Глава 6

Утром дедуля прогулялся по поселку и принес «на хвосте» очень интересную новость:

– Полетт, ты представляешь, оказывается, Ковалева еще на той неделе пригласила к себе Злобиных и пока не аннулировала своего приглашения!

– Значит, Денис Евгеньевич сегодня будет там? – обрадовалась я.

– Он еще не решил, а вот его супруга точно пойдет к Ковалевой. Ольга считает, что с соседями надо дружить.

– Ариша, а ты можешь уговорить Злобина, чтобы он составил своей жене компанию?

– Полетт, ты что-то задумала?

– Да, у меня будет к Денису Евгеньевичу одна невинная просьбочка, ну, может, две…

– Я не сомневаюсь, что ты и три, и четыре задания можешь придумать для Злобина. Но, Полетт, это не совсем корректно. Да, Денис однажды помог тебе, щедро профинансировав твой проект. Но он сделал это лишь потому, что человек, которого ты собиралась научить уму-разуму, когда-то и ему самому перешел дорогу. Сейчас же случай совсем другой.

– Вот именно, сейчас я и не собираюсь просить у него денег.

– Кажется, ты ничего не поняла, – Ариша назидательно покачал головой. – Злобин – человек серьезный. Я общаюсь с ним исключительно на темы игорного бизнеса. Может, ты лучше с его женой поговоришь?

– Не знаю, я с ней вообще никогда никаких дел не имела. А вот Денис Евгеньевич в прошлый раз мне сказал, чтобы я обращалась к нему, если что…

Дедуля попросил меня рассказать, чем именно я хочу озадачить Злобина. Выслушав меня, он долго мучил свою бородку, теребил ее, а потом с философским видом изрек:

– Легче планировать какое-то действие, чем его выполнить. А знаешь, Полетт, ты все-таки попробуй! Попытка – не пытка. Ты прямо сейчас к Денису пойдешь?

– Мне нужен примерно час, чтобы подготовиться.

– Хорошо, а я пока позвоню ему и скажу, что у тебя возникло к нему срочное дело.

Когда я свернула на Кленовую улицу, то заметила, что от дома Ковалевых отъехал фургончик с надписью «Гертруда». Значит, в доме уже навели порядок и в скором времени туда прибудут люди из ресторана «Казачья застава» и начнут накрывать столы. Проходя мимо забора, увитого бешеным огурцом, я заметила на крыльце особу не первой молодости в открытом цветастом сарафанчике. Спровадив прочь невестку и мужа, она наслаждалась свежим воздухом свободы.

Остановившись около соседних ворот, я нажала на кнопку домофона. Мужской голос спросил:

– Кто вы?

– Полина Казакова.

Охранник открыл мне дверь, и я попала в элегантный внутренний дворик. Секьюрити пошел следом за мной по гаревой дорожке, на крыльце он обогнал меня и услужливо открыл передо мной дверь, затем бесстрастным голосом сообщил, что Денис Евгеньевич ждет меня в своем кабинете. Туда я и направилась. Со второго этажа доносился детский плач – несколько месяцев тому назад у Злобиных родился ребенок.

Денис Евгеньевич сидел за столом с телефонной трубкой в одной руке и бумагами в другой. Увидев меня, он приветственно кивнул и продолжил телефонный разговор:

– Нет, мы больше не будем иметь дело с такими несерьезными людьми. Это повредит нашей репутации. Всего доброго, – Денис Евгеньевич отложил аппарат в сторону и переключил свое внимание на меня: – Полина, почему вы приходите к нам только по делам?

Молниеносно перебрав в уме множество вариантов ответов, я поняла, что лучше всего сказать что-нибудь невпопад.

– Как ваш малыш?

– Никитка буянит с утра до вечера. Одна нянька даже не выдержала и ушла, пришлось нам взять другую. Оля одна с ним совсем не справляется. Но стоит только мне вернуться домой и подойти к Никитке, как он замолкает. Я бы рад возиться с ним с утра до вечера, но, сами понимаете, это невозможно. – Разговор о сыне смягчил выражение его лица. – Аристарх Владиленович сказал, что у вас ко мне какое-то неотложное дело? Слушаю вас.

Я ничего не успела ответить, потому что зазвонил телефон. Злобин извинился передо мной и приставил трубку к уху. Он слушал молча, но хмурился так, будто его медленно подводят к известию о том, что банк лопнул.

– Нет, могли бы и не спрашивать меня об этом! Вы же знаете мою позицию по данному вопросу… Итак, Полина, на чем мы остановились?

Только я раскрыла рот, как снова раздался телефонный звонок. Подобная ситуация повторялась несколько раз. Закончив очередной разговор, Денис Евгеньевич вдруг прямо спросил меня:

– Сколько? Сколько вам нужно денег?

– Вы управляете банком, поэтому и привыкли, что к вам обращаются с подобными просьбами. Да, в наше время без кредита – никуда. Сейчас даже по марке нового автомобиля судят не о вкусах владельца, а о том, какой он взял кредит в банке, – тут я сделала небольшую паузу, после которой призналась: – Но я пришла к вам не за деньгами.

– Полина, вы меня интригуете! Ума не приложу, чем я еще могу быть вам полезен?

– Скажите, вы хорошо знаете своих соседей?

– Кого вы имеете в виду?

– Ковалевых.

– Ах, этих, – Денис откинулся на спинку большого коричневого кресла. – Признаюсь, не очень. Я даже не знал, что там живут уже новые люди, пока не умер молодой хозяин дома. Как потом выяснилось, его вдова ждет ребенка. Молодая красивая женщина попала в тиски вот таких жутких обстоятельств.

– Да уж, – вставила я. – Дашина порция счастья была очень небольшой.

– Моя Оля с ней немного общается, вот и сегодня она в гости к Ковалевым собирается. Они там прием какой-то устраивают… Честно говоря, я так и не понял, по какому поводу. Полина, а почему вы меня об этом спрашиваете?

– Если к вам, Денис Евгеньевич, люди идут за деньгами, то ко мне – совсем за другой помощью. Сейчас я представляю Дашины интересы.

– Так, а какие у нее еще проблемы? Неужели ее муж умер насильственной смертью и теперь кто-то смеет угрожать Даше? В поселке тогда ходили какие-то слухи…

– Вот именно – слухи! У Романа тогда случился сердечный приступ, ангина дала осложнение на сердце, – пояснила я. – Даша никогда не ладила с его родителями, а после похорон они приехали сюда и стали выживать ее из дома всеми мыслимыми и немыслимыми способами.

– Неужели такое возможно? – Злобин явно проникся сочувствием к молодой соседке. – Да, надо как-то поддержать Дашу. Полина, так какие у вас планы? Хотите попугать стариков службой безопасности? Я слышал, у них бензиновый бизнес. Я могу предоставить в ваше распоряжение своих молодцов.

– Спасибо, не надо.

– Тогда я совсем не понимаю, что я могу для вас сделать.

– Денис Евгеньевич! А почему бы вам не принять предложение Ковалевой и не сходить к ней в гости, развлечься немного? – предложила я после минутного колебания.

Злобин сморщился так, будто я предложила ему выпить стакан касторки.

– Полина, вы мне такое про этих людей рассказали, а теперь предлагаете, чтобы я сидел с ними за одним столом, водку пил, салатики кушал? Черт знает что такое! Я и Ольге скажу, чтоб она к ним не ходила. Пусть лучше жена моя Дашу к нам чаще приглашает. Здесь ее никто не обидит.

– Начнем с того, что Даша здесь больше не живет, ее свекор – тоже, – и я вкратце рассказала о том, куда они оба делись. – В общем, осталась одна Татьяна Владимировна. Я так думаю, что она желает отметить начало своей новой жизни, а заодно и наладить контакт с соседями.

– Полина, я еще никому не говорил таких слов, а вам скажу: я чувствую себя полным идиотом. Что от меня-то требуется?

– Сущие пустяки: надо куда-нибудь положить вот это, – я достала из сумочки и положила на стол мобильник.

– Это что такое?

– Я понимаю, эта штука производит впечатление взрывного устройства, но на самом деле это – сотовый телефон.

– Чей?

– Покойного Романа. Мне Даша его дала. Одну минуточку, – я достала другой мобильник и набрала номер.

«Мама! Иди ко мне, здесь здорово, тебе понравится», – раздалось из динамика телефона, лежащего на столе.

– Это что такое?!

– Настоящий голос Романа.

Денис Евгеньевич посмотрел на меня так, будто хотел ударить. Я на всякий случай отодвинулась подальше. Он улыбнулся мне одними глазами и вдруг сказал:

– А что, мне эта идея нравится. Пугать так пугать!

Я придвинулась обратно к столу и посоветовала ему:

– Лучше бы в спальне Татьяны Владимировны телефончик положить. Ночные звонки, они ведь лучше на психику действуют. Каждый звук кажется громче, а свет – ярче.

– Не знаю, я на ночь все телефоны отключаю, – Злобин сделал вид, что не понял моего намека на банковскую практику выбивать долги у проштрафившихся ночными телефонными угрозами.

– Еще было бы неплохо пустить слух, – сказала я, совсем осмелев, – что в том доме все прежние хозяева умирали один за другим…

– В каком доме? – раздалось за моей спиной. Оглянувшись, я увидела Ольгу и поздоровалась с ней. – О чем вы это тут говорите?

– Да вот, о соседском доме, – пояснил Денис. – Какой-то он заколдованный, недаром значится под тринадцатым номером.

– Что вы имеете в виду? – Ольга подошла к мужу и положила руки ему на плечи. – Я ничего такого не замечала!

– Вы ведь в поселке тоже не так давно живете, – начала я, – поэтому многого не знаете. В соседнем доме жильцы надолго не задерживаются. Смерь Романа – далеко не первое печальное событие такого рода.

– Я знаю, до них там Прохоровы жили, – вспомнила Ольга. – Они оба умерли в один год. Только ведь они старые уже были…

– Мои родители постарше их будут, но вот – живут и здравствуют, тьфу-тьфу-тьфу, – Денис Евгеньевич постучал по дубовой столешнице.

– Проклятие – штука сильная. Никого не щадит! Там и ребенок умер, – приврала я.

– Какой кошмар! – Ольга аж вся передернулась. – Может, мне не ходить сегодня к ним? Отошлю туда букет цветов, и все.

– Почему? Лично я, наоборот, решил немного развеяться, – Злобин взял жену за руку. – Мы так давно вместе никуда не ходили.

– Оля, да вы не переживайте, если на тринадцатый дом и наложено проклятье, то оно только на его жильцов действует, а гостям там находиться вполне безопасно. Денис Евгеньевич, спасибо вам за то, что просветили меня, – я поднялась с кресла, – теперь мне известно практически все о потребительских кредитах. Я пойду.

– Не за что, обращайтесь, всегда готов дать вам бесплатную консультацию, – подыграл мне Злобин.

– Заходите к нам, – сказала Ольга на прощание.

– Хорошо, всего доброго, – кивнула я и вышла из кабинета.

Около шести часов вечера я села перед столом с прослушивающей аппаратурой, надела наушники и настроила тюнер на нужную частоту. Это была частота «жучка», установленного в прихожей. Ковалева встречала гостей. Уж не знаю, что там было написано у нее на лице, но вот ее голос явно был лишен ноток подлинного гостеприимства.

– Денис Евгеньевич, Ольга Аркадьевна, рада вас видеть, – услышав эти слова, я успокоилась. Раз Злобины переступили порог соседского дома, значит, пока все идет по плану.

Я переключила частоту, чтобы услышать то, о чем говорят в гостиной. По моим прикидкам, там собралось уже человек пятнадцать, не считая обслуги, но моего слуха не достигало ни одно сказанное вслух слово. Может, Даша слишком далеко запрятала «жучок»? Вскоре, опровергая мое предположение, Татьяна Владимировна пригласила гостей проходить в комнату:

– Дамы и господа, прошу к столу!

Ее голос прозвучал так громко, будто я находилась с ней в одной комнате. Выходит, до появления хозяйки все сидели в гостиной молча. Обычно такая тишина бывает в доме, где лежит покойник. Сейчас его там не было, просто гости не знали, о чем им разговаривать друг с другом.

– Простите, а где же Виктор Николаевич, где Даша? – спросил женский голос.

– Случилось так, что их сегодня не будет. Ирочка, садись рядом со мной! Тимофей Петрович, вы тоже идите поближе ко мне, да-да, сюда.

Напрасно я ждала, что Ковалева как-то объяснит своим гостям отсутствие за столом ее мужа и невестки. Мне хотелось знать, на что способна ее фантазия. Но Татьяна Владимировна не стала ее эксплуатировать. То ли она посчитала, что собравшиеся люди не достойны ее объяснений, то ли она хотела раскрыть занавес тайны чуть позже, когда их мозги уже затуманит алкоголь. Во всяком случае, она сама то и дело провозглашала какие-то избитые до банальности тосты.

Около девяти часов вечера мне позвонил Злобин и сказал:

– Я еще никогда не был на таких нелепых приемах! Ковалева даже не удосужилась никого представить друг другу. Она сама сидела рядом с какой-то Ирочкой и постоянно что-то нашептывала ей на ухо. Та делала удивленные глаза и качала головой, как игрушечная собачка, что прикреплена на передней панели Олиной машины. Всем остальным оставалось только гадать, о чем у них идет речь. Оля от скуки стала рассказывать своей соседке по столу байки о проклятии, лежащем на этом доме, а та слово в слово повторяла все какой-то пожилой женщине, сидевшей слева от нее.

– Денис Евгеньевич, а что насчет телефона?

– Он лежит на дне огромной напольной вазы, стоящей в ее комнате. Это место показалось мне самым скрытым от глаз. Я нагнул вазу и осторожно положил в нее аппарат.

– Отлично! Пустой сосуд, наверное, создаст эффект эха, – предположила я.

– Я тоже об этом подумал.

– Спасибо, Денис Евгеньевич!

– Пустяки. Если бы не это задание, я бы совсем умер там от скуки, – сказал Злобин и отключился.

Я тут же пошла к Арише и сообщила ему, что Злобин выполнил мою просьбу.

– Никто не поверит, если рассказать, что серьезный банкир способен на такие детские шалости, – дед здорово впечатлился моим рассказом. – Чистейшая авантюра! Только ты, Полетт, могла подвигнуть Дениса на такое безрассудство.

– Нет, это не я. Это – рутина, в которой Злобин увяз после закрытия казино. Раньше он там испытывал сильнейшие эмоции, а теперь его жизнь стала весьма пресной. С утра до вечера и даже в выходные дни у него на уме только банковские вопросы – всякие там биржевые индексы, ставки рефинансирования…

– Что поделаешь, времена сейчас сложные. Фондовый рынок достиг дна и начал копать.

Я посмеялась над Аришиной шуткой и продолжила:

– Так вот, моя просьба внесла в его жизнь чуточку остроты и перчика. Она стала приправой к пресной пище для его ума, как васаби – для суши.

– Может быть, – согласился со мной дедуля. – Полетт, а не перекинуться ли нам с тобой в картишки?

– Я не против. Сдавай! Да, дедуля, ты знаешь, я обещала Сергею, что ты научишь его каким-нибудь карточным приемчикам.

– Зачем?

– Ну, так, в качестве бонуса.

– Ладно, на днях я встречусь с ним.

Мы начали играть в карты. Оставшись «дурочкой» три раза подряд, я ушла к себе. Аришино тщеславие было хоть немного удовлетворено. Этого я и добивалась, показывая ему – словно бы невзначай – свои карты.

Я завела будильник на три часа и легла спать. Когда под ухом зазвучала джазовая мелодия, мне показалось, что я только-только закрыла глаза и еще не успела провалиться в сон. На самом деле прошло достаточно времени для того, чтобы заснуть и увидеть сон. Я даже вспомнила, что мне снилась Алинка, спасающаяся бегством по берегу моря от целой оравы детей. Они кричали ей вслед: «Мама, подожди, не убегай!»

Когда мои глаза привыкли к свету ночника, я начала набирать на мобильнике номер. «Мама! Иди ко мне, здесь здорово, тебе понравится», – голос Романа должен был разбудить Татьяну Владимировну. Наверняка она спросонья решит, что услышала эти слова своего покойного сына во сне. Я выждала несколько минут и повторила звонок, чтобы заставить женщину сначала задуматься, а потом испугаться.

На самом деле Роман когда-то звал не свою мать, а Дашу – выйти в сад. Его голос был слишком веселым, чтобы доноситься с того света, но за неимением других подходящих фраз я решила использовать эту. Обращение к жене заменила словом «мама», а конец фразы обрубила. Встроенный в мобильник Ковалева диктофон позволил записать полученную фразу в память телефона, после чего я поставила ее на звонок своей серой трубки.

На всякий случай, я позвонила и в третий раз, после чего забылась крепким сном.

Утром «жучок», посаженный Дашей в проводной телефон ее свекрови, кое-что нажужжал мне.

– Ира, я сегодня ночью слышала голос сына! – тревожно сообщила Татьяна Владимировна своей подруге.

– Это к дождю, – уверенно заявила та. – Вот я недавно видела во сне свою покойную маму, так весь следующий день шел дождь. Примета верная, не сомневайся.

– Ирочка, ты не поняла, я не во сне слышала Ромин голос, а практически наяву!

– Таня, это – нервы. Тебе надо попить успокоительные таблетки. Обратись к своему знакомому аптекарю, он тебе что-нибудь посоветует.

– Я думала, ты меня выслушаешь, а ты сразу же в аптеку меня посылаешь, – упрекнула подругу Ковалева. – Не нужны мне лекарства. Я же не сумасшедшая.

– Я этого и не сказала. Но, Таня, сама посуди – как ты могла слышать наяву голос своего умершего сына? – в здравомыслии этой Ирине никак нельзя было отказать.

– Не знаю, но я слышала его два раза, и так отчетливо, будто Рома стоял у входа в спальню.

Подруга Ковалевой молчала, наверное, анализировала ситуацию. Наконец она спросила:

– А что он сказал?

– Рома сказал, что он в раю. – Я чуть не поперхнулась, услышав такую вольную интерпретацию услышанного ею.

– Ну что ж, я рада за твоего мальчика, – в голосе Иры еле-еле улавливалась ирония. – Впрочем, я и не сомневалась, что он попадет в рай. Рома был абсолютно безгрешным человеком.

– Ира, как ты думаешь, что со мной произошло? Может, у меня открылся дар?

– Ты хочешь, чтобы я тебе ответила честно? – спросила Ирина.

– Ну, разумеется!

– Таня, это был сон, очень похожий на правду. Со мной тоже такое бывает, но крайне редко.

– Я уже и сама начинаю думать, что все это было во сне, – призналась Ковалева. – Извини, что я тебя так рано побеспокоила.

– Ну что ты, дорогая, звони в любое время.

Прослушав этот разговор, я поняла, что у Татьяны Владимировны достаточно крепкие нервы. Она поведала подруге о ночном происшествии вовсе не потому, что напугалась до глубины души, а потому, что это было из ряда вон выходящее событие. «Мама! Иди ко мне, здесь здорово, тебе понравится», – из всего этого она выделила только одно – «здесь здорово». И сделала вывод, что сын ее попал в рай. А я так надеялась, что акцент будет сделан ею на словах «иди ко мне»!

Днем я навестила Дашу. Она была чем-то взволнована. Казалось бы, теперь над ней больше не висело постоянно надзирающее око свекрови, не упускавшей шанса чем-нибудь ее поддеть. И сексуально озабоченный свекор тоже был от девушки далеко. Но что-то все равно Дашу тяготило.

– Что случилось? – поинтересовалась я без всяких предисловий.

– Знаешь, на городской телефон постоянно кто-то звонит. Я имела неосторожность в первый раз снять трубку, думала, что это ты, но со мной не стали говорить. Я больше не отвечаю, но мне кажется, что это Ковалевы меня вычислили!

– Ну что за глупости! За нами никто из них не следил, да и не до того сейчас Ковалевым. У них, можно сказать, новая жизнь началась…

Зазвонил телефон, и Даша вздрогнула:

– Вот, слышишь, опять звонят! Кто это? Ты же сказала, что твоя подруга в Испании живет. Наверное, все ее знакомые об этом знают.

– Я, кажется, догадываюсь, кто это. Сейчас проверю. Алло! Слушаю вас, – сказала я, подражая голосу Нечаевой.

– Алиночка, ты? – обрадовался Анатолий.

– Мужчина, я же вам говорила, Алина здесь больше не живет. Перестаньте сюда звонить! Поняли? – В трубке раздались гудки, подтверждающие, что Анатолий меня понял.

– Кто это был?

Я рассказала Даше о том, как коварный Анатолий скрывал от Алинки своих детей, пока не получил у нее согласие выйти за него замуж.

– Значит, она его совсем не любила? – спросила Даша, посмотрев на эту историю совсем с другой стороны.

– Выходит, что нет.

– Жалко.

– Да не переживай ты так по этому поводу, Алина уже раз десять оказывалась буквально на пороге Дворца бракосочетаний, но так до него и не дошла. Идти к счастью через разочарования – это стиль ее жизни.

– Я не про Алину. Мне Анатолия жалко. Он потерял жену, а я – мужа. Не понимаю, почему Алина с его детьми не познакомилась. Вдруг она нашла бы с ними общий язык?

Даша слишком близко к сердцу приняла эту чужую историю. Даже слезы у нее на глазах заблестели. А вот у Татьяны Владимировны ночной кошмар получился со сладким привкусом. Она порадовалась за сына, попавшего в рай.

– Все, Даша, хватит о грустном! Тебе нужны положительные эмоции. Ты сегодня гуляла?

– Да, я ходила в магазин, потом посидела в скверике. Воздух здесь, конечно, не тот, что в поселке. Зелени мало, а машин много. Удивительно, что я раньше этого не замечала. А в Пролетарке, наверное, еще хуже, чем в центре Горовска, – Дашка задумалась. – Может, мне отца навестить? Вдруг хоть он внуку обрадуется?

– Не советую.

– Почему?

– У твоего отца появилась сожительница. Она раньше в соседнем подъезде жила. Если не ошибаюсь, ее Варварой зовут. Знаешь такую?

– Конечно. Подожди, Поля, а откуда ты-то об этом знаешь?

– Я ездила в Пролетарку, специально, на твоего отца хотела посмотреть.

– Но я ведь тебе точного адреса не называла.

– Ты сказала достаточно, чтобы я смогла найти по приметам ваш дом. Разговорилась с соседкой и все выяснила. Твой отец крепко попал под Варькино влияние. Она из него веревки вьет.

– Не понимаю, зачем он ей понадобился? Варвара намного моложе папы.

– Ей понадобилась его жилплощадь. В ее квартире газ взорвался, и она осталась без жилья.

– Я слышала про взрыв газа, только думала, что всем жильцам того подъезда квартиры дали. Ловко Кравцова свой жилищный вопрос решила! Только ведь половина квартиры – моя. Интересно, она знает об этом?

– Если твой отец ей сказал, то знает. Да и в квитанциях, наверное, указано, сколько там человек прописано.

– Знаешь, Полина, за неделю до свадьбы я поехала к отцу, чтобы сказать ему, что я выхожу замуж. Подошла к квартире, а из-за двери такой пьяный шум доносился, что я не решилась войти. Заглянула в почтовый ящик, а там квитанция за ЖКУ с долгом в двадцать с лишним тысяч лежит! После того как я ушла из дома, отец, наверное, ни разу не платил за жилье. Я взяла квитанцию и все долги погасила. Потом я еще несколько раз счета оплачивала, брала их дубликаты в жилконторе, мне так удобнее было. Вот поэтому я и не знала последних новостей.

– Теперь ты знаешь, что Варька паразитирует на вас. Ты коммунальные услуги оплачиваешь, а твой отец с утра до вечера бутылки да цветмет по подворотням собирает. А деньги, полученные от реализации вторсырья, они на пару пропивают. Если хочешь, я заставлю Варьку съехать из вашей квартиры. Это совсем не сложно.

– Нет-нет, не надо, – запротестовала Даша. – Варваре ведь идти некуда, не то что Ковалевым. У них шикарная четырехкомнатная квартира в городе.

– Похоже, она на двоих пока не делится. Я забыла тебе сказать, что Татьяна Владимировна и Виктор Николаевич решили разбежаться. Он уже в город переехал, а она в поселке осталась. Ничего, скоро и она сбежит оттуда. Так что придется им или вновь сходиться, или разменивать свою шикарную четырехкомнатную квартиру, например, на две «двушки» с доплатой. По-моему, вариант хороший.

– Да, неплохой, – согласилась Даша. – Вот их мне совсем не жалко. Они мне и моему малышу столько нервов потрепали! Надеюсь, твой план сработает.

Я еще немного пообщалась с Дашей и поехала домой. Откровенно говоря, мне не очень нравилось ее душевное состояние. Она слишком близко к сердцу принимала чужие проблемы, да и собственное будущее не внушало ей особого оптимизма. Даша хоть и выразила вслух надежду, что мой план сработает, но ее голос прозвучал как-то неуверенно. Я решила, что завтра надо к ней прислать Аришу, ему лучше, чем мне, удавалось вносить в Дашину душу позитивные эмоции. Достаточно было вспомнить, как она смеялась у нас в саду, разговаривая с ним.