Прежде всего я позвонила Кирьянову и озадачила его Николаем Петровичем Пименовым. Владимир Сергеевич обещал быстренько все разузнать об этом человеке и перезвонить мне. Я понимала, что у этого очкарика вряд ли было криминальное прошлое, иначе его не взяли бы на работу в банк. Стоп, Таня! Он не просто наемный работник, Пименов – акционер. С погашенной судимостью даже депутатами становятся, а уж в банк пролезть тем более возможно. Да, Таня, ты размечталась! Скорее всего, Николай Петрович чист, а потому его биография не даст тебе никаких подсказок. Он очень осторожен, если Сысоев даже не подозревал, что его жена с ним близко знакома. Или подозревал, потому и разошелся с Натальей?

В любом случае личность этого человека заслуживала моего пристального внимания. Больше и подозревать-то было некого! Хотя...

Я быстренько, под кофе и сигареты, пробежалась по всем версиям. Начала с той, что предложил сам Сысоев: Терешко и Семенов, желая сохранить независимость банка, а значит, удержать власть в своих руках, решают устранить инициатора неугодных реформ. Мотив есть, а доказательств не нашлось. Правда, отработкой этой версии занималась не я, а Мельников. Мне же не нравилось, что мотив слишком явный, а потому убийство Сысоева очень рискованно. Еще я не понимала, почему основные акционеры так странно себя вели. Сам Сергей Эдуардович назвал поведение Семенова, Терешко и Ярцина по отношению к нему хамоватым. Они вроде бы удивились, что в понедельник он пришел на работу живым и невредимым. При встрече со мной Алексей Алексеевич стал разглагольствовать о том, что Сысоев может не успеть что-то доделать в этой жизни, а еще он намекнул на неисправность «Ягуара». Или он ни на что не намекал, а мы с Сергеем все домыслили сами?

Ярцин же откровенно рекомендовал мне не ездить к Семенову. Может быть, он знал про тормоза и не хотел, чтобы я пострадала? Или Василий Михайлович заботился о репутации Лилии Томич, чтобы о ней снова не написали в газете какую-нибудь гнусную статейку? Возможно, только какое ему дело до моей репутации?

Аркадия Борисовича Терешко я вообще не видела, но вот Мельников следил за ним и даже прослушивал его разговоры, не без помощи моего «жучка». Андрею удалось узнать о встрече Терешко с аптекаршей и о таинственном препарате, переданном Ярцину. Увы, в конечном итоге оказалось, что все это не имеет никакого отношения к нашему расследованию.

Допив чашку кофе и потушив сигаретку, я чисто интуитивно пришла к выводу, что банковский костяк не имеет никакого отношения к покушениям на жизнь Сысоева.

А Наталья Олеговна? Интересная дамочка! Здесь есть над чем подумать – длительная связь с Пименовым, случайное знакомство с Сысоевым, свадьба с ним, измены, скандалы и неминуемый развод, интрижка со Славой Семеновым... Вроде бы по всем статьям отрицательная героиня, но почему-то вызывала у меня симпатию. Может быть, я стала считать не Машу, а ее той самой доброжелательницей, которая писала Сергею Эдуардовичу письма? Да, такие подозрения у меня появились, но полной уверенности в этом не было.

И все-таки что мне известно об этой женщине? Детство Наташи прошло в трущобах Трубного района Тарасова. Отца своего она не знала, мать меняла мужиков, как перчатки. Вот только Пименов задержался дольше других, но не потому ли, что ему нравилась дочка сожительницы? Во всяком случае, после смерти матери о Наташе стал заботиться Николай Петрович. Как именно он это делал, каждый может предположить в меру своей испорченности. Я была испорчена так же, как и Лиля, поэтому тоже не исключала, что они были любовниками.

Была ли встреча с Сергеем случайной или спланированной, это не столь важно. Главное – продуктивный результат встречи. Сысоев без памяти влюбился в красивую девушку с миндалевидными глазами и женился на ней. Несколько лет он упорно ничего не замечал – ни вранья жены, ни ее походов налево, ни краж антиквариата. Возможно, Наталья стащила не только две бронзовые статуэтки, о которых мне говорила Лиля, но и еще многое другое. О конкретной причине развода Сысоев мне так и не сказал, но в любом случае Наталья не вернулась обратно в Трубный район, а переехала в двухкомнатную квартиру в центре, неподалеку от гимназии, в которой учится дочь. Сергей оставил ей также машину, которую она, впрочем, разбила, и стал делать внушительные ежемесячные перечисления на кредитную карточку. Это все очень благородно с его стороны, но так ли устраивало Наталью?

Скорее всего, не устраивало, и она закрутила роман со Славиком, попользовалась им и бросила его. Надо сказать, у Семенова-младшего, несмотря на разницу в возрасте, были по отношению к ней самые серьезные намерения, он даже хотел сделать подарочек отцу, представив ее как свою невесту. Похоже, именно это обстоятельство Таше категорически не понравилось, и она разорвала с ним отношения.

Вот тут назрел вопрос – как относился к этой интрижке Пименов? Мне вообще не было известно, каков в настоящий момент характер взаимоотношений между Натальей и Николаем Петровичем. Если Пименов и есть тот очкарик, которого должен остерегаться мой клиент, то Сысоева может быть как подельницей своего «отчима», так и его противницей, тайной или явной.

В любом случае был еще один немаловажный персонаж – человек в спортивном костюме неопределенного пола, который перерезал тормозные шланги у «Ягуара». Плоская фигура, прыгающая походка и невзрачное лицо были скорее мужскими, а вот голос и длинные волнистые волосы указывали на женщину. Я мысленно окрестила этот персонаж «автомехаником». Возможно, это была просто пешка, которая за деньги тупо выполняла задание, понятия не имея, кому принадлежит «Ягуар». Но эта пешка должна была знать в лицо своего работодателя. Не исключалось, что «автомеханик» играл гораздо более значительную роль в этой охоте на Сысоева.

Как выйти на этого человека, я не знала, поэтому сегодня собиралась заняться вплотную Пименовым. Кирьянов пока молчал, зато мне позвонил Сысоев и предложил вместе пообедать. А это означало, что мне снова надо переодеваться в Лилю Томич. После встречи с ней самой мне как-то совсем разонравилось играть эту роль.

– Лиля, я раздобыл интересующий тебя список, – негромко сказал Сергей, и это обстоятельство заставило меня изменить свое мнение. – Моя секретарша взяла его у секретарши Семенова.

– Вот видишь, все оказалось не так уж и сложно. Иногда мы сами ставим себе внутренние препятствия... Итак, в какой ресторан ты меня приглашаешь?

– В «Мандарин».

– Я принимаю твое предложение, только приеду туда сама.

Сысоев не возражал, и мы условились встретиться с ним через час в VIP-зале «Мандарина». Увидев меня входящей в маленький уютный зал ресторана, Сергей, кажется, задался вопросом – не настоящая ли перед ним Томич. Только после того как я заговорила, его сомнения окончательно развеялись.

Я села за столик, и Сысоев передал мне меню, в которое был вложен список гостей Семенова. Я быстро пробежала список глазами, но фамилии Пименова не нашла. Это меня насторожило, и я снова перечитала весь список. Увы, мой основной подозреваемый не был приглашен на юбилей к Семенову. Это обстоятельство меня сильно разочаровало. Неужели Томич пустила меня по ложному следу?

– Сережа, скажи, пожалуйста, у вас в банке работает Николай Петрович Пименов?

– Работает, а что?

– Он один из тех мелких держателей акций, которых ты совсем не брал в расчет?

– Ну в общем-то, да. А почему ты о нем спрашиваешь и откуда узнала о Пименове? – Сысоев уставился на меня удивленным взглядом.

Этот вопрос остался без ответа, потому что к нам подошел официант. Поскольку я не очень-то люблю и знаю китайскую кухню, то во всем положилась на вкус своего «жениха». Отдавая «китайцу» меню, я в последний момент вспомнила про список, вложенный в папку, забрала его и спрятала в сумку. Мне надо было как-то объяснять клиенту, откуда взялся интерес к Пименову, но я обещала не выдавать Лилю. Сергей ждал моих объяснений, но я молчала. Кажется, на этот раз мы поменялись с ним ролями. Теперь Сысоев пытался выудить у меня хоть какую-то информацию, а я делала все, чтобы уйти от ответа.

– Значит, завтра к Семенову мы не едем, – с некой обреченностью сказал мой клиент. – Я почти неделю живу в состоянии стресса, ночами практически не сплю, хожу в банк, как на каторгу... Когда все это закончится и чем? Может быть, надо было все-таки в милицию обратиться?

– Не думаю. Сережа, до завтра еще есть время. Отменять поездку пока рано. Лучше скажи, почему Семенов не пригласил Пименова?

– По-моему, в этом как раз нет ничего удивительного. Алексей Алексеевич вовсе не обязан был его приглашать. Да они и по работе практически не общаются! Этот Пименов довольно странный тип...

– Тип, – повторила я, – обычно так говорят о сомнительных личностях. Значит, в банке «Пять корон» работает заведомо сомнительный тип, но ты почему-то не заподозрил его в том, что с тобой происходит.

– Отчасти ты права, о нем я совсем не думал. Я вообще не знаю, откуда он взялся в нашем банке, да и отношений у него ни с кем близких не сложилось. Пименов все время держится особняком, но претензий к его работе нет.

– А чем он занимается?

– Николай Петрович – начальник административно-хозяйственного отдела...

– Ясно, заведует уборщицами и дворниками.

– Примерно так. И все-таки откуда ты про него узнала?

– Это моя маленькая профессиональная тайна. Ты же соблюдаешь конфиденциальность в отношении клиентов банка, вот и я своих осведомителей не сдаю. Сергей, скажи честно, не было ли у тебя с Пименовым конфликта на личной почве?

– Конечно нет! И не только на личной почве, но и по работе, – ответил Сысоев, и я поняла, что он не в курсе близких отношений его бывшей супруги с этим странным типом в очках.

– Тогда у меня к тебе вопрос несколько из другой области, про антиквариат. Ты, кажется, говорил, что отец оставил каталог всех ценностей с указанием их стоимости и фамилий коллекционеров, которых эти раритеты могут заинтересовать, так?

– Да, оставил. А что?

– Скажи, все ценности по этому перечню оказались на месте или что-то исчезло?

– Куда исчезло? – Сысоев нахмурил брови.

– Ты хочешь сказать, что ничего не пропадало?

– Нет, не пропало. Хотя... одну странность я все-таки заметил. Листы были пронумерованы, но вот тринадцатого листа не было – после двенадцатого шел четырнадцатый. Отец был суеверен, поэтому я решил, что он просто пропустил № 13. Это в его духе. Лиля, а почему ты вдруг заинтересовалась антиквариатом? Это дела давно минувших дней.

– Позволь мне пока промолчать.

– Хорошо. Знаешь, что я еще вспомнил? Когда я стал заниматься продажей ценностей, то несколько человек спрашивали меня про... – Сергей вдруг закашлялся.

– Про бронзовые статуэтки, – ляпнула я.

– Да, про семь бронзовых статуэток и про коллекцию монет, но этого у меня не было. Наверное, отец продал или обменял их еще при жизни. Я же говорил тебе, что мне его занятие очень не нравилось... Еще в глубоком детстве папа пытался втянуть и меня в свое увлечение, но меня тошнило от всей этой старины. Нет, я поначалу заинтересовался почтовыми марками, но когда узнал, до чего может доходить цена одной такой фитюлечки, то обалдел. Я не понимал, почему мы должны на всем экономить, ходить в обносках, голодать порой, но покупать разные реликвии, от которых ни горячо ни холодно. У меня такого азарта, а точнее фанатизма, не было, и отец в конце концов махнул на меня рукой. – Сысоев немного помолчал, а потом спросил: – Откуда ты знаешь про статуэтки?

Разумеется, он не услышал ответа на свой вопрос. Я молчала. Мое мнение относительно судьбы бронзовых статуэток отличалось от мнения Сергея. Я была уверена, что те злосчастные фигурки продал не отец, а Наталья выкрала их и толкнула потом в комиссионку. Скорее всего, она прихватизировала все, что было описано на тринадцатом листке каталога, а значит, еще пять статуэток из бронзы и коллекцию монет. Должно быть, от продажи этих раритетов она выручила немалую сумму. Но наверняка на все это наложил свою лапу Пименов.

Какое-то время мы с Сысоевым молчали. Наверное, Сергей Эдуардович гадал, с чего это вдруг я стала задавать ему такие вопросы, а меня поглотил анализ его ответов. Все так хорошо складывалось против Пименова, если бы не одно обстоятельство – его не пригласили на юбилей, а потому он лично не мог отравить там Сысоева. Либо Лилина версия тоже была ошибочной, либо убить Сысоева должен был кто-то другой. Не исключено, что снова «автомеханик».

Я достала из сумки список приглашенных, положила его перед Сергеем и сказала:

– Давай обсудим по порядку каждого. Особенно меня интересуют внешние данные.

– Я не уверен, что всех смогу описать.

– Кого сможешь.

– Ладно, попробую. Это, как ты понимаешь, супруга Семенова, Лариса Анатольевна. Очень полная женщина, как колобок...

– Дальше, – попросила я.

– Это его дочь, Татьяна. Ее описывать?

– Да, конечно.

– Невысокого роста, слегка склонна к полноте, но очень эффектная молодая женщина. Это ее муж. Он высокий, почти под два метра, бывший спортсмен... Это – сын Сысоева, Слава, ты его, кажется, видела...

– Да, было такое.

– А это какая-то Таша, странное имя... Я не знаю, кто это, хотя... не моя ли это бывшая? Подруги называли ее именно так.

– Сергей, она отказалась составить Славику компанию, но, похоже, в списках осталась под этим именем. Давай дальше...

Следующим в списке был Аркадий Терешко с молодой женой, высокой брюнеткой, затем сам Сысоев, один. Поскольку Лиля Томич была приглашена позднее, ее имя красовалось внизу страницы. Следом шли Ярцин с женой, а потом еще несколько сотрудников банка со своими супругами. Затем значились вице-мэр Арефьев с супругой и депутат областной думы Туесов со взрослой дочерью. Никто из них, ни мужчины, ни женщины, даже приблизительно не подходил под описание «автомеханика». Следующих шестерых по списку Сергей не знал, поэтому среди них вполне мог затесаться преступник.

– Хотя подожди, это же, наверное, та Красницкая, которая написала статью «Хочу банкира». Вот уж не думал, что Семенов пригласит к себе прессу! Зачем ему это? Неужели он хотел, чтобы о моей смерти было написано в газете? Нет, это переходит уже все границы!

– Сергей, ты напрасно кипятишься! Думаю, ни Семенов, ни Терешко, ни Ярцин здесь совсем ни при чем. Я даже начинаю понимать, почему Василий Михайлович отговаривал меня от присутствия на этой вечеринке. Он наверняка знал про Красницкую и подумал, что Лилии Томич будет не очень-то приятно отдыхать в одной компании с этой журналисткой.

– Возможно. Но Семенов, каков фрукт! Как он уговаривал тебя принять его приглашение! Наверняка хотел позабавиться. – Сысоев вдруг резко перевел взгляд на меня и спросил: – Таня, ты с такой уверенностью говоришь, что эти трое ни при чем, будто уже знаешь, кому я перешел дорогу. Кому?

Я посмотрела на Сысоева. Бедняга уже неделю находился у края пропасти, и это не прошло для него бесследно. Лицо осунувшееся, взгляд затравленный. Мне так хотелось его приободрить.

– Нет, я пока только подозреваю одного человека и думаю, что среди этих людей есть его сообщник или сообщница.

– А твой главный подозреваемый – Пименов, не так ли? Это просто абсурд какой-то! На чем основаны твои подозрения? Я хочу это знать! Нет, я имею право это знать...

Я упорно молчала, ковыряясь палочками в буром рисе. Действительно, а на чем были основаны мои подозрения? Только на том, что мне рассказала Лиля. Ни много ни мало.

Сысоев сверлил меня взглядом, и я уже изнемогала от затянувшейся паузы. Надо было что-то сказать, но врать не хотелось, а правда тоже была малоутешительна. Узнав о давней связи Натальи с Пименовым, Сергей мог окончательно сломаться. А завтрашний день требовал от нас большого морального напряжения. Ситуацию спас телефонный звонок. Кирьянов снова позвонил очень кстати.

– Алло, – ответила я.

– Прости, Таня, что так долго затянул со звонком, но у меня тут свои заморочки. В общем, пробил я твоего человечка по базе, все чин чинарем – не был, не состоял, не привлекался. Короче, ску-ко-та! – Володька так и сказал это по слогам. – Пименов даже не женат. Его домашний адрес тебе нужен?

– Конечно, – сказала я и стала запоминать информацию, которую нашел для меня Киря.

– Да, он там совсем недавно зарегистрировался, а до этого в Агафоновке проживал.

– Спасибо, Володенька, – сказала я и отключилась.

– Я вижу, у тебя личная жизнь бьет ключом, – с досадой заметил Сысоев, наверное решив, что я разговаривала со своим бойфрендом. – Все-таки мне надо было обратиться в милицию. Они бы взяли отпечатки пальцев с тормозных шлангов...

– Да, пожалуй, они бы это сделали, – согласилась я. – Но дальше дело вряд ли бы продвинулось. Так мы, кажется, остановились на двадцатом номере списка. Это рекламная фирма «Розовая пантера». Что ты можешь о ней сказать?

– Это фирма Татьяны Семеновой. Думаю, она занимается организацией праздника. Следом идет ресторан «Алмаз». Надо понимать, что кухня будет оттуда. Лиля, мы с тобой так заговорились! Мне надо срочно ехать в банк. Что ты намерена еще предпринять?

– Займусь Пименовым, – откровенно призналась я. – Ты же не станешь отрицать, что это весьма сомнительный тип, к тому же в очках?

– Не стану. Но чем я ему не угодил? За что он меня ненавидит и каким образом собирается завтра отравить, если даже не будет присутствовать у Семенова? – вопрошал Сысоев, уставившись на меня, как на человека, выжившего из ума.

Впрочем, ответов он уже не ждал, а подозвал официанта и расплатился. Затем он встал и галантно протянул мне руку. Я сказала, что уйду из ресторана чуть позже. Сергей не возражал, но просил позвонить ему вечером, чтобы окончательно решить, что делать завтра. Таким потерянным я его еще не видела. Наверное, Сысоев считал, что доверил свою судьбу дилетантам, Мельникову и мне, которые не в состоянии решить его проблему. Что касается Андрея, то, может, оно так и есть, а вот я в лепешку расшибусь, но оправдаю доверие своего клиента.

Дерзай, Таня, но помни, что времени практически не осталось.