Глава 7

Очнулась я, если так можно назвать мое липовое пробуждение, в небольшой комнате, обставленной не особо дорогой, но и не старой мебелью. Комната напоминала обычную квартиру. На несколько минут, прислушавшись к посторонним звукам, доносящимся из коридора, но не услышав ничего подозрительного, я осторожно встала с кровати, на которую меня уложили ребята Бурмашева, и подошла к окну. К сожалению, из-за очень позднего времени и полного отсутствия освещения ничего, кроме отдельно взятых крыш и нескольких светящихся вдалеке окон, не было видно.

Я тяжело вздохнула и принялась шарить по карманам, хорошо помня, что где-то там у меня была пачка с сигаретами. Увы, пачки почему-то на месте не оказалось, то ли она выпала, пока меня таскали туда-сюда бугаи Бурмашева, то ли я сама ее выронила. Одним словом, о том, чтобы покурить, оставалось только мечтать. Снова вздохнув, я подошла к холодильнику и, открыв дверцу, принялась изучать его содержимое. Тут мне повезло – холодильник оказался забит до отказа. В нем было все: от прохладных газированных напитков до сырных и колбасных изделий. Я достала все, мне приглянувшееся, и уселась перекусывать, так как мой аппетит из-за всех сегодняшних перипетий неожиданно проснулся. Ну а так как оставлять свой мозг незагруженным я просто не умела, конечно же, стала одновременно размышлять над всем произошедшим.

Похоже, мне все удалось. Я попала прямо в самое логово липового предпринимателя, а на деле настоящего бандита Бурмашева, который оценил мой боевой талант и предложил мне работу. Какую именно, он пока не объяснял, но наверняка уже принял решение по этому поводу, просто не успел ничего сказать мне. К тому же он вряд ли станет посвящать меня в свои делишки, по крайней мере сразу, перво-наперво присмотрится, понаблюдает, а значит, играть девочку-паиньку мне придется еще очень долго.

Да, это все хорошо, но как быть с моей машиной, стоящей возле казино, с оставленными в ней вещами? Ну, допустим, со стоянки ее вряд ли кто угонит и ничего из нее там не стащит, но мне-то от этого не легче: фотоаппарат и «жучки» мне бы не помешали тут. Ведь от того, что я тут только все увижу, а документальных свидетельств не получу, толку будет мало. Как же мне забрать мои спецсредства? Вдруг Бурмашев каждый раз будет меня обыскивать и просматривать все мои вещи? Тут нужно хорошенько подумать. Ну да ладно, утро вечера мудренее.

Дожевав все, я преспокойненько завалилась на кровать и почти сразу по-настоящему уснула.

Утром меня разбудил Славик. Он намеренно толкнул меня так резко, что я испуганно вскочила и едва не вскрикнула.

– Хватит дрыхнуть, соня! – демонстрируя свое пренебрежение к моей персоне, брезгливо произнес он. – Босс тебя ждет.

– Хорошо, я сейчас, только в порядок себя немного приведу, – решив не ссориться с парнем, миролюбиво ответила я.

Затем встала и направилась к висящему на стене зеркалу, но Славик преградил мне путь и, указав на дверь, строго добавил:

– Так сойдет. Топай давай, я тебя ждать не собираюсь.

«Эх, не было бы у меня сейчас другого важного дела, я бы тебя так прижала… – подумала я про себя. – Не скоро бы еще вспомнил, как грубят».

Следуя за охранником Бурмашева, я преодолела светлый, оформленный под дерево коридорчик и оказалась в просторной гостиной, сочетающей в себе все самое наипростое: деревянные стулья, плетенный из чего-то круглый стол и кресло-качалку, коврики-шкурки, украшающие стену оленьи рога. В результате получался некоторый деревенский стиль оформления, что выглядело очень уютно и красиво. В центре же небольшой, являющейся продолжением комнаты террасы восседал одетый в светлый спортивный костюм Бурмашев.

– Доброе утро, Танечка, – любезно поприветствовал он меня. – Как вам спалось?

– Отлично, только голова немного болит, – вспомнив о том, что я изображала из себя пьяную, ответила я.

– Могу предложить вам настоящее бургундское вино, – все так же улыбаясь, продолжил мужчина.

– Нет, спасибо, я обычно не похмеляюсь, – отказалась от предложения я, тем более что голова-то у меня совсем даже и не болела, хотя выпила я вчера все же немало. Впрочем, возможно, что я была сильно напряжена и все выпитое на меня просто не подействовало. – Лучше уж горяченького кофейку. Если можно, конечно.

– А почему нет? Кофе так кофе, сейчас вам его принесут, – ответил Бурмашев.

Затем пригласил меня сесть с ним рядом и стал рассказывать басни. Он плел мне что-то про очень тяжелую работу, будто бы он занимается тем, что организовывает всякие туры и отдыхи для нашего правительства и депутатов, но так, чтобы об этом не знали простые смертные, и за это, конечно же, получает немалые деньги. Самая же большая сложность его работы состоит в том, что он все время рискует и собой, и людьми, чтобы уберечь от покушения своих клиентов, ну и, конечно, самого себя. Я все это слушала, хотя уже давно знала, в чем действительно состоит его работа, но виду не подавала. Когда же Бурмашев закончил свой рассказ, он спросил:

– Ну что, Танечка, согласны вы войти в мою команду и помочь нашим загруженным заботами о благосостоянии горожан депутатам?

– В общем-то, да. Но только не пойму, что именно мне предстоит делать? – прикинулась я наивной.

– Что делать? Ну, для начала кое-кому кое-что отвезти. Потом, возможно, вы начнете сопровождать меня в поездках, но это позже, а пока, думаю, вам нужно заехать к себе домой и собрать все самое необходимое. Вячеслав вас отвезет.

«Ну да, только этого-то мне сейчас и не хватало, – обреченно подумала я. – Повезу я Вячеслава показывать ему свою квартиру. Да так же меня запросто вычислить можно. Но не поехать вроде бы тоже нельзя – подозрительно. Что же делать?»

Я задумалась, радуясь хотя бы тому, что у меня есть немного времени, чтобы допить кофе, а заодно и найти выход из создавшегося положения. Наконец умная мысль посетила меня, и я, поставив опустевшую чашку из-под кофе на стол, повернулась к листающему газету Бурмашеву.

– Знаете, а ведь мне, наверное, даже и нечего забирать из дома, – произнесла я.

– Как так? – тут же напрягся Бурмашев.

– Ну у меня там ценного ничего нет, а одежду я и здесь смогу найти, в том шкафу, что в моей комнате стоит, там ведь много всего висит. К тому же, если я поеду сейчас к себе, то мне придется столкнуться с моим… ну, парнем. А он сразу начнет все выпытывать, выспрашивать, еще, не дай бог, с кулаками полезет. А вам ведь разглашение моего нового места работы ни к чему.

– Ни к чему, – хитровато поглядывая на меня, откликнулся Бурмашев.

Я напугалась, что он что-то заподозрил, а потом принялась врать дальше, стараясь выглядеть исключительно правдивой.

– Впрочем, можно, конечно, съездить, тем более что ваш Славик с ним справится. Только вот мой Витек после этого все равно меня искать станет. А так я ему могу просто позвонить и сказать, что поехала к своей бабке в Туркмению. Туда-то он точно не попрется.

– Ну, смотрите сами, выбор ваш, – не став ни на чем настаивать, ответил Бурмашев, а затем снова погрузился в чтение газеты.

Я облегченно вздохнула, затем попросила телефон и, как только они мне его принесли, принялась звонить моему знакомому компьютерщику Дыку, с которым когда-то нам довелось влипнуть в одну очень интересную историю. Она требует отдельного рассказа, так что сейчас я не стану на ней задерживаться. К тому же те, кто следит за моими успехами на детективном поприще, наверняка уже вспомнили этого простого, как две копейки, паренька. Что же касается двух других моих друзей, Владимира Кирьянова и Гарика Папазяна, то им я звонить не рисковала, не зная точно, прослушиваются здесь телефоны или нет. Как только Дык снял трубку, я первой произнесла:

– Привет, радость. Что делаешь?

– Да как всегда, – не совсем еще, видно, поняв, кто ему звонит, немного растерянно откликнулся Дык.

– Понятно, – равнодушно вздохнула я и затараторила дальше: – Милый, знаешь, я решила на некоторое время съездить к своей бабушке, ты ведь не обидишься на меня за это?

– Да нет, – все еще не узнавая меня по голосу, тем более что я немного сменила свою обычную интонацию, так что Дык, явно будучи сонным – он в основном по ночам терроризирует свой компьютер, – ничего не понимал.

– Ну вот и замечательно. Немного отдохнем друг от друга. Ладно, пока. Да, суп в холодильнике. Надеюсь, ты уже поел?

– Еще нет, – откликнулся Дык.

Я услышала, как он набрал в грудь воздуха – видно, решив, что кто-то просто ошибся номером, парень захотел об этом сообщить. На всякий случай – вдруг телефон тут все же слушают – допускать этого было нельзя. И я быстренько повесила трубку. Затем удовлетворенно улыбнулась и обратилась к Бурмашеву:

– Ну вот, кажется, с ним проблем не будет.

– Вы же не любите этого мужчину, – не отрываясь от газеты, произнес тот. – Зачем же живете с ним?

– Ну, не знаю… Наверное, просто привыкла. А когда-то немного любила. Кстати, он не такой уж плохой. И он добрый, – врала я дальше.

Бурмашев больше ничего не сказал, лишь кивнул стоящему рядом с ним парню, с коротко стриженными темными волосами и большим родимым пятном на щеке. Тот заговорил:

– Мы бы хотели, чтобы вы отвезли одному человеку посылочку. Пройдемте сейчас со мной, я передам вам для него пакет и сообщу адрес.

– А можно поконкретнее? Что в пакете? – полюбопытствовала я.

– Очень важные документы и… небольшой подарок, – ответил сам Бурмашев. – Но на будущее запомните, что вас это не должно никак волновать. Ваша задача – отвезти пакет в нужное место. И получить за такую малость приличные деньги.

– А, ну тогда ладно, – якобы смирилась я.

Затем прошла за парнем. Он выдал мне какой-то квадратный пакет, перевязанный несколькими веревками, а также небольшой листочек с написанным на нем адресом.

– Вот туда отнесете и отдадите вахтеру, который будет стоять на воротах, – пояснил парень. – Он отдаст вам другой пакет, и его вы привезете сюда. Все понятно?

– Ну да, я же не тупая, – слегка надувшись, ответила я. Затем немного помялась и спросила: – А можно вопрос?

– Ну давайте, – вздохнув, согласился парень.

– А пароль мне не потребуется? Я слышала, что все люди, ну, которые на разных депутатов работают, имеют пароли, чтобы своих отличать. А то вдруг вахтер окажется не тот, я потом еще и виновата буду.

– Не волнуйтесь, он будет тот. Мы его заранее предупредим, как вы выглядите, – успокоил меня парень, имени которого я до сих пор не знала.

Взяв листок, я внимательно прочитала адрес. Оказалось, что тот человек, которому я должна передать секретный пакет, проживает на улице Октябрьской, что недалеко от всем известного банка «Новый вклад». Добраться туда можно без проблем всего за десять-пятнадцать минут. Конечно, если бы была машина. Но моя-то пока отсутствовала, а другую мне почему-то не предлагали. Я решила спросить о средстве передвижения сама:

– Скажите… извините, не знаю, как вас называть… – начала было я.

– Максим, – представился мне парень и тут же уточнил: – Так что вы хотели узнать?

– Я хотела поинтересоваться, меня до этого места отвезут, или вы мне просто дадите машину?

– А вы что, умеете ее водить? – удивленно переспросил парень.

– Ну да, – призналась я и тут же спохватилась: ведь он может сейчас попросить меня показать ему права. И он действительно попросил, причем с явным интересом. И снова мне пришлось врать: – Только прав у меня нет. Но ездить я хорошо умею.

– Ну раз пока их нет, придется вам добираться до нужного места общественным транспортом, – равнодушно откликнулся парень. – А вот когда сделаем вам права, получите и машину.

– Что ж, общественным так общественным, – вздохнула я.

Затем взяла со стола пакет, сразу же подумав, что он как-то слишком уж тяжел для бумаг и маленького подарка, о которых говорил Бурмашев, и стала укладывать его в целлофановый пакет. Паренек несколько минут постоял рядом, а потом стал мне помогать. Вместе мы смогли засунуть презент в обычный черный пакет, и я отправилась вниз. По дороге к выходу меня остановил Славик и протянул какую-то карточку, немного напоминающую календарик.

– Что это? – не поняла я.

– Пропускной билет сюда, – коротко бросил тот и, резко развернувшись, пошел по своим делам.

Я посмотрела на пропуск и едва не рассмеялась: у меня в руках был действительно обычный календарик, на котором красовался какой-то дружеский шарж. Впрочем, немного подумав, я поняла, что, скорее всего, календарик сделан на заказ и, кроме как у людей Бурмашева, ни у кого таких нет. Следовательно, свои друг друга различают именно по этой незначительной мелочи, тогда как у всех других, включая милицию, календарик ни за что не вызовет никаких подозрений.

И снова выходило, что Бурмашев – невероятно осторожный человек. Не удивлюсь, если за мной следом он пошлет сейчас кого-то, чтобы тот проследил, как точно я выполню всю работу и не натворю ли чего непредусмотренного. Эта мысль пришла мне на ум очень даже кстати, так как я совсем было собралась поймать машину и поехать на ней к своей «девяточке», чтобы хотя бы забрать из ее салона необходимое мне снаряжение. Тогда я спокойно дошла до автобусной остановки и стала ждать автобуса. При этом осторожно, но внешне равнодушно, посматривала по сторонам, чтобы определить, верны ли мои подозрения насчет слежки. Но пока ничего подозрительного не наблюдалось.

Тут подошел нужный мне автобус. Он был так сильно набит, что я невольно подумала, не подождать ли следующего. Но, переведя взгляд на подошедший следом автобус другого маршрута и увидев, что он так же переполнен, поняла, что ждать бесполезно: следующий автобус не многим будет отличаться от предыдущего, учитывая, что сейчас самый час пик и все спешат на свои рабочие места. Пришлось лезть в этот. Чтобы попасть в салон, мне пришлось перетолкать кучу народа и переругаться с несколькими противными старушками, которые так и норовили проскользнуть в автобус впереди меня.

Пассажиры в автобусе прижимались друг к другу потными, скользкими телами и постоянно толкались. Я невольно вспомнила любимое выражение Кири: транспорт летом – это ад на колесиках. Да, Володька совершенно прав. Только я бы еще добавила к его словам, что этот ад ко всему прочему еще и бултыхается, от чего желудок просто выворачивается наизнанку.

Понимая, что мне нужно посмотреть, нет ли за мной слежки, я принялась пробиваться в конец салона, к заднему окну. Когда же наконец добралась, поняла, что такого массажа мне еще никогда испытывать не приходилось. Сразу вдруг захотелось все бросить и отправиться на пляж, прикупив по дороге холодненького пивка. Эта мысль так захватила меня, что я едва не покинула автобус, но желание выяснить все до конца и доказать, что убил Ирину Брель именно Бурмашев, оказалось сильнее. Я отогнала навязчивую идею прочь, чтобы не травить себе душу, и, повернувшись к окну, принялась думать о другом.

Минут пятнадцать понаблюдав за транспортом, находящимся позади автобуса, я нашла подтверждение своей недавней мысли насчет слежки. За «Икарусом», в котором я ехала, пристроился малозаметный серенький «Пежо». Я сразу вычислила его, так как водитель то ли не счел нужным заботиться о том, чтобы его не заметили, то ли был полным идиотом – он даже не пытался отстать немного от автобуса или, наоборот, хоть ненадолго обогнать его, а хвостиком тащился следом.

Мысленно посмеявшись над этим растяпой, я отвернулась от окна, чтобы следящий не видел, что я делаю, и, подняв пакет до уровня груди, попыталась на ощупь выяснить, что же такое находится внутри него. Сделать мне этого не удалось, так как содержимое посылки было завернуто не в один, а во множество слоев бумаги. И все же я примерно догадалась, что там может быть, – если верить словам Лидии, то у меня в руках наверняка находилось оружие. А передать его попросили именно меня только потому, что вряд ли кто решит проверить, что несет в пластиковой сумке какая-то женщина.

Чтобы не пропустить мою остановку, я вновь прислонилась к окну и стала смотреть на проплывающие мимо дома. Вскоре показался нужный мне район, я облегченно вздохнула и стала пробираться к выходу.

– Девушка, вы поменьше толкаться не могли бы, не одна ведь едете, – заворчала на меня какая-то крашенная в рыжий цвет тетка, у которой волос на голове было столько же, сколько у новорожденного.

– Скажите спасибо, что я вас только толкнула, а не прошлась по вас ногами, – злобно бросила я, продолжая расталкивать всех и пробираться к выходу. Тетка что-то заворчала, но слушать ее у меня не было никакого желания, да и настроение у меня сейчас было такое, что я, кажется, запросто могла убить кого угодно и даже не пожалеть об этом.

Наконец мне удалось выбраться из консервной банки, замаскированной под автобус, и я сразу же направилась к малоприметному домику с номером десять. Правда, незаметным он был только потому, что не имел на своей поверхности всевозможных ярких и кричащих украшений, а представлял собой обычное кирпичное строение в два этажа, с небольшим балкончиком наверху. Для пущей сохранности домик был обнесен высоким забором, почти полностью оплетенным в данный момент каким-то ползучим растением, напоминающим виноград.

Подойдя к огромным металлическим воротам, я осмотрелась и только после того, как заметила выглядывающего из-за соседнего забора надсмотрщика, громко постучала. За воротами тут же залаяли собаки, по одному приятному голоску которых я поняла, что им лучше не попадаться на глаза и уж тем более не оказаться поблизости от их зубов, а минут через пять ко мне вышел лысый мужчина с маленьким шрамом на щеке. Он весьма недружелюбно посмотрел на меня. Я тяжело сглотнула и коротко произнесла:

– Вам пакет.

Вахтер, как его называл мой новый инструктор, Максим, оценивающим взглядом пробежался по мне, затем молча кивнул и, взяв пакет из моих рук, исчез за воротами. Я осталась стоять перед домом одна, не совсем понимая, что мне следует делать: уйти или все же подождать, когда вынесут пакет взамен полученного. «Вахтер» ничего не сказал. А если он и не вынесет ничего? Вдруг хозяин домика передумал что-то передавать Бурмашеву? Трудно было этому типу, «вахтеру», сказать, например, «пока», «жди» или какое другое словечко, что бы дало мне понять, что делать дальше. Стой вот теперь тут, гадай.

С пару минут помявшись на месте, я уж было собралась возвращаться обратно, но тут ворота вновь приоткрылись, и кто-то протянул мне назад все тот же, только что принесенный мною пакет. Я интуитивно взяла его и открыла рот, чтобы спросить, почему его вернули, но почувствовала, что вес пакета заметно отличается от изначального. Стало быть, его содержимое просто поменяли, и нужно везти это Бурмашеву.

Медленным шагом направляясь назад к автобусной остановке, я стала решать, каким образом оторваться от своего наблюдателя и заехать если не к моей машине – до нее далеко, так хотя бы к Дыку, который наверняка сумеет снабдить меня всевозможными малозаметными предметами наблюдения: фотоаппаратом, «жучками». При этом «потерять» следящего нужно было так, чтобы он посчитал, что сам допустил оплошность и упустил меня из виду только из-за собственной глупости. То есть я лично никаких подозрений вызвать не должна была. Единственным возможным вариантом добиться этого был такой: незаметно сесть в какой-то автобус и так же незаметно покинуть его на следующей остановке.

Наметив примерный план действий, я намеренно забилась в самую гущу стоящей на остановке толпы и, когда часть ее ринулась совсем не в тот автобус, который мне вообще-то был нужен, чтобы вернуться в коттедж Бурмашева, тоже пронырнула в него. Затем торопливо пробралась назад и осторожно посмотрела в окно, что творится на улице. Машина моего наблюдателя все еще продолжала стоять в сторонке, а ее водитель нервно пытался высмотреть меня среди оставшейся толпы на остановке.

От души порадовавшись, что мне так легко удалось обвести вокруг пальца этого типа, я вышла на следующей же остановке и, поймав машину, покатила к дому Дыка. Довольно быстро добравшись до него, расплатилась с шофером теми самыми деньгами, что дал мне на мелкие расходы Бурмашев, и, подойдя к полуподвальной двери дома Дыка, громко постучала в нее. В ответ мне донеслось радостное гавканье собаки Дыка – таксы по имени Эскейп. Даже при выборе имени для своей собаки Дык не смог позабыть о своем любимом компьютере – вот что значит настоящий увлеченный человек.

Услышав лай, я невольно вспомнила, как когда-то выгуливала на площадке Эскейпа и кормила его, тогда как Дык безвылазно торчал у своего компа и даже не мог уделить ей несколько минут внимания. С тех самых пор Эскейп узнавал меня сразу и, как только дверь открывалась, бросался под ноги. Так случилось и сейчас.

– Эскейп, ты меня сейчас уронишь, – с легким укором произнесла я и потрепала собаку по свисающим вниз длинным ушкам. Затем улыбнулась опухшему ото сна Дыку, видимо, решившему вздремнуть после ночного блуждания по Интернету, и сразу спросила: – Как твои дела?

– Как и обычно, – равнодушно откликнулся он.

– Дык, у меня к тебе просьба. Поможешь? – проходя в скромную квартиру своего друга, поинтересовалась я.

– Смотря что тебе нужно, – неопределенно откликнулся Дык. – Взламывать какие-нибудь американские данные, пожалуй, не стану. Меня и так на днях едва не засекли, еле отмазался.

– Да нет, мне ничего такого не нужно, – успокоила я Дыка, продолжая блуждать взглядом по сторонам.

В квартире моего друга все было в точности так же, как и сто лет назад, когда он в нее вселился. Правда, пауков стало чуть больше, а потому нити паутины располагались абсолютно везде, включая даже рубаху Дыка. Впрочем, это соседство ничуть не мешало моему гению, а потому он даже не пытался от него избавиться. Невольно чихнув от жуткого количества пыли, я снова повернулась к Дыку и произнесла:

– Я просто хотела попросить у тебя на время твой мини-фотоаппарат и «жучки» с прослушкой. Можно?

– Фотик – пожалуйста, бери, а «жучки» и все остальное я напрокат одному парню дал. Вернет только через неделю, – ответил Дык и сразу же полез по шкафам искать свой фотоаппаратик.

Эту милую вещицу Дык когда-то выписал для себя по Интернету, но сам ею никогда не пользовался, а держал дома так, для понту. Пользовалась же этим миниатюрным, встроенным в изящные часики фотоаппаратом только я, ну и те ребята, которые иногда брали его у Дыка напрокат. Вот и в этот раз я планировала с помощью хитрых суперчасов зафиксировать незаконные деяния Бурмашева, а затем заставить его сознаться в организации убийства Ирины Брель.

Дождавшись, когда Дык найдет фотик, я торопливо нацепила псевдочасики на руку и, попрощавшись, поспешила назад – слишком долго отсутствовать мне было нельзя, так как босс наверняка заподозрит что-то неладное.

– Что, уже уходишь? – немного удивился моей спешке Дык. – Так скоро?

– Да, к сожалению, срочные дела. Но я еще загляну.

– Куда ж ты денешься… – показывая на фотик и явно намекая на то, что его рано или поздно придется вернуть, улыбнувшись, произнес Дык.

Я хитро ему подмигнула и на всех парах поспешила из дворика к остановке. Там снова поймала машину и попросила шофера подбросить меня до того района, где располагалась вилла Бурмашева. Там я пересела на обычный автобус и как ни в чем не бывало поехала дальше. Вскоре показалась моя остановка, и я еще издалека увидела, что меня ждут.

«Вот, уже изнервничались, – подумала я про себя. – Будто я сильно опоздала, всего-то на пятнадцать минут, а они уже взбудоражились. Видимо, что-то важное в моем пакетике находится, жаль, не могу посмотреть, что именно».

С видимым спокойствием выйдя из автобуса, я очаровательно улыбнулась Славику и еще двум стоящим возле него парням и с гордостью сообщила:

– Я отвезла ваш подарок и привезла новый. Что мне делать теперь?

– Иди в свою комнату. Нужна будешь, позовем, – с серьезным видом ответил мне Вячеслав.

Взяв у меня из рук пакет и резко развернувшись, он зашагал к дому. Я засеменила следом, стараясь не слишком отставать. Мы прошли во двор, затем в дом, и меня отправили в комнату, сказав, что я могу пообедать, мне все принесут. Я дошла до своей комнаты и, войдя в нее, действительно обнаружила горячий суп, стоящий прямо в маленькой супнице на передвижном столике у кровати.

«Ух ты, какая тут обслуга, – невольно удивилась я. – Как в самом лучшем отеле города. Я бы даже не отказалась все время так питаться».

«Ага, потому что готовить ты терпеть не можешь», – выплыл откуда-то мой внутренний голосок. «Ну да, не люблю, – ответила я ему. – А что такого? У меня, может, талант совсем к другому, а не к стоянию у газовой плиты. Мне вообще по роду деятельности положено питаться только в ресторанах и кафе». – «Угу, где тебя рано или поздно отравят», – непонятно почему, предположил мой голосок.

Я едва не выронила поднятую вверх, ко рту ложку и не расплескала ее содержимое. А что, ведь запросто может быть и так, подумала я. Кто знает, какие мысли у этого Бурмашева в отношении меня. Вдруг он меня узнал еще в казино и просто подыгрывал, а теперь хочет убить. Или же он просто догадался, что я появилась на его пути не просто так, слишком уж нагло я к нему клеилась… Нет, есть этот суп слишком опасно, нужно его сначала проверить.

Повертев головой по сторонам, но так и не найдя того, кто бы мог помочь мне с выяснением истины, я осторожно выглянула в коридор, решив, что там может бегать домашняя кошка. Кошки я не обнаружила, зато услышала какое-то тихое бубнение, доносящееся с первого этажа. Ни на минуту не задумываясь, я на цыпочках покинула свою комнату и, стараясь не издавать ни звука, направилась в сторону лестницы. Дойдя до края стены, я остановилась и осторожно выглянула из-за угла. Внизу стоял Бурмашев и тот самый парень, что следил за мной, пока я ездила отвозить пакет. Они о чем-то говорили, но слишком тихо, чтобы можно было что-то разобрать.

Ужасно желая выяснить, о чем же они все-таки беседуют, я присела пониже к полу и стала прислушиваться. Теперь до меня долетали отдельные слова и выражения, исходя из которых я могла приблизительно составить представление о смысле разговора. Главной темой была я, это было очевидно. Кажется, Бурмашев интересовался, как я справилась с первым заданием, и парень объяснял ему, что я все делала так, как было указано, но что по возвращении он меня случайно потерял. Это вроде бы не вызвало у Бурмашева каких-то подозрений, и он переключился на другой вопрос. Он спросил у парня:

– Вы нашли Русову?

Этот вопрос я расслышала очень хорошо и, боясь пропустить ответ, даже немного высунула голову из-за угла, но, слава богу, не была замечена. Парень ответил Бурмашеву, что пока девушку ищут. Понимая, что больше рисковать мне ни к чему, я тем же путем и с теми же предосторожностями вернулась в свою комнату, выплеснула не вызвавший у меня доверия суп в раковину и полезла в холодильник, чтобы найти в нем то, что можно спокойно и без опасений пожевать.

Следующие несколько дней прошли для меня еще более насыщенно, чем первый. Заручившись некоторым доверием со стороны Бурмашева, я была взята им с собой на какую-то встречу. Правда, так и не сумела выяснить, чему она посвящалась, поскольку ожидала Андрея Семеновича в машине. Зато чуть позже мы поехали куда-то за город, и я поняла, что вскоре увижу что-нибудь интересное.

– Куда мы едем? – все еще играя выбранную роль, наивно спросила я.

– Ко мне на ферму, – улыбнувшись, ответил мне Бурмашев.

– А зачем? – поймав немного осуждающий взгляд Славика, все равно спросила я.

– Хочу вам показать кое-что, – все тем же слащавым голоском ответил мне босс.

А Славик тут же заметил:

– Может, не стоит пока, рановато?

– Ничего, я ей верю, – хитро на меня посмотрев, ответил Андрей Семенович. – К тому же Таня девочка неглупая, должна понимать, что от нас ей уже не уйти. По крайней мере до тех пор, пока я этого не позволю. Ведь так, а, Танюша?

– А зачем мне уходить? – улыбнулась в ответ я. – Мне у вас очень нравится. Вкусно кормят, много платят. За какую-то доставку пакета я получила столько, сколько обычно только за неделю зарабатывала. Нет уж, я пока не собираюсь уходить.

– Вот и умничка, – похвалил меня Бурмашев и отвернулся к окну.

Дальше мы все ехали молча, думая каждый о своем. Я пыталась сосредоточиться на мыслях о том, куда меня везут и зачем, но из-за того, что мой желудок все время напоминал о том, как его сильно обделили, вынуждена была его контролировать, чтобы не позволять ему урчать.

«Черт, и почему я не стала есть тот суп? – ругала я себя. – Вряд ли в нем был яд. В тот момент Бурмашев еще не знал, как я выполнила его работу, а подсыпать его он может успеть в любое время. А я вот поторопилась с выводами и предположениями и теперь страдаю от голода. Все, решено, больше никогда не буду думать о яде, буду просто есть. А коль и подсыпет кто его, так на все воля божья – посчитает господь, что я нужна еще ему на земле, убережет от злой участи, а нет, так и суда нет».

– Вот мы и приехали, – как только машина остановилась возле небольшого деревянного домика, сообщил мне Бурмашев. – Это и есть моя дача.

– Это? Но тут же поблизости совсем нет домов? – удивилась я.

– Конечно, нет, потому что я купил всю эту землю, – похвалился мужчина. – И теперь занимаюсь созданием на ней своего фермерского хозяйства. В домике живут мои работники.

«Торговец оружием, фермер, предприниматель, – принялась я мысленно перечислять все области, в которых Бурмашев был задействован. – Есть ли вообще что-то такое, что Андрей Семенович еще не освоил? Не пойму, зачем ему столько денег? Семьи вроде бы нет, а ему самому много ли надо?»

– Не отставайте, Танечка, – отвлек меня от моих мыслей Бурмашев. – Проходите в дом.

Я немного поторопилась и вскоре оказалась в просторном, но довольно обустроенном помещении. В комнате находилось несколько человек, которые сидели за столом и играли в карты. При виде Бурмашева они не прекратили своего занятия, а просто поприветствовали его и продолжили общаться между собой. Меня это в первую минуту немного удивило, но, видя, что Бурмашев идет куда-то дальше, я поняла, что мужчины хорошо знают, что возле них он не задержится.

Мы прошли в конец дома, там Славик отодвинул от стены какой-то комод, и я увидела небольшую, ровно выпиленную дыру. Ничего не говоря и не объясняя мне, Вячеслав включил свет, и мне стала видна уходящая вниз лестница.

– Прошу, – пропуская меня вперед, произнес Бурмашев.

– Ой, а что там? – прикинулась я наивной девочкой.

– Ничего интересного, обычный подземный ход, чтобы попасть в те бункеры, что стоят во дворе, – пояснил мужчина.

– В бункеры? Но разве в них нельзя войти через дверь? – не поняла я, но все же вынуждена была ступить на лестницу.

– Туда, куда идем мы, нельзя, – произнес Бурмашев и тоже стал спускаться вниз.

Потом молча прошли через длинный узкий коридор, затем снова шли по лестнице, но на этот раз вверх, и оказались… там, где прятал свое оружие этот контрабандист. Хранилищем боеприпасов действительно служил обычный зерновой бункер, внутри которого располагался еще один. В него можно было попасть лишь тем путем, которым только что пришли мы. Здесь-то и находилось все самое интересное.

Понимая, что Бурмашев взял меня с собой сюда вовсе не случайно, так как он, не переставая, наблюдал за моим поведением и за реакцией на все происходящее в течение всего пути, я спокойно подошла к ящику с оружием и, взяв автомат Калашникова, без интереса повертела его в руках, причем так, чтобы со стороны показалось, что держать в руках оружие я совершенно не привыкла.

– Нравится? – не спуская с меня глаз, спросил Бурмашев.

– Да не особенно, – пожав плечами, ответила я. – Я с такими штуками обращаться не умею.

– Что ж, вам и не нужно, – ответил Бурмашев.

– Тогда зачем вы мне все это показали? – с некоторым опасением поинтересовалась я. – Не случайно же?

– Нет, совсем нет. Просто хочу, чтобы вы поняли, с кем имеете дело. На тот случай, если решите что-то предпринять. Мне не нужны лишние люди, доставляющие массу хлопот, от них я просто избавляюсь. Вы же очень подходите мне в качестве личной охраны, а значит, вам предстоит еще очень многое увидеть и узнать.

– Полагаю, моя задача – вас охранять и не задавать слишком много вопросов? – с некоторым облегчением выдала я вслух сделанный вывод.

– Совершенно верно, именно это от вас и требуется, – согласно кивнул мой новый босс. – А пока хочу, чтобы вы подобрали что-то для себя, то, что понравится, а я позабочусь о том, чтобы вас научили этим пользоваться.

– Но вы же сказали, что мне оружие ни к чему? – напомнила я ранее сказанное.

– Я надеюсь, что ни к чему, но… береженого бог бережет. Будет лучше, если вы все же ознакомитесь хотя бы с азами в пользовании оружием, – пояснил Бурмашев.

Затем мы вместе подобрали мне пистолет, который оказался точно таким же, как и мой собственный, то есть тоже марки «макаров», и, забрав его с собой, направились к выходу. Понимая, что мне как-то нужно заснять склад, я осторожно обернулась и надавила на кнопку часов. Делая это, я сильно рисковала, чувствуя, что и без того вишу на волоске между жизнью и смертью. Стоит же мне сделать хоть одно неправильное движение, и я глазом моргнуть не успею, как от меня и следа не останется. Но и не рисковать я не могла. Однако никто моего странного жеста не заметил, и мы покинули бункер.

После посещения бункера с оружием мы еще немного побыли на «ферме», Бурмашев раздал какие-то приказы своим липовым трактористам, и мы поехали назад в город. Весь обратный путь я размышляла над тем, что делать дальше: продолжить наблюдать за Бурмашевым или же удовлетвориться сделанными снимками и сразу отправиться к Кире и вместе с ним устроить налет на это хранилище? И в том, и в другом случае возникало несколько «но». Во-первых, продолжая наблюдать за Бурмашевым, я рисковала выдать себя какой-нибудь мелочью. Во-вторых, я не была пока уверена в том, что снимки мои удались и я смогу на основании их предъявить Бурмашеву обвинение. Я металась между двух огней.

В конце концов решение все же было принято. Я оставила пока все так, как оно было.

И не зря – чем больше дней я проводила у Бурмашева, тем сильнее он погрязал в собственных же деяниях, которые я фиксировала на пленку.