Глава 14

Я ехала на улицу Южную в цветочный киоск. По данным Аркадия, здесь работала жена Пахома Небабы. Интересно было посмотреть на женщину, которая жила с таким человеком! Я увидела маленький магазинчик, на его стенах были нарисованы розы и фиалки. Кажется, это то, что мне нужно. Поставив машину в каком-то дворе, я подошла к нему. «ИП Антонова М.В.» – прочитала я на вывеске. И вошла внутрь.

Цветов здесь было довольно много, хороший ассортимент. За прилавком стояла молодая девушка. На ее бейджике значилось: «Продавец Аня Федотова». Значит, это не она жена господина Небабы. Я поздоровалась.

– Что-то ищете? – спросила она.

– Вы знаете, у моей подруги небольшое торжество. Я хотела бы подарить ей недорогой букет.

– Ромашки вам подойдут? Смотрите: крупные, свежие, одна к одной! Только что привезли, они простоят долго.

Я рассматривала цветы, а сама думала: как бы вызвать ее на разговор о хозяйке магазина?

– Сколько стоит этот букет?

– Триста пятьдесят рублей.

– Дорого! Не уступите немного?

– Нет, девушка, не могу.

– Ну, пожалуйста, отдайте его мне за триста! Он мне так понравился, а денег не хватает.

– Да не могу я уступить! Не я назначаю цены. Я ведь только продавец, а хозяйка не разрешает мне отдавать цветы дешевле.

– Что, такая строгая? Или жадная?

Девушка пожала плечами:

– Скорее строгая.

– Понимаю. Я ведь сама продавцом работаю, – сказала я доверительным тоном, – у меня хозяйка знаете какая?! Жуть! Чуть что не так – орет!

– А вы в каком магазине работаете?

– В овощном.

– А, ну, у вас все же можно уступки покупателям делать…

– Да, это нам разрешают, если там товар подпорчен или покупатель берет сразу несколько килограммов овощей.

– А нам хозяйка ничего такого не позволяет делать, – вздохнула Аня.

– Она вас в строгости держит? – посочувствовала я.

– Не только нас! Она и с мужем своим строгая. Слышали бы вы, как она с ним по телефону говорит!

– Вот молодец женщина! – восхитилась я. – Не то что я, мямля. Боюсь мужу перечить…

– Нет, наша Маргарита – не такая. У нее ведь свой бизнес, так что от мужа она не очень-то зависит! У них у каждого по квартире…

– Ого! Что, они так в разных и живут?

– Нет, живут они вместе, но у нее и своя квартирка имеется. Так что она – женщина независимая.

– Умница! – вновь восхитилась я. – Уважаю таких.

– Ну, а цветы-то вы возьмете? – спохватилась девушка.

– Ах, цветы… Да, возьму.

Я вышла из магазина с букетом и чувством выполненного долга: на прилавке, среди вазонов с цветами, лежал в бумажном пакете диск с записью, сделанной Аркадием. Черный джип с номерами «три девятки» увозит от модельного агентства модель-малолетку в глухую ночь…

Я посмотрела на часы: времени до свидания с Небабой оставалось немного, а надо было еще подготовиться. Не в смысле макияжа и туалета, а в смысле пишущих средств. Записать на сотовый нашу милую беседу не получится, Небаба сразу заметит его у меня в руках. Оставалась камера. У Вити Шило, я знала, появилась в арсенале новинка – миниатюрная камера, которую можно спрятать в дамскую сумочку, а объектив просунуть в щель неплотно закрытого верха. Камера эта стоила больших денег. Витя ее не продавал, а только давал попользоваться, и то за хорошую плату. Но деваться мне было некуда, да и не свои же кровные я отдаю! Денег, перекинутых со счета модельного агентства, было предостаточно.

Я заскочила к Шилову, мы сговорились о цене, и я взяла камеру.

К девятнадцати ноль-ноль я подъехала к ресторану «Техас». Неприятные воспоминания, связанные с этим местом, словно бы ожили, где-то в области желудка возник тяжелый комок. Когда-то в этом самом месте я следила за бывшим прокурором Синдяковым, играла в ансамбле на саксофоне, а потом кралась по коридору в номера… Сейчас мне предстояло встретиться тут с другим человеком, не менее мерзким, чем бывший прокурор, но более опасным.

Машину я, как всегда, оставила за квартал от ресторана. Швейцар на крыльце спросил, с кем у меня здесь встреча. Значит, по вечерам, как обычно, тут свободных мест нет! Я показала визитку Небабы, и передо мной галантно распахнули дверь. Фейс-контроль я прошла!

Пахом Несторович сидел за столиком у окна один. Это был небольшой столик, на двоих. Перед ним стояла бутылка коньяка. Я заметила порезанный лимон на тарелочке и пакетик сухариков «Кириешки». Увидев меня, господин бизнесмен расплылся в широкой улыбке:

– Го! Вочи голубэньки! Опаздываешь! Смотри, назначу штрафную! – И он погрозил мне пальцем.

– А девушка и должна опаздывать! – надула я капризно губки и села напротив моего кавалера.

– Ко мне – не должна! Запомни: если Небаба тебя позвал, беги так, чтоб подол по ветру развевался!

Он загоготал во все горло. На нас оглядывались. Хорошо, что я была в гриме: платиновые волосы, пронзительно-голубые линзы, увеличенные с помощью помады капризные губки. Платье с большим декольте довершало портрет недалекой соблазнительной блондиночки.

Насмеявшись вдоволь, он задал вопрос, который должен был задать давным-давно:

– Как звать?

Я скромно потупила глазки, потом стрельнула ими в Небабу:

– Лола.

– Че?! Прямо вот так, да? Лола? Или это погоняло?

– Какое погоняло? – обиделась я. – Лола – это мое имя!

– Да мне вообще-то по фигу, Лола ты или не Лола. Могу звать хоть Лолитой.

– Это мое полное имя, но все зовут меня Лолой, и ты так зови.

Небаба даже не заметил, как я перешла с ним на «ты».

– Вот что, Ло-ла, – сказал он, выделив мое имя, – на тебе – меню, ищи, чё тут есть пожрать, я щас…

Он куда-то ушел. Я взяла пакетик с сухариками. «Со вкусом чеснока», – прочитала я на обратной стороне. И на месте убийства Ады тоже были такие. А в совпадения я не верю.

Я просмотрела меню. А тут совсем не дешево! Хотя мне-то какая разница, не я плачу. Я выбрала себе кое-какие блюда и сидела, глядя в окно. Вдруг я вздрогнула, и, наверное, не только внутренне. По улице, по тротуару, шел Аркадий и от нечего делать пялился на окна ресторана. На секунду мы встретились глазами, я от испуга не могла отвести их и смотрела на него, ожидая, что он от удивления вскинет брови. Но, скользнув по мне взглядом, Аркадий равнодушно прошествовал дальше. Не узнал! Фу, пронесло! Вот что значит великая сила макияжного искусства!

Небаба вернулся и сел за стол.

– С партнером говорил, – объяснил он гордо, – ни черта без меня не могут решить!

Я сочувственно покивала.

– Ну, что, выбрала?

– Вот этот салат и индейку по-норвежски с морской капустой.

– А бухалово?

Я ткнула пальцем в первое попавшееся название вина. Мне было все равно, так как пить сегодня я вообще не собиралась.

Небаба подозвал официанта:

– Мне – как всегда. А ей… – Он озвучил ему мой заказ.

– И виноградный сок! – крикнула я вслед официанту.

Значит, «мне – как всегда». Завсегдатай! Ну-ну…

Заказ нам принесли довольно быстро, Небаба даже не успел рассказать все свои пошлые анекдоты. Он пил коньяк, произнося каждый раз один и тот же тост: «За нас!» – ел мясо с кровью, хрустел картофелем-фри, при этом умудряясь чавкать и пялиться на мое декольте. Отвратительный тип! Я всегда удивлялась: как с такими жены живут? Они должны быть либо абсолютно слепы, чтобы не видеть этого урода, либо материальная сторона для них перевешивает все другие. Во всяком случае, я бы, наверное, даже влача жалкое существование на одном хлебе с водой, не вышла замуж за Небабу и ему подобного.

– Че притихла, Лола? – спросил Пахом с набитым ртом.

– Наслаждаюсь вкусом вина, – сказала я как можно более загадочным тоном.

– Ты бы лучше водяры заказала! Водяра – это конкретно, а вино – пойло. Хочешь, коньяка тебе плесну?

– Нет! – Я накрыла ладонью свой фужер.

Коньяк! Я и вино-то почти не пила. Опустошив наполовину стакан с виноградным соком, я каждый раз, чокнувшись с Небабой, подносила ко рту фужер и набирала в рот побольше вина, делая вид, что пью. Потом я подносила ко рту стакан с соком и потихоньку выпускала вино изо рта в стакан. При этом создавалась видимость, что я пью вино и запиваю его соком. Это давало мне возможность оставаться трезвой.

Этот фокус показал мне когда-то дядя Сережа. Этому их учили в ФСБ. К тому же мне пришлось сделать несколько глотков вина по-настоящему, в самый первый раз, когда Небаба смотрел на меня. Потом я налегла на индейку, которая была, надо признать, очень вкусной. И каждый раз, поднимая свою рюмку, произнося: «За нас!» – и чокаясь со мной, Небаба предлагал мне выпить настоящего бухалова.

По мере того, как пустела его бутылка, он становился все пьянее и развязнее, анекдоты его – все пошлее, а его физиономия – краснее.

– Ща пойдем в номера, – предупредил меня Небаба.

– Что ты, Пахом, в какие номера? – сделала я удивленное лицо.

– Ты машину хотела?

– Хотела…

– А я что, тебе ее за так должен доставать?

Видя, что Небаба уже в нужной кондиции, я поставила на стол приоткрытую сумочку, в которой лежала Витькина камера. Ее объектив едва выглядывал из щели. С этого момента камера писала все, что происходило за столом.

– В номера? С тобой? – переспросила я.

– Да, со мной!

– А если я откажусь? Я – девушка порядочная!

– Ты мне, девонька, лучше не перечь, поняла? А то ведь я и закопать тебя могу в запале!

– Закопать?! В каком смысле? – Я изобразила испуг.

– В таком! Я привык, чтобы мне бабы подчинялись беспрекословно! А кто не подчиняется – того потом находят в лесу! Поняла?

Небаба был зол, я это видела. Его глаза смотрели на меня, как на дичь. Конечно, можно было подумать, что это просто «пьяный базар», но мне почему-то так не казалось.

– Конечно, пойдем в номер, – замурлыкала я.

Потом протянула руку и погладила Небабу по щеке. Он гоготнул от удовольствия, расплылся в широкой улыбке.

– Только, Пахом, закажи еще коньяк, – попросила я капризно, – я вдруг коньячку захотела, ты был прав: вино – пойло!

– Я же тебе говорил: бери настоящее бухалово! А ты все эту зелень цедила… Официант! Еще коньяк! И, это… жрачки там подкинь… на свое усмотрение.

Официант принес бутылку армянского коньяка, жаркое, какой-то салат с мясом и овощами. Небаба плеснул мне в фужер коньяка.

– За нас! – радостно воскликнула я.

– Это мой тост! Ты не можешь говорить мой тост! – понесло пьяного Небабу.

– Хорошо, Пахомушка, твой, твой. Но тогда я скажу свой.

Небаба уставился на меня помутневшими глазами:

– Ну? Блесни красноречием!

Я набрала полную грудь воздуха и восторженно выдала:

– За тебя!

– Во! – Небаба поднял вверх указательный палец. – Это конкретно, братаны! Выпьем…

Мы выпили. Вернее, выпил мой кавалер, а я опять «запила» коньяк соком.

– Ща пойдем в номер, – опять предупредил меня Небаба.

– Пойдем, с тобой – с удовольствием! Только сначала выпьем.

Я опять погладила его по щеке, он пьяно гоготнул, взял свой стул и пересел поближе ко мне. Я незаметно повернула сумку так, чтобы камера брала в объектив нас обоих. Мне бояться было нечего: я в гриме! Я гладила Котика по щеке, а он меня – по коленке. Мы еще выпили.

– Какие у тебя мужественные руки, – шептала я страстно, – мне так приятно, погладь мою коленку еще…

– Пойдем в номер! Там я тебе все поглажу…

– Да! Только сначала выпьем…

Когда закончилась вторая бутылка коньяка, Небаба уже едва держался на ногах. Я взяла сумку, встала. Мой спутник широким жестом загулявшего купца бросил на стол несколько пятисотрублевых купюр, подошедший официант быстренько сгреб их и, кланяясь, поблагодарил Пахома Несторовича. Тот, обняв меня за талию, двинулся в сторону туалетов. Мне это место было хорошо знакомо. Когда я следила за прокурором Синдяковым, мне пришлось здесь побывать. Сразу за туалетами коридор продолжался, в конце его, в полутьме, была лестница, ведущая вниз. Там и находились номера для желающих уединиться парочек. Этот ресторан предоставлял своим постоянным посетителям все удобства.

Пахом еле держался на ногах, вис на мне. Приходилось поддерживать его. Когда мы дошли до туалетов, он опять впал в буйство и принялся грозиться, что «закопает меня, если я ему не подчинюсь». Я в этом и не сомневалась. Заходить в номер с таким «клиентом» нечего было и думать. Надо расстаться раньше, загадочно и красиво.

Я опять капризно предупредила Пахомушку, что мне надо зайти в туалет, попудрить носик. При слове «туалет» у Небабы, наверное, сработал условный рефлекс.

– Мне тоже надо в туалет!.. Братаны! Где тут мой золотой писсуар?..

Похоже, он набрался до такой степени, что ему уже мерещатся его дружки.

– Вот мужской туалет, тебе сюда, – подтолкнула я Небабу к двери с буковкой «М».

Самой же мне пришлось зайти в женский. Я постояла у двери, буквально несколько секунд. Когда я выглянула, Небабы в коридоре не было. Быстрее отсюда! Пока он в туалете, у меня есть как минимум пара минут.

Я выскочила на улицу и побежала к своей машине. Прыгнув на сиденье, сдернула с головы парик и выжала сцепление.

Прямо из машины я позвонила Вите Шилу и спросила, как запись с кассеты перенести в компьютер.

– Объяснять долго, легче показать. Подъезжай в интернет-кафе, сможешь?

Он еще спрашивает! Так вопрос не стоит: сможешь – не сможешь. Вопрос: когда? Еду в интернет-кафе прямо сейчас! И, если мое декольте не повергнет Витю в шок, значит, запись с камеры попадет на диски и на мою флэшку.

Дома, умывшись и сняв линзы, я села за компьютер. Так, посмотрим, что мы тут записали? Я просмотрела всю запись. Получилось довольно неплохо, кустарно, конечно, но для жены Небабы подойдет. Не на Каннский же фестиваль мне это посылать! И еще, пожалуй, надо дать копию Аркадию. Он собирает компромат на всех, кто так или иначе связан с модельным агентством, пусть присовокупит к своей коллекции и запись, где Небаба говорит, что он может в запале закопать тех, кто ему не подчиняется. Потом, мол, найдут тело в лесу. Кто-то, конечно, может сказать: пьяный бред, но вкупе с другими записями это должно сработать.

Теперь продумаем, что же делать с Небабой дальше. Поехать в дачный поселок и следить за его домом? Что мне это даст? Ждать, пока он привезет туда еще одну малолетку? Нет, это долго, когда еще он кого-то привезет! А если подсунуть ему кого-нибудь? Например, меня? Можно встретиться с ним снова и сказать: «Ты, котик, уснул в прошлый раз в номере, я тебя не дождалась… Давай продолжим наше знакомство на природе!» Должно сработать… А если нет? Если он клюет только на девочек-подростков, а я – так… Попалась смазливенькая мордочка, нуждающаяся в машине, почему бы и не оказать дамочке услугу в уплату за приятно проведенный с нею вечерок? Да, на меня он может вторично не «запасть». Нужна девочка-подросток. Интересно, а Варя – в его вкусе? А что, она симпатичная, высокая, ноги, вон, как говорится, растут от ушей… Должна ему понравиться. И взять его на «живца»!

Конечно, это опасно. Уж я-то понимаю это, как никто другой. Поэтому Варю надо «вооружить», а мне – находиться поблизости. И вообще, следует продумать до мелочей все детали. Подставлять девочку нельзя, хватит одной Ады.

Завтра утром я съезжу в поселок, разузнаю, где дача господина Небабы. И наведаюсь в цветочный магазин.

Я ехала на улицу Южную. Машину я оставила там же, где и вчера. Мой сегодняшний прикид был, как у мальчика-подростка: широкие штаны, старые кроссовки, майка-футболка, кепка, надвинутая на глаза. Я подождала, пока в магазин зайдут сразу три человека. В толпе проще затеряться. Цветы я больше покупать не буду, у меня на участке своих полно. Да и вчерашние ромашки еще долго будут белеть на кухне в вазе.

На крыльце магазинчика стояла высокая, довольно-таки крупная женщина и говорила с кем-то по сотовому. Я сначала хотела было пройти мимо, но заметила, что у нее нет с собой сумочки. Значит, она работает в магазине. Вышла потрепаться с подругой по телефону, чтобы сотрудники не слышали. Она была хорошо одета, с толстой золотой цепью на шее, с браслетом на руке. Стоило тормознуть и послушать ее разговор.

Я сделала вид, что у меня развязался шнурок на кроссовке. Нагнулась, поставила ногу на ступеньку и начала перешнуровывать обувь. Женщина между тем возмущенно говорила кому-то по телефону:

– Тань, ну ты представь, какой гад, а?! Говорит, что он с друзьями вчера задержался, на деловой встрече, а сам лыка не вяжет. Я говорю: что это за встреча такая, раз ты надрался до поросячьего визга? Что можно обсуждать в таком состоянии? И потом, знаешь, у него щека как будто духами пахла… Нет, Тань, я конечно, не знаю… Все может быть, от него ведь так спиртным разило, какой уж там запах духов!.. Да, Тань… Да… Все они… Вот именно… Кобели!.. Но я своему сказала: это – в последний раз! Я – женщина независимая, я такого не потерплю!.. Вот именно… Тань, ну, ты меня понимаешь…Мы ведь хотели вместе еще и автомойку открыть, я ему обещала денег подкинуть… Не знаю уж теперь, наверное, я вложусь во что-нибудь другое…

Оставаться дольше на крыльце было бы подозрительно. Я уже перевязала шнурки на обоих кроссовках. Пришлось мне войти в магазин. Да я уже услышала все, что требовалось.

В торговом зале, если можно так назвать комнатку «три на три», было четверо покупателей. Не знаю, что сегодня за праздник наступил, почему они все с утра пораньше рванули за цветами. Продавщица стояла за прилавком, но не та девушка, с которой мы познакомились накануне. Я прохаживалась среди букетов, стоявших в вазонах на полу. Улучила момент и положила диск в бумажном конверте на то же место, что и вчера. Кстати, того диска там уже не было, значит, его забрали. Но просмотрела ли его Маргарита? Что это именно она стояла на крыльце – в этом сомнений не было. Жаловалась на мужа-кобеля какой-то подруге. Только вот про запись на диске она ничего не сказала. Не важно! Если диск у нее, рано или поздно она его посмотрит.

Я уже хотела выйти из магазина, как Маргарита рывком открыла дверь и вошла в помещение. Она строго окинула покупателей взглядом, выбрала себе в жертву молодую пару и подошла к ним:

– Вы какие цветочки хотели купить, молодые люди? Вам на день рождения или на другой юбилей? На какую сумму вы рассчитываете?

Я поняла, что мне пора делать ноги. Сейчас и до меня доберутся, навяжут еще один букет ромашек! Что мне с ними потом делать, целый месяц гадать: любит – не любит? Хозяйка повернулась ко мне спиной, и я быстренько выскользнула в дверь.

По дороге домой я обдумывала свой план, как получше расправиться с Небабой. То, что он убил Аду, лично у меня сомнений не вызывало. Агрессивен. Любит молоденьких девочек. Любит беспрекословное подчинение. Дача его – рядом с тем самым лесом. Кириешки с чесноком… Все совпадает! Значит, девочка должна поехать к нему на дачу. Надо, чтобы второе убийство он захотел совершить на том же самом месте и чтобы вообще все было, как тогда… Но сначала на его дачу поеду я! Все разузнаю, просчитаю до мелочей. А зачем мне тогда возвращаться домой? Вот прямо сейчас и отправлюсь в «Грибники»!

Я повернула на ближайшем светофоре в сторону выезда из города.