Глава 9
Мной овладела весьма разнообразная гамма чувств: изумление, радость, недоумение и даже злость.
С моих уст уже были готовы сорваться слова: «Ирина, здравствуй, это я!»
Лейкина по-прежнему смотрела на меня испуганно. Не было никаких признаков того, что она начинает приходить в себя. И тут до меня дошло, что я в парике и очках совершенно непохожа на Таню Иванову и она меня не узнает.
И я решила оттянуть момент собственного разоблачения. Это решение пришло ко мне достаточно спонтанно, но, как потом выяснилось, оно было в той ситуации единственно правильным.
— Не обращай внимания на пистолет, — наконец сказала я. — Я тебе не сделаю ничего плохого. Если, конечно, ты мне все расскажешь.
Мои слова не произвели на Ирину должного впечатления. По крайней мере, те, что касались пистолета: она по-прежнему не сводила с него глаз.
— Откуда в твоей квартире оказались наркота и пистолет? И почему вообще ты здесь, живая и невредимая?
Мои вопросы прозвучали, конечно, странно. И прежде всего для меня самой. Передо мной стояла живая и невредимая Ирина, но ведь против фактов не попрешь. Факт смерти был официально зафиксирован, приезжала милиция… В моей голове быстро пронеслись события последних дней. Черт побери, как же их все уложить в одну цепочку?
Я почувствовала, что мне необходимо именно сейчас восстановить все события, иначе я окончательно запутаюсь. И сделать это надо, не обнаруживая себя. А времени у меня мало… Прямо под окнами недавно взорвался автомобиль Пилюнина, и наверняка скоро сюда нагрянет куча ментов.
— Ты бы сказала хоть что-нибудь, — ужесточила я свой тон и чуть двинула пистолетом в сторону Ирины. — Секундочку, — жестом остановила я ее в следующий момент. — Если ты мне ответишь, все будет хорошо.
По ее лицу было видно, что через мгновение она может впасть в истерику.
Тем временем я вынула из кармана юбки сотовый телефон и набрала номер.
— Алло, Левашова, пожалуйста, — попросила я.
Услышав раскатистый голос в трубке, я быстро изложила ситуацию:
— Здравствуйте, Виктор Павлович. Это одна ваша старая знакомая… Нюанс состоит в том, что я не могу сейчас назвать свое имя. Ситуация так складывается, — посмотрела я на Ирину. — Хотя, может быть, по голосу вы меня узнали…
Я молила бога о том, чтобы Левашов не забыл нашей старой дружбы и вспомнил мой голос. Подполковник думал, как мне показалось, целую вечность. Хотя на самом деле прошло всего лишь секунд десять. Но этого стоило ждать — следующая фраза прозвучала в моих ушах музыкой:
— Неужто Татьяна Иванова? Какие проблемы у преуспевающего частного детектива?
— Ваши молодцы требуются в Гуселке, — тут же отреагировала я. — Тут взрыв машины произошел и еще некоторые другие странные вещи… Это в городке для «новых русских», знаете, наверное…
Немного помявшись и покашляв, Левашов, выдерживая паузы между фразами, ответил:
— Знаю… Молодцев пошлю… Хотя ситуацию я, откровенно говоря, не понял…
И, немного погодя, добавил:
— Ладно, жди, едем! А то мы заскучали совсем, размяться надо!
— Куда вы звонили? — неожиданно подала голос Ирина, когда я положила трубку на ближайшую тумбочку.
— Ничего страшного не случится, — тут же успокоила я ее. — Ты бы лучше ответила на мои вопросы.
— А вы кто?
— Меня интересует, почему ты находишься здесь, в Гуселке, и откуда у тебя в городской квартире героин и пистолет? — повторила я свои вопросы, словно не слыша ее. — У нас, кстати, с тобой мало времени.
Я кивнула на сотовый телефон, на котором после звонка Левашову я незаметно нажала кнопку записи, и встроенная кассета начала свою незаметную методичную работу.
— Короче, если ты не скажешь все мне, то вынуждена будешь сказать им…
Ирина нахмурилась. Эта перспектива, судя по всему, ее устраивала мало. Хотя она и не представляет себе, кто такие эти «они». Ну, в принципе и хорошо, что не представляет… Слишком много загадок в этом деле, чтобы я могла позволить себе играть в открытую.
Ирина нервно посмотрела в направлении окна.
— Он уже мертв, — сказала я, кивая пистолетом на клубы дыма, по-прежнему валившие из взорванного автомобиля. — А ты, мертвая по всем документам, находишься здесь в самом что ни на есть живом виде. И этот момент меня очень интересует.
Лейкина перевела взгляд на меня и вся напряглась. Почувствовав, что наступает решающий момент, я снова направила на нее пистолет.
— Это все они виноваты! — неожиданно выкрикнула она, не спуская взгляда с дула оружия.
— Кто?
— Пилюнин! Это он подбил меня на это дело. Но… Вы не убивайте меня, я вам все расскажу! — в голосе Ирины послышались умоляющие нотки.
— Это он убил Гурченко?
— Да, он! — ответ Ирины поразил меня своей быстротой. — И я могу это доказать. На пистолете его отпечатки пальцев.
Я нахмурилась. Если это действительно так, доказать, наверное, уже вряд ли что-то можно. Потому что этот пистолет покоится в мусоропроводе подъезда Кумарцева, и все отпечатки с него стерты моей собственной рукой.
— А наркотики? — с прежней настойчивостью продолжила я.
— Насчет наркотиков ничего не знаю! — Ирина заглянула мне в глаза. — Они куда-то их спрятали. Но вы их можете спросить, и они наверняка вам скажут.
Я нахмурилась еще больше. Если верить тому, что сейчас сказала Ирина, то получается, что Гурченко убили, да еще взяли у него партию наркоты. Причем гораздо большую, нежели один пакетик. И куда-то спрятали. Инсценировали смерть Ирины. И опять же если верить моей подруге, в деле участвовал кто-то еще. Она говорила «они»…
— Ты что же, пакет с наркотиками и пистолет украла у них?
— Да, потому что я им не доверяла… А вы не убьете меня?
Я ничего не ответила, продолжая обдумывать ситуацию. Теперь многое становилось понятным, однако не до конца. Складывалась, правда, одна версия, но она была слишком чудовищной, чтобы я в нее могла поверить. Во всяком случае, принимая во внимание то, что главным действующим лицом во всей этой истории являлась как-никак моя подруга.
Однако додумать до конца эту мысль мне не удалось. Занятая разговором с Ириной, я не услышала, как открылась дверь на первом этаже и в коттедж вошел человек.
Этого человека я увидела, только когда он неожиданно появился возле нас, держа в руках взведенный пистолет. Слегка смутившись при виде незнакомой женщины, он быстро справился со смущением, увидев, что и я вооружена и настроена весьма решительно.
Я же сразу его узнала: это был одетый в какую-то потрепанную дачную одежонку заместитель начальника Заводского РОВД майор Ушаков.
Что и говорить, его появление здесь было для меня полной неожиданностью: несколько мгновений я приходила в себя, вспомнив предсказание гадальных костей про «козни злых и фальшивых друзей». Это было аккурат перед моим визитом к господину Кумарцеву, после которого последний отправился в мир иной.
Теперь для меня почти все стало ясно. Однако часто так случается, когда приходят в порядок мысли, с телом становится неважно. И тут, когда я наконец все поняла и собралась действовать решительно, меня грубо прервали.
В тот момент, когда мой взгляд сконцентрировался на появившемся внезапно Ушакове, подруга Ирина схватила с близлежащей тумбочки бутылку и что было силы ударила ею меня по голове.
«О моя бедная голова! — только и успела я подумать. — Сколько же ей досталось за последние дни!..»
* * *
…Все дальнейшее, происходящее в той комнате на втором этаже коттеджа Пилюнина, я воспринимала будто сквозь пелену тумана. Более детально фразы, которые произносились участниками событий, я услышала лишь позднее, когда в более спокойной обстановке прокручивала запись, сделанную на диктофоне моего телефона…
— Что ты успела ей рассказать? — грубо спросил Ушаков у Ирины, когда я вырубилась.
— Практически ничего, — плаксиво ответила та.
Ушаков выдержал небольшую паузу — на записи были слышны только его тяжелые вздохи и всхлипывания Ирины.
— Короче, показываешь, что ничего не знаешь, — наконец произнес он. — Любовник, мол, приревновал, запер здесь и держал на привязи. Почему его взорвали, понятия не имеешь, — инструктировал Ирину Ушаков. — Я бы тебя спрятал, но сейчас уже поздно. Придется тебе, как это называется по-ученому, — легализоваться.
— И что же теперь будет?
— Не знаю, — раздраженно ответил Ушаков. — Все это крайне подозрительно.
В этот момент Ушаков, видимо, кивнул в мою сторону.
— Она наверняка от тех, кого мы кинули, — сказала Ирина.
Ушаков молчал где-то с полминуты, видимо, что-то обдумывая. Потом наконец произнес:
— Нет, не похоже. Мафия так не работает, женщин на дело не посылает. У них все по-другому. Ладно… Сейчас мы возьмем ее за нарушение неприкосновенности жилища и душу вытрясем. Тебя придется тоже задержать. Для проформы… Черт побери, кто же она такая? Что-то знакомое, но никак не пойму, что именно!..
В этот момент он скорее всего рассматривал мое недвижимое тело, распластавшееся на полу.
— Она куда-то звонила и вызвала сюда какую-то бригаду, — подала голос Ирина.
— Куда? — повысил голос Ушаков.
— Какому-то Леванову или Левашову…
— Что?!
Возглас Ушакова был столь выразителен, что на магнитофонной пленке записался с искажениями, которые обычно бывают при завышенном уровне записи.
— Черт, что же происходит?!
Это было последнее, что сказал Ушаков в том коттедже перед двумя женщинами. Все дальнейшее произошло с неимоверной быстротой в присутствии десятка мужчин в камуфляже, вооруженных до зубов.
— Всем лечь на пол! Руки на голову! — оглушили звериные рыки, а через несколько секунд сквозь них прорвался визг Ирины и сдавленный стон майора Ушакова.
Эти звуки явно придали мне тогда силы, и ко мне вернулось сознание. Я приоткрыла глаза и увидела, что в холл уверенной походкой вошел коренастый человек в камуфляже и маске. Едва он заговорил, я поняла, что это Виктор Павлович Левашов, руководитель подразделения по борьбе с организованной преступностью.
— Что здесь происходит? — зычным голосом спросил он. — Документы ваши, пожалуйста…
— Я майор Ушаков из Заводского РОВД, — раздался голос откуда-то снизу. — Я проезжал мимо на дачу, услышал взрыв, поспешил на место происшествия. Сообщил об этом в городское управление.
— А это кто? — не обращая внимания на объяснения Ушакова, спросил Левашов, показывая на меня и Ирину.
— Это неизвестная, после взрыва пробралась в коттедж и угрожала оружием хозяйке, — снова подал голос Ушаков.
К этому моменту я уже вполне пришла в себя, чтобы вступить наконец в разговор.
— Почему же неизвестная, Павел Петрович? — мне с трудом удалось подняться с пола. — Очень даже известная вам особа. И вам, Виктор Павлович, и тебе, Ира… Меня зовут Татьяна Иванова, я частный детектив. К сожалению, у меня нет с собой документов. Да если бы они и были, вы бы все равно не смогли меня по ним, как это говорится, идентифицировать.
Взгляды, которые, как по команде, в следующий момент обратились ко мне, можно было смело сравнивать с теми, что могут возникнуть при встрече с инопланетянами или какими-нибудь паранормальными существами.
Менее всего почему-то изумилась Ирина. Вернее, это можно было бы сказать только в первый момент. Через несколько секунд она вспомнила свою институтскую подругу, и неописуемое удивление застыло в ее глазах.
Ушаков же, пережив настоящий шок, уткнулся в пол, заскрежетав зубами: он понял, что его партия проиграна.
— Павел Петрович, нажмите, пожалуйста, кнопку на телефоне и выключите запись. Я еще слишком слаба… — попросила я Левашова.
Это было сделано не потому, что я действительно чувствовала себя из рук вон плохо, а чтобы добавить происходящему некий колорит театральности. Почему-то именно такое желание у меня возникло в тот момент.
Левашов невозмутимо сделал то, что я просила, а Ушаков сквозь зубовный скрежет прорычал еще и яростные нецензурные выражения.
Постепенно холл наполнялся все новыми людьми. Приехали оперативники из городского и областного управлений и даже какой-то залетный фээсбэшник. Я тем временем окончательно пришла в себя, поднялась с пола, уселась в кресло и закурила.
Хотелось поговорить с Ириной с глазу на глаз, однако оперативники не разрешили мне этого сделать. Левашов выразил мне благодарность и, забрав обоих задержанных, вместе со своими молодцами вскоре удалился.
А еще через полчаса в городке «новых русских» появился Толик на своей «Хонде». Он рассказал, что не последовал моему совету ехать на все четыре стороны, а ожидал развязки событий около будки охранника. Кстати, охранник пришел в себя и, узнав все обстоятельства дела, сообщил мне, что не держит на меня зла.
Немного погодя Толик отвез меня домой. Он навязывался провести со мной вечер, но я, сославшись на усталость, отказалась. Я и в самом деле очень сильно устала и мечтала лишь о том, чтобы побыть в одиночестве.
Больше не хотелось ни о чем думать — ни о том, в какую историю вляпалась моя подруга Ирина, ни о майоре Ушакове, ни о покойном Пилюнине…
* * *
…Дальнейшее следствие по делу объяснило наконец все загадки. Все началось с того, что Ирина Лейкина, приехав в родной город, познакомилась здесь на какой-то вечеринке с неким парнем по имени Коля Гурченко.
Я рассматривала потом его фотографии и не могла понять, чем он ее мог привлечь. Худой, щупленький и некрасивый, похожий на доходягу из концлагеря. Про таких иногда говорят — «бухенвальдский крепыш».
Однако «крепыш» обладал деньгами и регулярно делал Ирине подарки. Это скорее всего и оказалось решающим.
Отношения между Ириной и Николаем развивались, пройдя несколько стадий; крепло доверие… И вот наконец Ирина выясняет, что Гурченко является наркокурьером, поставляет в Тарасов разнообразные наркотики. Работая в кафе «Рогнеда» экспедитором, она решает свести его с директором.
Пилюнин же давно вынашивал планы перепрофилировать свое кафе в ночной клуб и сделать заведение местом сбора молодежи Заводского района.
А где молодежь — там дискотеки, музыка и, конечно же, наркотики. Лейкина, будучи по своей природе дамой расчетливой, рассудила, что от этого посредничества и она сможет урвать свою долю.
Все вроде бы поначалу шло хорошо. Пилюнин и Гурченко договорились о взаимовыгодном сотрудничестве. Но… Здесь, как говорится, на хвост сели алчные менты в лице Павла Петровича Ушакова, заместителя начальника Заводского РОВД.
В один прекрасный день в ходе проведения операции по борьбе с незаконным оборотом наркотиков он со своими оперативниками задерживает Гурченко. При нем обнаруживают маленький пакет с героином, улика вполне достаточная, чтобы упрятать его в тюрьму.
Выясняются к тому же связи Гурченко и Пилюнина. Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что Ушаков являлся для директора бара «крышей». Однако о крупномасштабных планах своего подопечного, связанных с наркотиками, он ничего не знал, и это его просто взбесило.
Поразмыслив, Ушаков решает провернуть хитроумную операцию. Он отпускает Гурченко, который откупается от мента хорошей взяткой. Однако это явилось только началом.
Ушаков едет к Пилюнину и уговаривает его убрать с дороги Гурченко. Тихонечко так убрать, скажем, в овраг за городом. Чтобы не смердел труп на виду у всего честного народа. Отобрать у него предварительно всю партию наркотиков и замести следы.
Пилюнин начинает обрабатывать Ирину, которая в конце концов соглашается на то, чтобы кинуть своего дружка. Гурченко заманивают на квартиру к Лейкиной, отбирают у него наркотики и убивают.
Но, поскольку наркомафия, которой предназначались наркотики, безусловно, стала бы по своим каналам искать пропавшую партию и своего курьера, необходимо было инсценировать смерть Ирины, таким образом полностью обрубив все концы.
На крючке у Ушакова находился наркоман со стажем, некто Кумарцев, давнишний его осведомитель, в последнее время несколько отошедший от дел. И Ушаков решает использовать его на полную катушку. Сначала он расправляется с подругой Кумарцева, некой Наташей, художницей-наркоманкой, и представляет своим оперативникам ее труп как тело повесившейся Лейкиной. Затем использует показания Кумарцева о «несчастной любви» Ирины с целью объяснения мотивов мнимого самоубийства.
Сама же Лейкина в это время прячется в коттедже Пилюнина.
Но дальше в игру вступает уже сама Ирина. Поддавшись на ухаживания Пилюнина и обещания его щедрой денежной помощи, она тем не менее не доверяет ему. И тот пистолет, из которого Пилюнин убил Гурченко, прячет у себя дома.
На всякий случай. Чтобы иметь для себя алиби, если афера вдруг вскроется и делом займутся другие менты, не связанные с Ушаковым. И она не поленилась достать пистолет из близлежащего пруда, куда Пилюнин его выкинул после совершения убийства.
К тому же на Ирину начинает посматривать плотоядным взглядом Ушаков, и она решает переориентироваться на него. То есть, предав Гурченко, идет на предательство во второй раз.
А Ушаков тем временем собирается избавиться от Пилюнина, как лишнего свидетеля и как человека, который в конце концов потребует свою долю. И осуществляет свой план, взорвав его автомобиль и заложив бомбу прямо на стоянке около его собственного коттеджа.
Планы Ушакова подпортила я, Татьяна Иванова. Сначала появившись в квартире «умершей» Лейкиной. Люди Пилюнина, на всякий случай наблюдавшие за квартирой, пытались похитить меня и выяснить, что мне там было надо. Этого им сделать не удалось. Я прямиком направилась к майору Ушакову и сообщила ему о том, что со мной случилось.
С этого момента я находилась под постоянным наблюдением людей Пилюнина. Они сопровождали меня в поездке к родственникам Лейкиной, потом встретили в подъезде Кати Семеновой и пытались прикончить на бескрайних волжских просторах…
