ГЛАВА 6
Господин Маркелов оказался крайне пунктуальным. Его звонок в дверь совпал с боем моих настенных часов, обозначившим десять.
Моему взору предстал достаточно плотный мужчина скандинавской наружности, с мясистым круглым лицом. На вид ему было лет тридцать пять — сорок. Одетый в светлый плащ и норковую шапку, он казался олицетворением спокойствия и уверенности.
Сняв шапку, мужчина обнажил светлые волосы, которые, несмотря на возраст, были густы и достаточно симпатично, на мой взгляд, вились.
Гость прошел в гостиную, где ему тут же был предложен кофе. Свое согласие он выразил кратким «да». На лице его я не заметила практически никаких эмоций. Меня это немного удивило, так как большинство моих клиентов в первые минуты знакомства со мной начинали воспринимать меня как женщину и подсознательно брали установку мужского поведения с обязательным ритуальным распушением павлиньих перьев. Короче говоря, старались обратить на себя внимание как мужчины. Здесь же этого не произошло.
Маркелов, отхлебнув глоток кофе, сразу же перешел к делу:
— Проблему моего визита к вам я могу выразить в двух словах — у меня проблемы с женой.
— Ну что ж, это довольно обычная ситуация, — спокойно заметила я.
— В моем случае не такая уж обычная, — возразил Маркелов. — То, что она мне изменяет, — это полбеды. Главное заключается в том, что недавно она обворовала меня на десять тысяч долларов.
— Подайте заявление в милицию.
— Все не так просто. Во-первых, я не знаю, с кем она мне изменяет. Хотелось бы это выяснить. Во-вторых, воровство было совершено несколько, скажем так, нетрадиционным способом.
— Это как же?
— Видите ли, у меня с женой, помимо всего прочего, проблемы сексуального характера, — на лице гостя заиграли желваки, — и я иногда прибегаю к услугам проституток. Она в принципе об этом знала и подстроила дело таким образом, чтобы одна из них оказалась у меня дома.
— Подождите! — прервала я его. — Вы хотите сказать, что жена сама поставляла вам проституток?
— Не совсем. Та шлюшка, которая потом подсыпала мне в водку транквилизаторы, наверняка была ее знакомой. Подошла ко мне на улице, завела беседу, напросилась в гости.
— А жены в это время дома не было?
— Конечно, не было. Она вообще вчера ушла из дома и заявила мне о том, что сняла где-то квартиру. Чтобы удобнее было встречаться с любовником.
— А почему вы так уверены, что именно ваша жена подстроила вам эту встречу?
— Потому что слишком уж все совпадает по времени. Мы окончательно разругались где-то около месяца назад. Она подняла вопрос о разводе. В принципе я был не особенно против, тем более что с материальной стороны мало что терял. А вот Елена теряла почти все — квартиру, деньги, ну и все такое… И поэтому она пошла на то, чтобы поделить со своей сообщницей украденную у меня валюту.
— Как я поняла, проститутка, подпоившая вас транквилизаторами, похитила эти десять тысяч долларов.
— И не только. Там было еще золото и некоторая сумма в рублях.
— И после этого супруга покинула вас и перебралась на снятую ею квартиру.
— Совершенно верно. Это очень подозрительно, потому что средств у нее нет — она нигде не работает.
— Что вы хотите от меня?
— Как что? — искренне удивился Маркелов. — Вывести ее на чистую воду и доказать ее участие в преступлении.
— Сделать это будет довольно трудно, — задумчиво произнесла я. — К тому же обойдется вам достаточно дорого.
— Я знаю ваши расценки, мне говорили, — отмахнулся Маркелов. — Просто для меня это дело принципа.
— Вы хотя бы предполагаете, куда она могла съехать? Она хоть вещи свои взяла?
— Взяла. И я уверен, что в ближайшие дни она дома не появится. А вот зацепок в плане ее местонахождения у меня нет.
— У вас есть ее фотография?
— Конечно, вот она.
Маркелов достал из папки портретную фотографию. Я лишь мельком взглянула на нее и сразу же поняла, что не ошибалась в своих предположениях. На меня глядела моя клиентка, Елена Витальевна Маркелова, «личный музыкальный редактор» другого моего клиента, Вениамина Борисюка. «Интересный поворотец в деле намечается», — подумала я.
— Как выглядела проститутка, помните?
— Обычная симпатичная шлюха, года двадцать два — двадцать три, грудастая, крепкая, с коричневой помадой на губах.
— Почему вы не обратились в милицию?
— Потому что в этом замешана моя жена, а я все-таки еще сохранил в душе какие-то чувства по отношению к ней. Я хочу, чтобы вы доказали ее вину. А потом я сам разберусь с ней.
Маркелов, произнеся эту фразу, пронзительно посмотрел на меня. Видимо, он решил, что сообщил мне уже достаточно и теперь я должна принять какое-то решение.
— Хорошо, я возьмусь за ваше дело, — после некоторой паузы сказала я. — Оно кажется мне интересным. Я даже изменю своему принципу не заниматься двумя делами одновременно.
Маркелов сглотнул слюну и проронил:
— Спасибо.
— Пожалуйста, — вежливо ответила я. — Скажите, а вы вообще не догадываетесь, кто может быть ее любовником?
— Скорее всего кто-то с прошлой работы. Примерно год назад она устроилась на работу: ей, видите ли, было скучно сидеть дома и заниматься домашним хозяйством. Понимаете, мужской коллектив, внимание, возможность реализовать свою порочную натуру.
— А что это за работа?
— Молодежный центр «Акация». Она устроилась туда менеджером, решила вспомнить молодость, когда сама пробовала петь в поп-группе.
— Вам знаком кто-нибудь из руководства этого центра? — как можно более равнодушно произнесла я, прекрасно зная, кто является директором центра и кем этот человек приходится Лене Маркеловой.
— По-моему, фамилия руководителя Борисюк, — наморщил лоб Маркелов. — Но он женатый мужик, ему, как мне кажется, этого не нужно. Кроме того, моя Елена любит всепоглощающее внимание, а от женатика вряд ли можно его получить.
«Да, как же вы, мужики, порой ошибаетесь в нас», — горько подумала я, глядя на светлую шевелюру Маркелова и подсознательно пытаясь отыскать там нечто похожее на рога.
— Ну, а еще?
— Был там у нее один приятель. Типичный представитель богемы. Кирилл его звали. Но недавно он отравился наркотиками и умер.
— Так, может быть, он?
— Вряд ли… — покачал головой незадачливый муж. — Она воспринимала его как друга, даже приглашала к нам домой. А когда она так делает, это означает, что между ними ничего сексуального нет. Держала, как собачку на привязи. — Маркелов презрительно скривил губы. — А этот несчастный верил ей, прожженной кокетке. В свое время и я попался на ее удочку… До сих пор опомниться не могу.
Маркелов снова сглотнул слюну, достал из кармана сигареты и закурил. Курил он нервно, глубоко затягиваясь и с шумом выпуская дым изо рта.
— Вы говорили с женой после того случая? Я имею в виду похищение денег.
— Да, но тогда я никак не связывал это с ее персоной. Она достаточно искренне расстроилась, но теперь я понимаю, что все это было не что иное, как показуха. Она уже на следующий же вечер куда-то исчезла, пришла домой в два часа ночи, совершенно пьяная и, пардон, затраханная.
— Как вы это определили? — удивленно подняла я брови.
— По глазам, — буркнул Маркелов и с яростью затушил окурок в пепельнице.
— То есть счастливые были, что ли?
Маркелов тупо посмотрел на меня и ничего не ответил. Я поняла, что чуточку переборщила и доставила своему клиенту лишние душевные переживания. И тут же решила смягчить свои слова:
— Не переживайте так сильно. То, что она не находит с вами удовлетворения в сексе, еще не означает, что вы плохой любовник. Какая-нибудь другая женщина, — произнесла я кокетливо, — может по достоинству оценить вас.
И я, сама себе удивляясь, игриво посмотрела на Маркелова. Собственно говоря, с одной стороны, такие мужчины, играющие роль жертвы, мне не особенно нравились. С другой стороны, он был достаточно представителен и производил приятное впечатление. Еще один фактор, заставивший меня кардинально изменить тон нашей беседы, заключался в том, что меня задело его равнодушное отношение к моей собственной персоне, которое он демонстрировал начиная с момента своего появления в моей квартире.
Кроме того, сама Маркелова почему-то мне не понравилась с самого начала, и я решила хоть как-то насолить ей. Пускай даже попыткой соблазнить ее нелюбимого, но законного мужа.
— Хотите, я сделаю кофе с коньяком? — спросила я. — А можно и просто коньяку. День сегодня выдался тяжелым. И вы немножко расслабитесь…
Маркелов поднял глаза, внимательно посмотрел на меня и после небольшой паузы утвердительно кивнул.
«Надо же, еще думает, соглашаться ему или нет!» — покачала я головой в такт своим мыслям и удалилась на кухню. Ну ничего, сейчас ты у меня попляшешь!
Вернувшись в комнату, я нашла Маркелова все в той же позе сидящим в кресле. Поставив перед ним поднос с рюмками коньяка и блюдечко с дольками лимона, я погасила люстру и включила торшер, источавший интимный ласковый свет. Пультом дистанционного управления я активизировала сиди-плеер, и в динамиках послышался низкочастотный гул.
«Все по теме, — подумала я. — „Энигма“, первый концерт, самая что ни на есть эротическая музыка».
Еще на кухне я, как бы невзначай, расстегнула верхние пуговицы своей кофточки, что предоставляло пытливому мужскому взору возможность кое-что увидеть и при наличии богатого воображения дорисовать картину.
Маркелов оказался достаточно тугодумным малым и раскочегаривался очень долго. Я уж было подумала, что мои внешние данные оказались недостаточно возбуждающими для этого плотного мускулистого блондина. Однако когда я сама проявила инициативу в сближении, то почувствовала всю исполинскую мощь, исходившую от его большого и хорошо сложенного тела. Запустив в действие этот механизм, я позволила Маркелову поднять меня на руки и отнести на постель.
Мои приятные ощущения усиливались, во-первых, благодаря новизне — все-таки все мужчины такие разные! А во-вторых, потому, что Маркелов все делал не спеша и не накинулся на меня, как голодный студентишка.
С чувством, толком и расстановкой вел он меня к вершине блаженства.
Достигнув заветной цели, я успокоилась и как-то обмякла. Маркелов же в течение еще получаса занимался с моим расслабленным телом сексуальным тренингом и наконец, напрягшись, излился.
После этого, с благодарностью поцеловав меня пару раз, он отвернулся и почти тут же уснул.
Полежав неподвижно некоторое время, я тоже пыталась погрузиться в объятия Морфея, но сон, несмотря на все мои усилия, пропал. Я пошарила рукой по тумбочке, нащупала пачку сигарет, закурила и задумалась. Мои мысли быстро скатились на философский лад.
Я пришла к выводу, что человек необычайно телесен в своих проявлениях. В этот вечер я убедилась в том, что не правы идеалисты, поставившие дух впереди материи. Именно дух находится в прямой зависимости от материи. Иначе чем можно было объяснить тот факт, что сейчас, после снятия чисто физиологического напряжения, мой дух воспарил: я почувствовала жажду деятельности, а внутренний мир озарился оптимизмом и верой в лучшее.
«Все-таки надо время от времени пускаться в авантюры», — подумала я, глядя на безмятежно похрапывающего Маркелова. — И пускай его поведение не на сто процентов соответствовало моему представлению о сексуальном мужчине, все равно хорошо. Гормональное напряжение, знаете ли, весна, и все такое…
С наслаждением выкурив сигарету, я уже собиралась прислониться к могучей спине своего неожиданного любовника и заснуть, как зазвонил телефон.
— Черт побери! — выругалась я вслух. — С ума, что ли, сошли, в два часа ночи!
Подняв трубку, я устало выдохнула:
— Алло…
— Т-танечка, здравствуй, — послышался смутно знакомый голос. — К-как твои дела?
Этот голос действительно был мне знаком, но идентифицировать его я сумела не сразу.
— Т-ты что же сбежала-то тогда? Нехорошо, нехорошо… Т-ты что, меня не у-узнаешь, что ли?
И тут меня осенило. Это же сутенер Мухин по кличке Дихлофос, с которым судьба столкнула меня совсем недавно во время поисков Никольской. Его еще только не хватало, на ночь глядя…
— Слушаю тебя, Георгий, — устало проронила я.
— У меня к тебе дело.
— Какое? — Я начала раздражаться.
— Т-ты не нервничай. Оно тебе обязательно понравится. Дело это денежное и имеет прямую связь с нашими профессиями.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась я.
— Видишь ли, разговор нетелефонный. Не мешало бы встретиться.
— Если ты хочешь взять меня на работу, то я теперь этим не занимаюсь…
— Нет, нет! Я же говорю, связано с твоей п-профессией. Ты же у нас с-сыщица великая, оказывается. А скрывала от меня, поганка эдакая!
— Пожалуйста, без оскорблений! — прикрикнула я. Не хватало еще, чтобы всякие там сутенеры меня обкладывали…
— Ладно, не обижайся. Дело в том, что я кое-что знаю по делу Кирилла Дементьева, которым ты занимаешься. Более того, знаю, кто является главным действующим лицом. Ты понимаешь, о чем я говорю, да?
— То есть ты знаешь, кто его убил? — вырвалось у меня.
Мухин явно выдавил из себя усмешку и повторил:
— Разговор нетелефонный. Но поделиться с тобой информацией я могу.
— Как ты узнал, чем я занимаюсь?
— Т-танюша, с-солнышко, давай все при встрече, — заюлил Мухин. — А т-то слишком много сразу х-хочешь узнать… Так не пойдет.
— Ладно, — подумав, ответила я. — Где и когда?
— Д-давай уж как в прошлый раз. У «Пеликана» часов в одиннадцать утра.
— Хорошо. Буду, — кратко ответила я и отключила связь.
Положив трубку, я изменила свое решение заснуть, прижавшись к Маркелову. Я прошла на кухню, сварила себе кофе и закурила. Глядя на темные глазницы окон в доме напротив, я начала раздумывать о том, что же может знать Мухин об этом деле? И каким образом он вдруг стал таким осведомленным? Однако после любовных плясок с господином Маркеловым никаких мало-мальски путных версий в голове не выстраивалось.
Кофеин, однако, действовал на мозг ободряюще, и заснула я в ту ночь только спустя часа два после внезапного звонка сутенера.
Утром меня разбудил поцелуй Маркелова. Он уже был одет и наклонился ко мне, чтобы попрощаться. Я с трудом открыла глаза. Когда я наконец поняла, что же происходит, он уже выпрямился и стоял передо мной, блистая монументальной красотой.
— Я постараюсь тебе помочь, — вяло процедила я. — Если нетрудно, поставь будильник на десять. Я хочу еще поспать.
И отвернулась к стене, наслаждаясь теплотой постели. Остатками сознания я слышала, как вздохнул Маркелов, заводя будильник. Спустя несколько секунд хлопнула дверь, и я окончательно провалилась в забытье.
Мой сладкий сон продолжался недолго, будильник зазвонил ровно в десять. Позволив себе понежиться в постели еще полчаса, я ужаснулась тому, как мало времени осталось до встречи с сутенером Мухиным.
С космической скоростью приведя себя в порядок, я вылетела из дома и была около «Пеликана» в одиннадцать ноль пять.
Встреча с Мухиным привнесла в дело один немаловажный нюанс. Сначала сутенер, обдав меня неповторимым ароматом своей дурнопахнущей персоны, повторил свое утверждение о том, что знает имя убийцы Дементьева.
— Откуда ты знаешь, что Дементьев был убит? — спросила я.
— А т-тут, по-моему, и так все ясно, — уклончиво ответил Мухин.
— Это почему же?
— П-потому что это факт. Я был в квартире Дементьева накануне вечером, заезжал на пару минут.
— Ну и что?
— Да так, ничего. Это не самое важное. Главное заключается в том, что по своим делам я был поблизости от его дома еще и утром, часов в девять. И видел, кто выходил из его подъезда.
— И кто же это был? — затаив дыхание, спросила я. — Это был человек, знакомый тебе?
Если Мухин не врал насчет времени, то это действительно интересно. Согласно показаниям остальных свидетелей, к девяти часам утра в квартире Дементьева находился только сам хозяин. Козлова с Базевичем ушли гораздо раньше, да и господин Дюбелев уже находился на работе.
— П-понимаешь, Т-таня, — сутенер оглядел меня каким-то плотоядным взглядом, — т-так просто такие вопросы не решаются. Если я выдам тебе информацию, то ты за нее получишь деньги, притом, как я слышал, немалые. Так что надо делиться. Господь так завещал…
«Кому-кому, а тебе уж не пристало вспоминать имя господа», — подумала я, отвечая ему презрительным взглядом.
А вслух спросила:
— Где гарантии того, что из подъезда вышел действительно убийца?
— Т-тебе придется поверить мне на слово. — Он хитро улыбнулся.
— Ты знаешь, это не в моих правилах.
— Ну, что ж поделаешь, — вздохнул Мухин, — в таком случае я сам займусь этим делом и получу деньги.
— П-попробуй, — не удержалась я и передразнила его.
— Не изгаляйся. Лучше давай мне шестьдесят процентов гонорара, я тебе выдам информацию, а ты раскрутишь дело. Так будет лучше и для меня, и для тебя.
Я внимательно посмотрела на своего собеседника. Его коричневые глаза, казалось, смеялись надо мной. Я уже начала думать, что он просто прикалывается над бедным частным детективом.
— Т-ты не думай, что я вру, — как будто прочитал он мои мысли. — Т-тот человек действительно выходил в девять часов из подъезда. А труп был обнаружен Юлей Никольской полтора часа спустя. Как раз все сходится.
— Ну, допустим.
— Не допустим, а совершенно точно. — Тон Мухина стал неожиданно жестким.
Он посмотрел на часы и выжидающе взглянул на меня:
— У меня не так много времени на разговоры с тобой. Говори, согласна ты на мои условия?
— Подожди, не гони лошадей. Может быть, я и соглашусь, если скажешь, откуда ты узнал о характере моих занятий и об обстоятельствах дела.
— Не-ет, — протянул Мухин. — Давай соглашайся, а потом я тебе все расскажу, выложу как на блюдечке. И откуда узнал, и все остальное.
Я помолчала несколько секунд, потом достала из кармана кости и прямо на сиденье автомобиля разложила комбинацию из трех цифр.
10+18+34
«Не прельщайтесь земной суетой».
На этот раз все абсолютно однозначно. Мухина с его предложением нужно просто послать подальше.
— Не прельщайтесь земной суетой, — повторила я вслух то, что выдали мне кости.
— Что? — удивленно вытаращился на меня Мухин.
— Это у меня такой принцип работы. И в настоящее время он подсказывает, что тебе сегодня не повезло. Не советуют мне высшие силы связываться с таким сомнительным типом, как ты. Увы, Жора, увы…
Я произнесла эти слова таким же насмешливым тоном, каким он разговаривал со мной все прошедшие полчаса.
Мухин был обескуражен. Он долго не мог найти подходящие слова для ответа. Наконец, когда я решительно взялась за ручку автомобильной дверцы, потухшим голосом выдавил из себя:
— Н-ну, к-как знаешь…
Я пожала плечами и вышла из его машины.
