ГЛАВА 5

«Ну что ж, похоже, круг первый пройден», — подумала я после разговора с Ревзиной. Правда, еще с Романом я не побеседовала, но по всему выходило, что этот товарищ не стоил пристального внимания с моей стороны. И еще оставался Паша Усольцев, который уже по идее должен был бы выйти из своего «никакого» состояния.

Поэтому я набрала его домашний номер и почти тут же услышала взволнованный голос Даши:

— Алло, это ты?

— Это я, — выдержав паузу, сказала я, чем, видимо, весьма смутила свою собеседницу.

— Ты? — опешившим голосом воскликнула Даша. — А кто это?

— Это Татьяна Иванова, детектив, — пояснила я. — У вас что-то случилось?

— Да… То есть ничего особенного, — заюлила вдруг Даша.

— Муж-то ваш дома?

— Муж? — переспросила Даша и замялась. — Н-нет, мужа нет.

И, спустя мгновение, уже более уверенно повторила:

— Нет, мужа нет. И я не знаю, где он.

— То есть он снова исчез?

— Да, исчез! И хрен его знает куда! — выкрикнула Даша в трубку, после чего раздались короткие гудки.

«Да, похоже, с Усольцевым происходит нечто непонятное», — вынуждена была констатировать я. Этот загул в Пензе, этот отказ что-либо говорить мне… Короче, что-то не то. И Даше придется нанести визит, несмотря на то, что она наверняка будет от этого не в восторге.

И она, конечно же, была не в восторге. Она встретила меня, нервно куря сигарету.

— Ну проходите, чего стоите, — сказала она мне с порога. — Не знаю я, где он, не знаю! Сама не понимаю, что с ним происходит. Просто свихнулся.

— Вот так, безо всяких причин? — уточнила я, проходя в квартиру.

— Безо всяких, — покачала головой Даша. — Только если вы думаете, что это связано с тем поджогом, так это лажа полная.

— В каком смысле — лажа? — уточнила я.

— А то, что мы с ним были тогда все время вместе, и он точно никого там не поджигал. — Она прижала руки к груди. — Да и зачем ему? Вообще, что ли, ку-ку?

Я внимательно посмотрела Даше в глаза и чуть усмехнулась:

— Но вы же говорите, что он свихнулся безо всяких причин.

— Ой, да это он совсем по другому поводу свихнулся! — вспылила она, в отчаянии махнув рукой.

— То есть вы все-таки знаете причину?

— Да ничего я не знаю! — заорала Даша. — Он приехал никакой, лежал два дня, все за пивом просил сгонять. Ему пива купишь, он встанет, потом уйдет, а к вечеру снова пьянющий. А тут вчера он опять стонал и пива просил. Я наорала на него, сказала, что алкоголики мне на фиг не нужны, а потом…

— И что потом?

— Потом пошла за пивом, пожалела его. Он еще прощения попросил, сказал, что все, завязывает с сегодняшнего дня. Прихожу с пивом — а его нет! Нет!

— И с тех пор его не было? — снова уточнила я.

— Да. И вчера нет, и сегодня. И деньги забрал, и сумку свою дорожную, и мобила его молчит, я уже иззвонилась!

Даша схватила телефон, лежавший на диване, нервно набрала номер и поднесла трубку к уху.

«Абонент не отвечает или находится вне зоны обслуживания», — ответил приятный женский голос.

— Вот! Вот! — Даша нажала на кнопку и бросила телефон снова на диван.

— И где же он может быть, с дорожной-то сумкой? — спросила я.

— А я не знаю!

Даша закурила сигарету.

— Вот угораздило выйти за урода, а?! Вот угораздило-то! — обхватила она голову руками.

— А вы давно с ним женаты?

— Три года уже, — сказала Даша таким тоном, будто была осуждена на три года лишения свободы и уже оттрубила срок.

— И раньше такого не было?

— Чего такого? — нахмурилась Даша.

— Ну пьянки-загулы, уходы из дома…

— Нет, — помотала головой Даша. — Нет.

— Ну давайте подумаем, что с ним могло случиться?

— Да сидит и нажирается где-нибудь! — гневно махнула она рукой. — Как все мужики. Я-то думала, он нормальный… Мать еще моя говорит — вот, мол, муж достался тебе непьющий, хорошо, мол. Для нее самое главное, чтобы не пил! Если не пьет, значит, хороший! А то, что он дурак полоумный, это ей наплевать!

— А Паша — дурак полоумный? — усмехнулась я.

— А кто же он? — воскликнула Даша, но потом поправила себя: — Да нет, он не полоумный, он какой-то… Валенок, короче. Без фантазии, без догадочки.

— Это как?

— Да на его месте другой давно бы уже свой бизнес открыл. А он ездит по командировкам, а деньги другие получают. Все вечно на каких-то вторых ролях, как дурачок. А понимает он не меньше, чем эти его друзья…

Последнее слово Даша произнесла с интонацией, не оставлявшей сомнений, что «друзья» — это совсем не друзья.

— Друзья — это те, с кем он работает?

— Да. Вечно у них на побегушках. А дома он — что ты, крутой пацан. Подай, принеси, на других не смотри, всем голову снесу.

— Ну это у всех так, — рассудительно произнесла я.

— Да не у всех! — выкрикнула Даша. — Я же говорю, другие давно бы уже фирму свою открыли. А этот…

Она замолчала и закурила очередную сигарету.

— Однако мы отвлеклись от главной темы, — сказала я. — Давайте все же подумаем, куда он мог деться? Где он может, как вы сказали, нажираться?

Даша не отвечала, лишь нервно курила. По ее виду я поняла, что она действительно не знает, куда делся ее внезапно свихнувшийся муж.

— А вам-то он зачем? — неожиданно посмотрела она на меня. — Что, в Пензе, говорят, в одном номере с ним ночевали?

— Ночевали, — просто ответила я с улыбкой. — Но ничего такого, о чем вы думаете, между нами не было.

— А-а! — махнула рукой в очередной раз Даша с таким видом, что ей, мол, все равно — было или не было.

Я не стала, разумеется, говорить Даше, что ищу я ее мужа потому, что на него указывают магические кости. Я сочла за благо завершить этот разговор, попросив Дашу, что, если муж появится, немедленно мне об этом сообщить. После этого я откланялась. И уже из своей машины набрала номер своего нового пензенского знакомого Витяна…

Итак, если эта версия верна, то «свихнутость» Паши Усольцева в принципе объяснима. А версия возникла после разговора с Витяном. Вернее, после двух разговоров с Витяном. Он очень удивился, когда услышал мой голос в трубке.

И еще больше он удивился, когда узнал, что Паша снова пропал. Нет, в Пензе он больше не появлялся. И где он может быть, конечно же, Витяну известно не было. И мои наводящие вопросы тоже никакого результата не дали. Однако через два часа Витян позвонил мне сам и сообщил, что в самом начале Пашиного загула у них с Витяном был разговор и что Усольцев очень заинтересовался одной историей, случившейся у знакомого Витяна.

— Я сразу-то не вспомнил, — басил в трубку Витян, — а потом подумал, а может, Павлин туда навострился?

Речь шла о некоей бабке по имени Раиса Платоновна, проживавшей в одном из райцентров Пензенской области и удачно лечившей от бесплодия какими-то своими старушечьими способами.

— А что, у Паши проблемы в этом смысле? — спросила я, тут же сопоставив факт, что они с Дашей в браке живут уже три года, а детей у них нет.

— Я так и не понял, — выдохнул Витян. — Но раз интересовался и даже адрес записал, может, он туда направился? Он говорил как-то — мол, с женой проблемы, детей нет, делать особо по вечерам нечего, все завидовал мне. А чего мне завидовать — крутишься, как карусельный заяц весь день, дома Наташка вся злая, мамаша ее каждую копейку считает, все шушукаются на кухне. Короче, мрак! Ну вы все сами видели… А он — вот, мол, круто как, мальчик и девочка, все чин-чинарем!

— Так, понятно. Виктор, вы мне очень помогли. Большое вам спасибо! — совершенно искренне сказала я.

— Пожалуйста, — сказал Витян в ответ, и я зримо представила его, такого большого и круглого, смущенно пожимающего плечами.

Я закурила и стала размышлять. Ну какое отношение может иметь предполагаемое бесплодие Паши к случившемуся на даче Вавиловых? И тем не менее…

Во второй раз за текущую неделю я выезжала из города по Московскому шоссе. За окном снова был пейзаж октября, на сей раз уже в пасмурной оболочке.

Райцентр, где жила Раиса Платоновна, находился за Пензой, и путь мне предстоял еще более дальний, чем в первый раз. Проехав через Пензу, я через два часа, совсем уже вечером, была в искомом населенном пункте.

Городок представлял собой обычную для средней полосы России «пупырловку» с большим удельным весом алкашей среди населения, обилием непьющих бабушек-старушек и покосившихся хибар вперемежку с депрессивного вида каменными двухэтажками. В городке гостиницы не оказалось, зато первый же попавшийся абориген охотно рассказал мне, как найти Раису Платоновну. Старушка, видимо, была местной достопримечательностью.

Раиса Платоновна проживала в хорошем деревянном доме, обнесенном белым кирпичным забором. Около ворот я заметила припаркованную машину — «девяносто девятую». Но это была не машина Паши — ее я видела на автостоянке в Пензе и не спутала бы с другой.

Я припарковалась рядом, вышла из машины и направилась к калитке. Только я собралась позвонить, как калитка открылась, и я увидела перед собой черноволосую женщину невысокого роста. За ней стоял мужчина в коричневой куртке.

— Не подскажете, Раиса Платоновна дома? — спросила я.

— Дома, — тут же ответил мужчина. — Только она… не принимает.

— Вот как? — погрустнела я. — А поговорить-то с ней можно?

— Поговорить… нельзя, — сделав паузу между словами, ответил мужчина.

— Андреев, вот у тебя не хватило ума заранее позвонить и узнать, когда она принимает, приехали сюда как дураки, нас и выставили! — эмоционально заговорила спутница мужчины.

— Лариса! — отвернув лицо с таким выражением, будто все происходящее достало его до крайности, воскликнул мужчина и замолчал.

— Что Лариса?! — повысила голос женщина. — Что, так трудно было позвонить?

— Извините, а Раиса Платоновна вам отказала самолично или там у нее кто-то типа секретаря? — спросила я.

— Ага, что-то типа секретаря. — Лариса поджала губы. — Такой бандитского вида тип.

«Интересно, а не Паша ли это Усольцев исполняет у Раисы Платоновны функции секретаря?» — мелькнула у меня мысль.

— А как же мне с Раисой Платоновной все же сегодня поговорить? — спросила я.

— Это возможно… Но только через полтора часа, — посмотрел на часы Андреев.

— Почему?

— Потому что столько будет продолжаться сеанс. Кстати, Лариса, этот самый паренек, который тебе не понравился своим видом, не секретарь, а пациент.

— Пациент? — Карие глаза жены Андреева широко распахнулись. — Никогда бы не подумала!

— А что, у таких людей не может быть проблем? — в свою очередь, удивился Андреев.

— Все понятно, — процедила Лариса. — Поэтому он себя так по-хамски и вел.

— У него было назначено на это время, — снова возразил ей Андреев.

— Поэтому нас и выставили, ты заранее не договорился, — вернулась к исходному Лариса.

Тут в разговор решительно вступила я и спросила у обоих супругов, как выглядел тот человек, с кем они беседовали в доме у бабушки. И по всем приметам выходило, что это был Павел Усольцев. И это доказывало, что этот человек приехал сюда с целью вылечиться от бесплодия. Не исключено, что именно этот момент был причиной его внезапного, спонтанного загула. И обстановка в семье, отношения с Дашей, на которые он жаловался в Пензе Витяну, из этой же оперы. Единственное, что мне было непонятно, — почему я упорно гоняюсь уже второй раз почти в одном и том же направлении за Пашей Усольцевым. Ну выяснила я, что он здесь, выяснила, что лечится от бесплодия, ну и что?! Какое отношение это имеет к делу Вавиловых?

На этот вопрос, разумеется, ответа я не знала. Пока не знала. И это состояние безрезультатного ожидания меня напрягало. Но я не отработала эпизод полностью. Нужно поговорить с Усольцевым — кто знает, что последует за этим?

— Если поговорить с Раисой Платоновной мы все сможем только через полтора часа, так давайте пока пообщаемся? — добродушно предложил тем временем Андреев.

— Меня зовут Татьяна, — наконец представилась я.

— Татьяна, — повторил вслед за мной Андреев, — может быть, вы посидите с нами в машине, поговорим?..

Я пожала плечами. Действительно, вламываться к целительнице во время сеанса я не могла. Что еще делать? Тупо сидеть в своей машине? А тут какое-никакое общество… Я приняла приглашение Андреева и села в их машину.

Почти полтора часа мы провели за разговорами. Наконец все сроки прошли, мы вышли из машины, и Андреев нажал на кнопку звонка.

Ждать пришлось недолго. Вскоре калитка открылась, и на пороге я увидела знакомую физиономию Павла Усольцева. Он был абсолютно трезв в отличие от нашей последней встречи. А в злобе и агрессии явно прибавил. Проводив супружескую пару к Раисе Платоновне для разговора, он вернулся во двор, где ожидала его я, и, глядя с ненавистью мне в лицо, спросил:

— Тебе какого хрена от меня надо?

— Павел, у нас там намечается следственный эксперимент по поводу известных вам событий на даче. Ваше присутствие необходимо. Курс лечения сколько продлится?

— Я ни на какие эксперименты подписываться не буду. Клал я на это все. Я, что ли, поджег их? У меня своих проблем куча! А насчет того, что я здесь…

Павел приблизился ко мне и хотел, как мужика, взять за грудки. Но я отступила, а он смутился.

— Короче, что я здесь — это не твое дело, — отрезал он.

— У меня своя работа, и я ее делаю. Вы исчезаете, не сказав никому ни слова, что я должна думать?

— Да мне плевать на то, что ты думаешь и что Дашка там думает, — вынув из кармана сигарету и закурив, выкрикнул Павел.

— Короче, на следственный эксперимент извольте явиться, — строго сказала я. — А будет он через несколько дней.

— Как получится, — бросил мне вдогонку Усольцев. — И передай Дашке, чтобы понты там не кидала без нужды. Раскудахталась как курица — муж пропал!

Усольцев передразнил жену высоким фальцетом. Я тем временем вышла за калитку и открыла дверцу своей машины. Там я сидела еще минут десять, размышляя на разные темы. Однако рефреном всех моих размышлений было одно: «Зачем я поехала на розыски Усольцева?» Ведь это что-то значит. Ну бесплоден он или… просто есть проблемы в этом плане, которые решатся — я знала много случаев, когда супруги долго не могли родить ребенка, а потом само собой как-то это случалось, — ну и что?! Он же сбоку припека в деле о поджоге, и я могла понять его раздражение по поводу того, что я следую за ним как филер.

Я завела машину и взяла курс домой. Дорога была, естественно, длинная и утомительная. Домой я приехала с головной болью ранним утром. Занимался новый осенний день, слава богу, солнечный. И это хорошо. А все остальное, что касалось моего расследования, — откровенно говоря, было не очень.