Глава 11

— Короче, было так, — начал Борман, ожесточенно пыхтя сигарой и морщась. — Заваривалось одно дельце с неместными ребятами. Что там и как там — тебя волновать не должно, не об этом речь.

Мы с Юркой Петровым давно уже работали вместе: он пристраивал какие-то мои деньги, я ему оказывал услуги. Одним словом, когда получилось замутить что-то выгодное, он был в курсе. У них с Нинкой давно уже отношения сложились не фонтан, поэтому не думаю, что он ее посвятил в какие-то подробности. Но что-то она усекла. Вы же, бабы, когда захотите, шибко умными становитесь, сама знаешь. — Борман криво усмехнулся, а я никак не отреагировала на его слова: пусть поговорит глупости, если ему так хочется.

Борман вытянул губы трубочкой и выдохнул дым в моем направлении.

— Ну так вот, — продолжил он, — мы все делали быстро и тихо. Были собраны конкретные солидные деньги. Восемнадцатого числа их привезли на хату к Петрову. Тут и начинается ерунда. Дома у него были я, сам он, конечно же, и еще двое наших ребят. Нинка туг же шныряла — собиралась в свой клуб, на нее никто и внимания не обращал: ходит баба, и пусть себе ходит. Мы ждали по телефону отмашки от продавцов и играли в преф. Как раз четыре рыла, все было путем. Деньги лежали в дальней комнате, и Нинка там одевалась. Ну не дольше десяти минут она там крутилась, не дольше! Ну, может быть, пятнадцать, самое большее! — вскричал Борман и стукнул кулаком по подлокотнику своего кресла. — Короче, она оделась, села в свою «шестерку» и свалила в «Джокер», — продолжил он, немного успокоившись. — Мы посидели еще где-то с час, потом получили сигнал, собрались, а денег-то и нет! Сразу подумали на Нинку, сам Юрка обалдел настолько, что хотел ее тут же пристрелить, как поймает. Ствола своего он не нашел. — Борман скривился и шепотом выругался. — Потом этот ствол при Нинке и обнаружили… В общем, сорвались мы с места и ломанулись кто куда. Кто в «Джокер», кто на вокзал, кто на автовокзал. Какая у нас была первая мысль? Правильно: Дядя Боря ее подговорил и скрысил бабки. Прискакал я в «Джокер» — Нинки там нет. Чуть на уши всех не поставил, даже Борю нашел в бане у Ольги-бандерши…

Толстый клялся, что не в курсах. И мы пока ему поверили, хотя кое-какие косяки на него были.

А Нинка как сквозь землю провалилась… Потом от знакомых ментов узнал, что нашли ее — застреленную из того ствола, что у Юрки пропал. Вот так, Танька, было дело… Эх, что-то в глотке пересохло.

Борман встал и вышел в кухню. Было слышно, как он открыл кран с водой.

Я подумала, что неплохо было бы выпить кофе или хотя бы чаю, если мой художник не выполнил обещания и кофе не купил. Встала с кресла, потянулась и тоже отправилась в кухню.

Когда я вошла, Борман искоса посмотрел на мои руки, но промолчал. Я только улыбнулась, подумав, что сейчас он наверняка вспомнил про мой пистолет, необдуманно оставленный им в сумке.

Я поставила чайник на плиту, заглянула в кухонные шкафчики и обнаружила, что все-таки придется пить, увы, чай. Ну что ж, зато давление не поднимется.

Мы вернулись в комнату, и Борман, шлепнувшись в кресло, закончил свой рассказ самым интересным сообщением:

— Мы подключили свою службу безопасности, нормальные пацаны из конторы тоже помогли, и получилось, что Нинка давно уже скурвилась и имела на стороне мужика. Кто такой, узнать не удалось. Но известно, что, когда она уезжала из «Джокера», к ней в машину подсел какой-то парень в шляпе… Картинка ясная: они вдвоем решили поиметь бабки и свалить в теплые страны. Нинка сделала всю работу, отдала ему деньги, а он ее и грохнул. Все — концы в воду. Все известные пацаны Бори были на виду… А то, что ты мне рассказала про неизвестных ребят, пасущих тебя, наводит на мысль, что этот хмырь еще в городе, хотя ни хрена не ясно, что он здесь делает.

Закончив рассказ, Борман замолчал и испытующе глянул на меня.

— Вопросы есть?

— Много было денег? — лениво поинтересовалась я.

Борман хмыкнул: ""

— Ты крепко сидишь? Сто штук гринов крупными купюрами. Не хило? То-то!

— Милиция наверняка проверила машину, и денег там не обнаружили? — вслух подумала я.

— Само собой, — кивнул Борман. — Тут еще один момент был непонятный, как с тобой. Пока мы рыли носами землю и искали Нинку, кто-то вскрыл Юркину хату и пошарил там. При Нинкето ключи не нашли. Ты знала об этом?

— Нет. И что пропало у Петрова?

— А ничего не пропало! — вскричал Борман. — Перевернули только все вверх дном. Тряпки все повыкидывали на пол, посуду. Такое впечатление, что наркошик какой-то залез поживиться, а тут его ломка накрыла, вот он и побуянил.

— Может, Дяди-Борины ребятки пошустрили?

Борман отрицательно покачал головой.

— Боря и тут в отказ пошел. Не его, говорит, это дело — и все тут! Да и как ему не верить? Между нами говоря, — Борман понизил голос, словно собирался открыть страшную тайну, — он уже староват для боевой-то жизни. Ему покоя хочется, а если меня затронуть, то покоя не дождешься, он это знает. Да и очевидных косяков на него нет. Не готов он к войне.

Тут Борман встал с кресла, нагнулся, поднял с пола мою сумку и, подойдя, протянул ее мне.

— У тебя была возможность погрозить мне «стволом» на кухне, — хитро улыбнулся он. — Обойму-то я потихоньку вытащил и проверку устроил, а ты на это не купилась. Думаю, с тобой можно иметь дело. В общем, так, Танька, — сказал он, завершая разговор, — находишь этого гада, но чтобы точно, без обмана, — пять штук гринов даю премии. А если и бабки находишь, то еще пять штук получаешь. Ясно? Сработаешь вхолостую — хрен тебе. Вот такой у нас получается контракт.

Мой клиент-мафиози вынул из кармана пиджака обойму — я действительно не уловила момента, когда он успел ее вытащить, — и положил на стол, после чего, не оглядываясь, вышел в коридор.

Хлопнула дверь. Я осталась в квартире одна.

Посмотрев на дверь, я опустила глаза и увидела пакет, который принесла с собою. Взяв его, вернулась в комнату и вытрясла содержимое пакета на стол. Кроме нескольких маек и прочей мелочи, здесь был еще газетный сверток со старыми школьными тетрадями.

Закурив, я смотрела на сверток и думала. Возможно, именно в этот момент я стала что-то понимать в истории Петрова. Или я ошибаюсь? Наступающий день это покажет.

Женя появился минут через пять, когда и чайник закипел, и я уже собралась переодеваться. Войдя, он застенчиво затанцевал вокруг меня, объясняя, что все вышло внезапно, мол, не успел, ну и так далее.

Я не стала слушать этот детский лепет, тем более что его вины действительно было мало. Просто повернулась к нему спиной. Черт знает что: уже почти утро, а я еще не ужинала, не была в ванной и не спала! Безобразие, что и говорить. Взяв с собою заменитель домашней пижамы, приказала своему придворному живописцу заварить чай и ушла в ванную.

Когда я вернулась, то подумала, что пить чай перед сном — извращение, и отправилась спать.

Одна, разумеется.

Проснулась я не совсем рано, но и не поздно.

И сразу же засобиралась. В сегодняшних планах первым пунктом стоял жесткий наезд на мою славную знакомую Зинаиду Кудрявцеву: надо припугнуть ее получше и вытрясти всю информацию про Нину и планы Бориса Сергеевича.

На всякий случай я вынула из сумочки мешочек с костями и колданула-гаданула на ближайшее будущее. 25+11+17. «Предельно обидное разочарование».

При виде привалившего расклада у меня даже руки опустились: ну куда можно идти с такими классными перспективами? Но я почти сразу же мобилизовалась и, одевшись скромно, со вкусом и удобно, вышла из дома.

Тут меня ожидал милый масенький сюрпризец в виде машины — бордовой «девятки» с импозантным водителем мужского пола, сидящим внутри.

Я еще не совсем сошла с ума, чтобы считать каждого мужика в каждой машине сюрпризом для себя, просто водителем был тот самый мальчик Бормана, который ночью выполз с пистолетом из ванной за моей спиной.

Чтобы не осталось сомнений, что он ждет именно меня, браток мигнул два раза фарами и помахал мне рукой. Словно с первого взгляда было неясно, что у меня появился персональный шофер.

Я подошла ближе.

— Привет, — радостно оскалился он, ожидая, очевидно, и от меня того же, но, разумеется, не дождался.

— Ну-ну, — поощрительно ответила я, — ты здесь проездом или хочешь автограф попросить?

— Саныч приказал охранять тебя днем и ночью, — счастливо сообщил мне он, — а зовут меня Костик. Нравится имя?

— Твое имя напоминает мне суповой набор, — доверительным голосом призналась я и села в «девятку» рядом с ним. — Поехали. Или тебе приказали еще и развлекать меня трепом?

Костик сделал вид, что не обиделся и что вообще ему страшно нравится мое чувство юмора, и тронул машину с места. Я назвала адрес Зинаиды Кудрявцевой.

— А если бы я вышла на час раньше, что бы ты делал? — спросила я Костика.

— То же самое, что и сейчас, — ответил он, — я не уезжал отсюда.

Я вздохнула: разве женщине может понравиться неумытый мужчина?

Костик быстро вывел «девятку» со двора и погнал по трассе.

— Что тебе там нужно, это же такая глушь, можно сказать, деревня? — спросил он, тщательно стараясь поддерживать разговор и очаровывая меня широченной улыбкой.

— Еду на свидание со знакомой девушкой, — призналась я и перевела разговор на более нужную тему:

— Ты, Константин, Нину Петрову знал в лицо?

— А как же? Это я, кстати, и увидел ее хахаля.

Саныч разрешил про это рассказать.

— Вот и рассказывай. Меня интересуют все подробности: где находился ты, где они, как выглядел этот парень, ну и все такое. Давай, докладывай, как было, Константин.

— Да, в общем, ничего особенного-то и не было. Я случайно их увидел. Просто шел по улице недалеко от клуба, а тут Саныч позвонил мне по мобилу и приказал срочно идти к «Джокеру». Я только вывернул из-за угла, смотрю, Нинка садится в свою машинешку. У нее такая позорная «шестерка» была, вся гнилая насквозь. Дерьмо, одним словом.

Наверное, Костик напрашивался на комплимент своей «девятке», но с этим у него не вышло.

Возможно, для Волгополоцка девятая модель «Жигулей» и представляет собой что-то престижное, но у нас, в Тарасове, на таких машинах обычно ездят одинокие девушки, о которых некому заботиться.

Поэтому я не отреагировала на Костину реплику так, как ему хотелось.

— Ты говори, что было дальше, Константин, — я старательно направляла разговор в нужное мне русло, — замечания о качестве железа в машинах оставь для автослесаря. Мне это ни к чему.

— Ну я и говорю. — Костик наконец-то надулся, а я от этого почему-то почувствовала себя комфортней. — Нинка вышла из клуба и подошла к машине, а следом вышел и этот парень.

— Где стояла ее машина? — уточнила я.

— Да почти что напротив двери. Времени еще было немного, пять с чем-то, и больше никаких машин перед «Джокером» не было.

— А где стоял ты в этот момент? — продолжала спрашивать я, стараясь как можно медленнее доставать из пачки сигарету, чтобы не выдать ненароком своего волнения. У меня появилось сильное ощущение, что начало клевать.

— На другой стороне улицы, ближе к «Астории».

— Да ты прямо Зоркий Сокол, — усмехнулась я. — Там получается метров сто. Ну, может, чуть меньше.

— Ну да, — недоуменно ответил Константин и повернулся ко мне. — А о чем базар, я не врубаюсь?

Нинку-то я узнал с такого расстояния. Если человека знаешь, то и за километр узнаешь, вот!

— «Я поэт, зовусь Незнайка, от меня вам балалайка», — вполголоса процитировала я классика. — А парень ее был в шляпе, да?

— Ну! — энергично кивнул головой Костик. — Костюм и шляпа, хотя и жарковато сейчас. Меня, например, и зимой не всегда заставишь шапку-то надеть, а этот фраер среди лета… Да еще и в пиджаке! Короче, чокнутый, я понял!

Я только вздохнула на это утверждение: он понял! Везет же некоторым!

Мы вырулили на улицу, на которой жила Зинаида, но я попросила Константина проехать дальше нужного мне дома и свернуть за угол — не хотелось обращать на себя внимание на такой тихой улочке, где все про всех все знают.

Константин остановил машину невдалеке от пришвартовавшейся пустой «Ауди», и я вышла на свежий воздух. Мой персональный водитель собрался было рвануть за мной, но я ему указала, что в присутствии двух девушек, которым нужно поговорить о девичьих секретах, он будет смотреться дурак дураком. Тем более — в то время, когда его машину будут явно раздевать. Или писать на ней гвоздиками нехорошие слова.

Константин подергался в разные стороны, почесал многомудро затылок и признался, что ему и правда лучше остаться вместе с «девяткой». Тем более что и железяка в ней какая-то застучала не ко времени…

Улыбнувшись Костику и искренне посочувствовав ему в этой проблеме, я направилась в гости к своей милой знакомой Зине Кудрявцевой.

Я шла и четко планировала свои деист вия.

Зинаида наверняка, как и любой человек, склонна быстро забывать и плохое, и хорошее. Особенно — хорошее. Поэтому вполне возможно, что она уже пять раз успела забыть, что я умею стрелять из пистолета. Но увидев меня, сразу сие вспомнит, потому что это плохое, а на плохое память работает лучше. Еще мне казалось, она совсем не вспомнит то, что я могла попасть и в нее, когда стреляла, но не стала этого делать. Вот это хорошее и нужно ей напомнить. Причем с первой же секунды нашей встречи.

Очутившись перед знакомой дверью дома, я, зная местные реалии, толкнула ее, не утруждая себя ни неработающим звонком, ни вежливым стуком, пересекла кухню, где глухая бабулька, как и в прошлый раз, создавала вокруг себя мощные дымовые завесы, думая, что по-другому жарить просто невозможно. Поэтому вошла в комнатку с телефоном довольно неожиданно. И практически сразу же услышала громкий звук во второй комнате, словно кто-то резко распахнул окно.

Не желая позволять случайностям вмешиваться в мои замечательные тактические планы, я двумя прыжками залетела в спальню Зинаиды, держа «Макаров» обеими руками. Маленькое перекошенное окошко в комнате было открыто настежь, а Зинаида лежала, укрытая с головой под простыней.

Наружу торчали только ее голые ноги. Я сдернула простыню — девушка лежала на спине, закинув правую руку за голову. Все ее лицо было в кровоподтеках, во лбу чернело маленькое круглое отверстие.

Как только я все это увидела, сработала многолетними тренировками отдрессированная привычка, и я тут же присела на пол. В ту же секунду раздался выстрел, и пуля, пущенная через окно, вбилась в дверной косяк как раз над тем местом, где только что так аппетитно торчала моя голова.

Пригнувшись, я выскочила из спаленки, чуть не ставшей мне ловушкой.

В первой комнате столкнулась с Зинкиной бабкой, идущей мне навстречу.

— Ты скажи этой лахудре, что милиция приехала и ее ищет! — громко объявила она и, повернувшись, чтобы уйти в кухню, добавила:

— Догулялась, коровища, а я же говорила, говорила…

Итак, ясно: бежать мне остается только через опасное окошко, потому что встреча с доблестной волгополоцкой милицией в мои планы не входила никак. Меня бы сейчас плотно взяли в оборот, я потеряла бы несколько суток в тоскливых разборках и профукала бы все возможности окончательно разобраться во всем этом деле. Причем как раз тогда, когда я только-только начала хоть что-то в нем понимать.

Пришлось метнуться обратно, моля бога, чтобы та сволочь, что убила Зинаиду и покушалась минуту назад на меня, тоже услышала про приезд милиции. Это, находясь в доме, не слышишь, что делается снаружи, а на улице приятная новость о визите ментов должна была стать известной раньше.

Я вбежала в комнату и, не тормозя, только посильнее прижав к себе сумку, нырнула в окно, расположенное за столом. Что там находилось позади него — хоть навозная куча, хоть моток колючей проволоки, — меня уже не волновало. Нужно было драпать, вот я и драпала.

За окном оказались какие-то реденькие кустики, по которым я не очень-то изящно проехала почти что носом. Вскочив на ноги, огляделась.

Я попала на хозяйственный двор. Здесь висело стираное белье на протянутых между деревьями веревках, стояли покосившиеся сараюшки, слепленные из почерневших от свежего воздуха кривых досок.

Выход из двора, вероятнее всего, находился наискосок налево. Туда я и побежала.

Чутье не подвело меня, и, выскочив за поворот, я увидела дорогу. Справа стояла «девятка» с подпрыгивающим вокруг нее Костиком.

Я рванула туда и тут буквально нос к носу столкнулась со знакомым мне брюнетом. Я не поняла, откуда он тут появился, но это был действительно тот самый мальчик-каратист, с которым мне так хотелось побеседовать еще со времени моего пребывания в отеле «Астория». В опущенной правой руке брюнет держал пистолет.

Мой пистолет у меня был тоже в правой руке, но я успела поднять его на целых три секунды раньше этого мерзавца.

— Ты хреново стреляешь, — известила я его. — Если бы у тебя был следующий раз, я бы посоветовала брать прицел пониже.

Ствол моего «Макарова» почти уткнулся в лоб брюнета. Он замер и стоял, не дыша и не моргая, глядя на меня одеревеневшими глазками.

— Танька, брось его к чертям собачьим! — громким шепотом выкрикнул Костик. — Тут ментов полно! Уходим!

Конечно, я вовсе не собиралась обагрять местный асфальт кровью брюнета, просто мне очень хотелось поговорить с ним по душам. Но вот незадача — снова не получалось.

— Твое счастье, ублюдок, — прошипела я, — мне сейчас некогда разбираться с тобой, хотя не мешало бы надавать по твоей полной морде. А ну бросай пистолет на землю!

Парень уронил пистолет, и я отбила его ногой в сторону.

Костик задом подал «девятку» и распахнул дверку — Ну ты что там?! — проорал он.

Я благородно сдержалась и даже ничего больше не сказала обезоруженному противнику, а скоренько заскочила в салон «девятки». Костик рванул с места настолько резко, что меня откинуло к спинке сиденья.

— Что тут происходит? — спросил Костик, закладывая резкий вираж и влетая в поворот. — Кого-то гробанули?

— Мою знакомую убили. Выстрелом в голову, — ответила я. — А потом этот козел стрелял в меня через окно.

— Ну?! — Костик остро взглянул на меня. — Значит, тебя могут притянуть за убийство?

Он ударил по педали, и «девятка» рванула вперед еще быстрее.

— Могут. Если смогут, — меланхолически ответила я.

— Быстро бери платок и протирай все! Чтобы пальчиков не было! — крикнул мне Константин, выписывая резкие зигзаги и прорезая воздух свистом тормозов на поворотах.

— А зачем? — спросила я. От удивления. Ну и из принципа тоже. Если он подумал, что я склонна выполнять приказы без размышлений, то злостно ошибся.

— Сейчас хозяин машины даст объяву в ментовку, что ее угнали час назад! — возбужденно крикнул Костик и, сдернув с пояса, достал свой мобильник.

— Ну и пусть дает, — возразила я. — А до этого мы катались, и поэтому так много отпечатков.

Костик уважительно взглянул на меня.

— Точняк! И твои соседи подтвердят, что мы катались, они нас видели сегодня.

Костик завернул еще раз и резко остановил машину.

— Вылетаем, ничего не забудь! — проговорил он и вышел, хлопнув дверью.

Я последовала за ним.

Мы приехали в район новостроек. Костик загнал «девятку» в недостроенный бокс, и мы, осторожно ступая по мелкому щебню, вышли с противоположной стороны. Народу здесь было мало.

Новые жильцы еще не въехали, старых отродясь не было, а редкие работяги не обратили на нас никакого внимания.

— Алло, это Костян, у нас номер три! — сказал Костик в трубку, помахивая мне рукой, и пошел вперед к трассе. — Да, понял, да, еду! — проговорил он, вслушиваясь в то, что ему ответили.

Короткий разговор закончился, и Костик, не успев даже убрать мобильник, подскочил на месте и замахал показавшемуся на дороге синему драндулету патриотичной модели «Москвич».

Машина остановилась. Костик без разговоров распахнул дверь и прыгнул на переднее сиденье.

Я села на заднее, но медленнее и достойнее.

— Куда? Куда? — заволновался водитель, сухой загорелый дядька, и завертел головой, собираясь звать на помощь. — Вылезай, хулиганье чертово! — каркнул он, тараща испуганные глаза.

Костик вынул из кармана бумажник.

— Стольник хочешь? — спросил он.

— А? — Дядька заинтересовался и прекратил свои упражнения для горла и шеи.

— Ну так он твой, — сказал Костик и положил деньги на переднюю панель, — а нам нужно в центр. Ты езжай, а я скажу, куда именно!

Дядька молча довез нас до незнакомого мне универмага, и мы вышли.

— Ну и куда дальше? — вяло полюбопытствовала я, уже утомившись за сегодняшний день кататься на автотранспорте. — Ты мне предложишь затеряться в этом магазине и изобразить из себя манекен?

— Смешно, — кивнул мне Костик. — Только пока нам рановато примерять чужие трусы. Мы с тобой идем в кино.

— Ты шикарен, — согласилась я. — А какой будет фильм?

— Тебе не все равно? — вопросом на вопрос ответил мне этот джентльмен и, подав мне руку, повел меня куда-то за универмаг.

После недолгого путешествия по закоулкам мы оказались у задней двери какого-то кинотеатра.

Здесь нас уже ждала билетерша. Костик с ней негромко переговорил, и она дала ему два билета.

— Все в порядке, — объявил он, когда мы отошли от этого места.

— Пока не вижу, — возразила я. — Мне уже надоело мотаться с тобой в роли статиста. Объясняй, что мы сейчас делаем!

— Да запросто. Мы с тобой смотрим крутую кинушку под названием «Матрица». Сеанс начался полчаса назад, сидим мы… — Костик посмотрел на билеты и скривился. — М-да, — разочарованно промычал он, — какой отстой! Двадцать шестой ряд. Ни фига ж не видно! Ну ладно, — он хлопнул меня по плечу, — если возьмут за задницу, скажем, что целовались. Годится?

— Только если возьмут! — ответила я и, не удержавшись, похвалила работу местного криминала:

— Четко у вас здесь все организовано, есть чему поучиться.

Костик почесал кончик носа.

— Алиби не ахти, конечно, зато сделано срочно. Теперь колись: кто был тот хмырь со «стволом»?

— Сама хотела бы знать!

Я вкратце рассказала ему все, что знаю.

— Слышал уже от Васьки и от Саныча, — ответил Костик. — Рожа этого баклана мне откуда-то известна, кстати. Ничего, вспомню, ты не волнуйся!

Я и не собиралась волноваться, а задумалась уже о деле. Поэтому скомандовала:

— Поехали еще к одной девочке!

— Ты начинаешь повторяться, — заметил Костик. — Если будет как в этот раз, я, пожалуй, подкрепление вызову.