Глава 3

– А теперь пойдем, посмотрим, что нам приготовила тетя Маша, – сказала Диана, и я поняла, что, пока я дремала возле пруда, здесь происходили какие-то события. И тут есть какая-то тетя Маша, которая должна была нам что-то приготовить.

Я пошла за Дианой, и вскоре мы оказались в столовой. Эта была настолько светлая комната, что мне на миг показалось, что мы вышли на улицу. Посредине стоял большой стол, над ним свисала люстра с вышитыми на абажуре цветами. В углу стоял огромный фикус, верхушка его упиралась в потолок, а ветви раскинулись так широко, что под ними свободно мог уместиться журнальный столик с двумя стульями. Вдоль стены по всей длине протянулся кухонный рабочий стол, на нем расположилась вся бытовая техника, какую только можно было себе представить: кофеварка, миксер, микроволновка и многое другое, стояла даже мини-пекарня, в которой можно было испечь две большие булки за какие-то сорок минут. В конце стола, в углу, возвышался двухметровый холодильник, своей ослепительной белизной он отлично вписывался в эту светлую столовую. На плите стояли несколько кастрюль. Диана стала заглядывать в них, поочередно снимая крышки.

– Так, посмотрим, что у нас сегодня на ужин? Есть грибной суп, пюре и рыбные котлеты. Ты что будешь, Женя? Первое, второе? – спросила меня Диана, держа в руках крышку.

– Пожалуй, только первое. И то совсем чуть-чуть. – Если быть честной, есть мне совсем не хотелось.

– Ну, тогда, пожалуйста, порежь хлеб, а я все разогрею и накрою на стол.

Оказавшись дома, Диана разительно переменилась, чему я не переставала удивляться. Из высокомерной, ленивой светской дамы она превратилась в обычную молодую женщину, которая не только могла нормально общаться с людьми, но и накрыть на стол и быть вполне гостеприимной, как и подобает хорошей хозяйке дома. Когда мы сели за стол, я спросила у Дианы:

– Смотрю, ты уже получше чувствуешь себя? Пришла в себя?

– Не совсем, но мне уже легче, – и на ее глаза тут же упала тень, а лицо погрустнело, – знаешь, сегодня за рулем должен был сидеть вовсе не этот молодой парень… как там его звали – Вестеслав?

– Венцеслав, – поправила я Диану.

– Да, да, Венцеслав… Жалко его, совсем ведь еще молодой был, – сказав это, Диана посмотрела в окно.

– Это судьба. От нее никуда не денешься, – попыталась я деликатно прекратить разговор на эту тему.

– Да. Наверное, – произнесла Диана задумчиво.

Громкий звонок домашнего телефона заставил нас обеих вздрогнуть и одновременно посмотреть на аппарат.

Я посмотрела на Диану, взглядом спрашивая – кто бы это мог быть? Пожав плечами, она встала и подошла к телефону, стоявшему возле двери на резной подставке, и сняла трубку:

– Да, я слушаю.

После ответа в трубке она заулыбалась, в ее глазах зажглись искорки.

– Андрюшенька, сыночек, здравствуй, хороший мой! Как у тебя дела, радость моя? – С каждой следующей минутой разговора Диана словно молодела, и улыбка не сходила с ее лица.

Потом какое-то время она только кивала и повторяла: «Ага, да». При этом время от времени она поглядывала на меня, как бы ожидая, что я разделю ее радость. В какой-то момент она закрыла трубку рукой и почти шепотом сказала мне:

– Сынок, Андрюша, звонит!

Я улыбнулась и кивнула в ответ, понимая по ее бурным проявлениям эмоций, что она безумно любит своего сына, а после сегодняшних событий все эти чувства были ей просто необходимы.

– Крепко обнимаю тебя и целую, мой сыночек! До свидания! – Она положила трубку, но все еще улыбалась, глаза ее сияли от радости.

Когда она снова села за стол, я спросила ее:

– Сколько лет вашему сыну?

– Десять лет исполнится в этом году, – ответила Диана медленно, еще находясь под впечатлением от телефонного разговора с сыном.

– Большой уже, – заметила я, сделав вывод, что она рано вышла замуж.

– Для меня Андрюша всегда будет маленьким. Когда муж решил отправить его учиться за границу, я сказала, что поеду с ним, но он мне запретил даже думать об этом. Заявил, что хочет, чтобы из него вырос настоящий мужчина, а не маменькин сынок. Сначала мне было тяжело, я обижалась на мужа, но прошло время, и я думаю, что где-то он был прав. Сейчас мой сын привыкает к самостоятельности, знает, что мамы рядом нет и рассчитывать нужно только на себя. Каждые полгода я приезжаю к нему и живу там неделю или дней десять.

После ужина мы, попив кофе, пошли наверх, Диана обещала показать мне мою комнату.

– У нас тут две комнаты для гостей, но я предлагаю тебе занять вот эту, – она открыла передо мной дверь, и я увидела небольшую комнату в розовых тонах, больше похожую на детскую. Там стояли довольно широкий мягкий диван, журнальный столик, кресло и телевизор. По-моему, это все, что нужно, для того чтобы гости банкира и его жены чувствовали себя комфортно. Я сразу же согласилась, не посмотрев даже вторую комнату, чтобы потом не сомневаться, на какой из них мне остановить свой выбор. Пройдясь по комнате, я утвердительно кивнула и, подойдя к Диане, спросила:

– Где у вас здесь ванная, я хотела бы искупаться перед тем, как лечь спать.

– Конечно, Женя, пойдем, я покажу тебе, как что включается, а потом мы отправимся ко мне в спальню и подберем тебе что-нибудь из одежды.

Я хотела было возразить, но она не дала мне даже рта открыть.

– И никаких возражений! Не будешь же ты ходить все время в этой одежде? – спросила Диана, показывая рукой на мой костюм. – Попозже, может быть, даже завтра, мы заберем твои вещи с яхты, а пока ты походишь в моих. Не спорь! – сказала Диана требовательным тоном.

Понимая, что сопротивление бесполезно, я согласилась, и мы пошли в ванную комнату. Она стала учить меня, как что включается.

Ванная оказалась неменьших размеров, чем все остальные комнаты. Наверное, архитектор, разработавший план этого дома, был человеком с широкими взглядами – или с определенными фобиями, о чем говорил внушающий размер комнат. Пол и стены покрывала темная, почти что черная плитка, и на этом фоне красовалась белоснежная джакузи, сделанная в форме морской раковины. Справа от двери находилась душевая кабина, тоже со всевозможными системами для водного массажа. Когда Диана стала показывать мне, как настраивать джакузи (как будто я никогда не видела ничего подобного!), на меня опять, как и там, на пруду, накатило желание окунуться с головой в теплую воду, прямо сейчас. Объяснив Диане, что я прекрасно умею пользоваться всей этой чудо-техникой, я, оставив набираться ванну, пошла с ней подбирать мне одежду на ближайшие дни.

Когда мы зашли в уже знакомую мне спальню, Диана подошла к большому зеркальному шкафу и спросила меня:

– Сразу давай определимся, во что бы ты хотела переодеться. – Она открыла одну из дверей. За ней оказалось множество полок с аккуратно уложенными вещами.

– Я бы предпочла что-нибудь свободное и легкое, – пояснила я.

– Понятно. Сейчас посмотрим, что мы можем тебе предложить, – сказала Диана, оценивающе посмотрев на меня, наверное, прикидывая, что именно из ее вещей мне больше всего подойдет. – Я так понимаю – юбки и платья мы сразу исключаем из списка. Правильно? – спросила меня Диана, и я была рада ее пониманию, так как мне совсем не хотелось начинать совершать тут дефиле во всех вещах, которые она будет мне предлагать.

– Правильно.

– Значит, остаются брюки.

После нескольких примерок я встала перед зеркалом, остановив свой выбор на светлых брюках широкого покроя и майке, которую называют борцовской, за ее широкие лямки на плечах и большой вырез сзади. Не переодеваясь в свои вещи, я, поблагодарив Диану, пошла в ванную. Джакузи к тому времени уже набралась и сигнализировала об этом звонкой мелодией.

Заперев за собой дверь, я буквально за секунду сбросила с себя одежду и чуть ли не с разбега запрыгнула в ванну. По мере погружения в воду приятная нега окутыла меня. Закрыв глаза, я получала наслаждение от этого процесса, который не только расслаблял мое тело, но и освобождал голову от всевозможных мыслей, словно заставляя меня плыть по течению блаженства. Полностью насладившись спокойной водой, я включила гидромассаж и через какое-то время почувствовала, как мое тело снова наполняется энергией, и, хотя день уже закончился, у меня возникло такое чувство, как будто я только что проснулась и готова свернуть горы. Закончив нежиться в джакузи, я приняла контрастный душ и стала одеваться. Когда я выходила из ванной, то услышала чьи-то голоса внизу и, прислушавшись, поняла, что это Диана рассказывает мужу о сегодняшнем звонке сына. Осторожно ступая, чтобы не мешать их разговору, я прошла в свою розовую комнату. Включив телевизор, я прилегла на кровать и начала переключать каналы, особо не вдаваясь в смысл увиденных программ. Наше сознание, а точнее, память устроена так, что независимо от нашего желания она фиксирует те события, с которыми человек так или иначе был связан когда-то, и неважно, помнит ли он о них сам или нет. Просматривая программы, я спокойно отдыхала, но тут мой взгляд уловил какую-то знакомую картинку. Не придав ей сначала никакого значения, я продолжала переключать каналы, и тут вдруг меня как будто окатили холодной водой: я вспомнила, где уже видела сегодня этот кадр – это же место нашей аварии! Путаясь от волнения в кнопках пульта, я стала искать тот канал, на котором только что показали знакомую мне картинку. Поймав наконец нужный канал, я увидела молодого парня с микрофоном. Глядя прямо на меня с экрана телевизора, он рассказывал о сегодняшней аварии:

– Сегодня на десятом километре трассы Тарасов – Свердлов произошло ДТП. Водитель, не справившись с управлением, вылетел на обочину и на большой скорости врезался в придорожный знак. От полученных травм он скончался на месте. К сожалению, мы прибыли на место происшествия с опозданием, когда здесь уже все убрали, и теперь только осколки стекла и поврежденный знак напоминают о недавней трагедии. Как нам сообщили в центральном отделе ГИБДД, эта авария произошла, как мы уже говорили, по вине водителя, поэтому следствие по этому делу заведено не будет. Напоминаем всем водителям: будьте осторожны на дорогах!

На этом репортаж с места событий закончился, пошел рекламный блок, а я все продолжала смотреть на экран, несмотря на то, что мысли мои были далеко отсюда. Этот репортаж напомнил мне о том, что я собиралась сделать сегодня вечером. Выключив звук, я подошла к двери и, приоткрыв ее, прислушалась к голосам, доносившимся из кухни. Убедившись, что Бариновы увлечены каким-то спором, я, закрыв дверь, набрала номер Павла.

– Алло, Павел. Добрый вечер. Надеюсь, вы меня узнали? Это Евгения.

– Конечно же, я вас узнал. Добрый вечер, Женя, – услышала я сначала удивленный, а потом радостный голос Павла, – честно сказать, не ожидал, что вы можете сами позвонить, но должен вам признаться, что очень этому рад! Неужели вы приняли мое приглашение сходить со мной в кино? – спросил меня Павел игривым тоном.

– А я вам и не отказывала, – подыграла я ему, – я только сказала вам, что я на работе. А вот как освобожусь – обязательно схожу с вами в кинотеатр, если, конечно, ваше предложение к тому времени останется в силе, – ответила я Павлу и попыталась вспомнить, так ли я ему тогда сказала или стараюсь теперь выдать желаемое за действительное? Что же со мной творится? Как услышу его голос, сразу же теряюсь.

– Боюсь даже подумать, что заставило вас позвонить мне, да еще в вечернее время? – спросил Павел, и я автоматически посмотрела на часы. Они показывали без четверти десять.

– А что, вы в это время уже отдыхаете? – улыбнувшись, спросила я Павла.

– Не всегда. Только когда устаю на работе, – уже более серьезным тоном объяснил Павел.

– Я вас надолго не задержу. Павел, у меня к вам только один вопрос, кстати, касающийся непосредственно вашей работы.

– По поводу моего отдыха, Евгения, – к вам это никак не относится. Для вас у меня всегда есть свободное время! Так что вы хотели узнать по поводу моей работы? Неужели с вашим четырехколесным дружком опять что-то случилось?

Напоминание о моем «Фольксвагене» отозвалось во мне щемящим чувством. Я сразу вспомнила не только своего «дружка», но и тетю Милу, и на сердце стало как-то тоскливо. А времени-то прошло всего ничего, какая-то неделя, но вдруг мне захотелось все бросить, уехать из этого чужого дома и оказаться в своей комнате, где все так близко моему сердцу. Сделав три больших вздоха и выдоха, я справилась со своей минутной слабостью и, успокоившись, спросила Павла:

– Вчера к вам на станцию пригоняли белый джип, такой ни с чем не перепутаешь. Я бы хотела знать, кто забирал его после диагностики? У вас же наверняка ведется какой-то журнал, где указываются все данные человека, забравшего ту или иную машину. Я правильно понимаю, Павел?

– Вы все правильно понимаете, Евгения. Только дело в том, что журнал учета посетителей сейчас на станции, и посмотреть, кто забирал интересующий вас джип, я сегодня не смогу. Хотя постойте… Это же машина господина Баринова, банкира, правильно? А его машины всегда пригонял и забирал только один человек: некто Коваль, насколько мне известно, это его личный шофер. Возможно, в этот раз был кто-то другой, но об этом я смогу узнать только завтра, к сожалению. Станция начнет работать в восемь часов, так что где-то в половине девятого я мог бы вам позвонить и сказать, кто точно забирал белый джип. Если вас это устроит, ждите моего звонка, – закончил Павел, как бы прощаясь со мной.

Вначале меня это немного задело, но я трезво оценила все, сказанное им, и спокойным тоном ответила Павлу:

– Спасибо, Павел, завтра я буду ждать вашего звонка. До свидания.

Человек и правда мог устать на работе, но в силу своей воспитанности он продолжал разговаривать со мною, не показывая виду. Поэтому, как бы мне ни хотелось еще поговорить с Павлом, пришлось попрощаться с ним и положить трубку.

Лежа на кровати, в тишине, я пыталась сопоставить все плюсы и минусы, относившиеся к последним событиям. Если тормоза испортил Коваль, то зачем ему это было нужно? Вспоминая, как он привез документы на яхту, я не могла его представить себе в роли какого-то террориста, пытающегося убрать своего хозяина. Вопрос: зачем? Элементарная зависть обычного подчиненного, наблюдавшего за успешной и богатой жизнью банкира и решившего восстановить «справедливость»? Но он не был похож на эдакого «тихого» шофера, который в своей голове вынашивает планы коварного убийства. Он скорее был похож на человека, вполне довольного своей жизнью, спокойно смотревшего на всю окружавшую его роскошь. Да и спецслужбы не стали бы нанимать подобного человека для ликвидации банкира. Такой подчиненный мало того что не согласится, он еще и сразу побежит к своему хозяину и обо всем ему расскажет. Нет, он здесь ни при чем. У Коваля нет никакого мотива, чтобы убить Баринова самому или участвовать как-то в его убийстве. Тем более, если завтра выяснится, что это не он забирал машину. «Хватить строить версии на пустом месте, а то так можно заподозрить кого угодно, даже самого Баринова», – решила я и, выключив телевизор, уснула.

Проснулась я оттого, что лучи солнца били мне прямо в лицо. Вчера, ложась спать, я не обратила внимания, что окна остались не зашторенными, и поэтому вставшее раньше меня солнце разбудило меня своими яркими лучами. Часы показывали пять тридцать, и я, закрыв шторы, решила поваляться оставшиеся полчаса. Настроение было приподнятым, и, не выдержав пассивного лежания, я быстро оделась и осторожно открыла дверь. За долгие годы своей тренировки по утрам я привыкла вести себя осторожно, понимая, что большинство людей в это время предпочитают спать, и никому не понравится, если кто-то нарушит их сон, тем более под утро. Оказавшись внизу, я собиралась уже выйти на улицу, но тут поняла, что я обута в домашние тапочки, которые мне вчера дала Диана. «Ну, что ж, – подумала я, – это не та причина, по которой я могла бы отказаться от своих утренних пробежек». Открыв двери, я босиком шагнула на улицу.

Пробегая мимо охранников, стоявших на одинаковом расстоянии по всему периметру, я ловила на себе их удивленные взгляды, но они меня нисколько не смущали. Я уже давно привыкла к тому, что многие люди не понимают или не хотят понимать, как это вообще возможно – каждый день вставать рано утром, когда тебя так и тянет спокойно поспать еще как минимум часа полтора-два. Утренняя свежесть приятно обжигала холодком мое тело, и я чувствовала, как сон полностью покидает меня, заставляя весь организм проснуться. На очередном круге я присмотрела небольшую полянку в глубине двора, где можно было бы потренироваться после пробежки. После небольшой разминки я начала заниматься по системе ушу, постепенно переходя на тэквондо, и, увлекшись отработкой приемов, не заметила появления своего вчерашнего знакомого – начальника охраны. Не знаю, зачем ему понадобилось подходить ко мне так близко, но, когда я выполняла очередной удар с разворотом, краем глаза я увидела позади себя человека в пятнистой форме. Все последние события за доли секунды пронеслись у меня перед глазами, и, прежде чем сознание дало команду – атаковать, мое тело, натренированное годами, среагировало на возможную опасность. Сделав захват, я, упершись ногами в грудь непрошеного гостя, перебросила его через себя и, вывернув ему руку, через мгновение уже сидела на нем верхом. Не успевший ничего понять, начальник охраны заколотил о землю растопыренной ладошкой оставшейся свободной руки. Когда мое сознание включилось в реальность, я ослабила болевой захват, не торопясь, встала с мужчины и сделала шаг назад, на всякий случай.

– Ну и номера ты исполняешь! Не знаю даже, что и сказать! Где ты так научилась? – спросил начальник охраны, немного опомнившись и с интересом глядя на меня. В то же время в его глазах мелькала злость – то ли на меня, то ли на самого себя за то, что он оказался неспособен справиться с молодой девчонкой, а ведь он – начальник охраны и должен быть лучше всех!

– Да я в школе на легкую атлетику ходила два года, – ответила я, принимая безразличный вид.

Но он был вояка старой закалки и на подобные отговорки не обращал внимания. Кивая мне головой, как бы соглашаясь с моей лапшой на уши, он сказал:

– Для школы КГБ ты еще слишком молода. Значит, остается либо «Ворошиловка», либо женский спецназ при ФСК. Угадал? – уже серьезно спросил начальник.

– «Ворошиловка», – кивнула я, увидев в нем не просто любопытного мужчину, а знающего человека, смотрящего на мои приемы совсем под другим углом. – А вы где проходили подготовку? – спросила я, посмотрев на поджарое тело этого уже немолодого мужчины.

– Сначала Афган, потом закрытая школа КГБ, дальше – задание в Северной Корее, в преддверии революции, там мне пришлось прожить четыре года, и они не прошли для меня даром. Меня зовут Валерий Иванович, – и он протянул мне руку.

– Евгения Максимовна, – пожала я его руку и, посмотрев на заметную проседь в его волосах, добавила: – Можно просто Женя.

В этот момент сработала рация. Отпустив мою руку, он быстро ответил:

– Главный слушает.

– Дмитрий Иванович собирается уезжать, какие-то дополнительные указания будут? – спросил скрипучий голос.

– Машину не выпускать, я сейчас подойду, – скомандовал Валерий Иванович, и я сразу вспомнила зычный голос своего командира, услышав который все беспрекословно выполняли его приказы. – Ну, я не прощаюсь, днем еще увидимся, – и он пошел в сторону автоматических ворот, продолжая давать указания по рации.

Вернувшись в дом, я нашла Диану в кухне: она убирала тарелки в раковину. Увидев меня, она улыбнулась и, показав мне на стол, предложила позавтракать.

– Садись, Женя, сейчас позавтракаем и подумаем, чем нам заняться. Я с утра позвонила тете Маше и отпустила ее до понедельника на выходные. Думаю, мы с тобой справимся и без нее, – Диана поставила передо мной дымящуюся кружку с кофе.

В ответ я пожала плечами.

– Не знаю, не знаю. Вообще-то я готовить как-то не очень умею да и, если честно, не люблю, – призналась я Диане.

– Да и я, в общем, тоже, – поддержала меня Диана, – но хорошо, что в доме полно всяких полуфабрикатов. Вскипятил воды, бросил пачку чего-нибудь замороженного, и через пять минут обед готов, – успокоила меня Диана.

Когда она села за стол, я задала ей вопрос, который со вчерашнего дня не давал мне покоя:

– Скажи, Диана, шофер Дмитрия Ивановича, Коваль, давно у вас работает?

– Да года два уже или, может, больше. А что?

– Я заметила, что он как-то не очень похож на обычного шофера, в большей степени он напоминает какого-нибудь чиновника или клерка.

– А как ты угадала, Женя? Он действительно раньше работал бухгалтером в одной металлургической компании, вместе с моим мужем. Потом у него обнаружили большую недостачу, и его посадили. Когда он вернулся из тюрьмы, то заявился к мужу в офис и потребовал материальную компенсацию, якобы за то, что он вместо него отсидел десять лет. Представляешь?!

– А с чего это Коваль так решил? – спросила я у Дианы, заинтересовавшись этой историей. – Твой муж разве был как-то причастен к тем событиям?

– Конечно, нет, он тогда работал генеральным директором и сам создал комиссию по проверке документов, заподозрив какие-то махинации в бухгалтерии Коваля.

– С этим все понятно. А как же он стал у вас работать – после всего этого? – поинтересовалась я, так как вся эта история проливала свет на многие сегодняшние события.

– Так вот, когда он пришел к мужу в офис и потребовал непонятно за что какие-то деньги, Дмитрий Иванович распорядился вышвырнуть его за дверь и больше не пускать на порог. Коваль угрожал ему, кричал о каких-то разоблачениях… Не прошло и двух месяцев, как он снова пришел к мужу, но уже – как побитая собака, стал просить взять его на работу, так как его нигде не хотели брать с такой плохой репутацией. Он просил прощения, говорил, что согласен на любую работу, и муж пожалел его, взял в штат. Несколько месяцев он работал в гараже – мойщиком, слесарем и даже уборщиком, правда, к работе относился добросовестно, не прогуливал, не пил. А потом личный шофер Дмитрия Ивановича сломал ногу, и муж взял Коваля на его место. С тех пор он так и работает у моего мужа.

На этом Диана закончила свой рассказ, и я принялась сопоставлять всю услышанную информацию с покушениями. В моей голове начала складываться некая картина происходящих событий… Но в этой логической цепочке не хватало нескольких звеньев, а без них я могла опять запутаться в своих выводах по отношению и к Ковалю, и к Баринову. Для начала мне было необходимо дождаться звонка от Павла и узнать, кто точно забирал машину со станции, а уже потом думать, как быть дальше. Ведь если это Коваль организовал покушение на пирсе и подстроил аварию, то мне требуется быть вдвойне осторожней, когда он вернется с больничного. Если, конечно, он действительно болел, а не создавал себе тем самым алиби на момент аварии. А еще мне нужен Интернет! Следует проверить кое-какую информацию.

– Ты чем хочешь заняться? – спросила меня Диана, вставая из-за стола.

– Я жду одного важного звонка, а ты что собираешься делать?

– Пойду на улицу, погуляю на свежем воздухе, а ближе к обеду можно позагорать и искупаться в пруду. Составишь мне компанию? – поинтересовалась Диана.

– Да. Я еще вчера хотела это сделать, но не решилась, только ноги помочила. Слушай, Диана, я хочу тебя кое о чем попросить… Мне нужен доступ к Интернету, но я нигде не видела у вас компьютера.

– Интернет, Интернет, – задумалась Диана, – у мужа в кабинете есть компьютер, но кабинет закрытый, да и, скорее всего, у него там пароль. Так… – она еще немного подумала, – у меня есть ноутбук, правда, пока я была на яхте, Интернет могли отключить, я просто не помню, когда мы в последний раз его оплачивали. Когда я сидела в «Одноклассниках», то, конечно, он был подключен постоянно, а сейчас – даже и не знаю… Пойдем наверх, вместе посмотрим.

– Главное, чтобы ноутбук работал, а Интернет можно подключить и по телефону, – объяснила я Диане.

Когда мы зашли в комнату, Диана постояла в дверях, вертя головой в разные стороны, видимо, вспоминая, где может находиться ноутбук. Потом, подняв указательный палец, она уверенно направилась к прикроватной тумбочке. Открыв дверцу, она обрадованно сказала: «А, вот ты где!» – и вытащила оттуда блестящий, сверкавший на солнце ноутбук. Когда мы подключили его к сети и выяснили, что Интернет не отключен, Диана, посмотрев на меня, спросила:

– Подойдет?

– Вполне. Только я пойду в ту комнату, где я сегодня спала. Хорошо?

– Да, пожалуйста. Я буду внизу. Как закончишь, приходи, поболтаем.

– Как только проверю одну информацию, сразу спущусь к тебе, – пообещала я Диане и, закрыв ноутбук, пошла к двери. Диана начала переодеваться.

Оставшись одна, я прежде всего проверила телефон – не звонил ли Павел, но экранчик был чист. «Что-то он задерживается», – подумала я, посмотрев на часы, показывавшие начало десятого. Положив рядышком телефон, я, расположившись на кровати, открыла ноутбук. Выйдя в Интернет, я подняла всю подшивку газет за то время, когда Баринов и Коваль вместе работали на одном предприятии. Пролистав больше половины их, я нашла статью, в которой говорилось, что недавно «были раскрыты хищения драгоценных металлов в крупных размерах на одном из государственных предприятий. Найдены неопровержимые доказательства преступной деятельности виновников, и поэтому суд вынес приговор: всем участникам этого дела – а их было трое, – определено наказание в виде десяти лет лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима». Прочитав статью, я осталась в недоумении: какие могли быть претензии у Коваля к Баринову, если тот никаким краем не проходил по этому делу? Попытка найти кого-то виноватого во всех его несчастьях? Не очень умно, тем более учитывая то, что Коваль потом сам пришел к банкиру с протянутой рукой и попросил взять его на работу. Да, есть и еще одно обстоятельство, которое, можно сказать, полностью оправдывает Коваля: разве простой шофер, пусть даже шофер банкира, смог бы нанять профессионального киллера? Ему бы пришлось как минимум лет пять копить на этот заказ, если не дольше. «Что-то тут не то! Да и Павел почему-то не звонит», – подумала я, и в этот момент заиграла музыка в моем телефоне. Посмотрев на экран, я сразу включила кнопку соединения:

– Да. Алло! Я слушаю!

– Здравствуйте, Евгения. Это Павел, – сказал он расстроенным голосом. – Я по поводу вашей вчерашней просьбы…

– Да? Я слушаю, Павел! Чем обрадуете? – не обращая внимания на его грустный тон, радостно спросила я.

– Ничем, – отрезал он и после небольшой паузы добавил: – Запись о джипе в журнале клиентов отсутствует – по вине моего помощника: он, видите ли, забыл записать, а теперь уже и не помнит, кто его забирал! Я его сегодня уволил за такую безответственность. Сегодня он забыл записать, кто забрал машину, завтра он отдаст тачку не тому человеку, а мне тогда что делать – платить? – продолжал рассуждать словно бы сам с собой Павел. – Нет уж, увольте! Таких работников мне не надо. Вы уж не обижайтесь на меня, Женя! А то я вам пообещал вчера узнать, а сегодня вот как получилось… Подвел я вас, – продолжал оправдываться Павел. Он даже не заметил, как назвал меня Женей, вместо официального – Евгения.

– Ничего страшного, Павел! Сегодня я, ожидая вашего звонка, кое в чем разобралась, и, думаю, уже не столь важно, кто забрал джип после диагностики. Так что вы, может, и зря уволили того парня. Ну, забыл он, с кем не бывает? Но все равно, большое вам спасибо за то, что позвонили, не расстраивайтесь, Павел, – попыталась успокоить я его.

– Ладно. Раз так, посмотрим, – немного подумав, ответил Павел.

После этого наступила минута молчания, и вдруг я услышала голос того Павла, который звонил мне раньше – бодрый и веселый:

– Скоро выходные, Евгения…..

– Женя, – поправила я его. Потом – еще секунда молчания.

– Так вот. Впереди выходные… Женя. Вы по-прежнему заняты? А то у меня опять – совершенно случайно – оказались два билета на ту же премьеру, только теперь в кинотеатр «Пионер».

– Совершенно случайно? – спросила я игриво.

– Я вас уверяю, совершенно случайно, – подыграл мне Павел, – ну, так что? Согласны?

– Я согласна, но пока не могу, – во второй раз расстроенно отказалась я. – Вот если, когда я закончу свою работу, у вас снова совершенно случайно окажется два билета на хороший фильм, я обязательно приму ваше приглашение. Обещаю!

Выслушав мое обещание, Павел глубоко вздохнул и, растягивая слова, согласился:

– Ну, что ж, подождем, когда вы освободитесь, – и он вновь замолчал.

Мне тоже стало немного грустно из-за того, что я не могу в данный момент распоряжаться своим временем, и я, тоже вздохнув, попрощалась с ним. Чтобы как-то развеяться, я пошла на улицу, к Диане.

Солнце уже успело подняться достаточно высоко и понемногу начинало припекать на открытых местах двора. Мне не пришлось долго искать Диану: она загорала возле пруда, постелив широкое покрывало прямо на траву. Лежа на спине, она закрывала лицо рукой, а когда я подошла, она перевернулась на бок и, улыбнувшись, спросила меня:

– Все? Закончила?

Я кивнула и присела рядом.

– Ты какая-то грустная. Что-то случилось? – спросила Диана.

– Нет. Все в порядке.

– Ну, тогда ложись рядом, и будем загорать, – предложила она.

– Нет. Загорать я пока не хочу. Лучше я погуляю по двору, осмотрю местные достопримечательности.

– Ладно, – согласилась Диана, – как все осмотришь, приходи.

Я ничего не стала обещать ей. Просто встала и пошла по зеленой лужайке в сторону низкого здания: оно заинтересовало меня еще утром.

Крыша этого строения находилась на высоте вытянутой руки, и я никак не могла предположить, что могло бы находиться внутри такого низкого домика. Никаких окон в нем не было, и поэтому заглянуть вовнутрь можно было только через дверь. Подойдя поближе, я увидела приоткрытую массивную дверь и, не пытаясь побороть свое любопытство, шагнула внутрь. Передо мной оказалась узкая лестница, ведущая вниз, откуда доносились резкие крики и команды, большие похожие на шум переполненного спортзала. Спустившись, я оказалась теперь уже перед деревянной дверью, отделявшей меня от тренировавшихся там людей. Не раздумывая, я шагнула за дверь.

Первым, что я увидела, была группа молодых парней в кимоно, стоявших полукругом и внимательно слушавших Валерия Ивановича, с которым я познакомилась сегодня утром. Потихоньку присев на скамейку возле стены, я тоже стала слушать.

– В случае столкновения с вооруженным противником вы прежде всего должны трезво оценить ситуацию и не поддаваться эмоциям. И самое главное: никогда не следует недооценивать противника! Любой дилетант с ножом в руке может нанести вам серьезные увечья, – он замолчал, и тут один из парней, стоявших ко мне спиной, обернулся. Видно, почувствовал присутствие постороннего человека. Сначала он удивленно смотрел на меня какое-то время, а потом, вдруг нацепив на себя маску брутального мачо, с издевкой в голосе громко произнес:

– Посмотрите, кто к нам пожаловал! – после чего все присутствующие обернулись и уставились на меня: кто с интересом, кто с усмешкой.

– Прошу извинить, – сказала я саркастически, – я посмотрю, ладно?

– Решила чему-нибудь научиться? – спросил один из них, поправляя кимоно. – Интересно, где сейчас готовят таких красивых и… хрупких телохранителей?

– Наверное, в школе для благородных девиц? – отозвался другой, и все вокруг засмеялись.

Валерий Иванович стоял в стороне от них и наблюдал за моей реакцией, глазами спрашивая: «Что, слабо?»

От злости на этих качков кровь ударила мне в голову, но я не подала виду, а, прикинувшись простушкой, продолжала:

– Я всю жизнь спортом занималась, и даже грамоты имею! – изобразив мнимую гордость, начала было я, но они не дали мне закончить.

– Да ты прям чемпион! По бегу или по плаванию? – И парни снова засмеялись.

Валерий Иванович, прикрыв кулаком рот, ухмылялся.

– Я на самбо ходила, – сказала я, по очереди задерживая свой взгляд на каждом из присутствующих, оценивая их про себя, как возможных противников.

– Может, покажешь нам, чему тебя научили? – неожиданно спросил Валерий Иванович, и все посмотрели на него с удивлением.

Я поняла, что он еще не до конца оценил мои способности сегодня утром, и, вздернув плечи, спокойно сказала, вставая с места, так как мне уже надоело строить из себя пай-девочку:

– Я готова!

– Сергей, в круг! – скомандовал Валерий Иванович.

Самый крупный и высокий качок вышел из толпы и, указав на нарисованный круг, произнес:

– Прошу, леди! Только после вас, – и он сделал шаг назад.

Как только мы оказались на ринге, он, усмехнувшись, снова сумничал:

– Я постараюсь не причинить вам боли! Я буду ласков!

Не дослушав его последних слов, я ринулась в атаку. Слегка присев, я с разворота сделала подсечку, и ничего не понимающий громила, как подстреленный слон, повалился на пол. Смех разом прекратился, в спортзале наступила гробовая тишина. Не давая опомниться своему противнику, я прыгнула на него и, зажав его голову между ног, потянула на излом его руку, отчего он сначала замычал, а потом заколотил рукой по полу. Отпустив его, я отошла в сторону и мельком взглянула на застывшие лица парней. Не прошло и минуты, как лежавший громила вскочил и пошел на меня, сжимая кулаки. Понятное дело, он не мог остаться побежденным и решил взять реванш. Я поняла, что теперь ни о каком самбо и речи быть не может, и поэтому, подпустив его поближе и подпрыгнув на высоту его роста, ударила его сверху ногой в грудь. Со всего размаха он упал, ударившись головой о деревянный пол, потерял сознание, а когда пришел в себя, ничего не понимающим взглядом посмотрел по сторонам.

– Браво, Женя! – захлопал Валерий Иванович. – Но на этом хватит, а то ты так мне всех ребят покалечишь. А я еще раз повторяю для непонятливых: нельзя недооценивать противника. И нельзя переоценивать свои способности. Пойдемте, Женя, я покажу вам наш тир, уверен, что вам захочется еще и пострелять, – после этого он взял меня под руку и повел к узкой двери в углу спортзала. Спустившись еще на один этаж, мы оказались в бетонном подвале с отдельными кабинками для стрельбы и с нарисованными мишенями, расположенными на большом расстоянии от кабинок.

– Из чего предпочитаешь стрелять? «Стечкин» или что-нибудь покруче? – спросил Иваныч, подходя к высокому сейфу.

– Я предпочитаю «беретту», – ответила я, вспомнив о том, что практически весь мой арсенал остался на яхте, – а у вас здесь любое оружие есть, на выбор?

– Дмитрий Иванович уделяет своей охране достаточно внимания, поэтому и финансирование у нас хорошее, – пояснил Иваныч.

– Вы до сих пор не можете поверить, что я прошла настоящую школу подготовки спецагентов и имею серьезный опыт в проведении всевозможных операций?

– Если быть честным, то – да, сомневаюсь. Никак не возьму в толк, как такая симпатичная и стройная девушка, больше похожая на учительницу начальных классов, может быть настоящим Рэмбо, готовым в любую минуту вступить в схватку с врагом? Если честно, вы не перестаете меня удивлять, Женя, – признался Иваныч.

– Ну, тогда, я думаю, нужно устроить еще одно соревнование с вашими подчиненными. Как вы полагаете? – спросила я, решив еще раз доказать этим качкам свое превосходство, после того как они хотели посмеяться надо мной. – Может, пригласите сюда ваших учеников?

– Вы рискуете, Евгения! Если уж в рукопашном бою они могли вам проиграть, то в стрельбе они вам навряд ли уступят. Среди них есть прирожденные стрелки!

– Я согласна, – ответила я, чувствуя прилив сил.

– Ну, как знаете, – с явным недоверием отреагировал на мой вызов Иваныч и крикнул: – Все сюда! На исходную позицию!

Я услышала топот ног, и через минуту в подвале появились парни в кимоно.

– Задача такая, – начал Иваныч, – если среди вас не найдется мужчины, способного победить эту хрупкую девушку, я предлагаю пари: кто выбивает меньше очков, тому – двести отжиманий от пола! – разошелся инструктор. – Все согласны? – спросил он присутствующих, но не успели они ответить, как он сказал: – Я так понимаю, что все согласны. Приступим, – он открыл сейф и, отойдя в сторону, предложил: – Выбирайте.

Минутку потоптавшись на месте, парни кинулись выбирать себе оружие.

– Ну, что, приступим? – спросил Иваныч.

Парни, изготовив оружие, были готовы в любую минуту начать состязание.

Пройдя мимо всех этих «коммандос», я подошла к оружейному сейфу. Там лежало только два «макарова» и один «стечкин». И тут Иваныч достал из-за спины руку, в которой он держал «беретту»:

– Держи, Рэмбо!

Я поблагодарила его взглядом и встала напротив мишени.

– Даем по пять выстрелов, потом смотрим, – сказал инструктор, и все, подняв пистолеты, прицелились.

Отжиматься вскоре пришлось одному из парней, рыжему, как апельсин. Я не стала смотреть, как он будет отрабатывать свой проигрыш, и пошла наверх.