула резинкой. Теперь нужно было как-то упаковать их. Я решила, что лучшим будет просто положить пачку в полиэтиленовый пакет и завернуть его.
Когда все приготовления были закончены, я решила перекусить. Приготовив на скорую руку обед, поела, даже убрала все со стола и вымыла посуду.
Когда подошло время ехать на встречу, я на всякий случай прихватила свой пистолет. Проверила батарейки в телефоне, взяла ключи от машины и отправилась к цирку.
Место аноним выбрал довольно людное. Пожалуй, самое людное в Тарасове. Здесь всегда было много народу, даже ночью. На площади перед зданием цирка располагались кафе и забегаловки, которые по причине теплой погоды работали и сейчас. Кроме того, здесь находился большой фонтан, вокруг которого стояли скамейки, которые никогда не пустовали. Мне иногда казалось, что для того, чтобы посидеть на них, надо выстраиваться в длинную очередь.
Я проехала мимо площади перед цирком и мельком взглянула на обстановку. Все было, как всегда. Полным-полно народа: дети, старушки и молодежные компании… Кого здесь только не было. Возле самого входа в цирк я заметила ту самую мусорную корзину, в которую должна опустить пакет с деньгами. Около урны никого не было. Собственно, здесь было единственное место, где не толпился народ. Думаю, если проследить за урной, я смогу заметить того, кто придет за деньгами.
Я поставила машину недалеко от цирка, у самого здания стоянка была запрещена. Посмотрела на часы — без четверти шесть. Я вышла из машины и пешком пошла ко входу в цирк.
Думаю, аноним уже прибыл. Он наверняка находится где-то неподалеку. Возможно, даже наблюдает за мной, если знает в лицо.
Я медленно, прогулочным шагом шла к цирку, стараясь заметить кого-нибудь подозрительного. Но подозрительным можно было счесть любого, кто так или иначе находился поблизости от урны.
Оглядываясь, я шла к цирку, держа в руках пакет с деньгами. И вдруг почувствовала, что мне жалко отдавать деньги. Неважно, что потом я все равно стрясу их с Кудряшова. Меня начала душить жаба, как теперь говорят. Вот ведь как получается: кто-то ничего не делает, а получит десять штук. Ни за что, ни про что. А тут стараешься, стараешься, чтобы прокормить и одеть себя, любимую… Надо стать шантажистом, подумала я. Опасно, конечно, зато прибыльно.
Я подошла к фонтану, решив пока не подходить к урне, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимания анонима. Посмотрела в сторону входа в цирк — снова никого рядом.
Я встала у фонтана, достала сигареты и закурила. Подождав до назначенного часа, направилась неспешным шагом к урне, еще издалека заметив, что она забита почти доверху. Оглядевшись, не наблюдает ли кто за мной излишне пристально, и убедившись, что никто не проявляет ко мне особого внимания, подошла к урне, незаметным движением руки опустила в нее пакет с деньгами и прошла мимо.
Вокруг не было никого, кто вызвал бы мои подозрения. Я постояла немного возле урны, все еще боясь за деньги. К урне подбежала маленькая девочка и бросила прямо на пакет с деньгами огрызок яблока. Девочка посмотрела на меня и убежала. А я, оглянувшись, увидела, как мимо урны идет бомж. Какой-то мужик совершенно непотребного вида, с бородой и в разных ботинках тащился по направлению к урне. Я напряженно всматривалась в него и хотела было пойти назад к корзине, чтобы вытащить пакет с деньгами, но, к счастью, бомж проплелся, не остановившись около нее. Когда он шествовал мимо меня, пахнуло таким «ароматом», что я едва не закашлялась. Сморщив нос, я снова посмотрела на урну — деньги все еще были там. Пакет было видно с моего места.
Я постояла еще немного и уже собиралась отправиться к машине, когда запиликал мой сотовый. Я посмотрела на определитель номера — номер не определился. Значит, звонят скорее всего с автомата. Я нажала на кнопку и поднесла трубку к уху.
— Слушаю.
— Не надо стоять около урны, — услышала я голос анонима. — Иначе ничего не получится. Я наблюдаю за вами. Или вы думаете, что я такой наивный и прямо при вас помчусь к урне за деньгами?
— Я уже собиралась уходить, — проговорила я, решив на время принять условия игры незнакомца.
— И правильно сделаете, — проговорил абонент. — Не вздумайте следить за мной. Вам все равно не удастся выследить меня. Вы ничего не измените, а лишь потеряете — не получите информацию, которая вам нужна. Все ясно?
— Да. Я уже ухожу. Просто боюсь за судьбу денег. Тут шляются всякие подозрительные личности, могут достать пакет из урны, а потом вы скажете, что я хотела вас кинуть.
— Это не ваша забота, — проговорил собеседник. — Я видел, что вы принесли деньги, остальное вас не касается.
В трубке раздались короткие гудки. Я отключила мобильник и еще раз осмотрелась. Никого подозрительного рядом со мной не было, и я потихоньку пошла в сторону стоянки, где оставила свою верную «девятку».
Пока я шла, все время оборачивалась в надежде увидеть, кто же подойдет к урне. Уже заворачивая за угол, я вдруг снова увидела того вонючего бомжа. Он не спеша шел вдоль здания цирка и неминуемо должен был пройти мимо корзины с мусором. А ну как он сейчас залезет туда и вытащит пакет с деньгами? Тогда мне не видать ни информации, ни вымогателя, ни денег…
Я решила, что лучше постоять еще немного возле урны, обеспечив безопасность денег, и резко развернулась, стала пробираться через толпу по направлению к входу в цирк. Расталкивая возмущающихся гуляющих граждан, я на секунду потеряла из виду бомжа, а когда сумела продраться сквозь толпу, его уже не было возле урны. Я осмотрелась — его не было и поблизости. Тогда я подошла к урне, чтобы проверить сохранность пакета, и едва не упала в обморок — пакета не было! Черт возьми! Я метнулась в одну сторону, в другую — ничего и никого!
Как же я умудрилась упустить деньги? Ох, не случайно бомж терся около корзины, наверняка он и взял пакет с деньгами. Постой, постой, Таня… А если это и не бомж вовсе, а переодетый вымогатель… Как же так получилось? Я готова была рвать на себе волосы, до того разозлилась.
Тогда я принялась снова распихивать людей направо и налево, чтобы прорваться сквозь плотную толпу и выйти на относительно малолюдное пространство. И наконец увидела мужичка-бомжа. В руках у него ничего не было. Я чуть ли не бегом помчалась к нему. Мужичок стоял и что-то отчаянно разыскивал в карманах своих потерявших форму и цвет штанов.
Подбежав к нему, я схватила бомжа за отворот пиджака. Он испуганно попятился от меня, выпучив со страха глаза.
— Ты што, ты што… — запричитал он, пытаясь вырваться из моих цепких объятий. — Пуш-ш-шти…
Я заметила, что у бомжа во рту нет половины зубов. Меня передернуло от отвращения, я машинально выпустила его из рук, мужичок попятился и хотел было сбежать, но я снова схватила его за пиджак.
— Постой, поговорить надо! — зло проговорила я, глядя мужичку прямо в глаза. Нет, похоже на то, что это настоящий бродяга. Просто он помог анониму заполучить мои денежки.
— Ты ш-што? Пуш-шти! Я нише не жнаю! — выкрикивал бродяга, дергаясь, как вошь на гребешке.
— Тихо! — цыкнула я на него, а то на нас уже обращали внимание прохожие. — Отойдем в сторонку. Да не бойся ты! Ничего я тебе не сделаю. Просто хочу поговорить.
Бродяга поутих немного, и мы спокойно отошли в сторону, подальше от любопытных глаз зевак.
— Ты сейчас достал из мусорного бачка пакет, — утвердительно проговорила я, а затем спросила: — Куда ты его дел?
— Какой пакет, не жнаю никакого пакета, ниш-ше я не брал… — бомж принялся воровато озираться.
— Я видела, не юли! — зашипела я. — Если не скажешь, пристукну прямо здесь!
— Какой пакет-то? — глазки бродяги забегали, он начал нервничать.
— Там в бачке, — я показала рукой на урну, где оставила деньги, — лежал пакет, прямо сверху. Я видела, как ты взял его. Куда ты его дел? Или он еще у тебя? — преодолевая отвращение, я принялась обыскивать бомжа. Но при нем ничего не было.
— Да не жнаю я ни про какой пакет, ты шо ко мне приштала?
— Ты чего, не понял? Убью сейчас! — я тряхнула изо всех сил бродягу, отчего голова его дернулась.
— Пакет, пакет… — заныл бомж. — Там мужик какой-то попрошил пойти и вжать пакет… Денег дал.
— Какой мужик? Где он? — я еще раз тряхнула мужика.
— Ишь, какая шуштрая! Все тебе рашкажи. Да я на тебя в шуд подам, шкажу, что ижбила, что приштавала…
— Чего?! — я открыла рот от изумления. — В суд? Да ты не доживешь до суда, я тебя, как муху, прихлопну, понял? — Меня трясло от возмущения, и я готова была осуществить сказанное прямо сейчас.
— А тот мужичок, между прочим, денег дал и попрошил вежливо. Отчего не помочь хорошему человеку? — нагло глядя на меня, заявил бродяга.
Я, с трудом превозмогая себя и подавляя порывы злости, достала из кармана бумажник и раскрыла его. Бродяга голодными глазами уставился внутрь кошелька. Своим цепким взглядом он, наверное, сразу пересчитал содержимое моего бумажника. Потом нервно сглотнул и уставился на меня. Я вытащила десятирублевую купюру и протянула ему.
— Я дам тебе деньги, если ты покажешь или хотя бы опишешь мне того человека.
— Хм, — бомж презрительно отвернулся. — Это ражве ж деньги? Дещятка… Тот мужик дал полтинник, да жа грудки не тряс…
— Ладно, — сдерживаясь, чтобы не придушить паршивца прямо здесь, я достала из бумажника еще четыре десятки и потрясла ими перед носом бродяги. — Вот. Полтинник. Рассказывай, что за мужик.
— Ну, што… — неуверенно начал бомж, не сводя глаз с купюр. — Мужик как мужик… А ты деньги-то отдай. А то потом, жнаю я вашу манеру, ничего не дашь… — я протянула ему три десятки.
— Остальное потом, когда все расскажешь.
Мужичок проворно спрятал бумажки за пазуху.
— Ну, подошел ко мне, говорит, помоги, мил-человек. Вон там в урне пакет лежит. Он мне нужен. Принещи-ка мне его. Мне-то не сподручно в мушорке ковыряса, а на тебя никто внимания не обратит. Ну, я и пошел… и вжял… — Бродяга неотрывно смотрел на деньги, которые я держала в руке.
— Что за мужик?
— Да обычный мужик. Невышокий такой, лет шорок или около того.
— Он был на машине?
— Да не жнаю я. Он прошто подошел ко мне и жаговорил.
— Ну еще что-нибудь, какие-то приметы.
— Да не было никаких примет. Говорю же, обычный мужик… — бродяга жадно смотрел на деньги. — Вще, больше ничего не могу рашкажать. Деньги давай, ты обещала.
Я со вздохом протянула ему остальные купюры.
Черт его знает, этого бродягу. Может, соврал, может, правду сказал… Денег было не жалко, было обидно, что снова все сорвалось.
Я отпустила бомжа, и тот засеменил к проходу между домами. А я отправилась к машине. Только я села внутрь, как зазвонил мой сотовый.
— Алло.
— Я проверил деньги, все в порядке. Конверт с информацией находится за памятником Ленину, на площади за цирком. Он лежит сзади под плитой парапета, — в телефоне раздались короткие гудки.
Я отключила мобильник и завела двигатель. Быстро объехав здание цирка, остановилась у памятника Ленину. Рядом почти никого не было. Я вышла из машины и обошла памятник. Внизу одна плита парапета была неплотно прикреплена, под ней образовалась небольшая щель. Я наклонилась и просунула руку под плиту. Нащупала бумагу и вытащила. Это действительно оказался белый конверт. Он был не запечатан.
Я отправилась к машине, села внутрь и раскрыла конверт. В нем одна-единственная бумажка. Я развернула ее и прочла строчку, напечатанную на компьютере. На листке стояло всего несколько слов:
«Ищите убийцу через Кудряшова. Он знает, кто».
Вот все, что сообщил мне незнакомый доброжелатель. Я перевернула лист другой стороной, но там было чисто. Покрутив в руках, я сунула бумажку в бардачок, а конверт выбросила в окно.
Достала сигареты и закурила.
Ловко обвел меня вокруг пальца вымогатель. Сказал, что назовет убийцу, а сам сделал лишь намек и только. Кудряшов знает, кто убийца Приходько? Странно. Хотя учитывая мои догадки и то, что в последнее время он стал вести себя странно, вполне возможно, что он действительно подозревает или даже знает, кто убил Женю.
Поехать к Саше и напрямик спросить у него, кто убийца? Нет, он ничего не скажет. Это и понятно. Лучше, думаю, проследить за ним, тогда он невольно сам выведет меня на преступника.
Я задумалась. Все равно кое-что оставалось для меня загадкой. Если на самом деле Кудряшов знает убийцу, почему молчит об этом? Ведь он изначально был заинтересован в том, чтобы я отыскала того, кто застрелил Женю. А теперь вдруг повел себя столь странным образом.
Это неспроста. Надо выяснить все подробности этого дела сегодня же. Иначе завтра может быть поздно. Я обещала Кудряшову сегодня сообщить имя убийцы, но не сделала этого. Да и не могла. Потому что на самом деле пока я еще не знаю его. Но у меня есть кое-какие подозрения… Правда, подозрения, как говорит Гарик Папазян, к делу не подошьешь. Вот я и была намерена проверить свои подозрения сегодня же.
Я завела двигатель и двинула от центра города в один из дальних районов.
Назад: Глава 10
Дальше: Глава 12