Глава 10
— Слушай, — обратилась я к спасенной девушке. — Давай поговорим прямо сейчас.
— Давайте, — согласилась она.
— Расскажи мне, как получилось, что тебя похитили во второй раз прямо из дома.
Лариса говорила недолго, но мне с первых же слов стало ясно, что я права в своей догадке. Все сходилось.
— Лариса, — спросила я ее, когда она замолчала. — Ты знала, что Костя наркоман?
— Да, знала, — честно ответила она. — Мы много спорили с ним по этому поводу. Он обещал мне завязать. Во время нашей последней встречи он говорил, что вскорости должен сорвать какой-то крупный куш и после этого сразу обратится к врачу. И еще сказал, что мы поженимся.
Наивная девушка. Что касается куша, который он планировал сорвать, я догадывалась, о чем шла речь. Но Ларисе говорить об этом не стала.
— Может, сейчас он уже завязал, — мечтательно произнесла она.
«Завязал, — подумала я, — и не только с этим. Он уже со всем завязал. И с жизнью тоже». Этого она тоже до сих пор не знала. Предполагала, что ее милый Костя дожидается ее возвращения.
— О том, что он работал на бандитов, ты тоже знала?
— Кто? Костя? Костя работал на бандитов? — Она округлила глаза. — Вы что-то явно путаете.
— Ничего я не путаю. — Я решила, что будет лучше, если Лариса узнает обо всем сейчас. — Он работал на тех людей, которые тебя похитили. И эти же самые люди его и убили несколько дней назад.
— Убили? — переспросила она и закрыла рот рукой.
— Да, к сожалению. Вернее, они довели его до самоубийства. Костя покончил с собой, потому что знал, что в живых его все равно не оставят.
— Что он натворил?
— Сорвал большой куш, о котором говорил тебе, — ответила я.
— Боже мой, — из глаз Ларисы потекли слезы.
Может, Константин Конев был и не очень хороший человек, но она его любила. Это было видно.
Я завела машину, и мы поехали прочь от заваровской дачи. Больше с Ларисой не заговаривала — пусть выплачется. Иногда это бывает полезным.
Как только мы въехали в город, я остановилась у первого телефона-автомата. Нельзя было терять ни секунды. Следовало обезвредить главного преступника. Человека, который заварил всю эту кутерьму.
— Да, — сразу ответили на том конце провода. Он ждал звонка.
— Максим, это я.
— Танечка, с тобой все в порядке? — первым делом поинтересовался он.
— Со мной, да, но есть одна проблема, Максим. Без тебя мне не справиться.
— Что случилось? — сразу забеспокоился он.
— В ходе расследования дела я выяснила одну вещь. Карат — не самый главный. За ним стоит еще один человек.
— Кто же он?
— Вот это нам и предстоит выяснить. Мы должны встретиться с тобой и ехать в аэропорт. Там наша последняя надежда. Через несколько часов улетает Крымов. Надо успеть.
— Постой, — перебил меня Максим. — Ты сказала, Крымов?
— Да. Ты его знаешь?
— Я о нем слышал. Что он делает в Тарасове?
— Приехал по делам, — уклончиво ответила я. — Но, повторяю, скоро он улетает к себе на Украину.
— И что?
— Ради бога, Максим, хватит глупых вопросов. Приезжай срочно ко мне домой. Я потом все объясню.
— Уже выезжаю, — сказал он.
Я повесила трубку. Вернулась к машине. Лариса все еще плакала. Не громко, правда, но слезы текли по щекам ручьем.
— Мы едем домой? — спросила она.
— Пока нет. Заедем ненадолго ко мне. Надо закончить одно дело.
Она молча кивнула. По-моему, ей сейчас все равно, в какую сторону ехать.
Мы добрались до моего дома минут за десять. Я с удовольствием отметила, что моя «девятка» стояла у подъезда.
Я помогла Ларисе выбраться из машины, и мы вместе поднялись на седьмой этаж. На этот раз меня в квартире ожидали изменения. Только не те, которых я ожидала. Вместо того чтобы, к примеру, помыть посуду или вынести мусор, незваные гости перевернули здесь все вверх дном. Я знала, что ничего определенного они не искали. Просто Стакан при помощи дружков срывал таким образом зло на мне. Чтобы привести квартиру в благопристойный вид, наверное, понадобится не меньше недели.
Но сейчас было не до уборок. Первым делом я отвела Ларису в спальню и предложила прилечь. Она согласилась. Я оставила ее одну и прошла на кухню. Вот гады! Поколотили почти всю посуду. Мне все же удалось найти целую чашку, и я сварила себе кофе.
Итак, дело, длившееся шесть долгих дней, близилось к завершению. Я готовилась поставить финальную точку. Рука непроизвольно потянулась к телефону, и я набрала номер Задунаева.
— Слушаю, — привычно откликнулся он.
— Олег Владимирович, Лариса у меня.
— У вас? — обрадовался он. — Где у вас?
— У меня дома.
— Как она?
— Она сейчас отдыхает.
— Я могу за ней приехать? — Терпение выдавало счастливого папашу.
— Конечно, — рассмеялась я. — Или вы хотите оставить ее жить у меня?
— Нет. — Узнав о том, что его дочь в безопасности, Задунаев переменился. Нервозность прошла, и настроение улучшилось.
— Тогда я скоро приеду.
— Жду.
Собственно, в этом и заключалось мое задание. Найти Ларису и передать в руки отца. Но я решила пойти чуть дальше. Следовало наказать тех, кто был повинен в ее похищении. И Сам должен был ответить за это сам. Вот такой каламбур. Как говорится, назвался груздем — полезай в кузов.
Допив кофе, я заглянула в спальню. Лариса, наплакавшись вволю, уже безмятежно спала. Что ж. Пускай отдохнет.
В дверь позвонили. Я закрыла спальню и направилась в прихожую. Взглянула в глазок. Это был Максим.
Я открыла ему дверь, и он шагнул за порог.
— Что еще стряслось? — с ходу спросил он.
— Да, ты проходи. — Я отошла в сторону, пропуская Баранского. — И не кричи громко. Лариса спит.
Он резко повернулся ко мне лицом.
— Она у тебя?
— У меня.
Мы прошли в гостиную.
— Значит… — Максим замялся. — Значит, похитители получили деньги?
— Нет, не получили, — ответила я.
Он был ошарашен. Глаза выдавали его.
— Ты расстроен? Да, Максим?
— Расстроен? Я? С чего ты взяла? — Он уже понял мою игру, и рука его потянулась к карману брюк.
Но я тоже не дремала. Дуло моего «ПМ» было уже направлено ему в грудь.
— Не глупи, Максим.
— Таня, ты что? С ума сошла, что ли?
— По телефону я говорила тебе, что за Каратом стоит еще один человек. Так вот знаешь, кто это?
— Кто?
— Это ты, Максим. Да-да. Ты, конечно, думал, что я полная дура и ни о чем не догадаюсь. Согласна, я долго оставалась в неведении относительно твоей персоны, но, как видишь, всему приходит конец.
— Да, — улыбнулся он и сел в кресло. — Всему приходит конец. Но сейчас я жалею только о том, что мы с тобой не в одной команде. Ты права, я недооценил тебя, а теперь понимаю, что, окажись мы по одну сторону баррикад, из нас бы получилась сильная команда.
— Я всегда играю на стороне закона, Максим. А ты — нет.
Испросив у меня разрешения закурить и получив его, он достал пачку сигарет. Задымил.
— Как ты догадалась?
— Ты совершил ряд ошибок. — Я села напротив него. — Самая грубая — это то, что сам вызвал Ларису из дома в ту ночь, сказав ей, что ее хочет видеть Костя. Да, она не знала, что он уже мертв, но я-то знала. Или ты рассчитывал, что она не расскажет? Ну, конечно. Получив деньги, ты сразу собирался уехать из страны. Никаких долгов отдавать Крымову в твои планы не входило. Это была лишь ширма для таких дураков, как Карат. Ведь неспроста ты запросил с Задунаева сумму, превышающую долг украинцам в три раза?
— Ты ничего не понимаешь, Таня, — сказал он.
— Что я не понимаю?
— Выжать деньги с Задунаева не было моей идеей.
— А чьей же?
— Маргариты. Это она придумала весь этот план. Олег здорово надоел ей, а я… Мы любили друг друга. Да, я занимался переброской маковой соломки из Чернобыля в Тарасов. Я сам открыл этот канал. В течение четырех лет он приносил мне стабильный доход. Но Маргарита уговорила меня бросить это дело. Предложила сорвать большой куш и уехать. Я согласился, а дело это собирался оставить на Завьялова.
— Конев тоже хотел сорвать куш, меньший, чем ты, но тоже куш, — напомнила я.
— Конев — дурак. Он как раз и подсказал способ добиться поставленной нами цели. Ты не задумывалась, где денежки, которые он себе и прикарманил?
— Они у тебя?
— Конечно. Он кинул украинцев на деньги и отвез их себе домой. Как только Карат сообщил мне о случившемся, я поехал к Коневу… Тот уже был под глубоким кайфом. Мне даже не пришлось ничего делать с ним. Я забрал сумку с деньгами и просто уехал. А когда этот дурак очухался слегка и понял, что натворил (причем, как оказалось в итоге, напрасно), он перерезал себе вены. Сам. Хотя это ничего не меняло. Если бы он этого не сделал, его бы угрохал Стакан.
— Не успел бы. Я приехала раньше.
— Возможно. — Он помолчал и спросил: — Какие же ошибки еще были с моей стороны?
— Записная книжка, — ответила я. — Помнишь, как я приехала к тебе вчера, а ты в это время звонил по телефону? Потом ты ушел за Олегом Владимировичем, а я осталась у тебя в кабинете. Я тоже села звонить. И тоже, как и ты, Крымову. Я отодвинула в сторону твою записную книжку и открыла свою. Мозг автоматически зафиксировал телефон и в той, и в другой. К сожалению, я смогла воспроизвести в памяти это лишь позже. Потом ты здорово лопухнулся, Максим, с телефоном-автоматом. Карат звонил Задунаеву с дачи своего дружка Завара, а там нет никаких автоматов. Ты же сказал, что похитители звонят именно с телефона-автомата, и поэтому невозможно засечь их место нахождения.
Баранский рассмеялся.
— Но и ты лопухнулась, сыщик. Я, признаться, испугался, когда ты взяла трубку параллельного телефона. Как же ты не догадалась, что никто и не пытается засекать звонивших. Ты ведь должна знать подобные вещи.
Да, он был прав. Это была моя оплошность. Но, в конце концов, меня тоже можно понять. Я ведь не робот и окончательно издергалась за эти дни.
— Ладно, я свои ошибки не отрицаю, — согласилась я.
— Больше я не совершал оплошностей? — с издевкой спросил Баранский.
— Ты — нет. Но последней каплей, которая, собственно говоря, и открыла мне глаза, было то, что Крымов узнал твою машину.
— Да, Крымов, — протянул он. — Этого я не мог учесть. Какого черта он вообще приехал сюда?
— Я позвала его, — огорошила я Максима.
— Ты?
— Я.
— Но почему?
— А ты разве не знал, что мы с Борисом Евгеньевичем большие друзья?
Он изумленно вытаращился на меня. Пускай помучается. Не стану же я раскрывать ему всю подноготную моего знакомства с Крымовым.
— Нет, не знал, — глухо ответил он.
— Вот видишь.
— Послушай, Таня, — переключился он на другую тему… — Кейс с деньгами ведь у тебя, так?
— Ну да.
— Бери половину и отпусти меня. Обещаю, я сразу уеду.
— Не сомневаюсь.
— Ну так берешь?
— Взятку предлагаешь? — нахмурилась я.
— Что ты? Какую взятку? Ты же не правосудие и не чиновник какой-нибудь. Мы договорились?
— Нет, Максим. Ничего мне не надо. Тем более это деньги не твои. Как же ты можешь ими делиться?
В этот момент в прихожей раздался звонок в дверь. Реакции Баранского можно было позавидовать. Он вскочил. Рука его нырнула в карман и вынырнула обратно уже с оружием. Я чуть было не погибла. Он успел даже выстрелить. Но снайпером, как оказалось, не был. А может, просто поторопился. Пуля пролетела в трех сантиметрах от моей головы. Попытаться убить меня я ему не позволила. Так же, как недавно у зеленого коттеджа, я выбила оружие из рук противника.
— Черт! — вскрикнул Максим и схватился за кисть. Кровь закапала на пол.
Из спальни выскочила перепуганная Лариса.
— О боже! Что происходит? — Она удивленно заморгала глазами.
Звонок в прихожей повторился.
— Открой дверь, — сказала я ей, не сводя глаз с Баранского. Он хоть и был ранен, но по-прежнему мог быть опасен.
Лариса босиком выбежала из гостиной. Я не опасалась, что пришедшие могут вновь похитить ее. Единственный оставшийся враг стоял передо мной. Тем более, я знала, кто пришел.
— Лариса! — раздался восторженный голос Задунаева в коридоре.
— Папа!
После этого они, наверное, бросились в объятия друг друга. Увы, я пропустила такую трогательную сцену.
Вскоре они появились в гостиной в обнимку. Вслед за ними вошла Маргарита. Заметив истекающего кровью Баранского, она побледнела.
— Здравствуйте, Маргарита, — я первым делом обратилась к ней. — Не хотите присоединиться к сообщнику?
Бледность на ее лице стала еще больше.
— Что здесь происходит? — Задунаев наконец отвлекся от созерцания своего чада и заметил странную композицию.
Баранский уже успел упасть в кресло и теперь полулежал в нем, закрывая здоровой рукой рану на запястье. Рядом с ним валялся его пистолет. Я стояла тут же, возвышаясь над Максимом, как гений мщения.
— Олег, она пыталась меня убить, — сказал Баранский, пытаясь переманить друга на свою сторону.
Я рассмеялась.
— Что с вами, Максим Викторович? Куда девался ваш апломб? — затем добавила более серьезно: — Если бы я хотела вас убить, то уж, наверное, непременно бы убила.
— Может, вы все-таки объясните мне… — начал Задунаев, но я его перебила:
— Садитесь, Олег Владимирович. Я сейчас все объясню. И вы, Маргарита, тоже садитесь. Ваше присутствие обязательно, — язвительно сказала я ей.
Задунаев расположился на диване и усадил дочь рядом с собой. Маргарита опустилась во второе кресло. Я осталась стоять.
— Олег Владимирович, — начала я свой моноспектакль, обернувшись к Задунаеву. — Вот перед вами виновники несчастий вашей дочери. Люди, которые хотели отнять у вас деньги, торгуя жизнью Ларисы. Это ваш друг Максим и ваша жена Маргарита.
— Что она несет, Олег? — Маргарита вскочила.
Задунаев недовольно посмотрел на меня и более тактично поинтересовался:
— Что вы такое говорите, Татьяна? Вы отдаете себе отчет?
— Отдаю, — заверила я его и продолжила: — Соблаговолите выслушать меня до конца, Олег Владимирович. А позже я предоставлю вам доказательства.
Маргарита опустилась обратно в кресло и ухмыльнулась. Она-то была уверена, что никаких доказательств ее причастности к похищению у меня нет и в помине. Что ж. Значит, сюрприз будет.
— Итак, — я закурила, — все началось с того, что Ларисин друг Костя Конев решил помериться силой с серьезной группировкой. Группировку эту возглавлял Максим Викторович. Они занимались переброской наркотиков из Чернобыля в Тарасов. Костя, имевший в их кругах кличку Рябой, был одним из получателей товара на нашем вокзале.
Все происходило по простой схеме. Курьеры отдавали товар нашим тарасовским бандитам, те проверяли его на подлинность, и после этого один из них возвращался к перрону с деньгами и отдавал их украинцам. Раньше таким человеком был именно Рябой. И он решил за очередную партию деньги не отдавать, а смыться с ними. Так Костя и сделал.
Курьеры, не получив денег, подняли бучу. Карат, человек говоривший с вами по телефону, узнав о ЧП, тут же доложил о нем наверх. То есть нашему многоуважаемому Максиму Викторовичу. Максим Викторович едет туда самолично и изымает деньги у Кости, пока тот находится в наркотической отключке. Дальнейшая судьба Конева нам известна, а вот что делает дальше Максим Викторович?
Он сначала ничего не планирует. Просто собирается передать эти деньги Крымову, своему заграничному партнеру по нелегальному бизнесу. Но что происходит? Карат сталкивается с Ларисой. Он знает, что она подружка Рябого, но не знает, что она ваша дочь, Олег Владимирович. Он похищает ее с надеждой узнать, куда перед смертью Рябой дел деньги. О том, что денежки уже у Максима Викторовича, он не подозревает. Нам удается спасти Ларису. Максим Викторович даже сам принимает в этом участие. Но тут в игру включается Маргарита, которая, кстати, Олег Владимирович, является любовницей вашего друга.
В этом месте моего рассказа Маргарита, да и сам Задунаев тоже вновь попытались протестовать, но я опять мягко попросила:
— Давайте дойдем до конца.
— Что ж, давайте, — милостиво разрешила Маргарита.
Задунаев хмуро кивнул и, достав сигареты, закурил.
— Стало быть, в игру включается Маргарита, — повторила я. — Хотите знать, каким образом? Я скажу. Похищение Ларисы наводит ее на мысль, как можно разбогатеть и не зависеть при этом от мужа. Она уговаривает Максима Викторовича не отдавать долг Крымову, сказав, что деньги бесследно исчезли в руках Конева, а оставить их себе. И, вторично похитив Ларису, запросить с вас, Олег Владимирович, еще большую сумму, втрое превышающую ту, что изъял у Кости. Максим Викторович соглашается и сам осуществляет второе похищение. Если хотите знать подробности, Олег Владимирович, Лариса на досуге расскажет вам, как это произошло, как он ее выманил из дома.
Карат, по наивности, думает, что все это делается для того, чтобы вернуть пропавший долг украинцам. Хотя в конечном счете он тоже не остался бы внакладе. Как только Максим Викторович и Маргарита получили бы желаемый выкуп, они уехали бы из страны, а весь подпольный бизнес Максима Викторовича возглавил бы Карат. И тут я спутала заговорщикам все карты. Мне удалось столкнуть лбами наших бандитов и украинских.
В результате погибают крымовские курьеры. Карат тут же докладывает о новой неприятности Максиму Викторовичу, и тот, в свою очередь, решает немедленно отзвониться на Украину Крымову и как можно скорее утрясти назревающий конфликт. Однако в тот момент, когда он набирает номер Бориса Евгеньевича, в его кабинет вхожу я, и Максиму Викторовичу ничего не остается, как положить трубку.
Далее, почти весь день с ним находились вы, Олег Владимирович, и созвониться с партнером у него нет возможности. Когда же эта возможность появилась, Максиму Викторовичу сообщили, что Крымов уехал. Куда, ему не сказали по причине того, что не знали. Крымов мог дать отчет, куда и зачем он едет, только одному человеку. Виктору Овалову. Но тот уехал вместе с ним. Находясь в неведении относительно того, что Крымов уже прибыл в Тарасов и начал отстрел каратовских людей, Максим Викторович приступает к кульминационному моменту их с Маргаритой плана.
Уже по договоренности Карат звонит вам, Олег Владимирович, с дачи некоего Завара и назначает место и время передачи выкупа. Отзвонившись, он видит в окно прибывшего к нему Овалова с единственной целью убить его, Карата. Карат опережает противника и убивает его первым. Тем самым подписывает себе смертный приговор.
Мы с Борисом Евгеньевичем расправляемся с Каратом, выяснив предварительно у него все интересующие нас моменты. Я сохраняю ваши деньги, Олег Владимирович, и увожу оттуда Ларису. Затем звоню Максиму Викторовичу и сообщаю ему, что собираюсь выйти на человека, стоящего за Каратом. То есть на него самого, получается. Он приезжает ко мне и собирается убить, — я кивнула на пистолет, до сих пор лежавший у ног Баранского. — Результат нашей схватки вы можете видеть своими глазами.
На этом я закончила свое повествование. Задунаев сидел молча и не знал, верить мне или не верить. Баранский тоже молчал, но по другим причинам.
— Браво, — вдруг воскликнула Маргарита, — замечательный рассказ! Доказать все это вы, правда, не сможете, но нам было интересно послушать ваши бредни.
Я не ответила на ее нападки. В гробовой тишине я прошла к письменному столу и выдвинула верхний ящик. Достала из него миниатюрный магнитофончик и включила перемотку. Все присутствующие напряглись. Один Баранский понял, что сейчас произойдет и, сцепив зубы, пробормотал:
— Черт возьми!
Я нажала кнопку воспроизведения. Комнату огласили отчетливые слова Максима Викторовича:
— Маргарита. Это она придумала весь этот план. Олег здорово надоел ей, а я… Мы любили друг друга. Да, я занимался переброской маковой соломки из Чернобыля в Тарасов.
Я выключила магнитофон.
— Если хотите, я дам вам эту кассету, Олег Владимирович. Послушайте на досуге. Это откровения Баранского.
— Это монтаж! — вскочила Маргарита. — Олег, не верь ей.
Но Задунаев уже все понял. Я по его лицу видела, что сомнений в нем не осталось. Он встал, подошел к телефону и, набрав какой-то номер, попросил:
— Позовите, пожалуйста, к телефону начальника следственного отдела Алаева Игоря Анатольевича. Хорошо, я подожду.
— Сволочь! — бросилась Маргарита, злобно глядя на Баранского. — Болтун!
— Оставь меня, — отмахнулся он.
— Игорь? Это Задунаев тебя беспокоит. Узнал? Слушай, тут такое дело, приезжайте и арестуйте Баранского. Да-да, моего пресс-секретаря, он оказался наркобароном, убийцей и похитителем детей. Да, доказательства у меня есть. Его собственное признание. Так что засадишь его по полной программе. Нет, я не у себя. Адрес? — Он повернулся ко мне. — Татьяна, какой у вас адрес?
Я продиктовала, и он передал его Алаеву.
— Жду, — сказал он на прощание и повесил трубку.
Участь Баранского была предрешена.
— Олег! А как же я? — Маргарита подошла к мужу и попыталась обнять его. — Что будет со мной?
— А что с тобой может быть? — Задунаев отстранился от нее. — Состава преступления на тебя нет. Хотя, если они прицепятся к словам Максима, могут и посадить. Ну, а нет, гуляй себе в свое удовольствие. — Он сдвинул брови на переносице и повысил голос: — Но чтобы ноги твоей не было в моем доме! Поняла?
— Олег! — запричитала она. — Олег, прости меня. Я дура. Я не хотела.
Задунаев не слушал ее. Он вернулся на диван к дочери и снова обнял родное чадо.
Работники правоохранительных органов не заставили себя ждать. Приехали довольно быстро, заковали Баранского в браслеты, сложили в полиэтиленовый мешочек его пистолет и увели. Увели они и бьющуюся в истерике Маргариту, пообещав, правда, позже отпустить ее, если улик будет недостаточно.
Задунаеву было на это наплевать.
Мы остались в квартире втроем.
— Хотите кофе? — предложила я.
— Нет, спасибо, — ответил Олег Владимирович. Он был подавлен. Лариса тоже отказалась, отрицательно помотав головой.
— Как знаете, — сказала я. — А я попью.
Я удалилась на кухню и сварила кофе. Следовало срочно снять стресс. Волнения пережитых дней не могли не отразиться на мне. Вот тебе и плевое дельце. Танюха! Как говорится, не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.
На пороге кухни возник Задунаев.
— Татьяна! — окликнул он меня. — Мы, наверное, пойдем.
— Как хотите, Олег Владимирович. Можете посидеть еще. Я вас не гоню.
Он засмеялся. Но как-то нервно, неестественно.
— Да нет, надо домой.
За его спиной появилась Лариса. Я обратилась к ней:
— В следующий раз будьте осторожнее, девушка. Особенно в выборе друзей, — и перевела взгляд на Задунаева. — К вам это тоже относится, Олег Владимирович.
— Я понимаю, — кивнул он.
Я проводила их до двери. Прощаясь, Задунаев с чувством пожал мне руку.
— Спасибо вам, Татьяна. Вы не только вернули мне дочь в целости и невредимости, но и открыли мне глаза на окружающих меня людей. Я понял, что, кроме Ларисы, у меня никого нет.
Что мне было ответить на это?
— Вы не забыли свои деньги?
— Нет. — Он поднял злополучный кейс, который держал в руке. — Вот они.
— Всего хорошего, Олег Владимирович.
— И вам всего хорошего, — он потупил глаза. Я поняла, что он не ждал ничего хорошего от жизни… — Еще раз благодарю от всей души.
Они ушли. Я вернулась в кухню и налила себе кофе. Закурила. Взяв чашку, прошла в гостиную, где так недавно разворачивались бурные события. Теперь я снова была одна.
На столе лежала сумма, оставленная Задунаевым. Я заметила, что она вдвое превышает мой обычный тариф. Что ж. Я заработала премиальные. Ведь, спасая Ларису, я попутно избавила город от наркотиков. Вернее, от одного канала, по которому они текли. Бог знает, сколько еще существует каналов, подобных этому.
Я вздохнула. Надо допивать кофе, докуривать сигарету и начинать генеральную уборку.
Назад: Глава 9
На главную: Предисловие
