ГЛАВА 8
Вера проводила меня до парадной двери – иначе охранник обязательно бы поинтересовался, куда это я тащу такой драгоценный магнитофон и не украла ли я его часом в какой-нибудь из квартир этого элитного дома.
Помахав на прощание рукой, она прикрыла дверь и взбежала по лестнице на свой этаж – я слышала ее легкие удаляющиеся шаги.
Выходила я от Кургулиных с облегчением – у меня были развязаны руки, и я могла вникать во все подробности дела уже не просто из чистого любопытства или из-за участившихся в последнее время всевозможных совпадений. Теперь это было моей работой.
До сих пор я была как бы в стороне от всего происходящего, находилась в роли наблюдателя. Но стоило лишь нам с девушками заключить устное соглашение – и я уже начинаю вникать в ситуацию совершенно по-иному.
Да и отношение ко мне, как я поняла, стало совсем иным. Иначе с чего бы это два лениво покуривающих на скамейке мордоворота, как только я прошла мимо них, вдруг разом затушили свои бычки и двинулись за мной следом?
Вот это мне по душе. Раз я кому-то мешаю, значит, этот кто-то встревожен. А встревожен он потому, что я прикоснулась к чему-то, что он хотел бы оставить в тайне, спрятать от чужих глаз. Выходит, я действую в правильном направлении.
Любопытно, эти два амбала только следят за мной или хотят меня ликвидировать?
Неужели охранник на входе так оперативно среагировал, позвонил Зое на работу, а та пришла в ярость и вызвала своих ребят, чтобы они разобрались со мной? Или в игру вступил кто-то еще?
Все бы хорошо, если бы не эта жара! Кто бы знал, как я не люблю в жару махать руками и ногами! Теплый климат, по-моему, располагает к миролюбивым переговорам, а не к использованию грубой силы.
Впрочем, вся мировая история вряд ли подтвердит этот тезис…
Но вскоре мне стало не до размышлений о мировой истории. Двое парней довольно зверского вида нагнали меня и какое-то время шли сбоку. Затем один из них ускорил шаг и оказался впереди меня.
Дождавшись, пока я сверну в проходной двор, первый из этой парочки остановился и повернулся ко мне лицом. Второй стоял совсем близко за спиной – его горячее дыхание обжигало мне шею.
Волей-неволей пришлось остановиться. Больше всего в этот момент я боялась, что во время драки эти лбы повредят тети Клавин магнитофон, поэтому я аккуратно поставила его на землю и слегка отодвинула ногой.
– Куда торопимся, девушка? – лениво спросил тот, что стоял лицом ко мне. – Давайте познакомимся поближе. А то, говорят, вы такая общительная. Вот и пообщаетесь с нами.
Второй обхватил меня сзади под локти, и я позволила ему это сделать. Для того, чтобы использовать его корпус как упор – ведь мне пришлось бить ногой в челюсть его коллегу, а это проще сделать, когда у тебя за спиной есть надежная опора.
Тот отлетел к мусорному баку и оставил своей башкой на поржавевшем теплом металле небольшую вмятину. Пока он поднимался, я дважды врезала его приятелю, обхватившему меня сзади ногой, в пах. Первый раз – пяткой снизу вверх, это наиболее болезненный удар для мужских достоинств, второй раз – уже каблуком, для этого мне пришлось немного вытянуть вперед колено.
И чего это мужики такие самонадеянные?! Знают же, что мошонка у них не железная. Так носили бы нечто вроде бронетрусов.
Ага, теперь первый поднялся. Ну иди сюда, иди поближе, только магнитофон не задень.
Злой, да? Ух, какой ты злой! Сейчас бить будешь? Ой, как я испугалась! Заметалась прямо возле стенки. Ты видишь, как я испугалась? Видишь, судя по довольному взгляду. Это хорошо.
Значит, когда ты выбросишь вперед руку, надеясь достать мою физиономию, ты вложишь в удар всю силу. И, когда я верткой рыбкой чуть отклонюсь в сторону и просочусь у тебя под мышкой, ты не успеешь остановить свою конечность и твой кулак со всего размаха врежется в кирпичную стену. Ой, да там еще какие-то железные распорки вбиты. Неприятно, правда? Наверное, перелом.
Лучше тебе выйти из игры – все равно драться ты уже не сможешь, а стоять в стороне не позволит совесть. Поэтому я вмажу тебе ребром ладони по сонной артерии, и ты спокойно полежишь, пока я буду доводить до кондиции твоего коллегу, который, превозмогая боль, все же решил внушить себе, что он сейчас уроет эту сучку.
Жаль, что я не захватила с собой шокера. Ну и жара, право слово. Ах, вспотела! И чего поленилась положить в сумочку эту игрушку?! Как было бы просто – ткнул разок промеж глаз, и мужик отдыхает.
Пришлось дать возможность этому разъяренному быку немного попрыгать в боксерской стойке. И, когда он делал свой коронный выпад левой – наверняка его очень хвалили за этот удар в какой-нибудь спортивной секции, – сломать ему нос своим каблуком.
Хоть бокс и аристократический вид спорта с берегов Альбиона, но у нас сейчас демократия, а Россия все же ближе к Азии, так что японские боевые искусства для нее как-то органичнее…
Ну вот, кажется и все. Так, а где же мой магнитофон? Я оглянулась по сторонам и увидела замершего в ужасе бродягу преклонных лет, который держал в руках «Сони». Наверное, он подобрал магнитофон, когда драка только-только начиналась, но все, что он увидел за эти несколько секунд, настолько потрясло несчастного, что он потерял способность передвигаться.
Заметив, что я направляюсь к нему с угрожающим видом, бродяга выронил импортную мыльницу на газон и с умоляющим криком «Не надо!» дал деру.
Я подняла магнитофон, смахнула пыль с поцарапанного корпуса и отправилась домой.
* * *
Тети дома не оказалось – она снова ускакала на почту в надежде все-таки получить свою посылку с книгами из серии «Золотая пуля».
Я села смотреть видик и два часа вникала в какие-то сложные взаимоотношения между разными кланами вампиров. Когда фильм кончился, я приняла душ, и только успела вытереться, принять чашечку кофе и закурить сигарету, как раздался звонок.
«Тетя снова забыла ключи», – раздраженно подумала я, шлепая босыми ногами по коридору.
Ан нет! В «глазке» просматривался небезызвестный мне Корней Фердыщенко. По бокам от него стояли мои новые знакомые – те самые два лба, которые настойчиво предлагали мне познакомиться в проходном дворе. Так вот чьи это были люди!
– Это как понимать? – злобным шепотом начал разговор Корней, забыв поздороваться.
Фердыщенко тыкал пальцем в своих ребят, глядя на меня с такой злобой, как будто я была маленькой девочкой, которая в гостях разбила дорогую вазу из китайского фарфора, и теперь меня ожидала хорошая трепка.
– А что, есть различные толкования? – как ни в чем не бывало ответила я, созерцая свернутый набок нос и загипсованную руку у неудачливых драчунов. – По-моему, все и так понятно.
– Так, давай, чтоб без долгого базара, сразу определимся, – постарался взять себя в руки Фердыщенко. – У меня к тебе вопросы, и будет лучше, если ты мне прояснишь, с какого боку ты суешь везде свой нос.
– Лучше для кого?
– Для всех, ебть, – выкрикнул Корней и скомандовал своим парням: – Ждать меня у подъезда! И смотрите, чтоб вас больше никто не обидел, цуцики! А то уволю к чертовой матери без выходного пособия!
Те послушно развернулись и с явным облегчением стали сбегать по лестнице.
– Может, пройдете? – предложила я Фердыщенко. – Коридор у меня тесноват.
Корней прошагал в комнату и, не ожидая следующего приглашения, бухнулся на диван.
– Что у тебя за дела с Веркой? – мрачно спросил Фердыщенко.
– А чего ты такой взволнованный? – в свою очередь поинтересовалась я. – Ну какие у нас могут быть дела? Все больше женские.
– Я тут, ебть, мужиков от нее не успеваю отшивать, а еще баба привязалась, – процедил сквозь зубы Фердыщенко. – Ты что, подружку себе богатенькую нашла? Думаешь что-то поиметь?
– Слушай, а чего ты ко мне привязался? – возмутилась я. – Твои парни, например, они меня пасли или Веру? Кто вообще дал им приказ меня пощупать? И зачем? Ты что, такой ревнивый?
– Будешь тут с ней ревнивым, – озлобленно ответил Корней. – Если такой кусок упустить – потом всю жизнь локти кусать придется.
– И что же, если тебе что не по кайфу, ты сразу громил напускаешь? Просто так нельзя поговорить? Или у тебя такой стиль по жизни?
– Объясняю четко и ясно, чтоб потом не было претензий, – нехотя проговорил Корней. – Ты мне не понравилась еще там, на пляже. Я сквозь кусты видел, как Верка к тебе целоваться лезла.
– Ах вот оно что…
– Тогда я не стал шум подымать, а когда мои ребята, которые за ней ходят, просигналили мне, что она к тебе пошла, а потом вы к ней домой завалили, я уже не стерпел. Ну и отдал им приказ отвадить тебя от Верки, – пояснил Фердыщенко.
– Можешь не беспокоиться, – заверила я его. – Она это так, по пьяни. У нас с Верой ничего не было, нет и не будет. Усек?
– Вам, бабам, только поверь, не заметишь, как без штанов останешься, – огрызнулся Фердыщенко. – Где драться-то так научилась?
– Где надо, там и научилась, адресок не дам, – не осталась я в долгу. – А с Верой я буду видеться, если захочу, и никто меня не остановит.
– Ну ты и наглая! – возмутился Фердыщенко. – Думаешь, управы не найдется?
– А я Зое пожалуюсь! – решилась я на блеф. – Она была у меня сегодня, и мы с ней очень мило поговорили. Так что, если не хочешь, чтобы твоя будущая теща начала тебя пилить до свадьбы, оставь меня в покое. Иначе я настучу Зое, что ты не пара ее дочери, бандит, гоблин и урка, и Зоя Сергеевна подыщет ей такого же богатого, но более приличного жениха. Усваиваешь?
Как ни странно, мой прием сработал. Я хотела как минимум посмотреть на его реакцию, но было похоже, что Фердыщенко всерьез отнесся к моим словам.
– Что у вас за дела с Зоей? – настороженно поинтересовался Корней.
– Личные, – продолжала я вешать ему лапшу на уши. – И тебе в них нечего соваться. Чем меньше ты будешь вникать, тем лучше.
– Да больно мне надо, – спохватился Корней. – Я хоть университетов и не кончал, но человек серьезный. Цветмет, ебть, это тебе не на арфе пиликать. А если насчет жениховства, то я этому Лимонадному Джо, которого Зоя для Лизы подобрала, сто очков вперед дам.
– Вот и ладушки, – поднялась я с кресла. – А теперь тебе пора.
* * *
После ухода Корнея я напряженно думала – стоило ли мне отпускать его так просто? Не слишком ли я рисковала, рассказывая ему байки про свою дружбу с Зоей? И не следовало ли попробовать разговорить его – хотя бы насчет жениха Лизы, которого он назвал Лимонадным Джо? Впрочем, нет, все пока идет как надо.
Я достаточно запудрила ему мозги – как раз в нужной пропорции. Настолько, чтобы он свыкся с мыслью, что я могу видеться с Верой, но не до такой степени, чтобы Корней стал наводить у Зои справки на мой счет.
Как ни хорохорился Корней, я все же не могла не видеть того, что он остерегается будущей тещи и боится потерять ее благосклонность.
Поэтому он не будет говорить обо мне с Зоей, а сама она после нашей сегодняшней встречи вряд ли заведет речь о моей персоне.
Черт, кто же это опять трезвонит в мою дверь! Сегодня тут уже перебывали Вера, Зоя Сергеевна, тетя Клава и Фердыщенко! Могу я наконец побыть хоть немного одна? Или мне снова преподнесут очередной сюрприз неожиданные визитеры?
«Это у нас что-то новенькое, – удивленно покачала я головой, наклонившись к дверному „глазку“. – Такой экземпляр мне еще не попадался!»
И действительно, было чему удивиться! Перед дверью стоял неохватных размеров мужик – косая сажень в плечах, драная оранжевая майка на голом теле, сплошь изуродованном плохого качества татуировками, подбитый глаз, стрижка под бокс, мясистый нос и надорванная нижняя губа. А кулаки – каждый с голову взрослой овчарки.
Я на всякий случай сбегала в комнату и, вытащив из шкафчика шокер, зажала его под мышкой и вернулась в коридор.
Обычно эта игрушка всегда лежит у меня в сумочке, но как раз сегодня я забыла захватить его с собой – и вот вынуждена была расправляться с налетевшими на меня в проходном дворе орлами с помощью рук и ног. Но теперь-то я уж пущу его в дело!
Однако не пришлось!
Едва я распахнула дверь, готовая к самым агрессивным действиям, как из-за косяка появилась запыхавшаяся тетушка Мила.
– Ах, солнышко, – проговорила она, всплеснув руками, – как хорошо, что ты дома!
Она кивнула мужику в майке, и тот подтащил к двери огромную сумку, доверху набитую бандеролями с блямбами сургучных печатей.
– Кажется, я забыла свои ключи, – пожаловалась тетя Мила.
– Вы… вы откуда?
– С почты, душечка, – отирая пот платком, ответила тетя.
– Ах да, вы же весь день не могли туда попасть, – припомнила я сегодняшние перипетии. – Теперь я вижу, что вам это удалось.
– Да-да, – закивала тетя Мила. – Представляешь, мне прислали почти все, что я заказывала по каталогам. Пришлось сбегать в сберкассу и снять немного денег со счета. А потом, когда я вернулась на почту и увидела такую груду, поняла, что не смогу все это дотащить до дома. Представляешь мое состояние?!
Состояние тети Милы я представляла очень хорошо. Наверное, так должен был себя чувствовать искатель клада, оказавшийся в пещере, под завязку набитой сундуками с драгоценностями, – и унести нельзя, и бросить жалко. Положение, прямо скажем, незавидное!
– Этот достойный господин вызвался мне помочь, – указала тетя Мила на своего спутника. – Ваня работает грузчиком в молочном магазине, около почты, и он быстренько все дотащил. Уж и не знаю, что бы я без него делала! А тут еще эта жара!
– Ничего, тетя Мила, – утешила я ее. – Сейчас нашли очень действенное средство против изнуряющей жары. Его может применять любой человек.
– Вот как? – оживилась тетя Мила. – Возраст значения не имеет?
– Никакого, – серьезно заверила я ее. – Нужно просто как можно чаще повторять про себя: «Мне прохладно. Мне прохладно». Не пройдет и трех месяцев, и вы действительно забудете о жаре.
