Глава 8
Утром я примчалась на своем «Мини Купере» к Варваре. Еще при первой нашей встрече она дала мне свой адрес. Запах кофе, печенье, красиво уложенное в вазочке, – все это говорило о том, что меня здесь ждали.
Варя протянула мне свой мобильник. Я включила просмотр видеозаписи. Действо происходило в раздевалке. Несколько девочек говорили о своих успехах на поприще моделей. Одна похвасталась, какой у нее крутой папик: он подарил ей золотое кольцо! Другую, по ее словам, часто возили обедать в ресторан, еще одна показала подругам супер-пуперовские босоножки, купленные добрым дядей Гришей в самом дорогом магазине города.
Уж не тот ли это Гриша – Григорий Германович Почечуйкин, следователь, ведший дело Ады Карповой?
– Полина, и как тебе это? – спросила Варя.
– Супер! Надеюсь, никто не видел, как ты пишешь?
– Нет, я держала телефон, опустив руку вниз, а сама стояла боком, делала вид, что мне нет до них никакого дела. Они были так поглощены своей болтовней, что вряд ли обратили на меня внимание.
– Молодец! Варя, эту запись нужно показать одному человеку. Он работает журналистом в газете «Горовск сегодня». Это мой друг, он помогает мне. Если я приглашу его к тебе, ты не будешь против?
– Что за вопрос?!
Я позвонила Ярцеву, и он обещал вскоре приехать.
– Варя, а теперь слушай меня внимательно! Сегодня ты должна будешь подкинуть этот листок Рузанне Эдуардовне. – Я положила перед девочкой расписку мадам Петуховой о том, что она получила за внучку сто долларов. – Только я прошу тебя: сделай это аккуратно. Никто не должен тебя видеть, ты понимаешь? Это очень серьезно.
Варя кивнула и спросила:
– А зачем это?
– Я привезла из Коломны дочку вашей Рузанны. Кстати, ее настоящее имя – Петухова Мария Егоровна.
– Рузанна Эдуардовна?! Ее так зовут – Мария Егоровна?! – Варя была в шоке.
– Представь себе. Изобретательные дамочки! И Эвелина ваша на самом деле – Екатерина Петровна, по мужу Казарян, а в девичестве – Шеболок.
Варвара посмеялась от души:
– Вот бы всем девчонкам рассказать об этом!
– Не сейчас, чуть позже. Так вот, я забрала дочку Рузанны-Марии у ее бабушки-алкоголички. Это ее расписка, я дала ей деньги. Сегодня вечером я позвоню Рузанне и скажу, что ее мать продала ее дочку за сто долларов. Пусть испытает на себе, каково это, когда твоего ребенка покупают и продают!
– Вот клево! Полина, а на самом деле…
– Девочка в хороших руках, не волнуйся. У нее есть хорошие родственники, и Ксюша скоро поедет к ним. Так что в подтверждение моих слов Рузанна должна найти эту расписку. Куда ты ее положишь?
– Думаю, под магнитофон.
– Хорошо, если ты решишь поменять место, предупреди меня.
В это время в дверь позвонили – пришел Ярцев.
– Знакомьтесь: Антон – Варвара.
Антон, просмотрев запись в телефоне, остался доволен.
– А ты можешь еще что-нибудь вроде этого зафиксировать? – спросил он Варю.
Девочка пожала плечами:
– Могу, если случай представится…
– Антон, не надо, это для нее опасно!
– Да, ты должна быть очень осторожна. Но хорошо бы заполучить еще пару таких «роликов», на всякий случай, так сказать, для усиления эффекта. А я эти записи передам Аркадию. Ему в прошлый раз не позволили написать большую статью, а материала у него накоплено – о-го-го! Я думаю, если подкинуть ему еще и это… Вряд ли он сможет устоять. Компромат на «шишек» – это для него десерт…
– Ты говорил, это ваш редактор не разрешил опубликовать статью? – уточнила я.
– Не редактором единым жива газета! У нас и другие рычаги имеются, – загадочно подмигнул мне Ярцев. – А вообще ты в следующий раз звони сразу Аркадию. Он за таким материалом примчится куда угодно, хоть среди ночи.
Встречаться с этим худосочным астеником, у которого были вечно красные от недосыпания глаза и волосы, забранные в хвостик, мне совсем не хотелось. В прошлый раз мне показалось, что он слишком долго задерживает на мне взгляд… Разве что ради дела.
Антон направился к выходу.
– Разве Аркадий не бросил свою задумку – написать большую разгромную статью про модельное агентство? – спросила я Антона.
– Не такой он человек, чтобы отказываться от любимой идеи. По-моему, он спит и видит, как бы опубликовать все, что ему удалось нарыть.
– Тогда подкинь ему еще вот какую информацию: поздно вечером у крыльца агентства стоят крутые тачки, в которые запрыгивают юные модели. Это можно заснять для истории.
– Понял! Передам.
– И еще. В городе Коломне есть некие люди, им круто насолили наши две подружки. Могу тебе подсказать, как их найти. Только, Антон, вы пока что ничего не печатайте, хорошо? Нужно, чтобы статья вышла в определенный момент. Я ведь тоже работаю, не будем мешать друг другу. У вас свои задачи, у меня – свои.
– Полина, я все усвоил. Когда придет время – ты только свистни.
– Тогда до встречи.
* * *
Впереди у меня был весь день. Рузанне-Марии я позвоню только вечером. Чем мне заняться до этих пор, как провести день с наибольшей пользой? Я уже выбрала тактику, теперь мне остается только придерживаться ее. Две подружки-сволочушки, сами того не зная, попали под мой «пресс». Буду потихоньку их дожимать!
Я сидела в машине и думала. Но что-то ничего путного мне в голову не приходило. Я медленно поехала по улице, посматривая по сторонам. Вскоре я увидела кофейню и припарковала машину поблизости от нее.
Я заказала двойной эспрессо. Надо было собраться с мыслями. Народу в кофейне было мало, это и понятно: утро. Я, не торопясь, потягивала горячий напиток, как вдруг услышала рядом с собой:
– Девушка, у вас не занято?
– Нет, – ответила я машинально.
И только чуть позже я сообразила: в зале много свободных столиков, почему этот тип приземлился именно за моим? Я посмотрела на него. Он сел напротив меня. Темные выразительные глаза, каштановые, чуть вьющиеся волосы. Весь прикид – демонстрация своей успешности: хорошая добротная рубашка, дорогие часы. Борсетку он положил на стол. Держится раскованно, смотрит уверенно. На своем лице он изобразил улыбку «шер гарсон» – милый мальчик.
– Вы за другой стол разве не могли сесть? – спросила я его не самым дружелюбным тоном. Надо сразу дать понять этому ловеласу, что я – девушка строгих правил!
– Этот мне понравился больше.
– У него что, пять ножек?
– Нет: за ним сидите вы!
Так, он уже начал меня клеить. Что-то слишком быстро… Я сделала вид, что не слышала его слов, и продолжала пить свой кофе.
– Вы любите двойной эспрессо? А я отдаю предпочтение капучино, – сказал кареглазый.
– Каждому свое. Вы любите компанию, а я предпочитаю уединение, – ответила я.
Намека он не понял или сделал вид, что не понял.
– Я тоже люблю уединение, – выдал он.
– Это заметно, – съязвила я.
– Нет, правда, наши сейчас в офисе все пьют – кто кофе, кто чай. А я решил уединиться.
– Вот и сели бы туда, – кивнула я на соседний столик, который еще никто не занял.
Незнакомец улыбнулся:
– С удовольствием бы сел за него, если бы вы тоже сидели там.
Не люблю я таких типов – навязчивых, совершенно неостроумных и чересчур элегантных! Чтобы окончательно и бесповоротно «отшить» кареглазого, я сказала весьма строгим тоном:
– Вообще-то я с незнакомыми людьми не разговариваю.
– Так в чем дело? Давайте познакомимся! Меня Андреем зовут.
Я собралась было съязвить что-нибудь, но вдруг поняла, что не могу. Картинка получилась такая: я сижу, как идиотка, и молчу.
– Девушка, вы не хотите назвать мне ваше имя? Почему вы на меня так смотрите?
– Так звали моего отца, – тихо ответила я.
– Он умер?
– Погиб.
– Извините. – Улыбка исчезла с лица молодого человека.
Некоторое время мы молча пили кофе, наконец я встала и пошла к выходу. Мой сосед последовал за мной. На улице я остановилась. Мне не хотелось, чтобы он видел, в какую машину я сажусь. Но молодой человек расценил это по-своему:
– Вы не хотите уходить, пока не назовете мне ваше имя?
– А вы на работу не опоздаете? – буркнула я.
– Я там уже отметился.
– А, значит, теперь можно до вечера сидеть по кафешкам? Хорошая у вас работа!
– Не жалуюсь. Хотите, могу и вас устроить?
Ну уж нет, дудки! Я пробовала работать – целых два года отпахала юрисконсультом на кирпичном заводе, до сих пор вспоминаю об этом с содроганием. Но все-таки на всякий случай я спросила:
– Кем же вы трудитесь? И учтите, на должность ниже замдиректора я не пойду!
– А замом директора по сбыту?
– А сбывать что будем? – в тон ему спросила я.
– Это имеет значение? По-моему, если зарплата приличная, можно работать где угодно.
Какая-то доля истины в его словах имелась, но я промолчала.
– Хорошо, – наконец сдался Андрей, оценив мое упорное нежелание озвучить мое имя. – Вот моя визитка. Если будет нужда – звоните. И знайте, нам скоро понадобится заведующий складом.
– А теперешнего вы куда денете?
Андрей улыбнулся:
– В декретный отпуск она у нас уходит.
Он махнул мне рукой и быстрым шагом направился к стоянке машин. Сел в белую «Ауди» и через пять секунд скрылся из виду. Я посмотрела на визитку: «Бобров Андрей Викторович. ООО «ГоровМебель». Начальник снабжения. Телефон… Факс…».
Я села в машину и позвонила Нине. Столько новостей! Надо ей все рассказать.
– Алло? – отозвались в трубке.
– Нина, это Полина. Вы дома?
– Я теперь всегда дома, меня уволили.
– Это хорошо. Мне нужен помощник.
– Хорошо, только мне жить теперь не на что.
– Уверяю вас, скоро у вас деньги появятся. И работа как раз для вас. Нам надо поговорить.
– Приезжайте, я жду.
Через полчаса я сидела в квартире Нины и рассказывала ей о моем походе в агентство, об установленных «жучках» и о поездке в Коломну.
– Значит, мой муж не зря подозревал, что беда пришла из агентства! Вот твари, что придумали – бордель устроить! А что, вы говорите, та девочка сказала… Варя, кажется? Что Ада моя поругалась с директрисой?
– Да. Варя проходила мимо кабинета Эвелины, точнее, Екатерины, и слышала, как они ругались. Вот только о чем у них шла речь, Варя не поняла.
– И Ада тут же пропала… А когда Лев пошел в агентство разбираться, то его в тот же день нашли избитым! Вы верите в такие совпадения?
– Разумеется, нет. У этих дамочек, очевидно, хорошая «крыша». Как только им кто-то становится неугоден – с этим человеком разбираются, причем конкретно.
– Значит, они и мою Адочку заставляли заниматься проституцией, – заплакала Нина, – чуяло мое сердце… Говорила я ей: не ходи в модели… Вот гады! Они же девчонок калечат! Да их убить мало!
– Это верно: убить – мало. И потому мы придумаем для них что-нибудь похуже. Нина, вы говорили, что готовы мне помочь. Хочу предупредить: это опасно! Если уж они убили вашу дочь и мужа избили до полусмерти…
– Вы меня напугать хотите? Вы думаете, после того, как я похоронила дочь, я еще чего-то боюсь?! Для матери нет ничего страшнее, чем потерять ребенка, тем более единственного! Так что для меня самое страшное уже позади, – ответила она.
– Именно это я и хотела от вас услышать. Тогда будьте готовы… Я не знаю пока, к чему, просто – готовы помочь мне.
Нина сузила глаза и сказала тихо и твердо:
– Что бы вы ни задумали, можете на меня рассчитывать!
Днем я съездила в бассейн, вдоволь позанималась аквааэробикой, потом мы с дедом пообедали курицей, которую я приготовила в духовке. Я рассказала Арише, где сегодня успела побывать. Умолчала только о моем новом знакомом по имени Андрей, начальнике снабжения «ГоровМебель». Если дед узнает, что я так вела себя с молодым человеком, он меня достанет своими наставлениями. Поэтому эпизод с кофейней я мудро пропустила. Дед выслушал план моих дальнейших действий, дал мне парочку советов и ушел в казино. Там у него была назначена встреча с одним нужным человеком. До вечера у меня еще было время, хотя сегодня я решила поехать в агентство пораньше. Я набрала номер Алины.
– Привет! Чем занимаешься?
– Готовлю салат из морковки, – отозвалась она.
– Это себе, а ребенку?
– Ребенок ест макароны с сыром.
– Ну, как, няня, справляешься?
– С трудом. Никогда не думала, что так сложно воспитывать детей!
– Учись, потом пригодится, – улыбнулась я.
Вечером я подъехала к модельному агентству и поставила свою машину неподалеку от него. Я должна оставаться незамеченной, но слышать все, что происходит внутри. Включила прослушку. Я специально приехала пораньше, пока девочки не явились на занятия, надеялась застать подружек-хозяек одних. Мои ожидания оправдались: Рузанна с Эвелиной были уже там. Они разговаривали сначала тихо, потом, когда встал вопрос о дележе каких-то денег, их тон постепенно стал повышаться, и мне уже не надо было напрягаться, чтобы услышать их диалог.
– Руза, вот твои деньги…
– Сколько здесь?
– Пятьдесят тысяч – твоя доля.
– Почему так мало?
– Руза, побойся бога! Я плачу налоговой, охраннику, уборщице, я оплачиваю «крышу»…
– Не свисти! «Крыше» ты платишь натурой.
– Тише, Руза!
– А ты мне рот не затыкай! Я давно подозреваю, что ты меня надуваешь. Я знаю, какая моя доля.
– Руза, не будем спорить!
– Нет, будем! Ты хочешь мои денежки себе прикарманивать, и чтобы я молчала?! Не выйдет! Давай еще столько же.
– А ты забыла, подруженька, на чьи деньги мы открыли агентство?! На мои! Ты ни копеечки не вложила, потому что и вкладывать тебе было нечего. Ты – голь перекатная!
– Зато я тебе во всем помогала и тайну твою хранила. Не забыла, как твой муженек умер? А кто тебя от его разъяренного братца прятал? Он тебя о-о-чень хотел тогда повидать!
– Все, тихо, тихо, Руза! Вот тебе еще двадцать, но, уверяю тебя, это уже из моих личных денег. Мне, ты поверь, эти денежки тоже нелегко достались. Думаешь, мне так хотелось спать с этим старым армяшкой?! Если бы ты знала, каково мне было, Руза! А я терпела! А электробритву он тогда сам уронил в ванну, я правду тебе говорю!
– Ну, конечно! Сам уронил… Братец-то его почему-то этому не поверил. Ты учти: тебе меня надуть не удастся! Помни, подруга: я про тебя такое знаю…
– Не пугай! Пуганая! Я тоже про тебя кое-что знаю, подруга! Или ты себя святой девой считаешь? Кто тогда лопатник у Кощея тиснул? Ты ведь его взяла, сознайся! А он подумал на Лильку и избил ее до полусмерти. Из-за тебя она инвалидом осталась, ты ей пустой кошелек подбросила…
– Я-то хоть никого не убивала. А деньги мне тогда очень были нужны, сама знаешь для чего. А ты мужа…
– Тише! Да тише ты, дура деревенская! – зашипела Эвелина. – Девчонки пришли. Забирай деньги, потом разберемся.
– Но разбираться мы с тобой все равно будем, – зашептала Рузанна, – я этого так…
Звук ее голоса затих, очевидно, она отошла к двери. И уже откуда-то издалека слабо донеслось ее льстивое мурлыканье:
– Здравствуйте, девочки… Так рано…
Эвелина, похоже, осталась в кабинете одна. Она бросала на стол какие-то предметы, кажется, папки или что-то в этом роде. Очевидно, злилась на подругу. Потом послышалось ее сдержанное шипение:
– Сволочь! Машка-паршивка! Шантажировать меня вздумала! Свинья жирная! Ну, я тебе устрою. Дочь алкоголички! Шантажистка недоделанная…
Эвелина шипела еще какое-то время. Потом кто-то, очевидно, заглянул в ее кабинет.
– Здравствуй, Катенька, здравствуй, проходи! Ты у нас новенькая, сейчас я тебя с другими девочками познакомлю. Ты пока тут посиди, я только одну бумажку найду…
Зашелестели листы. Интересно было сидеть вот так и слушать, как в театре, когда закроешь глаза. Эвелина говорила новенькой о том, что модель ради карьеры должна быть готова на все… Старая песня! Она это, похоже, всем втюхивает, морально готовит девочек к сексуальным подвигам. Потом все стихло. Кажется, директриса ушла. Тишина длилась долго. Я бы успела выспаться, если бы задалась такой целью. В этот вечер за девочками приехали всего две машины. Я записала их марки и номера.
Но вот я уловила какие-то звуки. Голоса шли из «жучка», установленного в раздевалке.
– Эй, новенькая, тебе у нас понравилось?
– Да, очень!
– А где ты живешь?
– На Кутузова.
– А в какой школе учишься?
Я не расслышала, что ответила девочка, очевидно, она стояла далековато от микрофона или говорила очень тихо.
– А пацан у тебя есть?
– Есть. А что?
– Брось его, тебе здесь другого найдут.
– Ага, богатого!
– Хватит вам, чего треплетесь!
– А что, пусть знает…
– А ты язык за зубами держи!
– Что-то за мной сегодня мой Котик не приехал…
– Не все коту масленица!
Все дружно грохнули.
Потом кто-то хвалился новым бюстгальтером, кто-то – косметичкой… Гвалт стоял, как на птичьем базаре. Но вот в дверях появились первые девчонки, уходившие по домам, они спустились с крыльца, за ними потянулись остальные…
Варвара показалась в числе последних. Она подошла к моей машине и села рядом со мной.
– Ну, как? – спросила я.
– Все в порядке, расписка на месте.
– Много там еще девчонок?
– Нет, почти все ушли… Так, вот и всё…
В прослушке – той, что стояла в раздевалке, – действительно все стихло. Зато в кабинете директора, наоборот, послышались голоса. Похоже, закадычные подружки возобновили свои разборки. Я не стала ждать, пока они наговорят друг другу кучу любезностей, набрала номер агентства и попросила к телефону Рузанну. Когда та ответила, я голосом, которым говорила с ней в прошлый раз, прохрипела в трубку:
– Это ты, Маня?
– Кто вы? Почему вы меня так называете?! – заверещала Рузанна-Мария.
– Это я, твой кошмар! – захрипела я загробным голосом.
– Я не Маня… я… Рузанна!
– Да ладно, Манюня. Кому ты горбатого лепишь? Слушай сюда, Петухова! Твоя дорогая мамашка-алкашка продала твою дочь Ксюху одному маньяку-педофилу…
– Что?! Что ты сказал?!
– Не перебивай, дура! Продала, причем всего за сто долларов. Значит, твоя дочь – дешевка! Знаешь, что он с ней сделал?
– Врешь, паскуда! Я не знаю, кто ты, но ты врешь! – завизжала в трубку Петухова-средняя.
– Доказательства ты найдешь под магнитофоном, в танцзале. Надеюсь, почерк своей мамани ты еще не забыла?
Я отключилась. Варвара смотрела на меня с восторгом и ужасом:
– Это круто! Представляю, что там сейчас творится!
– Можешь туда сходить и взглянуть своими глазами, – усмехнулась я.
– Ага, была охота! Еще прибьют меня в запарке!
Из прослушки до меня донеслись некие странные звуки. Они явно шли из кабинета директрисы. Рузанна-Мария визжала и поливала кого-то нецензурной бранью. Эвелина-Катерина пыталась ее успокоить, на что Рузанна посылала ее куда подальше. Минут десять мы с Варей слушали этот концерт по заявкам и смеялись от души. Вдруг меня что-то насторожило.
– Тише! – Я вскинула указательный палец. Мы с Варей затихли.
– Я знаю, чьих рук это дело! – кричала Рузанна. – Жук навозный! Это он все подстроил!
– Руза, ты что, Сашка не мог, он же любит свою дочь. Это дело рук маньяка…
– А кто его навел, кто сюда позвонил?!
– Ты же сказала – голос был, как с того света.
– А! Катька! Я знаю, кто это…
– Дура! Ты зачем меня так называешь?!
– Да пошла ты со своей конспирацией! Доконспирировались уже! Раскусили нас, ты что – не поняла?
– Если ты будешь так орать…
– Ты права, Жуков тут ни при чем. Это ОНА…
– Кто – она? Ой, надоела ты мне, полоумная…
Дальше опять начались взаимные оскорбления и посылы куда подальше, это мне слушать было неинтересно. Я услышала главное: фамилия отца девочки была – Жуков.
Алина с Ксюшей еще не спали. Я пожурила подругу за то, что она не уложила ребенка вовремя.
– Да откуда я знаю, когда их надо укладывать? Я ее спросила: хочешь спать? Она говорит: «Нет». Ну, я и не настаивала, – оправдывалась подруга.
– Кто об этом спрашивает у ребенка?
– А у кого мне спрашивать?
– Сама должна понимать: пробило девять вечера – веди ребенка чистить зубы.
– Вот и держала бы ее у себя, раз ты у нас такая хорошая воспитательница! – обиделась Алина.
– Ладно, где она?
– В комнате, я ей на диване постелила.
Мы вошли в комнату.
– Привет, Ксюша! – поздоровалась я.
– Привет, Полина! – обрадовалась девочка.
– Не спишь? Все играешь?
– Я сначала куклу спать уложу, потом сама лягу.
– Молодец! Ты будешь самой заботливой мамой. Скажи, Ксюша, ты не вспомнила фамилию твоего папы?
– Нет.
– А фамилия Жуков тебе ни о чем не говорит?
Девочка с минуту смотрела на меня, потом вскочила и закричала:
– Да! Мой папа – Жуков! Жуков! А дедушку Володюшкой зовут!
– Как? – не поняла я.
– Бабушка говорила дедушке: «Володюшка, не стой на сквозняке, простынешь!» Вот! Я вспомнила!
– Молодец! Вот тебе за это шоколадка!
– Ты зачем ребенка сладостями кормишь?! – накинулась на меня Алина. – Детям вредно много сладкого, а она уже сегодня ела конфеты.
– Наконец-то в тебе проснулся Макаренко! Алина, не переживай, эта девочка так мало видела сладостей за свою жизнь, что теперь может восполнять этот пробел совершенно спокойно.
Нечаева проводила меня до двери.
– Алина, я выяснила главное: фамилию ее отца! Теперь я его найду.
– Дяде Сереже позвонишь?
– Да, только завтра утром, сейчас уже поздно.
– Как ты это узнала?
Я рассказала в двух словах, как я звонила Рузанне и как она завизжала, узнав о пропаже дочери; как я прослушивала перебранку двух подружек, как они пришли в ужас от того, что их расконспирировали.
– Ну, ты – супер! Значит, Ксюху ты скоро отвезешь к ее папочке, в Москву?
– Только его еще надо найти.
– Теперь мы его обязательно найдем, он от нас никуда не денется… Ой, Полина, а пойдем, я тебе покажу, как я сижу в позе лотоса! Я сегодня так целый час занималась. Это так успокаивает нервную систему! Тебе тоже надо научиться медитировать. И еще – вегетарианство! Полина, я прочитала, что мясо – это просто кусочки трупов животных. Оно опускает человека на низшие гунны, зашлаковывает организм…
– Все это – в другой раз! Алина, ты на часы-то смотришь? Ночь на дворе! Я поехала. Ксюша, пока!
Я мчалась по ночному городу. Машин на улицах было мало. Так, лед тронулся! Я начала «кошмарить» подружек и продолжу это занятие до полного их уничтожения. Морального и физического! Чтобы жизнь не казалась им медом! И хорошо бы еще порыться в их компьютере, наверняка там нашлось бы много интересного. Нет, Варе пока из агентства уходить нельзя! Она еще может мне кое в чем помочь.
Ариши дома не оказалось, должно быть, он застрял в казино. Я-то собралась поведать ему о сегодняшних своих достижениях, а он, оказывается, все еще расписывает пульку!
Он появился через полчаса. Я сразу поняла, что дед подшофе. Конечно, это случалось с ним крайне редко, но мне от этого было не легче.
– Дед, ты это с горя или с радости? – поинтересовалась я.
– Полетт, сегодня фортуна была на моей стороне! Мы играли в преферанс: я только сел и сразу закончил пулю в большом плюсе! Ты слышишь, Полетт? У меня не было ни одной «горы», только одни висты…
Я плохо разбираюсь в карточных играх, поэтому подробности его игры мне все равно ни о чем не говорили. Я помогла Арише подняться в его спальню и лечь в постель. Ладно, похвастаться своими успехами я могу и завтра.
