Книга: Плевое дело
Назад: Глава 6
Дальше: Глава 8

Глава 7

Родная машина завелась с пол-оборота. Я вырулила со стоянки и заметила, как в тот же момент на площадь выскочил «рафик». Здесь уже Валерка был как рыба в воде. Это же не перестрелка, где может зацепить шальной пулей.
Стакановский «Опель» стоял тут же, на стоянке, но он им воспользоваться не успел. Увлекся погоней и потому сидел сейчас в «рафике» рядом с Валеркой и вовсю командовал погоней. Часть зла он уже сорвал на приехавших с Украины курьерах, теперь жаждал расправиться со мной. Трудно сказать, то ли он заподозрил меня в причастности к конфузу с мешками, то ли он просто хотел расквитаться за мой побег из подвала, куда он меня посадил.
В общем, не знаю, как уж там на самом деле, но только он, высунувшись из окна преследуемого меня «рафика», выкрикивал разные гадости в мой адрес и приказывал Валерке поднажать, обзывая его при этом нецензурными словами. Валерка вовсю давил педаль газа, увлеченный погоней.
Я выскочила на главную улицу и, не соблюдая правил дорожного движения, припустила к набережной.
План мой был прост. Я собиралась доехать до кольцевой и обманным маневром, пристроившись уже к ним в хвост, нырнуть в один из проулков. Раньше мне уже приходилось действовать таким способом, и я надеялась, что и в этот раз удастся провернуть то же самое.
С каждым метром «рафик» приближался. Я неплохо водила машину, но Валерка был прирожденный профессионал. Выжать такие возможности из «рафика» сможет далеко не каждый. Боюсь, мне не удастся дотянуть до кольцевой. Не успею.
Сзади бабахнул выстрел. Гады. Стрелять в женщину? Где ваши хорошие манеры, господа? Стрелял, конечно, Стакан. Стрелял все из того же «нагана», из которого убил Барса.
Он выстрелил второй раз. Снова промахнулся. Я возблагодарила бога за то, что Курчавый ранен в правую руку. Этот бы точно не промазал. Да и «наган», хоть и опасное оружие, не так страшен, как «стечкин».
Отказавшись от первоначального плана, я резко вывернула руль вправо и свернула на боковую улицу. «Рафик» по инерции в поворот не вписался, и это дало мне несколько секунд. Снова бросаю руль вправо и скрываюсь за поворотом. Теперь надо использовать выигрышную ситуацию. Заехав в первый попавшийся двор, я остановила машину возле детской площадки. И только собралась покинуть машину и исчезнуть в проходном подъезде, как знакомый «рафик» въехал во двор с другой стороны. Ну вы подумайте, какой умный гад оказался. Этот Валерка не лыком шит.
Я дала задний ход и снова выскочила на улицу. Стакан пальнул мне вслед. На этот раз пуля чиркнула по крылу моей родной «девяточки».
Двигаясь по узкой улице со скоростью восемьдесят километров в час, я заметила гаишника. Он уверенно вышел на дорогу и взмахнул жезлом. Ну конечно. Щас. Так я и остановилась. Он засвистел мне вслед. По его сигналу из-за поворота тут же выскочил милицейский «жигуленок» и оглушил округу сиреной. «Рафик» как раз чуть не вошел в торец. Я видела, как Валерка резко затормозил и дал задний ход. Развернувшись в проулке, он газанул что есть мочи и помчался в обратном от меня направлении. Милиционеры в машине, не разобравшись, кто есть кто, пустились за ним в погоню, совершенно не обратив внимания на свистки своего коллеги, пытавшегося намекнуть им на меня.
Я рассмеялась и свернула опять на главную улицу. Пусть Валерка теперь посоревнуется в скорости и умении водить машину с гаишником. А Стакан пусть постреляет, если захочет.
Я доехала до ближайшего телефонного аппарата и позвонила на работу Баранскому. Занято. Я вернулась к машине и прямиком направилась к нему.
Задунаевская студия находилась как раз недалеко, и я быстро добралась до места.
Когда я пересекла порог кабинета, Максим сидел за столом и вертел диск телефона. Завидев меня, он положил трубку и пошел навстречу.
— Танюша, ну наконец-то, — он обнял меня. От переизбытка чувств, наверное. — Я уже начал волноваться. Почему ты не позвонила?
— Если честно, я забыла, Максим. Закрутилась.
Я прошла в кабинет и уселась на краешек стола.
— Олег мне говорил о твоем звонке. Что это за странная история с эмиграцией?
— Я пошутила.
— Где ты была?
— На Украине. В Чернобыле.
— В Чернобыле? — изумился Максим. — Что ты там делала?
— Собирала маковую соломку.
Баранский нахмурился.
— Таня, в какую еще историю ты ввязалась?
— Ладно. — Я беспечно махнула рукой. — Не бери в голову. — И тут же переключилась на деловой разговор: — Есть новости?
— Насколько я знаю, они звонили вчера. Олег, по-моему, выторговал у них два дня.
— Ты выяснил, откуда звонят?
Он покачал головой.
— Хитрые сволочи. Вроде из автомата звонят. Но я не оставляю надежды.
— Это правильно, — кивнула я. — Надежда умирает последней. Где Задунаев?
— С утра был на месте. А что, сейчас нет?
— Я не заходила.
— Сходим к нему? — предложил Максим.
— Не хочу, — я закурила, — давай лучше здесь соберемся.
— Хорошо. Как скажешь. — За те несколько дней, что мы не виделись, Баранский не изменился. Все также сама предупредительность… — Я сейчас схожу за ним.
— Максим! — окликнула его я, когда он уже взялся за ручку двери. — Я воспользуюсь твоим телефоном?
Он бросил мимолетный взгляд на стол и сказал:
— Конечно.
Баранский вышел, а я осталась одна. Затягиваясь сигаретой, я вспоминала сегодняшний инцидент на вокзале. Мой нехитрый план сработал. Перестрелка у почтового вагона положила начало войне между тарасовской братвой и чернобыльской. Какое продолжение она будет иметь, пока трудно предугадать. Но ее концовка известна заранее. Канал, по которому текли наркотики к нам в город, будет перекрыт.
Перекрыт Крымовым. Думаю, я сделала полезное дело. Но нельзя останавливаться на достигнутом.
Я спрыгнула со столешницы, загасила окурок в барановской пепельнице и подсела к телефону. Рядом с аппаратом лежала раскрытая записная книжка Максима. Я отодвинула ее в сторону и положила на ее место другую, которую конфисковала у Мальца. Сняла трубку. Палец мой до диска не дошел, а замер в воздухе. Я, как завороженная смотрела на цифры крымовского телефона. Что-то взволновало меня. Я не могла объяснить что, но память упорно старалась выдать мне какую-то информацию. Так иногда бывает. Мозг бессознательно отмечает разные детали и фиксирует в памяти. Черт! Что же меня так насторожило?
Как я ни ломала голову, ничего путного в нее не пришло, и я решила оставить эту затею. Если информация важная, несомненно, будет и следующее напоминание.
Я набрала код Чернобыля и номер Крымова. Долго не соединяли. Наконец на том конце провода откликнулись. В трубке прозвучало резкое и краткое:
— Да!
По-моему, Овалов. Но я могла и ошибиться.
— Будьте добры, — как можно вежливее обратилась я, — позовите к телефону Бориса Евгеньевича.
— А кто его спрашивает?
Ну вот началось.
— Это из Тарасова беспокоят, — ответила я и добавила отважно: — Скажите от Самого.
В трубке воцарилась тишина. Спустя минуту я услышала голос Крымова.
— Крымов слушает, говорите.
— Борис Евгеньевич, это Татьяна.
— Какая Татьяна? — недовольно переспросил он.
— Вы меня не помните? — наивно поинтересовалась я. — Я была у вас в гостях позавчера вечером. Приезжала с ультиматумом от Карата.
— Ах, вот оно что, — голос его стал металлическим. — Почему же вы сказали, что звонят от Самого?
— Иначе бы пришлось долго упрашивать, чтобы с вами соединили.
— Чего вы хотите?
— Поведать вам кое-какую информацию.
— От Карата? — спросил он.
— Нет. От себя лично.
— Что такое? — По-моему, он заинтересовался.
— Сегодня утром на тарасовском вокзале убили ваших курьеров. Барса и Мальца, кажется.
После паузы он произнес:
— Не понял.
— Их перестреляли прямо на вокзале, — повторила я.
— Кто?
— А вы не догадываетесь?
— Карат?
Сообразительный.
— А кто же? Хотите знать, что произошло? Из-за чего возникла перестрелка?
— Да, конечно, — сухо откликнулся он.
— Люди Карата забрали мешки с товаром, а деньги отдавать не пожелали. В ответ на законные требования курьеров они просто-напросто расстреляли их в упор.
На том конце провода снова повисла пауза.
— Зачем вы сообщили мне об этом? Какой интерес преследуете?
— Карат сделал мне одну неприятность. Я хочу, чтобы вы мне помогли.
— Я помог вам?
— Ну да. Вы приезжаете сюда, я помогаю вам найти Карата и его людей, называю тех, кто непосредственно участвовал в казни ваших курьеров, а вы взамен оказываете мне малюсенькую услугу.
— Какого рода?
— Мне бы не хотелось говорить об этом по телефону. Когда вы приедете?
Он размышлял не более минуты.
— Прилечу самолетом завтра утром.
— Хорошо. Я вас встречу в аэропорту.
На этом я попрощалась и хотела было положить трубку, но он остановил меня:
— Последний вопрос. Сам знает обо всей этой истории?
— Понятия не имею. Я не знаю никакого Самого, — честно ответила я. — Но я полагаю, Карат действовал на свой страх и риск.
— Понятно, — мрачно произнес он и повесил трубку.
Ну что ж. Возможно, я здорово рисковала, вступая в сговор с Крымовым, но на данный момент мне казалось, что это оптимальный вариант.
Я убрала обратно записную книжку покойного Мальца и перебазировалась к окну. Закурила. Вот за этим занятием и застали меня Задунаев с Баранским.
Олег Владимирович влетел в кабинет Максима подобно торпеде и сразу набросился на меня с глупыми вопросами:
— Что происходит, Татьяна? Где вы пропадаете, когда тут такие страсти.
Ну уж прямо-таки страсти, Задунаев явно преувеличивал.
— Я ездила по делам, — спокойно ответила я.
— По каким еще делам? Я сижу тут как на иголках. Нет, я бы даже сказал, как на вулкане.
— О чем вы договорились с похитителями? — прервала я его излияния.
— Деньги надо передать завтра. Это крайний срок, на который они согласились.
— Звонки с их стороны еще будут?
— Да, — кивнул Задунаев. — Они сказали, что будут держать со мной связь. О конкретном времени сказано не было.
— О месте и времени передачи выкупа, как я понимаю, не было сказано ни слова, да?
— Ничего, — подтвердил мои слова Олег Владимирович. — Может быть, вы объясните мне, зачем я должен был переносить срок выкупа? Лариса была бы уже дома еще вчера.
— Я думаю, нет смысла дарить наглецам большие деньги.
— То есть?
— Мы попробуем вызволить Ларису бесплатно.
— Они убьют ее, — запаниковал он.
— Кстати, — я проигнорировала его замечание. — Вы убедились, что она жива?
— Каким образом? — Он зачем-то оглянулся на Баранского.
— По телефону они не давали вам с ней поговорить? — доходчиво объяснила я.
— Нет, — он растерялся еще больше.
— Когда позвонят в следующий раз, попросите их об этой услуге.
— Зачем? Вы что хотите сказать, что Лариса… Что Ларисы… Что они… — Задунаев никак не мог подобрать нужного слова.
— Я ничего не думаю, — жестко отчеканила я. — Но полагаю, что убедиться в правоте их слов не помешает. О месте и времени передачи денег сообщите мне.
— Я согласен с Татьяной, — впервые за все время беседы подал голос Баранский.
Я благодарно взглянула на него. Все-таки разговаривать со знаменитым продюсером Задунаевым было непросто.
— Хорошо, — подумав, согласился с нами Олег Владимирович.
— На том и порешили, — подвела я итог нашей беседы.
Затем я подошла к Задунаеву и, пожав ему локоть, сказала как можно мягче:
— И не волнуйтесь вы так, Олег Владимирович. Я понимаю, вы переживаете за судьбу своей дочери, но, прошу вас, возьмите себя в руки. Все будет хорошо. Мы вернем Ларису целой и невредимой. Правда же, Максим Викторович? — Я повернулась к Баранскому.
— Безусловно, — поддакнул он.
— Вот видите, — я улыбнулась Задунаеву. — И вы тоже должны верить в это.
— Я постараюсь, — он выдавил из себя ответную улыбку. Получилось довольно вымученно. — Спасибо вам за поддержку. Вы хороший человек, Татьяна.
После этих слов он вышел из кабинета. Максим последовал за ним.
Когда Баранский вернулся, я попросила его позаботиться о кофе. К моему великому изумлению, он не стал вызывать секретаршу и просить ее исполнить заказ, а сам занялся приготовлением кофе для моей персоны.
Спустя десять минут мы уже сидели за его столом и мирно попивали кофе.
— Что нового на Украине? — завел он разговор после первого же глотка.
— А что тебя интересует? — Я поддержала беседу.
Он засмеялся.
— Если честно, ничего. Спросил просто так. Ты успела там с кем-нибудь познакомиться?
— Это ты тоже спрашиваешь просто так?
— Нет. Это не просто так. Это из ревности.
— Не волнуйся, — успокоила я его. — Все мои знакомства были чисто деловыми.
По его глазам я видела, что он хочет спросить еще что-то, но не решается. Я ждала. Нет, так и не спросил.
— Я был на Украине очень давно, — перевел тему Максим. — Лет, наверное, пять назад. Или шесть. Не помню точно. На меня эта страна не произвела впечатления. В России намного лучше.
— А родился ты где? В России?
— Конечно. А где же еще? Все мое детство и юность прошли здесь безвылазно. Это уже позже я мог позволить себе путешествовать. В основном по работе приходилось.
Мы беседовали с Максимом, наверное, около часа. Он много рассказывал о себе, я по большей части отмалчивалась и слушала. Этот человек мне нравился все больше. И внешность симпатичная, и говорит интересно.
Распрощались мы с ним часа в два. Честно говоря, мне не очень хотелось возвращаться домой, где, кроме размышлений о текущем деле, меня ничего не ждало. Надо хоть живность какую-нибудь в доме завести, что ли.
Импровизируя на данную тему, я добралась до родного дома. Поставив машину у подъезда, поднялась пешком на седьмой этаж и очутилась в квартире. За время моего отсутствия здесь ничего не изменилось. Мне часто приходилось подолгу находиться вне родных пенатов. Возвращаясь, я нередко ловила себя на мысли, а каких, собственно говоря, изменений я ждала. Чего хотела увидеть? Что кто-то переставил мебель или помыл забытую в раковине посуду? Глупо.
Переодевшись, я наполнила ванну. Отмокнуть после дальней изнуряющей дороги — святое дело. Включила приемник. Легкая музыка, передаваемая на настроенной волне, успокаивала. Я сняла халат и погрузилась в пенистую воду. Благодать. Вот так бы лежала здесь до скончания века. Нет же, придумал кто-то преступность. Вот и борись теперь с ней. Впрочем, я сама виновата. Могла бы выбрать профессию поскромнее. Но склонность к авантюризму потянула меня в частный сыск. Тоже мне — Ниро Вульф.
Вспомнив о великом персонаже Рекса Стаута, я припомнила и то, что Вульф раскрывал все преступления, не выходя из дома. Только методом размышления. Вот бы мне так научиться. А то гоняешься по городу как савраска, приключений ищешь. Да что по городу? Тут вот и за границу пришлось смотаться, а толку немного.
Нет, конечно, как я уже говорила, расправиться с зарвавшимися наркодельцами тоже немаловажное дело. Я бы даже сказала — благородное. Но Лариса по-прежнему неизвестно где. А найти ее — для меня вопрос первостепенной важности.
Однако зацепок не было никаких. Приходилось ждать момента передачи выкупа. Только тогда я смогу ухватиться за ниточку, ведущую к местонахождению задунаевской дочери. Конечно, еще оставалась надежда на Крымова, но тут, как говорится, если повезет.
В принципе вся картина происходящего, за исключением некоторых деталей, была для меня уже ясна. Неясно главное, где они держат Ларису. Был и еще один момент, заводивший меня пока в тупик. А именно: кто этот загадочный Сам, о котором столько говорилось на Украине? Впервые я услышала о нем от Овалова. Дальше Крымов упоминал его в разговорах чуть ли не через каждое слово. Настораживало другое. Здесь, в России, о нем не упоминалось вовсе. Может, на самом деле, его и не было? Что, если Карат просто дурачит заграничных подельников? Мол, я всего лишь исполнитель, надо мной есть фигура постарше, ему и подчиняюсь. Как говорится, с него взятки гладки.
Такая идея мне понравилась. Самого не существует. Он — миф, выдуманный Завьяловым. Тогда не стоит так опрометчиво расправляться с Каратом руками украинцев. Он, стало быть, — единственная ниточка к похищению Ларисы.
Основательно намокнув и отмывшись, я вылезла из ванны. Обернувшись полотенцем, прошла в спальню. Села на кровать и решила посвятить немного времени маникюру. Наводя красоту на ногтях, я не прекращала полет своей мысли.
А если Сам все-таки существует? Как мне на него выйти? Через Карата? Очень сомнительная затея.
Для того чтобы выйти из создавшегося тупика, я решила в очередной раз посоветоваться со своими магическими костями. Если все тот же Ниро Вульф, теряя нить рассуждений, принимался ухаживать за орхидеями, а знаменитый Шерлок Холмс пиликать на скрипке, то почему я не имела права на подобную слабость.
Уверенно достав кости, я бросила их на кровать.
«16+26+9».
«Обдумайте некоторые обстоятельства, и они изменят вашу жизнь к лучшему. В работе, в поисках жизненного пути, в сердечных делах старайтесь доходить до сути».
Что ж, совет, конечно, полезный. Но я и так вовсю старалась докопаться до этой самой сути, знать бы, где ее искать. К сожалению, более конкретного совета кости дать не могут. И правильно. Нужно и мозгами иногда работать.
Однако меня в этот момент больше всего интересовал некто Сам. Я решила спросить костей еще раз.
Делаю бросок и выпадает комбинация:
«26+11+14».
«Вам придется иметь дело с неприятными людьми».
Вот и все. Другого ответа на мой вопрос и не требовалось. Сам, вне всяких сомнений, существует в природе. А иначе как бы я смогла иметь с ним дело? Значит, он неприятный человек. Этого следовало ожидать. Признаться, в глубине души я надеялась, что столкнуться с ним мне не придется, но кости меня в этом разуверили. Моя встреча с таинственным Самим неизбежна.
Я вздохнула и собрала кости в мешочек. И тут мое внимание привлек странный шум. Слух уловил неестественные звуки.
Я вскочила с кровати и, сдернув полотенце, нырнула в домашние бриджи и надела старую потертую майку. Осторожно, на цыпочках, я прошла в прихожую. Так и есть. Звуки раздавались из-за входной двери. Я прильнула к ней ухом. Кто-то копошился в моем замке. Взглянув в глазок, я все поняла. Знакомое лицо. Ну точно. Это был тот самый тип, который в подвале советовал Стакану полить меня водичкой, а потом волновался, как бы я его не укусила. На лестничной площадке он был не один. Кто-то другой, присев на корточки, как раз колдовал над моим замком. В глазок его было не видно.
Нашли, значит, меня. Ушлые ребята.
Я сняла с вешалки свою ветровку и надела ее, затем достала из сумочки висевшей тут же «ПМ» и сунула в боковой карман. Вернулась в спальню и выглянула в окно. И «Опель» и «рафик» стояли у подъезда. Было бы странно, если бы их не оказалось.
Дверной замок щелкнул. Незваные гости проникли в квартиру. По звуку шагов я поняла, что их все-таки двое. Самоуверенные. Я встала за дверной косяк и подняла над головой стул.
В спальне они появились не сразу. Бродили по квартире. Я даже заскучала. Да и руки устали.
Наконец один из них возник на пороге моей опочивальни. Я с размаху опустила ему стул на затылок. Он даже не охнул. Сразу растянулся на полу, загородив проход. Я перешагнула через него и тут же нос к носу столкнулась со вторым. Его первой реакцией было закричать, дабы примчалась подмога, но я быстро выхватила из кармана «ПМ» и прижала холодное дуло ему к животу.
— Не надо, — я мило улыбнулась при этом. — Не люблю шума. Уши больные.
Он все понял с полуслова. Никаких сигналов о помощи не последовало.
— Развернись спиной, — приказала я.
Он покорно исполнил мое пожелание, и я не церемонясь повторила с ним ту же процедуру, что и с его дружком. Только на этот раз рукояткой «ПМ». Бандит осел на пол неподалеку от товарища.
Вот так, без шуму и пыли, как говорил незабвенный Папанов.
Квартиру свою я решила покинуть. Не стану же в самом деле ложиться спать в этом обществе, зная, что под моими окнами расположились биваком Стакан с товарищами. Вряд ли у них хватит терпения дожидаться возвращения подельников до утра.
Я вышла на лестничную площадку и закрыла дверь. Внизу кто-то кашлянул. Ага! Значит, оставили прикрытие. Я перегнулась через перила и посмотрела вниз. Этажом ниже бесцельно топтался парень в цветастой рубашке. Ну что ж. Вниз я вообще-то не собиралась. Напротив, поднявшись на последний этаж, я отомкнула замок двери, ведущей на крышу.
В крайнем подъезде такая же дверь была открыта круглосуточно. Пройдя по крыше, достигла желаемого подъезда и ступила на лестницу. Там уже, никого не опасаясь, я спустилась вниз.
Стакан сидел в «Опеле». Рядом с ним расположился еще один тип и один на заднем сиденье. Остальная братва топталась возле «рафика». Только Валерка сидел за рулем. К «девятке» мне было не пробраться. Жаль, конечно. На ней всегда удобнее удирать.
Рискуя быть замеченной, я вышла из подъезда и свернула за угол дома. Никаких криков типа «Вон она!» или «Держи стервозу!» не последовало. Не заметили.
Я поймала попутку и попросила водителя немного покатать меня по городу. Тот удивился, но спорить не стал, хотя и критически оглядел мой прикид.
Покататься я решила отнюдь не от хорошего настроения. Я хотела привести мысли в порядок.
Где переночевать — не проблема. У меня на такой случай имелась еще одна квартира, о которой не знал никто, кроме меня.
Волновало другое. Стакан сам или по инициативе Карата открыл на меня охоту? Мне это не нравилось. Я вообще не любила, когда на меня охотятся. Такие фортели я взяла себе за правило не прощать. Завтра же, как только приедет Крымов, Стакану станет не до меня. Ему вообще станет ни до кого. Будет заботиться только о своей шкуре…
Вынашивая планы мщения, я покаталась в машине доброго мужичка минут двадцать. Расплатилась и вышла из автомобиля за два квартала до своего конспиративного убежища.
Вот тут и произошло нечто неожиданное. Из-за поворота выскочил «рафик» и помчался на меня. Я отпрыгнула в сторону. Вслед за ним выехал «Опель» и остановился. Из него выскочили два мордоворота и наставили на меня стволы. Я даже не успела достать свое оружие. Сейчас же я была уверена, стоило сделать мне одно неверное движение, и они меня изрешетят. «Рафик» встал неподалеку. Из него никто не вышел. Из «Опеля» вальяжно выбрался Стакан.
— Привет! — осклабился он в довольной улыбке.
— Стакан! — я помахала ему рукой. — Рада тебя видеть.
От такого поворота событий он опешил. Не ожидал. Оно и понятно. Никто, кроме меня, не знает о том, что Таня Иванова — несостоявшаяся актриса.
— Твои архаровцы? — Я кивнула на мордоворотов с пушками.
— Мои, — ответил он. — А ты чего выделываешься?
Здрасьте! Вот тебе и вся зрительская благодарность. Ни тебе цветов, ни аплодисментов.
— То есть как выделываюсь? — переспросила я. — Это вот с тобой что случилось? Натравляешь на меня жлобов. Я тебя разве обидела?
Краем глаза я заметила, что ребята, державшие меня под прицелом, переглянулись. Тоже недоумевают. Прикидывают, кто же я такая.
— Чего горбатого лепишь? — продолжал задавать тупые вопросы Стакан.
Я шагнула ему навстречу. Ребята насторожились. Нервные, наверное. Так ведь и пристрелят сгоряча.
— Да уберите вы пушки, кретины! — прикрикнула на них я. — Не видите, люди разговаривают. Интеллигентные, между прочим.
То, что Стакан — интеллигент, было для них очередной ошеломляющей новостью. Они перевели взгляды на него. Тому, видать, тоже понравилось, что я его в интеллигенты возвысила, и он велел:
— Спрячьте оружие.
Те покорно последовали его совету.
— Слушай, Стакан, — снова взяла инициативу в свои руки. — Хочешь узнать, куда делись из поезда мешки с товаром?
Стакан вытаращил глаза.
— Ты сперла? — предположил он.
— Ну что ты, Стакан? — остудила я его пыл. — Я ведь не Геракл мешки таскать. Но я знаю, куда они делись. Сказать тебе?
— Говори.
— Ты с ума сошел, Стакан, — я театрально округлила глаза. — При них? — снова кивок на его архаровцев.
— А где? — спросил он.
— Сядем в машину?
Я очень надеялась, что Стакану не придет в голову идея тут же отдать приказ обыскать меня. Тогда весь мой план к черту. Что я ему буду врать про мешки?
— Садись. — Он распахнул дверцу «Опеля».
Я гордо прошествовала мимо мордоворотов, до сих пор силившихся что-либо понять, и уселась в машину Стакана. Он сам залез на место водителя.
— Ну, — сказал он, не поворачивая головы.
— Поехали, — ответила я.
— Ты что, дура? Куда это мы с тобой поедем? Говори здесь.
— Ты ничего не понял, Стакан. Это не просьба, это приказ, — после этих слов я сунула дуло «ПМ» ему под ребра. — Если хочешь остаться живым, Стакан, поехали.
Он был в легком шоке.
— У тебя ничего не выйдет, — со злостью процедил он сквозь зубы.
— Почему же? — улыбнулась я. — Дай отмашку своим друзьям и трогай.
Он завел мотор. Ребята с оружием дернулись, но Стакан махнул им рукой. Мол, все нормально, мы сейчас вернемся. Этот жест был воспринят на удивление быстро и четко. Бандиты остановились как вкопанные. Такой же сигнал Стакан подал и подельникам в «рафике». Удивился происходящему только Валерка. Он-то знал о наших со Стаканом взаимоотношениях. Но Валерка был человек маленький и вслух своего мнения высказывать не стал.
— Оружие есть? — спросила я у Стакана.
Заметив, что он заколебался, добавила:
— Без шуток, Стакан.
— В правом кармане, — буркнул он.
Я засунула ему руку в карман и извлекла на свет божий его «наган». Сунула себе за пояс.
— Больше нет?
Он покачал головой.
На всякий случай я все-таки заглянула в «бардачок». Пусто.
— Ты — покойница, — заверил меня Стакан, но я на это его изречение не обратила никакого внимания.
Отъехав на приличное расстояние от места встречи с противником и убедившись, что хвоста за нами не было, я велела Стакану остановиться. Тот так и сделал.
— И что теперь? — спросил он.
— Теперь я выйду, а ты езжай тихо и никого не обгоняй. Да, и главное, — предупредила я его, — выкинешь какой-нибудь финт, пальну по бензобаку, и, как говорится, прощай молодость. Ты все понял?
— С огнем играешь, — вместо ответа продолжил он угрозы.
— Ты все понял? — упрямо повторила я.
— Да, — зло бросил он. — Скажи хотя бы напоследок: где мешки?
— Какие мешки? Ты что, Стакан? Я впервые об этом слышу. — Я выбралась из салона и захлопнула дверцу. — Ну, бывай. И помни, что я тебе сказала.
Стакан отъехал, а я не стала дожидаться, пока он предпримет что-либо или не предпримет. Не теряя времени, я нырнула в проходной подъезд и, выйдя на другую улицу, сразу остановила такси.
На этот раз я решила не мудрствовать и во избежание ненужных конфликтов попросила водителя высадить меня у самого подъезда, в котором находилась моя конспиративная квартира.
Облегченно я смогла вздохнуть лишь тогда, когда закрыла за собой на замок дверь обители. Прислонившись спиной к косяку, закурила. За окном уже темнело. Я разулась и прошла в комнату. Сейчас же лягу спать. Мне просто необходимо было набраться сил перед завтрашним днем.
А в том, что день этот предстоит не из легких, я не сомневалась.
Назад: Глава 6
Дальше: Глава 8