Эпилог

Я сидела на больничной койке, уплетала апельсин и наслаждалась чудесным весенним пейзажем, открывающимся из больничного окна. Рядом на табурете сидел Лешик. У него на коленях обосновалась жизнерадостно улыбающаяся Майечка.

– Значит, Мишку Шнягу отпустили? – задал вопрос Илья, лежащий на больничной койке.

Мы дружно рассмеялись. Сегодня утром мою квартиру заполнил оглушительный трезвон дверного звонка. Это заявились Майечка с Лешиком. Они с недавних пор взяли шефство над соседом Олеси, пострадавшим от рук коллекционера-убийцы, и теперь каждое утро начинали с похода в больницу, в которой томился несчастный Илья. Врачи строго-настрого запретили ему покидать больничную койку до конца недели. От отсутствия возможности узнать, чем закончилась история с поимкой убийцы, Илья начал названивать мне по тридцать раз на дню. Чтобы избавиться от назойливого знакомого, я рассказала о нем Майечке в надежде, что она заменит меня на посту у одра больного. Майечка с воодушевлением принялась развлекать заключенного в четырех стенах Илью. А через три дня объявилась на моем пороге с требованием немедленно поехать в больницу и удовлетворить наконец любопытство Олесиного соседа, а заодно и их посвятить в детали дела. Поняв, что отпираться бесполезно, я надела легкие брюки, яркую футболку, обула удобные мокасины и отправилась в больницу. И вот, когда мой рассказ, слегка подкорректированный в конце, дошел до логического завершения, тогда и прозвучал вопрос соседа.

– Отпустили, Илюшенька. Благодаря тебе отпустили. Это ведь ты отправил следователю ту важную улику в виде пуговицы, а заодно и показания о визитере, тайно проникнувшем в жилище Олеси. Ты у нас, Илюшенька, герой, – продолжая смеяться, говорила я.

– Да чего вы хохочете! Человек, можно сказать, ни за что пострадал. Что же, ему всю жизнь за другого в тюрьме гнить?

– Что ты, Илюшенька, разве ты такое допустишь! – в тон мне вторила Майечка.

– Да ну вас! – махнул рукой Илья. – Лучше скажите, преступника нашли?

Мы втроем переглянулись. Майечке и Лешику было известно только то, что после нашей встречи Ковальчук скрылся. Я не стала рассказывать об участии отца Олеси в этом деле. Ни к чему мне лишние разговоры. Пусть уж думают, что я завалила операцию, подробности лучше оставить при себе. Илье было известно и того меньше.

– Не нашли, – за всех ответил Лешик. – Но Мишку все равно отпустили!

Мы снова дружно рассмеялись. Это был главный вопрос, который Илья задавал нам с периодичностью один раз в час. И теперь, когда его чаяния исполнились, мы могли посмеяться над опасениями Олесиного соседа по поводу судьбы Воронкова.

– Кстати, – вспомнила Майечка, – он ведь сегодня к тебе заехать собирался. Поблагодарить. Так что жди гостя. А нам пора.

Мы распрощались с Ильей и, покинув больницу, разошлись каждый по своим делам.

Погода стояла прекрасная. Я решила полюбоваться волжскими красотами. Добравшись до набережной, я стала не спеша прогуливаться. По пути мне встретился киоск с периодическими печатными изданиями. Взгляд мой упал на одну из местных тарасовских газет. Заинтересовавшись заголовком, я прочла: «Смерть коллекционера», – гласила надпись. Я протянула продавцу деньги, взяла у него газету и, не дожидаясь сдачи, пошла к ближайшей скамейке. Развернув газету, я нашла заметку и прочитала: «Вчера вечером, около восьми часов, местные рыбаки выловили из волжских вод труп неизвестного мужчины. Пострадавший был опознан работниками местного отделения полиции. Им оказался известный в городе коллекционер Олег Анатольевич Ковальчук. Из одежды на пострадавшем были только плавательные трусы, что дает возможность компетентным органам с уверенностью предположить, что смерть коллекционера произошла в результате несчастного случая. Видимо, не рассчитав свои силы, Ковальчук слишком рано открыл купальный сезон, от чего и пострадал. Редакция приносит свои соболезнования родственникам погибшего, а также предупреждает жителей города Тарасова об опасности, подстерегающей неопытных любителей раннего купания. Берегите здоровье свое и своих близких!»

«Вода к берегам, а деньги ко мне», – вспомнилась мне мантра, которую я услышала от Тоби. Не знаю, как у него, а у меня, похоже, мантра сработала. Волжские воды принесли к берегам виновника гибели Олеси, а ее отец прислал мне со своим водителем оригинальный чемоданчик, доверху наполненный хрустящими листочками. Жаль только, Скворцову предъявить свою победу я не смогла. Не скажешь же блюстителю правопорядка, что твои доказательства всплыли в Волге. Ну да ладно, я не кровожадная. Пусть пока поработает!