Глава 3
Расположенное на пересечении двух улиц, Староарбатской и Миллера, угловое здание в три этажа вмещало под своей крышей массу самых разнообразных крупных и мелких контор. Пройдя через центральный вход, можно было попасть в центр покупки акций, к нотариусу и в отделение газеты «Элеком». Над боковым входом весела вывеска «Сантехника», рядом втиснулась аптека и аудиторская компания «Сервис». Нужный же нам главный офис «Инженер-трейк» размещался во дворике, попасть в который можно было через арку.
Я припарковала «Фольксваген» напротив здания и вышла. Зубченко выскочил за мной и первым направился к подъезду. Мы поднялись по высокой металлической лестнице и попали в офис компании. Небольшая, обитая светлыми панелями комната была сплошь уставлена красивыми керамическими горшками с разнообразными экзотическими растениями.
За высоким столом сидела молоденькая привлекательная девушка с пышными формами, одетая в коротенькое облегающее платье, и слушала музыку через наушники. Кроме секретарши, в помещении никого не было, хотя из-за соседней двери доносился гул голосов.
— Здравствуйте, девушка, — не задерживаясь на пороге, метнулся к ней Анатолий Степанович. — Мы хотели узнать: не приезжал ли к вам сегодня менеджер из Поволжского банка?
— Откуда? — Девица сняла наушники и внимательно посмотрела на незваных гостей.
— Из Поволжского банка, — повторил Зубченко.
— Да нет, вроде не приезжал, — с минуту подумав, ответила она. — Вообще-то я в банк сама езжу, если нужно.
— Но как же! Ведь вы… то есть ваше руководство должны были обговорить с этим менеджером совместный проект по внедрению пластиковых карт. Вчера от вас звонили, а сегодня его к вам направили.
— Раз направили, значит, должен был объявиться, — равнодушно откликнулась девица. — Я не расспрашиваю каждого о цели его визита. Это в компетенции директора.
— А вы можете у него узнать поточнее?
— Могу, только зачем вам это надо? — недоумевала секретарша.
— Это мой сын… Тот менеджер, который должен был сюда приехать. Видите ли, мне необходимо выяснить, приезжал тот молодой человек или нет, потому что он… знаете ли, пропал…
— Ладно, спрошу, — передернула плечами девица, не слишком поддаваясь жалостливому настроению. Она сняла трубку, понажимала на какие-то кнопки и почти сразу произнесла: — Олег Дмитриевич, пришел мужчина и интересуется, не приезжал ли к вам сегодня менеджер из… из какого, вы сказали, банка? — Девица требовательно взглянула на нас.
— Поволжского, Поволжского, — сгорая от нетерпения, дважды повторил Зубченко.
— Да, Поволжского банка. Он вроде собирался обсудить совместный проект, связанный с внедрением карт оплаты. Что им сказать?..
Директор что-то ответил, причем что именно, секретарша нам передать не успела, так как мужчина собственной персоной появился из соседней двери и изумленно уставился на странную делегацию в нашем лице.
— Это вы из банка? — окинув пристальным, несколько холодным взглядом меня и Анатолия Степановича, сухо спросил директор «Инженер-трейка» — высокий мужчина с солидным животиком и маленькой бородкой. Впечатление он производил двоякое: с одной стороны — ленивого человека, с другой — умного и расчетливого, ни за что не упускающего собственной выгоды.
— Мы не из банка, просто хотели… — заторопился было Зубченко, но почему-то запнулся и умолк. Пришлось мне прийти ему на помощь:
— Утром из Поволжского банка к вам направили представителя для обсуждения проекта внедрения банковских карт оплаты. Мы хотим лишь выяснить, был ли он здесь. Парень до сих пор не вернулся на работу, и руководство банка волнуется.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, но точно знаю, что никаких совместных проектов наша фирма с Поволжским или любым другим банком не планировала и не вела. Я всегда в курсе всех событий, и мимо меня такая информация не проскользнула бы.
— Но, может быть, в Поволжский звонил ваш бухгалтер? Или коммерческий директор, или какой-нибудь менеджер… — растерялся Анатолий Степанович.
— У нас нет бухгалтера, и я сам веду всю документацию. К тому же бухгалтера на производстве никакими полномочиями не обладают и вряд ли стали бы вам звонить. То же самое касается менеджеров и всех остальных сотрудников.
— Позвольте, но ведь был же звонок, это подтвердили и там, в банке…
— Я вам повторяю, никаких звонков из нашей фирмы в Поволжский банк не было! У нас в ходу наличный расчет, и в картах оплаты мы не нуждаемся. А если бы и нуждались, то обратились бы в тот банк, с которым уже давно сотрудничаем.
— Я ничего не понимаю, — Зубченко развел руками и ошалело закрутился на месте, как пьяная юла, ища хоть какой-то помощи со стороны. — Такого просто не может быть! Это просто бессмыслица какая-то… Это… У меня не укладывается в голове…
— Успокойтесь, прошу вас, — положив руку на плечо мужчине, утихомиривала я его. Затем повернулась к секретарше и попросила: — Девушка, принесите ему, пожалуйста, воды.
Пока секретарша выполняла мою просьбу, я вновь обратилась к директору, подойдя к нему почти вплотную и пристально глядя в глаза:
— Скажите честно, вы действительно не делали такого звонка?
— Нет, зачем мне вам врать. Какой мне в этом прок?
— Тогда, может быть, кто-то из других ваших сотрудников? Скажите, кто еще, кроме секретарши и вас, здесь работает?
— А вы что, служба контроля, чтобы предоставлять вам такую информацию? — нахмурившись, возмутился директор. — Я вас впервые вижу и знать не желаю, зачем вы сюда заявились. Наверное, пора вызвать охрану и поскорее вас выпроводить.
— Не спешите, я сейчас все объясню! Понимаете, этот человек — отец того менеджера, что утром отправился якобы на встречу с вами. Однако в банк он до сих пор не вернулся и не позвонил. Поэтому мы пытаемся установить, добрался ли он до вашего офиса или же с ним что-то случилось в дороге… А вы заявляете, что никуда не звонили и никаких встреч не назначали.
— Да, именно так и заявляю, — повторил мужчина, продолжая хмуриться.
— И как прикажете это понимать?
— Вот уж не знаю, и это не мои проблемы, — взмахнул руками мужчина. Затем повернулся к двери и на прощание бросил: — Лидочка, проводите этих людей к выходу и больше не беспокойте меня подобными глупостями.
— Погодите, но мы же…
Мне не дали закончить. Олег Дмитриевич снова окинул меня суровым взглядом и раздраженно повысил голос:
— Если не удалитесь сами, я вызову охрану!
— Хорошо, мы уходим. — Я подхватила возмущенного Зубченко и, выведя его на улицу, произнесла: — Думаю, что директор действительно ничего не знает.
— С чего вы это взяли? А может, он врет? Скрывает, что заманил моего сына в ловушку, лишь бы его никто не заподозрил.
— Если бы директор был причастен к похищению или хотя бы знал о нем, он повел бы себя совершенно иначе, — возразила я. — Ему достаточно было просто сказать, что ваш сын до их офиса, видимо, не доехал или побывал, но уже уехал… А директор утверждает, что никуда не звонил и никаких встреч не назначал.
— Но такого не бывает! Сотрудники банка ведь не могли придумать эту встречу? Или сам Егор… — Анатолий Степанович не желал соглашаться со мной. — Кто-то же ведь моему сыну звонил!
— Согласна. И даже предполагаю, что звонили сами похитители. Им ведь ничего не стоило назваться хоть самим президентом России, лишь бы выманить Егора на встречу. Что им стоило представиться директором или бухгалтером «Инженер-трейка»? Скорее всего, именно так и произошло…
Зубченко молчал, и я продолжила развивать свои мысли вслух:
— Преступники выбрали место для похищения. Затем узнали номер рабочего телефона вашего сына, позвонили ему и предложили выгодную сделку. Лжебухгалтеры мастерски исполнили свои роли, а затем, настигнув Егора на полпути к офису, захватили его.
— Если все происходило так, как вы говорите, — Зубченко задумчиво почесал подбородок, — значит, бандиты хорошо знали в лицо моего сына.
— Естественно, — усмехнулась я. — Похитители всегда хорошо знают своих жертв, даже если ранее никогда не встречались с ними. Перед похищением за жертвой ведется слежка, изучаются фотографии. Исполнители могли и не знать Егора лично, хотя это тоже не исключено, а вот заказчик, вероятно, был знаком с Егором… Или с кем-то из членов семьи, то есть с вами или с вашей супругой… Так что вам стоит хорошенько покопаться в своей памяти и вспомнить всех своих, даже давнишних, недоброжелателей.
Зубченко проигнорировал мой совет и не стал долго раздумывать:
— У меня таких нет.
— Не верю, — возразила я. — У каждого человека есть враги или хотя бы недруги. Всеобщих любимцев не существует. Уж поверьте мне…
— Но я правда не знаю, кто бы это мог быть!
— Вы просто не хотите об этом задуматься. Или, скорее всего, не хотите себе в том признаться… Что ж, тем хуже, а ведь могли бы облегчить поиски.
Упрямый Зубченко наконец сдался:
— Ладно, я обещаю попробовать, но не уверен, что это даст какой-то результат. Я совершенно неконфликтный человек.
— Хотя бы попытайтесь…
Я направилась к машине. И вдруг, случайно скользнув взглядом по расположенному напротив зданию, замерла на месте…
Зубченко заметил, что я остановилась, и негромко спросил:
— Что-то задумали?
— Нет, увидела, — указав рукой в сторону близлежащего магазина, ответила я. — Жаль, что у вас нет фотографии Егора, могли бы поинтересоваться вон у того охранника, не встречал ли он здесь вашего сына. Заодно проверили бы, наврал нам директор или нет.
— Подождите, но у меня же есть его фотография! Я, когда собирался, на всякий случай сунул парочку в чемодан.
— Тогда что же вы стоите, давайте их сюда! — обрадовалась я.
Анатолий Степанович торопливо передал мне снимки. Я заспешила к скучающему на крылечке с сигаретой в руке охраннику — молодому пареньку лет двадцати, на редкость лохматому и взъерошенному.
— Добрый день, — поприветствовала я его, приблизившись. — Можно вас кое о чем спросить?
— Спрашивайте, — кивнул парень.
— Вот. — Я протянула один из снимков. — Мы ищем этого парня. Вы случайно не встречали его сегодня во дворе? Он должен был подойти вон к тому зданию, там располагается офис одной фирмы…
— Так там бы и спросили, — без всякого интереса глянув на фото, отмахнулся паренек. — Я за день столько народу вижу, всех и не упомнишь. Больно мне нужно всех рассматривать.
— А вы все же посмотрите повнимательнее, — настаивала на своем я. — Может, вспомните его.
— Да че толку смотреть, я и так знаю, что не видел.
Поняв, что разговор с охранником не принесет никакой пользы, я расстроилась.
— Ладно, извините…
Пришлось вернуться к ожидающему меня у машины Анатолию Степановичу. Тот все понял по моему лицу и даже не стал ни о чем спрашивать.
Мы молча сели в салон «Фольксвагена», затем я повернула ключ зажигания и спросила:
— Куда теперь?
— Наверное, домой. Буду обзванивать друзей и знакомых, — обреченно вздохнул мой клиент. — Может, кто-нибудь согласится дать взаймы крупную сумму денег…
Я надавила на педаль газа и стала выводить машину из дворика. Как назло, мне навстречу приближался другой автомобиль, так что пришлось сдать назад и немного подождать.
— Женя, Женя! — подпрыгнув на сиденье, заорал во все горло Зубченко.
От неожиданности я едва не задела бампером дерево позади нас. Заглушив мотор, повернулась к клиенту.
— Посмотрите туда. — Анатолий Степанович указал рукой куда-то вперед. Я скользнула взглядом по округе, но ничего такого, чему бы стоило так радоваться, не заметила.
— Я ничего не вижу, — растерянно развела я руками. — Объясните, что вызвало у вас такой восторг?
— Ну как же, камера! Вон там, видите, в витрине магазина!
Наконец я увидела, но не саму камеру, а только экран, на котором отражался сейчас мой собственный «Фольксваген». Следовательно, откуда-то нас снимали, а затем изображение передавалось на экран. Я перевела взгляд на вывеску магазина: «Крокодил — безопасность вам гарантирована».
Очевидно, в магазине продавались всевозможные противоугонные системы для автомобилей, сигнализации для квартир, частных коттеджей, дач и офисов, а также различные системы видеонаблюдения наподобие той, что наблюдала за нашей машиной. Это был наш шанс!
— Идемте скорее туда, — торопил меня Зубченко.
Я вышла из машины.
— Боюсь, что запись с той камеры сразу транслируется и нигде не сохраняется, — высказал Анатолий Степанович весьма нелепое, на мой взгляд, предположение.
— Как это не сохраняется? Зачем же тогда она вообще нужна? Система видеонаблюдения для того и устанавливается, чтобы фиксировать все происходящее. Если что — остаются записи, по которым можно опознать человека, узнать номера машины. Поверьте мне, Анатолий Степанович. Как-никак я профессиональный телохранитель, и все эти прибамбасы знаю как свои пять пальцев!
— Не знаю… Мне кажется, они просто в целях рекламы эту штуку в витрине установили. Не в целях повышения безопасности, а в целях повышения прибыли! Но проверить все-таки надо! — откликнулся уже в дверях магазина Анатолий Степанович и, не дожидаясь меня, вошел внутрь.
— Возможно, вы и правы…
Я не спеша проследовала за ним. А войдя в магазин, обнаружила, что Анатолий Степанович уже о чем-то с жаром переговаривался с продавцом-консультантом. Я подошла ближе.
— Да, да, принесите пожалуйста, если понадобится, я даже заплачу.
— Вот видите, я же говорила, что запись ведется!
— Есть, представляете, Евгения! Есть запись! Говорят, однажды уже был инцидент, с тех пор и стали снимать. Я договорился, чтобы нам разрешили посмотреть пленку. Этот парнишка сейчас должен заменить кассету. Я уверен, что их начальство не будет против, если мы ее посмотрим…
Вскоре вернулся и сам продавец. Он вставил кассету в видеомагнитофон и принялся перематывать пленку. Закончив, обернулся к нам и пояснил:
— Смотреть придется на улице, второй монитор — тот, что находился в помещении, — у нас позавчера сгорел, а новый упакован и не настроен.
— Ничего, ничего, — засуетился Зубченко. — Вы, главное, поставьте кассету, мы и с витрины посмотрим.
Парень кивнул и запустил запись. Минут через десять я снова заглянула в магазин и, перехватив вопросительный взгляд парня, спросила:
— А можно перемотать немного вперед, сохраняя изображение?
Тот кивнул. Теперь картинка замелькала и задвигалась, а через пару секунд остановилась. Мы снова принялись созерцать поднадоевший уже дворик и изредка мелькающих незнакомых людей. Прошло еще минут двадцать. Я начала немного скучать, тем более что уже и не верила, что камере удалось выхватить одного-единственного нужного нам человека и тех, кто на него напал. Тем более что мы не могли знать наверняка, что Егор доехал до «Инженер-трейка». Зубченко продолжал неотрывно пялиться на экран и в конце концов все же заметил там что-то достойное внимания.
— Перемотайте назад! Там… там Егор!
— Уверены? — на всякий случай уточнила я.
Зубченко энергично закивал. Я попросила продавца-консультанта перемотать пленку в обратную сторону и внимательно просмотрела ее вместе с Анатолием Степановичем, стараясь не упустить из виду никаких мелочей. Сначала экран отражал лишь пустое крыльцо фирмы «Инженер-трейк», затем возле него замельтешили какие-то люди, причем к нам они все время поварачивались спиной, так что рассмотреть их лица не представлялось возможным. Затем в фокус попали несколько случайных прохожих, одним из которых и оказался Егор.
— Видели, Женя, вы видели? — тормошил меня Зубченко. — Он все же был здесь!
— Да, и направлялся как раз к офису фирмы «Инженер-трейк», — кивнула я в ответ. — Тут есть над чем подумать…
— Этот человек нас обманул, — имея в виду директора, возмущался Анатолий Степанович. — Он солгал, что мой сын у них не был.
— Не думаю. Вы же заметили ту странную парочку у входа. Что-то подсказывает мне, что они там стояли не случайно, а поджидали вашего сына. Жаль, что камера не выхватила, куда они все затем удалились…
Еще раз заглянув в магазин, я попросила продавца перемотать запись назад. И, просмотрев эпизод повторно, сумела различить машину, стоящую рядом со входом. Не факт, конечно, но она могла принадлежать похитителям.
— Это нужно показать в милиции, — зачастил Зубченко. — У них наверняка есть аппаратура, позволяющая увеличить изображение…
— Ну да, и развернуть лицом тех, кто стоит спиной! — подивилась я наивности Зубченко. — Вы смеетесь? Откуда у нашей нищей милиции нормальная техника? Это вам не ФСБ и не охрана президента. У милиционеров даже оружия нормального нет… Да и потом, кассета слишком затертая, запись некачественная. За нее ни один профессиональный компьютерный дизайнер не возьмется ни за какие деньги… Если только знакомый… Да у меня и нет такого. Или, может, у вас есть?..
Я пристально посмотрела на заказчика. Тот понял, что действительно слегка перегнул палку, забыв, что живет не в Голливуде, а в захолустном Тарасове за много миль от столицы, смутился и даже покраснел.
— Пожалуй, вы правы. Я как-то не подумал… А ведь так хотелось надеяться, что эта запись нам что-то даст.
— А разве она нам совсем ничего не дала? Теперь мы можем предположить, что похитителями являются люди молодые, возможно, хорошо знакомые вашему сыну или даже его друзья.
— Нет, это вряд ли, — отрицательно замотал головой Зубченко. — Друзьям не понадобилось бы придумывать такую сложную схему, чтобы куда-то заманить Егора. Они могли просто перехватить его в тех местах, где он чаще всего бывает.
Я согласилась с доводами клиента:
— Тоже верно. Значит, все же не друзья. Тогда можно предположить, что этих людей кто-то нанял, очень хорошо им заплатив. Чаще всего похищения организуются именно таким образом.
— Ну и что теперь делать? Где их искать? — Анатолий Степанович находился на грани отчаяния. — Бедный Егорушка, что же с ним теперь будет… Господи, ну за что мне такое наказание! Что я такого натворил, что на меня навалились такие напасти? Сначала эти нападения и покушения, затем поджоги… Я едва не остался на улице, лишившись квартиры. Теперь еще…
Пропустив мимо ушей весь этот перечень бед и несчастий, я дала продавцу-консультанту знак, что просмотр завершен, и в задумчивости поплелась к машине. Как действовать дальше? Ведь безвыходных ситуаций не бывает!
Плавному течению мыслительного процесса помешал мой клиент:
— Женя, ну хоть вы что-нибудь предложите! Вы же профессионал, вы должны знать, как действуют в таких случаях!
— У меня пока наметился только один вариант.
— Какой?
— Можно попробовать определить похитителя по номеру мобильного телефона, с которого Егор звонил на ваш домашний телефон. Раз уж камера зафиксировала только первые минуты этого псевдоделового рандеву и из самой записи ничего толком не ясно. Ведь вы сказали, что он звонил не со своего мобильного?
— Нет, свой телефон он отдал в ремонт. Только… Женя, я не понимаю, каким образом это можно узнать… То есть с какого именно сотового номера был набран наш домашний номер… Это же очень сложно! И потом, вы думаете, что в салоне связи нам пойдут навстречу? Насколько я знаю, это конфиденциальная информация, и распечатку звонков могут предоставить только владельцу сотового номера, но никак не посторонним людям…
Я кивнула в ответ:
— Вы правы, это не так-то просто. Но в этом деле нам помогут! У меня есть знакомый парнишка, неплохо разбирающийся в компьютерах. Думаю, что в его силах раздобыть необходимые данные.
— Хакер-взломщик? — догадался Анатолий Степанович.
— Он самый, — согласилась я. — Хотя я считаю, что у парня талант. И ведь он всего-навсего студент пятого курса технического университета. Политеха, как его еще называют.
— Тогда что же мы медлим? Поехали срочно к этому вашему гению! Пусть покажет, на что способен!
Я глянула на часы:
— Боюсь, что сейчас студент как раз находится на лекции.
— Но вы ведь знаете, где он учится, можно поискать его там.
— Бегать по всем корпусам института? — Я рассмеялась. — Да это равносильно поиску иголки в стоге сена.
— Хорошо, тогда давайте подождем его возле дома! — не унимался мой нетерпеливый клиент.
— Может, сначала заедем куда-нибудь перекусить? Не знаю, как вы, а я просто умираю от голода!
— Где живет ваш знакомый? — с серьезным видом спросил Анатолий Степанович.
— Недалеко от вас. На Соборной. Там наверняка есть какие-либо кафе.
— Есть, но обедать в них я бы вам не советовал, — сев в машину и захлопнув за собой дверь, ответил Зубченко. — Лучше уж домой. Моя жена превосходно готовит. Заодно и узнаем, нет ли у нее каких-нибудь новостей.
— Я не против. К тому же мне так редко приходится есть домашнюю пищу…
* * *
У дома Анатолия Степановича мы оказались спустя полчаса. Слишком уж увлекшись своим расследованием и поиском следов преступников, мы с клиентом совершенно не обращали внимания на то, что происходит вокруг. Я даже забыла о своих прямых обязанностях. В общем, потеряла бдительность, что телохранителю, находящемуся на службе, делать не положено… Это-то меня и подвело.
Едва я вышла из машины, как кто-то набросился на меня сзади. Чьи-то сильные руки схватили меня и повалили на землю. От неожиданности я не смогла быстро отреагировать. Уже оказавшись на земле, попыталась оказать сопротивление. Неизвестный со всей силы вцепился мне в волосы, причинив резкую боль. Превозмогая боль, я изо всех сил дернула головой — клок моих волос остался в руке нападавшего, — развернулась и вцепилась ему в эту самую руку зубами, затем с силой двинула локтем в живот, попытавшись сбросить с себя тяжеленную тушу. Мне это удалось.
Вскочив на ноги, я увидела перед собой мужчину средних лет, весьма неопрятного вида и в пыльной одежде. Подбородок его густо зарос щетиной, на голове сияла лысина, нос был длинным и крючковатым. Поднявшись, он снова пошел на меня.
Но теперь-то я уже была наготове. Мне не составило никакого труда отбить его по-медвежьи нерасторопное нападение да к тому же двинуть по подбородку кулаком. Это разозлило негодяя. Прорычав что-то нечленораздельное, он торопливо вытащил из кармана брюк шило и метнулся мне навстречу.
Я отскочила в сторону. Резко выбросила правую руку вперед, ударив ею мужлана по руке, в которой тот держал холодное оружие. Однако пальцы его сжимались крепко, и выбить шило мне не удалось. Тогда я быстро сменила тактику, немного присела и сделала жесткую подсечку, в результате которой мужик тяжело рухнул на спину, нелепо взмахнув при этом руками.
Не давая ему возможности опомниться, я запрыгнула на него сверху, поймала обе его руки и скрутила их как следует, а затем, в качестве успокоительного, двинула болвана тыльной стороной ладони в область грудной клетки. Бандит испуганно вытаращил глаза, часто закашлял, а глаза его заслезились. Теперь уж он точно был не способен оказать какое-либо сопротивление…
Получив временную передышку, я отвлеклась на своего клиента, решив посмотреть, как у него обстоят дела. Во время драки я слышала какую-то возню неподалеку, но не имела возможности уточнить, что конкретно там происходит. Теперь я увидела, что Анатолий Степанович пребывает в полном здравии и рядом с ним совершенно никого нет.
— Вы как, в порядке? — поинтересовалась я на всякий случай.
— В порядке, — устало вздохнул Зубченко. — Помяли немного, но это не беда.
— А где тот, что на вас напал? — Я поискала глазами поверженного, теперь уже точно зная, что нападавших было двое.
— Убежал, — кивнул куда-то в сторону Анатолий Степанович. — Вон видите, подошвами сверкает. Видать, одумался… А у вас что?
— Да вот. — Я не спеша поднялась, легонько пнув ногой поверженного разбойника. — Есть один пострадавший. Ну ты, чего развалился? Вставай, разговорчик к тебе будет.
Мужик попытался подняться, но отчего-то закувыркался, как неваляшка на пригорке, и снова опрокинулся на спину, изрыгнув какое-то проклятье. У меня в голове мелькнула нелепая присказка: «Водка пить — земля валяться», а вслух я произнесла:
— О, да это пугало еще и подшофе. — Я брезгливо сморщила носик, отмахиваясь от накрывшего меня стойкого запаха перегара. — А еще на рожон полез, бедолага. Да у вас, как видно, тут прямо двор чудес, — я повернулась к Зубченко, — пьяницы нападают на добропорядочных граждан, кто-то обливает двери бензином, а затем поджигает… Одним словом, веселый дворик.
— Смешно вам, — вздохнул Анатолий, отряхивая пыль с брюк. — А этот остолоп ведь мне чуть шею не свернул… Спасибо, чемодан в руке был — нашлось чем пристукнуть. Так что с этим будем делать? — Он подошел ближе.
— Попытаемся выяснить, кто его нанял. Что-то мне подсказывает, что это напрямую связано с похищением…
— Думаете, он в курсе? — засомневался Анатолий Степанович, недоверчиво поглядывая на алкаша. — Он не то что имени нанимателя, небось и своего собственного не вспомнит после недавней попойки. Что с него взять?
— Посмотрим, — возразила я, склоняясь над мужиком.
Схватив его за грудки, я почти силком поставила любителя приложиться на ноги, затем заломила ему назад одну руку и требовательно спросила:
— Кто тебя нанял, гнида?..
— Не знаю я, ничего не знаю, — жалостливо запричитал несчастный, переводя испуганный взгляд с меня на Анатолия Степановича.
— Врешь, бесстыжая твоя морда! Кто нанял, последний раз спрашиваю? — Я еще сильнее заломила ему плечо, другой рукой ухватила его за шею и сдавила так, что мужик задергался и захрипел, из последних сил стараясь высвободиться. Ослабив нажим, но не убирая пока руки с его загривка, я повторила: — Тебе лучше признаться, иначе сверну шею, и никто оплакивать не будет. Кому ты такой нужен?.. Менты даже виновного искать не станут.
— Я… я правда не знаю, — еще больше испугался алкаш, побледневший, как полотно. — Приходил один, фотокарточку показал…
— Чью?
— Его, — грязным морщинистым пальцем бедолага ткнул в сторону Анатолия Степановича. — Обещал ящик водки дать, если помнем немного. Просто помнем, он не велел убивать. Правда.
— Описать можешь?
Алкаш отрицательно замотал головой.
— Но хотя бы где найти его, знаешь? — не спешила пока отчаиваться я.
Ответ оказался аналогичным предыдущему.
— Как же вы тогда у него водку свою забирать намеревались?
— Он сам обещал… прийти.
— И вы, наивные, поверили? — Я не торопилась так просто сдаваться.
— Так командир две бутылки вперед дал, — дрожащим голосом ответил мужик. Он, похоже, уже начал понимать, в какую историю влип, и желал только одного — поскорее с нами распрощаться.
— Молодой тот тип был или старый?
— Молодой… Лет около тридцати. Одет цивильно.
— А на лицо как?
— Не разглядывал я, ей-богу, не разглядывал, — умоляюще глядя на меня, промямлил алкаш. — Отпустите, а? Не хотели мы, просто так получилось… Душа у нас горела, а денег нет. Безработный я. Пустите!..
— Ладно, проваливай, — резко оттолкнув его от себя, смилостивилась я. — И постарайся больше не попадаться на глаза. А увидишь еще раз того типа — рассмотри как следует. Сможешь описать, получишь еще ящик…
— Д-да, да, конечно, — часто закивал мужик и мелкими торопливыми шажками засеменил прочь, то и дело оглядываясь, словно опасался получить выстрел в спину.
Я повернулась к Зубченко. Тот смотрел на меня вопросительно, будто ожидая, что я скажу ему что-то важное. Я лишь вздохнула и молча направилась к подъезду.
— Странный вы телохранитель, Женя, — с легким осуждением раздалось позади. — Вам бы вроде следовало сразу этих типов заприметить и заподозрить, а вы…
Упрек заказчика меня ничуть не смутил:
— Ну уж извините! Я не могу одновременно заниматься двумя делами сразу. Либо я вас охраняю от покушений на вашу жизнь… вернее, от инсценировок покушения, поскольку убивать вас по-настоящему, как видите, пока никто не собирается, либо помогаю вам искать вашего сына. Что для вас важнее?
Вопрос оказался не из легких. Зубченко всерьез задумался: с одной стороны, жизнь сына важнее. Но с другой стороны — как он сможет чем-то помочь Егору, если самого его уже не будет на свете? Все эти мысли отразились у него на лице.
— Конечно, сын, но все же…
Я не дала ему возможности закончить фразу:
— Учту на будущее. А пока давайте все же пообедаем.
Зубченко кивнул. Мы молча вошли в подъезд, поднялись на этаж. Анатолий Степанович открыл дверь своим ключом. Едва мы оказались в коридоре, навстречу выбежала встревоженная Любовь Андреевна и тихонько пролепетала:
— Ну что… что-нибудь уже узнали?
— Почти ничего. На работе Егор не появлялся, точнее, уехал на встречу, с которой не вернулся. Мы были в том офисе, куда он направлялся и… в общем, тут такая запутанная история, я до сих пор сам ничего не могу понять, — как всегда, почти на одном дыхании выпалил эмоциональный Зубченко. — Сейчас мы с Женей просто хотели бы отобедать, а затем уже продолжим поиски. Накроешь на стол?
Женщина кивнула. Анатолий Степанович прошел в комнату, но на полпути к гостиной спохватился:
— Никто не звонил?
— Нет. Я не отходила от телефона ни на минуту.
Зубченко вновь устало вздохнул и поплелся в свой кабинет. Я же переместилась на кухню, где помогла Любаше накрыть на стол. И вскоре мы молча уминали колбасную нарезку, горячие пельмени и свежий батон с маком. Разговаривать совершенно не хотелось, по крайней мере, мне. Любаша хоть и пребывала в волнении, но ни о чем спрашивать мужа не осмеливалась. Я решила хоть немного развеять ее страхи, а потому сообщила:
— Мы хотим попробовать отыскать похитителей по номеру телефона, с которого они звонили. У меня есть один знакомый, думаю, он поможет нам выяснить эту информацию. Если все выгорит, то найдем негодяев уже сегодня.
— Это правда? — Любаша ждала подтверждения моих слов от супруга.
Тот угрюмо кивнул, пребывая в мрачной задумчивости.
— Это было бы чудесно, — попробовала даже улыбнуться Зубченко.
Расправившись с едой, мы перешли к кофе. Наслаждаясь ароматным напитком, я глянула на висящие на стене часы и произнесла:
— Думаю, наш студент уже вернулся.
— Отлично. Тогда поехали. — Анатолий Степанович отставил в сторону недопитый кофе и спешно принялся собираться в дорогу. Со вздохом я последовала его примеру.
Мы спустились вниз, я внимательно осмотрелась. Лиц, не вызывающих доверия, поблизости не наблюдалось. Мы осторожно приблизились к машине и уселись по местам. Уточнив в записной книжке адресок юного гения, я завела мотор и немедля тронулась в путь.
Добраться до дома студента-компьютерщика нам удалось без каких-либо проблем и задержек. Никто на нас не напал, не попытался припугнуть. Мы перестали озираться по сторонам, словно напуганные воришки. Недавний инцидент выветрился из нашей памяти, мысли были заняты решением проблем совсем другого рода. Спокойно покинув машину, мы направились к дому, где жил наш предполагаемый спаситель.
Нужный дом оказался старинной постройкой с деревянными лестницами. Двери квартир располагались по обеим сторонам длинного коридора. У одной из них мы с Анатолием Степановичем и остановились. Я нажала на кнопку звонка. Послышалась соловьиная трель, и через минуту дверь открылась. Полная светловолосая женщина в ярко-красном халате с пестрыми цветами, близоруко щурясь, некоторое время молча нас разглядывала, а затем спросила:
— А вы к кому?
— Мы к Михаилу, — ответила я. — Он уже вернулся с занятий? Вот, приехали пораньше, боялись, что он куда-то уйдет…
— Уйдет! — Женщина насмешливо улыбнулась, криво растянув свои и без того тонкие губы. — Мишка у нас по улицам никогда не мотается, целыми днями дома сидит. А мы и рады — лучше уж так, чем переживать, где он, что с ним… А вы, наверное, из института?
— Ну да, из него самого. — Я соврала, не желая вдаваться в ненужные объяснения. — Хотели, чтобы помог сделать одну работу.
— Проходите… — пригласила нас женщина, — он у себя в комнате сидит. Прирастет уже, наверное, скоро к своей технике.
Мы вошли в квартиру. В нос ударил едкий запах хлорки. Видимо, женщина занималась кипячением или стиркой белья. Мы стали разуваться, и в этот момент перед нами выскочил белый, но до безобразия грязный котенок. Он одним махом прыгнул на мои брюки, вцепился в них острыми коготками и игриво задрал голову вверх.
— Снежок, брысь! — заметив котенка, прикрикнула на него женщина. — Не приставай к людям!
Я потрепала милое создание по шерстке и, с трудом оторвав его от штанины, опустила на пол.
«Значит, Снежок? Забавно. Если бы была кошечка, ее, вероятно, ряженкой бы назвали…»
Между тем настырному котенку висеть на моих штанах понравилось, очевидно, больше, чем сидеть на полу, а потому маленький нахал рискнул повторить попытку. Но на этот раз она закончилась плачевно: женщина жестоко ухватила его за ухо, отчего мелкий пакостник протяжно взвыл, и отшвырнула на диван в соседней комнате.
— Бестолковая живность, — заметила она. — Дочь приволокла, а сама им не занимается. Снежок уже всех достал. Да вы проходите, Миша вон в той комнате.
Я кивнула и направилась к указанной двери.
