Глава 12

Проанализировав сложившуюся ситуацию, я принялась тянуть время в надежде на то, что меня осенит какая-нибудь «сверхидея» насчет того, как и Черпакова наказать, и репутации Рудковой при этом не навредить.

Между тем Петр продолжал убеждать меня в том, что он очень переживает по поводу случившегося.

– Я полюбил Ирину, несмотря на то, что она не отвечала мне взаимностью. Лучше бы я провалился на мосту, а не она, – говорил шиномонтажник, щелкая костяшками пальцев. – Мне жизни нет без нее! Думаете, мне легко было свыкнуться с мыслью, что Ирочки больше нет?

– А кто вам сказал, что Ирочки больше нет? – задала я провокационный вопрос.

– Что значит – кто мне это сказал? – растерялся Черпаков. – Она пошла ко дну на моих глазах! Нет, я, конечно, надеялся, что она выплывет, но все закончилось трагически…

– Петр Анатольевич, неужели вы действительно думаете, что мастер спорта по синхронному плаванию утонет, упав с двухметрового моста?

– Ирина – мастер спорта по плаванию, да еще и синхронному?! – Шиномонтажник уставился на меня ошалелыми глазами. – Я этого не знал. Правда!

– А если б знали, это что-то изменило бы?

– Не знаю, просто это как-то неожиданно для меня… Хотя даже если она чувствовала себя как рыба в воде, то, попав в водоворот, могла и не справиться с ним, – рассуждал вслух Черпаков. – Погодите, вы что, хотите сказать, что Ира жива?!

– Да, она жива, – подтвердила я и заметила, что мои слова ударили Петра словно обухом по голове.

Несколько секунд он сидел как пришибленный, но, осознав, что выдал себя с головой, попытался старательно исправить свой промах, разыграв нечаянную радость:

– Ирочка спаслась?! Счастье-то какое! Ой, у меня прямо от сердца отлегло, камень с души упал. А где же она?

– В больнице, – соврала я.

– В какой? – поинтересовался Черпаков.

– Я не могу сказать вам этого.

Шиномонтажник кивнул, как бы понимая, почему эта информация для него закрыта, но все же поинтересовался:

– А что она говорит?

– В том-то и дело, Петр Анатольевич, что показания Ирины Алексеевны несколько отличаются от ваших.

– Скажите, а у нее с головой все в порядке? Она… не ударилась? – Черпаков попал не в бровь, а в глаз.

Или он сам и ударил Рудкову по голове, а потом столкнул ее в Увень?

– Да, с головой у потерпевшей все в порядке – психических отклонений нет. Но имеются множественные ушибы, как результат падения с высоты. Итак, Петр Анатольевич, у вас есть последний шанс сказать правду! А лучше – сразу изложить ее на бумаге. – Я вынула из сумки чистый листок и ручку. – Только не надо затягивать со вступлением, а вот на том, что же на самом деле произошло в Парамоновке, остановитесь поподробнее.

– Почему вы не верите в то, что я вам уже рассказал? – обиженно вопросил Черпаков.

– А как же вам можно верить, если вы мне с самого начала лгали, старательно делая вид, что не знаете, куда и при каких обстоятельствах пропала Ирина Рудкова?

– Так вы имеете в виду нашу первую встречу, когда вы назвались Юлей, Ириной подругой? А почему вы сами тогда меня обманули? – «напал» на меня шиномонтажник.

– Я проводила оперативные действия, а это допускает некоторое отклонение от реальности, – быстро нашлась я с ответом.

– Ну, хорошо, я попробую объяснить вам, почему я это сделал. Тогда у меня еще была надежда, что Ирина спаслась, и, как выяснилось теперь, именно так и случилось.

– Надежда? – Я саркастически ухмыльнулась. – По-моему, чудесное спасение Рудковой идет вразрез с вашими интересами.

– Это еще почему?

– Потому что вы боитесь разоблачения.

– Нечего мне бояться! – возразил Черпаков. – С Ириной произошел несчастный случай, не более того! Я признаю, что в этом есть моя вина, но – косвенная. Вот скажите: что мне грозит за то, что я решил сделать девушке сюрприз и приехал в Парамоновку?

– За сюрприз – ничего, – признала я. – Но вы ведь отправились в эту деревню с крамольными мыслями в голове, даже о своем алиби заранее позаботились, ос…

– О каком еще алиби? – перебил меня шиномонтажник.

– Вы сознательно оставили свой мобильник в городе.

– А при чем здесь мой мобильник?! – вполне натурально удивился Петя.

– Сейчас ни для кого не секрет, что включенный мобильник подает сигнал, который отслеживается и фиксируется оператором сотовой связи. Так вот, мы выяснили, что в то время, когда вы были в Парамоновке, ваш мобильный телефон находился в «шиномонтажке» на Шелковичной улице. Вы решили таким образом подстраховаться, не так ли?

– Вовсе нет, – возразил Черпаков. – Я случайно оставил там свою мобилу. Дело в том, что Мишка Потемкин, мой сменщик, попросил у меня телефон, чтобы музыку на свой перекачать. Я просто забыл сразу забрать у него свою мобилу. Он отдал мне ее, когда я Сереге тачку возвращал. Вы сами можете у них спросить. И Бруздаев, и Потемкин подтвердят, что все так и было.

– Ну, хорошо, допустим, я вам поверила. Теперь давайте проясним другой вопрос. На ваших глазах Ира пошла ко дну, но вы, Петр Анатольевич, не только не попытались ее спасти, но и не сообщили никому об этом. Почему? – строго спросила я.

– Я вам уже говорил, что плавать я не умею, искусственное дыхание делать – тоже. А насчет того, что никому не сообщил… вы правы. В этом я каюсь. За это предусмотрено какое-то наказание?

– Наказание предусмотрено за покушение на жизнь человека и дачу ложных показаний! Если бы с Ириной действительно произошел несчастный случай, то вы бы не стали об этом молчать, но вы старательно делали вид, что вообще ничего не знаете о ее судьбе. Вы приходили к риелторской конторе «Пенаты», создавая впечатление, что ждете Рудкову. Вы даже к ней домой пошли – с цветами – и проторчали на ее этаже, рисуясь перед соседями, создавая впечатление, что поджидаете Ирину. Между тем вы прекрасно знали, что она домой не придет. Было такое?

– Ну, было, – Черпаков не стал опровергать того, что сам рассказывал мне около «шиномонтажки».

– Зачем вы это делали? Разве не для того, чтобы ни у кого не возникло предположений о вашей причастности к исчезновению Ирины Алексеевны?

– Но вы же сами сказали, что она не пропала, – напомнил мне Петр.

– Да, она нашлась, в больнице, но ведь это произошло не сразу. Итак, зачем вы пускали пыль в глаза коллегам Рудковой и ее соседям?

– Не могу сказать, – шиномонтажник виновато понурил голову. – На меня что-то нашло.

– Что именно?

– Я не могу этого объяснить…

– Может, в письменном виде это у вас лучше получится, чем в устном? – И я придвинула к нему листок бумаги.

Нельзя сказать, что мне так уж нужны были его письменные показания. Просто во время паузы в нашем разговоре я собиралась написать эсэмэску Архипову, чтобы спросить у него, что делать с «женихом» Ирины, виновном в том, что она потеряла память.

– Не сейчас, – Черпаков отодвинул от себя листок. – Я сначала кое-что вам покажу.

– Что именно?

– Ирину сумку. Она выронила ее на мосту, а я подобрал. В ней все ее документы. А вот ее мобила упала в речку, потому что была у нее в руках, когда она упала.

– Так, – протянула я, – значит, вы еще и сумку ее прихватили? Показывайте!

– Это там. – Шиномонтажник махнул рукой в сторону отдельно стоявшей баньки.

– Ну что ж, пойдемте туда!

Мы одновременно встали из-за стола, подошли к крыльцу, и Петя деликатно посторонился, пропуская меня вперед.

– Нет-нет, только после вас, – возразила я.

Черпаков вприпрыжку спустился с крыльца и пошел к баньке. Я последовала за ним. Он открыл дверь и спросил:

– Мне зачтется, что я добровольно в этом признался?

– Конечно, – кивнула я – и в следующий момент полетела в дверной проем.

Несмотря на то, что я каждую секунду ожидала от шиномонтажника какого-то выпада в мою сторону, он меня обыграл. Петр был далеко не хилого телосложения, к тому же ростом он превосходил меня сантиметров на двадцать. Стоило ему со всей силы толкнуть меня вперед, как я оказалась в бане. А он быстро закрыл снаружи дверь на засов.

– Ну и зачем, дурак, ты это сделал? – крикнула я, забыв в одну секунду все формы вежливого обращения.

– Надо! – донеслось до меня. – Мне надо знать, в какой больнице лежит Рудкова.

– Зачем тебе это?

– Хочу с ней поговорить. Сдается мне, что Ирка наговорила вам то, чего не было. Пусть мне в лицо скажет, какие у нее ко мне претензии!

– Если я правильно поняла, ты собираешься надавить на Рудкову морально, а может быть, даже и физически, чтобы она изменила свои показания?

– Не собираюсь я на нее давить! Я попрошу ее о том, чтобы она сказала правду – это был несчастный случай! Если кто-то и виноват в том, что он произошел, так это администрация деревни, вовремя не отремонтировавшая мост. У нас в Воскресенске был подобный случай – машина провалилась в воду на мосту, так стольких чиновников поснимали с их мест!

– Петр, я все равно не скажу вам, как найти Ирину, – огрызнулась я и полезла в сумку, за мобильником.

Самое время – позвонить Мельникову. Теперь Черпакова уж точно можно задержать за то, что он ограничил мою свободу! Достав из кармана сумки, висевшей у меня на плече, мобильник, я с удивлением обнаружила, что он отключен. Я попыталась его включить, но мне это не удалось. Вероятно, аккумулятор полностью разрядился. Мне стоило еще сегодня утром поставить мобильник на зарядку, ведь я забыла отключить его на ночь. Но я не сделала этого. Возможно, несколько звонков батарейка еще и выдержала бы, но вот диктофонная запись напрочь разрядила аккумулятор. Я даже не знала, что именно мне удалось записать. Да и удалось ли? Поскольку на помощь извне рассчитывать не приходилось, я принялась искать пути и способы самостоятельного освобождения. Обследовав баньку, я не обнаружила ничего, заслуживающего внимания в этом смысле. Ириной сумочки тут, естественно, не было. Черпаков соврал, чтобы заманить сюда! Но что же он собирался делать дальше?

Придвинув к стене деревянный ушат, я встала на него и заглянула в маленькое, обрешеченное изнутри окошко, но Петра не обнаружила. В зону моей видимости попали вход в летнюю кухню и окно, расположенное справа от нее. Что-то промелькнуло в окне, точнее кто-то – шиномонтажник! Вероятно, он собирал вещи, чтобы дать деру. Я поняла: надо срочно придумать что-то такое, экстраординарное, способное заставить Черпакова изменить планы. Эх, мне бы сейчас выпить чашечку «Арабики»! Вот тогда моя фантазия разгулялась бы! Ну, Таня, ты и размечталась! Думай, напряги извилины, иначе ты можешь больше никогда не почувствовать кофейного вкуса. А вот запах бензина и гари – это запросто. Вот обольет Петя баньку бензином, чиркнет спичкой, и полыхнет она, как спичечный коробок, брошенный в костер. Уж кем-кем, а Жанной д’Арк я становиться не собиралась! Такая ролевая игра – не для меня.

Я полезла в сумку и ощутила в руке холодок «макарова». Неужели придется им воспользоваться? Представив, что я попаду в полицейские сводки – и с какой именно формулировкой, – я поняла, что стрелять средь бела дня из окошка бани – не самый лучший вариант. Наверняка есть и другие. Думай, Таня, думай!

Заметив Черпакова, вышедшего из дома с большой дорожной сумкой в одной руке и чемоданом в другой, я громко произнесла:

– Офигеть! Такие бабки лежат под боком, а он – ни сном ни духом! С Рудковой можно было и не связываться. Здесь на две новые тачки хватит! Так, а сколько же в этой пачке?.. Пятьдесят штук, еще пятьдесят… Вот дуралей! Интересно, у кого же он этот дом снимает?

За дверью послышалась какая-то возня. Петра явно заинтересовали мои слова. Жадный до денег, он просто не мог пройти мимо баньки.

– Эй! – крикнул шиномонтажник. – Ты чего там притихла?

– Ты первый замолчал, – ответила я. – Слушай, а если я тебе скажу, в какой больнице лежит Рудкова, ты меня отпустишь?

– А что это ты такая сговорчивая вдруг стала?

– Ну, я подумала: вдруг Ирина действительно тебя оговорила? Я была в Парамоновке, мост там и правда ветхий… Действительно, почему бы тебе не поговорить с ней? В общем, она в Коньковской больнице лежит, поезжай туда. Я подожду здесь твоего возвращения.

– Как бы не так! – С этими словами Черпаков распахнул дверь и быстро направился из предбанника в парную. – Я уеду, а ты с чужим баблом…

Он не успел договорить, потому что я прыгнула на него сверху и пригвоздила всей своей массой к полу – над дверью в парное отделение была полка для веников, лежа на ней, я и поджидала «гостя». Петр выругался, не ожидая такого поворота событий.

– Дурачок, ну откуда здесь деньги?

– Сука! Ты все выдумала, чтобы заманить меня сюда! – процедил сквозь зубы шиномонтажник.

– Звучит, как комплимент, – усмехнулась я. Петр застонал. – Слушай, не переигрывай!

– Нога! – провыл он. – Ты мне ногу сломала!

Я вполне допускала, что Черпаков снова врет, дабы вызвать к себе жалость. Но, надев на него наручники, я завернула штанины его брюк и увидела, что правая голень выглядит как-то неестественно. Вероятно, действительно случился перелом, причем со смещением.

– Ты сам во всем виноват, – сказала я и пошарила по его карманам.

– Ты что делаешь?

– Ищу твой мобильник, – честно призналась я.

– Зачем?! – опешил он.

– У моего батарейка села, а для тебя надо вызвать «Скорую помощь».

– В правом кармане брюк, – подсказал мне шиномонтажник и снова застонал.

Я достала телефон, набрала короткий номер экстренной службы и вызвала бригаду «Скорой помощи». После этого я обратилась к Петру:

– Знаешь, наверное, я косвенно виновата в случившемся. Ты уж меня прости, но у меня просто не было другого выхода. Пожалуй, я пойду тебе навстречу и не поставлю никого в известность, что ты меня здесь запер.

– Спасибо, утешила, – процедил сквозь зубы Черпаков.

– Надеюсь, ты не держишь на меня зла?

Шиномонтажник промолчал. Я вышла из бани. Подожду «Скорую помощь» во дворе. Увидев издали «карету», я вернулсь в баню, сняла с Петра наручники, после чего вышла обратно, встретила медиков и проводила их к больному, рассказывая по пути, каким неловким оказался мой «приятель» – споткнулся буквально на ровном месте!

Вернувшись домой, я первым делом поставила мобильник на зарядку. Затем отправилась в ванную – после общения с Черпаковым на душе остался неприятный осадок. Приняв контрастный душ, я почувствовала себя совсем другим человеком. Каким? Жутко голодным! Облачившись в махровый халат и сунув ноги в мягкие тапочки, я вышла из ванной, отправилась в кухню, открыла холодильник… но там было хоть шаром покати. Тогда я заглянула в подвесной шкафчик и нашла упаковку кофейных зерен. Их осталось ровно на одну порцию крепкого напитка. Хорошо, хоть так! Я смолола зерна, засыпала кофе в джезву, залила его водой и поставила на огонь. Вскоре ароматный напиток был готов, и я перелила его в чашку. Только я собралась насладиться первым глотком кофе, как ожил мой мобильник. Ну почему он всегда тревожит меня в самое неподходящее время? Судя по мелодии, звонил мой клиент. Я все же сделала глоток обжигающего напитка, поставила чашку на стол, отправилась в гостиную и взяла аппарат, сказав:

– Алло!

– Татьяна, почему я полдня не могу до вас дозвониться? – набросился на меня Архипов без всякого приветствия.

– У меня разрядился мобильник, – спокойно ответила я.

– Надо вовремя его заряжать, чтобы не случалось таких казусов, – принялся учить меня уму-разуму клиент.

– Я это учту, – таким же ровным тоном произнесла я.

– Татьяна, скажите, вы виделись сегодня с Ириной?

– Утром.

– Как она себя чувствует после вчерашнего? – поинтересовался Дмитрий, и я поняла, что он с ней сегодня не общался.

– По-моему, вчерашний шок пошел ей на пользу.

– Вы думаете? – удивился Архипов.

– Да, блок, сдерживающий ее воспоминания, стал потихоньку разрушаться. Ира вспомнила свой домашний адрес…

– Вот как? Значит, она съехала с квартиры моего приятеля? – расстроился Дмитрий, да так, что даже проболтался (мне-то он говорил, что снимает ее!).

– Нет-нет, вы меня не так поняли, – поспешила я прояснить ситуацию. – Она вспомнила адрес, по которому жила в своем родном городе, ну, еще кое-какие подробности из своего детства. Но я оставила ей новые фотографии, возможно, они помогут Ире продвинуться дальше.

– Ясно: Ира вот-вот вспомнит своего жениха и уйдет к нему, – Архипов озвучил то, что на данный момент волновало его более всего.

– Не было у нее никакого жениха, – попыталась я приободрить своего клиента, – во всяком случае, в прямом понимании этого слова.

– Но вы же, Татьяна, сами говорили мне о нем, – напомнил мне Дмитрий.

– Все оказалось далеко не так однозначно.

– Так, расскажите мне все по порядку! – потребовал клиент.

– Это длинный и к тому же не телефонный разговор.

– Хорошо, давайте встретимся. Я могу к вам подъехать?

– Может, поговорим в кафе? – предложила я.

– А это удобно? В том смысле, что там вокруг полно народу, – пояснил клиент.

– Это смотря в каком кафе нам посидеть. Например, в «Иване Иваныче» все столы разделены перегородками, что очень удобно для конфиденциальных разговоров, – просветила я Архипова.

– Я никогда там не был, – признался Архипов. – Где оно находится? Надо ли заранее заказывать столик?

– Хозяин этого заведения – мой хороший знакомый, так что я сама договорюсь насчет столика. – И я объяснила, где находится «Иван Иваныч».

Мы условились встретиться через час у входа в кафе, и я отключила связь. Пошарив в памяти своего мобильника, я позвонила для начала администратору и спросила, есть ли свободный столик. Тот ответил, что столик есть, и зарезервировал его на мое имя. Так что беспокоить владельца заведения мне не пришлось. Я вернулась в кухню и допила уже остывший кофе.

К гостевой парковке мы подъехали почти одновременно. Дмитрий первым вышел из машины и подождал меня у входа. Выглядел он неважнецки. Нет-нет, его костюм и парфюм были вполне комильфо, но вот лицо директора салона по продаже яхт и катеров смотрелось каким-то осунувшимся. И я догадывалась отчего.

Я назвала администратору свое имя, и он проводил нас к зарезервированному столику. Тут же у столика возникла официантка и проконсультировала нас относительно выбора блюд. Архипов от всего отказывался – у него явно не было аппетита. Я же заказала и салат, и горячее, и десерт. После этого Дмитрий согласился на «Цезарь» и фирменное рагу от шеф-повара. Едва официантка задвинула ширму, покинув нашу кабину, как клиент обратился ко мне:

– Ну, давайте рассказывайте, что вам удалось сегодня выяснить!

Конечно, можно было дать ему послушать показания Черпакова, по крайней мере их начало – зарядки мобильника хватило только до того момента, как Петр разыскал Ирину. Но я рассказала ему об этом сама, делая нужные акценты и избегая лишних подробностей. Архипов слушал меня, не перебивая, вплоть до того момента, когда шиномонтажник потребовал у Рудковой триста тысяч рублей.

– Наглец! – вскрикнул он. – Как он только до такого додумался?! А что же Ирочка, она обратилась в полицию?

– Нет.

– Впрочем, меня это не удивляет, она слишком добрая.

Официантка ненадолго прервала наш разговор. Когда же она вышла из кабинки, я продолжила:

– Итак, Петр едва ли не ежедневно подкарауливал Ирину – то около ее дома, то у ее работы, каждый раз снижая планку финансовых претензий к ней. Когда он понял, что в денежном эквиваленте ему ничего не обломится, он замыслил…

– Не продолжайте! Я понял, что именно он замыслил. Чего еще можно ожидать от шиномонтажника? – В голосе директора салона «Эвелина» отчетливо послышались не только нотки ревности, но и классового пренебрежения к рабочему автосервиса. Ну, раз Архипов не хочет услышать продолжение… я сосредоточилась на овощном салатике. Дмитрий тоже поковырял вилкой в блюде с «Цезарем», но любопытство все же взяло верх, и он поинтересовался: – Дальше-то что было?

– Петя принялся напрашиваться к Ирине в гости – на пресловутую «чашку чая», но все время получал отказ. Он даже рискнул сделать ей предложение руки и сердца, но Рудкова его не приняла. Черпаков не отчаивался и продолжал встречать ее после работы. И вот однажды он подслушал разговор, из которого понял, что Ирина собирается поехать в Парамоновку, взял у приятеля машину и тоже отправился туда. – Я отодвинула опустевшую салатницу и придвинула к себе сковородочку с грибным жульеном.

– Так, – глубокомысленно произнес Архипов, пытаясь домыслить то, что я пока не успела изложить. – Заброшенный дом в глухой деревне – почти идеальное место для того, чтобы претворить свои планы в жизнь.

Я заметила, что Дмитрий отчаянно сжал в руке вилку.

– Да, именно так он и размышлял. Петр достаточно откровенно обо всем мне расскал, пока не дошел до кульминации. – Дмитрий вскинул на меня удивленный взгляд. – Понимаете, Черпаков был уверен, что Ирина утонула, поэтому не сможет опровергнуть его показаний. Вот он и пытался все представить как несчастный случай. Дескать, доски на мосту провалились, и девушка упала в реку. Но как только я дала ему понять, что Рудкова выжила, он сразу стушевался.

– Понимаю, – кивнул Архипов, – он ведь не рассчитывал на то, что есть свидетели. Вы же не сказали ему, что у Ирины амнезия?

– Конечно, нет.

– Ничего, вот Ирочка все вспомнит, тогда ему не поздоровится!

– Вы хотите, чтобы она написала заявление в полицию? – уточнила я.

– Нет, – мотнул головой Дмитрий и о чем-то задумался. – Так, если Черпаков теперь знает, что Ирина жива и может рассказать в полиции, как он пытался ее утопить за несговорчивость, то, скорее всего, он уже пакует чемоданы.

– Да, Петр хотел сбежать, но… он оступился и сломал ногу. Так что теперь он лежит в больнице на вытяжке – перелом, к несчастью, оказался со смещением, – поведала я о случившемся, умолчав о своей роли в этом эпизоде.

– У Черпакова перелом со смещением?! Как же его угораздило так кстати упасть? Татьяна, признайтесь, это вы постарались?

– Ну что вы? – пожала я плечами. – Это – карма.

«Разве то, что человек может узнать, – именно то, что он должен узнать?» – вспомнила я этот риторический вопрос гадальных двенадцатигранников и поняла, что Архипову совершенно необязательно знать про баню на Малой Затонской улице.

– Действительно, как тут не поверить в карму, – задумчиво произнес Дмитрий.

– Но больничная койка – это еще не все. Работодатель собирается уволить Черпакова за прогулы – два последних дня он не ходил на работу, сославшись на отравление. Простите, что говорю об этом за столом…

– Ничего страшного, у меня все равно нет аппетита.

– Как знаете, а мне здешняя кухня очень нравится. – Я сделала несколько глотков свежевыжатого апельсинового сока.

– Татьяна, я хочу вам сказать, что вы блестяще справились с поставленной перед вами задачей! Злодей не только найден, но и наказан. Я больше не хочу ничего слышать об этом шиномонтажнике. Было бы слишком много чести уделять ему так много внимания! Я хочу поговорить с вами об Ирине. Татьяна, я прошу вас, не бросайте ее, пока она полностью не поправится. Я буду оплачивать ваши «сеансы психотерапии» столько, сколько понадобится, вплоть до ее полного излечения. Совершенно очевидно, что они ей помогают преодолеть амнезию. Вы согласны?

Вместо ответа я поинтересовалась:

– Дмитрий, а как же ваше намерение устроить Ирине «дежавю»?

– Что вы?! Что вы?! – замахал руками Архипов. – После того что случилось вчера около бассейна «Дельфин», я многое переосмыслил. Моя задумка воссоздать ситуацию, подобную той, в результате которой Ирочка потеряла память, никуда не годится! Это было бы очень жестоко по отношению к Ирине – привезти ее в Парамоновку, заманить на мост и попытаться столкнуть с него в речку. Нет-нет, пусть все идет своим чередом. Метод ассоциативных связей, которые вы используете, рано или поздно должен сделать свое дело.

– Дмитрий, я хочу вам напомнить, что я все-таки не психотерапевт.

– Вы мне уже не раз об этом говорили, но я все-таки настоял на своем – и сделал это не зря. Татьяна, я хорошо заплачу вам. А знаете что? Назовите сами любую сумму, которую вы хотите за эту работу.

– Мне нужен еще денек-другой, чтобы закончить дело. Вы оплатите мне это время по обычному тарифу, а дальше – посмотрим… Если у меня не будет новых заказов, я продолжу работать с Ириной и дальше, но опять-таки только до того момента, пока кому-то не понадобятся мои детективные услуги. Переквалификация в мои планы не входит.

– Хорошо, Татьяна, я вас понял. Так мы и поступим. Да, вот еще что, – Дмитрий немного занервничал. – Вы случайно не знаете номер телефона бывшего мужа Ирины?

– Нет. А зачем он вам?

– Татьяна, пока что вы еще на меня работаете, поэтому не задавайте лишних вопросов, – Архипов снова «включил босса».

– Я не знаю номера телефона Стаса Рудкова. Мне лишь известно, что он работает управляющим Октябрьским филиалом «Конус-банка», а живет в коттеджном поселке «Синий берег». – И я назвала улицу и номер дома, которые узнала от Мельникова.

– Я это учту. – Дмитрий достал из внутреннего кармана конверт и положил его на стол. – Это вам за работу.

– Спасибо. – Я убрала конверт в сумку, не заглянув в него.

Официантка принесла мне десерт, и я стала наслаждаться изысканным вкусом тирамису и приятной горьковатостью эспрессо. Архипов же продолжал ковырять вилкой, теперь уже в рагу, думая о чем-то своем. Откровенно говоря, я не понимала, зачем ему координаты Рудкова. Неужели он собирается спросить у Стаса, почему он разошелся с Ириной? Вряд ли тот честно и откровенно ответит на этот вопрос.

Вскоре официантка принесла счет, Дмитрий оплатил его, оставив щедрые чаевые, и мы вышли из кафе. Прощаясь, клиент мне еще раз напомнил, чтобы я не забывала посещать Ирину, сел в машину и уехал. Я же забежала в продуктовый супермаркет, расположенный по соседству с кафе, закупила продуктов и только после этого поехала домой.

Денек мне выдался непростой, так что я старалась больше не думать о деле и даже легла спать пораньше.