Глава 11

С утра пораньше я поехала в Маковые Росы. Дорога до районного центра заняла часа три. Ориентируясь на указания навигатора, я пересекла Степановск по главной улице, с северо-запада на юго-восток, выехала за пределы городка и остановилась на двадцать пятом километре, неподалеку от поворота направо. Грунтовка, ведущая в Маковые Росы, была размыта недавними дождями, так что добраться до поселка на «Ситроене» было практически невозможно.

– Проблемы? Что-то с машиной? – участливо осведомился остановившийся рядом со мной тракторист.

– Нет, с авто все в порядке, а вот с дорогой…

– Дорога, как дорога, – усмехнулся русоволосый мужичок с загорелым лицом, высунувшись из окошка своего трактора. – А вы, барышня, куда направляетесь?

– В Маковые Росы.

– Ну, тогда вам повезло, – попытался приободрить меня мужик, причем в его интонациях, как мне показалось, не было никакого подтекста.

– Вы так считаете?

– Конечно. Вот если бы вам в Трущелиху надо было, вы бы туда точно не доехали на своей красавице. А на Росы через пару километров поворот будет, а там уже щебенка.

– Это действительно большая удача. Только как мне до этого поворота доехать? Может, вы меня на буксир возьмете?

– Может быть. – Тракторист о чем-то задумался. – Послушайте, вы, случаем, не наш новый фельдшер?

– К сожалению, нет, – сказала я, понимая, как сильно разочаровываю своего собеседника.

– А что же тогда занесло вас в наши края?

– Не «что», а кто, – поправила я. – Я ищу свою подругу.

– У вас есть подруга в наших Росах? – усомнился тракторист. – Это кто же?

– Ее зовут Ангелина.

– Да у нас вроде нет таких… По-моему, вы, барышня, что-то напутали. В Росах одни старики да старухи остались, вряд ли кто-то из них вам в подружки годится.

– А вы сами в Маковых Росах живете? – уточнила я.

– Уже нет, но мои родители свой век там доживают. Я у них через день бываю. Если бы там появилась какая-то Анжелика…

– Ангелина, – поправила я.

– Один лад, – махнул рукой тракторист, – ни той ни другой там все равно нет.

Неужели Гераськины снова всех обманули, и меня в том числе?

– Скажите, сотовая связь и Интернет в поселке есть? – ухватилась я за последнюю ниточку.

– Связь-то по всему району уже давно есть. – Тракторист продемонстрировал мне свой мобильник, далеко не старой модели. – И Интернет тоже недавно провели, к выборам.

– Значит, Ангелина где-то поблизости, – произнесла я вслух, скорее для себя, нежели для тракториста.

– Что вы сказали? – переспросил меня мужик.

– Да так, это мысли вслух… Я думаю, что моя подружка если не в самих Маковых Росах, то где-то поблизости от них обосновалась.

– Погодите, а это, случаем, не жена фермера Бочкова? – предположил словоохотливый тракторист.

– Возможно. Он давно женился?

– Да где-то полгода назад у Николая Семеновича молодая хозяйка появилась, ладная такая, – тракторист мечтательно вздохнул. – Только как зовут ее, я не знаю.

– А как мне найти этого фермера? – поинтересовалась я.

– У него усадьба за Росами находится, километрах в пяти от них. Знаете, барышня, вам, наверное, удобнее будет туда с другой стороны подъехать, – и тракторист объяснил мне, как добраться в объезд до поместья Бочкова.

– Там дорога лучше этой? – уточнила я.

– Лучше, – заверил он меня и, махнув на прощание, тронулся с места.

Я достала из сумки бумажку, которую Оксана нашла в вещах Гераськина, развернула ее и лишний раз убедилась, что Павел вовсе не с бухты-барахты поставил на карте нашей области свой крестик. Как раз в этом месте располагалось фермерское хозяйство Бочкова. До центральной усадьбы было всего-то километров двадцать пять. Я завела двигатель, проехала по трассе до следующего поворота и свернула направо. Тракторист меня не обманул – эта проселочная дорога была вполне сносной. Слева и справа от нее тянулись поля, засеянные какими-то злаками. Однообразный пейзаж за окнами мне быстро наскучил. Когда впереди замаячила черепичная крыша какого-то строения, я в первый момент даже приняла эту картинку за мираж. Но она оказалась вполне реальной. Более того, в зеркале заднего вида нарисовалось авто, стремительно приближавшееся ко мне. Очень скоро я разглядела, что это серый «Ниссан Навара» – пикап, как раз подходящий для подобных дорог. К воротам поместья мы подъехали практически одновременно.

– Здравствуйте! – поприветствовал меня водитель пикапа, приоткрыв свою дверцу. – Давненько к нам гости не заглядывали. Вы сюда какими судьбами?

Я поняла, что этот мужчина лет пятидесяти пяти – пятидесяти восьми и есть фермер, у которого, скорее всего, и поселилась Ангелина. Бочков смотрел на меня, ожидая каких-то объяснений. Я решила, что не стоит сразу же раскрывать перед ним все карты.

– Я ищу Маковые Росы, но, наверное, снова не туда попала, – посетовала я, высунув голову в окно машины.

– Да, вы проехали нужный поворот. Впрочем, на вашем «Ситроене» туда не добраться. Простите, у вас в Росах родственники?

– Нет, мне предложили там работу фельдшера.

– Да, прежний уже несколько месяцев назад уволился – переехал в город. Своих кадров там нет, а из города туда никто не соглашается переезжать. Вас-то каким ветром сюда занесло?

Я ответила уклончиво:

– Это длинная история.

– Вы, наверное, устали с дороги? Может, заедете к нам, чайку попьете? – предложил фермер. – Жена будет рада с вами пообщаться. У нас ведь гости редко бывают.

– Ну, если это удобно…

– Конечно, удобно! – заверил меня водитель «Ниссана». – Вас как зовут?

– Татьяна Александровна.

– А меня – Николай Семенович.

Бочков щелкнул брелоком, и ворота начали медленно подниматься. Когда они открылись, фермер въехал на территорию своей усадьбы. Я последовала за ним. Надо сказать, поместье было вполне ухоженным – к трехэтажному особняку из красного кирпича вела гладкая асфальтированная дорога, по обе стороны которой были разбиты цветники и альпийские горки.

На крыльце стояла высокая молодая женщина в красной оборчатой юбке до пола и в светлой блузке. Она с некоторой опаской поглядела на мое авто. Была ли она похожа на покойную Полину Круглову? И да и нет. Они были приблизительно одного роста, одной комплекции, но на этом их сходство заканчивалось. У фермерши были темные волосы, а не светлые с легкой рыжинкой, как у жертвы, и выглядела она чуть старше своего возраста – лет на двадцать восемь. А Поле только-только исполнилось восемнадцать…

– Лена, знакомься, это наш новый фельдшер, Татьяна Александровна, – представил меня Бочков своей супруге.

– Вот как? – брюнетка приветливо улыбнулась мне. – А я гадаю, кого это ты к нам привез?

– Лена, я обещал, что ты напоишь нашу гостью чаем.

– Ну почему же только чаем? Сейчас и пообедает. Проходите в дом, – фермерша сделала широкий приглашающий жест.

Бочков дважды назвал имя своей жены. Он упорно говорил «Лена», а не Лина. Я не могла ослышаться. Неужели его супруга – совсем не та женщина, которую я ищу? Или это всего лишь конспирация?

Когда мы вошли в дом, Николай сказал, что ему надо переодеться, и поднялся наверх. Лена дала указание домработнице накрыть стол на три персоны, после чего обратилась ко мне:

– Татьяна, почему вы решили работать в такой глуши?

– В городе с работой плохо, а в Маковых Росах хорошие подъемные обещают, – я поправила ремешок сумки, висевшей на моем плече.

– Неужели администрация все же решила раскошелиться? – фермерша отнеслась к моим словам с неким недоверием. – Но даже если так, боюсь, вы долго здесь не продержитесь.

– Почему?

– Цивилизации в Росах практически нет, живут там одни старики. У каждого какая-нибудь болячка найдется…

– То есть вы меня отговариваете?

– Не то чтобы отговариваю, а просто пытаюсь открыть вам глаза… Неужели вас не пугает работа в этой дыре? – допытывалась Лена, внимательно наблюдая за выражением моего лица.

– Пугает, – призналась я, – но у меня безвыходная ситуация, кроме как сюда, деваться больше некуда.

Я тоже самым внимательнейшим образом следила за реакцией своей собеседницы и, кажется, уловила то, что и она тщательно от меня пыталась скрыть. Фермерша еле заметно кивнула, подтверждая, что сама находится в таком же положении. Или я это просто вообразила?..

– Не буду спрашивать, какие обстоятельства заставили вас так резко изменить свою жизнь, – медленно произнесла Лена. – Возможно, вы сами когда-нибудь об этом расскажете.

– Не исключено, – кивнула я, – но сейчас я еще не готова к этому.

Наш диалог исчерпал себя. Мы сидели в гостиной, напротив друг друга, и молчали. Я разглядывала интерьер, выдержанный в стиле кантри, а хозяйка исподтишка наблюдала за мной. Можно было только догадываться, какие мысли навеял этой женщине мой визит.

– Лена, Татьяна Александровна, к сожалению, я не смогу составить вам компанию, – сказал Николай Семенович, спустившись в гостиную. – Мне только что позвонил Архипов. Надо срочно ехать на пастбище.

– А что случилось? – встревожилась его супруга.

– Дорогая, я потом все тебе расскажу. Думаю, сегодня ты не будешь скучать, ведь у нас гости. – Бочков перевел взгляд на меня: – Татьяна Александровна, вы ведь меня дождетесь? Я вернусь часа через два и лично провожу вас до Маковых Рос.

– Конечно, дождусь, – подтвердила я.

Фермер наклонился к жене и шепнул ей на ушко:

– Надеюсь, ты помнишь о своем обещании?

– Коля, ну не начинай! Тем более при людях.

Я сделала вид, что ничего не расслышала, хотя до моего слуха дошло каждое слово, сказанное супругами. Интересно, о чем это они?

Тем временем домработница накрыла на стол, и мы с Леной пересели туда.

– Наташа, принеси нам вина, – попросила прислугу хозяйка.

– Николай Семенович не велел ставить на стол спиртное, – смущенно выдавила деревенская девушка.

– Наташа, это не для меня, а для гостьи, – пояснила Лена.

– Нет-нет, я за рулем, – запротестовала я.

– Ладно, иди. – Хозяйка небрежным жестом отослала домработницу в кухню.

После этой маленькой сценки я поняла смысл ее коротенького диалога с Бочковым. Тот напомнил жене, что она обещала не брать в рот спиртного. Лена явно была раздосадована тем, что осталась без аперитива.

– Вы давно здесь живете? – поинтересовалась я.

– Давно – недавно… Какая разница? Главное, что мне здесь нравится. Николай меня очень любит, – произнесла фермерша, не поднимая на меня взгляда.

– Да, это заметно, – подтвердила я. – Он смотрит на вас такими нежными глазами.

– Коля очень заботливый, но он много работает. Иногда я не вижу его целыми сутками.

– Чем же вы занимаетесь?

– Дизайном.

Теперь, когда мы остались с ней вдвоем, можно было закруглить светскую беседу и перейти к вопросу, ради которого я проделала этот неблизкий путь. Для начала я решила устроить небольшую провокацию.

– Лина, – отчетливо произнесла я, – а что это за соус? Я никогда такого прежде не пробовала.

Фермерша удивленно уставилась на меня, но не поправила. Пришлось повторить свой вопрос, сделав еще больший акцент на обращении.

– Соус? – растерянно пробормотала она. – Я не знаю, надо у Наташи спросить, как она его готовит… Простите, а как вы меня назвали?

– Лина, – повторила я.

– Но меня зовут Леной! Мне кажется, Коля представил меня…

– Да, конечно. А как вас по отчеству?

– Алекса… сеевна, – фермерша запнулась на втором слоге, разоблачив тем самым себя.

– Вот как? А вы так похожи на Гераськину Ангелину Александровну! – сплеча рубанула я. – Просто удивительное сходство, Елена Алексеевна!

Молодая женщина, сидевшая за столом напротив меня, уронила вилку в тарелку.

– Я сразу почувствовала, что вы не фельдшер, – призналась она, осознав, что окончательно прокололась. – Давайте договоримся так – я дам вам деньги… много денег, и вы забудете сюда дорогу!

– Лина, я вам не враг! – проникновенно произнесла я. – Если вы думаете, что я от Петра Ильича, то вы очень сильно заблуждаетесь.

– Наташа! – позвала Гераськина.

Домработница быстро появилась в дверях гостиной:

– Слушаю вас?

– Наташа, ты на сегодня свободна!

– А как же посуда? – Прислуга растерянно уставилась на стол, заставленный приборами.

– Я, по-твоему, не в состоянии сама вымыть посуду? – прикрикнула на нее хозяйка.

– Я этого не сказала. – Домработница виновато потупила взор. – Хорошо, я сейчас уйду.

– Как вы меня нашли? – осведомилась Ангелина, когда мы остались с ней вдвоем.

– Я бы не стала тратить время на обсуждение этого вопроса. Тем более что это не так уж важно.

– Нет, как раз это и важно! – возразила Гераськина. – Я должна знать, где просчиталась, чтобы не повторять впредь таких же ошибок.

– Ангелина, если бы вы не изъявили желания посетить шоу рок-группы «Кольца Сатурна»…

– Ах, вот в чем дело?! – всплеснула руками беглянка. – Все дело в том телефонном звонке…

– Нет, Лина, суть дела не в телефонном звонке, а в том, что на стадионе погибла девушка, которую приняли за вас.

– Какая еще девушка?! Что вы такое говорите?! Мало ли кто где погиб? Не надо все это на меня вешать! – Гераськина резко встала, подошла к шкафу и принялась выдвигать ящики. В одном из них оказалась початая бутылка коньяка. Сделав пару глотков, она вернулась с ней за стол и спросила: – Чего вы от меня хотите?

– Я хочу, чтобы вы дали свидетельские показания.

– Какие еще показания?! Кому?! – Бывшая танцовщица вновь приложилась к бутылке.

– Ангелина, постарайтесь не пить и попытайтесь внимательно вслушаться в то, что я вам сейчас скажу.

– Да кто ты такая, чтобы мне указывать! – возмутилась Гераськина, перейдя на «ты».

– Частный детектив. Я представляю интересы отца погибшей девушки, которая сидела во время рок-концерта на вашем месте.

– Не смешите меня! Мое место! – фыркнула Ангелина. – Я же не жена мэра, чтобы иметь свое персональное место в зрительном зале!

– Павел купил билеты на лучшие места и назвал вам их по телефону, еще не зная, что в его съемной квартире стоит прослушка! Когда это обстоятельство выяснилось, он тут же выбросил билеты. Их нашел один студент и пригласил на концерт свою девушку. На свою беду, она была отдаленно похожа на вас…

– Не хочу ничего слышать об этом, – нетрезвым голосом пролепетала бывшая танцовщица. – Все только-только стало налаживаться, а тут ты мне на голову свалилась…

– Лина, прекратите пить! – Я попыталась вырвать у нее из рук бутылку. – Поймите, я здесь, чтобы помочь вам!

– Да чем ты можешь мне помочь?! Ты можешь только разрушить мою жизнь! Николай меня любит, он все ради меня готов сделать… А что ты можешь мне предложить взамен?

– Ну свою любовь я тебе не обещаю, но могу сделать так, что Петр Ильич сядет как заказчик убийства. После этого ты сможешь вернуться в родной город, организовать танцевальную студию… Нет, остаться с Бочковым ты тоже, конечно, сможешь… Но что-то мне подсказывает – тебе не очень-то здесь нравится.

– Нравится – не нравится… Главное, быть любимой…

– Похоже на психотренинг, – заметила я. – Лина, ты постоянно уговариваешь себя, что тебе хорошо с Николаем Семеновичем. Но сама-то ты его не любишь. Это видно невооруженным глазом!

– Не нравится – не смотри! – парировала эта не слишком трезвая, запуганная женщина.

– Ангелина, неужели ты не понимаешь, что подвергаешь риску не только свою жизнь, но и жизнь своего брата, и других людей, которые могут встать между тобой и твоим бывшим боссом?

– Пашка сам во всем виноват. Если бы он не предложил мне грабануть сейф, я бы сейчас здесь не сидела!

– Ты могла отказаться. Ладно, что сделано, то сделано. Сейчас есть реальный шанс поставить точку в этом деле и начать жизнь заново, – попыталась я заинтриговать Ангелину.

– Каким образом? – клюнула она на мою наживку.

– Я тебе уже говорила – надо дать показания по делу об убийстве Полины Кругловой!

– Ты хочешь, чтобы нас с Пашкой тоже посадили? – Лина вскинула на меня испуганные глаза.

– Я хочу, чтобы заказчик и исполнитель убийства ни в чем неповинной девушки предстали перед судом.

– Если я заявлю, что ту девчонку убили вместо меня, мне придется рассказать, почему Петр Ильич за мной охотится, то есть признаться в том, что я обчистила его сейф, – вполне здраво рассудила эта полупьяная женщина. – Думаешь, я совсем дура, поэтому не понимаю, чем мне, да и Пашке тоже, это грозит? Перепелицын выйдет сухим из воды, а мы с братом отправимся на зону… Нет, такой вариант меня не устраивает! Лучше я буду до конца жизни сидеть в этом богом забытом месте, возможно, рожу ребенка… А Пашка… Он скоро уедет туда, где его никто не найдет.

– В Казахстан?

– А ты откуда знаешь? – удивилась Гераськина.

– Дело в том, что твой брат-близнец тоже в последнее время пристрастился к спиртному. А, как известно, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке…

– Я что, тоже лишнего наболтала?!

– Пока нет, но – можешь. Насколько я понимаю, скоро твой муж вернется. Уж не знаю, стоит ли поддерживать при нем легенду о том, что я – фельдшер?

– Муж, – горько усмехнулась Лина. – Мы с Колей не расписаны и не венчаны! Хотя дня не проходит, чтобы он не уговаривал меня поехать в районный ЗАГС, а после регистрации отправиться в церковь – венчаться… Мне Бочкова сам Бог послал, когда я сидела в Степановске на вокзале и не знала, куда после клиники податься. Он увидел меня и узнал. Оказывается, около полутора лет назад Николая каким-то ветром занесло в «Рандеву»… Короче, он в общих чертах знает, что со мной приключилось, и это его не смущает.

– Ну-ну. – Я подумала, что Ангелина, скорее всего, рассказала фермеру ту же жалостливую историю о том, как ее едва не продали в сексуальное рабство, которой Павел потчевал поначалу свою невесту.

– О, легок на помине! – Лина ответила на телефонный звонок: – Да, Коля! Татьяна еще здесь. Нет, она никуда не торопится. Задержишься? В крайнем случае, я сама покажу ей дорогу в Маковые Росы. Нет, тебе показалось… Бочков! Вечно он дела какие-то в поле или на ферме находит. Вот и сегодня – обещал через два часа вернуться, а теперь говорит, что до вечера задержится… Слушай, а может, мне действительно поехать с тобой в Тарасов, пойти в полицию и все рассказать? Не обязательно же всю правду говорить, в смысле сколько я денег из сейфа взяла?

– Ты бы хоть закусывала, – заметила я Гераськиной, которая время от времени прикладывалась к бутылке.

– Да ладно, – усмехнулась Ангелина. – Сегодня и напиться можно! У меня ведь сейчас судьба решается! Ехать в Тарасов – не ехать в Тарасов?.. Знаешь, я, пожалуй, оставлю все как есть. Коля сильно расстроится, если я его брошу… Но, с другой стороны, я такая стерва… Он заслуживает женщину гораздо лучшую, нежели я… А я… чего, то есть кого я заслуживаю? Молодого сильного мужика, а не этого – без пяти минут пенсионера… А вдруг и правда Перепелицына посадят? – она рассуждала вслух, покачиваясь на стуле.

– Конечно, посадят, если удастся доказать, что он – заказчик убийства. А без твоей помощи это практически нереально.

– Все, уговорила! – Ангелина допила коньяк и встала, слегка покачнувшись. – Пойду собираться. Ты меня подожди, я быстро – возьму документы и вещи на первое время. Еще надо Коле записку написать…

Я даже не ожидала, что мне так быстро удастся уломать Гераськину пойти к следователю. Вероятно, она сама уже устала от своей конспирации, от жизни вдали от цивилизации и даже от безграничной любви пожилого фермера. Так что мое предложение оказалось как нельзя кстати.

Прошло пять минут, десять, пятнадцать, но Лина не возвращалась. Поначалу я слышала где-то в недрах дома ее шаги, какие-то слова, произнесенные вслух, а потом все стихло. Может, она задумалась над текстом письма для своего сожителя? Я подождала еще минут пять, а потом отправилась разыскивать Ангелину. Нашла я ее в спальне. Она лежала на кровати, распластав руки в стороны. На прикроватной тумбочке стояла наполовину выпитая бутылка виски. На полу валялся смятый листок бумаги. Я подняла его и прочитала: «Коля, любимый, прости. Я должна…» Записка была не дописана. Вероятно, Гераськина долго пыталась найти нужные слова, но они не находились, поэтому она вновь прибегла к алкогольному допингу. Однако новая доза спиртного не пошла ей на пользу – лишь вырубила женщину. Лина заснула, так и не дописав прощальное письмо. Это было совсем некстати! Если уж ехать в Тарасов, то в отсутствие Бочкова. Я догадывалась, что Николай Семенович не отпустит свою Лену в областной центр.

– Ангелина, – я потеребила спавшую женщину за плечо, но никакой реакции с ее стороны не последовало. Тогда я усиленно затормошила ее. – Лина, просыпайся! Нам пора ехать! Вставай!

Она зашевелилась, сменила позу, но так и не пробудилась. Тогда я решила перейти к более кардинальным мерам. Спустившись вниз, я налила в кувшин воды, закрыла кран… и вдруг услышала какой-то шум. Неужели фермер вернулся? Я посмотрела в окно, но его пикапа не увидела. Где-то скрипнула дверь, и я предположила, что Лина все-таки проснулась и вышла из спальни, поэтому я оставила кувшин с водой на столе и пошла наверх. В доме было тихо, я не слышала ничего, кроме звука собственных шагов.

Дверь в спальню была открыта, поэтому еще не войдя туда, я увидела, что Гераськина по-прежнему лежит на кровати. Остановившись, я подумала, не вернуться ли мне в столовую за кувшином, но в следующий момент услышала легкий скрип, похожий на звук открывавшегося окна. Внутреннее чутье подсказало мне, что это не ветер, поэтому я тихонько подошла к двери, присела на корточки и заглянула в спальню. Первое, что я увидела, – мужской силуэт за окном. Одной рукой он держался за подоконник, а второй аккуратно открывал раму. При этом незнакомец не сводил глаз со спавшей женщины. У меня мелькнула мысль – уж не тайный ли это воздыхатель Лины, который решил воспользоваться тем обстоятельством, что она сейчас находится дома одна, без мужа и прислуги? Но ее тут же перебила другая – это же Чарлик! Он успел не только вернуться из Москвы, но и добраться сюда! Я вроде бы ни на секунду не забывала, что за Гераськиной охотится киллер, но в первый момент приняла его за «озабоченного» деревенского мужика. Впрочем, это и неудивительно, ведь на сей раз Артур Черныш именно такой образ для себя и выбрал, надев холщовую панамку и рубашку в крупную клетку.

Открыв одну раму, он достал пистолет и прицелился Лине в голову. Но я тоже не сидела сложа руки. Мне хватило нескольких секунд, чтобы выхватить из сумки, висевшей на плече, «макаров». Резко вскочив, я прицелилась в Чарлика и крикнула:

– Брось оружие!

От неожиданности тот покачнулся, но удержался на карнизе, даже пистолет не выронил, а быстро перевел его на меня.

– Я тебя уже где-то видел, – спокойно сказал Чарлик. – Вспомнил – у входа в пиццерию. Ты что, из ментовки? Вот уж не подумал бы…

Я нажала на курок, прочитав в глазах Черныша, что он собирается выстрелить. Наши выстрелы прозвучали практически одновременно. Моя пуля угодила в закрытую половину окошка, его – в дверной косяк и, отрикошетив от него, попала во вскочившую с кровати женщину. Вскрикнув, Лина рухнула обратно на покрывало. Осколки стекла посекли Артуру лицо, но это не остановило его. Он вновь прицелился в меня, но в следующую секунду рухнул вниз. Подбежав к окну, я увидела лежащего на земле Чарлика, а рядом с ним – Бочкова.

– Что здесь происходит?! – закричал он, задрав голову. – Что с Леной?!

– Лина ранена в ногу, но это не смертельно! – Я успела увидеть, куда угодила срикошетившая пуля. – Хотя отвезти ее больницу не помешает. Простите, но я не фельдшер, а частный детектив, – я заметила, что Артур потянулся к пистолету.

Николай Семенович перехватил мой взгляд, сообразил, в чем дело, и проворно откинул ногой его пистолет в сторону. Я достала из сумки наручники и бросила их вниз:

– Справитесь?

– Само собой, я ведь срочную на границе служил.

– Я умираю? – чуть слышно пролепетала Ангелина.

– Все будет хорошо, – заверила я ее, скручивая простыню в жгут.

– А что с тем человеком?.. Ты его убила?..

– Это не входило в мои планы. Для следствия он нужен живым.

– Но он упал!

– Это Николай Степанович уронил лестницу, на которой стоял киллер.

– Так Коля здесь? – встревожилась Лина.

– Да, он вернулся вовремя.

Оказав Ангелине первую медицинскую помощь, я позвонила Кирьянову.

– Алло, – вяло отозвался он.

– Володя, я понимаю, что сегодня воскресенье, но дело срочное… У меня тут Чарлик лежит с сотрясением мозга.

– Где?! – выкрикнул в трубку полковник.

– В Степановском районе, недалеко от поселка Маковые Росы, в усадьбе фермера Бочкова, – и я объяснила Кире, как туда добраться.

– Как же вас туда занесло?!

– Ну, сначала туда Ангелину занесло, потом меня, а затем – и Черныша…

– Ясно, я все понял, сейчас распоряжусь, чтобы к вам выслали опергруппу.