Глава 22
Нельзя долго оставаться в лесу — Георгий может заподозрить неладное. Хорошо, если он решит, будто у меня расстройство желудка. А если подумает, что я что-то криминальное проворачиваю?..
Значит, так. Скрыть улыбку и вернуться.
Я погримасничала немного, убрала счастливую улыбку с лица, погладила Марысю, и мы пошли к машине.
— Все в порядке? — спросил Жора.
— Да. Все в порядке.
Я с безразличным видом усадила Марысю, потом села сама и поехала.
Теперь все мои мысли снова были направлены на то, чтобы придумать, как отделаться от Георгия.
— Что теперь? — спросила я у него.
— Не знаю. Ты сказала, что в Антоновск поедешь. Значит, я с тобой. А там видно будет.
— Я вот думаю — может, не стоит мне туда показываться? Знаешь, я хочу вернуться в Тарасов, — будто размышляла я вслух.
— Смотри сама. Я ничего тут не могу тебе посоветовать.
— А сам чего со мной едешь? — спросила я в лоб. — Если ты не был послан, чтобы следить за мной, тогда объясни, почему делаешь это.
— Хочу помочь.
— Раньше надо было помогать. Теперь поздно. За мной больше никто не охотится. Все кончено. Ты можешь вернуться домой.
— В таком состоянии я тебя не оставлю. Впрочем, ты ведь сама согласилась взять меня на борт. Я особо не просился, — напомнил мне Жора.
— Да. Но теперь я думаю, что если меня с тобой увидит внук Курляндской или она сама, то они решат, будто мы в сговоре и сами украли драгоценности, — попыталась я объяснить свою точку зрения.
— Глупая. Если твоя старушка ничего в шкатулку не клала, то и обвинять не будет. Не такая же она наглая.
— А вдруг?
Я не знала, что еще такого сделать, чтобы отправить назойливого парня восвояси. Поссориться? Можно, конечно, попробовать.
— И все-таки ты мне постоянно врал, — начала я потенциальную разборку. — Тебя подослали. И можешь ничего мне не говорить, я все равно не поверю ни одному твоему слову.
— Как знаешь. Я уже устал объяснять. Если тебе больше нравится так думать, то пожалуйста. Только дальше что? Ты снова хочешь меня высадить? Что у тебя за манера — брать человека с собой, а потом на дороге выкидывать? Сколько раз уже такое было!
— А ты перестань мотать мне нервы, — завелась я. — Почему не можешь поговорить со мной честно? Я тебе все, как есть, рассказала, а ты отрицаешь явное. Я ни за что не поверю, что ты решил помочь мне справиться с бандитами просто так. За красивые глазки. Нет сейчас таких мужиков. Нет!
— Надо же, какие глубокие у тебя познания в этой области! Я не виноват, что вокруг тебя крутятся одни мошенники. Я не могу отвечать за то, что ты притягиваешь их, как магнитом.
— Да. Тебя, к примеру, притянула.
— Я не такой, — сказал Жора и надулся.
— Конечно. Признаться слабо.
— Признаться? — вскипел он. — А что тебе будет от моего признания?
— Вот, — насторожилась я. — Это уже теплее. Продолжай.
— Нечего мне продолжать. Ты просто меня достала.
— Тем не менее продолжай. Я скажу тебе, что мне будет от твоего признания. Я, может, хочу почувствовать себя не самой последней дурой. Разве нельзя сделать мне такого одолжения?
Я чувствовала, что Георгий на грани. Или он сейчас расколется, или уже будет молчать всегда.
Чтобы не спугнуть этого его состояния, я делала вид, что полностью уверена в том, что он «засланный казачок», и мне нужно только удостовериться. Ничего больше. Кроме того, я, как могла, старалась выглядеть равнодушной. «Это для меня ничего не значит», — говорил мой вид. А на самом деле именно от его слов сейчас многое зависело.
— Одолжение? Пожалуйста! Да, Женя, ты права! — на одном дыхании выпалил он. — Довольна? Тебе стало легче?
Я остановила машину. Повернулась к нему и долго смотрела.
— Да, я следил за тобой, — повторил Георгий.
— Это я знаю, — кивнула я, заставляя себя скрыть эмоции. — Старуха решила подстраховаться.
— Старуха, — как-то неопределенно произнес Георгий и отвернулся к окну.
И я поняла, что не она. Не Курляндская просила его следить за мной. Был кто-то еще.
— Кто это был?
— Старуха. Сама же сказала.
Жора повернулся. На его лице уже сияла улыбка.
— Я хотела от тебя правды, — заговорила я негромко, но с нажимом и легким упреком. — Только и всего. Я не стану тебя бить. Мне уже все равно. Но хотелось услышать просто правду.
— Ты ее не получишь. Еще не все закончено, — Жора обронил эти слова с такой уверенностью, что мне стало не по себе. Неужели он знает про Марысю?
— Уходи. — Я стала смотреть вперед, но внутренне подготовилась к нападению. — Правильно ты сказал, Жора. Ко мне притягиваются одни мошенники. Уходи.
— Я уйду, но не сейчас. Довези меня до Антоновска. Затем я уйду.
— Нет. Выходи здесь.
— Нет. Ты повезешь меня до Антоновска.
Я не знаю, откуда у него появился пистолет. И как он успел его вынуть. Он был тот самый, который я отняла у сладкой парочки. Я и не помню, каким образом к нему попало оружие.
— Подобрал? — взглядом показала я на пистолет.
— Точно. Ты ведь про него и думать забыла. Мужики уехали, а пистолет остался валяться в песке. Я и взял. И он мне, чувствую, пригодится.
— Отлично. Хочешь меня убить? — посмотрела я ему прямо в глаза.
— Нет. Ранить, по возможности, потом связать, бросить на заднее сиденье к Марысе, а самому сесть за руль и — в Антоновск. Поехали! И, Женя, очень прошу тебя — не дури. Пожалей себя. Не заставляй меня делать то, чего мне не хочется делать.
— Даже вот так? — пожала я плечами и поехала вперед.
— Да. И давай немного помолчим. Мне подумать надо. Ты много интересного рассказала.
— С удовольствием помолчу.
Мне тоже было о чем подумать.
Значит, я оказалась почти права. Георгий не просто мой попутчик. Он следил за мной, а быть может, просто выбирал удобный момент, чтобы завладеть шкатулкой. Только он не от Виктории Леопольдовны. Это я поняла по его интонации. Нанял его или попросил кто-то другой.
Но кто? Мужики из парочки точно не были с ним знакомы. Санитар тоже. Впрочем, они и не могли его нанять. Зачем? Они сами превосходно охотились. Но кто тогда?
И как быть с Марысей? Жора, судя по всему, далеко не дурак. И скоро догадается, в чем секрет. Поймет. Тогда он отнимет у меня собаку, тем более что она пойдет с ним с удовольствием. И я останусь ни с чем.
А я-то размечталась… Думала, накажу семейку Курляндских по-своему. Ага, наказала. Сама себя.
Зачем, ну зачем мне понадобился Георгий? Почему я не убежала от него сразу, как только увидела? Он столько неприятностей мне принес. Да и догадывалась же я про него! Хотя где-то глубоко внутри теплилась надежда, что есть около меня нормальный человек. Что ж со мной стало? Раньше я не была такой доверчивой.
Знаю — это Марыся на меня так действует. Она делает меня сентиментальной и ранимой, доброй и хорошей. А при моей профессии данные качества только мешают.
Все-таки я права, что не завожу ни животного, ни ребенка. У меня есть тетя Мила, и мне достаточно. И так приходится переживать за нее. Кстати, не забыть бы ей купить детектив.
Вспомнив про тетушку, я улыбнулась, и на душе стало легче. Она очень любит говорить, что все пройдет и все будет хорошо. И я ей верю. Все на самом деле будет хорошо. Надо только мозгами пораскинуть. Выход всегда найдется.
— Слушай, а тебе деньги за меня заплатили? — осторожно спросила я Жору.
— Хочешь меня перекупить?
— А что? Я человек не бедный. Мы могли бы договориться.
— Мне не нужны деньги.
— Ну и отлично. У меня есть кое-что еще.
— Что именно? — весело и ослепительно улыбнулся Георгий. — Расскажи.
— Не то, что ты думаешь, — тоже очаровательно улыбнулась я. — Сам понимаешь, я давно тебя заподозрила. И неужели ты мог подумать, что я сказала тебе правду? — я покачала головой.
— Что ты имеешь в виду? — встрепенулся Жора.
— Что в виду, то и имею. Драгоценности у меня. Вернее, сейчас у меня их нет, но я хорошо их спрятала. Если бы не твой ствол, я бы ни за что не призналась.
— Точно у тебя?
— Да. Они были в шкатулке. Но я спрятала их в лесу и придумала сказочку про «пустышку». Очень уж захотелось мне всех кинуть. И предлагаю тебе обмен — баш на баш. Только опусти пушку.
— Опустить пушку? Да ты с ума сошла! Как только я ее опущу, ты тут же меня ногтями своими прирежешь. Я видел, на что ты способна. Спасибо.
— Но неужели ты думаешь, что с помощью оружия сможешь добиться большего? Ты только разозлишь меня, — нахмурилась я.
— Я тоже злиться умею. Что ты там по поводу шкатулки говорила? Ты и правда вынула из нее драгоценности?
— Да. Это были драгоценные камни. И их было много. Они лежали в замшевом мешочке с красивым шнурочком. Ну, так как?
Я давно знала: если упоминать незначительные детали, то человек начинает лучше воспринимать твое вранье.
— Не верю свои ушам! — всплеснул руками Георгий. — Совсем недавно ты плакалась мне в жилетку и говорила, что тебя кинули. А теперь выясняется, что ты сама опрокинула всех. Да еще как!
— А что тут необычного? Первый раз о таком слышишь?
— Я тебе не верю, — засмеялся мужчина рядом со мной.
— Ладно. Забудь тогда. — Я уставилась на дорогу. — Что я тебя уговариваю? Ты все равно не сможешь убить меня, так что рано или поздно я вернусь к своему кладу одна. И камни будут только моими.
— Постой. Мне надо подумать.
Жора убрал пистолет.
— Поздно.
— Женя, не зли меня!
— Ой, как страшно!
— А ты мне всегда нравилась… — непонятно к чему сказал Георгий.
— И что?
— Да так.
— Сейчас я, наверное, особо красива. Вся в красных точечках. — Я взглянула на себя в зеркало. — Хорошо, что опухоль спала. Ночью ты бы меня вообще не узнал.
— Женя, давай серьезно поговорим, — повернулся ко мне Жора и положил руку на колено. Мне на колено.
— А ты покупаешься, — улыбнулась я.
— А ты нет? Просто тебе твою цену еще никто не давал.
— Нет такой цены.
Я посмотрела парню в глаза, и мне стало снова грустно. Я ошибалась.
— Нет. Я так разговаривать не могу. Ты отвлекаешься на дорогу. Нам надо остановиться и поговорить в более спокойной обстановке, — выразил пожелание Георгий. — Все выяснить, а потом уже ехать.
— Согласна. Сейчас найдем приятное местечко и поговорим.
— Только не такое, где люди. Давай остановимся прямо здесь. Вон хорошее место — у реки. И нет никого.
На самом деле река снова свернула к шоссе. Или это шоссе приблизилось к реке? Я крутанула руль, и мы проехали еще некоторое расстояние. Наконец я остановилась.
Жора вылез из машины, но пистолет держал наготове — положил его в карман и постоянно проверял.
— Марыся, иди погуляй, — выпустила я собаку.
— Отличное место. Не знаешь, купальный сезон уже открыт?
— Открыт, — кивнула я, вспомнив свое ледяное омовение в реке.
Я смотрела на Жору и никак не могла понять, что он задумал.
Неужели он все же поверил, будто я поделюсь с ним деньгами? Вроде умный человек, должен понимать, что если все так, как я сейчас сказала, то мне гораздо выгоднее провернуть дело одной.
Вот и пистолет опустил… Хочет, чтобы я расслабилась? Зачем?
— Вода ледяная, — Георгий опустил руку в реку. — Ужас. Наверное, только моржи сейчас могут купаться.
— Ты хотел, кажется, поговорить? — Я села на траву возле песчаного берега.
— Да. — Жора подошел ко мне и сел рядом.
— Говори.
— Женя, мы взрослые люди. И мне на самом деле не хочется тебя обижать. Ты мне нравишься. Но мы, я повторюсь, взрослые люди. Зачем нам играть в кошки-мышки? Мы ведь можем поговорить честно и все решить.
— Что именно?
— Ты заинтересована во мне, а я — в тебе.
— Твой интерес к себе я понимаю, а мне-то что от тебя может быть нужно?
— Чтобы я тебя не убил, — по-доброму сказал он.
— Знаешь, я вчера ночью точно такую же фразу слышала. И мне не страшно. Ты хоть раз убивал человека? Думаешь, это просто? Ошибаешься. Это гораздо труднее, чем многие думают. Особенно для таких, не совсем пропащих людей, как ты, Георгий. Тебе будет трудно убить меня.
— Ладно. Давай по-другому, — совершенно не расстроился мой собеседник. — Ты обещала мне поделиться. Я ведь правильно понял твой намек?
— Я передумала.
— Почему? — Жора продолжал улыбаться.
— Просто передумала, — пожала я плечами.
— А хочешь скажу, почему? Драгоценностей у тебя нет. И в лесу ты их не прятала. Потому что в шкатулке на самом деле ничего не было.
— Ты знал? — невольно выдала себя я.
— Нет. Я пришел к такому выводу, логически рассуждая. Дедуктивным методом. Слышала о таком? Так вот. Шкатулка действительно была пустой. Это было бы слишком просто — положить в нее драгоценности.
Я замерла. У меня, кажется, даже дыхание приостановилось, так я боялась: вот сейчас он скажет именно то, что я хочу скрыть. Шерлок Холмс на мою голову выискался…
— И что? — только и спросила я.
— А то. Не догадываешься сама? Подумай хорошенько.
— Не тяни резину. Выкладывай все, как есть, — я разве что не зажмурилась.
Жора начал смеяться. По глазам друг друга мы поняли, что каждый знает самое главное.
— Марыся! — крикнул он собаку.
Она подбежала к нему.
Я не могла больше ждать. Я бросилась ему под ноги, схватила их и потянула на себя. Жора упал. Одним движением я запрыгнула на него и вытащила из кармана пистолет.
Марыся бегала вокруг, ничего не понимая и чуть поскуливая.
— Дай нам спокойно уехать, — сказала я. — Просто дай нам уехать. И больше не попадайся на пути.
— Езжай, я тебя не держу, — продолжал улыбаться Георгий.
— Марыся поедет со мной.
— Нет. Марыся останется со мной, — покачал он головой.
Я не заметила, как он сделал резкий выпад и выхватил пистолет у меня из рук. А затем свалил меня с себя одним движением, и теперь мы поменялись местами. Он был сверху и с пистолетом в руках.
— Марыся останется со мной. Правда, у меня хорошие аргументы?
— Неплохие, — согласилась я.
А ведь в машине, в бардачке, у меня лежит пистолет. Когда спешно бросала вещи в «Фольксваген», он при моей панике из-за Марыси попал туда вместе с какими-то тряпками. Хотела разобрать потом, но не успела. Так что у меня есть возможность тоже вооружиться, если Георгий позволит мне сесть в машину. А потом устроить ему перестрелочку.
— Я рад, что ты все правильно поняла. Уезжай.
Георгий встал и показал мне на машину.
— Марыся, — обратилась я к собаке. — Пока. Было приятно с тобой познакомиться. Ты мне нравишься. Грустно расставаться.
— Думаю, ты тоже ей понравилась.
— А тебя никто не спрашивает, — повернулась я к Жоре.
— Это уже не важно. Уезжай. И, думаю, лучше тебе податься в Тарасов. А то что ты внуку скажешь? Что тебя ограбили?
Я не стала больше с ним разговаривать. Не оглядываясь, пошла к «Фольксвагену». Села, завела мотор, потом спокойно достала пистолет из бардачка, выпрыгнула из машины и выстрелила в Георгия.
Стреляю я хорошо. Я не сомневалась, что не причиню ему серьезного вреда. Просто напугать хотелось.
Попала я в руку. Жора выронил свое оружие и зажал рану. Я тут же оказалась возле него. Подняла пистолет с земли и бросила далеко в реку.
— Я не думал, что ты решишься, — проговорил он, сжимая зубы от боли.
— Мне приходилось убивать людей.
— Что ж ты меня пожалела? — Георгий сел, придерживая рану.
— Я не тебя пожалела. На этот раз я пожалела себя.