Глава 9
Сладкий стол
Когда я вышла от Дымковой, то поняла, что наступил вечер. И если Фионов еще не остыл ко мне, он, бедолага, ждет сейчас меня в своем офисе.
Имея самое смутное представление о том, чем мы с ним будем заниматься, оставшись наедине, я тем не менее гнала машину со страшной скоростью, в надежде застать Илью Ильича во что бы то ни стало. Больше всего меня во всем этом интересовало его алиби. Если бы у меня было время, я непременно заехала бы к шоферу Липкина Андрею и взглянула на маршруты и все то, что он обещал мне подготовить относительно третьего и четвертого июня.
Но меня ждал любвеобильный Фионов.
Я крепко держала руль, давила на педаль газа и одновременно пыталась соображать. Почему Фионов вызвал во мне какой-то сексуальный отклик? Ведь он же страшный, как атомная война. Одни впалые глаза чего стоят. Что за сила заключена в его долговязом теле, которое ничего, кроме отвращения, у женщины вызывать не должно? Я сознательно назначила ему свидание только затем, чтобы в более интимной обстановке выяснить, где он находился с десяти утра до четырнадцати дня четвертого июня, в день убийства Липкина. Да и вообще прощупать насчет его отношения к покойному шефу на предмет: способен ли Фионов на убийство? Да, все это было именно так. Но, призналась я сама себе, если бы он попытался раздеть меня прямо там, в своем кабинете, и повалить, скажем, на диван — пусть это очень пошло, но это правда, — я бы ему не отказала. И это после того, как я пыталась открутить ему нос в ответ на его хамство. В чем тут дело? Может, он гипнотизер? Или все дело в моем сексуальном голоде? Ведь мы с моим бой-френдом, Виком, в последнее время превратили нашу широкую кровать в филиал частного детективного бюро. А жаль, вот к чему приводит длительное воздержание…
— Вы опоздали на целых полчаса! — Фионов встретил меня так, словно я задержала ему годовой бухгалтерский отчет, а не опоздала на свидание.
— Ко мне домой нельзя, — начала я, но он остановил меня повелительным жестом.
— Вы думаете, что у меня нет приличной квартирки, где бы мы с вами могли уединиться? Обижаете.
— Мы поедем на вашей машине или на моей?
Он как-то странно взглянул на меня.
— Давайте лучше на вашей. Если хотите, то поведу я.
Я пожала плечами. Мне почему-то казалось, что мужчина, возле офиса которого стоит превосходный черный «Мерседес», сам захочет блеснуть перед женщиной и прокатить ее по городу. Но, очевидно, Фионов уже вышел из того возраста, когда таким вот примитивным образом удивляют понравившуюся женщину. Он переболел этими детскими болезнями и теперь собирался потрясти меня чем-то более изысканным и зрелым. Интересно, чем?
Короче, мы, пройдя с равнодушным видом мимо его шикарного авто, сели в мою скромную керосинку и поехали неизвестно куда.
— «Мерседес» ваш? — не выдержав, спросила я, поскольку его отношение к этой машине строилось только на моих догадках: я просто вычислила, что, кроме него, в здании в позднее время вряд ли мог находиться человек такого же ранга, как Фионов.
— Мой, — просто ответил он, и мы поднырнули под небольшой мостик в районе набережной. — Мне бы не хотелось расстраивать вас, но у меня не так много времени. Понимаете, я деловой человек, и все время у меня расписано…
— По минутам, — закончила я за него и резко ударила его по рукам. — Все, приехали. Выходите из машины и убирайтесь ко всем чертям. Время у него, видите ли, расписано.
Он затормозил и удивленно уставился на меня.
— Однако вы резкая девушка. Мне это даже нравится. Но разве вы сами не пошутили, когда предложили мне встретиться, разве вы не для того сейчас едете со мной, чтобы в более интимной обстановке выудить из меня интересующую вас информацию?
Ай да умница этот Фионов!
— А хоть бы и так. Мы бы могли совместить приятное с полезным. А вы ведете себя как осел.
— Все, поехали! Решено. — И Илья Ильич, хохотнув, словно его только что пощекотали, завел машину и на большой скорости помчался дальше.
По дороге мы заехали в так называемый супермаркет, хотя в нем ничего из категории «супер» не было. Но Фионов, катя перед собой тележку, наваливал на нее какие-то баночки и бутылочки, пачки и коробки.
— Меня больше всего интересует сладкий стол, — заметила я, едва поспевая за ним и скользя подошвами по сверкающему полу. — Это вон там слева, где шоколадные наборы и консервированные немецкие торты…
Он послушно свернул влево и театральным жестом обвел окружающее его пестрое пространство.
— Ну, в темпе, выбирайте ваши дурацкие сладости…
Я не заставила себя долго ждать и выбрала несколько коробок с конфетами, просто шоколадом, пару фруктовых рулетов, четыре кекса и несколько пачек печенья. Затем попросила его купить персикового и апельсинового сока.
— У вас, деточка, зубы не выпадут?
Я промолчала и направилась к выходу. Затем повернулась и напомнила ему про сигареты.
Но все равно я чувствовала, что он нервничает. И вряд ли это было связано с предстоящим свиданием. У Фионова, похоже, действительно было что-то запланировано на этот вечер. А я ему спутала все планы. Но я не могла позволить себе что-то менять в намеченном мною сценарии и поэтому делала вид, что ничего не происходит. И что я совершенно не замечаю его волнения.
Он привез меня на квартиру, расположенную в одном из престижных районов города, и принялся торопливо накрывать на стол. Консервный нож словно стал продолжением его пальцев. В салатницы нырнули какие-то нежно-розовые моллюски, кусочки крабов, рыбы, мяса, грибов. Фионов действовал так четко и уверенно, что можно было подумать, будто он занимается такими вот вещами чуть ли не каждый день. Что касается любви, то он даже ни разу не сделал попытки поцеловать меня. Создавалось впечатление, что он хотел меня соблазнить не объятиями, не поцелуями, а едой. По-видимому, его богатый опыт подсказывал, как лучше вести себя с женщиной, чтобы добиться у нее согласия.
— Послушайте, Илья, — можно, я буду вас называть просто по имени? Так вот, Илья, где же вы были четвертого июня? Скажите, что вам стоит?
— А я уже ответил вам, что был в офисе и пил кофе в своем кабинете. Это может подтвердить Алина.
— Алина — ваша любовница?
— Ну уж нет, — усмехнулся он, вытирая салфеткой руки и пристраивая блюдо с ветчиной в центр стола. — Я на работе такими вещами не занимаюсь. Если я буду с ней спать, то она автоматически перестанет работать и будет постоянно требовать у меня денег. Я знаком с такими вещами. Я предпочитаю женщин, от меня не зависящих, вот как вы, например. Танечка, а что если нам раздеться?
Чего только не сделаешь ради поставленной цели?
Я ушла в ванную, а вернулась оттуда уже без одежды. Фионов, тоже в чем мать родила, мыл на кухне виноград. Он был синий, как цыплята с михайловской птицефабрики, и держался так, словно и не знал о том, что совершенно раздет. Похоже, в голом виде он чувствовал себя даже увереннее, чем при костюме и галстуке.
Он повернулся и, увидев меня, уронил кисть винограда в раковину.
— Та-а-аня! Да вы просто красавица! Зачем вам заниматься таким опасным делом, искать каких-то преступников? Найдите себе мужчину, который сможет вас обеспечить, и живите в свое удовольствие!
— Уж не себя ли вы предлагаете в качестве такого состоятельного мужчины? Ведь я девушка с запросами, вдруг у вас денег не хватит?
— Хватит! Не переживай! — Он внезапно перешел на «ты», обнял меня и прижал к себе. — Вот ты и попалась, Таня Иванова…
С этими словами он заломил мне руки за спину и подвел к столу.
— Говоришь, ты любительница сладкого стола?
— Вы делаете мне больно? Чем я провинилась перед вами, что вы так ведете себя со мной?
— А я пока еще не знаю, что двигало тобой, когда ты согласилась приехать сюда. Деньги тебе не нужны, это я вижу. Ты не из этих… Секс тебе тоже не нужен, тем более с таким крокодилом, как я. Я вообще не могу нравиться. Никому. Я некрасивый и даже страшный. Так мне сказала еще моя мама, когда я был мальчиком. Вот я и жду, когда ты начнешь действовать. Зачем ты приехала со мной?
— Меня интересует ваше алиби и больше ничего. Я хочу знать, где вы находились в день убийства. Вы — заместитель Липкина, а Яков Самуилович был очень богатым и влиятельным человеком. Его смерть развязала вам руки. Ведь вы были соучредителем, разве этого мало для того, чтобы убить его… Вам, и именно вам, смерть Липкина выгодна. Исходя из этих соображений, я и пришла к выводу, что вы могли быть замешаны в убийстве. Вряд ли вы убивали его своими руками. Для этого существуют профессиональные киллеры. Ведь вы вообще питаете слабость к профессионалам, не так ли, господин Фионов?
И тут я почувствовала, что за время моей тирады он чуть ли не изнасиловал меня.
— Что, Илья Ильич, трудная поза, да? Может, вы все-таки отпустите мои руки, и мы попробуем этот паштет из гусиной печенки. А можем, если хотите, попробовать и что-нибудь другое… Так у вас все равно ничего не получится, угол наклона не тот…
Но он, крепко держа меня за руки и пятясь, довел до дивана и попытался опустить головой вниз. Мне показалось это оскорбительным, и поэтому я решила действовать.
Резко откинув голову назад, я, похоже, попала ему прямо в лицо и, наверное, даже разбила нос. Потому что он сразу же отпустил меня и схватился за него. Я же, сцепив кисти, обрушила ему на голову такой удар сверху, после которого он рухнул вниз, как костлявая марионетка, у которой обрезали все веревочки. Даже звук получился какой-то деревянный.
Я очень надеялась, что после такого удара он не скоро оправится. Но все равно для надежности надела на него наручники, прикрыла его бледное тело пакетами, которые остались после посещения супермаркета, и пошла осматривать квартиру на предмет поиска ремней или веревок для того, чтобы связать его руки и ноги. В спальне стоял шифоньер, забитый мужскими вещами, там я и нашла то, что мне было нужно. Если эти вещи принадлежали Фионову — кто знает, может, он привез меня на квартиру какого-нибудь своего друга, — то надо отдать должное его вкусу. Ремни были просто класс! Долларов двести каждый.
Связав его и надев ему на глаза повязку из темного кашемирового кашне, я принялась за дальнейшее изучение квартиры. Но ничего, стоящего моего внимания, не обнаружила. Очевидно, эта была специальная квартира для свиданий, где можно было и поесть, и поспать или просто отдохнуть от всех и вся. Я была уверена, что, помимо этой скромной квартирки, у Фионова наверняка есть какое-нибудь шикарное жилище, куда он приглашает друзей и которое считается его официальным домом.
Последнее место, куда я заглянула, была, конечно же, ванная комната. Через минуту моя коллекция нижнего белья представителей «Феникса» пополнилась еще одним довольно симпатичным экземпляром. Представляя, как «обрадуется» Левушка Медвянников, когда я принесу ему этот шедевр, я собрала в один пакет все самое вкусное, на что положила глаз еще в супермаркете, плотненько перекусила и, оглянувшись напоследок на спокойно лежащего на полу заместителя покойного Липкина, вышла из квартиры. «Не пропадать же добру, — рассуждала я уже в машине, бросая взгляд на кексы и коробки с печеньем, сложенные на заднем сиденье, — а дома меня ждет человек, человек, которого надо кормить. Ему — то бесполезно выставлять счета за питание и крышу над головой».
