ГЛАВА 2
Борисюк появился у меня в десять утра, весь лоснящийся и надушенный дезодорантами. Он излучал оптимизм и бодрость. Вынув из пакета бутылку массандровского муската, он вручил ее мне со словами:
— День иногда неплохо начинать вразрез с установленными негласными правилами.
— Я вообще-то с утра не пью.
— Я тоже, — тут же согласился со мной Борисюк. — Но порой соблюдению этих принципов мешают некоторые обстоятельства. Например, присутствие частных детективов, которым, вообще-то, место на конкурсе красоты… — Он снова, как вчера, подмигнул мне. Я восприняла комплимент как должное, но сочла за благо предупредить:
— Несмотря на все вами сказанное, сегодня мы будем обсуждать только дела.
— Конечно, конечно, — согласился Борисюк.
И мне показалось, что в моей фразе его особенно вдохновило словечко «сегодня». То есть скорее всего он сделал вывод, что в дальнейшем вполне может рассчитывать на взаимопонимание.
Я со своей стороны еще не решила, сможет ли он на это рассчитывать, и сочла правильным пустить наши дальнейшие взаимоотношения на самотек.
Мы прошли в комнату, я достала из серванта фужеры, а Борисюк разлил мускат. Когда первый тост был поднят, я посмотрела на него и спросила в упор:
— Итак, вы оба с вашим другом интересовались Леной Маркеловой, так сказать, в прикладном плане.
— Да, очень даже в прикладном, это вы верно сказали, — улыбнулся Борисюк.
— Так вот, — продолжила я, не обратив внимания на его пошловатую улыбочку, — как я понимаю, этот любовный треугольник был не очень счастливым для Дементьева. Несмотря на утверждение вашей подруги о том, что она якобы любит всех, с кем общается.
— Да, неудачным, — вздохнул Борисюк. — В прикладном смысле. А так они, по-моему, очень даже мило общались. Но это вряд ли имеет отношение к делу. Ну, давала она только мне, ну и что? Не я же ему ввел эту инъекцию, и не она… Тогда зачем бы мы пришли к вам?
— Хорошо, оставим это… Перейдем к сожительнице Дементьева, некой проститутке Юлии Никольской. Вы хорошо ее знали?
— Видел несколько раз у него дома. Неплохая девица, выдержанная такая, симпатичная, здесь все в порядке, — поиграл он руками на уровне груди.
— Где она работала, в какой фирме, вы знаете?
— Н-нет, — надул губы Борисюк. — Когда у меня возникают проблемы сексуального характера, я обычно набираю телефон не фирмы, а конкретного человека.
— Хорошо. Кто из ваших знакомых может об этом знать?
— Я уже думал над этим вопросом, обзвонил всех наших общих друзей, но увы… Ответа я не получил.
— Хорошо, теперь о Дементьеве. Чем он занимался, сколько лет, и все такое…
— Кирилл был журналистом и поэтом, человеком немного не от мира сего. С женой разошелся пару лет назад. Имеет сына лет двенадцати, самому ему летом должно было исполниться тридцать пять…
Вениамин погрустнел и наполнил рюмки мускатом.
— Вы знаете его бывшую жену?
— Мы с ней не очень ладили. После того как Кира ушел от нее, вернее сказать — выгнал, у нас с ним отношения стали лучше.
— И где сейчас она живет?
— С новым мужем. Он, кстати, весьма экстравагантный человек средних лет, похожий на Винни-Пуха. — Борисюк засмеялся: — Его фирма занимается продажей казахстанских унитазов.
— Ну, деньги можно делать по-разному, — парировала я.
— Да, конечно…
И вдруг он уставился в одну точку, рот его приоткрылся, словно на него внезапно сошло божественное откровение или его только что посетило научное открытие вселенского масштаба.
— Деньги действительно можно делать по-разному… В том числе и на женщинах, — задумчиво проговорил он.
— Вы вспомнили что-то важное?
— Я вспомнил, что Кирилл часто упоминал в разговоре некоего Жору, знакомого сутенера, у которого он постоянно заказывал девочек. Расхваливал бюсты и ножки его сотрудниц по полной программе.
— Телефончик его вы не знаете?
Борисюк отрицательно покачал головой и снова наполнил рюмки мускатом.
— В общем, как я поняла из вашего рассказа, вы абсолютно не представляете себе, что могло произойти в квартире вашего друга той ночью.
— Абсолютно! — подтвердил Борисюк, опрокинув рюмку. — Вы, наверное, удивлены, что я пришел к вам, не имея на руках никакой информации в дополнение к тому, что сказал вам вчера…
Я пожала плечами.
— Просто я действительно хочу, чтобы вы нашли виновника его смерти. — Глаза продюсера снова погрустнели. — Дело в том, что я, как бы это сказать… Словом, я испытываю некое чувство вины перед ним, не будучи виноватым.
— Это как?
Борисюк махнул рукой и вдруг посмотрел на часы. Потом с тоской кинул взгляд на недопитую бутылку муската и произнес: — Мне, к сожалению, пора. Дела, знаете ли… А виноват просто потому, что он любил Ленку Маркелову, а я нет… В реальности же все происходило наоборот: он любит, а я… — И Борисюк вяло подвигал руками, недвусмысленно обозначив те самые действия, которые во все времена являлись телесным выражением любви.
— Лена вообще несчастный человек, — неожиданно сменил он тему. — Ее многие не понимают, считают чуть ли не сумасшедшей. Она много лет жила с мужем, который свел ее до положения домработницы, что совершенно неприемлемо для ее кипучей натуры. Ко всему прочему, муж этот какой-то странный — на первый взгляд очень уравновешенный, а с другой стороны, стоит на учете у психиатра. Словом, там черт ногу сломит. Вот человек и бьется как рыба об лед. Я, грешным делом, хотел свести их с Кириллом — парочка получилась бы — баран да ярочка. — Борисюк захихикал. — Да вот только никак. И почему мне тоже так не везет — я обладаю способностью влюблять в себя людей, а потом страдать из-за этого…
Борисюк вздохнул, налил себе двойную порцию муската и выпил.
Потом, глядя на меня уже осоловелыми глазами, он попросил разрешения позвонить. По разговору я поняла, что на том конце провода находится не кто иной, как его личный «музыкальный редактор». Он договорился о встрече с ней через час, быстро собрался и покинул мою квартиру, еще раз попросив меня серьезно отнестись к делу.
Я пропустила это мимо ушей, поскольку всегда серьезно относилась к своим профессиональным обязанностям. Оставшись одна, я начала думать, с чего же мне начать расследование.
И решила начать с очевидного — найти сутенера по имени Жора, у которого работала сожительница Дементьева.
«То, что Борисюк не знает его телефон, еще не беда», — подумала я.
Подойдя к телефону, я набрала номер знакомого милиционера, которого начальство недавно перебросило на особо важный участок борьбы за общественную нравственность.
— Алло, мне Клубнева, пожалуйста, — сказала я в трубку, услышав на том конце провода женский голос.
— Одну минуточку, — пропела женщина, и через несколько секунд я уже беседовала с Игорем Клубневым, заместителем начальника городской полиции нравов.
— Игорь, меня интересует сутенер по имени Жора, — без обиняков начала я.
— Это еще зачем? — удивился Клубнев. — Ты что, сменила профессию?
— Господи, зачем эти глупые шутки? — раздраженно воскликнула я. — Ты еще скажи, что денег у тебя нет и что взаймы ты мне дать не можешь…
— Ладно, не обижайся. Есть у нас в городе такой сутенер. Мухин его фамилия, кличка Дихлофос.
Я прыснула в трубку.
— Это потому, что от него постоянно чем-то воняет, и вид у него очень задроченный, — тут же объяснил Клубнев. — Учитывая характер его занятий, мне постоянно хочется обработать его аэрозолем-антисептиком. Кроме того, его фирма называется «Ночная стрекоза». Видимо, потому, что фамилия у него тоже насекомая. Так что перед встречей с ним впору запасаться инсектицидами.
— Хорошо, я заеду в универмаг и куплю. Только скажи, где его можно найти.
— Ну, где находится его так называемый офис, я не знаю, — просопел Клубнев, — а телефончик скажу.
И он продиктовал мне номер, присовокупив к нему и четырехзначную цифру пейджера.
— Это будет вернее, — сказал мне на прощание Клубнев. — Дихлофос обычно днем по городу мотается, господам предпринимателям работать мешает, визитки в физиономии сует… Мол, отдыхайте только с нами, господа. Звоните, мол, когда забухаете… Разрушитель семей, твою мать! Хотя идти к нему я тебе не советую. Во-первых, он приличный жмот и платит за час всего полтинник, а не семьдесят, как в остальных конторах, а во-вторых, насколько я помню твою внешность, он на тебя западет и будет грязно домогаться. Он как раз таких любит…
Судя по его голосу, Клубнев с утра пребывал в приподнятом настроении и с удовольствием бы позубоскалил на тему городской проституции еще энное количество времени, но я вежливо и тактично остановила его словесные излияния:
— Игорь, а можно тебя попросить еще об одном одолжении?
— О каком? — игриво поинтересовался он.
— Это не то, о чем ты подумал, — огрызнулась я. — Меня интересует, не проходила ли через ваше ведомство некая Юлия Никольская?
— Сейчас посмотрю, — с готовностью откликнулся Клубнев. — Тут недельки две назад мы провели профилактическое мероприятие под девизом «Ударим по трихомонозу и СПИДу». Задержали хренову тучу баб, да всех их и переписали.
Клубнев нажал на спикерфон и нырнул в компьютерную базу данных. Через полминуты он довольным тоном сообщил мне, что Никольская Юлия Викторовна действительно является проституткой и осуществляла свою не совсем поощряемую обществом деятельность под началом все того же Георгия Мухина.
«Интересная картина получается», — подумала я. Дементьев провожает свою сожительницу к Мухину, а потом у него же заказывает для утех ее подружек по работе. Чудны дела твои, господи…
— Игорь, еще одна просьба к тебе. Подскажи мне имена еще парочки известных в городе сутенеров.
— Хм… Ну, например, Влад или Олег… У них нехилые конторы, девчонки там ничего… А зачем тебе?
— Надо, — категорично оборвала его я. — Извини, у меня мало времени, спешу… Спасибо тебе за информацию, пока!
Я положила телефонную трубку, затем тут же набрала номер службы радиосервиса и попросила скинуть на пейджер Мухина информацию о том, что девушка по имени Таня с опытом работы желает встретиться с ним на предмет своего трудоустройства.
Дихлофос отреагировал почти мгновенно — минут через пять. Я услышала осторожный вкрадчивый мужской голос, подернутый пеленой заикания.
— Вы Т-таня?
— Да, я Таня, высокая, стройная, длинноволосая, двадцать шесть лет.
— Х-хорошо, — после паузы сказал Мухин. — А т-ты где-нибудь работала?
— Конечно. У Влада и Олега.
— Ну х-хорошо, — отозвался Мухин.
Видимо, имена сутенеров произвели на него благоприятное впечатление.
— Д-давай в три у «Пеликана» на Советской.
— Договорились, — кокетливо сказала я и положила трубку.
Я знала этот круглосуточный супермаркет на углу Советской и Чапаева. По опыту своей работы я знала также, что почему-то именно здесь проститутки и сутенеры забивают обычно свои стрелки.
Ну что ж, пора наводить марафет. Я посмотрела на часы. До встречи оставалось полтора часа. Я перетрясла свой гардероб на предмет самого что ни на есть сексуального прикида и остановилась на…
Накинув на себя короткую кожаную куртку и намалевав губы толстым слоем коричнево-красной помады, я вышла из квартиры. Уже выходя из подъезда, я столкнулась со своей соседкой и поймала ее неодобрительный и в то же время чем-то удовлетворенный взгляд.
Немного подумав, я поняла, в чем дело. Эта старая карга была патологически любопытной и поэтому постоянно пыталась понять, чем таким я занимаюсь, что не хожу в определенное время на работу, живу одна и разъезжаю на тачке. И вот сегодня, видимо, она наконец-то просекла, откуда Татьяна Александровна Иванова имеет все эти радости жизни. Так одеваться, конечно же, могут только шлюхи, подумала эта старая дура.
Несмотря на то что наступил март, весной и не пахло. Природа, словно желая отыграться за мягкую зиму, дразнила людей неожиданным и неуместным для этих дней морозцем.
Я решила не пользоваться общественным транспортом, подъехать к месту встречи на машине, оставить ее неподалеку на стоянке, а уже потом явить свой развратный лик господину Мухину.
Долго мерзнуть мне не пришлось. Дихлофос оказался на редкость пунктуальным малым и притормозил ровно в три часа. Я тут же отметила, что его машина была под стать владельцу. Антисептиком впору было обрабатывать и его автомобиль, общипанные «Жигули», ноль-первая, черт знает какого года выпуска.
Открылась дверца, и передо мной оказался замшелый усатый тип с лицом, измученным работой и пьянством. Однако физиономия его явно просветлела, когда он скользнул профессиональным оценивающим взглядом по моей фигуре.
«Небось, козел, уже подсчитываешь барыши, которые предполагаешь настрогать на мне?» — мысленно предположила я. Фигу тебе…
— Н-ну что, на ра-аботу выйдешь прямо сегодня? — спросил он.
— Да, мне нужны деньги. Где у вас офис-то?
— На Волге. Поехали, отвезу.
Я брезгливо посмотрела на его авто и остро почувствовала, что мне неохота куда-то ехать в его обществе и на этой колымаге. Однако выбора не было, и я открыла дверцу ноль-первой.
В салоне, едва Мухин сел за руль, сразу же установился весьма специфический запах. Принюхавшись, я отдала должное острякам из полиции нравов, которые дали Мухину кликуху Дихлофос.
— А кто т-тебе порекомендовал о-обратиться ко мне? — спросил Дихлофос, постоянно переводя взгляд с лобового стекла на мои колени.
— Юлька Никольская, — простодушно ответила я, закуривая сигарету. — Она, кстати, сегодня придет?
— С к-какой это стати? — удивился Дихлофос. — Она у меня уже больше недели не работает. Как с ее Кириллом трагедия случилась, так я ее и не видел ни разу. А ты что, не знаешь?
— Насчет Кирилла-то? Знаю, — вздохнула я. — Ничего себе был пацан.
— Да отличный парень был, — поддержал меня Мухин, притормаживая машину возле обшарпанной двухэтажки. — Один из первых моих к-клиентов был, до т-того как с Юлькой связался. Я его даже хотел взять к себе на работу.
— Это как? — искренне удивилась я.
Дихлофос осклабился и выключил мотор.
— Приехали, вылезай, — сказал он.
Я открыла дверцу и вышла на улицу. Мухин, оглядевшись по сторонам, вошел в подъезд двухэтажного здания и сделал мне жест рукой, приглашая войти вслед за ним. Уже в подъезде он обернулся и доверительно сообщил мне:
— У н-него это… Член двадцать сантиметров… Это тебе не плюшки на х-халяву трескать.
«Ой!» — чуть было не вырвалось у меня. Учитывая мой богатый сексуальный опыт, я представила себе ЭТО. Нет, конечно, когда это самое у мужика словно у кота, тоже ничего хорошего в смысле ощущений. Но если мужик обладает большим орудием и не отличается большим тактом по отношению к женщине, то ей приходится тяжко.
— Я поэтому и хотел его на работу взять, — улыбаясь, добавил Мухин.
Я удивленно уставилась на него.
— А чо? — осклабился Дихлофос. — Нам иногда приходят заказы и на мужиков. Всякие там не пользующиеся спросом толстухи с отвислыми жопами.
— Старухи, что ли?
— Ну, н-не девочки, конечно. От сорока и выше. Но, — Мухин погрустнел, — не случилось. Не вовремя он скопытился, не вовремя… Ну, вот мы наконец и пришли. — Мухин остановился перед деревянной дверью на втором этаже.
Он открыл дверь ключом, и вскоре мы оказались внутри небогато обставленной однокомнатной квартиры. Дом был старым, квартира, видимо, снята у каких-то хозяев, не отличавшихся особым почтением к гигиене и чистоте. Скорее всего Дихлофос сэкономил и на этом (я вспомнила характеристику, данную ему Клубневым).
На диване сидели три девицы и смотрели телевизор. На экране бесновались уродливые мымры, которые спорили с противными лысыми мужиками о какой-то ерунде, поминутно воздевая руки к потолку и разыгрывая жуткие страсти. Очередная латиноамериканская бодяга.
Увидев новенькую, девицы оглядели меня с головы до ног и сквозь зубы выдавили: «Привет».
— Это Марина, — Мухин показал на эффектную брюнетку с большим бюстом, — это Света, — кивнул он в сторону крашеной блондинки с длинными тонкими ногами, — а это Катя. — На меня посмотрела маленькая страшненькая девочка.
Я прошла к креслу, которое стояло около дивана, и села. Мухин тем временем удалился на кухню, чтобы поставить чайник.
— Как у вас с заказами-то? — развязно спросила я у девиц.
— Если честно, то хреново, — ответила Марина, понизив голос. — Впору на Большую Е…чую выходить. И то больше выйдет на карман.
Я знала, что такое оригинальное название носила в нашем городе улица, которая официально называлась Большой Казачьей. Она пользовалась славой самой развратной улицы города. Все четыре ее квартала облюбовали уличные проститутки, предлагавшие свои услуги проезжающим автолюбителям.
— А чего так? Мне Юлька говорила, что у вас все зашибись, — сказала я, удивленно подняв брови.
— Юлька? — Марина презрительно скривила губы. — Она сама-то, чай, здесь уже не работает.
— Мужики обеднели и пожмотели, — вздохнула Света. — Раньше сверху по сто баксов кидали, а сейчас, после кризиса, из-за червонца готовы удавиться. И вообще все норовят больше на халяву потрахаться. Вон Катька уже целую неделю без работы сидит.
Страшненькая Катька посмотрела на Свету печальными глазами и вдруг выпалила:
— Ненавижу мужиков, все концы бы поотрубала, будь моя воля. Когда не хочешь — так он тебя во всех позах отымеет, а тут хочу е…ться, как медведь бороться, — так хоть бы один взял.
Катька едва удержалась от того, чтобы сплюнуть на пол. Инстинктивно отстранившись от нее, я поняла, что у девочки началась весенняя течка и что с ней лучше не связываться.
Тут Мухин вышел из кухни и уселся на стул перед всем честным народом.
— В общем, так, — поднял он руки вверх. — Я разбросал визитки всем, кому можно. Сегодня должно быть много работы. Так что готовьтесь. — И он заговорщицки мне подмигнул.
— Да мы всегда готовы, — откликнулась Света. — Лишь бы башляли.
— Все будет нормально. Вон Т-танька у нас теперь прибавилась. — И Мухин вожделенным взглядом посмотрел на меня.
Девчонки отвернулись и сделали вид, будто их это не касается. Я же поняла, что наличие такой конкурирующей единицы, как я, ими не приветствуется.
На кухне зашипел чайник, и Дихлофос снова вышел из комнаты.
— А где Юлька-то сейчас? — спросила я у Марины.
Она несколько секунд молчала, потом сделала напряженное лицо и пристально посмотрела на меня. Я поняла: чтобы получить ответ, надо подойти к ней ближе. Я так и сделала, и она вполголоса сказала:
— В «Глории», у Татьяны…
— А чего такой секрет? — также шепотом спросила я.
— Чтобы Жора не знал, — кивнула она в сторону кухни. — Вообще-то Юлька просила никому не говорить. Ей на дорогу домой сейчас деньги нужны, она подработает да смоется. А то сама, наверное, знаешь, в квартире, где она жила, происшествие нехорошее было…
Внезапно Марина замолчала, так как с кухни явился Мухин с чайником в руках.
— В преддверии женского праздника я решил поухаживать за вами, — заявил он, разливая чай по чашкам.
— Пивка бы лучше купил, — зевнула Светлана. — А то от твоего чая ни в голове, ни в заднице.
— В голове должны быть мозги, — назидательно ответил Дихлофос, — а в заднице периодически сами знаете что…
И захохотал каким-то гортанным смехом, игриво ткнув Свету в бок.
— У меня, кстати, есть клиент на анальный секс. Платит в два раза больше. И хочет именно тебя… Хотя, — перевел он взгляд на меня, — Татьяна, наверное, ему подойдет больше.
— Нет, я на такое не подписываюсь, — тут же возразила я.
— Ничего, поработаешь, освоишься, и все будет нормально, — успокоил меня Дихлофос. — Давайте чаевничать.
В течение всего чаепития я ловила взгляды Марины, которая буквально гипнотизировала меня. Я окончательно утвердилась в мысли, что при практическом отсутствии заказов мое появление здесь никаких восторгов у девиц Мухина не вызывает и что информацию о местонахождении Юли Никольской мне дали специально, чтобы я как можно быстрее свалила к своей подруге и оставила их контору в покое. Еще раз осмотрев своих потенциальных сослуживиц, я поняла, что они рассуждают вполне здраво. С точки зрения внешности конкуренцию мне могла бы составить только Марина. Если я начну здесь работать, то и Света и Катя останутся на бобах.
Ну что ж, не буду я их разочаровывать. То, что мне было нужно, я уже получила. После того как был выпит чай и выкурены сигареты, отчего комната сразу начала напоминать китайский опиумный притон из фильма про Шерлока Холмса, я сокрушенно вздохнула, рассматривая свою пустую пачку из-под сигарет.
— Жор, я схожу за сигаретами на угол, — сказала я и поднялась с места.
— Только н-недолго, — предупредил Мухин, как-то подозрительно на меня поглядев. — А то сейчас уже начнутся звонки. Обычно господа бизнесмены начинают куролесить именно в это время.
— Я всегда все делаю быстро, — сказала я.
— Это х-хорошо, — одобрительно произнес Дихлофос. — Только не на заказах. Мужиков нужно раскручивать и динамить.
— Не волнуйся, у меня это тоже хорошо получается, — усмехнулась я и вышла из квартиры.
Оказавшись на улице, я тут же остановила машину и попросила подбросить меня к «Пеликану», где я оставила свое собственное авто. Через полчаса я уже была перед дверью квартиры одного из моих приятелей, с которым судьба свела меня год назад.
Мне повезло, и Леша оказался дома. Он сначала нахмурился, увидев меня, — мы расстались с ним по моей инициативе, и при посыле его на все четыре стороны света я не отличилась особым тактом, — но, разглядев мой сексуальный прикид, парень растаял.
— Можно войти? — спросила я.
— Почему нет? — улыбнулся он мне в ответ. — Гостям всегда рады.
Леша был холост, работал в какой-то конторе по продаже книг, и как он сам, так и его квартира были чрезвычайно удобны для осуществления моих планов.
— Алексей, ты знаешь телефон фирмы «Глория»? — в лоб спросила я его.
— А чем занимается эта фирма?
— Доставляет проституток всем желающим.
— С какой стати ты решила, что мне знакомы подобные телефоны?
— Я думала, что в твоем холостом положении иногда просто необходимо сбрасывать накопившееся в организме напряжение…
— Я обычно делаю это по-другому, — обиделся Алексей. — Набираю другие номера телефонов и использую более дешевые варианты.
— Ух ты, какой экономный! — пошутила я. — Ладно, газета «Что? Где? Почем?» хотя бы у тебя есть?
Алексей молча протянул руку к тумбочке и, пошарив там, вручил мне последний номер этого издания, которое специализировалось на публикации различного рода объявлений. Я открыла газету на последней странице и обнаружила там телефон фирмы «Глория», обведенный рамочкой и снабженный комментарием «Все лучшее у нас и только для вас».
— Что ты собираешься делать?
— Сейчас мы вызовем сюда девочек, — спокойно сказала я.
— Зачем? — искренне удивился Алексей.
— Успокойся, ничего страшного не произойдет. Просто мне нужно побеседовать с одним человеком. А тебя я отблагодарю потом, чуть позже, — и нежно провела пальцем по его жилистой худощавой руке.
Алексей пожал плечами и подвинул ко мне телефон. Я набрала номер и дала ему трубку.
— Только говорить будешь ты.
— Я?
— Да, скажи, что ты хочешь вызвать Юлю, которая работает у них недавно. Давай, не бойся…
— Да с какой стати мне бояться-то? — обиделся Алексей и тут же заговорил с диспетчером развратной конторы.
По манере его разговора я поняла, что мальчик слегка лукавил насчет того, что обычно не пользуется услугами подобных контор.
— Теперь нам остается только ждать, — констатировала я, как только Алексей положил трубку. — Тебе обещали привезти Юлю?
— Да, правда, сказали, что это возможно только в том случае, если она будет свободна.
«Очень, очень нужно, чтобы она сейчас была свободна», — подумала я. Впрочем, судя по настроению в конторе Жоры, обстановка в городе на этом фронте не слишком оживленная, заказов мало, так что вероятность того, что мы увидим именно Юлю, вполне высока.
Перед тем как представители интим-сервиса должны были появиться в квартире, я успела проинструктировать Алексея насчет того, как он должен себя вести и кого из предложенных дам должен выбрать, описав ему внешность Юли Никольской. О ней я, в свою очередь, узнала из рассказов Борисюка. Сама же я скрылась в спальне и, закурив сигарету, стала ждать появления одного из главных действующих лиц дела, которым со вчерашнего дня занималась.
