Глава 13

Утром я не услышала ничего такого, по чему можно было бы судить, удачно ли прошло свидание Ковалева с брюнеткой или нет. Во всяком случае, следующий вечер он провел в одиночестве. По телевизору транслировали футбольный матч, и Виктор Николаевич с азартом заядлого болельщика отдался спортивному зрелищу. В моих наушниках периодически раздавались специфические возгласы: «Го-о-ол! Мазила! О-ле, о-ле, о-ле, о-ле!» Когда этот клич скандирует толпа на стадионе, это нормально. А вот когда один человек сидит перед телевизором и так вопит, то это, по-моему, уже частный случай глубокого идиотизма. Как хорошо, что мой дедуля не футбольный фанат. Я бы такого громогласного «боления» за стенкой просто не перенесла.

На следующий день Ковалев тоже вернулся с работы один, что-то наспех приготовил себе на ужин, поел, громко клацая вилкой по тарелке, а затем принялся звонить по телефону.

– Таня, здравствуй!

– Витя, ты по делу или просто так? – не очень-то приветливо осведомилась Татьяна Владимировна.

– Ну как тебе сказать…

– Говори быстро. У меня совершенно нет времени!

– А чем ты занята? – поинтересовался супруг.

– Меня пригласили на ужин в ресторан, – кокетливо ответила жена. – Надеюсь, мне не надо отчитываться, кто это сделал?

– Таня, я очень рад, что ты не скучаешь.

– У тебя все?

– Нет, не все! Таня, я хотел… кое в чем тебе признаться. Дело в том, что я… расстался с Галиной.

У меня создалось впечатление, что изначально Ковалев не хотел ей об этом сообщать, но законная супруга разговаривала с ним так холодно, что ему пришлось пойти на крайние меры.

– Шутишь?! – не поверила Татьяна Владимировна. – Хотя, если ты назвал эту деревенщину не Галочкой, а Галиной, я готова поверить, что ты начал в ней разочаровываться.

– Таня, я ее выгнал, – уже более уверенно сказал Виктор Николаевич, исказив при этом действительность.

– А что так? – поинтересовалась жена, забыв о том, что она опаздывает на званый ужин.

– Мы не сошлись характерами.

– Витя, а разве у тебя есть характер?

– Таня, ну зачем ты так? Я звоню тебе, как самому своему близкому и родному человеку, а ты, даже в этот непростой момент моей жизни, не можешь воздержаться от язвительных замечаний.

– А что ты хотел от меня услышать? Неужели слова сочувствия? Помнится, несколько месяцев тому назад ты сказал мне, что полюбил другую женщину и хочешь остаток жизни прожить с ней. Обо мне тогда ты не подумал, – справедливо уколола мужа Татьяна Владимировна. – А ведь я тогда только-только пережила смерть сына…

– Таня, мы оба пережили смерть нашего сына, – поправил ее Виктор Николаевич. – Наверное, эта трагедия на меня так повлияла, что я сам не ведал, что творил. Теперь я понял, что любил всегда только тебя. И до сих пор люблю! Таня, без тебя все краски вдруг померкли, мир стал таким серым…

«Интересно, где это он нахватался таких красивых фраз?» – усмехнулась я про себя.

– Ты думаешь, хоть одна женщина поверит объяснению в любви по телефону? – усмехнулась Ковалева.

– Мы можем встретиться, и я скажу тебе об этом прямо в глаза. Таня, я назначаю тебе свидание. Обещаю, ты не пожалеешь об этом! – Ковалев сказал это примерно таким же тоном, каким он обещал подарить брюнетке «Ситроен».

Я предположила, что он задумал сделать супруге самый дорогой подарок, такой, какого эта корыстная особа еще от него не видала.

– Свидание? – хмыкнула Татьяна Владимировна. – Не думаю, что это хорошая идея. Хотя, совсем скоро нам все-таки придется встретиться – у нотариуса. Надеюсь, ты не забыл, что скоро минут полгода с того дня, как Ромочка нас покинул?

– Таня, разве я могу об этом забыть? Мне кажется, мы должны вместе в этот день прийти на могилу к сыну.

– Не знаю, возможно, мы так и сделаем. Хотя, зачем нам обманывать нашего мальчика? Мы ведь живем врозь.

– Мы никогда Рому не обманывали, он всегда знал, что у нас сложные отношения, а вот Даша… Я даже не думал, что она на такое способна.

– Об этой шлюхе я вообще говорить не хочу! Как хорошо, что она оказалась такой легковерной дурочкой и поверила в наличие завещания.

Услышав эти слова, я едва не свалилась со стула, на котором сидела.

– Да, ты все это здорово провернула! В противном случае Дашка оттяпала бы себе львиную долю нашего имущества. Таня, если бы не ты…

– Наконец-то ты по достоинству меня оценил! Ладно, Витя, мне уже пора выходить из дома. На днях созвонимся.

– Таня…

– Ну что еще?

– Я не могу и не хочу здесь жить! Этот дом… он какой-то прóклятый, у меня здесь ничего…

– Витя, я тебя не понимаю. О чем ты говоришь?

– Да так… Разреши мне вернуться в город! Ты не думай, я не стану тебе мешать, я займу самую маленькую комнату…

– Я об этом подумаю, но – завтра. А сейчас я действительно опаздываю. До свидания, Виктор!

Я сняла наушники и на ватных ногах поплелась к двери. Случайно мы с дедом вышли в коридор одновременно, он из своей комнаты, а я из своей.

– Полетт, что с тобой? – встревожился Ариша. – У тебя такое лицо, будто случилось что-то непоправимое.

– Я сейчас подслушала один разговор… В общем, все выяснилось!

– Неужели Ковалев обнаружил в своем доме «жучки»? – почему-то предположил дедуля.

– Это не его дом, – сказала я, начав приходить в себя от сногсшибательной новости. – И если ему что-то будет принадлежать по адресу: Кленовая улица, тринадцать, то в лучшем случае сауна, а Татьяне Владлимировне – гараж, разумеется, без «Ситроена».

– Полетт, говори толком, – попросил меня Ариша, – я ничего не могу понять.

– Я только что узнала, что никакого завещания на самом деле не было! Татьяне Владимировне каким-то образом удалось договориться с нотариусом. Скорее всего, она его подкупила, и тот состряпал поддельный документ, который и сунул под нос безутешной молодой вдове.

– Вот гады! – дед аж притопнул от возмущения ногой. – И что же теперь делать?

– У нас есть всего несколько дней для того, чтобы забрать Дашу из больницы и привезти ее к нотариусу.

– Подожди-ка: если он один раз ее уже облапошил, то может провернуть это снова… Или ты пойдешь с ней?

– Я? Нет, пожалуй, я останусь в тени. Но Даше определенно нужен юрист! Ей волноваться вредно, адвокат все скажет за нее. И я даже знаю, кто именно ей поможет – Евгений Крючков.

Мы учились с Женей в одном институте, потом несколько лет не виделись, а встретились в арбитражном суде. Я в ту пору уже работала юрисконсультом на кирпичном заводе, а Женька был адвокатом общей практики. Мы, конечно же, сразу узнали друг друга, мило побеседовали, но не очень долго, поскольку я опаздывала на судебное заседание. Крючков сунул мне в последний момент свою визитку, но я позвонила ему только через год после той случайной встречи. Я тогда уже уволилась с «кирпички» и ушла на вольные хлеба, а точнее, стала тайным агентом возмездия. Дочери моей клиентки понадобилась помощь адвоката. Естественно, я сразу же вспомнила о Крючкове. Он блестяще справился с поставленной перед ним задачей – Ксению освободили прямо из зала суда. Теперь я решила продолжить наше успешное сотрудничество.

Я набрала номер и практически сразу услышала:

– Адвокат Крючков слушает.

– Здравствуй, Евгений! Это – Полина!

– Ты не поверишь, но я на днях вспоминал о тебе, даже собирался позвонить.

– Приятно слышать, что обо мне кто-то помнит. Женя, у меня к тебе дело.

– Что на этот раз?

– Вступление в права наследства по закону, – сказала я.

– Выходит, с этим возникли какие-то проблемы? Подожди, попробую отгадать. Внебрачные дети?

– Нет.

– Гражданский брак?

– Тоже нет. Вполне законная вдова ждет ребенка. А свекор со свекровью ее обманули.

– Каким образом?

– Вероятно, подкупили нотариуса, и тот показал вдове завещание, в котором о ней не было сказано ни слова. Вот такие дела!

– Я берусь за это, – сразу же согласился Крючков, – и полагаю, что нотариусу скоро придется сушить сухари. Так, сейчас я загляну в свой ежедневник и посмотрю, когда смогу принять твою протеже.

– Женя, понимаешь, проблема состоит в том, что срок подачи заявления о правах наследования истекает через три дня, а Засухина сейчас лежит в областной больнице на сохранении беременности. Я завтра за ней поеду, надеюсь, ее на денек отпустят…

– Полина, но завтра я никак не смогу заняться этим вопросом. У меня судебное заседание.

– Это – катастрофа!

– Полина, а ты пораньше предупредить меня не могла?

– В том-то и дело, что я только сегодня узнала, что никакого завещания не было!

– И каким же образом, интересно?

– Женя, не это сейчас главное.

– Понимаю, но ты не переживай, мы все успеем. Я думаю, что заседание не продлится дольше одного дня, там дело-то пустяковое. Послезавтра я отменю все другие дела и окажусь полностью в вашем распоряжении.

– Хорошо, мы созвонимся.

– Полина, подожди! – крикнул Крючков, когда я уже хотела было отключиться.

– Что?

– Надо записаться на прием к нотариусу.

– Да-да, я запишу свою клиентку.

– Нет, ее фамилия может его спугнуть. Кстати, как его самого зовут?

– Извини, я не знаю его фамилии, но мне известно, что его адвокатская контора находится на углу улиц Шишкина и Мясниковской.

– Значит, это Соловьев. Понятно, – сказал Крючков, явно что-то недоговаривая о нем.

– Ты его знаешь?

– Так, видел однажды, мимоходом. Крайне неприятный тип. Ладно, Полина, прорвемся! Еще и не таких взяточников обламывали. – Крючков задал мне несколько вопросов по существу дела и сказал: – Рад, что ты обратилась именно ко мне. До свидания.

– Пока. – И я отключилась.

На следующий день я поехала в больницу к Даше и снова застала ее в саду. Правда, в этот раз она сидела на скамейке не одна, а с двумя беременными женщинами. Они что-то оживленно обсуждали.

– Не помешаю? – сказала я, подойдя ближе.

Все три женщины подняли на меня глаза, Даша расплылась в улыбке и сказала:

– Полинка, ты? Вот так сюрприз!

– Пойдем прогуляемся, – предложила я.

Даша встала, и я заметила, как сильно увеличился за последнюю неделю ее живот.

– Раз ты приехала, значит, появились какие-то новости, – логично рассудила она.

– Да, и ты даже не представляешь себе, какие! – радостно сообщила я ей.

– Виктор Николаевич тоже уехал из поселка? – предположила Засухина.

– Пока нет, но он уже пакует чемоданы. Синдром самозащиты очень заразителен… Даша, я хочу сказать тебе что-то очень важное. Не волнуйся, для тебя это хорошая новость. Итак! – Я выдохнула и торжественно объявила: – Роман не составлял никакого завещания!

– Как?! Полина, откуда ты это взяла?! Я же видела его своими собственными глазами!

– Даша, скажи, в каком эмоциональном состоянии ты находилась, придя к нотариусу? – осторожно поинтересовалась я.

– В совершенно жутком, – призналась вдова, немного подумав. – На меня столько всего тогда навалилось! Смерть Ромы, беременность, переезд Ковалевых в поселок и, наконец, завещание… Когда Татьяна Владимировна сказала о том, что Рома мне ничего не оставил, я была уверена, что она просто издевается надо мной, что на самом деле никакого завещания нет и быть не может. Но она повезла меня к нотариусу. Неожиданно так мне сказала – едем немедленно, и все тут! Я сидела в такси и плакала. Только в его приемной я кое-как успокоилась, потом зашла к нему в кабинет. Он так уверенно зачитывал завещание, что у меня не возникло никаких сомнений. Я посмотрела на подпись, она была похожа на Ромину…

– Так это была подпись твоего мужа или просто похожая на его почерк? – уточнила я.

– Тогда мне казалось, что Ромина, но теперь я уже в этом не уверена. Полина, а как ты узнала о том, что завещание подделано?

– Ковалевы проговорились, по телефону.

– Что же нам теперь делать?

– Пока не прошел положенный срок, ты должна заявить о своем праве на наследство по закону. Завтра мы вместе поедем в Горовск, с тобой рядом будет очень хороший адвокат, ты можешь полностью на него положиться…

– Завтра? Но меня, наверное, не отпустят из больницы. Мне ежедневно делают процедуры, они нам очень помогают, – Даша положила руки на живот. – Знаешь, мне вчера снова делали УЗИ, врач спросила, хочу ли я знать пол моего ребенка, а я сказала, что не хочу. Мне все равно, мальчик у меня будет или девочка, только бы здоровый малыш родился. Я даже имена придумала…

– Даша, тебе надо сейчас же пойти к своему лечащему врачу и отпроситься на завтра.

– Полина, сходи со мной, – попросила Засухина.

– Хорошо, – согласилась я и проводила ее до дверей ординаторской. – Давай дальше сама, я подожду тебя здесь.

Засухина пробыла в кабинете около десяти минут, потом вышла ко мне вместе с врачом, симпатичной женщиной лет тридцати пяти.

– Лариса Анатольевна, это моя сестра, она меня отвезет туда и обратно, – сказала Даша, удивляя меня своей находчивостью.

– Да, я очень аккуратно вожу машину, у меня стаж почти десять лет, – подтвердила я.

– Собственно, я вот, что хотела вам сказать… Я понимаю, что ситуация критическая. Если я не отпущу Дашу в Горовск, она начнет переживать, а это отрицательно скажется на малыше. Меня кое-что тревожит…

– Что? – спросили мы в один голос.

– Я не уверена, что завотделением пойдет на это. Точнее, я как раз уверена, что она не разрешит Даше покинуть клинику. Если я не ошибаюсь, вы имеете какое-то отношение к нашему главврачу, так?

– Да, – подтвердила я, – Маргарита Бабенко – старая знакомая нашего дедушки.

– Раз так, то, я думаю, Маргарита Викторовна пойдет вам навстречу. Наверное, она в курсе ваших проблем?

– Конечно, – ответили мы с Дашей в унисон.

– Ну, если главврач это разрешит, то с моей стороны никаких препонов не будет, – сказала Лариса Анатольевна и вернулась в свой кабинет.

Мы спустились на первый этаж, где находился кабинет главврача. Но Бабенко на месте не оказалось, секретарша сказала, что она уехала в облздрав и, возможно, сегодня уже не вернется.

– И что же нам теперь делать? – спросила Даша.

– Звони Сергею, – подсказала я.

Даша отошла к окну, достала из кармана ситцевого халата мобильник и набрала номер:

– Сережа, здравствуй! Это я. Узнал?… Сережа, мне очень нужна твоя помощь… Нет, Наташа тут совсем ни при чем… Да, она на днях подходила ко мне и спрашивала, откуда я тебя знаю. Я ответила ей так, как мы с тобой и договорились. Дело совсем в другом. Скажи, Сережа, ты вечером увидишь свою маму?… Понимаешь, мне надо завтра на один денек смотаться в Горовск, а мой лечащий врач сказал, что для этого нужно разрешение начальства. Твоей мамы на месте не оказалось… Завотделением? Ее тоже нет, – соврала Даша. – Ну, Сережа, для меня это очень важно…

Я поняла, что Бабенко ломается, и попросила у Засухиной мобильник.

– Алло! Это Полина, – сказала я.

– Так, я все понял, возражать бесполезно. Я поговорю с мамой, но мне надо хоть как-то мотивировать свою просьбу, – заявил Сергей.

– Предысторию ты знаешь, в кульминации событий сам участвовал. А финал таков, что Даше не позднее чем послезавтра надо засвидетельствовать свое почтение нотариусу. На самом деле никакого завещания не было!

– Засухина, а ты что здесь делаешь? – строго спросила у Даши проходившая мимо нас медсестра. – Тебе на процедуры пора!

– Да-да, я уже иду, – закивала ей Даша и обратилась ко мне: – Что тебе сказал Сережа?

– Он поговорит со своей мамой. Да, вот еще что! Тебе понадобятся следующие документы: паспорт, свидетельство о браке, справка о том, что ты ждешь ребенка, с указанием сроков беременности…

– Паспорт у меня с собой, справку, я думаю, мне выдадут здесь без проблем. А вот свидетельство о браке осталось в квартире Алины.

– Еще необходимы свидетельство о смерти твоего мужа, документы о его праве собственности на дом, машину, акции, в общем, на все, чем владел Роман.

– У меня таких свидетельств нет, их Ковалевы сразу же отобрали.

– Ладно, это совсем неважно – кто первым предъявит их нотариусу. Думаю, твои родственнички это уже сделали. Даша, скажи, а нет ли у тебя какого-нибудь документа, на котором стоит подпись Романа?

Даша немного подумала.

– Я сохранила письмо, которое Рома мне однажды написал, уезжая в командировку. Там есть его подпись.

– Тогда я сегодня же заеду к Алине. Ты позволишь мне порыться в твоих вещах?

– Конечно! Свидетельство о браке и Ромино письмо ты найдешь в бежевой сумке. Я, кажется, оставила ее на комоде. Я пойду на процедуры, ладно?

– Да, да, конечно. Завтра я за тобой приеду. Пока!

– Пока!

Я смотрела Даше вслед и думала о том, что пребывание в больнице явно пошло ей на пользу. Она практически оправилась от своего затяжного стресса, в котором находилась почти два триместра беременности. Здесь, несомненно, работали очень хорошие врачи, и они сделают все возможное, чтобы ее малыш родился здоровеньким и в положенный срок…

Мое соло на саксофоне прервал Ариша: он тихонько постучал в дверь моей комнаты.

– Да, входи! – откликнулась я.

– Полетт, тут такое дело… Мне сейчас звонил Стас, это насчет Даши.

– А что такое?

– Его родственница никак не хочет отпускать ее из больницы.

– Ариша, ты понимаешь, что завтра Засухиной надо непременно быть в Горовске?

– Я-то понимаю, но от меня ведь ничего не зависит! Полетт, скажи, если Дашу не отпустят, она лишится всего имущества, да?

– Теоретически – нет, но практически ей придется доказывать свои права в суде. Ты представляешь, сколько ей для этого потребуется времени и нервов? И когда Даше этим заниматься? Еще три месяца она будет носить ребенка. А когда малыш родится, куда она с ним пойдет? Нечаева к тому моменту уже сто раз вернется из Испании. Ковалевы быстренько захапают наследство, продадут дом – вряд ли кто-нибудь из них захочет в нем жить… Суд, конечно, восстановит Дашу в правах, но как долго Ковалевы будут возвращать Даше ее долю?

– Да уж, ситуация практически тупиковая. Дашеньке кровь из носу надо прибыть завтра к нотариусу!

– Вот кровь из носу – этого как раз не надо, – поправила я его. – Не понимаю, почему Маргарита Викторовна так заартачилась? Лечащий врач сказала, что, в принципе, ничего страшного не произойдет, если Даша на один день покинет клинику.

– Я думаю, Рита Бабенко просто перестраховывается. Да, знаешь, что она еще Стасу сказала?

– Что?

– Она не понимает, почему Засухина не выдаст кому-нибудь доверенность на представление ее интересов? Нотариуса можно вызвать в больницу.

– Ариша, это – замкнутый круг. Не факт, что я оперативно найду в областном центре свободного нотариуса. Нужна сама Даша.

– Ладно, я попробую еще раз поподробнее обрисовать ситуацию Стасу, пусть он доходчиво объяснит Маргарите, что Засухиной жизненно необходимо отлучиться на денек из больницы.

Я подумала, что, в крайнем случае, Даше завтра придется попросту сбежать из клиники. Через полчаса Ариша снова пришел ко мне и сообщил:

– В общем, так, Полетт, Маргарита дала добро, но Даше придется завтра написать расписку о том, что она берет всю ответственность на себя.

– Напишет, – заверила я его. – Спасибо, дедуля!

– Не за что. Это Стаса надо благодарить. Он сумел найти нужные слова. Оказывается, Серж ничего толком своей матери не объяснил.

– Бывает, – сказала я, пожав плечами.