Глава 6

Было бы неправильно отдать все деньги, которые оставил Звонков для благородного дела восстановления справедливости, на лечение сына Тищенко. Возможно, Альберт даже был бы категорически против того, что я хоть один его рубль потрачу на эти цели. Но я имела свое мнение на этот счет. Лидия помогла мне более или менее восстановить картину того, что происходило в доме престарелых в последние месяцы его существования. Была ли медсестра причастна к смерти своей сотрудницы? На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Скорее всего, Лидия, так же как и Анна Петровна, подслушавшая разговор в директорском кабинете, не могла предположить, что Анисимова с Нефедовым задумают устроить в интернате пожар. А потом, когда Тищенко увидела из окон дома своего сожителя клубы дыма, она вспомнила про закрытый запасной выход и помчалась среди ночи его открывать. Я не назвала бы это подвигом. Подвиг совершила Звонкова. Анисимова же очернила ее, сообщив правоохранительным органам и прессе, что эта санитарка плохо выполняла свои обязанности, что косвенно привело к пожару. Медсестра не посмела ей возразить. Она прежде всего думала о своем сыне — что будет с ним, если с ней что-то случится?

Став в четырнадцать лет круглой сиротой, я тем не менее росла в тепличных условиях, которые создал для меня Ариша. Повзрослев, я не могла оставаться равнодушной к судьбам детей, лишенных домашнего тепла и уж тем более здоровья, поэтому стала заниматься благотворительностью. Если уж я что-то и взяла из звонковских денег, то исключительно ту часть, которая полагалась в качестве гонорара за мои эксклюзивные услуги. Остальное я собиралась добавить из личных сбережений.

Зайдя в хирургическое отделение 2-й градской больницы, я сразу же увидела на посту Лидию Михайловну и подошла к ней. Она что-то писала в журнале, не обращая на меня внимания.

— Добрый день! — негромко сказала я.

— Вы пришли, — произнесла Тищенко достаточно сдержанно, узнав меня по голосу. Дописав, она наконец подняла взгляд. Посмотрев куда-то мимо меня, медсестра сказала: — Так, Муравьева, вы куда? Вернитесь в палату. Вам надо лежать еще как минимум сутки… Знаете, Полина, я решила для себя так — если Богу будет угодно, чтобы Виталику сделали операцию, вы придете. А если не придете, значит, я этого не заслужила.

— Вот, — я положила на стол сверток, — здесь остаток необходимой суммы.

Медсестра взяла его в руки, и я заметила, как затрясся ее подбородок, как набежали на ее глаза слезы. Она все-таки не смогла удержаться от эмоций!

— Лидия Михайловна, — к стойке подошел доктор, — надо срочно подготовить выписку Кучерову. Но сначала зайдите в манипуляционную, там с Ухиной те же проблемы, что были вчера. И почему у нас посетители без халата?

Последнее замечание уже относилось ко мне. Тищенко виновато потупила взгляд. Я поняла, что мне там больше делать нечего, и направилась к выходу, так и не сказав Лидии каких-то прощальных слов. Ее раскаяние показалось мне искренним, выстраданным. И я очень надеялась, что операция, на которую я дала денег, поможет ее сыну.

Сев в машину, я позвонила гибэдэдэшнику Витьке Копылову.

— Алло! — ответил он.

— Привет! У меня к тебе дельце одно небольшое имеется. Я минут через десять подъеду к твоей конторе. Выйти сможешь?

— Полина, я в отпуске. А ты, наверное, хотела, чтобы я пробил или отследил какую-нибудь тачку? — предположил мой приятель.

— Не совсем.

— А что тогда? — полюбопытствовал Копылов.

— Расскажу при встрече.

— Ты хоть намекни, что от меня потребуется.

— Так, пустячок один, — я не стала заранее пугать Витьку задачкой, которую я для него в этот раз заготовила. — Короче, через пятнадцать минут я буду около твоего дома.

— А с чего ты взяла, что я дома? — Копылов поставил меня в тупик своим вопросом.

— Ты сказал, что в отпуске, вот я и подумала… Витя, ты вообще в Горовске? — запоздало поинтересовалась я.

— Расслабься! — хохотнул отпускник, придя в восторг от своей примитивнейшей шутки. — Ты все правильно подумала. Подъезжай, я к тебе спущусь.

На месте я была через четверть часа. Чтобы не терять время даром, я решила позвонить двоюродному брату Степана, разумеется, с серой трубки.

— Алло! — ответил женский голос.

— Здравствуйте! Я могу поговорить с Григорием?

— Его нет, он на работе, — сказав это, женщина сразу же отключилась.

Стало быть, Алинка раздобыла номер домашнего телефона нефедовского родственника, который втягивал Степана в какие-то аферы. Ну что ж, тоже неплохо, по этому номеру можно попытаться узнать и Гришину фамилию, и его домашний адрес.

— Привет! — сказал Копылов, подсев в мой «Мини-Купер». — Рассказывай, что у тебя за дело?

— Надо завербовать одного печника, — обозначила я суть проблемы.

— Что сделать? Завербовать? Полина, ты ничего не перепутала? Я гибэдэдэшник, а не агент национальной безопасности.

— Помнишь, ты как-то говорил, что хотел стать артистом?

— Ну это когда было? — Витька немного смутился. — Кто в детстве не хотел стать артистом?

— Есть шанс проверить свои творческие способности. Роль не такая уж сложная. Надо позвонить по одному объявлению, сказать, что тебе срочно нужны услуги печника, и назначить с ним встречу, желательно сегодня же. Вопросы есть?

— Пока нет.

— Слушай дальше. Встретившись с печником, ты обговоришь с ним общие вопросы, а потом сунешь ему под нос свое удостоверение, так чтобы он ничего толком не смог там прочитать, и скажешь, что на него возложена важная миссия по предотвращению готовящегося преступления. Он, конечно, попытается отказаться от этой миссии, — по мере того, как я говорила, Витькино лицо становилось все мрачнее и мрачнее, — но ты скажешь ему, что он давно у вашей конторы на крючке. Короче, сымпровизируешь по ходу дела.

— Ну и ради чего все это?

— Когда печник поймет, что выхода у него нет, ты вручишь ему вот это, — я разжала руку и показала Копылову «жучки».

— И у кого надо установить прослушку? — поинтересовался он.

— У одной жительницы нашего поселка.

— Кто она?

— Некая Анисимова Валерия Николаевна. — Я коротко рассказала, кто это такая и какие грехи за ней водятся, но Витьку не проняла моя информация. Мне показалось, что он ищет повод мне отказать. — Витя, если ты думаешь, что придется играть бесплатно, то ошибаешься, — стала мотивировать я гибэдэдэшника. — Я заплачу, как обычно…

— Поля, ну о чем ты? После того, что ты для меня сделала, я твой должник. А долг — это святое. Меня другое волнует… Если я позвоню ему со своего телефона, он будет знать мой номер…

— Вот тебе серая трубка, а вот номер телефона печника. Звони!

— Что, прямо сейчас?

— А чего тянуть?

Витька взял трубку, задал мне несколько «технических» вопросов, прокашлялся и набрал номер:

— Здравствуйте, я звоню по объявлению. Меня интересуют услуги по кладке камина… Нет, дом уже заселен… Можно встроить, но дороже обойдется? Не проблема. А мы сегодня могли бы с вами встретиться? Да, это срочно. Маме хочу подарок сделать ко дню рождения. А если двойной тариф? Да, для мамы мне ничего не жалко. Адрес? Понимаете, у нас поселок закрытого типа, так что давайте встретимся на северном выезде из города. В пять? А пораньше нельзя? Ладно, в пять так в пять. Как мне вас узнать? Синяя «Приора»? Да, номер запомнил… До встречи!

— Класс! Ты прирожденный импровизатор! — похвалив Копылова, я дала ему совет: — Слушай, Витя, а может, ты своим коллегам позвонишь и пробьешь его тачку?

— Ну уж не дурак! Я и сам собирался это сделать. Только я позвоню из дома, если ты не возражаешь?

— Нет, конечно. Но серую трубку оставь пока у себя. И еще…

— Что? — Витька не на шутку насторожился.

— Мне надо пробить по номеру домашнего телефона еще одного человека…

— Полина, если бы ты сказала, что по номеру машины, то — без проблем.

— То есть ты не сможешь? — кольнула я самолюбие Копылова.

— Нет, конечно.

— Ладно. Скажи, а ты когда-нибудь видел аптеку на колесах?

— Видел. Она напротив моего дома дня два стояла. А что?

— Я хотела бы узнать, кому она принадлежит, — увидев полное недоумение на Витькином лице, я пояснила: — Не сама аптека, а это транспортное средство с фургоном, оборудованным под аптеку.

— Знаешь, Полина, я обратил внимание, что номера там были не нашего региона, а Московской области.

— Ты их запомнил? — спросила я.

— Нет, — Витька мотнул головой из стороны в сторону. — Я же не знал, что мне это может понадобиться.

— Скажи, а можно пробить эту тачку по вашим базам?

— Нет, это нереально. Полина, ты не подумай, что я не хочу этим заниматься. Это на самом деле не в моей компетенции. Сама пойми — номера нет, известен только регион и тот — не наш.

— Ладно, проехали.

Витька рассовал трубку и «жучки» по карманам и спросил:

— Ну я пойду?

— Иди. И держи меня, пожалуйста, в курсе, — попросила я.

— Само собой.

Пообщавшись с Витькой, я поехала в магазин за продуктами, а потом домой. Дед был приятно удивлен, что я наконец-то занялась готовкой. Он то и дело заглядывал в столовую, пытаясь понять, что у нас сегодня на обед и скоро ли можно будет сесть за стол.

— Да, Полетт, а что насчет камина? — поинтересовался он, в очередной раз зайдя ко мне. Я Леночку обнадежил, что наш печник сегодня ей позвонит…

— Дедуля, творение любого шедевра, в том числе кулинарного, не терпит отвлечений на посторонние темы.

— Все-все, — Ариша отгородился от меня руками, — меня здесь уже нет. Твори!

Я готовила шурпу. И вот, когда это блюдо восточной кухни было практически готово, раздался звонок.

— Алло! — ответила я, приложив мобильник к уху.

— Поля, привет! — радостно крикнула Нечаева. — Я снова сегодня встретила Его, но уже не в подъезде, а во дворе…

Этот разговор может затянуться надолго, а посему мой кулинарный шедевр был под угрозой. Осталось положить специи, но стоит чуть переборщить с ними, или, напротив, пожадничать, все блюдо будет насмарку. Восток — дело тонкое во всех смыслах. Остановить поток Алинкиных словоизлияний было невозможно, поэтому я положила мобильник на полотенце и продолжила творить. Бросив в кастрюльку заранее заготовленные ароматные травы и специи, я попробовала шурпу, добавила кусочек перчика-чили, снова попробовала ее, накрыла крышкой и выключила плиту. После этого я приложила трубку к уху. Нечаева продолжала щебетать о том, на каком душевном подъеме она находится после встречи с соседом с десятого этажа.

— Алина, я не поняла, вы что, с ним так и не познакомились? — спросила я, когда она наконец-то замолчала.

— Я о чем тебе говорю? Ты вообще слушаешь меня или нет?

— Слушаю.

— А мне показалось, что ты пропустила самое главное. — Немного помолчав, Нечаева посетовала: — Нет, я до сих пор не знаю, как Его зовут.

— Алина, я тебя просто не узнаю. Что-то ты в этот раз тормозишь…

— Я сама себя не узнаю. Со мной еще такого не было. Я влюбилась по-настоящему, понимаешь? Я счастлива от того, что вижу Его, а не от того, что он дал мне свою банковскую карту и предложил, пока он на работе, прогуляться по магазинам…

— Да, подруга, наверное, это действительно любовь, — сказала я и заметила в арочном проеме Аришу. Его острый взгляд, брошенный в мою сторону из-под седых бровей, заставил меня закруглить разговор. — Алина, у тебя все?

— Ну, как тебе сказать? Если ты про Нефедова, то пока ничего нового я о нем не узнала.

— Как узнаешь, звони, — я отключилась. — Все, дедуля, садимся за стол!

— Ну наконец-то!

Только я взялась за тарелки, как снова зазвонил мой мобильник. И, судя по мелодии, это был Копылов, так что не ответить я не могла.

— Алло!

— Полина, это я. Короче, пробил я печника по его тачке, там все чисто — придраться совершенно не к чему. За три года, что он владеет «Приорой», на него был выписан всего один штраф за превышение скорости на двадцать километров в час. Так он его оплатил на следующий день. Если честно, то я даже не знаю, чем зацепить Лукошкина.

— Витя, ты сейчас рассуждаешь, как постовой, а это значит, что ты не вжился в новую роль. Ты видишь в Лукошнике водителя, а он кто?

— Печник.

— Правильно, индивидуальный предприниматель, то есть у него должна быть лицензия. А камин — это что?

— Камин он и есть камин.

— Это — опасный объект, — подсказала я.

— Ну и что?

— У Лукошкина должен быть пакет документов, дающих ему право производить именно те работы, которые нам нужны, — я перечислила Витьке, какие именно.

— Ну, допустим, я проверю у него все эти документы. А если там все в порядке?

— Витя, тут играть надо, а не проверять. Надо вести себя так, будто ты заведомо знаешь, что в практике этого Лукошкина был как минимум один случай, когда он выложил камин с нарушением технологии, что привело к необратимой трагедии.

— А если не было? — Копылов был настроен весьма скептически.

— Витя, ты меня извини, но я скажу, как есть! Когда ты работал на земле, то соображал гораздо лучше. Кабинетная работа тебя испортила, ты стал тугодумом. Ты хоть помнишь, как помог мне задержать «Ауди»?

— Помню.

— Разве ее водитель нарушил тогда правила дорожного движения?

— Нет, но…

— Витя, — продолжила я учить гибэдэдэшника, — вот и здесь тоже может быть тысяча «но», о которых знаешь ты, но пока не знает печник. Вспомни, как ты играл на дорогах роль дотошного инспектора ДПС, запомни это состояние и включи его сегодня вечером.

— Ладно, постараюсь. — Копылов прервал связь.

— Полетт, я не понял, зачем тебе вообще потребовалось привлекать к этому вопросу постороннего человека? Не проще бы было заплатить печнику?

— Если он возьмет деньги у нас за то, чтобы подбросить в дом Анисимовой несколько «жучков», то где гарантия, что он не захочет заработать еще столько же, а то и больше, рассказав Валерии Николаевне о том, что ее собираются прослушивать? — говорила я, накладывая в тарелку шурпу.

— Тоже верно, такой гарантии нет. А вдруг твой гибэдэдэшник не справится?

— Справится, — уверенно заявила я, поставив тарелку на стол. — Я знаю его возможности.

— Наркотики меняют людей. — Ариша придвинул к себе тарелку.

— Дедуля, при чем здесь наркотики? — опешила я. — Копылов не наркоман.

— Ну как же? Ты сказала, что у него сейчас сидячая работа. А пятая точка, знаешь ли, самый сильный наркотик. Стоит на ней засидеться, как оторвать ее от стула уже невозможно.

Я улыбнулась Аришиной шутке и села за стол.

Около шести мне снова позвонил Витька.

— Ну что, Полина, можешь настраивать свою аппаратуру! Лукошкин согласился. Если б ты видела, как забегали его глазки, когда я сказал, что «нам» все известно о его «подвигах»! Знаешь, мне даже самому интересно стало, какие грешки за ним водятся. Короче, Сергей практически не ломаясь взял «жучки». Потом он в моем присутствии позвонил Анисимовой, вместо нее ответила домработница. Она, оказывается, с утра ждала его звонка. Полина, с твоей стороны было слишком рискованно пообещать, что Лукошкин позвонит. Вдруг он отказался бы?

— Я была уверена, что у тебя все получится.

— Спасибо, конечно, — Копылову явно польстило мое замечание. — Пока!

Когда мимо нашего дома проехала «Джетта» Анисимовой, которая возвращалась с работы домой, я стала настраивать аппаратуру.

— Ну наконец-то! — Это было первое, что я услышала. — Я уже думала, что в Горовске перевелись печники! Ну что скажете, молодой человек?

— Скажу, что в принципе подходящее место под камин здесь есть, — обрадовал Валерию Николаевну Лукошкин, — но мне надо осмотреть помещения, которые находятся над этим.

— Да-да, конечно, пойдемте, я вам все покажу. — Какое-то время в наушниках была тишина, потом заработал второй «жучок». — Ну?

— Это ничего, если за окном будет проходить внешняя вытяжка? — уточнил Лукошкин.

— Я в этом абсолютно ничего не понимаю! Другие варианты есть?

— Нет, других вариантов нет, — заверил Анисимову печник. — На мансарду подняться можно?

— Конечно…

Лукошкин со своей задачей справился — «жучки» были установлены на всех этажах. Осталось только подождать, когда в гости к Анисимовой пожалует Нефедов. Если я не услышу, о чем они говорят, то Витьке придется попросить печника, чтобы тот переставил прослушку в другие комнаты.

Поздно вечером мне позвонила Алина.

— Поля, я сейчас включу тебе запись из квартиры Нефедовых, — сказала она, — так будет лучше, чем если я стану тебе пересказывать то, что услышала. Включаю ее на полную громкость.

— Давай. — Я вся обратилась в слух.

— Соня, ты где взяла эти таблетки? — закричал Степан.

— В аптеке, где же еще?

— В какой? — стал допытываться у жены Нефедов.

— Не помню. А в чем дело? — Софья определенно была удивлена таким внезапным интересом мужа. — Ты чего так завелся-то?

— Ответь на мой вопрос — где ты взяла эти таблетки? — В голосе Степана была сталь.

— Если я не ошибаюсь, то именно их я купила в передвижном аптечном пункте…

— Где? — рявкнул Нефедов.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне!

— Соня, скажи мне, пожалуйста, — Степан взял себя в руки, — где ты нашла такую аптеку?

— На рынке.

— Когда?

— Да что же это за допрос такой? Где? Когда? Зачем? Я еще месяц назад их купила.

— Значит так, Соня, никогда, ты слышишь меня, никогда , — Нефедов сделал акцент на этом слове, — не покупай ничего в мобильной аптеке! И уж тем более это средство! Ты меня поняла?

— Нет, я не поняла! Что ты знаешь об этом лекарстве такого, чего я не знаю? Я покупаю его уже много лет…

— Ты меня определенно не услышала, — досадливо заметил Степан. — Повтори, что я сказал…

— Папа, — в разговор родителей влез Тарас, — ты сказал, что больше не надо ничего покупать в мобильной аптеке.

— Молодец, сынок! — похвалил его отец.

— Папа, а почему нельзя покупать там лекарства? — с детской непосредственностью поинтересовался Тараска.

— Чего молчишь? Отвечай! — потребовала Софья.

— Газеты читать надо, — попытался отболтаться Нефедов.

— Я не понимаю, тебе что — трудно объяснить, в чем дело?

— Были случаи, — после продолжительной паузы заговорил Степан, — что люди жаловались на качество лекарств, купленных в этой аптеке. Так что лучше не рисковать, а покупать препараты в стационарных аптеках.

— Можно подумать, там нет контрафакта… Эй, ты чего?

— Пойду спущу эти таблетки в унитаз, чтобы у тебя не было соблазна достать их из ведра.

— Да, Тарас, что-то наш папа совсем… заработался, — Софья нашла слово поделикатнее.

После некоторой паузы послышался звук заработавшего телевизора, а потом и Алинкин голос:

— Ну что скажешь, Поля?

— Скажу, что Нефедов подтвердил свою причастность к реализации контрафактных лекарств через передвижную аптеку.

— А Соня понятия не имеет, чем он занимается помимо охраны, — добавила Нечаева. — Несчастная женщина… Как бы я хотела раскрыть ей глаза на мужа!

— Раскроешь, но несколько позже…

Поговорив с подружкой, я прокрутила в памяти разговор Степана с женой. Он говорил про какую-то публикацию в газете. Была ли она на самом деле или Нефедов придумал это на ходу? Я позвонила Ярцеву.

— Да, Полина, слушаю тебя! — отозвался журналист.

— Привет! Антон, подскажи, не было ли в вашей газете статьи об аптеке на колесах, в которой продаются поддельные лекарства?

— Я ничего такого не писал, но эта тема пограничная. Ее могли освещать мои коллеги, которые на медицинскую и социальную темы пишут. Если надо, я у них поспрашиваю… А когда была такая публикация?

— Точно не знаю, но думаю, что в течение последнего месяца. Если вообще была. Антон, если что-то найдешь, вышли мне, пожалуйста, статью на электронную почту, — попросила я.

— Хорошо, — пообещал Ярцев, а потом поинтересовался: — Полина, а как у тебя идут дела?

— Поступательно. Я продвинулась в расследовании несколько дальше, чем Звонков. Еще чуть-чуть, и я выйду на того, кто стоит над Нефедовым с Анисимовой. А пока я приглядываюсь к этим персонажам, чтобы в нужное время и в нужном месте вклиниться в их жизнь и пустить ее под откос.

— А ты про Тищенко не забыла? — Антон напомнил мне про медсестру.

Я пока не хотела рассказывать ему, что отказалась от мести этой женщине, поэтому отделалась коротким ответом:

— Нет.

Едва я закончила разговор, как в мою комнату заглянул Ариша и спросил:

— Полетт, разве ты сегодня в бассейн не поедешь?

— Дедуля, спасибо, что напомнил про него. Конечно, поеду. А тебя опять надо довезти до города?

— Если не трудно. Сегодня игра интересная намечается, не могу ее пропустить.

— Хорошо, через десять минут я буду готова.