ГЛАВА 6
Я осторожно взяла диск, спрятала его в карман халата и снова пошла в ванную комнату. Ни к чему травмировать неокрепшую психику братишек переговорами с террористами. Или кто они?
В памяти «подаренного» мне телефона значился только один номер. Его я и набрала.
– Ну что? – пропела каратистка-неврастеничка.
– Здравствуй, сестренка. Тебя здороваться не учили – только ногами махать?
– Что-то голос у тебя такой радостный? Придумала какую-нибудь каверзу? Не рассчитывай.
– Нет-нет, все в порядке. Верну тебе твое кинишко в целости и сохранности. Мне, кстати, не понравилось. Сплошь загорелые девчонки и ни одного настоящего мачо. Вот уж не думала, что у тебя такие вкусы, – говоря все это, я пыталась окончательно убедиться в том, что ничего не перепутала и это действительно именно та вещь, которую ищут террористы.
– Шутница, – фыркнула моя собеседница. – Ладно, вы там особо не резвитесь. На всякий случай предупреждаю – диск защищен от копирования, так что без глупостей. Давай так – вечером ты мне софт, я тебе девицу.
Мы договорились о времени встречи – одиннадцать часов вечера. Место же встречи будет названо позднее – непосредственно перед ней. Прийти, точнее, приехать я должна была одна – это являлось основным условием. Ну что ж, одна так одна, у меня все равно не было напарника. Надеюсь, никаких особых проблем не возникнет. Если Аллочку действительно схватили ради обмена на важную информацию, значит, скорее всего, ее вернут целой и невредимой. Это похищенных в целях получения выкупа людей почти стопроцентно убивают. Здесь же ситуация иная, почти что джентльменское соглашение. Но, в любом случае, я вовсе не собираюсь слишком усердствовать ради спасения Аллочки.
В гостиной меня ждал Павлушка. При моем появлении он вскочил и принялся тревожно заглядывать мне в лицо.
– Ну, что? С Аллочкой все в порядке?
– Ну, вероятно, в порядке. Да не волнуйся ты так! Вечером привезу я твою Аллочку. Только, Павлушка… Знаешь, это не мое, конечно, дело, но ты бы не лез больше во всякие делишки. Найди себе нормальную работу. Ну, и все такое… В общем, ты меня понял, – сказала я.
Да, судя по этой речи, педагог из меня все-таки никудышный.
– Знаешь, я тут подумал, – начал Павлушка.
– Да ты что? – удивилась я. – Правда?
– Да. А давай мы этих, каратистов, поймаем? И сами освободим Аллочку.
– Павлуша, милый. Не надо никого ловить, хорошо? И потом, как ты их ловить собрался?
– Ну как? Сейчас позвоним в милицию – их и поймают.
– Павлик-Павлик, – я вздохнула. – Как ты туда позвонишь?
– По телефону. Как же еще?
– А ты уверен, что эти самые каратисты его не прослушивают?
– Почему ты так решила? – испугался Павлушка.
– Да ни почему! – разозлилась я. – Откуда эта каратистка тогда могла знать, что ты будешь гулять в парке? Ты ей сам об этом рассказывал? Нет, уверена, что не рассказывал. Значит, они слушали, как ты договаривался с Аллочкой о встрече. У Аллочки телефона дома нет. Значит, ты ей звонил в магазин. Магазин эти самые твои террористы вряд ли прослушивали. Значит, либо домашний телефон, либо твой мобильный. Либо и то, и другое. Слушай, Павлик… Слушай внимательно и запоминай – это не наше с тобой дело! Все. Заберем Аллочку, вернем диск и забудем обо всем, как о страшном сне. Просто больше никогда не бери чужого. И все будет хорошо.
– Ну ладно, – пробормотал Павлушка.
Я отправилась на кухню пить кофе.
Около полудня вернулась тетя Маша. Оказывается, утро она посвятила шопингу. Отыскав меня в гостиной за книжкой, она уселась радом со мной на диван и торопливо зашептала:
– Женечка, у нас с тобой намечено одно дело.
– Разве? – удивилась я. – Что-то я ничего такого не помню.
– Да? А может, это и я забыла сказать… Да, да, точно, закрутилась, забегалась… В общем, к нам придет сейчас одна женщина. Очень важная особа. Ты уж побудь со мной, а то я, скажу честно, как-то робею… – и тетя Маша скромно улыбнулась поистине людоедской улыбкой.
– Это кто же такая? – насторожилась я.
– Ой, может, меня и бес попутал, но решила я подстраховаться…
Интересно… Неужели тетя Маша вознамерилась потратиться еще на одну телохранительницу? Как ни странно, эта мысль мне не слишком понравилась. Однако моя работодательница быстро развеяла мои подозрения.
– Короче, – продолжила она, – решила я пригласить экстрасеншу. Мне ее посоветовали знакомые. Говорят, все насквозь видит. А в нашей ситуации-то… Ну, сама понимаешь…
В нашей ситуации… Если бы тетя Маша только знала, какова на самом деле наша ситуация…
– Ну, а я-то здесь при чем? – осторожно спросила я.
– Да боюсь я ее. Еще заворожит… Глазом не моргнешь, как все свое имущество на нее переписывать придется! Сильная колдунья, говорят…
– А зачем вы ее тогда в свой дом позвали? – удивилась я.
– Так сильная колдунья же! Будущее предскажет. А ты знаешь, как меня будущее наше тревожит. Особенно Павлушкино. Эта предстоящая свадьба с Лилечкой… Знаешь, как на сердце неспокойно?
– Ну, если с этой точки зрения… – я отложила книжку в сторону. – Ну, а что я-то должна делать?
– Рядом посидишь. Будешь следить, чтобы она меня не заворожила.
– А если она и меня тоже заворожит? Что тогда будем делать? – страшным голосом поинтересовалась я. Конечно, на самом-то деле я не особо верила в подобные вещи, но мне было интересно, что на это ответит тетя Маша.
– Ой, ну ты скажешь тоже! – замахала руками моя хозяйка. – Ты же такая… спортивная. И вообще… современная вся из себя такая… Короче, будешь за всем этим присматривать, ладно?
– Хорошо, – я снова взялась за книжку. – Даже интересно…
Так или иначе, но через полчаса в нашу дверь позвонили. Тетя Маша забегала, засуетилась, подхватила упирающуюся девочку Веточку и предусмотрительно сунула ее в комнату Митюшки. А братьям было строго указано не появляться в гостиной. Затем тетя Маша помчалась открывать дверь. Я пожала плечами и уселась на диване поудобнее.
Через какое-то время в гостиной возникла странная женщина. Невысокая, полноватая, лет пятидесяти, в свалявшемся фиолетовом свитере из ангорки и длинной, черной, густо облепленной фиолетовыми шерстинками юбке. Голову дамочки украшали жиденькие, растрепанные волосы до плеч, цветом и фактурой сильно напоминающие солому. На ее плоском, злобненьком личике разместились подозрительно бегающие маленькие глазки и противненький крошечный носик. Честно говоря, она меньше всего походила на «сильную колдунью». Но, может, «знаменитая экстрасенша» просто удачно маскируется? Мало ли какие у нее есть на то причины…
Дама прошла в центр комнаты и остановилась, прижимая к груди объемистую потрепанную сумку. Следом вошла тетя Маша.
– Вот, познакомьтесь, – улыбнулась она. – Это Женечка… э-э… племянница моей приятельницы. А это знаменитая экстрасенс, госпожа Марина Иннокентьевна.
– Добрый день, – небрежно кивнув в мою сторону, сквозь зубы поздоровалась та. Потом быстренько состроила подхалимскую физиономию и заискивающе улыбнулась тете Маше. – Мариечка Андреевна, дорогая, давайте приступим.
– Конечно, конечно, – засуетилась хозяйка. – Где вам удобнее?
Тетя Маша и «знаменитая экстрасенс» расположились возле журнального столика в креслах, напротив друг друга. Их разделяла большая красивая ваза с живыми ярко-красными тюльпанами. Я же осталась на диване и принялась наблюдать за ними. В смысле оберегать свою хозяйку от злых чар «сильной колдуньи».
Марина Иннокентьевна с самым деловым видом покопалась в своей сумке, торжественно извлекла из нее хрустальный шар и водрузила его на столик сбоку от вазы. Шар оказался весьма замызганным, поскольку его обильно покрывали какие-то налипшие крошки и прочая дрянь. «Знаменитая экстрасенс» подозрительно посмотрела на свой амулет, подумала, потом взяла его в руки и стала осторожно сдувать с шара мусор. Тетя Маша с интересом за этим наблюдала. Видимо, сочла подобные действия вступительной частью ритуала. Однако вернуть блеск своему шару таким нежным способом Марине Иннокентьевне не удалось. Осознав тщетность своих попыток, «знаменитая экстрасенс» что-то беззвучно проворчала, бегло обтерла шар о юбку и вернула его на стол. Честно говоря, и после этой процедуры шар стал выглядеть ненамного опрятнее. К тому же теперь к прочему облепляющему его мусору добавились еще и фиолетовые шерстинки. Однако Марина Иннокентьевна, видимо, решила не придавать этому особого значения.
– Начнем, – коротко бросила «колдунья». – Итак, что вы хотите узнать?
– Правду. Будущее. Все, что нас ожидает, – со страстным хрипом в голосе прошептала тетя Маша. Прижала руки к груди и подалась к Марине Иннокентьевне.
– Вы задавайте вопросы конкретные… – предложила «колдунья».
Моя хозяйка задумалась и посмотрела вверх. Чем невозмутимо воспользовалась экстрасенс. Она быстро и весьма воровато ощупала глазками вазу с тюльпанами. Потом осторожно, не глядя, вытащила из сумки какой-то крошечный блокнотик и оставила его на своих коленях. Тете Маше эта манипуляция, возможно, и не была видна из-за вазы. С моей же стороны обзор был просто великолепным.
– Хорошо, – начала моя хозяйка, переводя свой взгляд на тюльпаны. – Вот мой старший сын, Павел. Расскажите о нем. Что его ожидает? Когда он женится?
– Смотрите на шар, – велела «знаменитая экстрасенс». – Не отрываясь смотрите. Сейчас, сейчас мы все узнаем… Сейчас…
Тетя Маша послушно уставилась на амулет, а Марина Иннокентьевна тем временем с осторожностью школьницы на выпускном экзамене стала просматривать свой блокнотик.
– Так… Так… – «колдунья» листала блокнотик. – Сейчас придет озарение. Сейчас… сейчас оно придет. Уже почти пришло… А, вот.
– Ну? – не сводя глаз с магического шара, тревожно спросила тетя Маша.
Марина Иннокентьевна оторвалась от своей шпаргалки, сделала отрешенные глаза и с завыванием произнесла:
– Не позднее двадцать пятого числа!
– Ох… – испуганно выдохнула моя хозяйка. – Страсть-то какая… Нет, подождите… А поконкретнее можно?
– Да, конечно, – кивнула «знаменитая экстрасенс». – Не позднее двадцать пятого числа месяца, следующего за кварталом. Но не за годом.
– Ох, – снова выдохнула тетя Маша. – Надо же, как звучит-то красиво. Но не очень понятно.
– Ну да, предсказания всегда туманны. Знаете, как у Чехова: «Раз, два… Меркурий во втором доме… Луна ушла…» А потом все сбывается.
Конечно, я не слишком большой знаток классической литературы, но…
– Может, все-таки у Булгакова? – подала я голос.
Марина Иннокентьевна смерила меня брезгливым взором:
– Девушка, сидите себе спокойно. Не надо мешать профессионалу! – Потом «колдунья» придала своей злобненькой физиономии елейно-ласковое выражение и повернулась к хозяйке: – Продолжаем…
– Хорошо. Теперь самое важное. Во сколько мне обойдется свадьба?
– Так… – задумалась Марина Иннокентьевна. – Вы на шарик-то смотрите, смотрите… Вы должны сосредоточиться. Вся правда в нем…
Тетя Маша снова вперила взор в замызганный амулет, а «знаменитая экстрасенс» углубилась в блокнотик.
– Так, что нам говорят Луна и Меркурий?.. Так, так… Сейчас сосредоточимся… А, вот оно… Вы имеете в виду расходы?
– Ну конечно.
– Тогда Луна нам говорит, что это будет ровно пятнадцать процентов от всех доходов. Если уменьшить их на расходы. Меркурий во втором доме, сами понимаете…
– Так дорого? – возмутилась моя хозяйка. – Вы точно это знаете?
– Ну, милая моя. Все во власти Меркурия, – загадочно произнесла Марина Иннокентьевна.
– А нельзя подешевле-то?
– Сейчас. Так, пристально смотрим на шарик, смотрим, глазки не отрываем… – «знаменитая экстрасенс» бегло просматривала блокнотик. – Знаете, возможен другой вариант. Шесть процентов от доходов. Всего. Без расходов. Их можно не считать.
– Ой… Как непонятно-то все, – вздохнула тетя Маша, послушно не отрывая глаз от шарика. – Ну ладно. А ее родители, невестины, они-то участие в этом примут?
– Сейчас, сейчас… Что нам подсказывает Луна? Так, где-то это было… А, вот… Если эти самые доходы минус расходы будут меньше, чем один процент от дохода, то тогда вот этот самый процентик и нужно будет заплатить.
Тетя Маша все же оторвала взор от шарика и недоуменно уставилась на предсказательницу:
– Кому?
– Что – «кому»? – встрепенулась та, неуклюже прикрывая блокнотик рукой.
– Заплатить, – пояснила моя хозяйка. – Кому заплатить-то?
– А… Сейчас, сейчас… Так, внимательно смотрим на шарик, глазки не отрываем…
Мне этот спектакль уже начал надоедать. Поэтому я, особо не стесняясь, встала с дивана, подошла к экстрасенше и выхватила ее блокнотик.
– Девушка, что вы себе позволяете? – возмутилась Марина Иннокентьевна и потянулась к своей шпаргалке. Но я решительно ее отстранила, пролистала блокнотик и обнаружила надписанный от руки заголовок. К моему несказанному удивлению, он гласил: «Упрощенная система налогообложения. Конспект».
– Что это? – поинтересовалась я.
Марина Иннокентьевна, моментально став поразительно милой, суетливо залебезила:
– Ой, ну подумаешь, мелочи. Я не так давно практикую, вот и заглядываю порой в необходимые для работы записи об оккультизме.
– «Упрощенная система налогообложения», – вслух прочитала я. – Ну и что тут такого оккультного?
Плоское лицо экстрасенши вдруг стало еще площе. Она подняла руку и растерянно почесала кончик своего носика. Затем внимательно посмотрела на тюльпаны, слегка склонила голову на плечо и медленно подняла бровки.
– А-аа… – протянула она с видом человека, до которого постепенно стало что-то доходить. Потом Марина Иннокентьевна вдруг начала суетливо копаться в своей сумочке. На журнальный столик поочередно вылетели: грязный носовой платок, недоеденный бутерброд, смятая пачка дешевых сигарет и обмотанный синей изоляционной лентой мобильник. – Черт, где же это…
Видимо, Марине Иннокентьевне не удалось разыскать нужное, поскольку эти попытки она оставила, откинулась на спинку кресла и стала задумчиво рассуждать:
– Так, где я могла это оставить? Даже не представляю… Где я сегодня была? Нигде… А вчера? Вчера я сдавала письменный экзамен по бухучету… И забыла в туалете свою шпаргалку… Ну-ка, дай, – Марина Иннокентьевна решительно протянула ко мне руку. Я вернула ей конспект. – Так вот же она!.. Да… А чем же я тогда пользовалась на экзамене по бухучету?..
Тут «знаменитая экстрасенс» подняла глаза к потолку и замерла. Потом задумчиво покачала головой и медленно произнесла:
– Если только… Ой!.. – в этом месте Марина Иннокентьевна резко вскочила и принялась закидывать обратно в сумочку свои пожитки.
Мы с тетей Машей недоуменно переглянулись.
– Так, очень приятно было познакомиться, – бубнила себе под нос «знаменитая экстрасенс». – А теперь мне надо срочно подъехать в одно место и кое-что утрясти. Я ведь, знаете ли, с детства люблю учиться. Всегда отличницей была. Я, например, считаю, что каждый человек может научиться чему угодно. Было бы желание. Вот и сейчас решила еще две новых прибыльных специальности освоить – бухгалтера и экстрасенса. И чего-то прямо замоталась, замоталась… Все, всех благ!
Марина Иннокентьевна с грохотом захлопнула свою сумочку и пулей вылетела из квартиры.
– А кто вам ее посоветовал? – спросила я у тети Маши.
– Да знакомая одна. Я же только сейчас сообразила, что они с ней подружки. А ведь, как говорится: «рука руку моет», – задумчиво сказала хозяйка. – Слушай, а вот то, что она мне наговорила, это как понимать?
– Да никак. Смотрите на жизнь проще. Вы же ей не заплатили? Нет. А без оплаты никакое гадание не сбывается, – я безмятежно успокоила тетю Машу.
– Да? Ну тогда ладно. Господи, ну ведь какова прохиндейка! – моя хозяйка постепенно приходила в себя. – Это ж надо, и бухгалтер она, и экстрасенс! А я-то, тоже хороша. Поверила… Слушай, а откуда она все эти цифры-то брала? Неужели из своего магического шара?
– Из своего блокнотика, – сказала я. – И вполне вероятно, что эти цифры имели некий смысл и были верными в каком-то другом контексте. Просто Марина Иннокентьевна ошиблась в выборе шпаргалки. Кстати, это самое слабое место всех «зубрил». Они стараются выучить как можно больше материала, но при этом не удосуживаются особо вникать в его смысл. Результат мы видели.
– Ой, Женечка, спасибо тебе большое. Если бы не ты, она бы меня точно зачаровала своими процентами. Ладно, надо мне на работу собираться. И знаешь, Женечка, ты уж не говори никому, как я чуть было не опростоволосилась-то, ладно?
– Тетя Маша, ну о чем вы говорите? Зачем мне это надо?
Моя хозяйка ушла в свою комнату.
Я снова потянулась к своей книжке. Конечно, это совсем не мое дело, но интересно было бы взглянуть на лица экзаменаторов, изучающих работу по бухучету, созданную при помощи «записей об оккультизме»…
Весь день ни я, ни Павлушка, ни Митюшка не покидали квартиру. Я вела себя нарочито спокойно и беззаботно. Впрочем, а что мне беспокоиться? Спасение Аллочки – это и так для меня что-то вроде акта доброй воли. В конце концов, официально я телохранитель Павлушки и вовсе не обязана вытаскивать из передряг его подружек. Хотя и есть вероятность, что, не получив своего, «террористы» опять начнут преследовать моего подопечного. Поэтому лучше всего спокойно, не вникая в детали, вернуть длинноволосой каратистке «горячих мулаток», получить назад Аллочку и смирно дожидаться приезда Лилечки. Что-то правда многовато девушек приходится на моего подопечного. Впрочем, это совсем… Правильно, совсем не мое дело.
Часа в четыре пополудни вернулся с работы Гоша. Тетя Маша после неудачного визита горе-экстрасенши уехала на свой рынок. Мне было немного жаль этого слегка затравленного мужика, поэтому я решила временно взять на себя обязанности хозяйки дома и разогреть для Гоши обед. Я ведь смогу разогреть уже приготовленную еду? Это не так сложно.
Гоша немного поупирался, но потом все же согласился принять мою помощь. Скорее всего, он попросту отвык от того, что кто-то о нем заботится.
Поставив перед мужиком тарелки с горячей едой, я, с чашкой чая в руках, расположилась напротив. Что-то не очень хорошо он сегодня выглядел. Синяки под глазами, щеки ввалились, плохо выбрит. Без интереса поковырялся в тарелках и отставил почти нетронутые блюда. Может, стесняется меня? Или всегда плохо ест? Может, и плохо. Вон какой худющий. Тете Маше-то наверняка наплевать на рацион своего мужа. Ей главное – сыночки и девочка Веточка. А Гоша для нее явно как пресловутый чемодан без ручки. И нести неудобно, и выкинуть жалко. Впрочем, в ее случае, скорее, не жалко, а некуда.
– Что-то вы сегодня рано, – приветливо сказала я.
– Да, – Гоша махнул рукой. – У меня сегодня короткая смена.
– Да это ведь хорошо! Можно отдохнуть. Вы налегайте на еду. Вам питаться лучше нужно. А то вон даже синяки под глазами. О себе заботиться надо, – улыбнулась я.
– Спасибо вам, Женечка. Просто есть не хочется.
– А что так? Неприятности на работе? Так плюньте на все! Наслаждайтесь жизнью!
Гоша улыбнулся мне в ответ и повторил:
– Спасибо вам, Женечка. Все в порядке.
Наверное, он не привык, что в этом доме с ним хоть кто-то разговаривает. Надо его как-то развлечь, что ли… А то неудобно получается. Я здесь и то живу на лучших условиях, чем он, хозяин дома.
– Устали на работе? – участливо спросила я.
– Да нет-нет, все в порядке. Просто сегодня день такой неудачный вышел, – Гоша сокрушенно покачал головой. – Станок один сломался. Точнее, его специально сломали. Теперь простой выйдет. Эх, найти бы того, кто это сделал.
– Да не переживайте. Это же не ваш станок, а заводской. Починят или новый купят, – принялась фантазировать я. – Вам-то что? Он ведь не ваш собственный.
– Да… Знаете, Женечка, наверное, я просто так воспитан – все дела цеха воспринимаю, как свои личные. Ладно, Женечка. Спасибо за обед. А я пойду прилягу.
И он ушел. Почти нетронутый обед остался стыть на столе. Жалко мужика. Обычно с головой уходят в работу одинокие женщины. А тут – семейный мужчина. Видимо, ему ничего другого не остается. Да, не позавидуешь. Хотя это и не мое дело.