Глава 8
Мы подъехали к ночному клубу. Возле входа толпилось множество людей, желающих, видимо, попасть внутрь. Многие показывали приглашения или свои удостоверения. Было понятно, что мероприятие не для всех желающих.
Горошек показал свое удостоверение журналиста и сказал, что я с ним. Администратор, видимо, знал Максима в лицо, поскольку хотел пропустить нас сразу, но потом для порядка все же в документ заглянул.
Внутри было уже накурено и играла музыка. В полумраке ходили хорошо одетые женщины, среди которых находились почти не одетые, а также элегантные мужчины. Разноцветными огнями сверкала цветомузыка.
Нас усадили за столик, дали меню. Я предоставила Максиму самому сделать заказ. Горошек часто кивал кому-то, махал рукой, улыбался. Его знакомые женщины осматривали меня с ног до головы, потом отводили удивленные и недовольные взгляды.
— Ну что, — сказал Максим, — почти все в сборе из тех, кто прийти должен.
— Ты мне Мизунидзе покажи.
— Пока не пришел.
— Ну — когда придет.
— Обязательно.
Нам принесли вино и фрукты, а также минеральную воду. Я закурила и потихоньку осматривалась. Горошек разлил вино и решил сказать тост.
— Давай выпьем за тебя, — предложил он.
— Почему за меня?
— Просто ты так неожиданно возникла в моей жизни. Столько нового в нее внесла. И потом: я же сказал тебе, что мне захотелось семейного уюта. Даже, кажется, согласен на детишек.
— Надо же… — удивилась я. — А невеста у тебя есть?
— Найдем, — хохотнул он, — вон их сколько ходит тут. Выбирай, какая понравится.
— Ладно. Тогда давай так: за меня и за тебя. Чтобы у тебя все получилось так, как ты загадываешь.
— Идет.
Мы выпили. Тут принесли холодные закуски. Они выглядели так аппетитно, что, если даже есть не хочешь, все равно съешь. Я принялась изучать содержимое своей тарелки, и в это время к нам подсел интересный молодой человек.
— О, привет, Макс. Познакомь меня со своей спутницей!
— Здорово. Таня, — обратился Горошек ко мне, — это Василий, мой хороший знакомый. Работает в литературном агентстве. Очень талантливый и подающий большие надежды.
— Ну, может, и не очень большие, — картинно засмущался Василий и тут же добавил: — Но что талантливый, это безусловно.
— Татьяна — моя хорошая знакомая, — представил меня Максим. — Между прочим, не менее талантливая, чем ты, — сказал Горошек Василию.
— Чем занимаетесь, Татьяна?
— Вам моя профессия, надеюсь, не понадобится, — отмахнулась я, — тем более что живу я в другом городе. Сюда в гости приехала.
— Ясно. Но все-таки — место работы — это что, секрет?
— Нет, не секрет, просто не хочется в такой замечательный вечер говорить о работе. Вы должны меня понять.
— На самом деле, что пристал? — вступился Максим. — Других тем для разговора не нашел? Сказано тебе — не спрашивай, значит, не спрашивай.
— Понял, не дурак, — отрапортовал Василий. — А не откажетесь ли вы, Татьяна, потанцевать со мной?
В это время зазвучала приятная медленная музыка. Это еще куда ни шло, а то я современные дергалки терпеть не могу. Под медленную музыку почему не потанцевать? К тому же сидеть на месте мне уже порядком надоело.
Я посмотрела на Максима, взглядом как бы спрашивая его согласия, поднялась, и мы с Василием пошли танцевать.
Он обнял меня и прижал к себе. Видно, успел уже порядком выпить, потому как явно позволял себе лишнее. Я отстранилась от кавалера, давая понять, что так дело не пойдет. Он сделал умное лицо, но продолжал шептать на ухо всякие глупости. Наконец музыка закончилась, и он проводил меня к столику. Усадил меня, извинился и удалился, пообещав вернуться при первой возможности.
— Смотри… — Максим взглядом показал, куда смотреть, — твой Мизунидзе пришел.
— Так уж и мой, — ответила я и увидела высокого мужчину с восточным лицом.
Он был окружен тремя здоровенными типами, двое из которых шли у него по бокам немного сзади, а третий впереди. Их столик был недалеко от нашего, в самом углу, так что видно его было просто замечательно.
— Красавец, — констатировала я.
Так и было на самом деле. Лицо Мизунидзе было приятным. Даже очень. Вьющиеся черные волосы. Дорогой костюм, бабочка, ботинки, в которые можно смотреться, как в зеркало.
— Ты лично с ним знаком? — спросила я у Горошка.
— Нет, тебе придется самой проявить инициативу. Я вас познакомить не смогу.
— Жаль. Нехорошо навязываться.
Но тут я увидела, что мой новый знакомый Василий не очень твердой походкой подошел к столу, где сидел Мизунидзе, и вальяжно присел на стул рядом с ним. Значит, они хорошо знакомы, раз Василий позволяет себе такое. Георгий Вахтангович, не вставая, пожал протянутую руку Василия и что-то сказал ему. Замечательно, вот через кого я заведу нужное мне знакомство.
Я отвела взгляд, делая вид, будто мне совсем не интересно, что там делается за тем столиком. Максим налил еще вина, и мы потягивали его из бокалов.
— Как пойдет Василий, ты подзови его, — попросила я Горошка. — И попроси, пожалуйста, сам, чтобы он познакомил нас с Мизунидзе.
К столу Георгия Вахтанговича подошла официантка. Я краем глаза посмотрела туда. Вася о чем-то трепался без умолку, а сам Мизунидзе явно посматривал в нашу сторону. Очень может быть, что Василий в этот момент рассказывал ему про меня. Через несколько минут к нам с Максом подошла официантка и поставила на стол бутылку шампанского.
— Вам прислали друзья, — коротко, с улыбкой сообщила она.
— Кто? — поинтересовался Горошек.
— Тот столик, — кивком головы показала девушка.
Я слегка развернулась, мило улыбнулась и всем своим видом дала понять, что мы благодарим. Василий тут же встал и пошел к нам.
— Сам господин Мизунидзе решил прислать вам презент, — развел он руками. — Вы ему понравились, — обратился он ко мне. — Я уже успел нашептать ему, что в нашем городе появилась молодая, очень интересная девушка, которая явно скучает со своим сопровождающим. Как я понял, Макс просто сопровождает вас?
— И это тоже, — загадкой ответила я. — Передайте вашему товарищу спасибо и наше пожелание приятно провести вечер.
— Конечно, передам, не сомневайтесь. — Василий встал, но пошел куда-то в сторону, непонятно в каком направлении. К Мизунидзе он точно не собирался сейчас идти.
Тут на небольшую овальную сцену вышел конферансье и стал произносить дежурные фразы. Что-то сказал про повод, в честь которого мы тут собрались, пожелал всем веселого вечера и пообещал, что будет очень интересно. После его ухода на сцену выскочили мальчики в вечерних платьях и, задирая юбки, стали резво отплясывать какой-то танец.
— Послушай, а ориентация-то у клуба нормальная? — спросила я у Максима.
— Как везде, — не вдаваясь в подробности, ответил он.
Прошло еще немного времени, прежде чем к нам подошел Василий и пригласил нас за столик к Мизунидзе, чему мы очень удивились. Вообще-то мне совсем не хотелось принимать приглашение, было бы гораздо лучше, если бы он сам к нам подошел. Но… с ним не поспоришь. Мы с Максимом переглянулись и поднялись. Отказываться было неудобно, да и не заинтересована я в этом.
Мизунидзе встал навстречу нам, подал руку Максиму, а мою галантно поцеловал.
— Вы не удивляйтесь, что мне захотелось с вами познакомиться, — с небольшим акцентом произнес Мизунидзе. — Просто хочется посидеть в приятной компании, — он многозначительно посмотрел на меня.
— Да мы не против, — ответил Горошек. — Отчего не провести время с таким известным человеком.
Один из помощников Георгия Вахтанговича разлил шампанское, пока сам хозяин представлялся.
— Позвольте мне узнать, как вас зовут и откуда вы? — Мизунидзе не отводил от меня своего горячего кавказского взора. — Я раньше вас никогда не встречал. Вы из другого города?
Если бы я не видела, как он беседовал с Василием, то решила бы, что он очень проницательный человек. А так сразу стало понятно, откуда у него информация обо мне.
— Да, — ответила я, — вы совершенно правы, я приехала сюда из Тарасова. Знаете такой городишко?
— Ну конечно. Очень красивый город. Я был там несколько раз. И на Волге, на ваших базах отдыхал. Там прекрасно, лучше, чем на некоторых известных курортах. Летом обязательно снова поеду.
— Приезжайте. У нас действительно хорошо.
— А кем вы работаете? Тоже из журналистской среды?
— Да. А вы, случайно, не ясновидящий? — пошутила я.
— Нет. Но многое могу. Очень многое… — Господин Мизунидзе обещающе улыбнулся.
Я в этом и не сомневалась.
На вид Мизунидзе производил впечатление довольного жизнью человека. Он был спокоен, уверен в себе. Мне кажется, что если даже начать его шантажировать, то толку будет мало. Он ни перед кем не отчитывается. И уж убивать из-за какого-то там шантажа навряд ли будет. Ну, болтают про него, и пусть себе. Собака лает — ветер носит. Я подумала, что даже спрашивать его про шантаж у меня язык не повернется. Еще примет за глупую. Хотя при возможности, для собственного успокоения, можно будет все-таки ввернуть словечко.
— У вас есть пожелания? — указав на стол и имея в виду какие-нибудь блюда, спросил Георгий. Он сразу, при знакомстве, попросил называть его именно так, на что я с радостью согласилась.
— Да нет, спасибо, — ответила я, — я не голодна.
— Да, собственно, тут и есть нечего. Готовят так себе. Вот я лучше приглашу вас на пикничок. Сейчас и погода стоит благоприятная. Вы у меня, Татьяна, такого шашлычка отведаете, какого ни разу в жизни не пробовали.
— Так уж и ни разу… — позволила я себе засомневаться.
— Можете мне поверить. Такого, как у меня, — никогда и нигде. Ну что, согласны?
— Не могу вам сейчас ответить. Видите ли, Георгий, мне надо будет вернуться в Тарасов, а там еще не знаю, как сложатся дела.
— Но я надеюсь, что связи мы не потеряем… — Мизунидзе остановил на мне требовательный взгляд.
Ох, не понравился ему мой уклончивый, на грани отказа ответ! Он даже несколько скривился, но постарался вида не подать.
Меня всегда удивляют мужики, которые с первых минут знакомства сразу предлагают женщине встретиться еще, причем предлагают с явно недвусмысленными намерениями. И они так удивляются, когда им отказывают! Мол, как можно не согласиться с ним, таким крутым и умным… Ну ладно, этот на самом деле вроде умный. А ведь встречаются частенько и дураки. Вот с ними-то хуже всего.
Я вдруг поймала себя на мысли, что совершенно напрасно тут сижу. Что дело мое где-то далеко от меня, а я занимаюсь какой-то ерундой. На самом деле — я сразу поняла, что Мизунидзе убивать не стал бы. Тогда что, скажите на милость, мне здесь еще искать? Надо дальше продвигаться, а не расслабляться на увеселительных мероприятиях.
Ни с того ни с сего мне стало стыдно перед Юлей. Нет, с завтрашнего дня активно занимаюсь поисками Николая. Если он убил, то именно через него я найду и заказчика. А на всякий случай проверю еще и третьего с кассеты Терехова — Никанорова. Для очистки совести.
— Вы задумались, Татьяна? — услышала я голос Георгия.
— Что? Простите, все о работе думаю, — не соврала я.
— Я спросил, как вам вечер? Нравится в наших клубах?
— Я вообще-то не очень люблю ходить в ночные заведения, — сказала я честно. — Но когда приходится, то стараюсь расслабиться и отдохнуть.
В этот момент на сцену вышла молодая девушка и стала петь на английском языке какие-то блюзовые песни. Очень хорошо она пела. Голос у нее был низким, бархатным и чистым. Я даже попросила мужчин меня пока не беспокоить разговором, а дать послушать. Но все равно под музыку опять предалась своим невеселым размышлениям.
Василий попробовал еще раз пригласить потанцевать, но я интеллигентно от него отмахнулась. Мизунидзе, видимо, не танцевал. Ну и слава богу.
Потом мужчины начали говорить о трудностях работы. Максим и Василий о своей, а Георгий в очень забавной форме о своей. Мне даже понравилось, что он с таким юмором к ней относится. Он дал понять, опять же пристально посмотрев на меня, что денег не жалеет, не считает и для доброго друга может сделать все. Даже невозможное.
— И убить? — вставила я словечко.
— Зачем убивать? — искренне удивился Мизунидзе. — Сейчас, дорогая моя Танечка, столько разных способов насолить недругу, что смерть для него — просто подарок. Если уж хочется действительно отомстить, то можно придумать что-либо получше.
— Наверное, — согласилась я и окончательно поняла, что Терехова убили не по указке Мизунидзе.
Много я не пила и к концу вечера чувствовала себя прекрасно. Даже пришлось Максима поддерживать, так как он совсем не стеснялся в принятии горячительных напитков.
Добрались до дома без приключений. На такси. Напоследок Мизунидзе буквально клещами вытащил из меня обещание, что я обязательно поеду с ним на пикник. Мне пообещать нетрудно. Пожалуйста.
Мы сели с Горошком попить чаю на кухне. Он уже почти спал, но все равно не отказался со мной посидеть. Макс стал расспрашивать меня, как мне показался Мизунидзе и узнала ли я у него то, что мне было надо.
Я ответила, что прямого ответа он не дал, но я все равно выяснила все необходимое. Георгий меня больше не интересовал.
— А ты его — напротив, — констатировал Максим.
— Я поняла, — отозвалась я.
— Он так смотрел… Я думал, что он тебя съест. В какой-то момент мне даже страшно стало.
— Да ладно, чего ты из-за меня переживаешь. Я всегда сумею за себя постоять. Любому дам отпор.
— Конечно, — подумав, сказал Горошек, — если захочешь, то дашь. А если не захочешь? Если тебе самой надо будет? Кстати, давно хотел тебя спросить. Ты как с мужиками вообще, ладишь? Или тебе они совсем не нужны?
Мне только вот таких вопросов сейчас и не хватало.
— Чего это ты, Горошек, за меня так переживаешь? Не волнуйся. Я себя все-таки люблю и иногда балую. Когда захочу, — ответила я со смехом. — А ты интересуешься просто так или хочешь мне свои услуги предложить?
— Глупая, — обиделся он. — Тебе предложишь. Ты сразу пошлешь на все четыре стороны.
— Ты у меня очень хороший друг. И мне приятно, что ты у меня есть. Так что портить отношения я не собираюсь.
— Это и так было понятно. Пошли спать, — Максим встал и сладко потянулся.
— Идем.
И мы разошлись по своим комнатам.
* * *
— Я сегодня иду в баню, — сообщила я утром Горошку.
— Ничего себе, — присвистнул он. — Почему именно в баню?
— Догадайся с трех раз, — засмеялась я.
— Тебе не хватает ванны?
— Нет.
— Тебя пригласил Мизунидзе?
— Что ты!
— Ну не знаю.
— Ты забыл про третьего, — не стала я больше мучить Максима.
— С фотографий? — догадался он.
— Точно. Надо проверить и его. А потом буду искать одного типа.
— И проверять ты будешь в бане?
— Ну он же в бане работает. Так?
— Да ну тебя, — махнул на меня Максим рукой и стал собираться на работу.
— Ты мне адресок бани скажи, — напомнила я ему.
Горошек ушел, я надела свой костюм, которому химчистка вернула первоначальный вид, и отправилась знакомиться с последним претендентом на шантаж.
Как всегда, прикинулась журналисткой, прорвалась в приемную Никанорова и напросилась на разговор.
— Вам же не помешает статья про ваши бани. Это же реклама. Между прочим, за нее деньги берут, — налетела я на Петра Васильевича.
— Это я знаю, — без особого энтузиазма ответит тот. — Но мои бани и так не простаивают. Зачем мне еще реклама?
— Надо смотреть в будущее. — Я села за стол и вынула диктофон, блокнот и ручку. — Я из Тарасова. И нам, так сказать, нужен пример. Я напишу, как обстоят дела с банями в вашем городе, тогда у нас тоже так захотят и, может быть, приедут к вам опыта набираться.
— Ну вы расписали!
Петр Васильевич Никаноров был полноватым, лысеющим мужчиной лет сорока. Его костюм нельзя было назвать безупречным, да и его кабинет не производил особого впечатления. Я сначала подумала, что не туда попала. Известный в городе и далеко не бедный человек, а все так просто.
— Денег я с вас не возьму. У меня у самой заказ, — успокоила я его.
Люди очень любят прокатывать на халяву. Говорят, на халяву даже уксус кажется сладким. На это я и понадеялась и, как показали дальнейшие события, не ошиблась. Никаноров согласился-таки дать мне интервью.
— Вы, конечно, нарушили мои планы, но я смогу уделить вам внимание. Кроме того, дам вам разовый абонемент на посещение одной моей бани, самой лучшей.
— Спасибо вам большое. О, я просто в восторге. Заодно все своими глазами увижу. Уж я постараюсь расписать все так, что у вас потом отбоя не будет от клиентов.
— Угу. Спрашивайте.
— Сначала расскажите о себе. Как вы вообще подошли к этому делу, что вас заставило… Ну, в общем, вы понимаете.
Никаноров рассказал всю свою биографию, прямо как по-написанному. Родился, учился, женился, служил и тому подобное. У него двое детей и жена, которая работает бухгалтером. Он мне даже фотографию показал. Жена его была тоже полноватой женщиной, если не сказать толстой. Очень простой и явно непритязательной, с суровым выражением лица. Такая не потерпит, если муж будет таскаться по проституткам. Ее следует бояться, а значит, есть повод разобраться с шантажистом.
То, что его шантажировали, почему-то сразу у меня не вызвало сомнений. Слишком он был озабоченный. И тихий. Но взгляд его был очень жестким. Не хотелось бы мне стать врагом Петра Васильевича.
Потом Никаноров поведал мне, как начал работать в банной отрасли. Как с одним товарищем, уже в новые времена, создавал свои предприятия. Позже приятель благополучно вышел из дела, полностью оставив все Никанорову. Дела идут хорошо. Бизнес процветает, так что жаловаться не приходится.
После двадцатиминутного разговора я решила, что клиент созрел для моего главного вопроса.
— Скажите, вы так устаете на работе, как вы любите проводить свое свободное время, отдыхать?
— Как? Как все нормальные люди. Люблю в баньке попариться, встретиться там с друзьями, пивка попить. Иногда можно и в ресторане посидеть, — спокойно ответил Никаноров.
Ага, значит, ничто человеческое ему не чуждо.
— Но ведь всякое может случиться, — продолжила я беззаботным тоном. — Например, вас могут шантажировать. Например, вы пьете пиво, а жена очень не любит этого дела. Вдруг потом кто-то будет грозить вам, что расскажет ей?
Лицо Никанорова превратилось в маску. Он не побелел, но как-то застыл.
— Ничего такого, чего не любит моя жена, я не делаю. — Губы Петра Васильевича растянулись в подобии улыбки. — Так что с меня шантажисту никакого толка не будет.
— А расширяться вы собираетесь? — перевела я разговор на другую тему.
— Конечно, я открываю новые бани. — На этот вопрос Никаноров ответил оживленно, видимо, вздохнув с облегчением, что удалось быстро проскочить тему, которая ему не нравилась. — Но слишком много бань тоже нерентабельно открывать. Они должны приносить доход. А если их больше, чем требуется населению, то они не нужны.
Спросив еще что-то, я закончила разговор, получила обещанный абонемент и ушла. Приглашения посетить его еще раз не последовало.
Решив, что банька на самом деле мне не помешает, я решила пойти и там подумать спокойно.
Мне выдали все, что требовалось. Тут же можно было купить новую мочалку и мыло. Даже белье. Это, наверное, на тот случай, если клиент абсолютно все забыл дома.
Баня на самом деле была шикарной. Это не те ужасные бани, о которых у меня остались воспоминания с детства. Здесь было чисто, очень уютно и удобно. Красивый пол, стены, буфет, цветы и даже телевизор в раздевалке. Несколько кабинок финской бани с разной температурой, русская парная, веники, тазики — все для отдыха трудящихся. Только у меня возникло подозрение, что простые трудящиеся сюда вряд ли ходят — слишком все наворочено. Да и дороговато, наверное, для них. Так что скорее бани господина Никанорова созданы для отдыха городской элиты.
Но я все же продолжила не без удовольствия знакомиться с детищем Петра Васильевича. Здесь можно было купить себе какой-нибудь замечательный крем, например, против целлюлита, гели с добавками, маски и многое другое, что могло понадобиться для лечебных целей. На первом этаже находились также парикмахерская, косметический, маникюрный и педикюрный кабинеты, тренажерный зал, зал для аэробики. Наверняка было еще что-нибудь, чего я не заметила.
Купив питательный крем, чтобы с толком провести время в сауне, я намазалась им с головы до ног и пошла в кабинку со средней температурой. Сауну я посещала не раз, поэтому время на адаптацию мне не требовалось.
В бане в основном находились молодые и красивые женщины. Были, правда, две матроны в возрасте, но на них никто не обращал внимания. Девушки шутили, смеялись, разговаривали на неприличные темы. Я так поняла, что это либо родственницы сильных мира сего, либо их любовницы. Они на меня сначала косились, но потом, когда никакие контакты со мной не получились и расспросы не дали информации, тоже перестали обращать на меня внимание.
Я с удовольствием напарилась, потом приняла душ и плюхнулась в бассейн. Он был большим, не таким, какие обычно бывают в банях. В этом можно было от души поплавать. И здесь даже невысокая вышка стояла. Девицы разгуливали нагишом со стаканами в руках и даже умудрялись плавать с ними.
Посидев в удобном деревянном кресле, я снова пошла в парилку. И там совершенно случайно услышала разговор, который меня очень заинтересовал.
Две девочки, видимо, легкого поведения, говорили о том, что за одной из них должен после бани приехать парень. Она называла его Николаем. Говорила, какой он классный, темпераментный и так далее. Его темперамент меня не интересовал, а вот когда она описывала внешность, я прислушалась. Мне показалось, она описывает именно того Николая, которого я пыталась найти.
Ориентировочно он должен был приехать за ней около четырех часов. Я, конечно, с трудом представляла, что можно делать в бане до четырех часов, но мне так захотелось увидеть ее Николая — вдруг он и есть тот самый киллер! — что я решила потерпеть и дождаться этого времени. А пока стоит поближе держаться к этим девочкам. Может, они еще поговорят на интересующие меня темы? Но те болтали уже о шмотках.
Я и парилась, и в бассейне плавала, и сидела журналы листала… Время двигалось чрезвычайно медленно. Наконец я больше не выдержала — решила одеться и спуститься вниз, посидеть в кафе.
Там я заказала кофе, взяла бутерброды и минеральную воду. Из окна был как раз виден вход в баню. Все посетители оказывались как на ладони, а меня никто не замечал. Здесь я и решила сидеть в засаде.
В половине четвертого подъехала машина, остановилась, но из нее никто не стал выходить. Я мечтательно курила и посматривала на нее. Девушка, которая должна была встретиться с Николаем, еще не выходила.
Чуть позже подъехала еще одна тачка. От нечего делать я запомнила номера обеих.
Из первой машины, как только остановилась вторая, вышел… «мой» Николай. Я даже рот открыла от удивления. А он направился ко второму автомобилю и сел в него. Как назло, стекла там были затемненными, и я ничего не увидела.
Николай вышел на улицу без пяти четыре. Как раз в этот момент из дверей бани выпорхнула та самая девица и бросилась на шею своему бойфренду. Они сели в его машину и укатили.
Интересно, с кем это Николай говорил? Я сидела и радовалась, что у меня теперь есть номер машины предполагаемого убийцы и номер того, с кем он разговаривал. Надо срочно звонить Папазяну. Но отсюда этого делать не стоило, а выходить, пока автомобиль стоял у входа, я не решилась. Надо было ждать, и я взяла вторую чашку кофе.
Наконец, минут через пятнадцать машина уехала. Из нее так никто и не показался.
Делать в бане мне было больше нечего, и я отправилась домой к Максиму. По пути позвонила Гарику, назвала оба номера и просила узнать, кому они принадлежат и адреса владельцев. Потом села ждать.
Правильно говорят, что нет ничего хуже, чем ждать. Я не первый раз убеждалась в этом и каждый раз обязательно вспоминала эту поговорку. Даже догонять приятнее, а вот ждать — сплошное мучение.
Гарик позвонил только через сорок минут и совершенно будничным голосом сообщил собранную информацию. То, что он мне сказал, повергло меня в неописуемый восторг. Вот оно! Кажется, все начинает потихоньку сходиться.
