Глава 8

От Кири я направилась в магазин — надо было отовариться продуктами, холодильник дома у меня стоял совершенно пустой. Если прямо сейчас не сделаю этого, то непременно забуду и снова буду грызть засохшие печенья, оставшиеся, кажется, еще с застойных времен.

Пока я бродила по огромному залу торгового комплекса, складывая в корзину продукты, зазвонил мой сотовый. Но так как руки мои были заняты покупками и кошельком, то говорить я не стала, а решила позже перезвонить настойчивому абоненту.

Закончив с покупками, я отнесла все съестные припасы в машину, сложив их в багажник, а сама устроилась в салоне. Достав мобильник, взглянула на дисплей и сразу узнала номер. Звонил Киря. Интересно, что ему могло понадобиться? Ведь я только что от него…

Не став ломать голову, я решила просто перезвонить ему и узнать, в чем дело. Набрав Кирин номер, я вслушалась в длинные гудки. После очередного зуммера Володька снял трубку, коротко официально представился.

— Алло, Кирьянов.

— Володя, это я. Ты звонил мне?

— А, Татьяна, — оживился Киря. — У меня тут интересное дельце для тебя нарисовалось. Не сможешь сейчас подъехать?

— Что за дельце? — не вытерпела я.

— Приедешь, объясню. Долго рассказывать, — проговорил Киря. — Давай, жду. Я у себя.

— Сейчас буду, — отозвалась я и отключила телефон.

Супермаркет находился неподалеку от управления внутренних дел, поэтому я в считаные минуты добралась до Кири. В кабинете его не оказалось, и я осталась ждать в коридоре.

Киря появился минут через двадцать. Увидев меня, он остановился посреди коридора и махнул мне рукой — дескать, иди сюда. Я поднялась со скамейки и направилась к нему.

— Что стряслось? — спросила я, пока мы спускались по лестнице на этаж ниже.

— Сейчас сама увидишь, — отозвался Киря, но, видя мое нетерпение, все же добавил: — У нас тут одна парочка интересная нарисовалась. Весьма своеобразные люди. Тебе надо с ними побеседовать.

— А что такое? — не выдержала я. — Говори же толком!

— Значит, так, — принялся, пожалев меня, объяснять Володька. — Позвонил мне дежурный следователь и говорит, что пришли какие-то то ли бомжи, то ли алкаши. Написали заявление, что их якобы ограбили. Требуют, чтобы заявление рассмотрели и приняли к сведению. Ну, дежурный попросил меня спуститься и разобраться. Я спустился, и он мне дал ту заяву почитать, ради смеха. Читаю, а там полный перечень всех тех вещей, что похитили из квартиры твоей Крамер. Ты же мне оставляла его… — Киря взглянул на меня, и я кивнула в ответ.

— И что?

— Ну, вот, — продолжил он. — Тогда я попросил заявителей слегка подзадержаться до твоего приезда. Заявление мы, конечно, принимать у них не будем. Во-первых, что там украсть у бомжей, а во-вторых, если даже и ограбили, то уж никак не их. Вещи-то все равно краденые. Вот я тебе и позвонил, решив, что тебе нужно взглянуть на этих деятелей…

— Спасибо, Володька! — поблагодарила я друга от души. — Сейчас посмотрим. Где, ты говоришь, твоя парочка?

— Вот сюда, — Киря распахнул передо мной дверь одного из кабинетов, и я вошла первая.

Внутри за столом, стоявшим посередине кабинета, сидел молодой следователь, очевидно, тот самый, что сообщил Володьке о странных просителях. Напротив него на стульях расположились двое.

Я взглянула на них, и моему взору предстала и в самом деле весьма своеобразная парочка — мужчина и женщина. Увидев меня, они испуганно замерли.

— Проходи, — проговорил Киря, пропуская меня вперед и прикрывая за собой дверь. — Это Олег Иванович, наш следователь. А это Татьяна Иванова — лучший в городе сыщик, — представил он нас друг другу, и я с улыбкой кивнула парню.

Подозрительно поглядывая на меня, парочка продолжала сидеть на своих местах, не в силах понять, что происходит. Я еще раз, более внимательно, осмотрела необычных заявителей. Видок, прямо скажем, у них был весьма и весьма живописный.

На вид обоим было около сорока. Несмотря на тридцатиградусную жару, одеты они были явно не по погоде.

На мужчине поверх невыразимо грязной рубашки был надет такой же грязный и кое-где рваный пиджак. Брюки, которые не стирались и не гладились уже сто лет, обвисли на нем мешком. Причем мне показалось, что размер их сильно превышает габариты мужика, — брюки были рассчитаны на человека весом килограммов в сто, а их нынешний обладатель едва ли весил более шестидесяти пяти. На ногах у него были стоптанные и драные ботинки, и я даже не смогла определить, какого же они были цвета первоначально. Косматые, давно не чесанные и немытые волосы посетителя топорщились во все стороны. Рыжая щетина тоже давненько не брилась. В общем и целом по внешнему виду мужчины можно было с уверенностью сказать, что он явно не имеет собственной отдельной квартиры с ванной комнатой. А если быть еще более точным, то товарищ попросту смахивал на рядового бомжа.

Его подруга выглядела ему под стать. Короткие волосы, стриженные явно тупыми ножницами, также были спутанными и висели сосульками. На женщине было надето такое, что я даже не смогла охарактеризовать, — то ли платье, то ли халат, то ли вообще какая-то тряпка. Все вещи были донельзя изношенными и грязными. На ногах у тетки старые мужские сандалии, которые ей были велики на пару размеров. Под левым глазом женщины красовался свежий, еще лиловый синяк, поставленный, очевидно, ее бойфрендом. Но, несмотря на эту неприятность, губы у дамы были накрашены вызывающей ярко-красной помадой. В руках она держала древнюю сумочку, ручку которой беспрестанно теребила.

В общем, парочка была та еще…

Киря устало опустился на стул рядом с дверью и посмотрел на посетителей.

— Ну, что там у вас? — спросил он.

Я поняла, что Киря решил повторить допрос специально для меня.

— Мы написали заявление, а у нас не хотят его принимать, — нерешительно начала женщина, время от времени поглядывая на меня. — Сказали, что вообще нас слушать не будут. А вот мне интересно, это почему же? — неожиданно подбоченилась дама. — Или у нас в стране милиция защищает только богатых? А? — Она с вызовом посмотрела на Кирьянова.

— Давайте ближе к делу, — попросил Киря, тяжело вздохнув.

— Хорошо, — женщина ткнула пальцем с грязным ногтем в замусоленный листок бумаги, лежавший на столе перед следователем. — Вот. Заявление.

— Что там?

— Да вы почитайте, почитайте сами, гражданин начальник, — тетка подвинула листок поближе к Кирьянову.

— Я уже читал, — проговорил он, но все-таки осторожно двумя пальцами взял его за уголок и передал мне. — На, ознакомься.

Я приняла из рук Кирьянова заявление и принялась читать про себя текст, при этом брови мои поднимались все выше и выше.

«Я, Макарова Маргарита Семеновна, заявляю, что меня ограбили. У меня украли: новую норковую шубу коричневого цвета, новую цифровую видеокамеру производства фирмы „Canon“, ювелирные украшения с драгоценными камнями, в том числе с бриллиантами, деньги в сумме около десяти тысяч долларов, телефонный аппарат производства фирмы „Panasonic“ … »

Помимо того, о чем уже упоминал Володька, — в заявлении были указаны вещи, похищенные из квартиры убитой Марии Крамер, — в нем нарисовался и один весьма интересный адресок. Я сразу поняла, что ошибки или случайности быть не может. Так вот адрес был указан тот же, что и у Марии Викентьевны. Кроме номера квартиры, естественно, но мне было достаточно и номера дома. Я дочитала заявление до конца и вернула листок Кире. Потом подняла взгляд на посетителей и спросила:

— Вас действительно ограбили?

— А в чем дело? — слегка испугалась женщина. — Чего не так-то? Разве нас не могут ограбить?

— Да нет, я ничего такого не хочу сказать, — постаралась я успокоить просительницу. — Все в порядке. Я вам верю. Все, что здесь написано, правда?

— Истинная правда! — закивала та, и мне показалось, что тетка сейчас начнет креститься и божиться.

— Послушайте, мне нужно с вами поговорить, — начала я, обращаясь к женщине. — Вы не могли бы проехать со мной?

— Куда это? — всполошилась тетка. — Я никуда не поеду. Пускай начальники занимаются моим ограблением. Я написала заявление… — продолжала бушевать баба.

— Послушайте, — попробовала я перекричать ее. — Я займусь вашим заявлением. Я.

— Вы? — бабенка посмотрела на меня недоверчивым взглядом. — Точно?

— Век воли не видать, — пошутила я и улыбнулась, чтобы расположить к себе просителей.

Женщина покосилась сначала на следователя, потом на Кирьянова. В подтверждение моих слов Володька утвердительно кивнул.

Заявительница нерешительно приподнялась на стуле, но потом снова опустилась на него.

— Врете, поди… — проговорила она. — Небось отделаться от нас хотите… Чего ты молчишь-то? — ткнула она локтем в бок своего спутника, и тот промычал что-то невнятное.

— Пойдемте, — не выдержав, поднялась я со стула и кивнула на дверь. — Пойдемте, пойдемте! Поговорим на улице.

— Ну, пойдемте, — уже немного заинтересованно проговорила женщина и все же последовала за мной.

Сев в мою машину, мы снова обсудили с женщиной весь список пропавших вещей.

— Послушайте, а вы не могли бы еще раз подробно перечислить мне все, что у вас украли? — попросила я ее.

— Могу, — пожала плечами тетка. Потом возвела глаза к небу, напрягла память и через пару секунд выдала: — Шуба норковая… Одна штука… Темно-коричневая, длинная, — посмотрев на меня, на всякий случай уточнила женщина. А я тем временем достала из сумки список вещей, похищенных у Марии Крамер, который дала мне Ирена, и уткнулась в него.

А женщина между тем продолжала:

— Дальше… Видеокамера, японская… Телефон — аппарат с радиотрубкой. Тоже японский. Деньги… Сколько денег было, точно не помню, но много. Несколько тысяч долларов, наверное… — на полном серьезе продолжала тетка. — Так… Что еще?

— Драгоценности, — робко подсказал мужик.

— Да. Еще драгоценности. Много. Очень красивые. С дорогими камнями. Там даже с бриллиантами были… — подумав немного, бабенка утвердительно кивнула. — Все!

Это в точности соответствовало списку, данному мне Иреной. Не хватало лишь одной вещицы, а именно — золотой зажигалки.

— Скажите, а не было среди похищенных вещей еще и золотой зажигалки? Или ее не украли?

— Нет… — с недоумением протянул мужчина, глядя на свою подругу. И она также удивленно покачала головой.

— Нет, никакой зажигалки у нас не было, — подтвердила и она.

— Посмотрите, — я достала из конверта фотоснимки, на которых были запечатлены некоторые вещи. — Здесь ничего нет из того, что у вас украли?

Женщина боязливо покосилась на фотографии в моих руках, не решаясь взять их.

— Возьмите, посмотрите, — подбодрила я ее. — Не бойтесь.

— Мы ничего не украли… — вдруг испуганно начал мужчина, но супруга цыкнула на него и взяла у меня снимки.

— Я вам верю, — сказала я. — Вы просто посмотрите и скажите, не эти ли вещи у вас похитили?

Женщина стала медленно перебирать снимки. После этого вернула мне их и произнесла:

— Да. Здесь как раз те самые вещи.

— Вы уверены? — обрадовалась я.

— Уверена, — кивнула она.

— Скажите, а как эти вещи оказались у вас?

Прежде чем ответить, женщина помедлила немного, поглядывая на своего спутника. А он только подталкивал ее локтем и незаметно кивал. Наконец она решилась и тоже кивнула.

— Мы их нашли, — выдала она.

— Нашли? Где? — изумилась я.

— Где-где… — пробурчала она. — На чердаке у нас и нашли.

— А вы не могли бы рассказать обо всем поподробнее? И показать мне то место, где вы нашли эти вещи? — попросила я.

— Да можно, конечно, — согласилась тетка. — Раз уж вы обещаете помочь нам в поисках…

Я не стала разубеждать их в этом, пусть думают, что я буду искать пропавшие вещи, а потом верну их им. Скажу о том, что они были украдены до того, как парочка их нашла, потом, решила я и завела двигатель своей бежевой «девятки».

— Поехали?

Маргарита Семеновна активно показывала мне дорогу. Я остановилась у торца указанного дома и заглушила двигатель.

Покинув машину, мы втроем направились не к подъезду Марии Викентьевны, как я ожидала вначале, а к соседнему. Маргарита Семеновна уверенно шагала впереди, за ней я, а за мной семенил сожитель женщины. Его имени я до сих пор не знала.

— Валерик, — обернулась женщина. — Не отставай.

«Валерик» прибавил шагу и поравнялся со мной.

— Это я все нашел, — доверительно сообщил он тихим голосом. — Я вам покажу…

Мы вошли в подъезд и поднялись на лифте на верхний этаж. Оттуда по пожарной лестнице можно было попасть наверх — на чердак и на крышу. Именно это и стала проделывать Маргарита Макарова. Она ловко взобралась по металлической лестнице и принялась ковырять что-то в люке. Наконец, отперев его, женщина толкнула крышку вверх, и она откинулась.

Макарова обернулась на меня и позвала:

— Залезайте. Не бойтесь!

Я не заставила себя долго просить и принялась карабкаться следом за Маргаритой Семеновной. После меня полез наверх и Валерий.

Оказавшись на чердаке, я осмотрелась. В отличие от чердаков многих других домов, где мне по роду своей деятельности приходилось бывать, этот был весьма чистым и даже выглядел жилым. Здесь не валялся мусор, не воняло дохлыми крысами и экскрементами.

— Туда, — Маргарита Семеновна указала в направлении самого дальнего угла чердачного помещения.

Я последовала в указанном направлении, Валерий за мной.

— Вот, — женщина наконец остановилась. — Здесь мы и живем…

Я осмотрела импровизированное жилье бомжей. Под квартиру они оборудовали небольшой дальний уголок чердака, который не был виден сразу от входа — его закрывала небольшая перегородка. В этом закутке и расположилась семья бездомных. Надо заметить, что расположилась не так уж и плохо. В углу я увидела старый раздолбанный диван, рядом с ним тумбочку, на которой лежали какие-то журналы.

На чердачном окошке висела рваная в некоторых местах занавеска, собранная внизу и перевязанная шнурком с кистью.

— Садитесь, если хотите, — предложила мне гостеприимная хозяйка.

С недоверием покосившись на облезлый диван, я поблагодарила Маргариту Семеновну и отказалась.

— Лучше расскажите, как и где вы нашли все те вещи, — попросила я.

— Да это Валерик нашел, — кивнула на супруга женщина. — Валерик, расскажи.

— Да чего рассказывать-то… — принялся неуклюже топтаться на месте Валерий. — Пошел как-то по чердакам… Посмотреть, нет ли где чего… Ну так, на разведку… Вдруг смотрю, на том чердаке куча какая-то лежит. Свалено что-то. Ну, я туда. Думал сначала, человек. Может, мертвый. Тут иногда, знаете, всякое бывает. Убили как-то мужика и на чердак сволокли. Пока вонять не начал, так никто и не спохватился… — отклонился от темы Валерий.

— А там лежали вещи? — вернула я его к нашему разговору.

— Ну, да, — кивнул он. — Подошел поближе, смотрю, вещи какие-то…

— А как они лежали? — спросила я.

— Да лежали кучей сваленные, — пояснил Валерий. — Прямо на полу и валялись.

— В пакете? Или в мешке?

— Да нет. В каком пакете? Так прямо. Я почему и подумал, что ничьи. Если бы кто оставил, так разве ж бросил бы такие вещички прямо на грязный пол?

— А где, вы говорите, нашли их? — уточнила я. — Вы не могли бы мне показать то место?

— Да можно, конечно, — охотно согласился Валерий. — Пойдемте. Тут недалеко.

Мы вышли из каморки, и мужчина направился к выходу с чердака. Я последовала за ним, Маргарита тоже. Достигнув узкого прохода, Валерий боком протиснулся в него, я последовала его примеру. Миновав коридорчик, мы снова оказались в просторном помещении. Таком же, как и то, где обитали бомжи.

— Это соседний подъезд, — пояснила Макарова, вылезая из прохода. — Тут никто не живет.

— Вон там они и лежали, — указал рукой на дальний угол чердака Валерий. И повторил: — Кучей.

— А рядом больше ничего не было? — спросила я.

— Ничего, — покачал он головой. — Только эти вещи, и все. Ну, я подошел, посмотрел. Гляжу, вещи хорошие, дорогие. Думаю, наверняка кто-то обокрал кого-то… Потом пошел, Маргариту позвал, чтобы она тоже посмотрела.

— Ну да, — поддакнула женщина. — Мы разобрали вещи, там и деньги были, и драгоценности… Все прямо так в кучу и было свалено. Как будто тот, кто положил их сюда, сильно торопился… некогда ему было…

— Сначала испугались и решили ничего не трогать, — продолжил за супругу Валерий. — Думали, грабители потом придут, сами заберут. Оставили все как было.

— А то, не ровен час, узнают еще, что мы тут живем, — вновь вступила в разговор Маргарита Семеновна. — Скажут, что мы взяли. Еще пристукнут…

— Ага, — согласился с ней Валерик. — Оставили, значит, а через пару дней я снова туда полез. Глянуть, забрали или нет. Смотрю, все лежит точно так же, как и было. Никто не приходил и ничего не забрал. Ну, тут я и задумался, что, наверное, бандитов уже менты взяли и за вещами вряд ли кто придет.

— И мы с Валериком решили забрать их себе, — опять проговорила Макарова. — Ведь не считается, что мы их украли? — она доверчиво взглянула на меня. — Мы же их нашли…

— Вы забрали себе краденое. Это тоже преступление… — ответила я.

— Так мы ж не знали, что они краденые… — пыталась отвертеться женщина.

— Ладно, не об этом сейчас речь, — произнесла я. — Валерий, а что еще было среди вещей?

— Да все, что я вам сказала, — вместо сожителя ответила Маргарита. — Все, что было, то у нас и украли. Вот верно, видно, говорят, легко нашел, легко и потерял… — с сожалением вздохнула она.

— Да ладно, — утешил ее Валерий, погладив по плечу. — Не переживай… Не наше это все равно было. Вот и ушло. А то бы еще обвинили в грабеже нас…

Я подошла к тому месту, где, по словам Валерия, лежали вещи, и принялась рассматривать пол.

— Чего-то ищете? — осведомилась женщина.

— Да. Может, вы что-то обронили или не заметили…

Меня удивило, что среди вещей, которые нашли эти люди, не оказалось золотой зажигалки. Валерий мог обронить ее или просто не заметить.

— Да что вы! — махнул рукой мужчина. — Я тут носом все обнюхал… Ползал часа два, чтобы ничего не пропустить. Если там что и откатилось от общей кучи, так я все это уже тогда собрал. Ничего не осталось.

Для верности проверив все еще разок, я так ничего и не обнаружила. Похоже, Валерий был прав — он собрал все, что здесь лежало…

— А где у вас хранились эти вещи? — спросила я, направляясь к узкому проходу между чердаками.

— Да где у нас могло храниться? — усмехнулась Маргарита Семеновна. — У нас банков нету. Тут и хранилось… Дома… — махнула она рукой. — А украла Верка! — неожиданно со злостью добавила она. — Знаю! Ее грязных рук дело! Убью! — сжала кулаки Макарова.

— Да пусть ее… — принялся успокаивать женщину Валерий. — Не принесут ей удачи те вещички…

«А Валерий прямо-таки философ», — подумала я.

— Скажите, а их что, уже задержали? — робко спросила женщина.

— Кого? — не поняла я.

— Грабителей.

— Нет, — покачала я головой. — Пока нет.

— А кого же ограбили? Небось буржуя какого? И женушку его? — ехидно спросила Маргарита Семеновна.

— Ограбили одинокую женщину. Ее убили во время ограбления, — ответила я, недовольная тем, что она так отзывается о Марии Викентьевне. — Скажите, а что это за Верка, о которой вы говорили? Где ее найти?

— Да она вон в том парке обитает, — махнула рукой в неопределенном направлении Маргарита.

— В каком?

— Да вот тут, рядом, — пояснил Валерий. — Где памятник первой учительнице.

— Знаю, — кивнула я.

— А что ей будет? — злорадствуя, спросила Макарова.

— С ней будет разбираться милиция, — кратко ответила я. — Вещи нужно вернуть наследникам ограбленной женщины. А фамилию этой Верки вы не знаете?

— Как же не знаем? Знаем! Петрашова ее фамилия. Верка Петрашова. Рыжая такая. Кривая. Это она, сучка, у нас все украла. Она! Больше некому. Так и знала, что этот, — Маргарита замахнулась на Валерия, и мужичок сжался, прикрывая руками лицо, — проболтается. Сказала же: молчим оба, никому ни слова. Так нет же! Обязательно надо было похвастаться… У, и раз! — Маргарита Семеновна отвесила подзатыльник не в меру болтливому сожителю, а тот виновато посмотрел на женщину, схватившись рукой за ушибленное место.

— Вас могут вызвать для дачи показаний в милицию, — проговорила я на прощание. — Поэтому постарайтесь никуда не уезжать из города.

— Да куда ж мы… — начала Маргарита, а потом ехидно спросила: — А что, Верку судить будут?

— Не знаю. Следствие покажет… — многозначительно ответила я. — До свидания. Спасибо за помощь.

Я достала из кошелька сторублевку и протянула ее Валерию. Но шустрая мадам Макарова ловко выхватила у меня купюру и тут же спрятала ее в укромном месте — у себя на груди.

Спустившись с душного чердака и выйдя на улицу, я вдохнула полной грудью посвежевший к вечеру воздух. «Кажется, собирается дождь», — подумала я, посмотрев на небо, на котором и вправду понемногу сгущались дождевые облака.

Я устроилась в своей машине и закурила. Дверцу оставила открытой, включила негромко музыку…

Значит, все так, как я и думала с самого начала. Крамер убили вовсе не из-за вещей. Просто убийца решил все обставить так, как будто произошло ограбление. Прихватил из квартиры вещи, показавшиеся наиболее ценными, и бросил их на чердаке.

Валерик сказал, что, прежде чем они забрали эти вещи, они пролежали там несколько дней. Выходит, преступник даже не собирался забирать их с собой. Оно и верно. Зачем ему вещи, которые наверняка будут находиться в розыске? Их смогут опознать… А так — выбросил, и дело с концом… К тому же преступник рассчитывал, что вещи и на чердаке долго не пролежат. Кто-нибудь из местных пьяниц или бомжей быстро присвоит их. В принципе, так и вышло. И если бы не случай…

Да, я все же была права. Мария Викентьевна погибла не из-за вещей и драгоценностей, что находились в ее доме. И вовсе не случайный грабитель забрел к ней. Цель и мотив убийцы были совсем иными.

Но теперь, когда совершенно ясно, что Виталий Владимирович Остапчук не имеет отношения к гибели Марии Викентьевны Крамер, надо искать новые зацепки. Получается, что вся та работа, которую я проделала до этого момента, полетела к чертям собачьим. Она попросту оказалась ненужной. И я снова нахожусь в самом начале пути. И снова понятия не имею, с какой стороны подступиться к делу.

Где же искать преступника? Или преступников… Хотя сосед Марии Викентьевны сказал, что ему показалось, будто на площадке возился один мужчина. Вероятно, это и был убийца. Он вытаскивал из квартиры убитой им женщины вещи и прятал их на чердаке. Черт! Как жаль, что никто в это время никуда не выходил и не видел этого человека!

Интересным мне показалось и то, что убийца не оставил вместе с прочими вещами зажигалку. Понятно, конечно, что вещица красивая и дорогая, и каждому, наверное, хочется иметь такую. Но, с другой стороны, и видеомагнитофон — вещь тоже не самая дешевая. Да и нужная к тому же. Что уж говорить про деньги… С драгоценностями, конечно, сложнее. Судя по достатку Марии Викентьевны, драгоценности у нее были не ширпотребовские. Скорее всего — дорогие, эксклюзивные вещицы. Так что преступника вполне можно понять: сам он носить женские украшения не стал бы, а сбывать их дело нелегкое и опасное.

А вот зажигалку он почему-то решил оставить себе. На память, что ли… Звучит, конечно, весьма кощунственно, но, похоже, именно так и рассуждал убийца.

Но… так все было бы в том случае, если бы убийца был маньяком. Однако, судя по почерку преступления, это вовсе не так… Убийца наверняка не маньяк и не душевнобольной человек. Тогда зачем же ему оставлять у себя «на память» вещь жертвы?

И тут в мозгу у меня будто сверкнула молния. А что, если… Ну да, точно! Ведь убийцей мог оказаться человек, некогда близкий Марии Викентьевне. Может, и убил он ее случайно. А потом с испугу, впопыхах представил все как банальное ограбление. Потому и деньги не взял. Не в себе был после убийства… А вот зажигалку оставил у себя. А что? По-моему, версия вполне имеет право на существование.

Так. Теперь срочно надо выяснить, с кем в последнее время общалась покойная… Или не в последнее… Я завела двигатель, выбросила в окошко недокуренную сигарету и повела машину к дому Ирены Крамер. Только она могла предоставить мне нужную информацию.