— Переночуем здесь, — сказал Арагорн. — Это Луговина Парт Гален. Летом она изумительно красива. Место хорошее, будем надеяться, что Зло сюда еще не проникло.

Они вытащили лодки на зеленый берег и разбили лагерь. Выставили часового, но враги не появлялись, и ничто не нарушало покоя. Если Голлум ухитрился продолжать преследование, то не иначе, как став невидимкой. Но чем ближе к утру, тем беспокойнее спал Арагорн. Перед рассветом он совсем проснулся, встал и подошел к Фродо, чья стража еще не кончилась.

— Ты почему так рано? — спросил Фродо. — Еще не твой черед.

— Не знаю, — ответил Арагорн. — Я во сне видел Тень, почувствовал угрозу, она росла. Вынь-ка свой меч!

— Зачем? — спросил Фродо. — Разве враги рядом?

— Посмотрим, что покажет Жало, — ответил Арагорн.

Фродо вынул эльфийский меч из ножен. К его великому огорчению, клинок слегка светился по краям.

— Орки! — проговорил он. — Не очень близко, но, кажется, и не далеко.

— Этого я боялся, — сказал Арагорн. — Впрочем, они могут быть на другом берегу. Меч светился слабо, это может означать, что на склон Амон Лоуха пробрались шпионы, и только. До сих пор я не слышал, чтобы они забирались на Амон Хен. Но кто знает, что может случиться сейчас, в черные дни, когда Минас Тирит перестал быть хозяином Андуина. Завтра придется идти осторожнее.

Утренняя заря охватила пожаром полнеба. На востоке над самой землей полосами дыма лежали тяжелые черные тучи, подсвеченные тускло-багровым пламенем солнца. Потом солнце поднялось в чистое небо и позолотило верхушку Тол Брандира. Фродо с удивлением смотрел на высоченный каменный остров за протокой, отвесной стеной поднявшийся из воды. Там, где стена переходила в крутые ступени, на большой высоте друг над другом росли редкие деревья, словно взбирались вверх, а недоступный каменный шпиль на самом верху был совершенно гладким и бесплодным. Вокруг него кружилось множество птиц.

После завтрака Арагорн собрал Отряд.

— Вот и пришел день, — сказал он, — когда больше нельзя откладывать выбор пути. Мы долго шли вместе — пора решать дальнейшую судьбу Отряда. Пойдем ли мы к западу с Боромиром воевать за Гондор, или на восток — навстречу страху и Тьме, или разойдемся, и каждый выберет свой путь? Что бы мы ни решили, это надо делать немедленно.

Они долго молчали, никто не двигался.

— Ну что ж, Фродо, — произнес, наконец, Арагорн. — По-видимому, это бремя ляжет на тебя. Совет назначил тебя Носителем Кольца, и свой путь ты должен выбрать сам. В этом деле я не имею права давать тебе советы. Я не Гэндальф, и хотя старался заменить его, — увы! — не знаю, каковы были его дальнейшие планы, если они вообще были. Наиболее вероятно, что сейчас он бы тоже предоставил выбор тебе, это твой долг и твоя судьба.

Фродо ответил не сразу, и заговорил медленно:

— Я знаю, что время не ждет, но не могу сделать выбор. Ноша слишком тяжела. Дай мне еще час, и тогда я скажу. Мне надо побыть одному.

Арагорн посмотрел на него с сочувствием.

— Хорошо, Фродо сын Дрого, — сказал он. — Я даю тебе час, побудь один. Мы пока останемся здесь.

Фродо немного помедлил, опустив голову. Сэм, наблюдавший за хозяином с большой тревогой, покачал головой и пробормотал:

— Все тут ясно, как белый день, только Сэму Гэмджи в такие дела нечего соваться!

Наконец, Фродо встал и ушел, а Сэм заметил, что все нарочно отвернулись, чтобы не встречаться с Хозяином взглядом, и только Боромир пристально смотрел ему вслед, пока хоббит не скрылся за деревьями, росшими у подножия Амон Хена.

Сначала Фродо бродил по лесу без всякой цели, потом вдруг заметил, что ноги несут его к горе. Он оказался на давно заброшенной тропе. На крутых участках были каменные ступени, но они стерлись и во многих местах раскололись, сквозь них даже деревья проросли. Некоторое время Фродо шел по траве вверх, не отдавая себе отчета, куда идет, пока не оказался на заросшей травой площадке с рябинами по краям. В середине площадки лежал большой плоский валун. У восточного края рябины расступались, и площадку заливал свет утреннего солнца. Фродо остановился и посмотрел на Реку, которая текла далеко внизу, на неприступный остров Тол Брандир и птиц, носящихся между ним и островом.

Хоббит сел на камень и подпер подбородок ладонями. Он продолжал смотреть на восток, но почти ничего не видел. А перед его внутренним взором одно за другим являлись события, происходившие после ухода Бильбо из Хоббитшира, и он пытался вспомнить все, что говорил Гэндальф. Время шло, а решение не приходило…

Вдруг он очнулся от мыслей, почувствовав неприязненный взгляд в спину. Чувство было для хоббита новым и странным. Рядом чужой. Фродо вскочил и, оглянувшись, с изумлением увидел Боромира. Гондорец улыбался, улыбка была доброй.

— Я за тебя боялся, Фродо, — сказал он, подходя. — Если Арагорн прав, что орки близко, то одному в лес уходить опасно, а тебе особенно: от тебя так много зависит. У меня на сердце тоже тяжело. Можно мне побыть с тобой, раз уж мы встретились? Поговорим, мне станет спокойнее. Когда нас слишком много, любая речь рождает спор. Вдвоем мы можем прийти к мудрому решению.

— Ты очень добр, Боромир, — ответил Фродо. — Но мне, наверное, ничьи слова не помогут. Потому что я знаю, что мне делать, — и боюсь, Боромир. Мне страшно.

Боромир стоял молча. Грохотал Рэрос, в ветвях шумел ветер. Фродо вдруг задрожал. Боромир подошел к нему ближе и сел рядом.

— Ты уверен, что твои мучения не напрасны? — спросил он. — Я хочу тебе помочь. В таком трудном деле нужна помощь. Не отвергай моего совета, Фродо!

— Я, кажется, угадал твой совет, Боромир, — сказал Фродо. — Он вроде бы мудрый, но сердце меня предупреждает….

— Предупреждает? О чем? — резко спросил Боромир.

— О том, что нельзя задерживаться. О том, что самый легкий путь — не самый правильный. О том, что я не могу бросить свою ношу. И еще… — ладно, скажу все! — о том, что нельзя слепо верить в силу и надежность людей.

— Но эта сила долго охраняла тебя и твою маленькую страну издали, а ты об этом даже не знал!

— Я не сомневаюсь, что твой народ храбр. Но мир меняется. Стены Минас Тирита, наверное, крепки, но они могут не выдержать. Что будет, если они падут?

— Мы погибнем в бою героями. Но пока еще есть надежда, что они выстоят!

— Нет такой надежды, пока Кольцо не уничтожено, — сказал Фродо.

— А! Кольцо! — воскликнул Боромир, и глаза его загорелись. — Кольцо. Не странно ли, что мы столько мучаемся и боимся и сомневаемся из-за пустяка? Из-за маленького колечка? А я его даже рассмотреть не успел в Доме Элронда. Можно еще раз взглянуть?

Фродо поднял голову и вдруг почувствовал холод в сердце. Глаза Боромира странно сверкнули, хотя лицо оставалось добрым и дружелюбным.

— Лучше его не вынимать, — ответил хоббит.

— Как хочешь, — сказал Боромир. — Обойдусь. Но говорить о нем можно? Ты, по-видимому, думаешь только о его страшной силе в руках Врага: об использовании его во зло, а не на благо. Говоришь, мир меняется. Минас Тирит падет, если Кольцо не уничтожить. Но почему? Конечно, если Кольцом завладеет Враг, так случится. А если оно будет у нас, почему тогда?

— Разве ты не был на Совете? — сказал Фродо. — Потому что нам Кольцо использовать нельзя, потому что все, что сделано с его помощью, оборачивается злодейством.

Боромир встал и зашагал по площадке.

— Значит, ты пойдешь дальше! — вскричал он. — Это они тебя научили: Гэндальф, Элронд и все остальные. Со своей стороны, может быть, они правы. Все эти эльфы, полуэльфы и маги, наверное, в самом деле плохо кончат. Хотя я начинаю сомневаться в их мудрости, — может быть, они просто робкие?.. Но каждый судит по себе. Истинно надежного не совратишь. Мы, люди из Минас Тирита, закалились за долгие годы испытаний. Нам не нужна магия и власть магов. Только сила нам нужна для защиты, сила в справедливом деле. И вот чудо — когда у нас беда, случай выносит на свет Кольцо Всевластья. Это же Дар! Дар судьбы противникам Мордора. Безумие — не использовать его, не поразить Врага его же оружием. Победы добьется лишь бесстрашный и беспощадный. Представь, что мог бы сделать в такой час настоящий воин, великий вождь! Что мог бы сделать Арагорн! А если он откажется, почему не Боромир?.. Кольцо дало бы мне великую силу повелевать! Как бы гнал я Мордорские армии! Как стекались бы люди под мои знамена!..

Боромир шагал и говорил все громче. Казалось, он забыл про Фродо, разглагольствуя о стенах, об оружии и смотрах войск; строил планы крепких союзов и великих будущих побед. Он уже сразил Мордор, стал могущественным королем, великодушным и мудрым…

Вдруг он остановился и взмахнул рукой.

— А они собираются выбросить Кольцо! — воскликнул он. — Я сказал не «уничтожить», а именно «выбросить». Уничтожить было бы хорошо, если бы на это оставалась хоть искра надежды. Здравый рассудок ее не видит. Единственный план — послать в Мордор невысоклика — вслепую — и пусть Враг спокойно берет Его себе. Это ли не безрассудство? Ты ведь понимаешь, друг? — сказал он, внезапно обращаясь снова к Фродо. — Говоришь, что тебе страшно. В твоем положении храбрейший тебя простит. Но, может быть, в тебе заговорил здравый смысл?

— Нет, я именно боюсь, — сказал Фродо. — Просто боюсь. Но я рад, что услышал все, что ты думаешь. Ты помог мне прогнать последние сомнения.

— Ты пойдешь в Минас Тирит?! — воскликнул Боромир, просияв.

— Ты меня не понял, — сказал Фродо.

— Но ты зайдешь туда хоть ненадолго? — настаивал Боромир. — Мой город совсем рядом, и оттуда до Мордора немногим дальше, чем от этого острова. Мы долго шли по безлюдью. Не мешало бы узнать последние новости про Врага, прежде чем делать следующий шаг. Идем со мной, Фродо, — продолжал он, дружеским жестом кладя руку на плечо хоббита. — Тебе надо отдохнуть перед опасным предприятием, раз уж ты считаешь, что должен идти.

Фродо почувствовал, как рука гондорца дрожит от скрытого возбуждения, быстро отступил и тревожно посмотрел на высокого человека. Боромир был почти вдвое выше хоббита и во много раз сильнее.

— Почему ты мне не доверяешь? — спросил Боромир. — Я человек честный, не вор и не бандит. Мне необходимо твое Кольцо, теперь ты знаешь. Но даю тебе слово, что я не оставлю его у себя. Дай мне его на пробу, у меня тоже есть план. Потом верну.

— Нет, нет! — воскликнул Фродо. — Совет возложил это бремя на меня.

— Теперь из-за нашей глупости мы все погибнем! — закричал Боромир. — Гнев душит меня. Безумец! Упрямый дурак! По собственной воле идти на смерть и сгубить общее дело! Если кто-то из смертных имеет право владеть Кольцом, то это мы, нуменорцы, а не вы, невысоклики! По несчастной случайности оно попало в твои руки, а ведь могло достаться мне! Оно должно стать моим. Отдай его мне!

Фродо не ответил, только отступал все дальше, пока между ними не оказался большой камень.

— Ну, успокойся, друг! — смягчая голос, продолжал гондорец. — Почему бы тебе не избавиться от него и не освободиться от сомнений и страха? Обвини меня, если хочешь. Скажи, что я сильнее и отнял его силой. Ибо я сильнее тебя, невысоклик!

Боромир одним прыжком перемахнул через камень и бросился на Фродо. Его красивое лицо исказилось до неузнаваемости, в глазах вспыхнула алчность.

Фродо увернулся и отскочил в сторону, так что камень снова оказался между ними. Теперь ему оставалось только одно: дрожащей рукой он выдернул Кольцо за цепочку из-за пазухи и быстро сунул в него палец, как раз, когда Боромир прыгнул на него снова. Гондорец ахнул, замер от изумления, а потом заметался по площадке между камней и деревьев.

— Жалкий хитрец! — орал он. — Попадись мне только! Я теперь знаю, что ты задумал! Ты отнесешь Кольцо Саурону и предашь всех нас. Ты ждал случая, чтобы бросить нас в беде! Будь проклят со всем своим племенем, да поглотит вас Тьма и смерть!..

Тут, споткнувшись о камень, он растянулся на земле и некоторое время молча лежал лицом вниз, словно его сразило собственное проклятье. И вдруг разрыдался.

Потом встал, проводя рукой по глазам, вместе со слезами смахивая застилавшую их пелену.

— Что я наговорил?! — воскликнул он. — Что я наделал?! Фродо! Фродо! Вернись. Я обезумел, но все уже прошло. Вернись!

Ответа не было. Фродо даже не слышал, что кричал гондорец. Ничего не видя перед собой, он со всех ног бежал по тропе вверх, был уже далеко и весь дрожал, представляя безумное лицо Боромира.

Он остановился и перевел дух только на вершине Амон Хена. Словно в тумане, увидел круглую площадку, выложенную мощными плитами и окруженную частично осыпавшимся парапетом. В середине на четырех резных столбах было высокое сиденье, к нему вела многоступенчатая лестница. Хоббит взобрался по лестнице и сел в древнее каменное кресло, чувствуя себя заблудившимся мальчишкой, который забрался на трон горного короля.

Сначала он не видел почти ничего, словно оказался в туманном мире теней: он ведь не снял Кольцо. Потом туман местами отодвинулся, и перед ним возникли отдельные картины. Видения были маленькие и четкие, словно перед ним на столе, и одновременно очень далекие. Звуков не было, только яркие образы. Будто мир сжался и замолчал.

Фродо сидел в Сторожевом Кресле на наблюдательном посту Амон Хена, который древние нуменорцы звали Гора-Глаз. Посмотрел на восток — и увидел огромные неизведанные земли, равнины без названий и леса без дорог. Посмотрел на север — там серебристой лентой пролегал Великий Андуин, а за ним стояли Мглистые Горы, словно неровные белые зубы. Посмотрел на запад — там раскинулись пастбища Рохана и маленькой черной иглой казалась башня Ортханк — твердыня Исенгарда. Посмотрел на юг — прямо у него под ногами Река изгибалась, напоминая контуром опрокинутую волну, и низвергалась водопадом Рэрос в пенную котловину. Над водопадом играла радуга. И Этир Андуин он увидел, Устье Великой Реки, и мириады морских птиц, кружащихся белыми пылинками на солнце, и серебристо-зеленое Море за ними, в мелкой ряби волн.

Но куда бы он ни посмотрел — везде была война. Из Мглистых Гор, как из муравейника, выползали бесчисленные орды орков. Под ветвями Лихолесских чащ эльфы и люди не на жизнь, а на смерть сражались со свирепыми тварями. Край Беорнингов полыхал пожарами. Туча висела над Морией; дым расползался вдоль границ Лориэна.

Скакали всадники, приминая степные травы Рохана; из Исенгарда им навстречу мчались стаи волков. Из Харатских гаваней выходили в море военные корабли, с востока двигались бесчисленные войска: меченосцы, копейщики, конные лучники, легкие колесницы полководцев, тяжело груженные повозки…

Вся военная мощь Черного Властелина пришла в движение.

Фродо опять перевел взгляд на юг и увидел Минас Тирит. Он был очень далек и очень красив: белокаменный многобашенный гордый город на отрогах гор, окруженный мощными стенами. Зубцы стен сверкали металлом, на башнях развевались флаги. В сердце хоббита блеснула надежда. Но как раз напротив Минас Тирита, за горами на востоке высилась другая твердыня, намного больше его и сильнее. И туда против воли потянулся его взгляд.

Он словно прошел по разрушенным мостам Осгилиата, через оскалившиеся ворота Минас Моргул, поднялся в горы над Долиной Призраков и теперь смотрел на плато Горгорот, землю ужаса в стране Мордор. Там под солнцем залегала Тьма. Сквозь дым пробивался огонь. Роковая Гора изрыгала пламя и багровый пар. И тут взгляд хоббита остановился, словно его кто-то задержал. Он увидел Барад-Дур, твердыню Саурона: стена за стеной, уступ за уступом, зубец за зубцом — невероятно мощная гора железа со стальными воротами, черная и абсолютно неприступная, с огромной черной башней. И надежда покинула его.

И он вдруг ощутил Глаз. В Черной Башне был неспящий Глаз, который узнал, что на него смотрят. В нем была злая сила и яростная воля. Вражий взгляд словно прыгнул в сторону хоббита, он цепко шарил совсем рядом, сейчас пригвоздит, узнает, где… Вот он дотронулся до Амон Лоуха, вот он скользнул к Тол Брандиру… Фродо сполз со Сторожевого Кресла, упал, скорчился под ним, натянул на голову серый капюшон, закричал:

— Нет! Не отдам! Не дамся!.. (А может быть, ― «Я тут! Отдам! Сдамся!..» — он сам не знал, что кричит.)

А потом словно какая-то новая сила пробила его мозг новой ясной мыслью: «Сними его! Сними! Дурень, сними Кольцо! Кольцо сними!»

Две силы боролись в нем. В какой-то миг их клинки, пронзив его, столкнулись остриями, его свела мучительная судорога, и он перестал существовать, а потом вдруг ощутил себя: вот он, Фродо, нет ни Голоса, ни Глаза, он свободен в выборе, и ему дано мгновение, чтобы действовать. В это последнее мгновение он снял Кольцо и понял, что стоит на коленях перед высоким Сторожевым Креслом в ярком свете солнца. Черная Тень, как длинная рука, качнулась над ним, не задев Амон Хен, схватила пустой воздух и оттянулась на восток, пропала. И небо расчистилось, стало очень синим, а внизу над каждым деревом звонко пели птицы.

Фродо встал на ноги. Он страшно устал, но воля его окрепла и на сердце стало легче. И он заговорил вслух сам с собой:

— Теперь надо выполнить долг. По крайней мере ясно, что злые чары уже действуют на некоторых из нас, и надо уносить Кольцо, пока оно не наделало больших бед. Пойду один. Я уже не всем доверяю, а те, кому верю, мне слишком дороги: бедняга Сэм, и Мерри с Пипином, и Бродяжник тоже. Он рвется в Минас Тирит, и он там будет нужен — особенно теперь, когда Боромир поддался Злу. Я пойду один. Не медля.

Он быстро сошел по тропе вниз, дошел до площадки, на которой встретился с Боромиром, остановился и прислушался. Ему показалось, что кто-то кричит и зовет в лесу у берега.

— Они же станут меня искать, — произнес он. — Интересно, как долго я отсутствовал? Надо думать, не один час. — Он заколебался. — Что же делать? — и сам себе ответил: — Уходить. Сейчас или никогда. Больше случая не будет.

И Фродо медленно вытащил Кольцо, еще раз надел его на палец. Качнулась трава — исчезнувший хоббит спустился вниз, словно легкий ветерок прошуршал по склону.

Остальные пробыли у Реки довольно долго. Сначала они молча ходили взад-вперед. Потом, собравшись в круг, заговорили. Они старались разговаривать о чем-нибудь постороннем: о своих приключениях в долгой дороге, о разных странах; расспрашивали Арагорна о Гондоре и его истории, о древних развалинах по соседству с Эмин Муйл, о Каменных Королях и сторожевых постах на Амон Лоухе и Амон Хене, и о ступенях у водопада Рэрос. Но хотя каждый из них дал слово спокойно ждать, разговор постоянно возвращался к Фродо и Кольцу. Что решит Несущий Кольцо?

— Я думаю, что он из двух безнадежных путей выбирает наиболее безнадежный, — сказал Арагорн. — Наверное, так и будет. Идти на восток всем Отрядом, тем более теперь, когда нас выследил Голлум и, может быть, уже предал, — это смерть. А Минас Тирит не приблизит нас к Огненной Горе и конечной цели — уничтожению Кольца. Мы можем там задержаться и храбро сразиться с Врагом; но вряд ли наместник Денэтор и все его воины смогут совершить то, что не под силу Элронду: скрыть страшную тайну или противостоять Врагу, когда он явится за Кольцом со всей своей мощью. Что сделал бы каждый из нас на месте Фродо? Не знаю. Вот когда нам больше всего не хватает Гэндальфа.

— Тяжела наша утрата, — сказал Леголас. — Но значит, придется решать без него. Неужели мы сами не сможем помочь Фродо? Давайте позовем его и проголосуем, куда идти. Я подал бы голос за Минас Тирит.

— Я тоже, — сказал Гимли. — Нас послали только помочь Носителю Кольца в дороге и идти не дальше, чем мы сами того пожелаем; никто из нас не связан ни клятвой, ни приказом идти к Роковой Горе. Мне было больно расставаться с Лотлориэном. Но я дошел сюда и скажу так: настал час последнего выбора, и мне ясно, что я не смогу бросить Фродо. Я бы сам выбрал Минас Тирит, но если он туда не пойдет, я пойду за ним.

— Да и я тоже пойду, — сказал Леголас. — Уйти от него сейчас означает предать.

— Если мы все его бросим, это действительно будет предательством, — сказал Арагорн. — Но если он пойдет на восток, всем нам незачем сопровождать его, и не надо. Это отчаянное предприятие, одинаково безнадежное как для восьмерых, так и для двоих или одного. Если вы предоставите выбор мне, я бы назначил ему трех спутников: Сэма, который хозяина ни за что не бросит, Гимли и себя. Боромир вернется в родной город, где он нужен своему отцу и своему народу, с ним пойдут остальные, во всяком случае, оба хоббита, Мерриадок и Перегрин, если Леголас не захочет расставаться с нами…

— Ну, это не пройдет! — воскликнул Мерри. — Мы Фродо не бросим! Мы с Пипином не собирались отступать от своего решения идти за ним, куда он пойдет, и не отступим. Мы только раньше не понимали, чем это может кончиться. Там, в далеком Хоббитшире и в Райвенделе, все казалось не так страшно. Это жестоко — отпускать Фродо в Мордор. Это же безумие! Почему мы его не остановим?

— Его надо остановить, — сказал Пипин. — Я уверен, что это его сейчас и беспокоит. Он понимает, что мы не захотим пускать его на восток. И сам, бедняга, не хочет никого звать за собой. Одному в Мордор… — Пипин вздрогнул. — Но, хоббит бестолковый, мог бы сообразить, что нас и спрашивать не надо! Неужели не понятно, что если мы не сумеем его удержать, то и не бросим!

— Вы меня простите, конечно, — сказал Сэм, — но, по-моему, вы совсем не знаете хозяина. Он уже все решил и прекрасно знает, куда ему идти! Какой ему толк от Минас Тирита? Вы уж простите, господин Боромир… — добавил он, поворачиваясь. И тут только они заметили, что Боромир, который недавно молча сидел за кругом, исчез.

— Куда же он девался? — воскликнул Сэм, забеспокоившись. — Он вообще последнее время какой-то странный. Но у него, понятно, свои дела. Он все время говорит, что домой хочет, за это не упрекнешь. А господин Фродо — тот знает, что должен найти эти Роковые Расселины. Но не знает, как, и боится. Вот в чем дело-то: страшно ему. Конечно, он кой-чему в Походе научился, да и мы все уже не те, которые выходили из дому; а то бы он давно бросил со страху Кольцо в Реку и сам удрал. Но сделать первый шаг он очень боится. Про то, пойдем мы с ним или нет, он не переживает — знает, что пойдем. Вот это его тоже беспокоит. Если он решится, то захочет идти один, запомните мои слова!

— Пожалуй, ты сказал умнее нас всех, Сэм, — произнес Арагорн. — Что же делать, если ты прав?

— Удержать его! Не пускать! — воскликнул Пипин.

— Как же ты это сделаешь? — сказал Арагорн. — Ведь судьба Кольца доверена ему. Мы не имеем права выбирать дорогу за него. Я думаю, что нам это и не удастся, даже если захотим: есть силы, с которыми нам не справиться.

— Тогда пусть Фродо решает и скорее возвращается, чтобы это все кончилось! — сказал Пипин. — С ума можно сойти! Наверное, час уже прошел?

— Да, — сказал Арагорн. — Час давно прошел. Утро кончается. Надо его позвать.

В этот момент появился Боромир. Он вышел из-за деревьев и молча направился к Отряду. Лицо его было печальным и угрюмым. Он приостановился, обвел всех взглядом, словно пересчитал, и сел в стороне, опустив глаза в землю.

— Где ты был, Боромир? — спросил Арагорн. — Фродо видел?

Боромир чуть задумался.

— И да и нет, — ответил он медленно. — Да, мы встретились на горе, в начале подъема. Я говорил с ним. Звал идти в Минас Тирит, а не на восток. Я погорячился, и он от меня ушел. Он пропал. Я о таких вещах слыхал, но никогда не видел раньше. Такое бывает в сказках. Наверное, он надел Кольцо. Я не смог его найти. Я думал, что он вернется сюда.

— Это все, что ты можешь сказать? — спросил Арагорн, устремляя на Боромира суровый и недобрый взгляд.

— Да, — ответил Боромир. — Пока все.

— Это очень плохо! — воскликнул, вскакивая, Сэм. — Чего этот человек хотел от хозяина? Зачем господин Фродо надел Кольцо? Его нельзя было трогать! А если он его надел, кто знает, что еще могло произойти?

— Но он не будет его долго носить, — сказал Мерри. — Он его уже снял, наверное, как Бильбо, когда избавлялся от незваных посетителей.

— А куда он пошел? Где он? — вскричал Пипин. — Его уже целую вечность нет!!

— Давно ты его в последний раз видел, Боромир? — спросил Арагорн.

— Наверное, с полчаса назад… — ответил тот. — Может быть, час. Я еще бродил по лесу. Не знаю! Не знаю!.. — Боромир схватился за голову и с горестным видом отвернулся.

— Целый час, как он исчез! — закричал Сэм. — Его надо немедленно найти! Идемте!

— Постой! — крикнул Арагорн. — Надо разделиться по двое и условиться… Эй вы, куда?! Стойте!

Но было поздно. Они его не слушали. Сэм умчался первым. Мерри и Пипин побежали сразу за ним и уже почти скрылись в деревьях у берега, крича «Фродо! Фродо!» тоненькими звонкими хоббичьими голосками. Леголас и Гимли тоже куда-то бежали. Словно весь Отряд охватило внезапное безумие.

— Так мы все потеряемся! — почти простонал Арагорн. — Боромир! Не знаю, какую роль ты сыграл в этой беде, но сейчас помоги! Беги за младшими хоббитами и охраняй их, если не сможешь найти Фродо. А если найдешь хоть какой-то след, возвращайся сюда. Я скоро вернусь.

Арагорн крупными прыжками сорвался с места и побежал догонять Сэма. Он настиг его у площадки под рябинами. Сэм, запыхавшись, лез наверх и звал Фродо.

— Пойдем со мной, Сэм! — сказал Следопыт. — Нам нельзя отрываться друг от друга. Здесь неспокойно, я чувствую, что беда близко. Я поднимусь на самый верх и со Сторожевого Кресла Горы-Глаза увижу все, что можно увидеть. Смотри! Чутье меня не обмануло, Фродо здесь проходил. Иди за мной и смотри в оба! — И Арагорн поспешил вверх по тропе.

Как ни старался Сэм, но тягаться с Бродяжником ему было не под силу, и он вскоре отстал. Арагорн скрылся из виду. Сэм остановился, пыхтя и отдуваясь. Потом хлопнул себя по лбу.

— Стой, Сэм Гэмджи! Ноги у тебя куцые, значит, работай головой! Раскинем мозгами. Боромир не врет, это не в его привычках; но он не все сказал. Господина Фродо что-то сильно напугало. И он сразу осмелел. И наконец решился. Уходить решил. Куда? — На восток. Без Сэма? — Значит, даже без Сэма. Это же несправедливо! И жестоко!..

Сэм смахнул рукой брызнувшие слезы.

— Спокойно, Сэм Гэмджи! — сказал он себе. — Думай, если соображаешь! Он не умеет летать через реки и перепрыгивать водопады. Плыть можно только на чем-то. Значит, он должен был вернуться к лодкам. Вернутся к лодкам… Быстро к лодкам, Сэм, как молния! Надо успеть!

Сэм развернулся и скатился вниз по тропе. По дороге упал, ободрал коленку, вскочил и помчался дальше. Вот он уже у берега на краю Луговины Парт Гален, где стояли вытащенные из воды лодки. Вокруг никого. Из леса вроде бы неслись крики, но он не обратил на них внимания. И вдруг раскрыл рот и замер: с берега сама по себе сползла лодка. Сэм вскрикнул и побежал к ней по траве. Лодка сползла с берега и закачалась на волне.

— Я с вами, господин Фродо! Иду! — закричал Сэм и бросился в воду, стараясь ухватиться за борт отплывающей лодки, но промахнулся, заорал и плюхнулся в Андуин. Его закрутило, накрыло волной, и его кудрявая голова тотчас же скрылась в воде.

Из пустой лодки раздалось тревожное восклицание. Зашлепало по воде весло, лодка развернулась, Фродо едва успел схватить Сэма за волосы, когда, пуская пузыри, он на мгновение вынырнул, испуганно тараща круглые карие глаза.

— Лезь сюда, Сэм, дружок! — сказал Фродо. — Держи руку!

— Спасите, хозяин! — захлебываясь, простонал Сэм. — Я тону, я не вижу руку!

— Да вот она! Держись полегче, больно же! Не брошу я тебя. Ногами работай, да не барахтайся так, лодку перевернешь! Перехватись за борт, а то мне грести надо.

Несколькими ударами весла Фродо подгреб к берегу, и Сэм выполз на сушу, как мокрая крыса. Фродо снял Кольцо и вышел из лодки.

— Мучение с тобой, Сэм, вечно суешься, куда не надо! — сказал он.

— Вы несправедливы, господин Фродо! — ответил дрожащий Сэм. — Уходить совсем без меня — это несправедливо и жестоко. Если бы я не догадался, что бы вы теперь делали?

— Спокойно двигался бы дальше.

— Спокойно! — возмутился Сэм. — Совсем один и без моей помощи? Я этого не вынесу. Если вы без меня уйдете, я погибну.

— Со мной ты скорее погибнешь, — сказал Фродо. — И тогда я этого не вынесу.

— Но если я останусь, я точно пропаду, — сказал Сэм.

— Но я же иду в Мордор!

— Знаю, знаю, господин Фродо. Конечно, в Мордор. И я с вами.

— Слушай, Сэм, — сказал Фродо. — Не задерживай меня! В любую минуту они все могут вернуться, и если застанут меня здесь, надо будет спорить и объяснять, и я не смогу вырваться. Случая больше не будет, понимаешь? Мне надо сейчас уходить. Это единственный выход!

— Конечно, единственный, — согласился Сэм. — Только один вы не пойдете. Я пойду с вами или мы оба останемся. Я сейчас все лодки продырявлю.

Фродо засмеялся от охватившего его теплого и радостного чувства.

— Одну оставь! — сказал он. — Она нам понадобится. Но ты же не пойдешь прямо так, без вещей, без еды…

— Сейчас принесу, подождите минутку! — воскликнул Сэм. — У меня все готово. Я знал, что сегодня все равно надо будет уходить.

Он молниеносно сбегал к месту привала, вытащил свой мешок из кучи общих вещей, схватил еще одно одеяло и немного еды про запас и бегом вернулся к хозяину.

— Ну вот, мой план уже нарушен! — сказал Фродо. — От тебя не отвяжешься. Но я рад, Сэм! Не могу передать тебе, как я рад! Видимо, нам суждено идти вместе, и мы с тобой пойдем! Остальным пожелаем найти безопасную дорогу! Бродяжник о них позаботится. А мы вряд ли их снова встретим.

— А вдруг встретим, хозяин? — сказал Сэм. — Может быть, еще увидимся.

Так Фродо и Сэм вместе начали последний этап Похода. Фродо выгреб на глубину, и Андуин быстро понес их вниз по западной протоке мимо хмурых утесов Тол Брандира. Грохот большого водопада становился все слышней. Даже с помощью Сэма, который старался изо всех сил, Фродо еле вывел лодку из стремнины уже у южной оконечности острова и направил ее к дальнему восточному берегу.

В конце концов они высадились на твердую землю под южным склоном Амон Лоуха. Найдя подходящее место, они вытащили лодку из воды, затащили ее довольно высоко под скалу и спрятали, как сумели, за большим валуном. А потом, взвалив мешки на плечи, пошли искать тропу, которая вывела бы их через серое нагорье Эмин Муйл в Страну Тьмы.