Глава 14
— Кто там? — после достаточно долгого разглядывания меня через глазок, что не укрылось от моего внимания, спросил мужской голос.
— Телеграмма с почты, — деловито ответила я.
— Эй, — тот же голос обратился внутрь квартиры, — телеграмму принесли.
— Спроси, от кого, — властно велела женщина.
— От кого телеграмма-то? — послушно пробасил мужик.
— Из Тарасова. От Григорьевой С.С.
— О, твоя маменька снова посылает мне привет, — весело крикнула женщина и этой фразой выдала себя полностью. — Дима, получи телеграмму, — приказала она, и ее шаги удалились.
Теперь у меня не было сомнений, что Андрей здесь. Более того, я ликовала — он жив. Значит, еще не все потеряно. Я даже улыбнулась, предвкушая, какое лицо будет у этой девицы через несколько минут.
Дверь отворилась спустя пару минут, в течение которых кто-то с той стороны боролся с многочисленными замками. Похоже, хозяева любят безопасность: забаррикадировались на славу. Наконец, на пороге показался здоровенный детина, я даже не ожидала такого увидеть.
— Давай свои бумажки, — протянул он руку.
— Не мои, а твои, — размахнувшись, я опустила сумку с камнем внутри на его бритую голову.
Парень тихо охнул и начал оседать. Подставив ему плечо, дабы заглушить звук падения, я с трудом удержала тяжесть его тела, помогая мягко приземлиться. После этого захлопнула дверь и уверенным шагом направилась в ближайшую комнату. Нельзя сказать, что увиденное удивило меня, хотя внутренне я ожидала чего-то подобного.
На стуле сидел Григорьев, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту. При моем появлении глаза его широко раскрылись.
Однако присутствие здесь Андрея было вполне закономерным и предсказуемым. А вот чуть в стороне от него меня дожидался не самый приятный сюрприз. Красивая девушка держала меня под прицелом изящного пистолета. Несмотря на его небольшой размер, выстрелом из него можно запросто разнести голову, стреляя с близкого расстояния. Хотя, подумала я, красавица Наталья, — а в том, что это именно она, сомнений не было, — вряд ли станет марать свою ухоженную квартирку. Один ворсистый ковер розового цвета чего стоит, отмыть его от крови будет нелегко.
— Явилась все-таки, — подходя ближе, сказала девушка. Пистолет ее оказался совсем рядом с моим лбом.
— Люблю преподносить сюрпризы, откликнулась спокойно я, понимая, что не успею вытащить сейчас свой «ПМ», поэтому мысленно согласилась поиграть по ее правилам. Пока.
— Мне сказали, что у Андрея появился крутой телохранитель, и предупредили даже, что это особа женского пола. Но как ты узнала мой адрес? Разве ты успел предупредить ее? — спросила она, бросив мимолетный взгляд на Григорьева. — Не мог. Я пресекла твою попытку.
— Я, пожалуй, присяду, — нагло сообщила я, опускаясь на диван.
На лице Наташи проступила явная растерянность. Похоже, такого поведения она не ожидала.
— Устала? — удивленно осведомилась она. — Ноги не держат?
— Нелегко к вам подниматься.
В следующую секунду я решила позлить красавицу. Не ради какой-то пользы — просто не смогла отказать себе в таком удовольствии.
— Я скучала по тебе, — сказала я Андрею, послав ему воздушный поцелуй, а потом обратилась к хозяйке: — Курить можно?
— Обойдешься, — девица зло посмотрела на Григорьева и сразу на меня, прокомментировала, процедив сквозь зубы: — Голубки…
— Я за милым хоть на эшафот! — кивнула я.
Мне ужасно нравилось видеть ее перекошенное от злобы лицо. Видно, в прошлом она действительно строила серьезные планы, связанные с Андреем, потому-то в глазах ее вспыхнула такая ревность, словно своим горячим взглядом она вознамерилась испепелить меня.
— Так как по поводу курения? — Настаивала я на своем.
Конечно, я понимала, что играю с огнем, разговаривая с ней в таком тоне, но делала это исключительно потому, что интуитивно ощущала: Наташа не профессионал, общение с пистолетом для нее в новинку и собственноручно выстрелить она вряд ли сможет. Скорее всего, передаст нас в руки своего дружка, того самого, который отдыхает сейчас в коридоре. Тому, что муху задавить, что человека — все равно, это ясно с первого взгляда.
— Дай сюда сумку, — приказала девица, еще крепче сжимая пистолет, будто это могло прибавить ей смелости.
Она совершенно очевидно нервничала, зато я чувствовала себя как рыба в воде. Ситуация была под моим контролем, несмотря на то, что видимые преимущества, в частности возможность воспользоваться оружием, были на стороне Наташи.
— На, — я бросила сумку ей под ноги.
Одной рукой она открыла ее и, увидев булыжник, нервно хихикнула.
— Вот чем теперь обороняются современные телохранители, — зашлась она смехом.
— Тем не менее твоего дружка я вырубила.
Только я успела это сказать, как в комнату, слегка покачиваясь, вошел амбал, который открыл мне дверь. С головы его тонкой струйкой стекала кровь.
— Ну ни фига себе! — выдохнул он. — Я же тебя убью, гадина! — замахнулся он на меня, стоя в дверях. Я так поняла, сделал он это скорее для проформы.
— У тебя будет такая возможность, но позже, — Наташа посмотрела на его голову. — Иди водой помой и платок чистый приложи.
Слушаясь ее, как родную маму, громила вышел в коридор.
— Ну, что скажешь? — Наташа села на стул, не опуская руку с пистолетом.
— Мне хочется послушать тебя. Я хочу, чтобы ты рассказала, зачем тебе все это надо.
— Чего ради ты этим интересуешься? Имей в виду: тебе в любом случае не жить.
— Считай, что во мне говорит любопытство.
В комнату снова вошел бритый.
— Нет, ты только подумай, — снова обратился он к Наташе, — я и дверь открыть толком не успел, а она мне по башке звезданула! — Он все еще не мог простить себе такую оплошность.
— Перестань. Садись напротив и пистолет на нее направь. У меня уже рука устала его держать.
— С непривычки он кажется довольно тяжелым, — посочувствовала я. — Тренироваться надо больше.
— Заткнись! — нервно вскрикнула она, но потом взяла себя в руки и даже улыбнулась. Вышло так себе, кисловато. Похоже, дамочке и даром не нужна вся эта игра.
Мордоворот взял у нее пистолет и прицелился. Вот теперь надо быть осторожнее, а не то этот выстрелит даже без особой необходимости. Пора действовать.
— Может, все-таки разрешишь покурить? — на этот раз смиренно попросила я.
— Кури, — Наташа кинула к моим ногам пачку сигарет и зажигалку, — разговор долгим будет, да и, наверное, для вас двоих последним.
Я нагнулась, намереваясь поднять с пола брошенную пачку. В этот момент Наташа подошла ко мне и встала рядом, однако ее присутствие меня мало волновало.
Одной рукой я потянулась за сигаретами, а другой неуловимым движением вытащила из кроссовок сюрикен и метнула его с раскруткой прямо в лоб бритому. Сегодня точно не его день.
Раздался крик, и, пытаясь схватиться за лоб, из которого потоком полилась кровь, мордоворот нажал на курок и тут же упал на пол, продолжая орать. Естественно — все-таки железка во лбу. Меня вообще удивило, что он еще смог что-то сделать.
Я инстинктивно пригнулась, но это было необязательным, что стало ясно через мгновение. Наташа, не произнеся ни звука, в отличие от своего дружка, рухнула на диван рядом со мной, и я увидела, как на ее белоснежной блузке начало растекаться алое пятно. Вот это мне совсем ни к чему — кровь, душераздирающие вопли бритого придурка… Как в каком-нибудь крутом боевике.
Я посмотрела на Григорьева и вскочила с дивана. У Андрея было такое выражение лица, что мне стало не по себе. Я поняла, что ему сейчас лучше бы с унитазом пообниматься, чем с кляпом во рту сидеть. Ну, конечно, он такие устрашающие сцены только на экране видел, а наяву еще не привык.
Я вынула у него изо рта кляп, но развязывать пока не спешила. Пусть помучается. Черт, если бы он был более осторожным, мы могли бы избежать этой переделки. Или она все равно нас настигла бы?
Глаза Андрея все еще были широко раскрыты, и я услышала его тихое хрипение.
— Ты хочешь что-нибудь мне сказать? — спросила я, встав рядом с Григорьевым на колени.
— Ты как всегда вовремя, — еле выдавил он из себя, не сводя глаз с Наташи, не подававшей признаков жизни.
— И больше ничего?! — Я снова вспомнила, какие мучительные часы мне пришлось пережить из-за его глупости, сколько страшных картин пронеслось перед моим мысленным взором за то время, пока я не нашла его.
— Спасибо, — прохрипел Андрей.
— Это «спасибо» напоминает мне новогоднюю елку. Дед Мороз раздает детям подарки, а воспитательница спрашивает: «Ребята, что надо сказать Дедушке Морозу?» И они послушно отвечают: «Спасибо!»
— А что надо было сказать? — Андрей смотрел на меня, как на безумную, и, видимо, решил ни в чем мне не перечить.
— В твоем случае вместо «спасибо» нужно нечто принципиально иное.
Мне не хотелось сейчас отпускать его так просто. Возможно, таким образом сказывалась моя жестокость, но я вознамерилась сделать так, чтобы он запомнил этот день и этот час. Сколько раз я предупреждала его, что может произойти нечто подобное, если он не будет прислушиваться к моим доводам и выполнять мои указания. И вот, пожалуйста.
Пусть же он получше узнает меня. Я выгляжу чудесной и милой девушкой до поры до времени, но если меня выманивают на тропу войны, то пощады пусть никто не ждет. Враги пусть уносят ноги, а к друзьям у меня такие же серьезные требования, как и к себе самой.
— Развяжи меня, — попросил Андрей.
— Каким образом ты здесь оказался? — проигнорировала я его просьбу. — Можешь мне объяснить?
— Это ее квартира. Она меня сюда привезла, — скосив глаза на Наташу, пояснил Григорьев.
— Спрашиваю еще раз. Каким образом ты здесь оказался? — Голоса я не повышала, но свой вопрос произнесла с особой расстановкой и выражением.
Андрей опустил глаза. Вероятно, до него начало доходить, что именно я имею в виду.
— Прости, я подвел тебя, — он посмотрел мне в глаза.
Я буквально жгла его взглядом. Так, что другой на его месте давно бы съежился. Но Григорьев, напротив, почему-то вдруг успокоился.
— Я все понял. Прости. Бедная ты моя девочка…
— Ты самая большая в мире свинья, — продолжала выговаривать я. — Самый мерзкий тип, который только встречался на моем пути!
Сама не понимая, что делаю, я обняла Андрея за шею. А потом стала торопливо развязывать Григорьева.
— Нам надо вызвать «Скорую» и милицию. Причем анонимно, потому что мне совершенно не улыбается давать показания, — сказала я, бросив веревку в дальний угол. — Надо быстро уходить.
— Да.
Я взяла свою сумку. Андрей послушно двинулся за мной.
— Едем в гостиницу. Кстати, ты так и не сказал мне, что решил относительно моего плана.
На лестничной площадке между первым и вторым этажами Григорьев вдруг молча обнял меня. Я высвободилась из кольца его рук и побежала вниз.
Прохладный ветерок приятно коснулся моего разгоряченного лица. У ближайшего телефона-автомата я тормознула. Слегка изменив голос, позвонила в милицию и «Скорую», после чего остановила первую попавшуюся машину. Григорьев подоспел как раз вовремя, запрыгнул в автомобиль, и мы поехали в гостиницу.
* * *
— Но теперь я настаиваю!
Я ходила по комнате и пыталась убедить Григорьева в том, что он должен принять мой план. В свете последних событий я ожидала, что он начнет слушаться меня беспрекословно, однако, как выяснилось, ошиблась… Андрей продолжал упрямиться.
— Ты имеешь представление, каким образом Наташа оказалась связанной с твоими конкурентами? — расспрашивала его я. — Она ведь была твоей подругой, так что же случилось? Как твои тарасовские недоброжелатели могли на нее выйти?
— Не знаю, — вздохнул Григорьев.
— Тогда, может быть, она преследовала свои собственные интересы? Ревнивая дамочка решила отомстить бывшему любовнику за то, что он ее бросил? Похоже на мыльную оперу, но тем не менее…
— А знаешь, она действительно вела себя так, словно не хотела афишировать, что работает на кого-то. Ничего мне не объясняла, и — тогда я не думал об этом, но сейчас понимаю — в самом деле старалась выглядеть покинутой и оскорбленной. Однако она выдала себя тем, что упомянула о нападении в поезде. Будто бы она слышала, что на меня кто-то покушался. Но я-то точно знаю, что мы с тобой никому об этом не рассказывали. Значит, она узнала об этом по своим каналам.
— Логично, — согласилась я.
Григорьев немного помолчал, думая о чем-то своем, а потом снова спросил:
— Я вот не пойму, как ты меня нашла? Я же по телефону ничего не успел тебе сказать.
— Мне пришлось позвонить твоей маме и узнать у нее адрес Наташи.
— А как ты догадалась, что это была она?
— Интуиция, — отмахнулась я. Меня сейчас гораздо более беспокоило будущее, чем то, что уже прошло. — Вернемся к моему плану. Ты согласен?
— Не знаю, — неуверенно протянул Андрей.
— Хватит тебе… Решайся же наконец!
— Значит, ты говоришь, мы придем вместе, и я сделаю вид, что куры мне не нужны… Думаешь, мне поверят?
— Надо так сделать, чтобы поверили, — настаивала я на своем.
Андрей вдруг схватил меня на руки, кинул на кровать, сам сел сверху, развел мои руки в стороны и прижал их к постели. — Кто у нас, как ты недавно выразилась, свинья? Это — я. Значит, буду поступать по-свински. Как захочу. Мне можно, — смеясь, говорил он, скорчив забавную рожицу.
Мне не стоило бы большого труда скинуть его с себя, но пока я не собиралась этого сделать. Не хотелось.
— И что ты предлагаешь? — улыбнувшись в ответ, спросила я.
— Что-что… вынужден согласиться на твое предложение. Так и быть.
— Замечательно.
Уже было сжавшись для рывка, я захотела показать свои силы и возможности, но в этот момент Григорьев нагнулся и стал нежно целовать меня. Он отпустил мои руки, зато целовал все настойчивее и требовательнее, перестав сдерживать себя. И с жадностью поймав мои губы, заставил меня забыть про все на свете. Я закрыла глаза, голова закружилась, и я уже не понимала — это он прижимается ко мне или я сама всем телом страстно тянусь к нему.
* * *
— Будьте добры, пригласите к телефону Берестова… к сожалению, не имею чести знать его имени и отчества, — любезно проговорил в трубку Андрей утром следующего дня, начав выполнение моего плана. — Вас Григорьев беспокоит. Мне необходимо с ним поговорить.
— Здравствуйте, — произнес он через полминуты. — Я хотел бы отказаться от покупки товара. Да… Нет, ну что вы… На днях возвращаюсь в Тарасов. Я нашел более выгодный вариант и не собираюсь упускать его. Передайте от меня горячий привет моему конкуренту. И пусть он не ждет подвохов с моей стороны. Угу… Спасибо… Но на встречу я все же приду вместе с женщиной, которая хотела бы поучаствовать в торгах за право заключить с вами сделку. Да. Замечательно. Кстати, как чувствует себя господин директор? Наверное, встречу опять придется переносить? Вот как… Ну что ж, всего доброго… И вам… Спасибо еще раз. До свидания.
И с этими словами Григорьев повесил трубку.
— Ну что? — пристала я.
— Все! — тяжело вздохнул Андрей. — Давно так не напрягался. Чтобы из-за самого обычного телефонного звонка так переживать! А что же дальше будет?
— Ну, так что там насчет встречи?
— Она произойдет в больнице, где сейчас находится Пантелеев. Он сам не может прийти в офис, а без его подписи документы будут недействительны. У него отдельный бокс, так что проблем не возникнет.
— Хорошо. Лучшего и желать нельзя. Только будешь сидеть и молчать.
— И все-таки мне не верится, что ты смогла уговорить меня на такую авантюру, — усмехнулся Андрей.
— Сейчас главное, чтобы у нас все получилось. Этот обман может спасти тебе жизнь, так что не надо переживать. В любом случае, это более честный способ, чем тот, каким пользуется твой конкурент, пытаясь устранить тебя физически.
Ко встрече надо было одеться соответственно. Я уговорила Григорьева пройтись по магазинам и купить что-нибудь новенькое. Так как я предполагала, что буду соперничать на торгах с мужчиной, то решила выглядеть так, чтобы этот самый мужчина больше думал не о курах, а обо мне.
Обычно я предпочитаю носить джинсы и кроссовки, но сейчас ради дела пришлось облачиться в короткую юбку и светлую блузку. Высокие каблуки прибавили к моему и без того не малому росту добрые двенадцать сантиметров. Как известно, даже походка меняется, когда туфли на каблуках надеваешь, а это мне сейчас на руку.
Затем я сделала макияж поярче, несколько иначе уложила волосы и вышла на суд своего клиента.
— Ничего себе! — присвистнул Андрей. — Ты выглядишь просто здорово. И совсем не похожа на себя. Ну, в общем, сейчас ты не такая, какой я уже привык тебя видеть.
— Не сомневаюсь.
— Все-таки как умеют меняться женщины… Вроде это ты, но, с другой стороны, ты… такая. У меня даже слов не находится!
— Ты тоже давай, приводи себя в порядок.
Потом мы вышли на прогулку, посидели в скверике и договорились, что именно будем говорить в фирме.
— Все. Идем. — Григорьев встал, весь подобрался и стал очень серьезным.
— Да не беги ты так быстро! Успеем.
— Я волнуюсь, — хитро посмотрел на меня Андрей.
— Не сомневаюсь.
