Книга: Гори все синим пламенем
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10

Глава 9

Я проснулась от какого-то легкого, но между тем назойливого дуновения. Машинально стиснув рукой оружие, приоткрыла глаза: надо мной сидел Виталька и дул мне в лицо. Он посмеивался, так как я, наверное, просыпаясь, строила смешные гримасы.
«Ничего не случилось», — первым делом подумала я. А потом вдруг поймала себя на мысли о том, что начинаю терять профессионализм. Ведь Виталька подошел ко мне вплотную, а я не проснулась. Но тут мой взгляд невольно упал на его ноги: он был в пуховых носках.
— Ты чего? — хриплым спросонья голосом спросила я, удивившись столь нетрадиционному для летнего времени виду.
— Чтобы никого не разбудить. В них я ступаю бесшумно, — хихикнув, пояснил он.
— Блин, тебе бы в шпионы! — довольно резко выпалила я. — Какой талант пропадает, а…
Я обвела взглядом комнату: Валерий Павлович еще спал.
— Как младенец, — сказала я, кивнув на него Витальке.
— Пусть отдыхает, — серьезно ответил тот, — ему сейчас так полагается.
Но вопреки желанию Витальки, Беккер зашевелился и приоткрыл один глаз.
— Сколько времени? — первым делом осведомился он.
Потом, глянув на часы, Валерий Павлович воскликнул:
— Черт, пора вставать! — и сделал резкое движение, после которого сразу же схватился за раненое плечо.
— Осторожно! — несколько запоздало обеспокоился Виталька.
— Ерунда, — отмахнулся Беккер-старший, хотя гримаса боли говорила об обратном.
В этот момент меня осенило: я вспомнила, что узнала ночью и что так пламенно желала сообщить обоим Беккерам. Но как .лучше это сделать? Виталька что-то говорил, но я его не слышала, думая о своем.
Внезапно мне пришла мысль взять его в сообщники, то есть ему первому рассказать новость и заручиться его поддержкой для общения с Валерием Павловичем. В конце концов отношения его с Олегом Станиславовичем далеки от горячей дружеской привязанности, а дела отцовские он знал, так что сразу должен был сориентироваться в возникшей ситуации.
Все сложилось таким образом, что я легко смогла осуществить свой замысел в ближайшее время. Покряхтывая, Беккер-старший поднялся с дивана и отправился куда-то в глубь дома, объявив:
— Приведу себя в порядок.
Я опередила Валерия Павловича, заглянула в туалет и ванную, убедилась, что никакой опасности нахождение клиента там не представляет, и вернулась назад, к Витальке.
— У меня к тебе дело, — тихо и взволнованно сообщила я, как только присела рядом с ним.
Виталька сначала испуганно поглядел на меня, а потом, как бы не найдя в моем взгляде особых причин для собственного беспокойства, пожал плечами и спросил:
— Какое?
— Обещаешь не перебивать?
— Обещаю, — ухмыльнувшись, ответил Беккер-младший.
— Разговор касается Олега Станиславовича. Вернее — тайны, которую, как оказалось, он имеет от твоего отца.
— Ты опять за свое! — отвернувшись, недовольно воскликнул Виталька.
— Ты, кажется, обещал не перебивать! — строго заметила я. — Разве мужчина не должен выполнять своих обещаний?
— Должен, — против собственной воли сквозь зубы пробормотал мой друг. — Но ты все же сумасшедшая! И что тебе в голову втемяшилось? Ну и насты-ырная… Отец будет вне себя от бешенства.
— Я все же позволю себе продолжить, — перебила я Витальку и стала торопливо излагать все, что поздним вечером узнала из разговора с Ксенией.
Беккер-младший сначала с недовольным видом смотрел в сторону, затем обратил свой взгляд на меня и стал слушать более внимательно, хотя и старался скрыть, что моя информация его всерьез заинтересовала. Когда же повествование достигло кульминационного момента, Виталька, забыв обо всем, ошарашенно прошептал:
— Ничего себе! Подожди… Дай все обдумать…
Я и не настаивала на том, чтобы он сразу же мгновенно все осмыслил и приступил к каким-либо активным действиям, поэтому замолчала. Спустя несколько минут я осторожно спросила:
— Я могу считать тебя своим единомышленником?
— Так трудно в это поверить… — будто сам с собой разговаривая, пробормотал Виталька. — Надо во всем разобраться… Обязательно…
— Но ты должен быть осторожен, — напомнила я.
Я знала, что Виталька ни за что сразу не бросится горячо обвинять Вьюнца. Его характер не таков. Беккер-младший должен сначала во всем лично разобраться, а потом уже, сделав собственные выводы, осуществлять действия, основанные на них.
Впрочем, на его месте любой здравомыслящий человек поступил бы так же, ибо нелегко поверить в нечестность того, кому ты долгие годы доверял, как самому себе. Тем более что ситуация, возникшая вокруг Вьюнца, на самом деле требовала обстоятельного исследования.
Тем не менее я знала, что теперь не одна буду зорко всматриваться во все движения Вьюнца и вслушиваться во все его слова.
Несмотря на некоторую зыбкость Виталькиного мнения об Олеге Станиславовиче, я теперь чувствовала определенную поддержку, отчего мне еще больше хотелось побыстрее добраться до истины.
— Не будем ничего пока говорить отцу, — шепнул Виталька, когда послышались шаги Валерия Павловича.
Я утвердительно кивнула и, приняв непринужденную позу, стала напевать одну из популярных мелодий.
— Завтракать! — командным голосом заявил Беккер, приглаживая руками мокрые волосы.
— Иду! Иду! — послышалось сверху.
По-видимому, проснулась Юлия Николаевна. Для меня было несколько необычным то, что женщина в этом доме покидала постель позже всех остальных. Либо она любила с утра поспать подольше и была, что называется, по природе своей «совой», либо, проворочавшись в переживаниях большую часть ночи, она засыпала только под утро, поэтому и появлялась из спальни последней.
— Доброе утро, — улыбнувшись, поприветствовала нас Юлия Николаевна и, посмотрев на мужа, спросила:
— Как ты?
— Нормально, — сухо ответил тот, — с голоду умираю, сообрази что-нибудь поскорей!
— О-о-о! — с интонацией восхищения протянула я. — Возвращение аппетита — признак поправки.
Юлия Николаевна, не скрывая своей радости, поспешила на кухню и загремела там посудой. Виталька сидел молча и нахмурившись, чем сразу же привлек внимание своего отца.
— Ты плохо спал, сынок? — спросил он с необыкновенной заботливостью, как будто говорил с пятилетним ребенком.
— Н-нет… То есть да, — торопливо ответил Виталька и поспешил сменить тему.
Говорил он о какой-то ерунде, периодически задумываясь, а потом спрашивая: «На чем я остановился?» Мне было понятно, что не теми мыслями, которые Беккер-младший излагал, а совершенно другими была занята его голова, а вот Валерия Павловича поведение Витальки удивило.
— Ты не заболел, сынок? Как себя чувствуешь? — осторожно спросил он.
На лбу у Витальки выступила легкая испарина, и на самом деле можно было подумать, что он болен.
— Все в порядке, — ответил Беккер-младший и, встав с дивана, пробормотал:
— Пойду маме помогу.
Валерий Павлович хмыкнул, пожав плечами в знак недоумения по поводу Виталькиного поведения.
— Я виновата, — вздохнув, пояснила я, решив выставить себя виновницей Виталькиных «странностей».
— Что? — удивленно переспросил Беккер.
— Ну, — замявшись, пояснила я, — я ему вчера отказала.
— Вон оно что! — заколыхавшись от беззвучного смеха, воскликнул Валерий Павлович. — Эх, молодость, молодость!
Я увидела в лице Беккера-старшего какое-то торжество. Может быть, он думал, что его персона является причиной моего отказа Витальке? Я не исключала такой возможности и относилась к ней спокойно. Для меня сейчас совсем другое было куда более важным. Но не стоило будоражить всю семью раньше времени.
Вскоре из кухни донесся голос Витальки, он приглашал отца и меня к столу.
— Мне бы в порядок себя привести… — с ужасом глянув по пути на собственное отражение в зеркале, мечтательно пробормотала я.
Виталька стоял в коридоре у входа в кухню и сочувственно глядел на меня.
— Душ по тебе плачет, — заметил он.
— Угу, — утвердительно покивала я.
— У тебя есть десять минут: мама еще готовит бутерброды.
— Минус пять минут на оценку окружающей обстановки, — удрученно констатировала я и стала осторожно выглядывать на улицу из всех имеющихся на первом этаже окон.
Все вокруг было спокойно. Во всяком случае профессиональный, отработанный за годы работы взгляд не позволял мне в том сомневаться.
— Будь начеку, — сказала я Витальке и напомнила ему об оружии.
Тот, можно сказать, вооружился до зубов и отвел отца в относительно безопасное место в доме, туда, где не было окон, а до входной двери оставалось довольно приличное расстояние, заставил его сидеть в кресле в коридоре, неподалеку от душевой. Рядом с креслом стоял журнальный столик, заваленный газетами, так что не составляло особого труда найти для себя занятие. Все же Беккер согласился на наше настойчивое предложение — занять именно это место — не сразу, а потом еще долго бурчал себе под нос слова недовольства.
— Иначе в вашем доме скоро станет трудно дышать, — бросила я ему на ходу.
— Ладно, ладно, иди, — махнув рукой, огрызнулся Валерий Павлович.
Я все же не стала закрывать дверь в душевую, дабы ни один звук, способный стать признаком угрозы, не ускользнул от моего уха.
Струи теплой воды, несмотря на то, что я наслаждалась ими второпях, доставляли неимоверное удовольствие… Но оно было скоро прервано.
— Евгения! Евгения! — тревожно звала меня Юлия Николаевна.
Я выскочила из душевой кабины, схватила с тумбочки пистолет и, на ходу накинув махровый халат, предоставленный Виталькиной матерью, рванула в коридор. Беккер сидел там как ни в чем не бывало. Он развалился в кресле, положив ногу на ногу и развернув перед собой газету. Я застыла перед ним, не зная, кому же понадобилась моя помощь. Валерий Павлович отогнул рукой один угол газеты и спокойно заявил:
— К телефону.
— Пф-ф-ф… — облегченно выдохнула я, облокотившись о стену.
По лестнице торопливо поднималась Юлия Николаевна с трубкой в руках.
— Ваша тетя, — пояснила она, улыбаясь и протягивая мне трубку.
— Да, — ответила я, ругая про себя тетю Милу за то, что она побеспокоила меня в такой неподходящий момент.
Чтобы не терять даром время, я подошла к зеркалу и стала промокать полотенцем волосы, с которых ручьями бежала вода, что, кстати, не доставляло особого удовольствия.
— Беспокоишься? — спросила я.
— Какая ты догадливая! — с доброй иронией протянула тетушка. — Я жутко соскучилась! Как ты?
— Все хорошо. У тебя как?
— Не переживай, я жива-здорова. Если честно, у меня есть еще один повод для разговора с тобой… — многозначительно протянула тетя.
— Догадываюсь, — вздохнув, ответила я, прекрасно зная характер тетушки.
— Наверное, господь услышал мои молитвы, — начала она, — и совершенно неожиданно свел меня с очень нужным человеком, который, думаю, своей информацией сократит твое пребывание в доме Беккеров.
Я отлично понимала, что, говоря о случайной встрече с этим нужным человеком, тетя Мила откровенно лукавила. Вероятнее всего, она, обеспокоившись рассказанным, а вернее — выспрошенным ею у Витальки, стала наводить справки о семействе Беккеров, а также о недавних событиях в их доме.
Благо соответствующих каналов у тетушки предостаточно.
Несмотря на первоначальное раздражение, я необыкновенно обрадовалась сообщению тети Милы и стала торопить ее с рассказом, так как многое из того, что происходило вокруг Беккеров, для меня являлось неизвестным, и хоть какое-то прояснение ситуации сейчас казалось мне удачей.
— Скорее же, тетя, говори! — нетерпеливо заявила я. — Прошу тебя!
— Хорошо, слушай. Только умоляю — не перебивай, все вопросы потом. Совершенно случайно в поле зрения милиции в связи с серией грабежей и разбойных нападений попал один тип, который на допросе неожиданно выдал, что совершил налет на дом Беккера, хорошо тебе известного.
Я прекрасно знала, что «суперобходительное» отношение милиции частенько толкает людей на такие «неожиданные» признания. Знала это и тетушка, но предпочла умолчать, дав произошедшему другое определение.
— По его словам, — продолжала тетушка, — от случайных знакомых он получил информацию о сказочном благосостоянии Беккеров. Потому приобрел оружие, умелыми руками приделал к нему глушитель и стал следить за Беккером, приобщив к выполнению плана одного из своих приятелей.
Последние слова тетушки подействовали на меня, как ушат холодной воды. Полотенце выпало из рук, и я невольно ахнула от удивления. Тетушка предполагала, какой будет моя реакция, и потому на минуту замолчала, дожидаясь, когда я немного приду в себя и «переварю» полученную информацию.
— Что дальше? — тихо спросила я, совершенно обескураженная.
— Празднование дня рождения в доме потенциальной жертвы он посчитал удобным моментом для грабежа. Валерия Павловича, главу семейства, преступник со своим подельником застали спящим. Они заранее знали, где того в такие моменты искать.
Разбудили, пытались связать. Но он оказал активное сопротивление, тогда и пришлось .стрелять. Напугавшись, преступники предпочли исчезнуть, ничего не взяв из дома.
К тому же — это задержанный так сказал — их спугнула накачанная стокилограммовая тетка, которая стала метать в них «лимонками», которые почему-то не взрывались. Это, я думаю, о тебе. Вот и все, — тетушка хмыкнула.
Я присвистнула и по-прежнему молчала, пытаясь разложить по полочкам новые сведения.
— Я позволю себе пока не комментировать сказанное, понимая, что ты должна все как следует осмыслить и провести параллель со сведениями, которые, я уверена, на этот момент у тебя появились, — продолжила через некоторое время тетушка. — Если заинтересуешься моим мнением — звони.
Насчет милиции не беспокойся. Похоже, они не собираются наносить Беккеру визит, так как соответствующего заявления о вооруженном нападении от него не поступало, а у органов работы и без того много, и, как ты понимаешь, искать ее им не приходится — сама находится. Вот так…
— 0-хо-хо… — задумчиво протянула я и глянула на Беккера.
Он делал мне знаки руками, давая понять, что мне пора заканчивать разговор, так как он голоден, а завтрак давным-давно готов. Я поспешила распрощаться с тетей, решив вновь созвониться с ней позже, когда как следует проанализирую ситуацию.
Беккер заковылял по лестнице, я так же апатично поплелась за ним. При всей ценности предоставленной тетушкой информации она принесла мне в первую очередь разочарование. Ведь теперь выходило, что мои подозрения относительно Вьюнца оказывались необоснованными, поскольку нашелся другой человек, объявивший себя организатором и исполнителем нападения.
Даже если у Олега Станиславовича рыльце и в пушку, мое преследование его насчет нападения не имеет смысла, поскольку меня никто не нанимал в качестве частного детектива. Получалось, что и мое пребывание в доме Беккеров больше не нужно, поскольку преступник уже в руках милиции и не собирается совершать новых противоправных действий в отношении Валерия Павловича. Следовательно, у клиента отпала необходимость содержать при себе телохранителя моего уровня.
Я чувствовала какой-то неприятный осадок в душе. И вовсе не потому, что теряла возможность еще подзаработать, а потому, что по-прежнему была уверена в нечистоте совести Вьюнца и горела желанием «прижать подлеца».
Мы с Валерием Павловичем вошли в кухню. Юлия Николаевна жестом пригласила к столу. Она успела наделать разных бутербродов: с красной рыбой, ветчиной и сыром, копченой колбасой. Для Валерия Павловича завтрак был приготовлен отдельно — овощной салат и стакан апельсинового сока.
— Берите кто что любит, — пояснила хозяйка, кивнув на тарелки, и стала разливать дымящийся кофе по маленьким фарфоровым чашечкам.
— М-м-м, — облизнулся Беккер-старший и уселся за стол.
Я скромно присела рядом с Виталькой, который по-прежнему сидел в задумчивости. На мой взбудораженный вид он не обратил никакого внимания, считая, наверное, что я озабочена той же проблемой, что и он.
Зато Юлия Николаевна, пододвинув к себе чашечку кофе, заметила:
— Что-то наша молодежь не в настроении…
Валерий Павлович ухмыльнулся и глянул сначала на меня, а потом на Витальку, который даже не услышал вопроса матери.
Будучи человеком тактичным, супруга Беккера не стала ни о чем расспрашивать и молча пила кофе.
Между тем мое первоначальное разочарование постепенно стало сменяться совершенно другими чувствами. В очередной раз прокручивая в голове случившееся, я все меньше верила в версию грабежа.
Во-первых, смерть Беккера могла бы быть выгодной многим. Такая ситуация вообще типична для сферы современного бизнеса.
У каждого делового человека всегда есть не просто недоброжелатели, но и враги. Именно поэтому более подходящим на роль убийцы мне казался не банальный грабитель, а человек «более высокого полета».
Во-вторых, сами собой возникли вопросы: например, почему грабить пытались Беккера, хотя поблизости проживают люди не менее богатые, но более уязвимые? Ведь его дом находится в районе, где таких, как он, не один десяток. Но выслеживать стали именно его. Слишком уж это казалось мне странным. Тем более что Валерий Павлович человек влиятельный, имеет не менее влиятельных друзей. И в случае смерти Беккера его приятели могли достать из-под земли любого, даже представителя преступного мира. А для обыкновенного мелкого грабителя лезть в столь хорошо охраняемый дом, да еще в присутствии хозяев — слишком рискованно.
Были у меня и другие сомнения. Зачем грабителям понадобился пистолет с глушителем? Для смелости или запугивания скорее подошло бы что-нибудь другое. Кто обычно пользуется оружием, снабженным глушителем? Чаще всего — киллеры.
Таким образом я пришла к выводу, что тот, кто назвал себя грабителем Беккеров, в данном случае, вероятнее всего, являлся псевдограбителем. Может быть, он и грабил других, но сюда пришел с иной целью.
Коснувшись юридической стороны дела, я еще более приободрилась. Преступнику гораздо «выгоднее» получить срок не по статье «убийство по найму», а за кражу или грабеж. Поэтому, думаю, будучи пойманным на какую-то ментовскую уловку, сознавшийся в нападении на Беккера и предпочел представить себя в несколько иной роли, чем та, которую он исполнял на самом деле.
Воспрянув духом, я решила чуть позже еще раз позвонить тетушке Миле и рассказать ей о своих догадках и предположениях.
По части юриспруденции и логического мышления вообще она ушла куда дальше меня и ее аналитическим выводам можно было смело доверять.
Витальку следовало бы познакомить с новой информацией. Интересно выслушать его мнение на ее счет. Только уж тут он, ясное дело, в первую очередь начнет упрекать меня в напрасности многочисленных придирок к Олегу Станиславовичу.
Посмотрев на Беккера-старшего, я подумала, стоит ли сообщать новости ему. Валерий Павлович сидел насупившись и с хмурым видом уничтожал уже не первый бутерброд, чем вызывал недовольство Юлии Николаевны, напоминавшей ему о необходимости соблюдения диеты.
В принципе я не чувствовала абсолютной уверенности в том, что задержанный милицией солгал насчет Беккеров. Ведь очень часто бывает, что причиной самых страшных преступлений являются примитивные и банальные помыслы. Поэтому я решила ничего пока не говорить ни Витальке, ни Валерию Павловичу.
Завтрак все закончили так же молчаливо, как и начали. Юлия Николаевна смотрела на нас удивленно, но, когда мы с Виталькой со словами благодарности встали из-за стола, Валерий Павлович что-то быстро шепнул ей на ухо, и она, тяжело вздохнув, стала убирать со стола.
— Та-ак… — задумчиво начал разговор Беккер-старший, опускаясь на диван. — Думается мне, что надо братву к нашему делу подключать, пока меня не подстрелили, как птичку…
— Согласен, — коротко заметил Виталька.
— А может, все же лучше в милицию обратиться? — предложила я, думая о тетушкином рассказе.
— Нет, — категорично отрезал Валерий Павлович. — Пока они до истины докопаются, моим трупом уже успеют полакомиться черви… Нет, исключено. Я буду использовать методы более быстрые и надежные.
Есть у меня свои люди в криминальном мире. Они помогут. Тем более что я никогда не скуплюсь на вознаграждение.
Я не стала ни на чем настаивать, да и не было особых причин для этого. К тому же моей функцией являлась только охрана клиента, не более. Просто всегда почему-то так выходило, что я волей-неволей принимала самое живое участие и в расследовании тех проблем, из-за которых моим подопечным требовались мои услуги.
Беккер посидел немного, задумавшись, полистал записную книжку в кожаном переплете, принесенную Виталькой, и стал набирать какой-то телефонный номер.
— Не отвечает! — раздраженно заметил Валерий Павлович спустя пару минут и положил трубку.
— Дай-ка я, — сказал Виталька и, взяв у отца трубку, предпринял собственные попытки. Но они тоже оказались тщетными.
— Кому вы звоните? — осмелилась полюбопытствовать я.
— Тихоне, — коротко ответил Беккер-старший.
Виталька хотел было объяснить мне, кто такой Тихоня, но я прервала его, так как и без того была наслышана о человеке, молва о котором шла не только по Тарасову, но и по всей губернии, поскольку он не только у нас в Тарасове прославился.
А прославился он отнюдь не своей тихостью. Прозвище было полной противоположностью его характеру, поступкам, образу жизни этого человека. Лично я с ним не была знакома, да и не желала знакомиться, а вот имя его мне довольно часто приходилось слышать. Причем не только в местных теленовостях, но и от людей, с которыми по работе вынуждена была общаться.
Тихоня имел, конечно, большие связи и все шансы добраться до истины. Уж ему-то должно было быть известно что-нибудь о произошедшем с Беккером. В том случае, естественно, если к нападению приложил руку кто-то из криминального мира. Однако Валерий Павлович не сразу к нему обратился, поначалу считая дело не таким уж и серьезным. Теперь же он, вероятно, почувствовал, что своими силами проблему не разрешит.
— Алло! — необыкновенно громко выкрикнул в телефонную трубку Виталька, периодически повторявший набор номера. — Владимира, будьте добры… А в котором часу лучше перезвонить? Спасибо. Извините.
— Что? — взволнованно спросил Валерий Павлович.
— Сотовый не отвечает, я по домашнему позвонил, — ответил Виталька.
— Зря! Это делают только в крайнем случае!
— А у нас разве не такой случай?
— Ладно, ладно! Что тебе ответили?
— Попозже просили перезвонить. Он какого-то важного гостя принимает.
— Надеюсь, это ненадолго, — пробормотал Валерий Павлович и задумался. — Сынок, иди-ка на минутку, — Беккер поманил Витальку рукой и, поднявшись с дивана, увлек его в другую половину просторной гостиной.
Они тихо о чем-то заговорили, явно не желая, чтоб их кто-нибудь слышал. Я решила воспользоваться этой минутой и, взяв трубку, набрала номер тетушки.
— Да… — послышалось на том конце провода.
— Это Женя. Нам надо поговорить.
— Догадываюсь, на какую тему, — засмеявшись, ответила тетя Мила.
— Вот и прекрасно! — обрадованно заявила я.
— Тебе сделали предложение? — внезапно спросила тетушка.
На самом деле тетя прекрасно догадывалась, зачем я звоню, просто ей покоя не давала навязчивая идея моего замужества, и она, наверное, уже сорок раз пожалела, что не спросила о делах на моем личном фронте во время предыдущей беседы.
— Тетя! Если ты сейчас же не заговоришь со мной о предметах куда более важных, я сегодня же поеду в монастырь и дам обет безбрачия! — с притворной суровостью заговорила я, тем не менее всерьез сердясь на тетушку.
— Ну-ну-ну, — стала успокаивать она меня, как маленькую девочку.
— У меня совсем нет времени! — зашептала я, поглядывая на Беккеров, которые тоже на меня оглядывались, боясь, чтобы я не услышала их разговор.
— Ладно, какие у тебя соображения? — заговорила тетя Мила совершенно другим тоном.
Я быстро изложила все свои мысли, стараясь говорить как можно короче и яснее, на что тетушка ответила:
— Ты молодец. Я придерживаюсь того же мнения. Только вот еще что. Преступник настаивает на своем. Мол, грабить пришел, и все. И в его показаниях не за что зацепиться, к тому же он задействован и в других грабежах. Так что там не все просто.
— Тетя, спасибо за поддержку, — заговорила я громче, нормальным голосом, так как увидела, что Виталька и его отец направляются уже в мою сторону. — Я перезвоню еще, попозже.
Я положила трубку.
— Кто-то звонил? — спросил Виталька и посмотрел на меня с необыкновенной нежностью.
И я тут же догадалась, зачем Беккер-старший отводил в сторону сына: учил, как дам следует обхаживать. Надо же, посочувствовал Витальке, хотя в глубине души и видел в нем конкурента.
— Нет, — ответила я ангельским голоском, чтобы не разочаровывать приятеля, — это я сама тете звонила, о здоровье справлялась.
— Дело нужное, — одобрительно кивнув, заметил Беккер-старший.
В этот момент зазвонил телефон, и мы трое уставились на него, не сразу сообразив, что следует делать. В моей голове почему-то закрутились мысли о том, что Беккеру сейчас кто-то станет угрожать, требовать деньги и все такое прочее. Какой-то стереотип сидел в голове — фильмов, наверное, насмотрелась, а может, мой собственный опыт содержал слишком много подобных случаев. В общем, в первые секунды после того, как прозвенел звонок, в голове моей царствовала неразбериха. Тем не менее я первой пришла в себя и сняла трубку.
— Да, — строго отозвалась я.
— Женя? — спросил меня знакомый голос.
— Она самая, — холодно ответила я, узнав Вьюнца.
— Валерия Павловича не пригласишь?
— Почему же не приглашу? Очень даже приглашу. Хотя если б моя воля… — я не закончила фразу и передала трубку Беккеру-старшему, который смотрел на меня вопросительно, точно так же, как и его сын.
— Слушаю, — деловито заговорил он. — А-а, здравствуй. Да все так же, никаких изменений. Встреча? Ну так приезжай. Почему? Зачем? Я тебя не понимаю, — Валерий Павлович начал раздражаться. — Давай у меня лучше. Какая еще к черту официальность, что ты выдумал?
Виталька, по-видимому, тоже догадался, что Олег Станиславович назначает отцу официальную встречу в каком-то независимом месте. Держа в голове все то, о чем я ему поведала, и еще раз взвесив информацию, он стал жестами объяснять отцу, что не следует отказываться от предложения Вьюнца.
— Минутку, — сказал Валерий Павлович и, зажав трубку ладонью, вопросительно посмотрел на сына.
— Не отказывайся! — шепнул ему Виталька.
Беккер-старший нахмурился.
— Я тебе потом все объясню, — сказал Виталька. И как бы в сторону добавил:
— А может, и сам поймешь после этой встречи.
Похоже, мои новости всерьез изменили Виталькино отношение к Вьюнцу, которого совсем недавно он считал чуть ли не своим кумиром. По крайней мере, в нем появилась явная осторожность, что меня радовало, так как поддержка очень много значит для любого.
— Ладно, будь по-твоему, — после еще некоторых пререкательств и как бы скрепя сердце все же ответил своему компаньону и приятелю согласием Валерий Павлович и положил трубку.
Потом Беккер-старший помолчал немного, но вскоре начал тихо бормотать, будто разговаривая сам с собой:
— Официальная встреча, хм… Вот еще выдумал! Рестора-ан… Какого черта! Дома я его, что ли, плохо встречаю? Нет, он с каждым днем все странней и странней становится! Почему ты посоветовал мне не отказываться? — обратился вдруг Валерий Павлович к сыну.
— М-м, — растерялся Виталька, но потом сориентировался и ответил:
— Не хочу, чтоб вы по пустякам ссорились в очередной раз.
Похоже, Виталька не собирался пока вводить отца в курс дела. Боялся, наверное, что тот со своей горячностью может все испортить. Хотя, возможно, Беккер-младший решил взять инициативу в свои руки и либо самостоятельно вывести Вьюнца на чистую воду, либо же доказать, что тот ни в чем особом не провинился, не испортив их с отцом отношений.
— Ничего себе пустяк! — взорвался Беккер, который и так был весь в напряжении. — Он во всем мне перечит. Во всем! Почему я должен уступать? Теперь его терзают какие-то бредовые идеи, а я почему-то должен идти на поводу у этого параноика!
— Па-апа, — сморщившись, остановил отца Виталька. — Держи себя в руках!
— В рука-ах! — передразнил Беккер-старший и, замолчав, отвернулся в сторону.
Я не вмешивалась в их спор. Между тем в моем мозгу шла напряженная работа. С какой целью Вьюнец назначал эту встречу?
Почему на нейтральной территории? И почему он назвал ее официальной? Что он намеревался сообщить?
В то же время я думала, как лучше обеспечить безопасность клиента, раз уж он согласился на встречу. Первая мысль оказалась довольно неплохой: по всем правилам следовало неожиданно сменить место встречи. Если бы Беккеру в назначенном месте была приготовлена западня, она бы не сработала. Во всяком случае, к осуществлению задуманного у врагов Беккера осталось бы меньше шансов.
Но этой мыслью я решила пока не де литься с Валерием Павловичем, взяв во внимание его взвинченное состояние.
— В котором часу встреча? — спросил Виталька.
— Через полчаса, — сухо ответил Валерий Павлович.
— Где?
— В «Голубой лагуне».
— Ого! — Виталька присвистнул. — Довольно необычно! А почему там?
— Черт его знает! — огрызнулся Беккер.
— Ну что ж, — пожал плечами Виталька, — тогда, несмотря на то, что это не так уж и далеко, нам следует собираться.
— Да, пожалуй, — согласился Валерий Павлович, двинувшись в направлении своей комнаты.
И Беккер-младший отправился к себе, дабы сменить одеяние на более соответствующее складывающейся ситуации. Я тоже не могла оставаться в том, в чем была. Поэтому, проверив безопасность беккеровской комнаты, стала рыться в своей сумке в поисках чего-нибудь нарядного и в то же время удобного, подходящего для случая, при котором мне, возможно, придется защищать Беккера всеми возможными методами.
Весьма подходящим мне показался брючный костюм из черной стречевой ткани.
В нем я выглядела привлекательно и могла свободно двигаться. Даже сесть на шпагат.
Тем не менее первым делом я решила воспользоваться отсутствием обоих Беккеров и быстренько набрала номер Вьюнца.
Мимо проходила Юлия Николаевна, но она только глянула на меня, улыбнулась и, решив не мешать, поднялась к себе.
— Алло, — ответил мне женский голос, в котором я сразу же узнала Ксению.
— Здравствуй, Ксения. Это Женя, — представилась я.
Ксения начала было изливать мне в многочисленных фразах свою радость по поводу моего звонка, но я прервала ее, спросив:
— Олег Станиславович не ушел еще?
— Сейчас гляну, — несколько обиженно сказала Ксения. — Олег! — услышала я, как она зовет мужа. — Олег, постой! Иди к трубочке! Тебе повезло, — обратилась супруга Вьюнца ко мне, — он уже почти переступил порог. Ну все, передаю тебе его.
— Да, — недовольно произнес Олег Станиславович. — Кто это?
— Евгения Охотникова, — отрезала я. — Мой клиент просил передать, что место встречи он изменит, о чем сообщит позже. Так сложились обстоятельства. Ждите звонка.
Я бросила трубку. Вьюнец не стал перезванивать, очевидно, догадываясь о причинах происходящего.
Наскоро облачившись в новую одежду прямо в гостиной, я поправила прическу перед большим зеркалом в черной оправе, висящим на стене, и решила слегка подкраситься.
— Готова? — окликнул меня Виталька, вприпрыжку спускаясь по лестнице.
— Почти, — ответила я, проводя щеточкой по ресницам.
На верху лестницы показался Беккер-старший, так что губы мне пришлось докрашивать практически на ходу.
— Вперед! — скомандовал он.
Я первой вышла из дома, осмотрела окрестность, завела машину, а затем посигналила Беккерам, дав понять, что им ничто не угрожает и они могут уходить. Мужчины молчаливо уселись в машину, и мы тронулись с места.
День стоял жаркий и солнечный, и только активно работающий в автомобиле кондиционер позволял чувствовать себя комфортно. Листва слегка колыхалась от ветра, птицы перелетали с ветки на ветку, и казалось, ничто никому в такой чудный летний день угрожать не может. Между девятиэтажками замелькала Волга. Я бросила на нее взгляд. Голубое, практически безоблачное небо простиралось над рекой, и только одна лохматая туча, вставшая на дыбы далеко, за противоположным берегом, угрожающе смотрела в нашу сторону.
Проехав несколько кварталов, я свернула к обочине и остановилась.
— Что еще? — нахмурившись, спросил Валерий Павлович.
— Минутку, — деловито заявила я и взяла в руку сотовый.
Я набрала номер Вьюнца. Он, очевидно, ждал звонка, как я ему и велела, потому что откликнулся сразу.
— «Восток», — односложно объявила я название одного из небольших ресторанчиков.
— Хорошо, я от него недалеко, — спокойно ответил Олег Станиславович.
Отложив телефон, я снова взялась за руль.
— Что происходит? — спросил Виталька, глядя на меня.
— Я изменила место встречи, — ответила я, выворачивая на дорогу.
— Что? — возмутился было Валерий Павлович.
— Не возмущайтесь, — оборвала я. — Это сделано из соображений вашей безопасности. Ведь в заранее назначенном месте вас вполне мог ожидать какой-нибудь бравый молодец с надежным оружием в руках.
«Голубая лагуна» — ресторан дорогой, а потому большей частью пустующий. В первой половине дня, по крайней мере. Так вот, я выбрала местечко помноголюднее…
— Ты опять за свое! — зашипел Беккер-старший. — Да не тот Олег человек!
— Отец, — решил вступиться за меня Ви талька, — Женя — профессионал, ей видней, как лучше. В конце концов, от смены места встречи ничего не меняется.
Валерий Павлович еще немного повозмущался, но потом все же успокоился, наверное, поняв, что я права и для него же стараюсь.
Следующие несколько минут пути прошли в напряженном молчании. Только наше с Виталькой молчание было продиктовано несколько иными причинами. Беккер же просто раздражался на своего приятеля. А мы с Виталиком чувствовали, что все гораздо серьезнее, а потому и старались сохранять спокойствие, чтобы в нужную минуту лучше и правильней скоординировать свои действия. Виталька, конечно, не знал пока того, что поведала мне тетушка, но даже те сведения, которые он уже имел, очень его переменили.
Наконец мы завернули на нужную улицу. Автомобильное движение здесь не было интенсивным, поэтому я легко могла обозревать местность и держать ситуацию под контролем.
Назад: Глава 8
Дальше: Глава 10