Книга: Оплаченные фантазии
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11

Глава 10

Решительный звонок в дверь помешал Шурику объясниться. Но он не слишком расстроился по этому поводу. Может, хотел признаться всего лишь в том, что после нашего знакомства работа над его кандидатской пошла быстрее? Именно так я домыслила продолжение, когда Сашка бросился в прихожую открывать дверь.
Пришел Александр Андреевич и вынул из кармана новенькую колоду карт.
– Значит, ты за картами ходил. А что так долго? – набросился на него Шурик. – Клава уже домой собралась.
– Меня твоя мать выпроводила, – тут же раскололся дед. – Я сходил в магазин, потом зашел к Василию. А как увидел в окно, что Рая с Андреем уехали, сразу домой засобирался. Мы ведь играть будем? Я ничего не перепутал?
– Да, именно так, – подтвердил Сашка.
Вскоре мы уже сидели в гостиной за овальным столом и договаривались о правилах. Дед сказал, что втроем чаще всего играют в «ленинградку», но Шурик изучил только «сочинку». Мне было в принципе все равно, но я встала на Сашкину сторону. Затем мы договорились, что вист будет джентльменским, а распасовка – не прогрессирующая.
– Предлагаю выход сделать простым, – предложила я, как в компьютерной версии, в которую время от времени играла.
– Ну уж нет, – завелся Александр Андреевич, – это совсем неинтересно! Я предлагаю жесткий выход. Санек, ты как?
– Не знаю, – Шурик растерялся. – Ты мне напомни, что такое жесткий выход.
– После двойных, тройных и следующих распасов торговля должна быть не ниже семерной.
– Я не против, – согласился аспирант, и мне пришлось уступить двум голосам.
Мы постепенно оговорили все правила предстоящей игры, и Жупанов-дед внес в договорное поле расчерченного листа все необходимые пометки. Затем вынули из колоды по одной раскрытой карте и пересели по их старшинству. Точнее, пересел Шурик, у которого оказалась на руках младшая карта. Дед, вытянувший бубнового туза, стал сдавать. Я посмотрела на свою раздачу и поняла, что без прикупа мне не обойтись. Бросила взгляд на Сашку. Он, кажется, был всем доволен. Неужели пойдет на мизер?
Интрига была нарушена металлическим лязгом открывающегося замка и крадущимися шагами. Через несколько секунд в арочном проеме гостиной нарисовался Андрей Александрович. Увидев за столом дружную компанию преферансистов, он буквально остолбенел. Наверное, папаша совсем сошел с ума от ревности! Ушел, отвез жену с нанотоваром к подруге и вернулся. То ли хотел убедиться, что у меня с Сашкой именно те отношения, на которые он сам и рассчитывал. То ли собирался нам помешать. Увиденное повергло его в шок. В радостный шок. Еще бы, вместо постельной сцены – хоум-казино! Наверное, вот так в старые добрые времена в домах аристократической знати и проводили время молодые люди. Но нынче на дворе двадцать первый век. Другие времена, другие нравы. И вдруг – такой островок целомудрия!
– Папа, а ты чего вернулся? – смущенно пробормотал Шурик, пряча свои карты за спину.
– Да я тут документы забыл, а мне они позарез нужны, – сказал отец голосом, в котором чувствовалось, что ему удалось снять с души давно тяготивший его груз. – Надеюсь, не помешал, картежники?
– Да что ты, Андрюша, – отмахнулся дед. – Пришел бы раньше, мы бы и тебя в «пульку» вписали.
– Нет-нет, я не любитель карт, да и спешу, только папку с документами возьму. Простите за вторжение, уже удаляюсь. До свидания!
Хлопнула дверь, значит, пластический хирург ушел. Даже не стал имитировать поиск забытой папки с документами. Игра продолжалась. Очень скоро выяснилось, что аспирант не слишком разобрался во всех тонкостях преферанса. Он играл прямолинейно, как чистый теоретик, и не достигал успеха. Я, казалось бы, делала совершенно нелепые сносы, оставляя заручки, но тем самым лишала Жупановых возможности предугадывать мои дальнейшие действия. Так учил меня Ариша, а на компьютере я, оказывается, руку уже набила.
Александр Андреевич тоже был не лыком шит. Разок я попалась на хитрый снос отставного полковника, но быстро раскусила его «армейскую» тактику, и мои контракты снова стали выигрышными. Жупановы, и дед, и внук, злились, когда брали взятки. Сашка тихо кусал губы, а Александр Андреевич не чурался коротких, но крепких выражений. Во время игры и особенно во время подсчета взяток дед был максимально сосредоточен и далек от мемуаров. Наверное, давала знать о себе старая привычка заядлого преферансиста. Отвлечешься – проиграешься в пух и прах. Сегодня Жупановым, впрочем, не грозило разорение. Игра была учебной, а ставки – невысокими. Нельзя сказать, что мой выигрыш стал серьезным вкладом в Ольгину копилку. Всего лишь три тысячи рублей. Но все равно приятно.
– Что ж, в первый раз и не могло быть иначе, – глубокомысленно произнес Сашка, – я только сегодня начал осваивать эту игру за реальным столом. У меня еще все впереди.
– Ты уверен, что стоит продолжать? – осведомилась я.
Шурик растерянно пожал плечами. Кажется, он даже не подозревал, что преферанс может стать для него камнем преткновения. С ходу въехать во все нюансы этой карточной игры ему не удалось, и это здорово ударило по самолюбию аспиранта.
Дед хлопнул внука по плечу и сказал:
– Настоящий мужчина никогда не останавливается на полпути. Александр, не переживай, я сделаю из тебя первоклассного преферансиста! Я просто раньше не замечал у тебя склонности к картам. А ты, оказывается, весь в меня! Вот Андрей не игрок... Клавдия, преклоняюсь перед вашими незаурядными способностями.
– Да какие там способности, просто повезло. Карты хорошие попадались.
– Как бы то ни было, я предлагаю это дело отметить. У меня где-то была припрятана бутылочка коньяка.
– Дед, давай без этого, – запротестовал Шурик. – Ты бы лучше Клаве какие-нибудь интересные истории рассказал о карточных играх.
– Да, – я присоединилась к просьбе, – неплохо бы раскрасить мою статью армейскими байками.
– Да сколько угодно! Вот под коньячок и расскажу про гонку карточных вооружений.
Мы перебазировались в столовую. Я нарезала сыр, лимончик, дед принес бутылку «Хеннесси».
– Это мне старый армейский приятель презентовал. Нынче он большой начальник на гражданке. Эх, сколько «пуль» мы с Ромашкой в былые годы расписали! А без него – еще больше.
Александр Андреевич только заикнулся о Кирюшкине, а я не сомневалась, что Ромашка – это он и есть, и тут же перескочил на другие персоны. Все армейские байки на карточную тему сводились к тому, кто сколько проиграл. Но в советских рублях это не слишком впечатляло. Дед увидел мою пресную физиономию и подсыпал чуть-чуть словесного перчика:
– Был у нас майор Аничкин, еще тот фарцовщик. Короче, купи-продай. Так он умудрялся сторублевые часы проигрывать за двести рублей, а автопокрышки – за три цены выставлял. Что поделаешь – дефицит! Ромашка тоже однажды отличился – поставил на кон бочку медицинского спирта.
– Да вы что! Его из армии случайно не уволили за такую растрату? – осторожно поинтересовалась я.
– Нет, в те годы спирт рекой лился, – сказал дед и опрокинул рюмочку коньяка. – И вообще, плох тот солдат, который ни разу не напоил генерала. Ха-ха-ха!
Значит, Кирюшкин совершил что-то другое, после чего его поперли из армии. Что именно, я не могла прямо спросить у отставного полковника. Он был пьян, но еще не до такой степени, чтобы выболтать топ-секрет. Сашка был и вовсе трезв, хотя он, кажется, почти не прислушивался к нашему разговору, а, глядя на лист с расписанной «пулькой», анализировал свои промахи.
Когда зазвонил телефон и Шурик увлекся ученым разговором с каким-то студентом, я попыталась предпринять разведку боем:
– Александр Андреевич, я слышала, что вы какой-то архив ведете...
– Ну, архив – это слишком громко сказано, но кое-какие любопытные документики у меня имеются. А что, интересно стало? – дед лукаво прищурился.
– Ну, так...
– Пойдем покажу, – сказал Жупанов и встал из-за стола.
Александр Андреевич занимал самую маленькую из четырех комнат. Кроме современного дивана, покрытого медвежьей шкурой, и шкафа-купе, в ней стоял еще старинный комод. Такой вполне мог бы украсить нашу гостиную, выполненную в стиле рококо. Александр Андреевич выудил из кармана брюк небольшой ключик и открыл верхний ящик.
– Так, здесь у меня газеты и журналы, – сказал он, перебирая стопки, – здесь письма сослуживцев, это... это я выиграл в карты у моего преемника, но тебе будет неинтересно, в этой коробке – фотографии, а здесь – мои наградные документы. Ну, так, еще кое-какая чепуха...
Наверное, хлама действительно в этом ящике было много. Но вот папка, которая, по мнению Александра Андреевича, меня не должна была заинтересовать и которую он подвинул к стенке, наверное, имела определенную ценность. Не открытки же с видами городов-героев он выиграл! Я поняла, что не успокоюсь, пока не посмотрю содержимое той папки. Действовать нахрапом я не могла, поэтому начала тянуть время.
– У вас есть фотографии Андрея Александровича в военной форме?
– Конечно. На, сама посмотри. Узнаешь? – дед достал коробку и отдал мне в руки.
Я стала перебирать черно-белые фотографии и без труда нашла несколько фоток военного хирурга. Сашка был копией своего отца в молодости, только в очках.
– Правильно. Это – Андрей, сразу после выпуска. Видишь, лейтенантские погоны?
– Да, ему так форма к лицу!
– К лицу, – подтвердил дед. – В армии все было четко и понятно, а вот когда Андрюша ступил на минное поле частной медицины, то по привычке ждал приказа. Раиса быстро сориентировалась и стала им командовать. Ой, что-то я лишнее сболтнул... Ну, Клава, ты пока смотри карточки, а я отойду на несколько минут.
Едва дед вышел из комнаты, как я подскочила к комоду и достала запретную папку. Развязав тесемки, я стала быстро перебирать документы и вскоре наткнулась на знакомую фамилию – Кирюшкин. Разбираться, что там и к чему, времени не было. Я вынула из кармана мобильник и только собралась сфотографировать документ, как в комнату зашел Шурик. Не думаю, что ему было знакомо содержание той папки, но все же фотографировать при нем не стала.
– Саша, ты не мог бы принести мне попить? – попросила я.
– Тебе просто воды или чаю?
– Да можно просто воды. А дед, кажется, чаю хотел, – соврала я в надежде, что старик задержится в кухне. – Ты у него уточни.
– Ладно, – сказал Шурик и вышел.
Я сфотографировала несколько печатных и рукописных листов, потом услышала приближающиеся голоса и убрала мобильник. Мне удалось засунуть папку обратно в ящик комода до того, как дед и внук вошли в комнату. Саша протянул мне стакан с водой. Похоже, дед чаем не заинтересовался.
– Ну что, нашла что-нибудь интересное? – осведомился пенсионер, открывая ящик и проверяя, на месте ли папка.
– Только фотографии. Можно, я возьму вот эти две? Они могли бы проиллюстрировать статью.
Дед замялся. Чувствовалось, он дорожит всеми своими экспонатами, независимо от их реальной ценности. Что ж, у каждого свои странности. Сашка предложил отсканировать фотки. Я согласилась. В сущности, они мне были без надобности, но нужно было как-то оправдать свой интерес к архиву.
– Клава, так когда мы пойдем в казино?
Я поняла, что интерес Жупанова-внука к преферансу разыгрался не на шутку. Сегодняшний проигрыш не по-детски раззадорил аспиранта. Вдруг аура казино сделает свое дело и он, повинуясь азарту, сядет за карточный стол?
– Можем завтра, – сказала я почти равнодушным тоном, – если ты, конечно, не занят.
– Нет, я не занят. А насчет смокинга и бабочки – это серьезно?
– Более чем. В джинсах и свитере там делать нечего. Будешь как белая ворона. Публика в казино серьезная и хорошо одетая. Кстати, что ты там говорил насчет наноносков для моей бабушки?
– А, носки... да, они у меня в кармане куртки. Сейчас отдам тебе. Думал, сделаю ей презент. Но ты почему-то не хочешь меня с ней знакомить.
Шурик слишком уж зациклился на этом знакомстве, но мне-то некого было предъявить ему в качестве своей любимой бабули, страдающей неизлечимым заболеванием ног.
* * *
Сашка проводил меня до дома и, смущаясь, поцеловал в щечку. Я зашла в подъезд, поднялась к почтовым ящикам и, посматривая в окно, стала ждать, когда он отойдет подальше. Но Жупанов почему-то топтался на месте. Неужели заподозрил, что я здесь не живу?
На втором этаже неожиданно приоткрылась дверь, из нее выбилась полоска света. Я сделала шаг в сторону, чтобы оказаться в тени.
– Стоишь? – спросил хриплый женский голос. – Да не прячься, я уже тебя заметила. Да и не в первый раз тебя вижу здесь. Кому ты голову морочишь?
Я молчала, застигнутая в чужом подъезде врасплох. Между тем женщина не спешила возвращаться в квартиру. Она закурила сигаретку, раскрыла дверь пошире и стала приглядываться ко мне, пуская дым на лестничную площадку. Похоже, я ей понравилась, потому что она вдруг предложила:
– Зайди-ка ко мне, познакомимся, поговорим!
Это было неожиданно. Я посмотрела в окно. Сашка не только не ушел со двора, но и сел на скамейку. Странное, а главное, совершенно необъяснимое упорство. Не торчать же мне здесь до ночи! А тетка предпенсионного возраста с ментоловой сигаретой во рту меня не съест. Почему бы и не принять ее приглашение? Я поднялась наверх.
– Проходи, – женщина любезно распахнула передо мной дверь. – Ну, давай знакомиться, меня зовут Екатерина Альбертовна.
– Клава, – представилась я.
Хозяйка квартиры вскинула на меня лукавый взгляд, в котором читалось: «Будем считать, что я поверила». В ответ я лишь мило улыбнулась. Моя новая знакомая оказалась женщиной лет пятидесяти с хвостиком. Чувствовалось, что в молодости она была чрезвычайно хороша собой, но годы взяли свое. Понятно, не всем по карману подтяжка лица, но с сединой-то можно бороться с минимальными затратами. Ничто так не красит женщину, как перекись водорода.
– Раздевайся... Клава, вот тапочки. – Екатерина Альбертовна прошла по коридору в кухню, остановилась у окна и, отогнув занавеску, посмотрела в окно. – Не уходит, настырный.
Я повесила пуховик на вешалку, скинула сапоги и прошла в просторную комнату, в центре которой стоял журнальный столик. По обе стороны от него располагались низкие кресла. Опустившись в одно из них, я сказала:
– У вас здесь мило.
– Не преувеличивай! – Хозяйка тоже вошла в комнату. – Лучше расскажи, зачем парню мозги пудришь?
– Все очень просто. Его родители – бизнесмены. Машина за два миллиона, квартира в элитном доме, упакованная под завязку. А я живу с дедом на окраине города, в небольшом частном домике. В общем, мы люди разного уровня.
– Понимаю, не хочешь раньше времени раскрывать ему свои карты. А ведь все равно когда-нибудь придется.
– Да, наверное. Но сначала я хочу убедиться, что Сашка относится ко мне серьезно и мое материальное состояние не имеет для него особого значения.
– Я когда-то тоже подобные спектакли разыгрывала, проверки устраивала, только ни к чему хорошему это не привело. Как только парень понимал, что я его дурачила, он сразу же меня бросал, – разоткровенничалась хозяйка. – Но я ни об одном потом не пожалела. Клава, только не подумай, что я тебя жизни учить собираюсь, нет, я вовсе не такая зануда. Просто кажется, что ты что-то мне недоговариваешь. Я права?
– Есть немножко.
– Знаешь, Клава, после безвременной кончины моего мужа я живу одна, иногда сдаю одну комнату квартирантам, чаще всего – девочкам-студенткам. Если хочешь, можешь жить здесь со своим молодым человеком и называть меня тетей Катей. Беру я недорого, понимаю, лишних денег ни у кого нет.
– Екатерина Альбертовна, так далеко наши отношения с Сашей еще не зашли. Мне лишь надо создать иллюзию, что я здесь проживаю вместе с вами, точнее, со своей молодой бабушкой, – польстила я ей. – Сашка очень хочет с ней познакомиться, даже наноноски ей в подарок приобрел...
– Наноноски? – оживилась Екатерина Альбертовна. – Моя приятельница от пяточных шпор с их помощью почти избавилась. Я тоже хочу такие чудо-носки, но они мне не по карману. Живу на пособие по безработице. На прежней работе меня сократили, и никто больше не желает брать на приличную должность без пяти минут пенсионерку. А в уборщицы и посудомойки я и сама не пойду. У меня ведь высшее образование, муж не последним человеком в городе был...
– Екатерина Альбертовна, вот наноноски, – я достала их из сумки и положила на журнальный столик, – возьмите, пожалуйста.
Вдова протянула к ним руку и тут же ее отдернула.
– Клава, а как же твоя бабушка?
– Да нет у меня бабушки! Эти носки хоть и с биофотонами, но мне они без надобности. Я обижусь, если вы не примете этот подарок.
– Клава, мне известно, сколько они стоят. Это просто королевский подарок! – хозяйка прижала упаковку к сердцу. – Можешь хоть сейчас познакомить меня со своим Сашей! Зови его, если он еще не ушел.
– Спасибо, я думаю, что мы не доставим вам много хлопот. – Я подошла к окну и, отогнув занавеску, осторожно посмотрела во двор. Шурика там уже не было. Это и неудивительно, ведь прошло уже полчаса. – Ушел. Екатерина Альбертовна, если вы дадите мне свой номер телефона, то я заранее предупрежу вас о нашем появлении.
– Хорошо, записывай мой телефон, – сказала вдова, с удовольствием разглядывая наноноски.
* * *
Вернувшись домой, я первом делом постучалась в комнату деда.
– Привет! Ты сегодня никуда не пошел?
– Да, решил устроить выходной. А что?
– Понимаешь, дедуля, я на завтра тебе «работу» нашла.
– Какую? – Ариша оживился. – Надеюсь, хорошо оплачиваемую?
– Не очень. Понимаешь, завтра мы с Сашкой Жупановым пойдем в казино. Я сказала, что мне надо набраться впечатлений для статьи, а его попросила составить мне компанию. Но Шурик, кажется, не на шутку увлекся префом.
– Так, начинаю понимать, к чему ты клонишь. Тебе, моя дорогая Полетт, уже видится, что сын пластического хирурга садится за стол и проигрывает мне крупную сумму, так?
– Ну, примерно так.
– Ой, девочка моя, все не так просто. – Дед приосанился и изобразил глубокомысленное выражение лица. – Такую ситуацию надо готовить заранее, и не одни сутки.
– Брось, что там особо готовить? – не поверила я. – Я же знаю по твоим рассказам, как такие дела делаются.
– Как? – Ариша лукаво прищурился.
– Ну с помощью разных там шулерских приемчиков, которые новичку не заметить. А, поняла, ты должен найти себе налапников, так?
Дедуля кивнул, поглаживая бородку, и сказал:
– А как насчет платежеспособности твоего студента? Понимаю, он из богатой семьи. Но есть ли у него свои сбережения?
– Дедуля, ты не раз говорил, что всегда найдется доброхот, предлагающий игроку кредит. Нет собственных денег – пусть залезет в семейный бюджет.
– Не буду отрицать, кредитор – это не проблема. Но есть и другие нюансы. – Ариша сделал внушительную паузу и продолжил: – Нам надо действовать наверняка, так?
– Желательно.
– Тогда не стоит пороть горячку. А следует готовить клиента к проигрышу заблаговременно.
– Как? – удивилась я, потому что в Аришиных рассказах всегда все было легко и просто.
– Ты же сама сказала: необходимо подготовить соответствующий круг игроков, чтобы никто не претендовал на деньги клиента. Потом... там еще много условий.
– Ладно, дедуля, как скажешь. Если все не так просто, как мне представлялось, то придется отодвинуть игру с участием аспиранта, но не очень надолго. Я пока его папочкой займусь.
– Что? – дед насупился. – Позволь полюбопытствовать, как ты собираешься им заниматься? Это наверняка прожженный тип, четко знающий, чего он хочет в этой жизни...
Дедуля, как всегда, был прав, Жупанов-отец хотел затащить меня в койку. Я не рискнула рассказать ему о шубе, обещанной мне взамен на интим. Ариша мог повести себя неадекватно.
– Пока что прорабатываю его связь с начальником горздрава. Ко мне попали копии кое-каких документов. Надо их изучить, возможно, придется что-то толкнуть в прессу...
– Хорошо, – дедуля вздохнул с облегчением, – с этим ты и без меня справишься. Что же касается удовлетворения карточного азарта свежеиспеченного преферансиста, то я возьму решение этого вопроса под свой контроль. Скажу тебе сразу, на выходной день мероприятие с Сашкиным участием мы планировать не будем. Невелика птица, чтобы все вокруг него крутились. Думаю, для этого подойдут вторник, среда или четверг... Кстати, Полетт, сколько ты планируешь поиметь с аспиранта?
– Я как-то об этом не думала.
– Напрасно! Это весьма существенный вопрос. Что греха таить, я, да и мои приятели, к чьей помощи мне придется прибегнуть, люди уже немолодые, поэтому игры в бирюльки нам не подходят. Победа должна приносить если не материальное, то хотя бы моральное удовлетворение. Потом, как ты понимаешь, Полетт, мне придется поблагодарить своих компаньонов за содействие и прилично угостить их...
– Дед, я тебя поняла. Но все равно пока не готова назвать сумму, которую можно заполучить с Шурика. Мне надо сделать кое-какие расчеты.
– Делай, а я тоже не буду терять времени даром. Займусь подготовкой этой благотворительной акции, – сказал дедуля и потянулся к телефонной трубке.
Я не стала мешать Арише, пошла в свою комнату и сбросила фотографии из мобильника в компьютер. Тексты получились мелковатыми и кое-где засвеченными вспышкой, но все-таки их суть до меня дошла. Кирюшкин был начальником медсанчасти при батальоне, которым командовал некий полковник Тихомиров. Как ни прискорбно, но в этом воинском подразделении существовали неуставные отношения. А Роман Афанасьевич не только имел скверную привычку не фиксировать в медицинском журнале побои обратившихся к нему солдат, но и воспитывал в них спартанский дух, оставляя парней без медицинской помощи. Об этом писала начальнику батальона мать Сергея Тамарченко, солдата срочной службы, попавшего в окружной госпиталь, где ему была ампутирована правая голень. Я вновь и вновь перечитывала эти строчки: «Кирюшкин мельком взглянул на ноги моего сына и тут же выпроводил его вон, сказав, что синяки пройдут сами собой. Если бы он оказал ему надлежащую медицинскую помощь, то у моего мальчика не началась бы гангрена...»
В моих руках оказалась настоящая бомба! Если обнародовать эти факты, то Кирюшкину не поздоровится. Я уже хотела позвонить своему приятелю, Антону Ярцеву, сотруднику газеты «Горовск сегодня», но передумала. Представила, как Антон скептически ухмыльнется и спросит: «Поля, а почему я должен верить, что это не утка? Где оригиналы документов?» И Ярцев будет по-своему прав. Он ведь не видел собственными глазами содержимое папки из архива отставного полковника.
Похоже, надо еще потрудиться самой, чтобы горовчане узнали о том, кому вверено их здоровье. Может, выкрасть документы из той папки? Да, это вариант. А можно разыскать этого солдата с ампутированной ногой и из первых уст узнать о том, на каком уровне Кирюшкин чтил клятву Гиппократа. Конечно, прошло уже шесть лет, но это не имеет значения. Так, а еще можно найти мать солдата, умершего от перитонита. Надо позвонить Курбатову и попросить, чтобы он свел меня с военкомом...
Хит «Презент-коктейля» прервал стройную нить моих размышлений. «Опять Алина не вовремя», – подумала я и потянулась к мобильнику.
– Поля, привет, ты телевизор смотрела, местный канал? – скороговоркой выпалила она.
– Мне больше делать нечего, как сидеть у телевизора, – огрызнулась я. – Оставлю это занятие для пенсии. Вот тогда буду сидеть на диване, закутавшись в плюшевый плед, и тыкать морщинистыми пальчиками в кнопки пульта.
– Очень смешно! – сказала Алинка, и я даже представила себе, как она закатила глаза. – Какая пенсия? Лично я всю жизнь собираюсь оставаться молодой и красивой. А вот ты, если хочешь спокойно дожить до старости, напрасно не интересуешься тем, что в родном городе происходит.
– А что у нас происходит? Ах, наверное, нанобум. Горовчане пьют «живую» вода из наностакана и молодеют не по дням, а по часам.
– Да при чем здесь бум на нанотовары! Хотя это правда, спрос на них просто космический. Но я звоню тебе совсем по другому поводу.
– Ну тогда не тяни, говори, в чем дело.
– Вчера вечером было совершено нападение на Ольгу Нечипоренко, анестезиолога клиники «Приват-мед»! Ее ударили чем-то тяжелым по голове и вырвали из рук сумочку. Женщина без памяти доставлена в больницу. Ведется следствие, просят откликнуться очевидцев. – Нечаева на одном дыхании выдала мне эту справку, после чего я услышала ее прерывистое дыхание.
– Алина, я не поняла, это ты была свидетельницей?
– Полька, ты что, совсем не догоняешь? Пострадавшая – анестезиолог «Приват-меда»...
– Подожди, ты хочешь сказать, что... – я запнулась, не решаясь озвучить свою догадку, – что это она?
– Лично мне сразу такая мысль пришла в голову. Ольга нарушила свое обещание и стала мстить, согласно своему списку! Интересно, кто будет следующим? И вообще, не попали ли мы с тобой в ее враги после того, как не отдали наличку?
– Алина, подожди, не надо городить такой огород. Может, наша Ольга к нападению на свою тезку не имеет никакого отношения? Во всяком случае, презумпцию невиновности еще никто не отменял.
– Ой, только не надо вот этих юридических терминов! Мы ведь знаем, что Нечипоренко была в ее черном списке.
– Вот именно – была... В прошедшем времени. Мне кажется, я смогла убедить Ольгу, что ее месть – абсолютна бесперспективна. Владимирцева обещала выбросить свой список из головы. К тому же у нее было больше претензий к ассистентке Жупанова, Старыгиной, которая обещала сделать из нее картинку. А с точки зрения анестезии никаких проблем вроде бы не было. Не понимаю, зачем ей мстить таким образом именно Нечипоренко?
– Мало ли, допустим, тут личная неприязнь. Вдруг эта женщина – просто очень красивая и это раздражало Владимирцеву? Ольга ведь теперь – будем называть вещи своими именами – уродина. А к коже и нутро прилипает. То, что снаружи, то и внутри. Мы с тобой, Поля, что тут греха таить, красивые, потому и делаем людям добро... А Ольга... пока она не вернет себе лицо, так и будет мстить.
– Алина, мне твоя теория не нравится.
– Мне она тоже не нравится, но против законов природы не попрешь. Знаешь, я Владимирцеву не осуждаю. Еще не знаю, что я сама на ее месте сделала бы! Тьфу, тьфу, тьфу... Я лишь хочу сказать, что нам с тобой надо быть осторожными и не доверять Ольге безоговорочно.
– Ладно, будем осторожными.
– То есть ты хочешь оставить нападение на Нечипоренко без внимания? Поля, подумай, а вдруг были и другие жертвы? Только об этом не рассказывали по телевидению, потому что они выглядели несчастными случаями. – Алина умолкла, а в моем мозгу вдруг что-то щелкнуло.
– Кажется, я начинаю склоняться к твоей точке зрения. Знаешь, вчера поздно вечером, уже около полуночи, кто-то разбил окно клиники «Приват-мед». Сработала сигнализация, вневедомственная охрана хоть и подъехала в течение пяти минут, но никого на месте преступления не обнаружила...
– Вот! – пуще прежнего запаниковала Нечаева. – А я что говорю? Это все одна цепочка. Ольга разуверилась в том, что мы ей поможем, и снова встала на тропу мести. Нам с тобой тоже грозит опасность.
– Алина, успокойся, не говори глупости! Ничего нам с тобой не грозит.
– Полина, тебе меня не понять! Она на меня уже один раз покушалась, и я не понаслышке знаю, что Ольга способна пойти на все. Мне кажется, у нее с головой не все в порядке. И зачем я только вызвалась ей помогать? – Из моря паники моя подружка бросилась в океан самобичевания. – Дура! Надо было вызвать милицию, и вся недолга! А я привела эту сумасшедшую в свой дом, тебя заставила приехать... Мы ей золотые горы наобещали... Точно, дура! Поля, прости, что я эту кашу заварила. Но теперь деваться некуда, Владимирцеву надо остановить!
– Значит, так: не будем раньше времени бить тревогу. Неплохо бы для начала поговорить с Ольгой по душам. Сейчас время позднее, а вот завтра ты позвонишь ей и договоришься о встрече.
– Почему я? Может, лучше ты созвонишься с ней?
– Алина, я тебя не узнаю. Ты всегда была смелой и решительной, а теперь едва ли не на пустом месте нагнетаешь психоз.
– Нет, не на пустом месте! Наверное, это запоздалая реакция на стресс, вызванный тем покушением. Я как услышала про Нечипоренко, которая ни за что ни про что получила по голове и лишилась памяти, так сразу себя на ее месте представила. Поля, я не хочу умирать! И уродиной или безвольным овощем тоже становиться не хочу! У меня большие планы на будущее.
– Я тебя понимаю, – мягко сказала я, – поэтому не предлагаю встречаться с Ольгой ночью в глухой подворотне, с глазу на глаз. Просто позвони ей завтра утром как ни в чем не бывало. Ненавязчиво так поинтересуйся, как у нее дела, как настроение, и, словно бы между прочим, предложи встретиться. Уверена, она согласится. А уж на встречу мы придем вдвоем. Неужели это так сложно сделать?
– А почему ты сама не хочешь ей позвонить?
– Да потому, что после того инцидента с мамашей я сказала Ольге, что не буду информировать ее о том, как продвигается сбор средств. Сообщу только о конечном результате. А у тебя с ней совсем другие отношения – дружеские. Да и мамаша ее не тебе лично говорила о мошенницах и аферистках, поэтому тебе и карты в руки.
– Какие карты? – не поняла Нечаева.
– Никакие. Это образное выражение. Объясняю проще – если Ольга действительно виновата, то, услышав твой добросердечный голос, она не почувствует никакого подвоха, – сказала я и услышала, как тяжело вздохнула моя подружка. – Значит, так, Алина, накручивай на душ насадку из наноруды, залезай под него, попей водички из наностакана, это придаст тебе бодрости и оптимизма, а потом – вперед!
– Хорошо, – сказала Алина, не найдя контраргументов, и отключилась.
А я задумалась над тем, есть ли связь между нападением на анестезиолога и разбитым окном в клинике «Приват-мед». Хотелось думать, что никакой связи нет. Женщину ограбили, лишив ее сознания – что ж, такое случается. А окно разбили совсем другие хулиганы. От скуки. Или наркоманы хотели грабануть клиническую аптеку. Прошло минут пять, и я посмотрела на ситуацию иначе. С Алинкиных позиций. Да, Владимирцева действительно могла вернуться к своим первоначальным планам. В сущности, я ведь очень плохо знаю эту женщину... А чужая душа, как известно, потемки.
Назад: Глава 9
Дальше: Глава 11