Книга: Детектор красивой лжи
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Расплатившись со Светкой, я села в «Мини Купер» и обратилась к Алинке, жевавшей свежий круассан:
— Давай заскочим еще в одно место.
— Куда?
— Это недалеко отсюда. — Я назвала адрес. — Понимаешь, мною овладел стокгольмский синдром. Хочу вернуться на место преступления, в смысле, во двор дома, где живет Перфилов.
— Понятно, — кивнула Нечаева. — А мне вот интересно, почему глава Горовской районной администрации проживает не в элитном коттеджном поселке, не в какой-нибудь крутой новостройке, а в самой обыкновенной пятиэтажке?
— Не такая уж она и обыкновенная. В советское время в ней жила исключительно партийная элита нашего города. Там высокие потолки, огромные, даже по современным меркам, кухни.
— А ты откуда знаешь? — удивилась Алинка.
— А в этом доме Ольга Николаевна, наша училка по истории, жила. Разве ты ни разу не ходила ее навещать, когда она лежала дома со сломанной ногой?
— Я? Ольгу Николаевну? Ты что, с ума сошла! У меня же с ней конфликт был, — напомнила мне Нечаева. — Пока она болела, Олег Иваныч мне одни пятерки ставил… А эта стерва вышла — и вновь взялась за старое…
— Алина, не продолжай! Ольга Николаевна умерла, а о мертвых, сама знаешь, говорят либо хорошо, либо — никак.
— Значит, никак!
Когда мы зашли во двор, я сразу же обратила внимание, что «Опеля» там нет, а потом заметила у дальней парадной какую-то толпу.
— Алина, давай-ка послушаем, что там так активно обсуждают, — предложила я подруге.
Мы подошли поближе и услышали:
— Нет, я сама этого не видела, мне Наталья Федоровна из сорок восьмой квартиры рассказывала. У нее с балкона все хорошо просматривается.
— И что же она увидела? — поинтересовалась только что подошедшая к толпе женщина лет пятидесяти.
— Никиту, сына Александра Фомича, вывели в наручниках из парадной и усадили в полицейскую машину.
— Что же он натворил?!
— Неизвестно.
— Как это — неизвестно? — вмешалась в разговор худощавая старушка. — Он полицейского избил! У одного сержанта воо-от такой синяк на скуле был. Ясно, что это Никита его так приложил. Он ведь с моим Ванькой боксом когда-то занимался.
— Погоди, Лексевна, — перебила ее женщина. — Я вполне допускаю, что Перфилов-младший мог ударить одного из полицейских. Не возьму только в толк: зачем они к нему пришли? Что он натворил?
— А вот этого никто не знает!
— Я знаю, — сказал вышедший из парадной подтянутый старичок, — точнее, догадываюсь.
— Говори, Борисыч, не тяни, — попросили его женщины.
— Если учесть, что сначала полицейские машину перфиловского сынка осматривали, а потом увезли ее отсюда, похоже, на штрафстоянку, то напрашивается вывод: Никита кого-то сбил!
— Ну и дела! Родители из-за границы вернутся, а тут такое несчастье…
— Петровна, не причитай! Никита давно нарывался. Сколько раз ему говорили, чтобы он не гонял по двору на полной скорости! Здесь же не загородная трасса! Тут дети гуляют. А он как вывернет из-за угла, только успевай отскакивать!
— Правда-правда, я сама сколько раз такую картину наблюдала…
— Вы как хотите, а мне все равно его родителей жалко. Они такие люди хорошие! Я вот к Александру Фомичу в прошлом году обращалась с просьбой, — вспомнила Петровна, — так он меня выслушал и помог.
— Это перед выборами, наверное, было? — предположила женщина, с виду — самая молодая из местных жительниц.
— Ну и что?
— А то! Перед выборами все перед народом пляшут. Вы, Клавдия Петровна, сейчас к Перфилову на улице попробуйте подойдите, так он с вами даже разговаривать не станет. Я слышала, он деньги, которые район выделил на строительство квартир для сирот, на пару с Телегиным прикарманил!
— Если бы прикарманил, его бы тоже судили, а не отправили за границу обмениваться опытом, — попытался защитить Перфилова-старшего Борисыч.
— Как же — отправили! — усмехнулась женщина. — Он сам поехал в Чехию, пивка попить, причем на наши денежки.
— Так, среди нас посторонние. — Борисыч кивнул на нас с Алинкой. — Барышни, вы кто ж такие будете?
— Мы квартиру в этом районе снять хотим, — тут же нашлась я. — Не подскажете, может, сдает кто?
— Моя соседка сдавала, так она уже нашла квартирантов, семейную пару. А больше вроде никто и не сдает, — ответила Лексевна.
— Ладно, мы тогда пойдем, поспрашиваем насчет жилья в другом месте. — Я взяла Алину за руку и повела ее в соседний двор.
— Да, Поля, твои ночные забавы, оказывается, принесли хоть какие-то плоды, — произнесла Нечаева с непонятным мне сарказмом. — Но вот если бы ты еще номерок телефона у мусорщика взя…
— Молчи! — осадила я Нечаеву, увидев идущего нам навстречу Чуркова. — Больше ни слова!
— Это еще почему?
— Тише, перед нами клиент, — процедила я сквозь зубы.
— Ну, ты мне и удружила, родственница! — Тимофей Михайлович с ходу бросил мне упрек вместо приветствия.
— Вы это про что?
— Твоя, — Чурков бросил беглый взгляд на Алину, — девка ни хрена не делает, а я ей такие деньги отвалил! В долги влез, а все потому, что тебя послушал… Вот я еще подожду день-два, если никаких подвижек не будет, сообщу номер ее телефона и сайт, на котором она бывает, кому надо!
Мы с Алинкой молчали. Она — потому что банально не могла подать голос, а я просто не сочла нужным что-либо отвечать на эти стариковские угрозы. У нас в поселке был свободный доступ к точке Wi-Fi, так что я не особо переживала, что меня могут вычислить. Нечаева же включала «серую» трубку лишь точечно. А потом, когда все закончится, мы избавимся с ней от гаджетов, которые могут нас выдать. Михалыч выплеснул на нас негатив и пошел дальше, по направлению к своему дому. Нечаева оглянулась, убедилась, что клиент уже далеко, и заговорила:
— Поля, почему ты промолчала?
— Я же не могла ему сказать, что подвижки уже есть — хотите, мол, узнать какие, зайдите в тот двор и послушайте, о чем там говорят жители… И потом, слухи — это только слухи. Для таких людей, как Чурков, они мало что значат. Им нужны официальные сообщения. Я думаю, по вечерним новостям сегодня обязательно объявят о задержании сына главы нашей районной администрации.
— А я в этом не уверена, — возразила Алинка, открывая дверцу «Мини Купера». — Поля, ты, кажется, забыла, кем работает мать его приятеля. Думаешь, Скворцова допустит утечку информации?
— А при чем здесь руководитель горовской пресс-службы? — сказала я, усевшись в пассажирское кресло своей машины. — Задержание Никиты Перфилова — это событие областного масштаба.
Мы доехали до Алинкиного дома. Я помогла ей отнести сумки с продуктами в квартиру, а вот от предложения пообедать отказалась. Пришлось бы, чего доброго, самой еду готовить! От Нечаевой я уехала на ее «Рено Логане». И дело было даже не в том, что я опасалась продолжения ночных приключений или хотела угодить своей временами сильно наглевшей подружке. Мне просто нужна была ее тачка для дела. Все-таки «Логан» не так бросается в глаза, как «Купер». Самое время было разыскать Иванова и попытаться прослушать его разговоры. Сначала я завернула на заправку, а потом, залив полный бак бензина, принялась кататься по городу.
Проехав мимо дома, в котором жил Леха, и убедившись, что поблизости нет знакомой тачки, я свернула к «Зениту». На парковке около стадиона стоял «Киа Рио» красного цвета. Но, когда я подъехала ближе, увидела совсем другие номера. Обогнув спорткомплекс, я свернула на Провиантскую улицу, но у дома номер шестнадцать Лехиной машины тоже не было. Где же он пропадает? Может, в институте? Я колесила по улицам и переулкам Горовска и, как это ни странно, все-таки нашла Иванова. Его тачка стояла возле здания, в котором располагалась коллегия адвокатов. Я вышла из машины и сразу же услышала за своей спиной:
— Девушка, вы не ко мне, случайно, приехали?
— Женя? — сказала я, оглянувшись.
— Полина, ты стоишь напротив моего офиса, а недоумеваешь так, будто мы случайно встретились где-нибудь на Марсе! Это я должен удивляться, почему ты не на своей машине. Твой «Купер» в порядке?
— Да, в полном, мы с Алинкой на время поменялись тачками для конспирации, — пояснила я.
— Для конспирации, значит… Я даже догадываюсь, за кем ты следишь. — Крючков зафиксировал взгляд на «Киа Рио». — За сыном Ларисы Константиновны, так?
— Угадал, — подтвердила я. — Женя, ты можешь послушать, о чем они разговаривают?
— Поля, ты в своем уме?! Они наверняка общаются в ее кабинете. Я не могу стоять под дверью и подслушивать! За кого ты меня принимаешь?!
— За очень находчивого человека. Женя, я тебя очень прошу: найди какой-нибудь повод, чтобы зайти к Ивановой. Вдруг они не сразу прервут разговор…
— Легко сказать — найди повод… — Крючков задумался. — Ладно, постараюсь что-нибудь придумать.
Женька пошел в офис, а я вновь села в машину. Минут через десять на крыльце показался Леха. Вид у него был такой самодовольный, будто он только что побил собственный рекорд. Вынув из кармана связку ключей, он игриво перебросил ее из одной руки в другую, подошел к «Киа Рио», открыл дверцу и уселся в салон. Через пару минут он покинул парковку. Я не тронулась с места — мне надо было дождаться адвоката. Он вышел из офиса только через полчаса и сразу же подсел ко мне в машину.
— Ну что, Полина, тебе, похоже, повезло, а вот мне — наоборот. — В Женькином голосе сквозила некая обреченность. — Я еще никогда не получал такого задания: не слишком-то стараться, защищая своего клиента. А ведь это все из-за тебя! Если бы я не зашел к Ларисе Константиновне, она бы озадачила этим не меня, а кого-нибудь другого.
— Значит, тебе поручали защищать Перфилова? — обрадовалась я.
— Так ты знала, что его сегодня задержали?
— Конечно! Скажу тебе больше — именно я и поспособствовала этому. Так что мне очень повезло, что адвокатом Никиты будешь именно ты.
— Что значит «поспособствовала»? — уточнил Крючков, и я рассказала о подставе. — То есть мой клиент ни в чем не виноват?! Полина, в этот раз ты действуешь против всех правил!
— Что значит «ни в чем не виноват»? — передразнила я его. — Он виновен, правда, в другом преступлении. Ты просил меня проверить, имел ли место факт изнасилования, я проверила — групповушка действительно состоялась. Ее участники совершенно не раскаиваются в содеянном. Для них подобные забавы — нечто будничное.
— И как ты это, интересно, проверила? — полюбопытствовал адвокат.
— Послала Иванову письмо… — Я передала Женьке его содержание. — Он стал названивать своим приятелям. Я прослушивала эти разговоры, так что у меня не осталось и тени сомнений, что они втроем изнасиловали девушку.
— Допустим, но почему тогда Алексей попросил свою мать послать Никите адвоката лишь для проформы? Они же все-таки друзья.
— Так ведь мое письмо не только помогло узнать, как все тогда происходило, но и рассорило Леху с Никой. Третий приятель намекнул Иванову, что автором письма, скорее всего, является Перфилов, а написал он его по просьбе своего отца.
— Александру Фомичу-то это зачем?
— Женя, разве ты не в курсе, что Телегин, которого сейчас защищает Иванова, прикарманил бюджетные деньги? Если его надолго посадят, он их не вернет. Кстати, а почему Лариса Константиновна не в суде?
— Там объявили перерыв до завтрашнего дня — ищут каких-то свидетелей. — Крючков задумался. — Полина, ты хоть понимаешь, в какую сложную ситуацию меня поставила? Вот как я должен себя вести с Перфиловым?
— Да как обычно! Он будет тебя уверять, что непричастен к наезду, а ты ему не верь, — принялась я учить адвоката. — Говори, что лучше во всем признаться, тогда ему срок меньший дадут. И никаких подписок о невыезде!
— Полина, ты определенно хочешь загубить мою карьеру! — упрекнул меня Крючков.
— Я всего лишь хочу наказать одного мерзавца — с твоей помощью.
— А как быть с тем, кто на самом деле совершил наезд? Ты хочешь оставить его безнаказанным? Полина, разве это не противоречит твоей же философии? — рассерженным тоном вопросил мой приятель.
— Женя, я не говорила, что Перфилова должны осудить вместо другого человека. Пусть посидит какое-то время в следственном изоляторе! Не мне тебе говорить, что подобное учреждение начинает формировать рабское сознание. Он парень горячий, так что вряд ли уживется со своими сокамерниками. А если еще пустить слух о том, что он насильник, то там его быстро превратят из мальчика в «девочку». Собственно, после этого уже можно будет приложить все усилия для того, чтобы его выпустили и начали искать настоящего виновника ДТП.
— Ладно, Полина, — сдавленным голосом произнес Крючков, — я поехал к Перфилову. Как освобожусь, позвоню.
— Буду ждать.
Женька пересел в свою машину и укатил. Я же отправилась в бистро, расположенное на другой стороне улицы. Время для обеденного перерыва уже закончилось, поэтому там было немноголюдно. Я набрала целый поднос еды, уселась за столиком у окна и принялась неторопливо вкушать пищу. Что-то было действительно вкусно, что-то не очень, но я не привередничала. Для меня сейчас было важно зарядиться калориями, а не получить удовольствие от еды.
Крючков позвонил раньше, чем я ожидала. Ему хватило часа, чтобы добраться до городского отдела внутренних дел и пообщаться со своим клиентом.
— Так, Полина, ты сейчас где? — сурово спросил меня адвокат.
— В бистро, напротив коллегии.
— Вот и оставайся там! Я к тебе сейчас подъеду. — Из Женькиных уст это заявление прозвучало почти как угроза.
— Хорошо. — Я взяла еще одну чашечку кофе и принялась ждать Крючкова, поглядывая в окно.
Он подъехал минут через десять. Такого злого выражения на его лице я еще не видела никогда. Мне не осталось ничего другого, как встретить его самой обезоруживающей улыбкой, на которую я только была способна.
— Сидишь? Улыбаешься? Пьешь кофе? — Женька бросался вопросами, выплескивая на меня отрицательную энергию.
— Ну не водку же мне пить в середине дня!
— А вот я бы сейчас не отказался от рюмочки конька.
— Нет проблем, здесь наливают.
— Я за рулем! — рявкнул адвокат. — Кофе мне лучше принеси, и покрепче!
— Сейчас. — Я пошла на раздачу, заказала чашечку эспрессо, а когда вернулась обратно, застала Крючкова за изучением каких-то бумаг. Отрывать его от дела я не посмела, поэтому молча поставила чашку на стол и села на свое место.
— Чего молчишь? — неожиданно спросил меня Женька. — Или тебе неинтересно, как я пообщался с клиентом?
— Если честно, я боюсь даже слово сказать. Вдруг ты в меня горячим напитком плеснешь? Не для этого ли ты послал меня за кофе? — попыталась я разрядить обстановку.
— Не говори ерунды. — Крючков, к которому вернулось его обычное самообладание, отложил бумаги в сторону и пригубил эспрессо. — Значит, так: пока я ехал к Нику, он оказал мне неоценимую помощь — ударил еще одного сотрудника полиции. Теперь не может быть и речи о том, чтобы его выпустили под подписку о невыезде. Областники мечтают забрать его к себе, но наш начальник УВД его отстоял. Он пока что посидит в Горовске, в одиночке. Ни у кого смелости не хватит посадить сына главы районной администрации к другим подследственным. Кстати, о главе. Мне надо сегодня же связаться с Александром Фомичом. Думаю, он уже завтра будет здесь и начнет давить на следствие всеми доступными ему способами.
— Скорее всего, так и будет. Лучше бы Ника областники забрали!
— Полина, ты очень здорово придумала с осколками, застрявшими в резине, с разбитым бампером — на трасологическую экспертизу уйдет не меньше недели. Но вот его алиби может подтвердиться уже завтра. Ты вообще в курсе, что у Ника есть алиби?
— Догадываюсь.
— Догадывается она, — передернул плечами Крючков. — Ту ночь, когда произошло ДТП, он провел в обществе Кремневой Юлии Ивановны, девяносто четвертого года рождения, на съемной квартире, находящейся на…
— Провиантской, шестнадцать, — проявила я осведомленность. — Ты мне лучше скажи, где Кремнева живет?
— Она не местная, прописана в общежитии пединститута, но там практически не появляется, тусуется у подружек. Ник дал номер ее телефона. — Женька достал мобильник и продиктовал мне его.
— Записала.
— Есть еще сосед, с которым Ник общался среди той ночи. Тот сказал, что у него ребенок не может заснуть, и попросил парня сделать музыку потише. Перфи… — Крючков посмотрел по сторонам и повторил фамилию на два тона тише: — Перфилов послал его далеко и надолго. Теперь же он хочет, чтобы сосед подтвердил сей факт.
— А из какой квартиры сосед? — уточнила я.
— Этажом ниже.
— А съемная квартира на каком?
— Не знаю, — Женька заглянул в свои бумаги, — ее номер — семьдесят шесть, соседа ты уж как-нибудь сама вычислишь. Полина, у тебя есть остаток сегодняшнего дня и половина завтрашнего, чтобы нейтрализовать этих свидетелей. Говоря «нейтрализовать», я не имею в виду что-то противозаконное. Прошу тебя, не подставляй этих людей, заставляя их давать ложные показания! Не затягивай в свою воронку все больше и больше народу. Ты меня услышала?
— Услышала. Я попробую сделать так, чтобы свидетели на какое-то время оказались вне зоны доступа.
— Тогда нечего здесь рассиживаться. — Крючков отодвинул пустую чашку. — У меня, между прочим, кроме твоего Перфилова и другие клиенты имеются.
— Ты не поверишь, но у меня, кроме него, и другие… объекты мести имеются.
— По коням! — Женька встал из-за стола, взял папку с бумагами и направился к выходу. Я последовала за ним. Подойдя к своей машине, он оглянулся и сказал: — Завтра созвонимся. И повторяю — без новых глупостей!
— Хорошо, — кротко ответила я и пошла к пешеходному переходу, потому что «Рено Логан» стоял на другой стороне улицы.
Сев за руль Алинкиной тачки, я не спешила трогаться с места. Немного подумав, я набрала на «серой» трубке номер Юли, с которой Никита зависал позапрошлой ночью на съемной квартире.
— Алло! — пропищал тоненький голосок.
— Здравствуйте! Это Юля Кремнева? — уточнила я для порядка.
— Да, — подтвердила она. — А вы кто?
— Меня зовут Галина, но мое имя вам вряд ли что-либо скажет. Скажите, Юля, вы в курсе, что вашего знакомого Никиту Перфилова арестовали?
— Кого?! Никиту?! — девчонка расхохоталась. — Этого не может быть! Вы хоть знаете, кто его отец?
— Глава районной администрации. Вы представляете, насколько все серьезно, если прокурор подписал ордер, не побоявшись гнева Александра Фомича? — Я сознательно сгущала краски.
— Не представляю.
— Напрасно. Все более чем серьезно. И вы, Юля, тоже под ударом.
— Я?! С какой стати? Я ничего противозаконного не совершала!
— А вот следователь по этому делу думает иначе. Вы у него тоже на крючке…
— А как он вообще узнал о моем существовании? — поинтересовалась Кремнева.
— Очень просто — Никита часто связывался с вами по телефону. Короче, за вами тоже должны прийти с минуты на минуту.
— А никто не знает, где я сейчас нахожусь, — с вызовом бросила мне подружка Перфилова.
— Деточка, это легко вычислить по твоему мобильнику… — Я почему-то «соскочила» на «ты». — Собственно, я поэтому тебе и звоню. Никита не хочет, чтобы у тебя были из-за него проблемы, вот он и нашел способ связаться со мной. Короче, я передаю тебе его просьбу: выключи аппарат и немедленно уезжай из города.
— А может, мне просто симку поменять? — начала торговаться со мной Юля. — Я попрошу подружку, чтобы она купила мне новую.
— Менять надо не только симку, но и аппарат. Кроме того, нельзя звонить своим родным и знакомым, так как по ним тебя тоже могут вычислить. Уж лучше просто обрубить связь, не появляться в институте, в общежитии…
— Ой, вы меня, наверное, разыгрываете! А я, как дура, поверила!
— Нет, Юля, это не розыгрыш, это предупреждение об опасности, — донельзя серьезно заявила я.
— Но я не могу не появляться в институте. У меня сессия на носу!
— Когда у тебя первый экзамен? — уточнила я.
— Через неделю.
— Вот хотя бы на неделю и исчезни, если не хочешь завтра же оказаться в следственном изоляторе. Ты меня поняла?
— Поняла, — услышав это, я отключила связь, но минут через пять вновь набрала Юлин номер.
Она ответила как ни в чем не бывало:
— Алло!
— Кремнева, ты меня, похоже, не поняла, — раздраженно заметила я.
— Я не успела выключить мобильник, — начала оправдываться студентка, — мне надо было кое-кому позвонить…
— Ты точно не въехала в серьезность положения…
— Уже въехала. Я дозвонилась до приятеля Никиты, и он подтвердил, что Никиту арестовали. Его, оказывается, в каком-то ДТП обвиняют. Не понимаю, при чем здесь я? Чем мне это может грозить?
— У него в машине нашли наркотики, а на упаковке — отпечатки твоих пальцев, — сразу же нашлась я. — Дальше что-то объяснять надо?
— Не надо. Отключаюсь. — И я услышала короткие гудки.
Еще через пять минут я позвонила по тому же номеру, но он был уже вне зоны доступа. Девочка, кажется, прониклась серьезностью ситуации, которую я ей обрисовала. Впрочем, проверить ее еще разок не помешает, желательно завтра. Осталось самое сложное — нейтрализовать второго свидетеля. Я поехала на Провиантскую улицу, не имея конкретного плана действий. Обычно в таких ситуациях меня спасала импровизация.
По дороге я подумала, что надо бы изменить внешность, только вот тот дежурный парик под черное каре и очки без диоптрий в металлической оправе остались в бардачке моего «Мини Купера». Жалко, конечно, но не критично. Припарковавшись около соседнего, четырнадцатого, дома, я позволила себе посмотреть, что лежит в бардачке «Рено Логан». Стоило мне только открыть его, как оттуда посыпалась всякая всячина. Алинка, наверное, и сама забыла, что у нее здесь имеется какой-никакой провиант — пара шоколадных батончиков, полпачки ржаных хлебцев и баночка колы. На этом целый день продержаться можно! Но я искала нечто другое. О, косынка! Подойдет. А это что за упаковочка? Линзы, меняющие цвет радужной оболочки глаз. Тоже сгодятся. Вставив линзы, я посмотрела в зеркало. Мои серые глаза стали карими. Прикольно! Вынув из сумки косметичку, я подкрасила ресницы, подкорректировала линию губ, а для завершения образа повязала на голову косынку.
Я вышла из машины, собралась с мыслями и направилась в соседний двор. Потоптавшись около нужной парадной пару минут, я дождалась, когда оттуда выйдет пожилой жилец, и юркнула в оставленную им открытой дверь. Поднявшись на нужный этаж, я уже примерно представляла себе, как поставить разговор со свидетелем или членами его семьи. На мой звонок отреагировала женщина.
— Кто там? — спросила она.
— Я ваша новая соседка, из семьдесят шестой квартиры. У меня есть для вас важное сообщение…
После некоторой паузы дверь открылась, и я увидела молодую женщину с грудным ребенком на руках.
— Какое сообщение? — спросила она.
— Здравствуйте! Меня зовут Галина. Я купила квартиру прямо над вами и с завтрашнего дня начинаю ремонт. Буду менять трубы, проводку, так что шума будет много, — сымпровизировала я на ходу.
— Много шума? — не на шутку испугалась молодая мамочка. — Но вы же видите, у нас маленький ребенок!
— Вижу, да мне, собственно, другие соседи уже сказали об этом. Поверьте, мне очень неловко перед вами за предстоящие неудобства, — для убедительности я прижала руку к груди, — но у меня нет другого выхода! Вселяться в квартиру, находящуюся в таком жутком состоянии, категорически невозможно…
— Да, я вас понимаю. Но нам-то что делать? Варенька так чутко спит… — Женщина крепче прижала к себе девочку.
— Может, вы больше гулять с ребенком будете или вообще на время куда-нибудь переедете? — предложила я.
— Переехать? Надолго?
— На неделю. Рабочие мне пообещали, что за этот срок они управятся; конечно, им придется работать без выходных и с восьми до двадцати трех…
— До двадцати трех?! — мамочка округлила глаза.
— Да, я рабочих строго-настрого предупредила, что после одиннадцати вечера шуметь нельзя. Так что вам придется потерпеть недельку…
— Ну уж нет! Мы сегодня же уедем к моей маме. Вот муж с работы придет — и отвезет нас к ней. Собственно, ему оттуда на работу даже удобней добираться, — прикинула молодая женщина.
— Простите, мне действительно очень неловко, — виновато улыбнулась я ей.
— Спасибо, что хоть предупредили.
— А как же иначе? Я не хочу портить отношений с соседями, еще даже практически не вселившись. До свидания. — Я начала подниматься и услышала легкий хлопок закрывающейся двери.
Постояв наверху минут пять, я начала спускаться вниз. До моего слуха донесся такой разговор:
— Дан, а нам сегодня твой друг не помешает?
— Нет.
— Точно?
— Точнее не бывает. Его сегодня закрыли, — сказал Мануйлов без какого-либо намека на сочувствие.
— Где?
— Лучше спроси за что.
— За что? — спросил женский голос.
— Он полицейского насмерть сшиб и уехал с места ДТП.
— А ты откуда знаешь? С ним, что ли, был?
— Нет, мне Леха сказал. Дан ему оттуда позвонил, воспользовавшись правом на один телефонный звонок. У Лехи ведь мать — адвокат…
— Понятно…
Довольная своим экспромтом, я вышла на улицу. Мне удалось не только убедить жену свидетеля, что надо немедленно съехать отсюда, но и посчастливилось подслушать Мануйлова. Невольно подслушав его разговор с подружкой, я поняла, что он даже рад, что его приятеля «закрыли», как он выразился. Наверное, потому, что Ник теперь не сможет занимать вечерами здешнюю квартирку. Да уж, назвать закадычными друзьями трех парней, надругавшихся над Наташей Чурковой, было невозможно. Друзья не радуются, когда у кого-то случаются неприятности, неважно, большие или маленькие. Никита лишь посмеялся над Лехой, когда тот показал ему мое письмо. А Дан легко убедил Иванова, что автором этого письма является Перфилов. В итоге Алексей затаил на своего приятеля обиду. Когда Ник, воспользовавшись своим правом на один телефонный звонок, позвонил ему из кабинета следователя и попросил прислать адвоката, Леха отнесся к выполнению его просьбы весьма своеобразно — упросил мать дать указание своему сотруднику, чтобы тот не слишком старался. Ну разве это дружеский поступок? У меня возникло ощущение, что ничто, кроме сексуальных развлечений, эту троицу и не объединяет…
* * *
Остановившись перед шлагбаумом, я высунула голову в окно. Охранник, сидевший в будке, узнал меня и открыл проезд. Только заехав на территорию поселка, я вспомнила про свое ночное приключение. Интересно, как долго меня караулила «Лада Приора»?
Я думала, Ариша снова станет меня пилить за то, что я круглыми сутками где-то пропадаю, а потому не уделяю ему никакого внимания, но, как ни странно, ни одного упрека в мой адрес не последовало. Дед скорее сам чувствовал себя виноватым, оттого и старался не попадаться мне на глаза. За ужином он все-таки не выдержал моего пристального взгляда и признался:
— Полетт, я снова проиграл. Много.
— А знаешь, Ариша, это даже хорошо! Надеюсь, теперь ты наконец остановишься. Одному человеку не может все время везти в карточных играх. В конце концов он просадит все, что когда-либо выиграл, а то и больше того. Это теория вероятности, и с ней не поспоришь. Есть только один способ не допустить полного разорения — перестать играть. Раз и навсегда. — Я говорила, но дед никак не реагировал на мои слова. Это показалось мне очень подозрительным, потому что Ариша прежде не выносил подобных разговоров. Для него «не играй» было равнозначно — «не дыши». Если на человека надеть противогаз и зажать шланг, он инстинктивно начнет размахивать руками. Сейчас я пыталась сделать примерно то же самое, но ответной реакции почему-то не последовало. — Почему ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
— Все очень вкусно. — Ариша встал из-за стола и вышел из столовой.
Мне показалось, что в его глазах промелькнули искорки лукавства. Однако разгадывать этот ребус мне было некогда. С минуты на минуту должны были начаться областные новости. Я включила маленький телевизор, висевший напротив стола, и, попивая чай, вслушивалась в каждое слово ведущего. Информация о визите нашего губернатора в столицу и вести с полей меня мало интересовали, так же как открытие детских садов сразу в нескольких райцентрах.
— А теперь криминальная хроника. По подозрению в совершении дорожно-транспортного происшествия, в результате которого был сбит житель поселка Шевыревка, получивший травмы, несовместимые с жизнью, задержан сын районного чиновника. При задержании он оказал сопротивление сотрудникам полиции. Ведется следствие. — Андрей Зотов перевел дыхание. — В Октябрьском районе областного центра произошло обрушение стены жилого здания…
Я взяла пульт и выключила телевизор. Вот как Чурков должен догадаться, что речь шла именно о Перфилове? Никак. Моему разочарованию не было предела. Только когда я поднялась в свою комнату и ненароком взглянула на ноутбук, меня посетила воодушевляющая мысль. Я включила ноут и начала серфинг по Рунету. На официальных сайтах нашей области, района, города не было сказано ни слова больше, чем в теленовостях. А вот на одном из местных форумов шло обсуждение того, посадят ли Никиту Перфилова за наезд со смертельным исходом или отец его отмажет. Многие склонялись к тому, что Никита избежит наказания. Я зашла на другой форум, под ником Хорошая девчонка. Сэр Тимоти был уже там.
«Привет! Ты где так долго пропадала? — сразу же спросил он меня, и я отослала его туда, где только что сама зависала. Минут через десять он вернулся и уточнил: — Тот «шедевр» твоих рук дело или чистое совпадение?»
Я ответила вопросом на вопрос:
«Если скажу, что моих, ты поверишь?»
«Попробуй меня убедить».
«Не вижу в этом никакого смысла. — Немного подумав, я добавила: — Важно то, какое впечатление производит картина, а не то, кто ее написал. Или ты из тех, кто сначала приглядывается к подписи в углу полотна, потом — к раме, а уже после этого — к самой картине?»
«Сдается мне, что ты кидаешь понты, приписывая себе чужое авторство. Там, по ходу, автопортрет. Что бы ты пела, если бы не подвернулся случай? — Судя по тому, что сэр Тимоти сменил стиль, к диалогу подключился Тимофей Михайлович, и Володька начал писать под его диктовку».
«Когда художник написал одну хорошую картину — это случайность, две — совпадение, а три — это уже закономерность».
«Ты бы не умничала, а делом занималась, тебе еще три портрета писать, — бросил реплику сэр Тимоти и покинул форум».
Еще три портрета! А заказ был на четыре — три мужских и один женский. Значит, Чурков все-таки удовлетворен тем, что произошло с Перфиловым. А почему бы и нет? Раньше Никита был парнем из хорошей семьи, а теперь, благодаря моей работе, стал подозреваемым в серьезном преступлении. Даже если доказательная база рассыплется, отмыться от грязи следственного изолятора ему будет не так-то просто.
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11