Глава 7

Мне показалось странным, что Валерий Иванович, неотступно следовавший за Бариновым во время общего шествия, остался в машине и не пошел на само погребение. Когда тело Эвелины предали земле, все потянулись к кладбищенским воротам. Мы с Дианой тоже пошли вместе со всеми. За воротами Баринов подошел к нам и, поцеловав Диану, сказал:

– Дорогая, я должен ехать на работу, а ты постарайся сильно не расстраиваться. Я думаю, что в скором времени убийцу обнаружат, – он посмотрел на нее каким-то странным взглядом.

– Хорошо, любимый, – согласилась Диана.

Мы повернули к моей машине, а Баринов направился к своей. Я тронулась с места, и Диана сказала:

– Вот и не стало Кассандры, – она поправила волосы.

– Кассандры? – переспросила я непонимающе.

– Да. Мы так между собой звали Эвелину, – пояснила Диана.

– А она знала об этом? – Я посмотрела на Диану. – Ну, что вы ее так называете? – В моей голове начали всплывать отрывки электронного письма Баринову.

– Конечно же, знала. Но это ее не обижало. Я думаю, любой женщине было бы приятно слышать, что ее сравнивают с египетской красавицей, которой все восхищались.

Я задумалась. А может, действительно то письмо было не от Коваля, а от Эвелины? Сегодня как раз первое число, о нем упоминалось в письме. Но если письмо было от Эвелины, тогда получается, что ее убил… Нет, нет, этого не может быть! Здесь что-то не так. Ведь если это он, тогда все мои предположения разлетаются как осколки стекла, и все представляется в совершенно другом свете. Надо постараться побыстрей расшифровать дневник Эвелины! Может, именно в нем разгадка всех этих событий? Не зря же она сказала мне: «Ты должна понять, кого ты защищаешь».

Как только мы оказались на яхте, я взяла тетрадь и, усевшись в плетеном кресле на палубе, продолжила работу с зашифрованным посланием Эвелины. Диана пошла к себе – ею опять овладела хандра, видимо, сказалось ее присутствие на похоронах. Время было послеобеденное, и солнце накаляло все вокруг, но я, предвидя наступление жары, разложила над креслом большой белоснежный зонтик и спокойно занималась своим делом. Разгадывая отдельные слова и складывая их в предложения, я словно постепенно погружалась в тайную жизнь Эвелины. Оказалось, что она, занимаясь контрабандой камней на Запад, неплохо разбогатела. Но, когда очередной груз арестовали, ей пришлось выложить чуть ли не половину состояния, чтобы не загреметь в тюрьму. После этого она решила перейти на легальный уровень ведения бизнеса. Для этого она выходит на Баринова и берет у него большой кредит… В своем дневнике она рассказывала о нем, как о человеке очень прагматичном, который просто так ничего не делает. Также она писала, что для того, чтобы взять кредит у Баринова, ей пришлось сблизиться с ним и даже вступить в интимные отношения. Правда, больше она об этом не упоминала. И я не поняла, продолжались ли эти отношения долго или то был просто короткий роман?

На деньги, взятые в кредит, она, по совету того же Баринова, открывает небольшой, но собственный банк. И все же ей пришлось еще раз преступить закон. Проценты за кредит росли с каждым днем, а оборотов у начинающего банка хватало только на его собственное содержание. И тогда она выходит на криминальные верхи города и вступает с ними в преступный сговор. Они совместно разрабатывают план создания финансовой пирамиды, по которому потом создавались такие печально известные банки, как «МММ». Только они решают не светиться в Москве, а открывают свои банки по всей области. Как говорится, курочка по зернышку клюет…

Провернув это дело, они за короткое время стали очень богатыми людьми.

Эвелина смогла не только рассчитаться с кредитом, но и построила себе хороший дом за городом, а также купила дорогую иномарку, которая в то время считалась показателем серьезного достатка. Став в одночасье бизнес-леди, она входит в высшие круги общества и заводит нужные знакомства. Одно время она даже хотела баллотироваться в депутаты, но, как она писала, «нужные люди посоветовали мне не светиться лишний раз, учитывая мое прошлое. Не стоит привлекать к себе внимание особых служб, если у меня рыльце в пушку». Она так и сделала.

Потом произошел дефолт, и она опять оказалась на грани разорения. А так как властные структуры вновь набирали силу, то подобные аферы с фиктивными банками уже не могли пройти безнаказанно. Существовала огромная вероятность оказаться в тюрьме, чего Эвелина не могла допустить, да и, как она писала, она очень боялась оказаться там. Поэтому ей пришлось приложить немало усилий, чтобы стать членом делового слияния банков Баринова и Нелидова. Как она писала, ей «пришлось переступить через себя, для того чтобы убедить их взять меня к себе в компаньоны, и догадаться, через чтó мне придется пройти, чтобы попасть в совет директоров».

Проработав там несколько лет, она находит лазейку в банковской бухгалтерии и начинает перекачивать деньги с банковских счетов на свои счета за границей. К тому времени дела у корпорации идут хорошо, и никому и в голову не приходит, что за их спиной происходит медленное, но уверенное воровство денежных средств. Параллельно Эвелина начинает собирать серьезный компромат на своих партнеров. Не какие-то амурные дела на стороне, нет. Этим сейчас никого не удивишь и не испугаешь. Все прекрасно знают, что происходит на корпоративных вечеринках и в VIP-саунах. Она собирала настоящий компромат, за который можно было мгновенно лишиться всего и угодить на долгие годы в тюрьму. И если на Нелидова ничего такого она собрать не смогла, так как он был более или менее честным человеком и старался никогда не связываться с откровенным криминалом, то с Бариновым все обстояло совсем по-другому.

Во-первых, она раскопала некую историю с драгоценными металлами, когда он работал гендиректором одного государственного предприятия по добыче цветного металла. Эвелина собрала доказательства прямого участия Баринова в разворовывании такого дорогого метала, как никель, и в продаже его за границу. Только в силу своего ума и изворотливости он смог все это преподнести как бухгалтерский обман, и поэтому за решетку пошли совсем другие люди. Разбогатев на этом, Баринов возвращается в родной город и открывает банк на подставное лицо. А когда история с никелем всеми забывается, он сам становится владельцем банка.

Но это не то, чем Эвелина хотела прищучить Баринова, если бы ее вдруг разоблачили и обвинили в воровстве общего капитала. Она рассказывала о каком-то страшном замысле, который подготовил банкир… Эвелина не только не хотела позволить ему совершить задуманное, но и желала поиметь с Баринова за эту информацию хорошие деньги. Сообщив ему о своей осведомленности, она мечтала получить свои деньги именно первого числа. И вот, буквально за день до нужной даты, ее саму убили…

Вывод напрашивался сам собой. Это все уже на какую-то случайность не спишешь! Явно, что это – дело рук Баринова! Единственная проблема: Эвелина не написала о том страшном замысле, который якобы готовил Баринов. Единственное, о чем она упомянула, – у нее, похоже, имелись некие неопровержимые доказательства, улики, которые она и хотела продать Баринову за два миллиона долларов… И она написала Баринову об этом. Теперь мне просто необходимо было узнать о том, что замышлял банкир и не угрожал ли его план жизни его жены, Дианы? В моей голове начало кое-что складываться…

Захлопнув тетрадь, я пошла к Диане. Мне было необходимо срочно с ней поговорить и попытаться убедить ее следовать инструкциям – согласно моему плану. Спустившись, я увидела, что она спит. Придется отложить разговор на другое время… Вернувшись к себе, я спрятала тетрадь: это была именно та вещь, которую искал киллер в квартире Эвелины, когда я застала его там. Никто не должен был знать о том, что она находится у меня. Даже Диана! Я думаю, чуть позже она нам очень пригодится. А пока что я убрала ее подальше.

Следующим пунктом в моем плане значился разговор с Василичем. И я отправилась к нему. Как всегда, я обнаружила его за очередным делом. Он проверял топливные баки.

– Как дела? – спросила я у механика.

– Работаем потихоньку, – ответил он. – А вы что-то быстро вернулись…

– Тут спокойнее, – я посмотрела ему прямо в глаза.

– Понимаю, – он кивнул.

– Я вот о чем хотела вас попросить… Если кто-то пожелает без предупреждения явиться на яхту, я попрошу вас сразу же сообщить мне. Договорились?

– Ну, а почему же нет? Договорились, конечно, – согласился он и продолжил свою работу, считая разговор оконченным.

Поговорив с Василичем, я пошла к Ван Мо. Он, как всегда, трудился на камбузе. Даже не знаю, когда он отдыхал. Он постоянно что-то готовил. Увидев меня, он удивился, не понимая, наверное, зачем это он опять мне понадобился. Я сразу перешла к делу.

– Слушай, Ван Мо, – обратилась я к нему, – у меня к тебе просьба, но только пусть это останется между нами. Хорошо? – спросила я, понижая голос.

– Да, я вас слушаю, – он сделал серьезное лицо.

– Если ты вдруг заметишь что-нибудь необычное или, лучше сказать, увидишь то, чего никогда раньше не видел на яхте, сразу скажи об этом мне. В любое время, даже ночью!

Он с интересом взглянул на меня, переваривая то, что я ему сказала, но потом, видимо, поняв, о чем речь, утвердительно кивнул. Закончив с китайцем, я решила посмотреть, не проснулась ли Диана.

Она, как ни странно, уже проснулась и просто лежала на диване, даже не включив телевизор. Когда я спустилась к ней в овальную комнату, в ее взгляде я не заметила ни малейших остатков хандры. Это меня порадовало, так как я хотела, чтобы она была именно в таком состоянии. Для моей задумки это было важно.

– Как спалось? – спросила я ее просто так, чтобы как-то начать разговор.

– Как на яхте, – пошутила она.

Я присела к ней на диван.

– Тут такое дело… – начала я издалека, – сейчас, как никогда прежде, создалась вероятность появления серьезной опасности для тебя. Ну, и для меня, конечно, так как я охраняю тебя и отвечаю за твою жизнь. Поэтому мы должны объединиться и действовать очень слаженно! От этого зависит наша общая безопасность. – Я посмотрела на нее в упор и увидела, что она сосредоточенно вникает в смысл моих слов. Я продолжила: – Ты должна сообщать мне о любых звонках, которые тебе поступят с берега. Повторяю – обо всех! – И, как это делала она, я подняла указательный палец, подчеркивая особую значимость сказанного.

– Я все поняла, – спокойно ответила Диана.

Взяв ее за руку, я несильно сжала ее, сказав:

– Ты должна верить мне!

– Я верю тебе. – Она в ответ тоже сжала мою руку, показывая тем самым, что доверяет мне.

Поднявшись с дивана, я прошла к себе и открыла сумку. Среди вещей лежало оружие. Вооружившись, я взяла телефон и поднялась на палубу, чтобы приступить к осуществлению своего плана. Я собиралась позвонить Баринову и сообщить ему, что у меня есть некая тетрадь с записями, переданная мне Эвелиной, и посмотреть на его реакцию. Если все то, о чем писала Эвелина, окажется правдой, то это спровоцирует его на какие-то действия. Немного подумав, я набрала номер Баринова.

– Алло, Дмитрий Иванович? Это Евгения Охотникова. – Я специально представилась так официально, чтобы подчеркнуть серьезность своего звонка.

– Да, я слушаю, – он занервничал, – что-то случилось?

– В мои руки попала некая тетрадь, принадлежавшая прежде известной вам Эвелине Шаховой, или Кассандре. Как вам будет угодно.

– И… и… – Я почувствовала, как он напрягся.

– Я прочла в ней много интересного о вашем бизнесе, и не только об этом.

Банкир молча слушал, никак не реагируя на сказанное.

– Что конкретно? – через несколько минут спросил он.

– Долго рассказывать. Могу только сказать, что это целая жизнь, начиная с того времени, как вы были директором «Никельпрома» и до последнего дня жизни Эвелины.

Немного подумав, Баринов промолвил:

– Надеюсь, вы понимаете, что эта тетрадь стоит очень дорого? Уверен, крупная сумма денег вам не помешает? – уже спокойнее добавил он.

– Меня не интересуют деньги, – так же спокойно сказала я.

– Очень жаль, – и он положил трубку.

Я знала по собственному опыту, что так себя ведут, когда понимают, что договориться не удалось. И теперь мне следовало приготовиться буквально ко всему. Если Баринов причастен к смерти Эвелины, то он попытается от меня избавиться. Ну, а если нет, тогда я хотя бы буду знать, что он в этом не замешан.

Конец вечера и все утро следующего дня я провела в боевой готовности, но ничего не происходило. Все шло своим чередом. И вот, ближе к обеду, когда мы с Дианой сидели на свежем воздухе, вдруг раздался телефонный звонок. Мы переглянулись, и я жестом показала Диане, чтобы она спокойно взяла трубку и ответила.

– Да, я слушаю, – ответила Диана, – хорошо, милый, я поняла, – и она нажала на кнопку отбоя.

Она убрала телефон и сказала равнодушным голосом:

– Муж звонил, сказал, что пришлет документы с Ковалем и чтобы я лично убрала их в сейф, так как бумаги очень важные.

– А что же он сам их не привезет? Ты же говорила, что важные документы он привозит сам? – спросила я Диану.

– Он сказал, что ему некогда, поэтому он и попросил меня проследить за тем, чтобы к документам никто не прикасался, – объяснила Диана.

– Хорошо, – я сделала безразличное лицо.

Минуту спустя я встала и, подойдя к борту, посмотрела на берег в бинокль. Через некоторое время я увидела, как подъехал «Мерседес» банкира и из него вышел Коваль с кожаным «дипломатом» в руке. В это время ко мне подошел Василич:

– Коваль звонил. Сказал, что ему срочно нужно к Диане Игоревне. – Он ждал, что я отвечу.

Я повернулась к нему. И, посмотрев ему в глаза, сказала:

– Конечно, перевезите его сюда. Но вот обратно он должен отправиться не сразу. Потяни время, придумай что-нибудь. Ладно?

– Сделаем! – Он потер ладони, поняв, что примет участие в какой-то операции, и пошел на катер.

…Через десять минут на палубе стоял Коваль и, косясь на меня, протягивал Диане «дипломат»:

– Дмитрий Иванович должен был позвонить вам по поводу этого, – он кивнул на свою ношу.

– Звонил, – коротко сказала Диана.

Забрав документы, она спустилась в овальную комнату, а я проследовала за ней, оставив Коваля наверху. Диана уже открывала дверцу сейфа, когда я остановила ее:

– Дай-ка мне «дипломат»! – без объяснений велела я.

Она повернулась ко мне, и я увидела ее удивленное лицо.

– Это обычные документы, – сказала она растерянно, но все же протянула мне «дипломат».

– Если это документы, то ничего страшного не случится, если я на них посмотрю. Ты же не думаешь, что я – засланный шпион от ваших конкурентов? – сказала я, беря в руки «дипломат».

Он был сделан из отличной кожи, с блестящими кодовыми замками. Положив его на маленький столик, я внимательно осмотрела «дипломат» со всех сторон.

– А как ты его откроешь? Ключей-то ведь у нас нет, – спросила испуганно Диана, видно, представив себе, как я буду взламывать замки.

– Думаю, это будет нетрудно, – заверила я ее, разглядывая не очень сложные механизмы замочков.

Сходив к себе, я принесла отмычки и по очереди попробовала открыть замки. В какой-то момент я взглянула на Диану. Она стояла с открытым ртом и округлившимися глазами. Это меня немного рассмешило.

Разобравшись с замками, я попросила Диану зайти ко мне в каюту, на всякий случай. По ее виду я поняла, что она не очень-то понимает, на какой такой «всякий случай» ей надо скрыться там, но все же она без вопросов пошла ко мне и закрыла за собой дверь. Осторожно приподняв крышку «дипломата», я медленно, без спешки, осматривала его «внутренности, и в какой-то момент поняла, что не ошиблась. В нем лежала бомба! Полностью открыв крышку, я осторожно обследовала устройство. Оно содержало примерно два килограмма тротила, который разнес бы эту яхту – вместе со всеми нами – на весьма большое расстояние. Часовой механизм был заведен на сутки. Тот, кто положил взрывчатку в этот «дипломат», явно не хотел, чтобы от нас хоть что-то осталось. У него же самого было достаточно времени, чтобы в момент взрыва оказаться подальше отсюда. Сомнений не было: этим человеком был Баринов! Это он вложил «дипломат» в руки Коваля, отправив шофера сюда. Остается только одно: узнать, причастен ли к этому сам Коваль? Но сначала я позвала Диану. Она не заставила себя долго ждать. А через секунду она уставилась на открытый «дипломат».

– Это то, о чем я думаю? Это… бомба?! – еле слышно спросила она.

– Да, это то самое. Это действительно бомба.

– Это сделал Баринов?! – ничего не понимая, спросила Диана. – Но зачем, в чем я провинилась, чтобы он решил меня убить?! Да, в последнее время у нас были сложные отношения, но не настолько, чтобы убивать меня! – Она рухнула на диван, дикими глазами глядя на открытый «дипломат».

– Попробуем кое-что прояснить, – сказала я, вытаскивая пистолет. – Ничего не трогай! – приказала я Диане. Она ничего не ответила, и я поняла, что она в шоке.

Поднявшись наверх, я не увидела Коваля и отправилась на поиски, держа пистолет наготове. Услышав голоса, я остановилась и взвела курок. Выглянув из-за угла, я увидела стоявшего ко мне спиной Коваля. Он ругал механика за то, что тот никак не мог завести катер. Подойдя к Ковалю сзади, я уперла дуло пистолета в его спину и сказала спокойным голосом:

– Сейчас ты без лишних движений пойдешь со мной. Понял?

Коваль подчинился мне без лишних слов.

Я покосилась на Василича. Он держал в руке гаечный ключ, а когда Коваль повернулся к нему спиной, он подмигнул мне, пытаясь, наверное, таким образом поддержать меня.

– Вперед! – Я вновь подтолкнула Коваля.

Когда мы спустились вниз, я сильно толкнула его в спину, так, что он буквально упал на диван рядом Дианой. Она растерянно взглянула на него. Коваль испуганно таращился на меня. Переводя взгляд на мой пистолет, он дрожащим голосом спросил:

– Что я такого сделал?! – Не услышав от меня ответа, он воззрился на Диану.

Но она сидела молча и не обращала на него внимания. Я направила дуло пистолета на открытый «дипломат». Коваль в страхе не заметил его. Он покосился на маленький столик и, увидев бомбу в «дипломате», как-то весь сжался, прижав руки к груди. Оценив эту спонтанную реакцию, я сделала вывод, что он сам не знал, что привез.

– Как ты объяснишь, что это такое? – спросила я Коваля, не давая ему опомниться.

– Я… я ничего не знаю об этом! – Он указал трясущейся рукой на «дипломат». – Мне сказали привезти, я и привез… Откуда я знал, что там… – он запнулся.

– Что там бомба, – помогла я ему.

– Я правда ничего не знаю! – Он уставился на меня полными слез глазами, видно, осознавая свою причастность к происходящему.

– Не верю! – закричала я ему прямо в лицо, и он отшатнулся, закрыв глаза руками. – Кто передал тебе «дипломат»? – Я пыталась оправдать Баринова: а вдруг кто-то другой подложил эту бомбу?

– Дмитрий Иванович, – он испуганно взглянул на Диану. – Но я ничего об этом не знал! – Он указал на кейс.

– Значит, ты с ним заодно, – я ухватила его за ворот рубашки. – Рассказывай! Как получилось, что, когда в машине на автостоянке тоже оказалась взрывчатка, тебе почему-то понадобилось выйти? А?!

Он таращился на меня, ничего не отвечая и только хлопая глазами.

– Какая взрывчатка?! Вы же сказали, что там случился пожар? – Он пытался понять, о чем я говорю.

– Ладно! Предположим, ты не знал об этом, но тогда объясни, откуда у тебя такой внушительный счет в банке? Или хочешь сказать, об этом ты тоже ничего не знаешь? – Я отпустила его воротник.

Его глаза чуть не выкатились из орбит, и, прежде чем он ответил на мой вопрос, я уже знала ответ.

– Какой счет?! Я живу от зарплаты до зарплаты! – воскликнул Коваль.

– Хорошо. А зачем ты встречался с бывшим убийцей и с корреспондентом? – Я попыталась в последний раз поймать его на нестыковках.

Он отвернулся, сильно смутившись, было ясно – он не желает говорить на эту тему.

– Ну! – повысила я голос.

– Бывший убийца, как вы сказали, это Царь, мы с ним вместе отбывали срок. Он недавно вышел и хотел, чтобы я ему помог с деньгами, но я ему отказал. – Коваль не смотрел на меня.

– Понятно. На самом деле он предложил тебе помочь ему ограбить банкира, но ты отказался. Правильно?

Коваль резко повернулся и зыркнул в мою сторону – мол, откуда вы знаете?

– Но я же не согласился! – Он обратился к Диане, но она никак не отреагировала на его возглас.

– А что с корреспондентом? – спросила я.

– Он предлагал мне деньги за любую информацию из личной жизни Дмитрия Ивановича, – уверенно сказал Коваль, – но я его послал.

Разобравшись с Ковалем, я перешла ко второй части своего плана. Требовалось склонить шофера на нашу сторону, чтобы он был готов сделать все, что угодно, лишь бы оправдаться.

– Значит, так: мы вызовем милицию, и ты уже ей объяснишь, виноват ты или нет. А учитывая твое преступное прошлое… сам подумай: кому больше поверят – тебе или Дмитрию Ивановичу? – надавила я на Коваля.

Он понял, что серьезно влип, и умоляюще спросил:

– Что же мне теперь делать?

– Помочь мне найти доказательства того, что это не ты подложил бомбу. – Я убрала пистолет в кобуру.

– Как?! – Он подался ко мне.

Я достала «жучок» и, покрутив его в пальцах, протянула Ковалю со словами:

– Ты должен закрепить эту штучку на костюме Баринова, любым способом. Если ты действительно не виноват, все выяснится в течение суток. И не вздумай со мной играть! У нас есть и свидетели, и бомба, и, если что, тебе снова придется сидеть за кого-то, – напомнила я ему о прошлом.

Минуту он раздумывал, потом, взяв «жучок», сказал:

– С меня хватит одного раза! – Он встал и направился к двери.

Я поняла, что он все сделает, лишь бы снова не оказаться за решеткой. Теперь нам оставалось только ждать.

Следовало сообразить, где спрятать Диану. Недолго думая, я решила отвезти ее к тете Миле. Дождавшись, когда Коваль уехал, я объяснила Диане, куда и зачем мы отправляемся, и, забрав свою машину со стоянки, двинулась к дому. Всю дорогу Диана молчала, и только когда мы остановились возле дома, она спросила меня:

– А это надолго?

– Нет, – успокоила я ее.

Тетя весело встретила нас на пороге квартиры, но, когда я объяснила ей суть дела, она мигом перестала радоваться и серьезно сказала:

– Я все поняла! Никого не впускать и не выпускать, – она кивнула Диане. – Если что – звонить?

– Правильно, тетя. Я на тебя очень надеюсь. – Я поцеловала тетю в щеку и попрощалась с Дианой: – Не переживай, все будет хорошо.

Она ничего не ответила, и я, быстро покинув квартиру, поехала в сторону дома Бариновых. Для того чтобы мой «жучок» работал в подслушивающем режиме, мне требовалось находиться в радиусе десяти километров от него. Заехав в коттеджный поселок, я нашла укромное местечко в ближайшей лесополосе и, настроив прослушку, включилась в работу.

Первым, что я услышала, был отборный мат Коваля. Я поняла, что он стоит в пробке и разговаривает сам с собой. Он ругал себя за то, что поверил Баринову и опять оказался в жо… Потом он, судя по его монологу, решительно настроился вывести банкира на чистую воду, и я немного успокоилась. Ведь прежде у меня не было полной уверенности, что Коваль не побежит к Баринову и не расскажет ему о том, что случилось на яхте. Но теперь я знала, что шофер сделает все, как я сказала.

Прошло какое-то время. Коваль приехал на место. По отдельным фразам я поняла, что Коваль уже в банке, вот он вошел в кабинет Баринова…

– Все отвез? – раздраженно спросил банкир.

– Да. Все, как вы сказали, – спокойно ответил Коваль.

– А почему так долго?

– В пробку попал на Буденного, – нашел отговорку Коваль.

– Ладно, иди. – Я услышала, как Баринов поднял трубку телефона.

Хлопнула дверь, и банкир заговорил, немного понизив голос:

– Срочно ко мне в офис, – приказал он кому-то и повесил трубку так быстро, что я даже не успела услышать ответ его собеседника.

Потом он долго отдавал какие-то указания своим подчиненным, и только через час Баринов встретился со своим «абонентом».

– Садись и слушай меня внимательно! Собери все необходимое для отъезда на Канары. Я заказал три билета на завтра, на утренний рейс. Ты летишь в качестве моего телохранителя, – сказал банкир какому-то неизвестному мне человеку.

– А как же… – хотел было о чем-то спросить собеседник Баринова, но тот его перебил:

– Я уже все сам сделал! Как говорится, если хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам. Вот я и…

– Что?! – Тут я наконец-то узнала этот голос. Это был Валерий Иванович, начальник охраны Баринова!

– Я отправил с Ковалем взрывчатку на яхту, с таймером, установленным на взрыв в течение суток. Завтра, когда мы окажемся далеко отсюда, от яхты уже ничего не останется… Первым, кто попадет под подозрение, будет Коваль. Все видели, как я отдавал ему кейс с документами. При этом обнаружат его личный счет, а на нем – немаленькая сумма, достаточная для оплаты таких покушений. Улавливаешь связь? – спросил Баринов у Валерия Ивановича. – Мотив у него есть. Помнишь, как он мне угрожал? Вот, все записи у меня сохранились. Так что все это будет представлено как месть Коваля. Да и с этой охранницей Дианы мы тоже покончим. А то возомнила себя Шерлоком Холмсом! Слушай, а как у нее оказалась тетрадь Эвелины? – вдруг спросил банкир.

– Не знаю. Может, нашла? – неуверенно сказал Валерий Иванович.

– Ну, ладно, это уже неважно. Завтра и она, и тетрадь, и эта дура – все окажутся на дне реки! – Я услышала, как он звонко хлопнул в ладоши. – Все, иди, готовься, – сказал Баринов на прощание.

Закрылась дверь. Баринов принялся кому-то названивать по работе, и я выключила на время прослушку, чтобы переварить все услышанное.

Значит, с самого начала Баринов нанял меня для того, чтобы оградить себя от возможных подозрений! Вроде бы он беспокоился о безопасности супруги! Затем он организовал покушение на себя самого на пирсе. Не удивлюсь, если выяснится, что в этом участвовал начальник охраны, скорее всего, он и подстраивал все покушения по указанию Баринова! Единственное, что мне непонятно, – зачем ему понадобилось убивать Диану? Я снова включила прослушку, и как раз вовремя. Баринов с кем-то разговаривал по телефону, мурлыча не хуже мартовского кота:

– Да, любовь моя! Я решил все свои проблемы. Как я и обещал, когда мы вернемся, ты станешь моей женой.

– Ну, хорошо, а то я уже устала ждать! – услышала я писклявый голосок какой-то молоденькой девушки. Все стало понятно! Седина в бороду, бес в ребро… Все равно непонятно: зачем убивать Диану, если можно просто разойтись? Я выключила прослушку, там пошли сплошные признания в любви, а это я слушать не хотела.

Забрав из квартиры тети Диану, я поехала на набережную и оттуда уже позвонила сразу и в милицию, и в РОБЭП, чтобы, в случае чего, никто не спустил бы это дело на тормозах. Предоставив им пленку с записью, я указала на главного свидетеля по делу – Коваля. Когда с нас сняли показания и обезвредили бомбу, я отвезла Диану в загородный дом, где и оставила ее на попечении тети Маши, рассказав той обо всем.

Следствие длилось недолго, и уже через три месяца состоялся показательный процесс, на котором Баринову и его охраннику дали очень приличные сроки. Коваля оправдали по прежнему делу и выплатили ему компенсацию. Диана сразу подала на развод и получила бóльшую часть состояния банкира. А позже она выкупила и остальное. После процесса Диана позвонила мне и предложила встретиться в одном кафе. Она горячо поблагодарила меня и вручила мне пухлый конверт с внушительной суммой. Когда мы уже попрощались и разошлись, я, обернувшись, увидела, что к ней подходит молодой симпатичный мужчина, явно не похожий на шофера или охранника. Я заспешила домой: меня ожидало очередное романтическое свидание с Павлом. Сразу же после разоблачения Баринова он стал весьма настойчиво ухаживать за мной…