Глава 20
Я подтянула ноги. Хотела их развязать. Конечно, я наклонилась, как могла, да только все без толку.
Значит, надо попробовать встать и перевести руки вперед. Нет. Сидя, это будет удобнее сделать. Я перекинула руки под место, на котором сидела, потом вывела их вперед. Получилось. Ну а дальше — дело техники.
Зубами я развязала веревку и почесала укусы от комаров. Нельзя, конечно, их расчесывать, но терпеть было невозможно. Затем я развязала ноги.
Первым делом я подошла к Марысе.
— Девочка моя…
Я, как всегда, погладила ее по спине, и вдруг мне показалось, что она дышит. Я нагнулась ниже. Конечно! Она дышала! Значит, она жива!
Эта мысль словно током меня шарахнула. Я дернулась вперед, потом назад. Надо срочно ехать к ветеринару. Не знаю, где его можно сейчас, среди ночи, найти, но надо.
Я стала забрасывать вещи в машину. Содержимое шкатулки тоже побросала — потом разберу. В общем, собрала все, что было. Затем осторожно, с большим напряжением для себя — тяжелая Марыся все-таки, — положила ее на заднее сиденье, а потом включила фары и стала затаптывать костер.
Бросилась к багажнику, почти в темноте нашла лопаточку, вернулась и засыпала огонь землей. Все еще раз осмотрела, села за руль и поехала вперед, стараясь не пропустить дороги, которая свернет к шоссе. О сне я и думать забыла.
Где же найти ветеринара? Если бы мы были в городе… Но тут — другое дело. Впрочем, сначала выбраться из леса надо.
Петляла я долго. Уже и не надеясь когда-нибудь найти дорогу, я неожиданно увидела вполне приличный поворот направо. Свернула. Не прошло и пятнадцати минут, как я выехала на шоссе. Ну, теперь вперед!
Я гнала на бешеной скорости. Но даже поселка никакого не виднелось в округе. Это ж надо такому приключиться!
Тогда я стала думать: а что могло в принципе произойти с собакой? Ведь когда я ее несла, никаких физических повреждений на теле не обнаружила.
А вдруг он ее отравил? Ужас. Но как могла Марыся есть из чужих рук? Тем более что недавно хорошо поужинала! В это верилось с трудом. И потом, я ведь ничего не слышала, значит, все было тихо. Хотя нет, не факт. Я ведь жутко устала и спала, что называется, без задних ног. В обычной ситуации я и открытия дверцы не пропустила бы.
Мои размышления меня не успокоили. И тут я увидела дома сбоку от дороги.
Сразу я их не заметила, потому что ни одного огонька не было. Только на светлеющем небе мне удалось разглядеть крыши. Вот живут люди! Даже фонари на улице отсутствуют.
Мне не приходилось выбирать. Я подъехала к самому первому дому, вылезла из машины и стала стучать в окно.
— Откройте! Пожалуйста, откройте. Мне нужен врач! — кричала я в открытую форточку с натянутой сеткой.
Скоро зажегся свет, и показалось лицо мужика.
— Чего орешь? — грубо спросил он. — Ты знаешь, который час?
— Нет, — честно призналась я, — не знаю. Но мне очень срочно нужен ветеринар. Срочно! Подскажите, как его найти.
— Ветеринар ей понадобился… Корова, что ли, заболела?
— Собака. Скажите, где найти.
— По нашей улице до последнего дома, потом налево повернешь, второй дом от угла.
— Спасибо.
Надо же, как точно и лаконично дядька сумел мне объяснить.
Я села в машину и поехала по улице до конца. Потом повернула. Вот и второй дом. Небо уже посветлело настолько, что можно было прекрасно все разглядеть.
Я забарабанила в дверь. Сначала в окошках загорелся свет, а потом на крыльцо вышел молодой парень.
— Мне ветеринар нужен, — сказала я.
— Я вас слушаю, — парень протирал глаза, но не ругался. Видно, привык, что разбудить могут в любое время суток.
— Вы ветеринар?
— А что? Вы его представляли себе как-то особенно? — улыбнулся молодой мужчина.
— Но вы еще… В общем, у меня что-то с собакой. Посмотрите, пожалуйста.
— Где она?
— В машине. Идемте.
Я схватила парня за руку и потащила к «Фольксвагену». Он как был в трусах, так и побежал. Сильными руками молодой человек поднял Марысю и понес в дом. Я за ним.
— Дверь придержите, — в его голосе почувствовались твердость и уверенность, тогда как я готова была суетиться и даже снова плакать.
Мы вошли в какую-то комнату.
— Там на стене выключатель. Зажгите свет.
Эта комната была, без сомнения, кабинетом для приема таких животных, которые здесь умещались. Ну, кроме крупного рогатого скота, я думаю. Все было чисто, и пахло лекарствами.
— Что с ней случилось?
— Не знаю. Я нашла ее такой. И даже предположить не могу, что произошло.
Врач приподнял собаке веки, потом пощупал пульс — не на лапе, конечно, а на шее, — пожал плечами.
— И давно уже так?
— Часа два примерно. Может, чуть больше.
Марысе даже давление смерили.
Наконец парень посмотрел на меня и произнес:
— Мне кажется, что это наркоз. Или сильное снотворное. Все бывает именно так в этих случаях.
— Какой наркоз? — ошалело спросила я.
— Укол. Я же говорю — может, снотворное. Точно сказать не могу, но ничего страшного нет. Вашу собаку просто усыпили. И скоро она проснется. Быть может, будет неважно себя чувствовать, но это не смертельно.
Я кинулась к ветеринару на шею и принялась его целовать.
— Какое счастье! Я так испугалась. Вы себе даже представить не можете! Я думала, что она умерла. Я уже… Спасибо. Спасибо вам огромное!
Я наконец оторвалась от звериного доктора и прижалась к Марысе, лежащей на смотровом столике.
— Дорогая моя, Марысечка…
— Простите, как ее зовут? — переспросил парень.
— Марыся. Правда, красивое имя?
— Ничего.
— А как скоро она проснется?
— Ну, не знаю. Это зависит и от самого лекарства, и от введенной дозы, — объяснил врач.
— Хорошо, хорошо… — все повторяла я.
— Скажите, а вам самой помощь не нужна? У вас такой странный вид.
— Да?
— Вас, похоже, комары очень искусали.
— О, только не это!
Я схватилась за лицо и стала искать зеркало. К моему счастью, его здесь не было.
— У меня мазь хорошая есть. Обязательно поможет. Только вам сначала умыться надо.
Парень явно потешался надо мной, но по-доброму.
— У вас есть теплая вода? — У меня, наверное, действительно был очень дикий и грязный вид.
— Сколько угодно. Нагреватель стоит. И душ имеется. Он для животных, но я и сам там моюсь. Так что, если хотите, можете умыться.
— Искупаться, — твердо сказала я.
Я поняла, что надо хоть вкратце сказать, кто я. Человек и так пустил чужую женщину в дом и даже имени не спросил.
— Я из Тарасова. Еду в Антоновск. Пришлось заночевать в лесу. А там эти комары. И потом… В общем, — развела я руками, — я была бы очень вам благодарна, если бы вы на самом деле позволили мне вымыться и немного передохнуть. Пока Марыся не проснется. Хочу точно убедиться, при вас, что с ней все в порядке.
— Я принесу вам чистую рубашку.
— Фантастика!
Парень показал мне душ, включил нагреватель для воды, потом принес полотенце и свою фланелевую клетчатую — прямо ковбойскую — рубашку.
Я закрыла дверь, включила воду и встала под душ. Мое истерзанное комарами тело приятно заныло. Какое блаженство! Просто слов нет. Намыливалась я несколько раз. Вымыла и голову, еще немного постояла, вытерлась, надела чистую рубашку и вышла.
Мне ужасно хотелось спать. Но я и думать об этом не могла.
— Спасибо. А можно мне рубашку оставить себе?
Я почему-то почувствовала, что если скажу сейчас, что могу ее купить, то этот хороший доктор обидится. А мне не хотелось обижать его. Очень не хотелось.
— Конечно. К сожалению, не могу предложить вам ничего более подходящего.
— Вы и так меня спасли. Меня и мою собаку.
— У меня работа такая. Я вижу, вы устали. Ложитесь, поспите немного. Только я разбужу вас с утра. Мне на работу. И мазью не забудьте помазаться. А за вашей Марысей я присмотрю. Все равно уже не засну.
Отказаться я не могла. Машину больше мне не требовалось сторожить. Там все равно ничего ценного нет.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Иван.
— Хорошее имя. А меня Женя. Вот и познакомились.
Я намазала мазью почти все тело. Иван хотел перестелить постель, но я настояла, что буду спать на его. Он доктор, так что бояться мне ничего. Но вслух я, конечно, этого не сказала. Просто подумала. Улеглась и моментально провалилась в сон. Но секунда блаженства у меня была — я лежала в настоящей постели, после душа, вытянув ноги и не скрючившись, как на сиденье автомобиля. И у меня почти все было хорошо. Самое главное.
* * *
Я услышала петуха. Сама. Меня никто и не будил.
Открыв глаза, я увидела солнечные лучи, деревянную мебель и услышала тиканье настенных часов-ходиков.
Я даже не успела спустить ноги с кровати, как ко мне подбежала Марыся.
— Марыся! — обрадовалась я. — Это ты?
Следом в комнату вошел Иван.
— Видите, с ней все в порядке. Она выспалась, и получше вашего.
— Я тоже хорошо выспалась.
— Отлично. Тогда идемте завтракать. Мне через час на работу идти, так что у нас есть время спокойно поесть.
Так приятно было ощущать его заботу. Так спокойно мне здесь было. Вчерашние события казались всего лишь страшным сном. Но они все же имели место, и никуда от этого не денешься.
Завтрак был простым, как и все в этом доме, но чрезвычайно вкусным.
— Иван, скажите, а почему вы стали ветеринаром? — задала я вопрос.
— Животных люблю.
— Так сильно?
— Не знаю. Люблю — и все. А что? По-моему, хорошая профессия. Нужная.
— А почему в город не переедете?
— Разве там своих специалистов не хватает? — весело улыбнулся он. — Зачем я там? Я вырос здесь, всех знаю, и меня все знают. Уважают, хоть молодой. Вас смутило вчера именно это? Так ведь?
— Да не смутило. Просто странно. Я думала, эта профессия не очень популярна. Но ошибалась, — я тоже не могла сдержать улыбку. — Признаю свою ошибку. Вы очень хороший человек. А вам не страшно было впускать в дом незнакомую женщину? Я ведь не из вашего поселка.
— Нет. У вас лицо хорошее. Только сами пока на него не смотрите.
Я опустила глаза. Как странно. Этот парень говорит, что я хорошая. Но ведь внешность так обманчива. Не в моем случае, конечно, — то, что я хорошая, у меня сомнений не вызывало.
Я не могла больше отнимать время у этого человека. Его ждут дела, животные. Но просто так, не отблагодарив, я уехать не могла.
Иван вышел из комнаты, оставив меня переодеваться. Я вынула двести долларов, написала на листочке: «Спасибо за все. Примите благодарность» — и положила под телевизор. Сейчас он не заметит, а потом у него не будет возможности вернуть мне деньги.
Я снова оделась в свою одежду. Только рубашку Ивана оставила.
— У вас хорошая машина, — сказал мне во дворе парень.
— А у вас сердце хорошее, — ответила я искренне. — Прощайте, удачи вам и здоровья, Иван!
— И вам того же.
Доктор потрепал Марысю за ушами, помахал нам рукой и пошел по своим делам.
В который раз я выехала на шоссе. Только не знала, продолжать ли мне путь в Антоновск или можно вернуться в Тарасов. Ценностей-то у меня нет. Все же решив, что надо ехать вперед, я включила музыку и помчалась.
Я старалась поднять себе настроение, придумать, что буду говорить внуку Игореше, но на душе становилось все тоскливее.
Скажу всю правду. Я ни в чем не виновата, старушка обманула меня. В принципе я могла и не ездить в Антоновск сейчас. Но мне хотелось рассказать внуку, какая шустрая у него бабушка. Нехорошо, конечно, так ябедничать, но это не тот обман, на который пошла сама Курляндская.
На дороге в столь ранний час машин, на удивление, было полно. Казалось бы, утро только затеплилось. Куда же все так спешат? Ах, ну да. На работу.
Я ехала, изредка посматривая в зеркало заднего вида. Неужели ждала знакомые машины? Смешно. Санитар и те двое уже не будут и не смогут меня преследовать. Они мне уже и не страшны.
Почти вся история стала мне ясна. Вернее, не сама история, а ее продолжение, связанное со мной. Санитар узнал про ценности, подслушав разговор в палате. Те двое от Харитона Ивановича. Только роль Георгия осталась так и не выясненной. Но теперь, когда я точно знала, что ничего ценного не везу, я вспомнила тот наш разговор, когда я сообщила Жоре, что у меня «пустышка». Разумеется, я и не подозревала, что все обстоит именно так. Просто хотела дезинформировать противника. А что получилось?
Так вот. Он, значит, тоже знает, что у меня ничего нет. Зачем же тогда проделывал такой сложный путь? Либо не верил, либо… Второго «либо» я не могла высказать, но оно вертелось у меня в голове. Я чувствовала, что могу догадаться обо всем, надо только поднапрячься… Но ничего не получалось.
Я поняла, что ужасно хочу еще раз повстречаться с Георгием. Ужасно! Казалось, в нем моя разгадка. Не знаю, почему я так решила?
Ну почему так бывает: хочешь увидеться с человеком, а его нет. А когда даже слышать имени его не можешь, он тут как тут…
Взгляд мой упал на приборную доску. Надо заправиться. И кофе где-нибудь выпить. У Ивана его не оказалось. А с кофе мне и думается лучше.
Вот оно, долгожданное кафе на обочине! Я оставила машину, свистнула Марысе, и мы пошли пить кофе. Вернее, только я.
Марыся вообще сегодня с утра ничего есть не стала. Доктор предупредил, что ее может подташнивать, поэтому она скорее всего не захочет принимать пищу. Но я все равно волновалась и решила купить ей самую вкусную сардельку.
Посидели мы в кафе минут тридцать. Затем Марыся немного размялась, и мы собрались было уже садиться в «Фольксваген», как в этот момент к кафе подъехала машина дорожно-патрульной службы с мигалкой и сиреной. Уж не случилось ли чего-нибудь?
На всякий случай мы отошли в сторону.
Машина тормознула. Дверца открылась… и я застыла на месте. Появился именно тот, о ком я думала последний час минимум. Жора собственной персоной.
Он увидел меня и развел руки в стороны. Потом подошел.
— Подвезете, Женечка?
— Подвезу, — не стала ломаться я.
— Ребята, все в порядке. Спасибо. — Георгий подбежал к гаишникам, взял из их машины свою сумку, махнул им, потом схватил меня в охапку и потащил обратно в кафе. — Позавтракать хочу, просто как зверь.
— Слушай, да ты никак с похмелья? — почувствовала я специфический запах. — Или даже нет. Ты пил недавно.
— Ты мне мама? Нет. Вот и не ругайся. Я тут таких друганов встретил…
— Я рада. Только мы уже завтракали. Сиди тут один.
— Женя, нет. Составь мне, пожалуйста, компанию. Выпить я тебе не предлагаю, но угощу кофе. Я знаю, ты любишь кофе. И можешь выпить хоть десять чашек. Правда, Марыся?
Жора потрепал собаку по спине. Она расцвела от удовольствия. Мне не нравился этот цирк, но, с другой стороны, подумала я, из пьяного легче выпытывать сведения, и поэтому решила не вредничать.
— Ладно. С тебя кофе.
— А ты становишься гораздо сговорчивее, — прищурил глаза Георгий. — С чего бы это? А?
— Соскучилась, наверное.
— Наверное. — Жора снова обнял меня и приподнял. — Я тоже без тебя скучал.
— Мы тоже очень рады.
— Что? — не понял Жора.
— Ничего. Просто выражение такое есть. «Мы тоже очень рады». Из фильма детского, кажется.
