Глава 18
— Уйдем отсюда, — умоляла Светлана.
— Зачем, — усмехнулась я. — Наконец-то нам предоставляется возможность узнать хоть что-нибудь о своем противнике. Ты знаешь поговорку: «Знать значит победить»? Информация очень многое может нам с тобой дать. Так что нам не только не стоит уходить отсюда, а наоборот, нужно подойти поближе, чтобы что-нибудь услышать.
— Я не могу. — Девушка обессиленно откинулась назад. — Что хочешь со мной делай, но я не двинусь с места. У меня голова кружится. Даже не кружится, а болит. Я хочу пить.
Я дотронулась до лба Светланы. У нее снова был жар.
— Дьявол, — воскликнула я, — да у тебя опять температура! Вообще-то неудивительно после того, что ты пережила. Тебе надо таблетку принять, но у меня жаропонижающего нет. Только от головной боли! Рука болит?
— Нет. Скорее всего меня продуло в поезде. Я еще утром чувствовала, что заболеваю. У меня такое бывает, причем самое обидное, летом.
Я полезла в карман, чтобы извлечь свой минимальный запас медикаментов. Хотя бы один симптом убрать…
— Что это? — спросила девушка, увидев в моей руке лекарство.
— Таблетка от головной боли. Ешь.
Светлана смотрела на меня широко открытыми глазами.
— Я не могу так взять и съесть, мне нужно запить.
— Нет воды, миленькая, — умоляла я, — прошу тебя, сжуй ее как сухарик. Я понимаю, противно, невкусно, но деваться нам с тобой некуда. Пожалуйста.
Я была готова уговаривать ее, как ребенка, прекрасно понимая, как трудно быть в бегах да еще с такими подарками судьбы, как различного вида недомогания. Когда скрываешься или, наоборот, преследуешь кого-то, нужно быть в хорошей физической форме. Иначе не добьешься своей цели: не убежишь и не настигнешь.
Девушка открыла рот, зажмурив при этом глаза, словно ее под страхом смерти заставляли глотать только что пойманную лягушку. Я вложила ей между губ белую таблетку. Светлана скривилась.
— Какая гадость. Горькая.
— Потерпи немного, зато хоть голова перестанет болеть.
Иногда бывают такие моменты, когда даже большая доза лекарства не помогает только из-за того, что человек нервно перенапряжен. Но я все же надеялась, что со Светланой так не произойдет и ей станет чуть-чуть лучше.
Я поднялась на ноги.
— Ты куда собралась? — забеспокоилась девушка.
— Хочу подобраться поближе и посмотреть, что происходит.
— Но как же быть со мной?
— Тебе придется остаться здесь. Спрячься за кустик и не высовывайся, так будет лучше.
— А вдруг кто-нибудь придет?
— Я далеко не уйду и буду настороже.
Больше вопросов не было.
Итак, я стала осторожненько подбираться к вертолету.
Вот она, поляна. Еще на значительном удалении от заветного местечка я услышала голоса мужчин, говоривших на повышенных тонах. Они ожесточенно о чем-то спорили между собой.
Я опустилась на колени и стала присматриваться. Из-за кустов не слишком хорошо было видно, что происходит, пришлось подобраться еще немного поближе.
И тут я услышала выстрел и увидела, что один из мужчин, человек в сером комбинезоне, по-видимому, пилот вертолета, упал. Воцарилась тишина, и вскоре возобновилась перепалка. Вскоре двое оставшихся — тот самый бандит, который напал на нас в поезде, и невысокого роста мужчина в белой рубашке с короткими рукавами — начали тащить того, упавшего, к вертолету.
Снова какая-то заминка. Как плохо видно!
Что за дела? Человек в белой рубашке вдруг со всех ног припустил в лес.
Я вскочила на ноги и помчалась обратно к Светлане. Не дай бог, убежавший наткнется на девушку! Прибежав на то место, где мы с ней расстались, я ужаснулась. Светланы не было!
Что за черт! Я вертела головой в разные стороны, опасаясь громко звать девушку, чтобы не привлечь внимания посторонних. Вслед за человеком в белой рубашке мог последовать и бандит. Конечно, я настороже, но их двое! Один мог зайти сзади, другой спереди.
Послышался звук поднимающегося в воздух вертолета. Началась охота? Все это случайно, или у наших противников какой-то план?
Я металась между деревьями, цепляясь за ветви и царапая руки. Наконец увидела мою клиентку — она лежала на земле, свернувшись калачиком, словно в постели. Глаза девушки были закрыты.
— Ты что здесь делаешь? Зачем ушла? — полушепотом набросилась я на нее с упреками.
— Хотела спрятаться. Подальше от них.
— И от меня тоже? Быстрее! Уходим отсюда! — Я помогла девушке подняться на ноги и подхватила ее под руки.
— Куда мы идем? — захныкала Светлана.
Я ее прекрасно понимала. Она устала. Плохо себя чувствует. И ей надоела постоянная борьба за выживание.
— Потерпи, милая, потерпи, скоро все закончится.
Последние слова я произнесла наобум, только для того, чтобы успокоить девушку. Никак не думала, что они окажутся пророческими.
Бежать по лесу — неблагодарное занятие: пытаешься пройти в одно место, а оказываешься в другом. Вертолет кружился над нами. Вернее, еще не кружился, но приближался к тому месту, где мы находились.
— Он летит за нами? — Светлана подняла кверху голову.
— Не обращай внимания — он просто летит. Давай передохнем.
Я остановилась и потянула девушку под густой куст. Бегущего по лесу человека легче обнаружить, чем того, кто застыл на месте да еще спрятался за деревьями.
И тут я увидела того, второго, в белой рубашке. Он выбежал прямо на нас и застыл, открыв рот. Я поднялась во весь рост, готовая к схватке. Если у него есть пистолет, то плохи наши дела. С холодным оружием в руках чужака я справлюсь, а вот ловить летящие пули я еще не научилась. Как-нибудь надо будет заняться этим вопросом, потренироваться. Вдруг получится.
Наконец-то я смогла рассмотреть мужчину. Кругловатое лицо, совсем не злое. Такие лица обычно у чиновников и начальников. На голове почти нет волос. А те, что имелись, отливали сединой.
А мужчина, увидев меня, закричал и замахал руками. Никакого огнестрельного оружия у него не было, это радовало и внушало надежду на дальнейшее существование. Сейчас мы и поговорим, я хочу наконец узнать, что происходит.
Однако поговорить нам не удалось. Мужчина резко развернулся и побежал прочь. Я рванула было за ним, но в этот момент заметила, что вертолет падает.
Вот это в наши планы никак не входило.
— Быстрее!!!
Я снова подхватила измученную Светлану и поволокла ее прочь, как можно дальше в лес. Если вертолет взорвется, то и нам несдобровать.
Шум ломающихся деревьев известил о том, что произошло падение вертолета. Для безопасности мы тоже упали на землю. Правда, для этого мне пришлось подтолкнуть Светлану к неглубокой лощинке, благо их в лесу, где мы волей случая оказались, было предостаточное количество.
Мы вовремя приняли горизонтальное положение, потому что вскоре жуткий грохот больно ударил по ушам и волна воздуха чуть не сорвала с нас скальпы.
Некоторое время мы лежали тихо, а потом я подняла голову. Запах дыма потихоньку распространялся по занимающемуся огнем вечернему лесу.
Я тронула Светлану за плечо. Та встрепенулась и, хлопая глазами, посмотрела на меня. Затем улыбнулась и показала руками на уши, мол, плохо слышу.
— Надо зевнуть, — произнесла я. — Виновата, должна была предупредить, что во время взрывов нужно держать рот открытым и зажимать уши. Сама-то я не забыла это сделать, а вот тебе сказать не успела. Извини.
Девушка сделала так, как я советовала.
Очаг горения пока не распространялся дальше, пылали лишь вертолет и земля вокруг него. Однако скоро будет жарко. Летом леса горят очень быстро, не успеешь оглянуться, а деревьев уже нет. Одни головешки.
— Нужно уходить, — сказала я, — мы можем погибнуть.
— Но огонь до нас не дошел! — возразила Светлана.
Я внимательно посмотрела на нее.
— Ты что хочешь этим сказать? Дело не в огне. Люди гибнут от дыма. Стоит вдохнуть хорошую дозу, и ты уже не проснешься.
— Тот человек, в белой рубашке… Может быть, ему нужна помощь?
Я пожала плечами:
— Пожалуй, я пойду посмотрю.
— Это не опасно?
— Не думаю. Стой здесь и никуда не уходи.
Я поспешила к месту крушения. Жар был очень сильный, и сплошная его стена не подпускала близко. Однако даже на удалении я увидела то, что не смогу рассказать Светлане. Машинально полезла в карман и достала удостоверение помощника депутата на имя Павла Сергеевича Иванченко. Затем бросила его в сторону пожара. Скоро огонь достигнет этого места и сожрет корочки без остатка.
Я вернулась к девушке.
— Ну что? — воскликнула она.
Я развела руками.
— Все кончено, помочь ничем нельзя. Надо выбираться отсюда, сообщить о пожаре. Нельзя, чтобы лес горел безостановочно. А мы с тобой вдвоем ничего не сможем сделать.
Мы заторопились прочь, даже не оглядываясь. Вернее, я не оглядывалась, а моя клиентка постоянно дергала головой, пытаясь посмотреть, что происходит там, за чертой, которую мы только что перешли.
— Если бы был противогаз… — вдруг произнесла Светлана.
— И что было бы? — Я резко остановилась, потому что во мне начала закипать злость. Черт бы побрал наивность и дилетантство моей клиентки!
— Нам не было бы так плохо, — захлопала глазами девушка. Она поняла мое настроение.
— Нам и сейчас неплохо, — сказал я, — потому что мы удираем, как крысы. А какой противогаз тебе нужен?
— Ну… — замялась Светлана, — как у военных…
— Пошли дальше, — дернула я ее за рукав. — Слушай меня и запоминай: противогазы, принятые на вооружение в нашей стране, спасут тебя только от отравляющих веществ. От дыма они тебя не защитят, для этого существуют специальные противогазы, которые есть только у пожарных. Так что, если увидела, как где-нибудь что-нибудь полыхает, беги что есть силы и как можно дальше. Ты все поняла?
— Все, — кивнула девушка и замолчала надолго.
Мы вышли из леса. Железнодорожные пути были свободны. Как ни странно, даже милиция уехала! В полном составе. Вот кто бы сейчас нам помог, но так всегда бывает: того, кто нужен, нет под рукой.
Мы с моей клиенткой направились к железной дороге. Мне пока трудно было сообразить, что делать в данной ситуации. До станции Новоградское довольно далеко, а скоро уже стемнеет.
И тут я увидела, что тепловоз-одиночка довольно медленно движется в сторону станции — железнодорожники выполняли свои обязанности. Вот машинист, молодой человек, выглядывает из своей кабины… Внезапно мне в голову пришла одна идея.
— Беги за мной, как сможешь! — крикнула я Светлане, бросаясь во всю прыть к железной дороге, размахивая руками и выкрикивая междометия типа: «Эй!» Чтобы усилить эффект, я показывала рукой на лес.
Тепловоз замедлил ход. Машинист, белокурый парень с розовым носом, видимо, обоженным солнцем, еще больше высунулся из своей кабины и крикнул:
— Что там случилось?
— Лес горит! Вертолет взорвался!
Машинист не поверил. Взорвавшийся вертолет? Ерунда какая-то…
— Шутишь?
Я замотала головой и продолжила выкрикивать, чтобы парень меня услышал:
— Не до шуток! Надо в милицию сообщить и пожарных вызвать! Скоро полыхнет на весь район! Пожар только начался, буквально минут пять назад.
Парень присмотрелся.
— В самом деле. Ладно, я сообщу диспетчеру, у меня есть рация.
Локомотив снова начал движение. Запыхавшаяся Светлана остановилась около меня. Ее лицо пылало жаром, даже было заметно, как дрожали ее колени. Это был плохой знак.
— Стой! — закричала я и снова замахала руками.
— Пока! — донеслось в ответ.
Машинист сделал мне ручкой, прощаясь, и локомотив прибавил скорость.
Я побежала вдоль полотна дороги, даже не предупредив Светлану о том, что покидаю ее на пару минут, и продолжала кричать:
— Нам надо в город! На станцию! Возьми пассажиров!
Локомотив не останавливался.
Я схватила серо-зеленый кусок щебенки из-под ног и запустила им по кабине машиниста. Камень ударился о металлическую стойку и отскочил, словно шальная пуля. Это возымело свое действие. Локомотив притормозил, из кабины снова высунулся машинист.
— Ты что делаешь? — заорал он. — Дура, что ли?
Я подскочила к локомотиву, запрыгнула на подножку и оказалась лицом к лицу с парнем.
— Забери нас отсюда, очень прошу.
— Мне не положено возить пассажиров.
— У меня на руках больная девушка.
— Ладно сказки рассказывать!
Я посмотрела в ту сторону, где оставила Светлану, и увидела, что она опять лежит на земле, по привычке свернувшись калачиком. Бедной девушке совсем было плохо. Я страшно разозлилась на непонятливого парня, и мне захотелось как следует вмазать кулаком по его облупленному носу.
— Ей совсем плохо, у нее высокая температура.
Машинист выглянул, увидел лежащую Светлану, но ничего не сказал. Потом все-таки протянул:
— Да не положено мне, инструкция. Я сейчас вот стою с тобой, а может быть, в этот момент скорый ждет, пока я перегон освобожу. Меня могут с работы за такое выкинуть и в уборщики перевести. Знаешь, сколько я потеряю в зарплате!
Вот о зарплате я и забыла! Что нужно русскому человеку? Рай на небесах? Всенародная любовь? Нет, больше всего ему нужны деньги.
— Десять долларов, — сказала я.
— Что? — не понял парень.
— Быстрее решай и освобождай перегон. Десять долларов, это более трехсот рублей. Тебе за глаза хватит на водку, пиво и на хорошую колбасу на закуску.
Машинист вздохнул.
— Ладно, залезай. Вернее, залезайте.
Я спрыгнула с подножки и поспешила за моей клиенткой. Светлана буквально горела огнем.
— Поднимайся, милая, мы едем в город, — уговаривала я.
Я потянула девушку к себе, положила здоровую руку на плечо и потащила Светлану к локомотиву. Машинист безучастно смотрел на это. Затем, когда мы приблизились, все же помог затащить девушку в кабину. Мы усадили ее на место помощника машиниста, которое сейчас пустовало. Моя клиентка тяжело дышала и металась из стороны в сторону. Локомотив тронулся с места и начал набирать скорость, наверстывая упущенное время. Я полезла в свой «волшебный пояс», стараясь сделать это незаметно, достала десять долларов и протянула машинисту.
— Ей и в самом деле плохо, — подивился он, пряча деньги. — Наглоталась дыма?
— Дело совсем не в этом.
— Простудиться ухитрилась посреди лета? — снова предположил парень.
— Она ранена, — пояснила я. — Воспалительный процесс возобновился.
— Ее надо в больницу отвезти, — предложил машинист. — Мы как раз будем проезжать мимо городской клиники. Я могу притормозить.
Я покачала головой.
— Только не в больницу. Какая-нибудь гостиница в вашем городе есть?
— Железнодорожная, — кивнул парень. — Приезжие в ней останавливаются очень часто.
— А как со свободными местами? Имеются в наличии?
— Должны быть, — произнес машинист. — Сейчас прибудем на станцию, и я вам покажу, где находится гостиница. Она небольшая, но уютная. Душ есть, туалет. Правда, один на два номера. Но железнодорожники не жалуются.
— Тогда годится, — сказала я.
Парень заинтересованно глянул на меня и спросил:
— Тебя как зовут-то?
— Женя, — ответила я.
— А меня — Николай.
Ну что ж, очень приятно. Вот и познакомились.
