Глава 14

Уезжала я от Оленина в удрученном состоянии, потому что понимала — теперь снова напасть на след Галины будет очень трудно. Наверняка папаша уже позаботился о том, чтобы ее никто не нашел. Выиграв время, Гуревич подчистит хвосты, и тогда все концы уйдут в воду.

Таня, ты понимаешь, что с юристами воевать очень сложно?

Понимаю, но легких путей никогда себе не ищу.

Сложно еще не значит, что совсем невозможно.

Сейчас надо сосредоточиться и понять, что, собственно, у меня есть на Чижову. Увы, ничего существенного. Да, она встречалась со своим отцом, который одновременно приходится отчимом Катерине. Пусть их встречи были тайными, это вовсе не криминал. Может, Гуревич просто не хотел рассказывать нынешней супруге о своей непутевой дочери, потому что боялся со стороны Раисы Никитичны ненужных вопросов или даже осуждения. Запасные ключи от «шестерки», скорее всего, находятся на своем обычном месте в тумбочке, а отпечатки пальцев с них уже тщательно стерты. Проживание Галины у бывшего мужа тоже не доказывает того, что Чижова приехала в Тарасов мстить Барулиной. Если Анатолий не обеспечил Галине алиби, его, возможно, сделает кто-то другой, например, водитель крутого джипа. Надо будет, конечно, навести справки, кому он принадлежит, но не исключено, что «сарай» прибыл сюда из столицы. Это усложнит мою задачу.

Таня, сосредоточься, попробуй понять, зачем все-таки Галина приехала в Тарасов — отомстить Катерине или от кого-то спрятаться. Я стала рассуждать логично. Барулиной она отомстила, а пряталась-то не особо тщательно, потому что остановилась у бывшего мужа и поддерживала отношения с отцом. Так и хотелось сделать вывод, что визит Олениной-Чижовой имел своей целью досадить моей клиентке. Нет, что-то здесь не вяжется. Да, Катя оскорбила чувства Галины, отбив у нее богатенького мужика, и поставила ее в весьма неловкое положение, прилюдно порвав платье. Но та Галина была гламурной девушкой, претендующей на то, чтобы проникнуть в высшее общество и утвердиться в нем. А эта Галина выглядит как девица легкого поведения и не чурается тем, чтобы проживать в частном доме с удобствами во дворе. Выходит, что, претворяя в жизнь план мести, Чижова добровольно идет на новые унижения. Чушь, чушь, и еще раз чушь! Скорее всего, Галина действительно от кого-то здесь пряталась, не исключено, что от белозубого. Допустим, он ее нашел, на свою беду, и в итоге попал в багажник Катерины. Почему именно туда, яснее ясного. Во-первых, для того, чтобы запутать следствие, а во-вторых, чтобы отомстить любимому врагу.

Молодец, Танечка, ты почти близка к истине, остается только увязать один конец с другим. Нет, для этого чего-то явно не хватает. Хотелось бы знать, кто был в джипе и какова его миссия. Судя по всему, это не тот, от кого Галина пряталась, но, с другой стороны, хорошим приятелем его тоже не назовешь, ведь он бил ее. А что, если это Гуревич? Отец вполне мог «поучить» свою неразумную дочку.

Таня, может быть, тебе сейчас, несмотря на поздний вечер, заехать к Полине Николаевне? Зачем? Чтобы через нее выяснить, дома ли Владислав Витальевич и в каком настроении Раиса Никитична после того, как она узнала о проблемах дочери. Такое решение показалось мне самым оптимальным на данный момент, и я свернула в сторону Смирновского ущелья.

На светофоре я полезла в бардачок за новой пачкой сигарет и наткнулась на бархатный мешочек с гадальными двенадцатигранниками. В голове сразу же всплыла их последняя подсказка, которая стала сбивать меня с толку. Мне как-то совсем не верилось, что Гуревич будет искать какие-то возможности, чтобы что-то сделать для меня или, на худой конец, обосновать причины, по которым он не сможет оказать мне помощь. Неужели магические косточки имели в виду кого-то другого? Интересно, кого? Может быть, Сергея Родионова, с которым сейчас общается Катерина? Да, Барулина говорила, что шеф «Авангарда» предлагает мне свою помощь. Нет, при чем здесь Родионов? Перед тем как бросить кости, я совершенно отчетливо держала в голове образ Гуревича и спрашивала конкретно о нем.

Я доверяла двенадцатигранникам, они никогда не обманывали. Отвечать туманно могли, но не врали. Порой я сама неправильно общалась с ними, бросала косточки, плохо сосредоточившись на объекте. Сегодня был не тот случай, я думала именно о Гуревиче. Владислав Витальевич, ау! Вы где? Почему молчите? Вам свыше предначертано выйти со мной на связь, а вы почему-то не спешите мне звонить. Хоть я хохмила в душе, но на самом деле настроение было паршивое.

Снег продолжал валить огромными хлопьями, создавая аварийную обстановку на дорогах. До Смирновского ущелья я добиралась битый час и только в самый последний момент задумалась о том, что мой поздний визит может вызвать у художницы неодобрение. Захочет ли она вообще со мной разговаривать?

Во всех окнах ее квартиры горел свет, и это обстоятельство меня вдохновило на то, чтобы без зазрения совести побеспокоить Полину Николаевну в столь поздний час. А вот окна квартиры, в которой проживали Владислав Витальевич и Раиса Никитична, были темными. Наверное, они уже спали.

Я нажала на кнопку домофона и сразу услышала мужской голос:

— Кто там?

— Это Татьяна Иванова, я хотела бы поговорить с Полиной Николаевной.

— Подождите минуточку.

В крайнем окне появилась художница, она увидела меня, узнала и махнула рукой, давая понять, что сейчас меня впустят. Дверь действительно открылась, и я зашла в подъезд. Там было темно, но полоска света из открытой квартиры Михайловых осветила мне путь. В прихожей меня встретили сразу три человека — уже знакомая мне Полина Николаевна в полосатой трикотажной пижаме, высокий седой мужчина в спортивном костюме и еще одна женщина в махровом халате цвета бордо. «Вероятно, это Катина мама, — пронеслось в моей голове. — Они очень похожи». У всех троих на лицах было такое скорбное выражение, что я поняла — случилось что-то непредвиденное и не очень приятное.

— Танечка, как хорошо, что вы пришли! Я сама хотела вам позвонить, но не успела. Знакомьтесь, это Раиса Никитична, Катюшина мама, а это мой муж, Алексей Ильич.

— Очень приятно, — сказала я, переступая порог. — Частный детектив Татьяна Иванова.

— Где моя дочь? — строго спросила Барулина вместо приветствия.

— Раиса Никитична, Катерина в безопасном месте.

— Ее ищет милиция, — сказала она надрывным голосом. — Вы это знаете?

— Разумеется. Катя наняла меня для того, чтобы я отыскала настоящих преступников и тем самым защитила ее доброе имя.

— Она в Тарасове или в Петербурге?

— В интересах безопасности вашей дочери я предпочла бы оставить это в тайне.

— Где мой муж? — продолжила допрос мать моей клиентки, глядя на меня красными от слез и злыми-презлыми глазами, будто я была в чем-то перед ней виновата.

— А вот этого я не знаю и даже хотела у вас поинтересоваться, где сейчас Владислав Витальевич. У меня к нему есть очень много вопросов.

Раиса Никитична разрыдалась и уткнулась в плечо своей подруги. Наверное, бурное выражение эмоций было у Барулиных в крови. Михайлова стала гладить подругу по голове, приговаривая:

— Раечка, успокойся, не надо, дорогая моя, не надо. Сейчас мы поговорим с Татьяной, и она нам хоть что-нибудь прояснит. Напрасно ты на нее так ополчилась и не давала ей звонить.

— Пусть все объяснит, — выдавила из себя Барулина-старшая.

Алексей Ильич помог мне снять шубу и пригласил в гостиную. Женщины последовали за мной и сели на диван. Я расположилась в кресле у окна, где сегодня днем сидела художница, а хозяин квартиры остался стоять в дверях, прислонившись к косяку.

— Леша, сядь, — попросила его супруга. — В ногах правды нет.

— Если вернется Влад, на площадке хлопнет дверь, и я это услышу.

— Правильно, — кивнула Полина Николаевна. — Танечка, вы смогли выяснить что-нибудь о той девушке, портрет которой я вам нарисовала?

— Да, она вовсе не любовница Владислава Витальевича, как вам показалось, — ответила я.

— Поля, ну что я тебе говорила! — воскликнула Барулина. — Как ты вообще могла такое подумать?

— Это… — Я выдержала небольшую паузу, а потом продолжила: — Это его дочь.

— Дочь?! — недоверчиво переспросила Михайлова. — Рая, разве у Влада есть дети? Ты мне никогда не говорила ни о какой дочери. Откуда она взялась?

— Да, Поля, я знала, что у него есть дочь, но в последнее время Влад не поддерживал с ней никаких отношений, да и вообще не любил говорить о Галине. Однажды как-то к слову обмолвился о ней и осекся. Я несколько раз пыталась расспросить о том, где она, чем занимается, но он отмалчивался. Значит, мой муж сейчас с дочерью. — Эта информация немного успокоила Барулину-старшую. — Вы знаете, как ей позвонить? Наверно, в мобильнике Влада сели батарейки. Он всегда забывает его заряжать.

— Я бы тоже очень хотела знать, где сейчас Галина, но, к сожалению, это мне неизвестно. Насколько я поняла, Раиса Никитична, ваш муж до сих пор не вернулся домой и не предупредил вас, что задержится?

— Да, не вернулся! — с обидой воскликнула Раиса Никитична. — И это в тот момент, когда мне так нужна его поддержка! Я ведь звонила ему и просила приехать домой пораньше, потому что Катя попала в совершенно идиотскую ситуацию и ей нужен хороший адвокат. Влад ответил, что попробует освободиться пораньше, но вместо этого исчез совсем. Я звонила ему в офис, но секретарша сказала, что после визита частного детектива Татьяны Ивановой он рассвирепел и срочно куда-то уехал. Его мобильный не отвечает, и я не знаю, что думать. — Барулина вытерла слезы и обратила на меня настороженный взгляд. — Неужели это все как-то взаимосвязано — труп в Катиной машине и исчезновение Влада? Я не хочу в это верить, не хочу!

— Возможно.

— Танечка, вы как-то односложно на все отвечаете. Я думаю, если вы пришли сюда на ночь глядя, значит, вам есть что сказать, — вполне резонно заметила художница. — Вы же видите, Раечка вне себя от горя, зачем же томите нас своим молчанием? Расскажите, что вам известно. Как говорится, горькая правда лучше, чем сладкая ложь. Жизнь уже много раз подтверждала эту прописную истину.

— Начните с Катюши, — взмолилась Барулина. — Меня больше всего волнует, что будет с ней. Откуда взялся этот чертов труп? Я боюсь даже предположить, что моя дочь могла кого-то убить, а потом пыталась избавиться от трупа. Такого просто не может быть!

— Это версия, которую отрабатывает милиция. Я занимаюсь отработкой совсем другой версии…

— Какой? — в один голос спросили женщины.

— Катерину подставили. И, возможно, ваш муж, Владислав Витальевич, имеет к этому прямое отношение. — Мне очень тяжело было произносить эти слова, но другого выхода не было.

— На чем основаны ваши подозрения? — осведомилась Барулина-старшая.

— Дело в том, что Катя и Галя встречались в Москве, правда, они не знали, что их родители тоже знакомы. Более того, между ними возник конфликт из-за некоего мужчины по имени Роман.

— Да, Катя едва не вышла замуж за Романа Бондарева, — вспомнила Раиса Никитична.

— Эксперты установили, что «шестерка» открывалась заводскими ключами. Катин экземпляр ключей все время был при ней, значит, преступники воспользовались вашим комплектом. Я стала выяснять, кто имел доступ к нему, и выяснила, что Галя бывала в вашей квартире. Кроме того, я сегодня разговаривала с Владиславом Витальевичем, и поведение вашего мужа подтвердило мои подозрения, что он причастен к появлению трупа в Катиной машине.

— Кто бы мог подумать! — воскликнула Михайлова. — Влад — сообщник?

— Неужели это правда? Нет, нет, не верю! — запричитала Барулина. — Наверное, Галя действовала за его спиной.

— Раиса Никитична, я хотела бы пройти сейчас к вам и проверить, на месте ли ключи от «шестерки», а если на месте, то взять их на экспертизу.

— Подождите, кажется, в подъезде какой-то шум, — сказал Алексей Ильич и пошел к двери.

— Не спешите открывать дверь, посмотрите вначале в глазок, — на всякий случай предупредила я и тоже вышла в прихожую.

— У нас там что-то с проводкой, света на площадке нет, — сказала Полина Николаевна, встала и пошла в коридор, Раиса Никитична последовала за ней.

За дверью действительно раздавался какой-то шум. Михайлов чуть приоткрыл дверь.

— Здравствуйте, Ольга Ивановна, — сказал он. — Что, в замочную скважину не попадете?

— Да, темнота кромешная, не закрывайте, пожалуйста, дверь, подсветите мне. Не знаете, почему света нет?

— Я заменил лампочку, но она все равно не горит, значит, что-то с проводкой. Завтра вызовем электрика.

Тревога оказалась ложной. Когда соседка зашла к себе, я повторила свою просьбу о том, чтобы проверить наличие ключей от «шестерки». Барулина не возражала. Мы всем скопом зашли к Барулиной. Она открыла верхний ящик тумбочки — там лежали запасные ключи и от «шестерки», и от квартиры на Железнодорожной. Я попросила разрешения их забрать, удивляясь, почему этого не сделала до меня милиция.

Ключи, на которых могли остаться отпечатки Галиных пальцев, перекочевали в новый полиэтиленовый пакет, а потом в мою сумку.

Время подходило к одиннадцати, а Владислав Витальевич так и не вернулся домой. Неужели он ударился в бега? Человеку в его возрасте и с его положением совсем не пристало прятаться по каким-нибудь трущобам, как это делала его дочь. Интересно, почему он жену не предупредил, что задерживается? Мог бы соврать ей что-нибудь, например, что важный клиент вызвал. Раз не позвонил Раисе Никитичне, значит, рыльце на самом деле в пушку, и ни одна ложь уже не спасет.

Барулина позвонила мужу на сотовый телефон, и по мрачному выражению ее лица я поняла, что мобильник по-прежнему отключен.

— Катеньке я уже и не звоню, понимаю, что это бесполезно. Таня, я хотела бы поговорить с моей дочерью и убедиться, что она в безопасности. Вы могли бы устроить нам телефонные переговоры? Вы же имеете, наверное, с ней какую-нибудь связь?

— Рая, может быть, Катюша уже давно спит. Зачем ты будешь ее беспокоить? — Полина Николаевна заметила, что я не в восторге от этой просьбы, и попыталась отговорить подругу.

— Ничего страшного, снова заснет, а мне спокойней будет. Танечка, позвоните ей со своего мобильника, — настаивала на своем Барулина-старшая.

Я немного подумала и пришла к выводу, что совсем не помешает проверить, как дела у Катерины. Вдруг Родионов преподнес моей клиентке какой-нибудь сюрприз — пел ей о любви, а на уме имел что-то другое. Конечно, мой звонок мог оказаться не очень-то вовремя — любовь-морковь и все такое прочее, но тем не менее я позвонила на конспиративную квартиру. Как и следовало ожидать, Катерина не сняла трубку. Раиса Никитична сверлила меня напряженным взглядом. После шестого или седьмого гудка я поняла, что ждать нечего, к телефону Катя не подойдет. В общем-то, я ее понимала…

— Таня, вы уверены, что у моей дочери все хорошо, что ее не забрали в милицию?

— Да, не беспокойтесь, она в надежном месте, — сказала я и почувствовала, что мой голос прозвучал не очень-то убедительно.

Да, когда Катя держала язык за зубами, она была в самом надежном месте, а после того как проболталась Родионову о своем пристанище и даже пригласила его в гости, я уже ничего не могла гарантировать. Червячок сомнения стал точить мою душу: а там ли Катя, где я ее оставила? Неужели надо ехать на квартиру и разбираться во всем на месте? Нет! Как-то совсем не хочется нянчиться со своей клиенткой, как с несовершеннолетней девочкой…

Таня, успокойся, личная жизнь клиентов тебя совершенно не должна волновать, а у них должна быть своя голова на плечах.

А если Родионов — преступник?

Я еще раз набрала номер своего домашнего телефона, но снова услышала длинные гудки. Барулина-старшая, подобно тому, как это постоянно делала ее дочь, театрально вскинула глаза к потолку и задалась риторическим вопросом:

— Что делать? Что делать? И дочь, и муж канули в неизвестность!

— Скажите, Раиса Никитична, ваш муж мог сидеть за рулем черного джипа?

— Нет, у него черный «БМВ», но не джип, а седан.

— Может быть, у его знакомых или друзей есть такая модель?

— Нет, не припоминаю.

— Простите за такой вопрос, был ли Владислав Витальевич дома в ночь с субботы на воскресенье?

— Да, разумеется. Хотя мне показалось, что в субботу вечером он сильно нервничал. Я пыталась выяснить, в чем дело, но Влад отмолчался.

— А на премьере спектакля вы были вместе с мужем или одна?

— Вместе с Владом.

— И он никуда не отлучался?

— Нет, даже во время антракта мы вместе с Владом оставались в зрительном зале. Я ненавижу давку в театральном буфете. Но к чему все эти вопросы? Неужели вы действительно думаете, что мой супруг, известный в городе юрист, мог кого-то убить, а труп положить в машину моей дочери? Это просто какой-то нонсенс! Но если это так, то я больше никогда никому не смогу поверить.

— Рая, скорее всего, это сделала его неизвестно откуда взявшаяся дочь, — сказала Полина Николаевна. — Влад просто не хочет ее выдавать. Раечка, поставь себя на его место…

— Ужас какой! — взялась за голову Барулина и, повернувшись ко мне, спросила: — Неужели такое может быть?

— Да, я рассматриваю такую версию и хотела бы задать вам несколько конфиденциальных вопросов.

Михайловы проявили деликатность и тотчас ушли к себе, а Раиса Никитична, захлопнув за ними дверь, пригласила меня пройти в гостиную.

— Вопрос, который я хочу вам задать, может показаться вам циничным, но все-таки я должна спросить вас об этом, — на всякий случай предупредила я.

— Что вы имеете в виду?

— Может случиться такое, что Гуревич женился на вас из каких-нибудь меркантильных соображений? Не спешите отвечать сразу, подумайте об этом. Вдруг вы являетесь обладательницей каких-нибудь антикварных ценностей?

— Танечка, это просто смешно!

— Смешного пока мало.

— Вы правы. Какие у него могли быть меркантильные соображения, если у меня, кроме однокомнатной квартиры, требующей капитального ремонта, и старенькой «шестерки», доставшейся в наследство от родителей, ничего не было. Я жила от зарплаты до зарплаты физиотерапевта районной поликлиники. Это меня скорее можно обвинить в меркантильности. Влад подарил мне «Пежо», купил для меня салон красоты в Покровске, а потом помог открыть филиал в Тарасове.

— То есть он вложил свои деньги в ваш бизнес…

— Не продолжайте, я поняла, что вы имеете в виду. Влад является учредителем фирмы, которой я руковожу, поэтому она, в сущности, принадлежит ему. Если вы считаете, что мой супруг хотел сначала устранить мою дочь, а потом меня, то заблуждаетесь. Если бы у Влада были корыстные соображения, то мы могли бы просто разойтись. Он знает, что я не стала бы ни на что претендовать. У меня не тот характер.

— Тем не менее вам может грозить опасность. Мне кажется, что лучше не оставаться на ночь в этой квартире одной, а переночевать у Михайловых.

— А если Влад будет звонить, а меня здесь нет?

— Возьмите с собой мобильник, да я вижу, что у вас радиотелефон есть, и его тоже возьмите с собой.

— Да, это мысль. Танечка, позвоните, пожалуйста, еще раз Катюше, — с мольбой в глазах попросила Барулина-старшая.

Я выполнила эту просьбу, но мой звонок снова остался без ответа.

— Как вы думаете, почему она не берет трубку? — спросила Раиса Никитична, и я поняла, что она готова к любому ответу.

— Я думаю, что события последних дней здорово вымотали ее. Скорее всего, Катя выпила снотворное, отключила телефон и легла спать. Раиса Никитична, все будет хорошо. Вам тоже надо выпить успокаивающие капли и лечь. — Я и сама немного начала нервничать.

Появление Родионова на моей конспиративной квартире мне совсем не нравилось. Кто знает, что у него на уме! Может быть, это он и был в том самом черном джипе, который приезжал к Галине на Песчаную улицу? Кирьянов говорил, что у шефа «Авангарда» джип. Жаль, что я не уточнила, какой именно.

Я попрощалась с Барулиной-старшей, потом зашла к ее соседям за своей верхней одеждой. Михайловы стали просить меня довести расследование до конца. Вот чудаки! Можно подумать, я собиралась расписаться в собственном бессилии. Выйдя на улицу, я закурила. Мысль о том, все ли в порядке у Катерины, не давала мне покоя. Неужели надо все-таки ехать на конспиративную квартиру? Я представила, что открываю дверь своим ключом, захожу, включаю свет в спальне и смотрю на двух голубков, лежащих в обнимку на моей кровати, здороваюсь с ними, извиняюсь и ухожу. Вряд ли я смогла бы так поступить, но все-таки поехала в том направлении.

Около моего подъезда стоял незнакомый черный джип. Правда, это был не самый большой вездеход, который мне когда-либо приходилось видеть. Скорее это был компактный городской внедорожник, который вполне мог принадлежать Сергею Родионову. Номер машины также не совпадал с тем, что назвал мне Оленин.

Я подняла глаза кверху и увидела в своем окне тусклый свет ночника. На душе стало спокойнее, и я поехала на свою основную квартиру.

Таня, ты отработала этот день на совесть. Нет, я упустила Гуревича! Не парься, ведь не ошибается тот, кто ничего не делает. Сегодня упустила, а завтра найдешь обоих — и Владислава Витальевича, и его ушлую дочурку с криминальным прошлым. Домой, домой, домой, в кроватку, и баиньки! Нет, пожалуй, кое-что я сегодня еще могу сделать.

Свернув направо, я поехала на улицу Сакко и Ванцетти. Вдруг Гуревич решил переночевать в офисе? Почему нет? У него в кабинете есть просторный кожаный диван. Может, разговор с супругой он решил отложить до поры до времени?

В окнах фирмы «Консультант» света не было. Я остановила машину, надела наушники и настроила их на прием. Нет, в кабинете Гуревича была мертвая тишина — ни храпа, ни сапа, ни тем более разговоров. Вышло, что я зря сделала этот крюк. Ну, да ладно! Попробую подкараулить Владислава Витальевича здесь завтра утром. Разве для меня проблема, что он приказал своей секретарше не впускать меня!

Минут через пятнадцать я наконец добралась до дома. Время приближалось к часу ночи. Я приняла душ и собралась уже лечь в постель, но вдруг в сумке задребезжал мобильник.