Глава 18
Проснулась я поздно и в прекрасном настроении. Солнце стояло высоко, мне наконец удалось выспаться, Марина в безопасном отдалении от змеиного гнезда. Я сама не отдавала себе отчета в том, как была напугана ее исчезновением. Лес рубят — щепки летят. Все правильно, только я совсем не хотела игнорировать эти щепки. В свое время я тоже оказалась маленькой, незначительной, никому не интересной щепкой. Оказалось, маленькие и незначительные тоже умеют чувствовать. Поэтому мой лесоповал должен быть чистым. Пострадают только те, кто действительно это заслужил. С сегодняшнего дня бояться мне было не за кого: Танька-Мадлен укатила на заслуженный отдых, Марину найти у них не хватит ума и влияния, так что руки у меня полностью развязаны.
В последние дни у меня не было ни минутки на расслабление, и сегодня я решила позволить себе маленькую паузу: достала саксофон и распахнула окно, звукам этого инструмента обычно было тесно в маленькой комнате.
Пожалуй, можно подвести уже кое-какие итоги. С моим появлением иллюзия благополучия в доме Синдяковых растаяла, как первый снежок, и обнажила истинное положение вещей: младший сын — ничтожество и стяжатель, для старшего нет ценностей, кроме финансового и общественного положения, отец — бесполезное животное, живущее инстинктами. Я не приписывала себе чести первооткрывателя этих фактов, но пелену благообразия с этого дома мне сдернуть удалось. И теперь Владимир Синдяков поменял благополучную жизнь на трусливое ожидание первых признаков смертельной болезни и страха разоблачения. К тому же фактически он оказался в положении среднестатистического пенсионера: все имущество семьи оказалось в руках старшего сына и сбежавшей жены. Если учесть, что отношения с Вадимом окончательно разладились, то спокойная старость ему уже не грозила. Какая уж тут спокойная старость, если сыновья только и ждут момента вцепиться в глотку друг другу!
Может, удовлетвориться этим и считать дело закрытым? Я прислушалась к себе. Музыка спокойно лилась, и перед глазами моими вставали картинки из детства: нереально красивые мама и папа, беззаботная, избалованная любовью я, спокойный, довольный жизнью Ариша. Как хорошо было нам вместе! Нет, сейчас Синдяков получает за всю свою погано прожитую жизнь и неверно выбранные ценности, я не отбирала у него семью, он сам обеспечил себе эту потерю. А вот за маму и папу он должен получить отдельно и так же жестоко.
Я убрала инструмент в футляр и спустилась вниз. Ариши дома не было. Внезапно я почувствовала зверский голод; сколько же я не ела? Уже и забыла, когда в последний раз садилась за стол. Сейчас будем готовить буржуйский завтрак из… пустого содержимого холодильника. Ничего не поделаешь, сама виновата. Я горестно вздохнула и взяла ключи от машины. Придется ехать в супермаркет. Выехала за ворота и не узнала наш поселок: обычно пустые улочки были странно оживлены, жители, раньше даже не кивавшие друг другу, эмоционально что-то обсуждали, просто Первомай какой-то!
На выезде я притормозила и спросила у охранников:
— Ребята, вы не в курсе, что у нас за праздник? День коттеджного поселка или избрание дома образцового состояния?
— А вы не в курсе? Покушение на бывшего главного прокурора. Неужели ночью стрельбу не слышали? И дом пытались поджечь. Кто-то их спугнул. Слава богу, обошлось без трупов. И главное, никого чужого вроде не впускали. Наверное, будут забор вокруг поселка колючей проволокой укреплять и камеры видеонаблюдения ставить. Не иначе, как через забор шастать наловчились.
— Ужас какой, — похолодела я, — и что, никаких зацепок?
— Говорят, соседи из окна видели какого-то типа возле их забора. На чеченца похож, с бородой, дикий. Они сейчас в милиции фоторобот составляют.
Чеченец? Стрельба? Странно. Ариша тоже носит бородку, в темноте его могли спутать с кем угодно. Попался мой Аристарх Владиленович. Надо срочно спасать деда, пока его не опознали. Только куда он подевался? Я набрала его номер на сотовом, абонент недоступен. Странно. Днем он выезжает редко, больше вечером и ночью. Я совсем забыла про больницу! Дед регулярно навещает Водяникова, значит, он еще там. В больнице Ариши не оказалось. Более того, сегодня он здесь даже не появлялся. У меня противно заныло под ложечкой. Внезапно вспомнилось и «Элла», написанное у меня на машине, и наблюдение за мной, и… Марина. Она могла созвониться с Вадимом и рассказать ему все, в том числе и то, как я отправила ее из города. Она все же узнала меня, а Вадим может обаять и убедить в своей непричастности к этой истории кого угодно. Да, зря я так легкомысленно торжествовала сегодня. Они могли выманить Аришу из дома под любым предлогом. Только чем он мог им помочь?
Телефон все так же не отвечал, я поехала домой в надежде, что он уже вернулся. Действительно, Ариша возвращался. На столе лежала записка: «Ушел сдаваться. Не поминай лихом». Что за чушь? Я перевернула листок. На другой его стороне был напечатан рисунок и текст. Это была листовка с фотороботом преступника. На меня смотрела зверская заросшая рожа с маленькими, близко посаженными глазками, злобно сжатым ртом, низким лбом с ярко выраженными надбровными дугами. Текст ниже гласил, что рост преступника составляет приблизительно сто девяносто сантиметров, телосложение спортивное, плечи широкие, на вид около тридцати пяти лет, возможно, вооружен. Что-то я совсем запуталась. Если этот тип поднял стрельбу у дома Синдяковых, то при чем здесь дед? Так, надо брать себя в руки. Это чудище на рисунке на Аришу не похоже, факт. Зачем тогда он пошел сдаваться? Что-то тут нечисто. Я прошла в прихожую — так и есть, этот старый интриган дома.
— Ну-ка выходи! — крикнула я. — Я тебя рассекретила! Выходи, найду — хуже будет.
Ариша действительно оказался дома. Невинной шуткой отомстил мне за вчерашнее показное равнодушие.
— Ну, как тебе мой портрет? — с гордостью произнес он. — Никогда не думал, что со стороны выгляжу столь устрашающе. И рост сантиметров на пятнадцать прибавили, и годков скинули…
— Подожди, дедуля, ты уверен, что ты был там один? Охранники рассказывали мне про стрельбу.
— Стрелял тоже я. То есть не стрелял, а поджег несколько петард. Я же рассказывал, забыла?
— Они приняли их за выстрелы? Тогда понятно, почему так переполошился поселок. Не боишься, что тебя найдут?
— Я не оставил улик на месте преступления, не курил, фантики от конфет не разбрасывал, канистра с отпечатками пальцев сгорела. Спортивный костюм и кроссовки сегодня подарил первому попавшемуся бомжу в городе. Кстати, в тот момент бомж уплетал шаурму, а я с утра даже кофе не выпил. Что у нас есть там вкусненького?
— Ариша, у нас нет даже ничего невкусненького. Ты меня так перепугал, что я проехала мимо супермаркета. Придется тебе еще какое-то время вспоминать шаурму, а я быстро скатаюсь в город. Только не исчезай опять.
— Знаю я тебя. Уедешь и попадешь в какую-нибудь историю, а я тут голодай. Нет уж, лучше я приглашу тебя в ресторан. Прекрасный повод пообедать нормально, а не давиться соевыми пельменями.
Я обиженно фыркнула, хотя от предложения не отказалась. Но, видно, судьба была нам с дедом сегодня остаться голодными. Потому что в этот момент раздался звонок. У нас гости.
Гостем оказался сутулый долговязый капитан милиции с планшетом. Ариша суетливо пригласил его в гостиную, потребовал принести ему кофе, предложил коньяку. Кажется, представитель власти не на шутку перепугал его. Пока капитан представлялся, я за его спиной показала деду «решетку» из скрещенных пальцев и ушла варить кофе. К счастью, в буфете завалялась упаковка печенья, а в вазочке горсть трюфелей. Дверь я специально оставила открытой, мне было слышно все, что происходило в комнате. Капитан записал наши данные, задал несколько формальных вопросов деду и объяснил цель своего визита. Как я и думала, они опрашивали всех жителей поселка. Проживали здесь люди далеко не бедные, поэтому ночная стрельба в элитном поселке наделала много шуму. На ноги была поднята вся милиция.
Сегодня напали на дом бывшего прокурора, завтра — страшно подумать, на кого руку поднимут! Капитан задал несколько стандартных вопросов: слышали ли что-нибудь, видели ли подозрительных, где в момент нападения находились. Мне было проще, тот факт, что этой ночью меня вообще не было в поселке, могли подтвердить ребята на выезде, поэтому отдувался за нас двоих дед.
— Я человек старый, — скрипел он, — глуховатый, по ночам сплю, в окошки не смотрю.
— А я слышал, — поднял голову капитан, — что вы ведете активный образ жизни. И выглядите прекрасно, вам не дашь больше шестидесяти лет.
— Так это снаружи, — обиделся Ариша, — а внутри я — полная развалина. И люди клевещут. Я стар и слаб.
— Ладно, — согласился капитан, — жаль, что вы не можете нам помочь. Подпишите протокол.
— Зачем подписывать, если я ничего не сказал? — заупрямился Ариша.
— В раскрытии этого дела заинтересованы высокие лица. Мы должны доложить, что для поимки киллера было сделано все возможное.
— Ах ты, батюшки, — всплеснул руками Ариша. — Где там подписать-то? Слепой совсем стал, вас-то плохо вижу, не то что мишень.
— Дедушка хочет сказать, что в молодости, в студенческом лагере, он пару раз стрелял из пневматической винтовки, — ответила я на недоуменный взгляд капитана.
— Да, забыл сказать. Будьте предельно осторожны, не открывайте двери посторонним, включайте на ночь сигнализацию и держите телефон под рукой. Возьмите фоторобот преступника, если он появится в поле вашего зрения, немедленно звоните нам.
— Не надо, у нас есть, — замахал руками дед, — я раздобыл.
Я начала строить деду страшные гримасы, но он так старался понравиться капитану, что не замечал ничего вокруг. С гордостью протянул он капитану наш экземпляр, и вдруг улыбка сползла с его лица. Вспомнил!
— Очень хорошо, — одобрил капитан, — сразу видно, что вы сознательные граждане. Где раздобыли?
— Ребята на въезде дали, — объяснила я и протянула руку, — давайте уберу.
— Я чего спросил, — неизвестно зачем начал объяснять капитан, так и не выпуская листовки из рук, — некоторые с доски объявлений снимают, не понимая, что наносят этим огромный вред делу поимки преступника. Сколько людей не имеют из-за этого возможности помочь следствию! Не подумайте, я не на вас намекаю. Если бы вы сняли это с доски, краешки были бы надорваны, мы же на клей лепим.
Капитан перевернул листок и убедился, что мы сознательные граждане. А заодно пробежал глазами записку Ариши: «Ушел сдаваться. Не поминай лихом». На мгновение воцарилось молчание. В глазах представителя власти мелькнул хищнический огонек азарта.
— Вы получили этот листок уже с текстом? — тихо поинтересовался он.
— Нет, то есть да, то есть нет, — запутался дед.
— Тогда кто это написал?
— Я, — выдохнул Ариша.
Отпираться и впрямь было бессмысленно, почерк у деда был редкостный, каллиграфический, с изящными хвостиками и загогулинами.
— Та-а-ак, — протянул капитан, — объясните, что это значит.
Ариша бросил на меня тоскливый взгляд и опустил голову.
— Сегодня он ездил в поликлинику сдавать анализы, вот и написал мне эту записку, — подала я голос.
— Странная какая-то записка, — недоверчиво протянул капитан, — «сдавать» надо было написать, а слово «анализы» вообще пропущено. И при чем тут «не поминай лихом»?
— Это шутливая форма, — терпеливо объяснила я, — просто дедушка давно боялся начинать обследование, вот подбодрил себя шуткой. Шутка прогоняет страх.
— Что он, маленький? Я вот постоянно кровь донорскую сдаю, ни капельки не страшно.
— Я тоже не боюсь кровь сдавать, — не вовремя заговорила в Арише гордость.
— Да? Скажите-ка, в какую поликлинику вы сдавали анализы? Проверим.
— У дедушки просто неприличная болезнь, — отомстила я ему, — вот он и пытается отложить лечение. То есть он боится не уколов, а щекотливости ситуации. Дедушка, смотри мне в глаза, признавайся, ты дошел сегодня до процедурного кабинета или, как всегда, испугался и вернулся домой?
Аришу разрывали противоречия. С одной стороны, он не хотел выглядеть трусом и соглашаться с версией «неприличной болезни», с другой — не хотел идти в тюрьму.
— Да, — скромно, но с достоинством ответил он, — я опять струсил. Я не сдал анализы, и теперь неприличная болезнь еще глубже запустит в мой организм свои щупальца.
Инцидент был исчерпан. Освобожденный от пут подозрений дед вздохнул полной грудью, расправил плечи, в нем проснулась любовь к жизни и любопытство.
— А скажите, милейший, — поинтересовался он, — гильзы на месте преступления нашли?
— Это закрытая информация. С какой целью интересуетесь?
— С познавательной. В народе говорят, что сгорел уголок для барбекю. А вы не думали, что хозяин просто отдыхал, по неосторожности устроил небольшой пожар, а за выстрелы приняли взрыв баллончика из-под дезодоранта, например?
— Выстрелов было несколько, — не согласился капитан.
— Так и баллончиков могло быть сколько угодно! Может, хозяин специально копит их, а потом взрывает из шалости? В каждом из нас всегда живет ребенок.
— Спросите хозяйку дома, — поддержала я деда, — подобные развлечения бывают свойственны даже солидным мужчинам, женщины же более благоразумны.
— Хозяйка, к сожалению, уехала.
— Правда? Наверное, после ссоры с мужем. Знаете, живем в большой деревне, от соседей ничего не утаишь. Говорят, в ее спальне даже окно разбито, — осенило вдруг меня.
— Кто говорит? — вернулся уже собравшийся уходить капитан.
— Анна Леопольдовна, — поддержал меня умница Ариша, — она вчера на полгода за границу к дочери укатила. Или даже насовсем.
— Ничего, — выразила я надежду, — милые бранятся, только тешатся. Да и вряд ли жена прокурора уехала далеко. Скорее всего, на городскую квартиру, пока страсти не улягутся. Вы же знаете, что у прокурора есть квартира в городе? Обязательно поговорите с хозяйкой! Женщины такие наблюдательные, она обязательно расскажет вам что-нибудь интересное.
Глазки капитана вспыхнули во второй раз, уже более ярко. Надеюсь, он не просто зафиксировал информацию, но и провел ниточку между семейной ссорой, внезапным отъездом хозяйки и шумихой во дворе Синдяковых. Думаю, ему хватит тщеславия присвоить дополнительную версию себе.
— Если будете докладывать о скандале в семье прокурора, не ссылайтесь, пожалуйста, на меня, — попросил дед, — не хочу прослыть старым сплетником. И так терплю позор из-за неприличной болезни, а тут еще и это… А я за это буду теперь всегда вам докладывать о семейных скандалах нашего поселка.
Капитан побожился не выдавать новоявленного осведомителя, и я вышла его проводить.
— Девушка, — обратился он ко мне, — вы уж деду объясните, что неприлично в его возрасте беспорядочные половые связи иметь. И с лечением не затягивайте, запущенную болезнь лечить тяжелее.
— Обязательно, — пообещала я, — только не понимаю: что общего между беспорядочными половыми связями и геморроем?
Я рассказала о предостережении парня, Ариша развеселился и тут же засобирался в казино, обосновав это тем, что пока ему запретили посещать только бордель, про игорные заведения ничего сказано не было. Вернулся он лишь под утро.
* * *
Спровоцировав капитана на поиск Марины, я надеялась, что вопросами о ее местонахождении и произошедшей между супругами ссоре представители власти немало потреплют нервы Синдякову-старшему и Тони. Это была удачная мысль — перевести семейство прокурора из разряда пострадавших в разряд подозреваемых. Но я никак не думала, что затея сработает. Что-то произошло в высших эшелонах власти или сказались последствия последних унизительных скандалов с участием бывшего прокурора? Жалкий человек не может быть влиятельным.
Спустя два дня Владимир Михайлович Синдяков был задержан в связи с подозрением в убийстве своей жены. Улики, правда, были косвенные: следы погрома в спальне Марины успели уничтожить, но господа Синдяковы не удосужились сами прибраться, а поручили это горничной. Та же и не думала покрывать их перед следователем. Бывший прокурор не рассчитывал на то, что пресмыкавшиеся перед ним прежде люди в форме посмеют в лоб задавать ему весьма неприятные вопросы, поэтому вспылил, наговорил глупостей и «оказал сопротивление при задержании». По моей наводке провели обыск в квартире и за батареей обнаружили веревки в крови Марины. К слову сказать, я сама швырнула их за батарею, поэтому Синдяковы и не уничтожили эти весьма выразительные следы преступления.
Тони задержали вслед за папашей, и он, не дожидаясь вопросов, заложил родителя и дал показания, что его отец пытался силой заставить жену переоформить на него документы на владение имуществом и акциями. Он, благородный Тони, хотел помешать отцу, поэтому злодей спрятал бедняжку на городской квартире. Что случилось с Мариной дальше? Он не знает, но папаша способен на все, даже на убийство и расчленение собственной супруги. Уже самостоятельно следствие вышло на семейного нотариуса, и тот подтвердил, что Синдяков поручил подготовить ему соответствующий пакет документов. Неожиданно нашлись свидетели того, как Тони с отцом затаскивали в машину сопротивляющуюся Марину. Больную курицу с удовольствием добивают вчерашние подружки из курятника!
Естественно, я не испытывала никакой эйфории по этому поводу. Даже если следствие станет отстаивать данную версию, рано или поздно Марина вернется, и обвинение будет снято. А если не вернется, то хороший адвокат сделает все, чтобы обелить честное имя Синдяковых. Тело-то не найдено, документы не подписаны, прокурор и его сынишка бедны как церковные крысы, значит, невиновны. Вадим сделает для этого все возможное, ближайшие родственники успешного бизнесмена не могут быть уголовниками!
Через два дня оба подозреваемых были отпущены под подписку о невыезде. Дело злобного кавказца, устроившего поджог дома, Вадим позволил закрыть, рассудив, что лишний шум и возня вокруг их имени ему только навредят. Тем более что мотивов «покушения» так и не нашли: следов проникновения на территорию не было, значит, это не ограбление. Политические мотивы? Этот жалкий старикашка и политика? Не смешите. Версия семейного скандала устраивала всех: высокопоставленные обитатели элитного поселка могут быть спокойны, террористов, киллеров, злоумышленников и их приспешников на обозначенной территории не обнаружено.
Впрочем, меня это не расстроило. Я не ставила своей целью засадить экс-прокурора в тюрьму за убийство, это получилось спонтанно и укрепило мою уверенность в том, что положение этой семьи серьезно пошатнулось. Четырнадцать лет назад этому человеку простилось явное двойное убийство, сегодня же его собираются посадить только за то, что жена шумно ушла из дома. И помогает ему только один человек на свете — старший сын. Помогает не во имя сыновней любви, а ради спасения собственной репутации. Только долго ли это будет продолжаться?
— Дед, тебя не удивляет, что наша примитивная наживка так оперативно сработала? — спросила вечером я Аришу.
— Полетт, ты недооцениваешь своего влиятельного родственника, — самодовольно ответил он. — Думаешь, я расслаблялся всю ночь после визита капитана в казино?
— Честно говоря, я решила, что ты снимаешь стресс, вызванный необходимостью сдавать анализы.
— Да, я играл. И даже выиграл достаточно для того, чтобы ты наконец вспомнила о своем назначении женщины и завела на кухне хоть какую-нибудь еду. А кроме того, распускал грязные сплетни о семейной драме одного бывшего высокопоставленного чиновника. Естественно, не упоминая имени, а лишь давая некоторые точные ориентиры. А ты не представляешь, внучка, как любят выбалтывать своим женам подобные новости важные господа. А у жен есть подруги, горничные. Мы с тобой лишь намекнули капитану на эту версию, а те, кого представители власти посещали на следующий день, с упоением рассказывали развернутую и дополненную воображением версию. Скучающим в хоромах дамам так хочется помочь молодым и симпатичным парням в форме!