16

– А что вы хотите там проверять? – озадаченно спросил немолодой охранник яхт-клуба, глядя на гаражные боксы для парковки катеров, которые располагались напротив причала. Его рука потянулась к рации.

Я напряглась, нащупывая в сумочке баллончик с нервнопаралитическим газом. Если он поднимет тревогу, то мой план полетит к чертям собачьим, поэтому пришлось самой пойти в наступление.

Стараясь не позволить ему связаться с начальником, я гневно воскликнула:

– Так-так, если сейчас же вы не покажете мне боксы, то я свяжусь с начальником службы безопасности клуба, и он вставит вам по первое число. Я пять минут назад с ним говорила. Он сказал, что мне можно пройти и без всяких помех все посмотреть, и теперь вы устраиваете тут саботаж. До этого не собиралась особенно присматриваться, но теперь не пропущу ни одной мелочи и закатаю вам такой штраф, что мало не покажется! – продолжая разоряться, я схватила телефон, стала набирать номер, но охранник меня остановил:

– Подождите, стойте, я не хотел никому помешать. У меня просто работа такая. Извините. Я сейчас все покажу. – Он торопливо схватил со стены будки связку ключей и выскочил ко мне навстречу. – Пойдемте, я вас отведу.

– Ладно, пошли, – мне с трудом удалось удержать на лице гневное выражение. Губы так и разъезжались сами собой в улыбке. Обычно охранники были не столь понятливы, норовили связаться с начальством, все уточнить, и приходилось их «успокаивать». Рука в сумочке выпустила газовый баллончик. Я позволила себе немного расслабиться и пошла по причалу вслед за охранником. У причала на волнах легкий ветерок покачивал яхты со спущенными парусами. Дальше виднелась яхта Льва Владимировича – «Мечта пирата». Она казалась Голиафом среди остальных суденышек. Вот на что пиратам надо было нападать, а не на турбазы и прогулочный теплоход.

– Тут в боксах стоят скоростные катера всяких крутых. Нам запрещено их открывать, так как каждый тянет не меньше, чем на миллион, – сообщил мне сторож, останавливаясь перед крайним боксом. – Вы уж постарайтесь не задеть там ничего. А то поцарапаете, а я потом за всю жизнь не расплачусь.

– Не поцарапаю, – заверила я.

Он открыл ворота, и я вошла внутрь. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что катер не соответствует описанию, которое мне дал следователь. Налицо имелась палубная надстройка. Катер в следующем боксе также не подходил под описание. Лишь в пятом боксе мне улыбнулась удача. Катер точно соответствовал описанию, за исключением цвета – не маскировочный, а чисто белый. Я записала в блокнот его регистрационный номер, осмотрела со всех сторон и, не обнаружив ничего более интересного, вернулась к выходу.

От усиленной работы мозга охранника аж перекосило:

– Я че-то не совсем понимаю, что вы там хотели найти?

– Грязь, мусор, мелких степных грызунов и помет летучих мышей, – быстро ответила я, чем ввела мужчину в еще большую задумчивость.

В следующем боксе катер вновь соответствовал описанию. Я даже нашла стреляную гильзу, запутавшуюся в складках брезента. Подобные патроны 9/19 мм «парабеллум» применялись для украинских пистолетов-пулеметов «Эльф» калибра девять миллиметров экспортного исполнения. Точно поможет узнать, из какого оружия стреляли, лишь баллистическая экспертиза. Я оставила гильзу на месте и тыльной стороной ладони коснулась борта. Поверхность была слегка липкой. Бандиты не окрашивали свои катера в маскировочные цвета, а заклеивали борта специальной пленкой нужного цвета. Затем, когда нужно, пленку срывали, и катер, как по мановению волшебной палочки, менял цвет, появлялись регистрационные номера. Я полазила по боксу еще минут пять, силясь найти цветную пленку, однако ее нигде не было. На всякий случай в укромном месте я установила миниатюрную видеокамеру со встроенным блоком питания и радиоканальным передатчиком данных. Настроила свой КПК на прием, чтобы, если что, заглянуть в бокс, когда это понадобится, а также переадресовала пакеты информации с КПК в архив на своем домашнем компьютере, который служил мне и видеосервером.

Рация охранника затрещала. Он снял ее с пояса и ответил:

– Причал-2, на связи.

– Ты где, почему тебя нет на месте? – завопила в ответ рация грубым мужским голосом.

– Я, это, с инспекторшей хожу, показываю ей боксы, – пролепетал растерянный охранник.

Стараясь не привлекать внимания, я двинулась к нему, понимая, что сейчас все раскроется. Рука в сумочке вновь легла на газовый баллончик.

– Какая инспекторша, что ты несешь? – изумился голос в рации.

– Как какая, она мне удостоверение показывала, – охранник беспомощно посмотрел на меня. Я ему ласково улыбнулась и потащила из сумочки баллончик.

– Ты, придурок, все инспекции идут через меня, – рявкнул голос в рации оглушительно. – А ну, тащи сюда эту аферистку, будем разбираться!

Я уже была готова дать понюхать охраннику усыпляющего газа, но в последнюю минуту передумала. Пришла мысль, что совсем неплохо будет оказаться у начальника службы безопасности, так как, возможно, он является одним из тех, кого я ищу. Сам Барбулат не такого склада характера, чтобы руководить бандой головорезов. Я хорошо изучила его психологический портрет, составленный Виталием.

– Начальник велел вас привести к нему в кабинет, – неуверенно пробормотал смущенный охранник, – так что пойдемте.

– Ну, раз надо так надо, – пожала я плечами, – не понимаю, в чем проблема?

– Вы точно к нему заходили, перед тем как идти сюда? – спросил охранник, задумчиво потирая подбородок. Он пропустил меня, затем зазвенел ключами, закрывая дверь.

– Да, точно, – кивнула я и поинтересовалась: – Мне как идти: впереди и руки за спиной держать или у вас по-другому?

– Да ладно вам, – охранник криво улыбнулся, – пойдемте так. Это пусть начальство решает, что дальше делать. У меня уже голова от них пухнет.

– Открою вам секрет, я не санинспектор, я из ФСБ, – соврала я, решив при помощи страха развязать охраннику язык. Он обязательно что-нибудь видел или слышал.

– Не понял. Почему из ФСБ? – вытаращился на меня охранник.

– Потому, что у вас тут творятся темные дела. – Чтобы полностью не раскрывать карты, я дальше присочинила: – Торговля наркотиками! Смекаешь?! Твое начальство замазано. Посадят всех, кроме тех, кто сейчас решится на сотрудничество и даст показания против основных фигурантов.

– Какие показания, против кого? – До охранника слабо доходило, что я говорю. В глазах отражался лишь животный страх.

– Ты видел здесь что-нибудь странное, слышал? Может, какие-то люди вели себя не так, как надо, – говорила я, постепенно понижая голос.

– Странное, что странное? – не понял он. – Вроде все как обычно.

– Видел, в двух лодочных боксах я задержалась дольше, чем в остальных? – напомнила я. – Кто хозяин? Кто приходил и брал лодки?

– Те, – охранник надолго задумался. На соревнованиях среди тормозов он мог бы претендовать на одно из призовых мест, если бы подобные соревнования проводились. Это начинало раздражать.

– Ну, – поторопила я его.

– Два парня странного вида. Они были не похожи на богатеев, – наконец разродился охранник. – Морды такие бандитские, и одеты, как босяки. Они приходили и забирали лодки. Потом возвращали.

– Как они выглядели? – не отступала я.

– Да не помню я, хоть стреляй! – с горечью в голосе сознался охранник. – Я к мужикам не очень-то приглядываюсь. Вот если бы показали фотографии, может быть, и узнал бы.

– Одну минуту. – Я подняла вверх палец, глядя на вибрирующий телефон. Звонок от Галины. – Я отвечу, – бросила я охраннику и приложила телефон к уху. – Да, Галина Васильевна, слушаю вас.

– Все плохо, – всхлипнула в трубку женщина.

– Что-то с Тимом? – вздрогнула я.

– Нет, с ним все нормально, он сидит дома. Я его никуда не выпускаю, – ответила она на грани рыданий, – просто эти люди. Они не отстают. Они обещали отстать, если я выполню их условия. Я выполнила, но они хотят отобрать у меня все. Я знаю: они не остановятся.

– Кто они? – спросила я, чувствуя, как кровь жаркой волной прилила к лицу.

– Я не знаю, – всхлипнула Галина, – они звонили по телефону и говорили, что делать.

– Какие условия они выдвигали? – Мой взгляд скользнул к охраннику. Тот стоял рядом с открытым ртом. Телефонный разговор, который он слышал, еще больше убедил его в том, что я из ФСБ.

– Условия, – с трудом повторила Галина, – сначала они приказали мне продать мою долю в яхт-клубе. Теперь требуют «Тарстрой».

– Вы по клубу уже бумаги оформили? – спросила я, не понимая, как можно не знать тех, кому продаешь свою собственность.

– Да, все оформила, – подтвердила Галина.

– И на кого вы все оформили? – задала я резонный вопрос. – В бумагах ведь была фамилия покупателя.

– Да, это Барбулат, один из совладельцев клуба. Я оформила все бумаги на него, – ответила Галина. – Господи, я потерпела поражение! У меня нет выхода!

– Выход есть всегда, – возразила я, – вопрос – какой? Так, Галина, хотите ли вы снова взять меня на работу, чтобы я уладила ваши проблемы?

– Да что вы можете сделать? – удивленно спросила Старкова.

– Раз вы мне позвонили, значит, думаете, что что-то я все же сделать могу, верно? – усмехнулась я.

– Может, вы его убьете? – робко спросила она тихим голосом. – Я знаю, вы можете. Я заплачу.

– Молчать! – рявкнула я на нее. – Возьмите себя в руки! Вы что, хотите сесть в тюрьму? К тому же я не киллер. Можно решить проблему другим путем.

– Решите, решите, – горячо зашептала Галина, – вы не пожалеете. Я могу быть щедрой.

– Об этом поговорим позже, я скоро перезвоню, – произнесла я медленно, затем отключила телефон.

Стоявший рядом охранник был бледным, словно привидение. Рация у него на боку снова ожила. Сквозь треск донесся полный ненависти голос начальника службы безопасности клуба:

– Баландин, ты там сдох, что ли, по дороге?

– Нет, я жив, – дрогнувшим голосом ответил охранник.

– Эта баба с тобой или ты ее отпустил? – ехидно осведомился злой голос из рации.

– Она здесь, рядом. – Охранник тяжело сглотнул подкативший к горлу комок и растерянно посмотрел на меня.

– Так тащи ее сюда, мудак, пока я тебе голову не отвернул! – заревел начальник службы безопасности так, что даже динамик в рации едва не разорвало от децибел.

– Да, да, сейчас, – охранник поморщился и отвел в сторону рацию, чтобы не оглохнуть.

– Жду. Конец связи, – донеслось из рации, и она замолчала.

– У него очень крутой нрав, – извиняясь за начальника, вздохнул охранник. Он смотрел на меня с надеждой. – Что мне делать-то?

– Что, – фыркнула я, – веди меня к начальству, но о нашем разговоре ни слова. Это совет для твоей же безопасности. Тех, кто много знает, они устраняют. Все понятно?

– Да, – эхом отозвался охранник, и мы пошли к главному офису. По дороге я думала о Старковой. Странная она все же. То ведет себя как прирожденный боец, отбивает атаки рейдеров, не пасует перед угрозами, а то вдруг внезапно сдается. Что могло стоять за столь стремительной переменой облика? Сильный стресс из-за страха за жизнь сына или нервы просто в конце концов сдали? Барбулат тоже был хорош. Настолько уверовал в свою безнаказанность, что даже не стал утруждаться, находить подставных лиц, а прямо внаглую купил у Галины ее часть в клубе на свое имя.