Глава 6
В ресторане сидело несколько человек. Ольга тоже уже спустилась. Я подошла к нашему столику и поздоровалась с ней.
— Здравствуйте, Таня, — сказала она. — Я слышала, это вы нашли Михаила, нашего водителя?
— Да.
— И как только вы его обнаружили? И так вовремя.
— Чисто случайно, — соврала я. — Пошла погулять к озеру и увидела его.
— Да, хорошо, что вы успели… Если бы не вы, он бы, наверное, успел завершить задуманное.
— Да, — протянула я.
К нам подошла Аня — принесла Ольге ее завтрак. Она приняла мой заказ и удалилась. Я огляделась по сторонам — все присутствующие глядели на меня во все глаза. В некоторых я заметила восхищение. Похоже, я стала национальным героем. Ну, не так громко, конечно. Правильнее было бы сказать — местной героиней.
Ольга замолчала, приступив к завтраку. И я тоже, получив заказ, принялась с аппетитом уплетать омлет.
Так мы и завтракали молча. А когда закончили, Ольга предложила прогуляться. Я охотно согласилась, в душе надеясь, что она все же решится рассказать то, о чем молчит.
Мы вышли из ресторана и направились по тому же маршруту, которым я гуляла сегодня вдоль обрыва до горы. Ольга первая нарушила молчание:
— Таня, вы не знаете, следствие по делу о самоубийстве этого… не помню, как его зовут… ну, мужа Эльмиры, идет?
Я насторожилась. Ольга уже во второй раз задавала мне вопросы о смерти Михайлова.
— Не знаю, — ответила я. — Вероятно, уже заканчивается. А что там расследовать? Человек покончил жизнь самоубийством после смерти жены…
— А что, это уже точно установлено?
— Что?
— Что он покончил с собой?
— Ольга, я не знаю. Я ведь не работаю в милиции и не знаю, как там идет дело. А почему вас это интересует?
— Понимаете, — начала она, но опять не успела закончить.
Позади раздались громкие голоса. Я обернулась — нас догоняли два брата-акробата Гарик и Шарик, а с ними Олег, один из охранников. Он же — инструктор по альпинизму. Горы здесь были великолепные, поэтому гостиница среди прочих предоставляла и такую услугу, как скалолазание в сопровождении инструктора.
Весельчак Олег нес на себе целый арсенал всевозможных приспособлений для альпинизма. А два джигита тащили каждый по рюкзаку за спиной. Увидев нас, Олег весело крикнул:
— Девчонки, посторонитесь!
Тропинка была довольно узкой, и мы с Ольгой разошлись в разные стороны, чтобы пропустить их. Мужчины прошли вперед, а Олег, обернувшись, подмигнул нам и спросил:
— Не желаете присоединиться? Незабываемые впечатления гарантирую.
— Обязательно попробуем как-нибудь, — улыбнулась я. — Я давно хотела полазать по горам.
— Всегда к вашим услугам, мадам! — Приложив руку к голове на манер военного приветствия, Олег пошагал дальше, а Гарик и Арам принялись что-то живо обсуждать на своем гыркающем языке.
Мы с Ольгой шли довольно медленно, поэтому альпинисты-энтузиасты вскоре скрылись из виду. Моя спутница молчала, я тоже — не хотела на нее давить. Помолчав немного, мы заговорили на нейтральные темы и больше не возвращались к разговору о смерти Михайлова.
Я была страшно раздосадована на Олега и двух чертовых любителей острых ощущений за то, что они сбили нашу с Ольгой беседу с нужной волны, и впала в мрачно-задумчивое настроение. Поэтому, как только мы с Ольгой вернулись к гостинице, сразу же отправилась к себе.
Поднявшись по лестнице, я встретила в коридоре двух подружек — Вику и Лику. Они стояли и о чем-то шептались с заговорщицким видом, но, увидев меня, тут же замолчали и презрительно отвернулись. Я прошла мимо, сделав вид, что тоже в упор их не замечаю.
В номере я разделась и собралась было залезть в джакузи — надо же попользоваться благами цивилизации, раз за них уже заплачено. Только я подняла ногу, чтобы перешагнуть через край ванны и опустить ее в теплую булькающую воду, как раздался стук в дверь. Я сделала каменное лицо и замерла.
«Не открою!» — решила я про себя и погрузила ногу до колена в воду.
Стук раздался с новой силой и был довольно настойчивым.
«А вдруг это Ольга?» — подумала с некоторой надеждой я.
Потом вздохнула, вытащила ногу из джакузи и, накинув халат, поплелась открывать дверь. Распахнув ее, я оказалась лицом к лицу с Серегой — представителем славной братии «реальных пацанов». Он стоял с самой похабной рожей и нагло разглядывал мои прелести через тонкую, почти прозрачную ткань легкого домашнего халатика. Бандитствующий Серега громко жевал жвачку, и при виде меня его небритая физиономия перекосилась на манер улыбки.
— О, а я вовремя! — пробасил он.
— Я занята, — уныло сказала я, понимая, что будет довольно сложно от него отвязаться. И все же я попыталась закрыть дверь, одновременно выпихнув ею Серегу.
— Да ладно, че ты… — примирительно сказал Сергей и протиснулся в комнату.
Я отошла от двери и пошла в ванную, чтобы закрыть краны и выпустить воду. Попользоваться благами цивилизации сегодня не получилось. Серега тем временем, не дожидаясь моего приглашения, плюхнулся прямо на кровать.
— Ты че, типа, купаться собиралась?
— Да, — грубо ответила я и уставилась на непрошеного гостя.
— А я, типа, помешал?
— Типа, да, — ответила я со слабой надеждой на то, что Серега, осознав свою ошибку, сейчас вежливо извинится и удалится восвояси. Но не тут-то было.
— Гы-гы-гы! — похабно загоготал он. — Ну, я, типа, это, могу присоединиться. А?
— Бэ, — машинально ответила я. — Спасибо, не надо. Я как-нибудь сама. Чего надо?
— А че ты наезжаешь? — обиделся Серега. — Я к тебе, эта… типа, в гости. Вся гостиница только о тебе и бакланит. А мы с тобой еще ни разу, того… ну, не выпили. Вот я и пришел, эта… ну, типа, исправить… досадное недоразумение. — Последние два слова Серега произнес чуть ли не по слогам. А выговорив их, довольно заржал, видимо, сам обалдев от того, что это удалось.
— Я не пью, — устало проговорила я. — Еще вопросы и предложения будут?
— Да че ты, в натуре, дергаешься? На грубость нарываешься? — Серега насупился и шумно запыхтел. — Одна вон уже нарвалась… И муженек ее…
— О чем это ты? — насторожилась я.
— Да об этой, как ее… шалаве… А, Эльмира! — Серега развалился на моей кровати, закинув ногу на ногу. И тут же запустил пятерню под свою майку и принялся чесать могучую волосатую грудь. — Ну, так че? Как насчет выпить?
«Насчет выпить» было никак, но я подумала, что Серега что-то знает об убийстве Михайлова, раз так говорит, поэтому сочла за лучшее сделать виноватое лицо и ласково произнести:
— Ах, выпить… А я-то не поняла сначала, чего ты хотел. Ну, конечно, Сергей, выпить, разумеется… Почту за честь! Выпить с таким джентльменом… Ах, как замечательно!
Естественно, я глумилась, но тупоголовый Серега этого не понял. Его жирная небритая физиономия расплылась в добродушной улыбке, и он проговорил:
— Ну вот, правильно. А то наезжать сразу начала… Давно бы так… — сказал он и, подумав, добавил: — В натуре.
— Хорошо, Сережа. Только соберусь, и пойдем.
Я удалилась в ванную, чтобы переодеться, а Серега остался в комнате. Задвижки на двери ванной комнаты не наблюдалось, и я вынуждена была совершать просто чудеса акробатики и эквилибристики, держа одной рукой дверь, на случай если вдруг Сереге захочется полюбопытствовать, что я тут делаю, а другой рукой пытаясь переодеться. Кое-как я все же стянула с себя халат и надела легкий вязаный костюм, состоящий из шортов-бермуд и майки.
Выйдя из ванной, я сказала:
— Ну, все, можем идти.
Серега оглядел меня и скривился.
— А че это ты так вырядилась? В том платье, ну, такое черное, — Серега провел ребром ладони примерно в том месте, где начинают расти ноги, что, очевидно, должно было означать длину того платья, — ты в нем… ништяк выглядела. — В дополнение он причмокнул языком.
— Оно грязное, — соврала я. — А что, так разве плохо?
— Да ладно, сойдет, — снизошел Серега. — Ну, че, пошли, что ли?
— Пошли, — вздохнула я, предвкушая, что за времяпрепровождение мне уготовано.
Мы спустились вниз, в ресторан. Бар был еще закрыт, поэтому пока пришлось довольствоваться нашей «общественной столовой».
Усевшись за столик, Серега сразу же позвал Аню и сделал ей заказ. Для себя он заказал бутылку водки «Смирнофф», предупредив Анечку, чтобы водка была «не лажовая какая-нибудь, а путевая». Мне же как даме он почему-то заказал пару бутылок пива, даже не спросив моего мнения на сей счет. Свой выбор Серега обосновал тем, что «всякие там шампанские — это только деньги на ветер, а вот пиво — это да». Что «да», Серега не пояснил, но я сочла за благо не капризничать, а пить, чем угощают. Что ж, пиво так пиво. Тем более, как говорят, на халяву и уксус сладкий.
Мы поговорили немного о том о сем, Серега рассказал пару сальных анекдотов, а я делала вид, что мне ужасно интересно и смешно. Потом решила все же повернуть разговор в нужное мне русло и спросила:
— Сергей, скажи, а Михайлов, ну, тот, который застрелился… Ты что-то знаешь о нем?
— Чего? А, это муж той… Эльмиры? Да ничего я не знаю. С чего ты взяла? Я даже не знаю, как его зовут.
— Просто ты так сказал, что мне показалось, что ты что-то знаешь.
— Да не-е, — протянул Сергей. — Просто странно все…
— Что странно?
— Да не стреляются из-за таких баб, как эта Эльмира. По крайней мере я бы не стал, это уж точно. И муж ее не был похож на такого мужика, который стал бы из-за телки, ну, то есть жены, сам себя… — Серега приставил к виску указательный палец, изображая пистолет. — Он мужик реальный… был. Сразу видно. А она из таких, которые… по карману хлопнешь, и у нее трусы падают…
— Сергей! О покойниках либо хорошо, либо ничего, — сказала я.
— Да ладно, — вздохнул он. — Давай лучше выпьем.
Он наполнил свою рюмку водкой и мой бокал пивом. Поднял рюмку и, не чокаясь, опрокинул ее содержимое себе в рот.
— Значит, ты считаешь, что Михайлова убили? — осторожно спросила я.
— Да ниче я не считаю! Может, конечно, и сам… Но, по-моему, его грохнули.
— Интересно, кто? — задумчиво проговорила я, обращаясь как бы сама к себе.
— Да черт его знает… — Серега вдруг помрачнел и задумался. Потом философски изрек: — Все мы не вечны… — и опрокинул еще одну рюмку.
Я медленно тянула пиво. Серега молчал. Потом вдруг сказал:
— А вообще знаешь что, Танюха… Ты мне нравишься, и я тебе вот что скажу… — доверительно заговорил Сергей, после чего я сразу превратилась в слух. — Мне кажется, его грохнул… — Серега воровато огляделся по сторонам, — кто-то из здешних… Сто пудов! — кивнул он.
«Вот дурак! — разозлилась я. — Это я и без тебя знаю».
— Но это не я, — Серега помотал своей бритой головой. — Я не киллер.
И на том спасибо! Что ж, кажется, наша беседа подошла к концу. Я ошибалась, полагая, что Сергей может что-то знать об убийстве или об убийце. Но его мнение относительно «самоубийства» совпадало с моим, и я еще больше утвердилась в мысли, что Михайлова застрелили.
Теперь надо как-то избавиться от назойливого и уже опьяневшего Сереги. Я справедливо предполагала, что сделать это будет трудно. Допив пиво, я решительно поставила стакан на стол и поднялась:
— Спасибо за пиво и за компанию. Мне пора.
Но Серега на удивление вяло отреагировал на мою попытку уйти. Он лишь поднял на меня мутные от выпитого глаза и пробормотал:
— А… Ну ладно. Давай… если что, обращайся. — И завертел головой в поисках Анечки, чтобы заказать ей очередную порцию выпивки.
Я встала из-за стола и пошла к выходу. Надо же, как легко все оказалось, а я-то готовилась к долгим препирательствам и даже… Ну и ладно, хорошо, что тут я ошиблась.
Выйдя из ресторана, я направилась на улицу. Погода стояла великолепная, и почти все жильцы находились либо во дворе, либо где-то неподалеку от гостиницы.
В беседке расположилась компания, состоящая из двух девиц — Лики и Вики — и надутой бизнесменши Светы. Похоже, они успели сдружиться. Я тоже вошла в беседку и устроилась в кресле неподалеку от них. Дамы были настолько заняты своим разговором, что даже не обратили внимания на мое появление. Я присела, закурила и невольно прислушалась к беседе. Говорила Света, весьма возбужденная:
— Я, как хотите, скажу то же самое: не был он похож на человека, который собирается покончить с собой. У меня один знакомый застрелился. Так вот, незадолго до его гибели я разговаривала с ним. И как-то сразу поняла: он собирается сделать что-то ужасное. Он что-то замышлял, это было очевидно. А Иван Анатольевич выглядел совершенно нормально, я вам гарантирую.
Одна из девиц, кажется Вика, заговорила:
— Да-а, странно все это. Мне он тоже показался вполне нормальным мужиком. Да и стреляться из-за этой… — Девица презрительно фыркнула.
Лика тоже произнесла:
— Значит, вывод один — ему помогли отправиться на тот свет.
— Ой! — вскрикнула Вика. — Это что же… получается — у нас тут убийца? Кошмар какой!
— Получается, что так, — подытожила Лика. — Интересно, кто он?
— Ты что, с ума сошла? — в ужасе раскрыла глаза Вика. — Интересно ей! А вдруг он и нас… того…
— Да нужны мы ему… — презрительно произнесла Светлана. — Раз он убил Ивана Анатольевича, значит, было за что. А нас-то за что? — И она ободряюще посмотрела на своих собеседниц.
— И правда. За что нас убивать? — сказала Вика. — Мы ведь ничего плохого не сделали.
Тут я не выдержала и решила к ним присоединиться.
— Извините, — произнесла я, поднимаясь со своего кресла и подходя ближе. — Я невольно подслушала вашу беседу. Вы ведь говорили о Михайлове?
Дамы прервали разговор и недовольно посмотрели на меня. Все трое молчали, потом наконец гордая бизнесменша соблаговолила проговорить:
— Да, мы говорили о нем. А вам как кажется, извините, не знаю вашего имени, он сам застрелился или его все же убили?
— Меня зовут Татьяна. А насчет гибели Михайлова не знаю. Как-то не задумывалась над этим. А что, есть основания подозревать, что он не сам отправился на тот свет?
— Я, конечно, ничего не утверждаю, — уверенно начала Света. — Просто видела его незадолго до того, как все случилось. И он выглядел совершенно нормально. По его виду было не похоже, что он собирается прострелить себе голову. — Светлана повела плечами, как будто подтверждая истинность своих слов.
— А о чем вы разговаривали? — спросила я.
— Да так, ни о чем особенном. Мы встретились в коридоре, наши номера были рядом. Я выразила Ивану соболезнование в связи со смертью супруги, потом он сказал, что собирается принять душ и начать складывать вещи. Мы как раз ждали «Скорую» и милицию, чтобы отправить в город тело Эльмиры. А он сказал, что тоже поедет в город, чтобы позаботиться о похоронах и все такое. Вполне естественно, что он намеревался уехать отсюда. Вот я потом и подумала, что самоубийство какое-то странное. Человек говорит, что сейчас пойдет собирать вещи, а спустя короткое время вдруг стреляется. При нашем разговоре мне показалось, что он был скорее решителен, чем опустошен.
— А вы что думаете насчет смерти Ивана Анатольевича? — спросила меня Вика.
— Мне тоже показалось несколько странным, что он не оставил предсмертной записки.
— А знаете, что я думаю? — неожиданно возбужденно произнесла Лика.
Все головы повернулись в ее сторону.
— Мне кажется, что убийца… — Она испуганно огляделась по сторонам. Потом, понизив голос до шепота, добавила: — Убийца — этот Сергей. Он совершеннейший отморозок. Запросто мог Ивана кокнуть… У него и пистолет есть, я видела.
— Пистолет, из которого был застрелен Михайлов, лежал рядом с ним.
В этот момент я увидела, как из дверей гостиницы вышла Ольга. Она словно искала кого-то. Я встала и помахала Ольге рукой. Она направилась к беседке, а я пошла навстречу ей.
— Ты подружилась с этими девицами? — удивленно спросила меня Оля. Мы как-то незаметно перешли на «ты».
— Да нет, что ты, — засмеялась я. — Просто ненароком услышала их разговор, и он заинтересовал меня. Они говорили о смерти Михайлова. — Я посмотрела на Ольгу.
Она сразу опустила глаза, и выражение ее лица изменилось.
— И что же они говорили?
— Да вся гостиница только и обсуждает то, что он не сам застрелился, а его убили. Представляешь?
— Ты тоже так думаешь?
— Я вообще не задумываюсь над этим. Это дело милиции, а не мое.
— Интересно было бы узнать, как продвигается у них расследование?
— Я думаю, что в милиции сочли это самоубийством. К чему им лишнее разбирательство? А для самоубийства и повод есть — жена погибла. Так проще. Сама знаешь, как у нас сейчас милиция работает.
— А мне тоже кажется, что его убили, — решительно произнесла Ольга.
Я затаила дыхание. Я давно чувствовала, что Ольга что-то знает об убийстве, но не рассказывает по неизвестным мне причинам. Несколько раз она порывалась сообщить мне что-то, но каждый раз по тем или иным обстоятельствам ей это не удавалось. Я изо всех сил постаралась сделать вид, что мне безразлично все, что касается смерти Ивана Анатольевича, чтобы не спугнуть Ольгу.
— И ты тоже? — удивленно проговорила я. — Решила присоединиться к сплетникам-бездельникам из гостиницы?
— Да при чем здесь это? — Мне показалось, что в голосе Ольги прозвучало раздражение. — Понимаешь, мне кажется, я знаю, кто мог убить его.
— Кто… — не спросила, а выдохнула я.
— Я не могу пока сказать этого. Не могу вот так, запросто, обвинить человека в убийстве. А вдруг окажется, что я ошибаюсь? Нет, сначала я сама должна проверить правильность своей версии. И если буду убеждена, что права, тогда только я смогу с уверенностью сказать об этом в милиции.
— Да ты что, ненормальная? — почти прокричала я. — Это тебе не киношный детектив! Такое самодеятельное следствие может закончиться для тебя очень даже плачевно. Лучше скажи мне, кого ты подозреваешь, и мы вместе решим, что делать, — попробовала я урезонить Ольгу.
Но она была непреклонна и твердо сказала:
— Нет, я все сделаю сама.
— Ну что ты как маленькая. Ты кого-то подозреваешь? Расскажи, и мы это обсудим.
Но Ольга замкнулась в себе. Она сидела молча, сжав губы, и я поняла, что ничего от нее не добьюсь до тех пор, пока она сама не захочет все рассказать.
Я вздохнула. Ну как с ней быть? Вот еще одна проблема на мою голову… Следить мне за ней теперь, что ли? А то ведь наворотит дел, не разгребешь…
— Все, Таня, не уговаривай меня, ничего не скажу, пока сама все не выясню. И давай забудем об этом, — проговорила Ольга.
«Забудешь тут, пожалуй», — вздохнула я, но спорить больше не стала. Поняла, что бесполезно.
Ольга помолчала немного, потом спросила:
— А что, эти рафинированные девицы тоже кого-то подозревают?
— Ну, в общем-то да. Только их подозрения лишены оснований.
— Если не секрет, кого?
— Серегу.
— Какого Серегу?
— Ну, того, бандита с бритым затылком.
— Глупости! — фыркнула Ольга, и я поняла, что сама она имела в виду вовсе не его.
Не знаю почему, но мне казалось, что она действительно знает, кто имеет отношение к убийству Михайлова. Думаю, ее подозрения не столь безосновательны, как у бизнесменши Светы. И я боялась за Олю. Вдруг на самом деле она подозревает настоящего убийцу и по неопытности и простоте начнет следить за ним… Ведь он, заметив это, постарается быстренько избавиться от назойливой сыщицы! Вот упрямая, начиталась детективов и возомнила себя невесть кем. А я тут сиди и переживай за нее.
Ольга внезапно нарушила молчание, предложив:
— Пойдем покатаемся на катере.
— На каком катере? — Я подумала, что ослышалась.
— Ну по озеру, на катере. Сегодня для нас организованы водные прогулки. Пойдем! — И Ольга быстро пошла в сторону озера.
«Какие еще прогулки?!» — недовольно подумала я, но все же отправилась вслед за ней.
У берега действительно стоял небольшой прогулочный катерок. Около него уже собрались несколько жильцов пансионата. В катере сидел Алексей Николаевич — сегодня он выполнял роль «шофера», или как это там у моряков называется.
Первыми в лодку погружались адвокат и Валера — сосед Стаса по столику в ресторане, которого я мысленно прозвала альфонсом. Они уже почти влезли в катер, и тут Стас увидел нас с Ольгой. Он замахал рукой и крикнул:
— Идите сюда!
Ольга выжидающе посмотрела на меня. Честно сказать, желания развлекаться сейчас у меня не было, я все еще была погружена в мысли о том, что сказала Ольга. К тому же перспектива оказаться в одной лодке с сексуально озабоченным Валерой мне не очень нравилась. Но Ольга была явно воодушевлена предстоящей прогулкой, и я решила не вредничать, а вместо ответа взяла ее за руку и потянула к катеру. Мы благополучно разместились на скамейках, и Алексей Николаевич завел мотор. Катер медленно начал отчаливать от берега, потом тихонько развернулся и, набирая скорость, понесся по водной глади, все больше удаляясь от берега.
Я сидела сзади рядом с Ольгой и задумчиво смотрела на воду. Ольга, казалось, совсем забыла о том, о чем мы только что с ней разговаривали. Она веселилась и смеялась от души, пытаясь придержать рукой непослушные волосы, развевавшиеся на ветру. Адвокат что-то кричал ей и тоже смеялся, а Валера пристально заглядывал мне в глаза, проникновенно, как ему, видимо, казалось, и сексуально. Мне же подумалось, что вид у него с этим взглядом типичен для тоскующего самца. Поэтому я отвернулась, стараясь дать Валерию понять, что меня мало интересует его томная сексуальность.
Вскоре гостиница, причал и «наш» залив скрылись из виду — мы завернули за выступавшую из воды скалу. Озеро действительно, как я и предполагала, имело форму подковы. Теперь стало видно, где заканчивается озеро, низвергаясь с высоты, на которой мы находились, водопадом.
Надо отдать должное тому, кто придумал построить здесь пансионат. Место поистине потрясающее по своей живописности и красоте. Слева от нас прямо из воды поднимались скалы, почти отвесные, резкими уступами. Сзади простиралась водная гладь, а впереди слышался грохот водопада. Интересно, есть ли здесь какая-нибудь тропа через горы, чтобы подойти к обрыву и увидеть сам водопад? Наверное, зрелище там бесподобное.
Проплыв совсем близко от водопада, Алексей Николаевич вырулил поближе к середине водной глади и бросил якорь. Катер замер на месте. Скоро вода вокруг нас успокоилась, и мы стояли посреди озера, словно на зеркальной поверхности. Шум водопада был слышен не очень громко, поэтому мы могли разговаривать, почти не повышая голоса.
Адвокат тут же достал фотоаппарат и принялся снимать окружающие нас пейзажи. Пару раз щелкнул и нас с Ольгой. В эти моменты Валерий придвигался ко мне, а разок даже попытался положить мне на талию свою липкую потную ручонку. Но я тут же пресекла его поползновения, и больше этот смазливый парнишка не проявлял подобного рвения.
Стас с Ольгой, казалось, нашли общий язык. Сначала они отодвинулись от нас с Валерием, потом адвокат зачем-то пересел на Ольгино место, уступив ей свое. Они сидели, склонившись друг к другу, и оживленно о чем-то переговаривались.
Валерий тоже решил все же не терять времени даром. Он снова проникновенно посмотрел мне в глаза и произнес тягучим, чуть хриплым голосом:
— Таня, ну что же вы все время молчите? Посмотрите, какая красота вокруг. Разве вас она не вдохновляет?
На что она должна была меня вдохновлять, Валерий не пояснил, но я и так поняла — видимо, на сексуальные подвиги совместно с ним. Я вздохнула, поняв, что по крайней мере на ближайшие полчаса мне от него никак не отделаться, и решила расслабиться и получить удовольствие, насколько это возможно.
— Да, здесь действительно очень живописно, — вяло отозвалась я.
— Тогда почему же вы так грустны? — еще более проникновенно спросил он.
О-о-о! Как я не выносила театральной томности в мужиках! Но мой собеседник, видимо, считал ее верхом сексуальности. Он совершенно тошнотворно закатывал глаза, а я в этот момент думала: неужели есть на свете женщины, которым подобное может нравиться? Наверное, все же есть, но я, слава богу, не принадлежу к их числу.
— Я не грустна, — ответила я. — Просто задумалась.
— И о чем же? Если, конечно, это не тайна?
— Вам будет неинтересно…
— Понятно… — разочарованно протянул Валерий и надул губы как ребенок.
«До чего противно! Неужели нельзя перестать ломаться? — подумала я. — Только впечатление от красоты окружающей природы портит…»
— А хотите, я попробую угадать, о чем вы думаете? — вдруг оживленно спросил Валера.
— Попробуйте, — с неохотой сказала я.
— Вы, наверное, думаете о том человеке, кажется, его звали Иван Анатольевич… Ну, о том, который застрелился… Я угадал?
— Почти. А почему вы так решили?
— Ну, по-моему, сейчас вся гостиница только об этом думает и говорит. — Валерий замолчал. — Да, конечно, этот случай выбил у всех почву из-под ног. Да еще его жена, которая так трагически погибла… Красивая была женщина… — последовал театральный вздох. — Да, все это так ужасно… Вы знаете, а я слышал, как он застрелился, — вдруг сообщил Валера.
— Что? Как? — Я повернула голову в его сторону.
— Ну не то чтобы прямо так уж и слышал… Я тогда не понял, что это был за звук. Только потом до меня дошло, когда я обо всем узнал…
— Вы сказали об этом милиции? — нетерпеливо перебила я его.
— Зачем? — ответил Валерий. — Меня никто не спрашивал. И потом, я вообще предпочитаю не вмешиваться в дела милиции и всякие такие прочие… Это не мое дело.
— А когда вы слышали выстрел?
— На часы я не смотрел. Да у меня и не было такой возможности. Я, знаете ли, был в душе… — При этих словах Валерий зачем-то снова проникновенно взглянул мне в глаза. — Я мылся и вдруг услышал какой-то звук. Я сначала не понял, что это. Вроде хлопок какой-то. Но мало ли всяких звуков бывает. Я и не придал ему никакого значения. Я ведь не знал, что кто-то собирается застрелиться.
Я задумалась. До сих пор считалось, что выстрела не слышал никто. Хотя все или почти все жильцы были в гостинице или поблизости. Поэтому решили, что Михайлов застрелился в момент, когда прилетел вертолет и шум пропеллера заглушил звук выстрела.
— Скажите, Валера, а ваша комната недалеко от номера Ивана Анатольевича?
— Да через стену. За моей ванной комнатой как раз его номер. Поэтому я и услышал. Даже несмотря на звук льющейся воды. Хлопок был негромкий, но я все равно услышал. Потом-то я уже понял, что это был за хлопок…
— Понятно… — проговорила я, хотя мне ровным счетом ничего не было понятно.
Я опустила руку в прохладную воду озера. Вода была хрустально-прозрачной.
— Послушайте, — вдруг пришла мне в голову интересная мысль. — А этот хлопок, ну, выстрел, вы слышали до прилета вертолета или после?
Валерий на миг задумался, потом сказал:
— Наверное, до… Подождите… Да! До. Потому что после того, как я вышел из душа, я успел одеться и высушить волосы. И только потом услышал, как прилетел вертолет.
— А сколько времени прошло с момента выстрела до того, как прибыл вертолет?
— Не знаю… — Валерий снова задумался. — Наверное, минут двадцать. Или полчаса. Не могу сказать точно. Но не менее двадцати минут.
— А выстрел был тихим? Учитывая то, что в ванной лилась вода? Если бы, например, у вас в номере было тихо, то выстрел прозвучал бы громко или тихо?
— Да нет, все равно тихо. Я же говорю — хлопок был очень тихим. Я даже не понял, что это был выстрел. Скорее всего, если бы у меня было тихо и я находился не в ванной, а в комнате, я мог вообще не услышать его.
— То есть можно сказать, что выстрел был произведен из пистолета с глушителем?
Валерий рассмеялся:
— О, Таня, я вижу, вас так же захватило это дело, как и всех в гостинице. Кругом только об этом и говорят. Насчет глушителя не знаю. Я никогда не слышал, как стреляет пистолет с глушителем. Но думаю, что когда стреляют из обычного пистолета, то выстрел звучит гораздо громче.
— Да, — задумчиво протянула я. — Мне все время казалось, что в гостинице должны были слышать выстрел.
— А что, этот человек застрелился из пистолета с глушителем?
— Не знаю, — поспешно соврала я. — Я так просто интересуюсь. Вся история такая… жуткая…
— Согласен с вами, — проворковал Валерий. — И что мы все о грустном? Давайте лучше полюбуемся пейзажем.
Я сделала вид, что увлечена окружающими нас красотами, а на самом деле начала обдумывать новую информацию. Если выстрел действительно прозвучал до того, как прилетел вертолет, то его не могли не услышать. Но в том-то и дело, что выстрела никто не слышал. Никто, кроме Валерия. А он слышал его как негромкий хлопок и даже не понял сначала, что это был выстрел. Из этого вытекает лишь одно — выстрел был произведен из пистолета с глушителем. Но на пистолете Михайлова и в помине не было никакого глушителя. Не снял же он сам глушитель с оружия, после того как застрелился? Снял да еще и спрятал его… Абсурд…
Значит, моя версия приобрела дополнительное доказательство. Иван Анатольевич Михайлов не был самоубийцей. Он был убит. Причем убийство для чего-то было обставлено как самоубийство. И убийца находится где-то здесь, среди нас.
А может, это Валерий? Я с опаской поглядела на красавчика… Любуется безмятежно окрестностями. Лицо печальное и томное… Нет, какой он, к черту, убийца? Или маскируется? Тогда зачем сообщил мне о выстреле?
Так я размышляла, непроизвольно разглядывая Валерия. А он истолковал мой взгляд иначе — придвинулся ко мне совсем близко, задышал прямо в шею горячо и шумно. Потом зашептал в ухо:
— Танечка, вы — прелесть. Я приглашаю вас в ресторан после нашей замечательной прогулки. Что вы на это скажете? — И Валерий положил руку мне на талию.
— Что? — очнулась я от своих мыслей. — Ресторан? Какой ресторан? Да вы что!
— Ну почему же? — томно запыхтел он.
— Да потому, — резко ответила я. — Послушайте, давайте сразу расставим все точки над «и». Ни в какой ресторан с вами я идти не собираюсь. И…
— Танечка, не спешите с ответом… — перебил меня Валерий и еще ближе придвинулся. Хотя куда уж ближе… Он и так практически залез на меня верхом.
— Нет, постойте, — сказала я. — Не пойду ни в какой ресторан, и вообще… — я посмотрела на Валерия и, понизив голос до шепота, произнесла: — Я не интересуюсь мужчинами, понимаете ли… Я… лесбиянка. Мы с Ольгой, того… подружки…
Валерий шарахнулся от меня как от зачумленной.
— Как?! — пролепетал он, не веря своим ушам, и повторил изумленно: — Как же так? — Потом покачал расстроенно головой и сокрушенно вздохнул: — Так всегда… Встретишь красивую девушку, а у нее обязательно что-то не в порядке. Вот что наделала сексуальная революция…
Несколько секунд он помолчал и добавил, мечтательно прикрыв глаза:
— Очень жаль, Таня. А я бы… Ну, что ж, нет так нет.
К счастью, больше никаких поползновений со стороны Валерия не было. Вскоре Алексей Николаевич развернул катер, и мы поплыли в сторону причала возле пансионата «Лазурь».
Выйдя из лодки на берег, Валерий весьма галантно подал мне руку и, томно вздохнув, проговорил с тоской:
— Очень жаль, Танечка, что мы не достигли взаимопонимания в некоторых вопросах, но в любом случае я прекрасно провел время…
— Спасибо, Валерий, я тоже, — хохотнула я и сошла на сушу.
Следом за мной из катера выбралась и Ольга.
Мне предстоял долгий разговор с ней. Я намеревалась все же добиться от нее того, что она так упорно пыталась скрыть от меня. Мне нужно было знать имя человека, которого Ольга подозревала в убийстве Ивана Анатольевича.
Но меня ждало разочарование. Когда начали подниматься к гостинице, я услышала позади шаги и негромкий разговор. Нас снова догоняли скалолазы-любители. Гарик и Арам, налазившись вдоволь по горам по долам, счастливые и измученные, в сопровождении Олега возвращались в пансионат. Инструктор весело присвистнул, увидев нас, а возбужденные кавказцы тут же зарокотали на некой помеси русского с армянским.
— Дэвушки, дэвушки! Пайдем в рэсторан! Вах, какие дэвушки! И-и-и, слющай, дэвушка, нэ надо так лицо дэлать, — сказал мне темпераментный Гарик или Шарик, оба они были одинаковые как две капли воды. — Пайдем, мы тэбя угостым.
— Нет уж, спасибо! — буркнула я и поспешила догонять Ольгу со Стасом. — Оля, нам нужно поговорить.
Ольга как-то странно посмотрела на меня, а адвокат удивленно поднял брови.
— Оля, — обратился он к ней, — вы ведь не откажете мне.
Ольга молчала, потом виновато посмотрела на меня и произнесла:
— Извини, Таня, но я уже обещала Стасу пойти с ним прогуляться.
— Ну вот, — расстроилась я. — И когда же вы вернетесь?
— Вопрос некорректный, — смеясь, ответил за Ольгу Стас. — Ольга — большая девочка, сама решает, когда ей возвращаться.
— Если будет не слишком поздно, я к тебе зайду, — пообещала Ольга, но сделала это скорее для успокоения своей совести, чем искренне.
— Даже если будет поздно, все равно зайди. Я вообще ложусь спать поздно. Буду ждать, так что…
— Хорошо, — сказала Ольга.
И они с адвокатом направились в сторону обрыва, поросшего густым лесом, где можно было прекрасно уединиться.
А я несолоно хлебавши отправилась к себе подумать на досуге обо всем, что узнала от Валерия. Хотя что тут было думать? И так все понятно. Ивана Анатольевича убили. Застрелили из пистолета с глушителем.
