Глава 18
Когда я приехала к Нечаевой, она, похожая на собственную тень, открыла мне дверь и молча удалилась в комнату. Раздевшись и разувшись, я прошла в гостиную и увидела, что моя подруга лежит на диване в позе эмбриона и депрессует. Подумать только, еще неделю назад Алина была полна идей и жизненных сил! Выходит, выложилась вся на построение сети, но результат не оправдал ее ожиданий. Алинку требовалось чем-то срочно отвлечь, и я стала рассказывать про казино.
– Полька, ну почему ты такая умная, здравомыслящая? – спросила Алинка, продолжая лежать в позе зародыша. – Вот сказала, что раскрутишь Жупановых, и практически сделала это. А я ничего до конца довести не могу, постоянно вляпываюсь в какие-то истории. Может, Малинина права?
– Насчет чего?
– Людмила Семеновна сказала, что у тебя есть внутренний стержень, а у меня его нет. Поля, скажи, где ты его взяла? – Нечаева подняла голову и вопросительно уставилась на меня. – Скажи, где он продается, я пойду и куплю его!
– Ну вот, оказывается, все не так уж плохо. К тебе возвращается чувство юмора.
В ответ Алинка лишь грустно улыбнулась. Объяснять подруге, что иногда надо пользоваться мозгами, а не жить только на эмоциях, было бесполезно.
– Если хочешь знать, ты не одна поверила в нанотехнологию на бытовом уровне. – Я рассказала ей о крахе нанопирамиды на Дальнем Востоке.
– Спасибо, успокоила. Не хватало, чтобы на меня тоже в суд подали!
– Тебе это не грозит, ты лишь одно из звеньев этой сети. А вот ваш «платиновый» директор может пострадать.
– Он пусть сам о себе заботится, а ты посоветуй, что мне делать.
– Ничего. Переключись на что-нибудь другое.
– Не получается. Клиенты звонят и звонят. Одни, особо продвинутые, спрашивают – правда ли, что нанотовары не отвечают санитарно-гигиеническим нормам. Другие требуют забрать у них уже бывшие в употреблении стаканы, носки, насадки для душа, естественно, компенсировав их стоимость и моральный ущерб. Одна дамочка с полной серьезностью обещала мне очень серьезные неприятности...
– В твоем случае выход только один – поменять симку в мобильнике и отключить на какое-то время домашний телефон.
– Допустим, я так и сделаю, но от соседей куда денешься? Мне теперь что же – как Ольге, дома сидеть безвылазно?
– Волна возмущения спадет так же быстро, как и этот нанобум. В конце концов, люди сами виноваты, что верят на слово предприимчивым сетевикам. Могли бы заранее в сертификаты заглянуть, а они всполошились только тогда, когда пошел слух о вреде китайского ширпотреба. А знаешь, Алина, если посмотреть на проделанную тобой работу под другим углом, то в ней можно найти кое-что положительное!
– Ну, понятно: мы с Жупановой деньги на накладные расходы получили. Кстати, как раз сегодня мне должны бонусы начислить. Как только получу, сразу отдам.
– Я не об этом.
– А о чем тогда?
– Благодаря твоим стараниям некоторые люди приобрели нечто ценное, – философски заметила я. – А именно – жизненный опыт. Тот, кто обжегся на нанотоварах, станет впредь немного умнее!
– Опыт – это, конечно, хорошо. Но вдруг мои язвочки во рту никогда не пройдут?
– Пройдут, – заверила я.
– Когда? Я уже сутки не пью «живую» воду, а толку никакого.
– Сутки – это не срок, попробуй какой-нибудь препарат от аллергии принять.
– Да? А я не догадалась, – Алинка моментально вскочила с дивана и устремилась в кухню, где в одном из подвесных шкафчиков находилась ее домашняя аптечка.
Пообщавшись еще немного с подружкой, я убедилась, что ее депрессия не носит угрожающий для жизни характер, и со спокойной душой поехала на свидание с Андреем Александровичем. В центре города были заторы. Почему-то для коммунальных служб снегопад – всегда стихийное бедствие, даже когда он случается по расписанию. Простояв минут десять в пробке, я поняла, что передвигаться пешком гораздо быстрее, чем на машине. При первой возможности я зарулила в какой-то дворик и оставила там свой «Мини Купер». Все равно мне следовало соблюдать конспирацию.
В итоге я подошла к «Юпитеру» на сорок минут позже условленного времени. Жупанов выскочил из машины мне навстречу. Чувствовалось, что он на взводе.
– Клава, я думал, ты уже не придешь! Ты специально заставила меня мучиться, да?
– Нет, так получилось.
– Ладно, давай где-нибудь пообедаем...
– Ну вот, я так и знала, что насчет шубы ты пошутил. – Я с трепетом посмотрела на соболиное манто в витрине, разве что слезу не пустила от умиления.
– Нет, зайчонок, не пошутил. Просто я так голоден! Сначала мы пообедаем, потом зайдем в магазин, а потом. – Взгляд Жупанова упал на ценник, выставленный около манекена. Эта цифра определенно застала его врасплох. Наверное, он думал, что отделается кроликом. Недаром называет меня зайчонком. Хорошо хоть не козленком! – Клавочка, а может, поедем куда-нибудь в другое место?
– Сегодня не слишком удачный день для поездок. Кругом заторы. Потом, зачем ехать куда-то еще, если мне именно эта шуба понравилась? – Я бросила на соболя беглый взгляд, затем уставилась Андрею Александровичу прямо в глаза.
– Эта?! – Его голос как бы треснул, а глаза стали лихорадочно искать спасения от моего испытующего взора.
– Да, именно эта. У тебя есть какие-то возражения?
– Ну, как тебе сказать... я в этом ничего не понимаю, но, может, стоит поискать что-то еще?
– Зачем? Я хочу этого соболя! – начала настаивать я, но быстро поняла, что торг здесь неуместен. – Ах, он, наверное, для тебя слишком дорог? Извини, Андрей, я как-то об этом не подумала. Ну конечно, с какой стати ты будешь на меня так тратиться...
– Ну что ты, зайчонок, я весь мир готов бросить к твоим ногам. Полюбить, так королеву, проиграть, так миллион! С тех пор, как я с тобой познакомился, в моей жизни появился смысл... Если ты сделала свой выбор, то давай зайдем в супермаркет, ты примеришь шубку, ну и... – Андрей Александрович не договорил, а взял меня под руку и повел ко входу.
Правда, через пару шагов он опустил свою руку и как-то пугливо осмотрелся по сторонам. Наверное, беспокоился, что его увидят сотрудники. Оказывается, работа в одной организации с супругой-главбухом имеет не только плюсы, но и минусы. Если топаешь «налево», то надо делать это как можно дальше от офиса. Но разве я виновата, что самая дорогая шуба продается именно здесь?
Пока мы поднимались на эскалаторе на третий этаж, Жупанов не проронил ни слова. Да и вид у него был понурый. Наверное, размышлял, как ему выпутаться из этой щекотливой ситуации. В грязь-то лицом ударить не хотелось! Но что делать, если он рассчитывал совсем на другую сумму, на порядок меньше?
– Клавочка, ты пока примерь своего соболя, а я через пару минут подойду, мне позвонить надо, – сказал Андрей Александрович, когда я подвела его к нужной секции.
«Неужели задумал ретироваться обратно к лестнице и сбежать?» – подумала я, но возражать не стала. В конце концов, траты ему предстояли немалые, есть над чем поразмышлять.
В отделе был наплыв покупательниц. Можно подумать, что снег, выпавший точнехонько первого декабря, всех застал врасплох. Еще вчера шуба никому не была нужна, а сегодня все поняли, что впереди – три долгих зимних месяца. Продавщицы только и успевали подавать «шкурки» для примерки. Освободившись, одна из них подошла ко мне и спросила:
– Чем я могу вам помочь? Вы ищете что-то конкретное?
– Знаете, там внизу, в витрине, на манекене надет соболь. Хочу такой же.
– К сожалению, вашего размера нет. Вчера продали. Но есть другие интересные модели. Вот эта, например. – Девушка продемонстрировала мне широкое манто с огромным воротником-шалькой и воланом по низу.
– Нет, ну что вы мне предлагаете! Разлетайка какая-то. Я буду в ней, как боярыня Морозова.
– То есть вы хотите приталенную шубу?
– Девушка, я хочу того соболя, что на витрине! Разве он не продается?
– Продается, но он сорок четвертого размера. На очень худую и высокую девушку. А посмотрите-ка на эту норку. – Продавщица предложила симпатичную шубку, но она стоила дешевле соболя. В моем случае это было плохо.
После некоторых колебаний я все же решила ее примерить. Если Жупанов намерен сегодня же раскошелиться, то нельзя упускать момент. Стоило мне надеть норку, и сразу стало понятно – этот мех мне не идет. В отличие от той короткой норковой дохи, в которой я вчера засветилась перед Сашкой, эта шуба была темнее. Я терялась в ее темно-коричневом цвете, становилась совершенно безликой. И сидело манто как-то мешковато, полнило меня.
– Клава, но ты же хотела другой мех? – справедливо заметил незаметно подкравшийся ко мне спонсор.
– Да, но соболя моего размера нет, – я обиженно надула губки.
– Плохо, очень плохо, – слицемерил пластический хирург.
Невооруженным глазом было видно, что на самом деле такой расклад его устраивает. Он тщетно скрывал улыбку, радуясь тому, что обстоятельства неожиданно приняли его сторону.
– Будем искать, – заверил меня Андрей Александрович, снимая с моих плеч манто, – мечты должны сбываться. Девушка, возьмите, пожалуйста, шубу. Соболя у вас, значит, нет?
– Нет, – подтвердила продавщица с явным сожалением. – Посмотрите еще что-нибудь.
Я отрицательно мотнула головой. Остальной ассортимент мне был неинтересен. Опускаться до овчинки я не собиралась. Жупанов не настаивал на покупке. Изголодавшийся вконец, он повел меня в кафе, расположенное на четвертом этаже супермаркета. Честно говоря, я и сама ощущала аппетит. Мой спутник то и дело оглядывался по сторонам, боясь наткнуться на знакомые лица. Возможно, он даже получал извращенное удовольствие от такой адреналиновой встряски.
Когда мы устроились за столиком в самом дальнем уголке кафе, я спросила:
– Андрей, значит, видеозапись ты забрал?
– Что? Ты про шантажиста? Не волнуйся, все нормально, на этом вопросе поставлена точка, – Жупанов обошелся без лишних подробностей.
Хорошо хоть не стал хвалиться, что сэкономил на выкупе приличную сумму. А что касается мультика про Винни-Пуха, то, промучившись сутки, наверное, он понял – никакой записи на самом деле не было. Не удивлюсь, если Андрей Александрович даже втайне гордился собой. Осмелился поступить по своему усмотрению – и не прогадал. А то, что его приятель не смог вернуть обратно десять тысяч – не смертельно. Конечно, это много за несуществующую запись, но гораздо меньше, чем можно было бы выбросить на ветер. Главное – на меня подозрения не пали. Или пали?
Настроение у хирурга резко испортилось. Неужели его так расстроил неудачный шопинг?
– Андрей, а почему ты такой хмурый?
Жупанов просканировал взглядом окружающее пространство, подвинул стул за колонну и сделал откровенное признание:
– У меня пошла сплошная черная полоса.
– А как же я? – Я сделала вид, что едва не подавилась салатом. – Выходит, я – тоже черная полоса?!
– Ну что ты, – Жупанов поцеловал мою руку. – Клавочка, ты – светлое пятно...
– Клякса, значит?!
– Прости, я опять что-то не то сказал. Только ты, зайчонок, одна меня и радуешь.
– А кто огорчает?
– Да вот сын, к примеру. Не хотел говорить, но раз уж зашла о нем речь, то придется сказать, чтобы ты не питала насчет него никаких иллюзий...
– Что он натворил? – поинтересовалась я, изо всех сил стараясь ничем не выдать себя.
– Ты не поверишь! Стал посещать казино, – сказал Андрей Александрович, внимательно наблюдая за моей реакцией.
Я думала, Сашка что-нибудь соврал. Оказывается, он сказал родителям правду. Скорее всего, и обо мне упомянул. Ведь это была моя инициатива – посетить игорное заведение. А я сижу здесь, ем «Греческий» салат и разыгрываю из себя святую невинность.
– Да ты что?! – Я постаралась сымитировать искреннее удивление.
– Да, вот так. Оказывается, вчера на ночь глядя, он отправился в «Крестовый король» и просадил там немалые деньги.
– С ума сойти!
– И я о том же. Хотя отчасти я его понимаю...
– Ты тоже бываешь в казино? У вас это семейное?
– Нет, это дед – картежник, а я к картам совершенно равнодушен. Я хотел сказать, что Сашка таким образом снимает стресс.
– Стресс?
– Да, ты же его бросила. Правда, он от нас это скрывает, мать жалеет...
– Но о том, что проигрался в казино, он рассказал?
– Нет, я узнал это из другого источника.
– Какого, если не секрет?
– Утром мне позвонил один знакомый и сказал, что столкнулся с Сашкой в «Крестовом короле». У нас состоялся очень неприятный разговор. Общение с этим товарищем для меня хуже горькой редьки, политой касторкой.
Я сразу поняла, что речь шла о Петровиче. Ксюшин отец появился в казино поздно, поэтому не видел меня вместе с Сашкой. А Шурик молодец, не стал болтать дома языком!
– Надеюсь, это все твои неприятности?
– Если бы, – Жупанов бросил вилку в пустую тарелку, – у меня все время такое ощущение, что за мной следят. Ты ничего такого не заметила?
– Нет. Наверное, это нервы.
– Может быть, может быть, хотя идет настоящая травля моих сотрудников...
– Да кому это надо?
– Клавочка, я же говорил тебе: кое-кто хочет закрыть мой бизнес.
– Кто?
– Есть заинтересованные лица, – туманно ответил пластический хирург, – но я не хочу посвящать тебя во все эти детали...
– Почему? Ты мне не доверяешь?
– Доверяю, но не хочу загружать тебя своими проблемами. Я сам с ними справлюсь. У меня есть такие возможности, – прозвучало это не слишком убедительно. Жупанов сам это понял и тут же начал оправдываться: – Комиссия из области обратно уехала, не найдя у меня в клинике никаких нарушений, и это здесь кое-кого не устраивает. Но я найду на них управу! Ты мне веришь?
– Конечно.
– Зайчонок, я вот что думаю: а не поехать ли как-нибудь нам вдвоем в областной центр?
– Зачем?
– Понимаешь, у меня там есть кое-какие дела... Пока я буду ими заниматься, ты походишь по магазинам, поищешь шубку. Как тебе моя идея?
– Неплохая.
– Ну и замечательно, – Андрей Александрович посмотрел на часы и сказал: – Знаешь, у меня сегодня еще есть кое-какие дела в клинике. Ты не обидишься, если мы сейчас расстанемся?
– Ну что ты, я понимаю, ты человек очень занятой...
– Клавочка, как хорошо, что ты у меня есть! – Жупанов поцеловал мою руку.
Кажется, на что-то большее он сегодня уже не способен. Нервы! Прощаясь, хирург пообещал в скором времени позвонить мне. Выйдя из «Юпитера», мы расстались. Он сел в свой джип, а я отправилась туда, где оставила «Мини Купер». Настроение было отвратительное. Казалось бы, все не так плохо. Андрей Александрович наконец-то узнал цену шубы, которую я хочу иметь. Сначала она его ошарашила, но потом он постепенно пришел в себя. Наверное, осознал, что я – не дешевка. А раз так, то его самооценка тоже поднялась. В итоге Жупанов сделал мне очень толковое предложение. Действительно, в областном центре выбор лучше. Это касалось не только меховых магазинов, но и гостиниц. В Горовске у нас все как-то не склеилось...
Я зашла в расчищенный от снега, но плохо освещенный двор, где бросила машину. Подошла к «Мини Куперу», щелкнула брелоком, чтобы открыть дверцу, но вдруг почувствовала, что кто-то остановился прямо за мной. В отличие от Жупанова, я не страдала манией преследования. Мне и в голову не пришло проверять, нет ли за мной «хвоста». Похоже, зря! Дальнейшие события развивались так быстро, что я даже не успела толком ничего сообразить, а главное – предпринять в свою защиту. Меня просто втолкнули на заднее сиденье «Мини Купера», набросив на глаза какую-то повязку.
– Будешь вести себя тихо – не пожалеешь, – спокойно сказал мужской голос.
– Кто вы такие? Что вам от меня надо? – вопросила я, осознав, что в салоне находятся как минимум трое мужиков. Двое сидели по обе стороны от меня, а третий – на переднем сиденье.
– Сначала мы познакомимся с тобой. – Послышался звук открывающейся «молнии», затем шорох бумаг. – Так, Казакова Полина Андреевна...
Неужели Жупанов меня раскусил? Интересно, на чем же я прокололась? Наверное, не стоило мне заниматься шантажом. Он был непродуманным и малоприбыльным. Да и крутить амуры одновременно с пластическим хирургом и его сыном – тоже не самое лучшее решение. А может, Андрей Александрович тут совсем ни при чем? Кто тогда? Неужели Владимирцевы? Но здесь трое мужчин. Допустим, один – Ольгин отец, второй – ее брат Толик, а третий...
– А ты крутая девушка! Живешь в коттеджном поселке, в котором одни нувориши обитают, тачка у тебя не самая скромная... Интересно, зачем ты доктору лапшу на уши вешаешь?
– Какую лапшу?
– Ну, машинку эту от него прячешь. Другим именем представилась. Клава! Как он только поверил, что родители тебя могли так назвать?
– Это мой творческий псевдоним.
– Значит, то, чем ты занимаешься, называется творчеством? – иронично заметил незнакомец, и его приятели загоготали. – В общем, так, Полина: нам, собственно, без разницы, как ты зарабатываешь себе на жизнь. Дуришь богатеньких папенек – и на здоровье! Можешь и дальше продолжать в этом духе, если выполнишь одно наше требование.
После этих слов до меня дошло – этих людей послал вовсе не Жупанов. Возможно, их-то он и остерегался. А я еще и посмеивалась в душе над ним!
– Чего конкретно вы от меня хотите?
– Вот это деловой разговор. Ставим одну информацию против другой. Если ты выведаешь кое-что для нас у Жупанова, мы сохраним от него в тайне, кто ты на самом деле такая. В противном случае не только доктор узнает, как ты водишь его за нос, но и...
– Что – «и»?
– Узнаешь и пожалеешь, что отказалась выполнить нашу просьбу. Мы тебя из-под земли достанем, – прозвучало это впечатляюще. – Впрочем, адресок твой нам теперь известен. Номер телефона высветился. Да и машину отловить в этом городишке не так сложно...
– Я все поняла, вы – люди серьезные. Итак, что от меня требуется?
– То есть обходимся без истерик? Это хорошо. В общем, так, Полина, слушай и запоминай. Месяц назад в больничке Жупанова лежал Рассомахин Николай Егорович. Знаешь такого?
– Без понятия.
– Ну, для тебя же лучше. Нам нужна его медицинская карточка из клиники «Приват-мед» – со всеми анализами, диагнозами, назначениями и т. д.
– Зачем вам это?
– Вопрос не по делу. Надо, и баста! Повтори данные больного.
– Рассомахин Николай... отчество не запомнила.
– Егорович. Даю тебе на эту работу двое суток.
– А если я не успею? – для порядка поломалась я.
– Должна успеть, иначе пеняй на себя.
– Как я вас найду?
– Мы сами тебя найдем. И повторяю: чтобы без шуток! Значит, так, мы сейчас выходим, ты пять минут сидишь с закрытыми глазами, а потом пересаживаешься за руль. Поняла?
– Надеюсь, в моей сумочке все на месте?
– Не волнуйся, твои шмотки нам без надобности. Время пошло. Ариведерчи, крошка!
Хлопнули дверцы, я сняла с глаз дурацкую повязку, но оглядываться не стала. В этом не было особого смысла. Мне и так было ясно, что эти трое, как и Коля Рассомахин, тоже боксеры. Мне повезло, что со мной они обращались почти нежно. Без хуков и апперкотов. С Ольгой Нечипоренко они не церемонились, ударили ее головой о стенку, украли сумку. Я все же проверила содержимое своей. Все было на месте – документы, мобильник, ключи, деньги.
Я не спешила трогаться с места, мне надо было вернуть себе душевное равновесие. Опасность миновала, но сердце все еще стучало часто-часто, а коленки дрожали. Заблокировав дверцы, я предалась размышлениям. Электронная медкарта Николая Рассомахина уже была в моем компьютере. Но вот стоило ли отдавать ее боксерам? А почему нет? Они решили узнать истину и, если понадобится, восстановить справедливость. Что делать, если областная комиссия, ни в чем толком не разобравшись, уехала обратно? Я вспомнила, как Жупанов разговаривал по телефону с Кирюшкиным. Он требовал замять это дело, шантажируя его прошлым. Роман Афанасьевич все сделал по высшему классу. Наверное, устроил своим областным коллегам такой теплый прием, что они разомлели и не стали глубоко копать.
Соратники Рассомахина решили действовать самостоятельно. У них свои методы, у меня – свои. Но интерес у нас общий. Только мне, прежде чем потопить Жупанова, надо получить с него деньги на операцию Ольге Владимирцевой. Теперь не осталось никаких сомнений, что она отказалась от мести. Зря мы с Алинкой на нее наехали, узнав о нападении на Нечипоренко.
Я еще немного подумала и озадачилась кое-каким вопросом. Если на Ольгу Игоревну напал в подворотне кто-то из этой троицы, то зачем он украл ее сумочку? Это как-то не вписывалось в концепцию. Я еще могла понять, почему к анестезиологу применили физическую силу. Считали ее виновной в том, что Николай не пришел в себя после наркоза. Эмоции захлестнули. Но вот сумочка... Это же улика!
Мало-помалу я пришла в себя и, пересев за руль, поехала домой. Наверное, у нас с дедом существует энергетическая связь. Когда я зашла к нему в спальню, он лежал на своей кровати и сосал валидол. Выходит, Ариша снова почувствовал, что мне грозила опасность. Начни я истерить в машине – получила бы сотрясение мозга.
– Полетт, ну наконец-то! На дорогах заторы, аварии... Я волнуюсь. Где ты пропадала весь день?
– У Алинки была, – сказала я, присев на краешек кровати. – Что, опять сердце? Может, надо показаться кардиологу? Сделать кардиограмму?
– Да все уже нормально. Само скоро пройдет, годков через пять, – грустно пошутил Ариша. – А как там твоя подружка поживает? Наверное, как всегда, цветет и пахнет розами?
– Дедуля, ты не поверишь, но она в депрессии.
– А что такое? Безответная любовь?
– Ага, к наностакану. Нечаева думала, что он ей «живую» воду будет давать, а он выдал аллергию. Да и вообще, этот бизнес уже на грани провала.
– Ясно. А Сашка объявился?
– Представь себе, нет. Наверное, считает, что я должна первой ему позвонить и объяснить свой внезапный уход из казино. Только не дождется! Я свою партию с ним уже сыграла.
– А я – тем более.
– Ужинать будешь?
– Чуть позже.
Пообщавшись с дедулей, я пошла к себе, включила компьютер и принялась искать карточку Рассомахина. Нашла, прочла. Правда, очень быстро поняла, что без медицинского образования мне не разобраться, почему боксер впал в коматозное состояние. Наверное, люди, затребовавшие ее у меня, знали, как распорядиться этой информацией. Без лишних затей я скопировала нужный файл на диск.
Затем я принялась бродить по Интернету. На сайте солдатских матерей интерес к Кирюшкину начал спадать, но еще не пропал совсем. Жизнь подкинула участникам сайта еще одну тему для обсуждения. На Урале пропал солдат срочной службы, и внимание отчасти переключилось на него. А вот на другом сайте шло активное выплескивание виртуальных эмоций по поводу вреда китайских нанотоваров. Стоило только дать толчок, и обороты пошли быстро набираться. Появились отзывы и о клинике «Приват-мед». Несколько положительных, а в основном – резко отрицательные. Фанаты бокса не могли простить Жупанову кому Рассомахина. Под гневные излияния пользователей Интернета подпала и Валентина Ивановна Старыгина со своим уникальным талантом находить эстетические проблемы буквально на пустом месте.
Я набрала телефон Курбатова.
– Здравствуйте, Сергей Дмитриевич!
– А, Полина, добрый вечер! Как у тебя дела?
– Нормально. Я хотела у вас спросить: есть ли в руководстве нашего города, а лучше – области, люди, просматривающие данные СМИ?
– Конечно, в областном центре есть целые отделы по мониторингу. Их сотрудники читают газеты, журналы, смотрят телепередачи, каждый по своему профилю. Полина, неужели тебе удалось где-то опубликовать те материалы? – удивился Курбатов.
– Нет, но я устроила обсуждение этой темы в Интернете. Так что теперь о военных «подвигах» Кирюшкина может узнать любой желающий. Но хотелось бы, чтобы эта информация дошла до людей, принимающих решения...
– Вот что значит новое поколение! Я про Интернет как-то не подумал, – признался Сергей Дмитриевич. – Продиктуй-ка ссылки, а я уж найду способ обратить на них внимание заинтересованных лиц.
– Записывайте, – я продиктовала адреса сайтов. – Дядя Сережа, на последнем форуме клинику «Приват-мед» обсуждают и вред нанотоваров.
– Что значит – вред нанотоваров? – насторожился Курбатов.
Я вкратце объяснила, в чем дело.
– Вот, значит, как? А моя супруга купила наностакан и наношапочку. Выходит, пользы от них лучше не ждать?
– Выходит, так.
– Спасибо, Полина, за информацию, я сегодня же всю эту дребедень выброшу!
Поговорив с Курбатовым, я хотела было заняться ужином, но меня отвлек телефонный звонок.
– Алло.
– Здравствуй, Клавочка, узнала? – спросила Екатерина Альбертовна.
– Да, конечно. Что-то случилось?
– Случилось. Сашка твой приходил!
– Да вы что!
– Да, сначала я увидела его в окно. Он с полчаса ходил под окнами, а потом все-таки поднялся. Позвонил, я поинтересовалась через дверь, кто там. Он представился Александром и спросил, дома ли ты. Я ответила, что тебя нет и будешь не скоро. Тогда твой ухажер попросил передать тебе свои извинения и спустился вниз. Еще немного походил по двору и исчез. Вот такие дела.
– Екатерина Альбертовна, я ваша должница!
– Конечно! Обещала прийти, скрасить мое одиночество, рассказать историю вашего с Сашей знакомства...
– Обещала, не отказываюсь. Вот завтра же и зайду.
– Хорошо, буду ждать.
Я положила мобильник на стол и задумалась. Все-таки странный этот Шурик! Я строжайше запретила ему приходить ко мне домой, а он все равно явился. Наверное, решил, что извинения по телефону я не приму. Или здесь что-то другое? В любом случае общение с ним пора сворачивать. Сашка уже внес свою лепту в Ольгину копилку. Теперь пришла очередь вплотную заняться его папочкой. Я поставила запрет на вызов с мобильника аспиранта. Пусть знает, что я глубоко возмущена тем, что он променял меня на какие-то карты!
