Закрыв глаза, я сдаюсь и готова рухнуть в небытие. Стоит мне перестать цепляться за жизнь, скольжение ускоряется. В этом есть странное успокоение. Мои руки больше не шарят по камню в поисках любой зацепки, а бессильно оставляют последние следы на красной пыли.

Оказывается, так легко отдаться на волю земному тяготению. Возникает ощущение нереальности происходящего.

Да и кто знает, что реально, а что нет?

Быть может, все это лишь очередное имплантированное воспоминание, и когда я открою глаза, то окажусь снова за оградой в комплексе «Диотеха», где буду рассказывать Дзену небылицы о нашей попытке сбежать в прошлое.

Но я понимаю, что занимаюсь самообманом.

Ничто в моей жизни не ощущалось столь реальным, как этот момент.

Воспоминание о смерти так просто не подделаешь.

Но неожиданно моя рука обвивается вокруг чего-то гладкого, на ощупь – кожаного, и я моментально выхожу из состояния прострации. Пальцы инстинктивно хватаются за предмет, и мое падение останавливается, когда я уже почти оказалась за гранью.

Тело рывком прекращает движение вниз. Одна рука теперь что есть силы сжимает таинственный предмет, в то время как я сама продолжаю болтаться над пропастью. Раскачиваясь и подтягиваясь, уже скоро я держусь за нежданную опору и второй рукой тоже.

Изогнув шею, я ухитряюсь посмотреть вверх, чтобы увидеть то, что спасло мне жизнь. Нечто гладкое и кожаное, на чем я сейчас повисла.

Это массивный каблук огромного черного ботинка. К которому прилагается уже совершенно невероятных размеров мужчина.

Я сразу же узнаю грубые черты бесстрастного лица со шрамом и коротко стриженные волосы.

Он склоняется, протягивает свою громадную мускулистую руку, хватает меня и вытаскивает наверх.

Его движения быстры. Стоит мне оказаться на выступе, как он тут же заводит мне руки за спину и защелкивает на них те же металлические браслеты, которые уже пускал в ход в старом заброшенном амбаре. Те же наручники, что снял с меня тогда Рио.

Он, вероятно, не замечает тонкой цепочки, обмотанной вокруг моего запястья, и медальона, свисающего с нее, потому что даже не пытается отобрать их у меня. И тогда я зажимаю подвеску в ладони, делая ее почти незаметной.

Мне и в голову не приходит убеждать его, что оковы ни к чему. Я не собираюсь с ним драться или бежать, хотя желаю этого всей душой.

Но, вероятно, все-таки есть подлинно человеческие чувства, которые попросту сильнее любой ДНК.

Кроме того, я согласилась сдаться им на милость добровольно. Я сдалась в плен. Именно для этого я сюда и пришла. Сопротивление только бессмысленно затянет дело.

Как только мужчина убеждается, что мои руки надежно закреплены за спиной, он подталкивает меня в спину, и мы входим в пещеру. Она длиннее, чем я предполагала, и нам нужно идти не меньше пяти минут. Нам обоим приходится пригибать головы, когда мы добираемся до конца пути.

Туннель переходит в просторный, округлой формы подземный зал. Он освещен четырьмя яркими факелами. С потолка над моей головой густо свисают какие-то каменные наросты в виде сосулек, и, кажется, любой из них может при малейшем сотрясении сорваться вниз и ударить тебя.

Посреди зала стоит второй агент, более стройная и темнокожая версия моего конвоира. В нем я тоже без труда узнаю мужчину, напавшего на меня в амбаре.

Прямо у его ног на земле сидит Дзен. Его руки связаны за спиной. Глубокие порезы и синяки покрывают его лицо, а на левой щеке густой коркой запеклась кровь.

Меня захлестывают эмоции, и я готова броситься к нему, но вынуждена замереть на месте, потому что невысокий светловолосый мужчина средних лет с холодными, как две ледышки, голубыми глазами и гладкой загорелой кожей неожиданно появляется из тени и нацеливает на Дзена модификатор, держа его в нескольких дюймах от виска.

– Привет, Сейра! – говорит он низким и пугающим голосом, который знаком мне теперь не только по ночным кошмарам, но и по телефонному разговору.

– Аликстер! – выдыхаю я имя.

– Значит, ты все-таки помнишь меня, – говорит он польщенно. – А что это такое, ты знаешь?

Он слегка покачивает модификатором.

Я киваю.

– Хорошо, – продолжает он уже жестко и холодно. – В таком случае ты не станешь подходить ближе. Потому что я установил настройку, которую сам остроумно окрестил «яичница из мозгов». Одно прикосновение – и он станет для тебя совершенно бесполезен.

Я понимаю серьезность угрозы и подаюсь немного назад.

– Что вы с ним сделали? – спрашиваю я дрожащим голосом.

Дзен поднимает голову, и наши взгляды впервые встречаются. Я вижу, как ему больно, но он все равно умудряется послать мне ту свою незабываемую, чуть кривоватую улыбку, которую я так полюбила.

Аликстер пожимает плечами и делает несколько шагов в мою сторону.

– Пока ничего, что не способно излечить время и немного антисептика, – отвечает он и указывает на землю позади меня. – Тебе лучше будет тоже сесть.

Я опускаюсь на колени и припадаю спиной к каменной стене. Ее холод сразу же проникает сквозь мою пропитавшуюся потом майку.

Аликстер смотрит на агента, который привел меня сюда, и отдает распоряжение:

– Обыскать ее.

Когда зловещий человек со шрамом подходит ко мне, я крепче зажимаю в ладони медальон, сожалея, что не бросила его в пропасть, когда была такая возможность.

А теперь, по всей вероятности, подарок Дзена – как и я сама – окажется в руках мерзавцев из «Диотеха».

Агент хватает меня за локоть и начинает поднимать на ноги. Я же мысленно прощаюсь с медальоном, как и со всем, что он для меня олицетворял – с вечной любовью, свободой, бегством, – а потом медленно позволяю ему выскользнуть из руки. Он лишь чуть заметно клацает по поверхности камня, и мне остается молиться, чтобы никто не услышал этот звук.

Охранник поочередно залезает в мои карманы и достает «одолженный» сотовый телефон. Дзен напряженно наблюдает за ним, и в его глазах читается страх. Вероятно, он опасается, что жесткий диск все еще у меня.

Однако мне хватило ума оставить его у Максер.

Когда агент ничего больше не находит, я вижу, как Дзен расслабляется.

– Чисто, – сообщает охранник Аликстеру. – Только мобильный телефон.

А потом снова толчком заставляет меня сесть.

– Осторожнее, – с напускным упреком говорит Аликстер. – Так можно повредить товар. – Он ухмыляется мне плутовским взглядом. – И на твоем месте я бы не пытался освободиться. Я прекрасно знаю, как ты сильна. Но эти наручники сделаны на заказ с учетом твоей специфики. С ними тебе не справиться.

Я отвечаю ему злым взглядом, хотя от одного его вида меня трясет от страха. Мне стоит изрядного труда скрыть это.

– Бегство не входит в мои планы, – говорю я. – Я пришла сюда, чтобы выполнить свою часть соглашения.

– Ах да! – глубокомысленно отвечает Аликстер. – Нашей сделки. Ну конечно. Но ты должна, однако, понимать, насколько трудно доверять тебе, принимая во внимание… – Он делает жест, как бы описывая вокруг меня окружность. – Принимая во внимание твое прежнее нежелание соблюдать субординацию и подчиняться.

Он смотрит на Дзена, затем снова на меня.

– Расскажи мне, – просит он потом, – куда это вы вдвоем собирались бежать? Мне ведь известно наверняка, что не сюда.

– Ничего ему не рассказывай! – предупреждает Дзен хриплым и сдавленным голосом.

Я молчу. И мне не нужны советы Дзена. Этому человеку я не скажу ничего.

Аликстер снова оглядывает нас обоих.

– Какое поразительное единство! – восклицает он, изображая подобие восхищения. – Вместе до конца. Но только все зря. – Следует протяжный вздох. – Как только мы вернем тебя в лабораторию, то получим всю необходимую информацию.

Он пальцем постукивает себя по лбу.

Я же сразу начинаю ощущать все три рецептора, все еще нацепленные на меня. Несомненно, у себя в лаборатории они используют их (или что-то подобное) и выкачают из меня любые воспоминания. Не удивлюсь, если они полностью сменят потом начинку моего мозга, оставив лишь пустоту.

И это после того как я прошла через столько испытаний!

От этой мысли меня пробирает дрожь.

– А затем, – продолжает Аликстер, словно понимая, о чем я думаю, – мы найдем способ избавить тебя от маленькой слабости, которую ты питаешь к этому юнцу, – он кивает в сторону Дзена, который потерял столько сил, что с трудом сидит. – Это было нечто, что мы определенно проморгали.

Аликстер потирает подбородок большим и указательным пальцами.

– Видишь ли, когда мы брались за создание тебя – генетически совершенного образца, наделенного потрясающей скоростью, силой, интеллектом, красотой, иммунитетом к любым заболеваниям, – то, если честно, никак не предполагали, что в тебе проявится столько чисто человеческих особенностей. Более того, мы целенаправленно программировали тебя на покорность и безусловное подчинение. При всех генетических и мозговых характеристиках, которые были применены, тесты предсказывали, что ты будешь вести себя практически как робот. Всегда готовый услужить. Постоянно под контролем. Не ведающий об эмоциях. И, уж конечно, не способный влюбиться!

Последнее слово директор «Диотеха» произносит так, словно оно само по себе вызывает у него тошноту.

– Но, как стало теперь очевидно, в наши расчеты вкралась существенная ошибка. И вот что получилось. – Аликстер разводит руками и недобро улыбается. – Мы поняли, что ты не такая, как мы планировали, когда ты совершила побег. А потом ты скрылась от наших агентов – вместо того чтобы добровольно сдаться. К этому моменту пришлось смириться с тем фактом, что вернуть тебя будет намного сложнее, чем я первоначально надеялся.

Он начинает расхаживать по пещере, но при этом ни на секунду не сводит с меня глаз.

– Впрочем, здесь есть и моя вина. Я должен был раньше заподозрить неладное. В тебе с самого начала проявилась недюжинная сила духа. Стремление к самостоятельности, некое подспудное бунтарство. Вероятно, поэтому Рио стал называть тебя Сейрафина, что близко по значению к слову «неистовая», а не тем именем, которое мы тебе присвоили.

При всем своем отвращении к Аликстеру, я поневоле испытываю удовлетворение от его рассказа. По крайней мере, я всегда обладала бунтарским духом. Я пыталась бороться за себя!

– Разумеется, это не было именем в полном смысле слова, – продолжает он. – Мы использовали аббревиатуру, образованную последовательностью ДНК, которая в итоге привела к успеху. У нас ведь было несколько неудачных попыток, прежде чем на свет появилась ты. Но потом секвенция Е и рекомбинация А дали нужный результат: С:Е/Р:А. Правда, как ты должна уже понимать, никто не ожидал, что тебе понадобится имя, имея в виду предполагаемый склад твоего характера. Но когда обнаружилось, что в тебе все-таки оказалось больше человеческих черт, чем мы ожидали, было решено добавить для благозвучия еще одну букву, и имя Сейра вполне подошло.

Аликстер останавливается, но лишь для того, чтобы пригладить свою шелковистую, до белесости светлую шевелюру.

– Задним числом я понимаю, – продолжает он, – что нам следовало использовать свои огромные ресурсы для создания взрослой и зрелой особи. Тогда, по всей вероятности, мне не пришлось бы сталкиваться с подобными осложнениями. Юности свойственна безответственность. Тинейджеры неосторожны. Их легко сбить с толку. И еще: они нередко ошибочно думают, что влюбились.

Его голос срывается почти до писклявого дисканта, и я вновь слышу, сколько презрения он вкладывает в последнее слово.

Затем Аликстер подходит ближе, склоняясь так близко к моему лицу, что я чувствую запах его дыхания. От омерзения я чуть не задыхаюсь.

– Но мы остановились на шестнадцати годах, потому что посчитали это идеальным возрастом, – говорит он, и теперь его голос снова звучит ровно и гладко. Он протягивает руку и наматывает прядь моих волос себе на палец. – Когда человеческое существо – и особенно женского пола – находится в самом расцвете сил и здоровья, а красота уже проявляется в полной мере.

Аликстер подносит мои волосы к лицу и вдыхает их аромат, а потом небрежно позволяет им вновь упасть мне на плечи.

– Однако мы совершили промах. – Его тон снова становится враждебным, когда он выпрямляется во весь рост. – И этот промах мы, естественно, исправим не мешкая. Мы сделаем все, чтобы в новой версии ты была полностью лишена способности мыслить самостоятельно.

Со стороны входа в туннель доносится чуть слышный шум, и мой взгляд устремляется на звук. Неужели здесь есть кто-то еще?

– Сейра, беги! – кричит Дзен, пользуясь возникшей паузой. Заметно, что для этого ему приходится мобилизовать всю свою оставшуюся энергию. – Забудь обо мне!

– Прости, – отвечаю я и смотрю на него так, чтобы одним взглядом передать все чувства, которые испытываю к нему, – но я не могу.

Аликстеру наш маленький диалог представляется забавным. Он не может сдержать довольной улыбки.

– Видишь, об этом я и толкую, – вновь пускается в объяснения он. – Несмотря на все изменения, внесенные нами в твою ДНК, чтобы ты с недоверием относилась к незнакомцам, ты все равно продолжала раз за разом принимать его, слепо веря ему, что противоречило голосу инстинкта, велевшего тебе ни в коем случае этого не допускать.

Он громко цокает языком.

– Свобода в поступках попросту не для тебя, Сейра. Математика, другие науки, иностранные языки – вот в чем тебе нет равных. Но чтобы ты была способна сделать разумный и рациональный выбор, основанный на здравом смысле и логике? Нет. В этом ты не сильна. Странная двойственность личности, не так ли?

Аликстер смотрит на Дзена, и словно маска с фальшивой улыбкой появляется у него на лице.

– Но надо признать, что он прав. Тебе следовало спасаться самой. Нет, только не пойми меня неверно. Мне очень нравится Лидзендер. А его мать – важный член моей научной команды. Но ты… – Он простирает в мою сторону обе руки, и на его лице теперь отчетливо читается гордость. – Ты стоишь триллионы долларов. А потому здесь не может быть никакого сравнения.

Я снова слышу звуки со стороны входа в пещеру. И на этот раз очевидно, что и Аликстер их слышит, потому что он вскидывает голову, а его губы расплываются в хитрой улыбке.

– Это Рио, – констатирует он с вполне довольным видом. – Привет! Как мило с твоей стороны найти возможность присоединиться к нам. Добро пожаловать на нашу небольшую дружескую вечеринку!

Я тоже поворачиваюсь и вижу, как из туннеля выходит Рио, сжимая в руке блестящий черный пистолет. Направлен он точно в голову Аликстеру.

Первым реагирует стоящий рядом с Дзеном чернокожий охранник, весь подбираясь для броска вперед.

– Не стоит дергаться, – предупреждает Рио, чуть поводя в его сторону стволом.

Аликстер жестом подает агенту сигнал, и тот замирает на месте.

– Сейра, – говорит он затем светским тоном, – кажется, нет нужды представлять тебе моего делового партнера, доктора Гэвина Рио?

– Отдай ее мне, – требует Рио серьезным и твердым тоном, что являет собой разительный контраст по сравнению с нашим прошлым разговором.

Аликстер в ответ только усмехается.

– О, Рио! Неисправимый идеалист. И с какой же стати мне это делать?

Рио делает еще шаг вперед, помахивая пистолетом.

– А с такой, что в противном случае я убью тебя.

Аликстер качает головой, с виду словно бы оценивая реальность угрозы.

– Да, как представляется, на твоей стороне есть некоторое преимущество, – признает он совершенно спокойно, указывая на достаточно большое расстояние, разделяющее их. – Мы оба знаем, что модификатор, – он подбрасывает цилиндрическое устройство на ладони, – срабатывает только при непосредственном контакте, а это оружие, – он кивает на пистолет, – может использоваться на дистанции. – Рио молчит, но никто и не нуждается в подтверждении, что именно такова была избранная им тактика. – А значит, если я попытаюсь деактивировать тебя, то умру, прежде чем прикоснусь? – Аликстер снова прищелкивает языком. – М-да… Интересная дилемма получается.

– Никакой дилеммы нет, – все так же спокойно говорит Рио. – Положи модификатор на землю, отдай ее мне, и никто не пострадает.

Аликстер удивленно вскидывает брови, пожимает плечами, но уступает и кладет модификатор к своим ногам.

– Хорошо. А теперь прикажи своему громиле освободить ее, – дает дальнейшие указания Рио.

Аликстер вздыхает, весь в задумчивости.

– Пожалуй, я действительно могу так поступить, – вроде бы соглашается он. – Однако должен отметить, что и у меня есть над тобой одно важное преимущество.

Рио смотрит на него с прищуром.

– И в чем же оно?

– В твоем идиотском стремлении защитить ее, – говорит Аликстер почти равнодушно. А потом в одно мгновение засовывает руку за спину и достает другой пистолет. Его дуло он нацеливает на меня, отчего Дзен издает стон, а вся уверенность Рио тут же улетучивается.

– Аликстер, не делай этого, – умоляет он. И куда только делась мрачная решимость, только что звучавшая в его голосе?

Я плотно вжимаюсь в стену, склонив голову на грудь.

– Забавная штука жизнь, – бросает реплику Аликстер почти весело. – Мы конфисковали этот пистолет, когда скрутили Лидзендера. И какая горькая ирония судьбы! Именно его оружие поможет мне покончить со всеми проблемами.

Лицо Дзена при этом вспыхивает поистине лютой ненавистью.

Аликстер бросает взгляд на пистолет, который держит в руке, и изучает его как нечто редкостное.

– Ха! А я-то всегда считал эти штуки безнадежно устаревшими. Архаичными. К тому же они такие тяжелые! – Он кривит рот в улыбке. – Неудивительно, что их перестали выпускать уже пятьдесят лет назад.

– Аликстер, – пытается воззвать к его разуму Рио, – это не в твоих интересах! Подумай о людях, перед которыми придется держать ответ. Она представляет для тебя слишком большую ценность!

Тот снова улыбается:

– Что верно, то верно. Но мне ясно также, что она гораздо дороже для тебя.

Аликстер опускает ствол пистолета на несколько дюймов, направив его мне в левую ногу.

– Для меня несложно устранить любое поверхностное повреждение. Немного трудов, и она будет как новая. А вот ты… Сможешь ли ты выдержать зрелище той боли, которую ей придется перенести? Если отстрелить конечность целиком, муки будут невыносимыми. – Рио на мгновение зажмуривает глаза. На его лице читается признание поражения, а потом он кладет пистолет на землю. – Мудрое решение. – Аликстер жестом отдает приказ темнокожему агенту, который опрометью бросается через пещеру, поднимает пистолет, перехватывает руку Рио, а потом коленом с силой бьет его ниже пояса. Рио с громким стоном сгибается пополам.

– Пожалуйста, не причиняйте ему вреда! – с мольбой говорю я, и слезы наворачиваются на глаза.

Но меня никто не слушает. Охранник подводит Рио к Аликстеру и начинает бить сзади по ногам, пока не заставляет опуститься на колени.

Аликстер вздыхает и снова прячет пистолет Дзена за ремень на спине.

– Прости, Рио, но после всего этого мы едва ли можем продолжать оставаться партнерами. Ты полностью лишился моего доверия.

Рио не отвечает. Он лишь кусает губы, очевидно, стараясь сдержать новый крик боли.

– А мы ведь создавали «Диотех» вместе, – объясняет мне Аликстер не без легкой нотки грусти в голосе. – Нас связывали большие надежды и высокие цели, которые мы перед собой ставили. Я пришел из большого бизнеса, а он стал подлинным научным гением, мозгом всех наших начинаний. Величайший ученый своего времени – в этом нет никаких сомнений. Но увы, дорогой Рио, – он пристально смотрит на него теперь с откровенным сожалением во взоре, – ты дал слабину как раз в тот момент, когда мы проводили самый крупный и важный эксперимент за всю историю компании.

Аликстер кивком указывает в мою сторону.

– Ты нарушил основополагающее правило ученого: никогда не привязываться к объектам своих исследований.

Я внимательно слежу за реакцией Рио. Его плечи поникли, он понурил голову. И если бы не густая рыжая борода, у него был бы вид испуганного провинившегося школьника.

– Он поставил свои чувства превыше науки, – продолжает Аликстер, снова глядя на меня. – Когда мы обнаружили, что ты получилась не совсем такой, как ожидалось, что в тебе гораздо больше человеческих качеств, чем мы предвидели, я предложил немедленно внести необходимые изменения. Слишком многое было поставлено на кон, чтобы разрешить тебе независимое, самостоятельное мышление. Чтобы позволить тебе раздумывать, иметь собственное мнение и в итоге составить план побега. Несколько несложных операций – и нам бы легко удалось всего этого избежать. Но Рио убедил меня, что в этих процедурах нет необходимости. Мы и так сможем легко держать тебя под контролем, утверждал он, путем ежедневных манипуляций с памятью. Ты стала до такой степени дорога ему, он так оберегал тебя, что однажды даже попытался уговорить меня отпустить тебя на свободу, как ни трудно в это поверить.

Надув щеки, он с шумом выпускает воздух.

– Создавалось впечатление, будто Рио и в самом деле поверил, что он – твой отец.

Я бросаю быстрый взгляд на Дзена. Он встречается со мной глазами, но лишь горестно качает головой.

– Что ж, – подводит итог Аликстер, презрительно усмехнувшись, – мы не можем себе позволить оставить триллионы долларов, затраченных на исследования, тесты и эксперименты, не говоря уж об огромной потенциальной прибыли от проекта, в руках такой тряпки, как ты, Рио. Верно?

Рио ненадолго поднимает голову. Его глаза, в которых прежде я читала доброту и искреннее сочувствие, теперь выдают лишь бесконечную усталость и покорность судьбе.

– Сейрафина, – с трудом выговаривает он, – я надеюсь, в своем сердце ты найдешь то, что поможет тебе простить меня.

На какой-то краткий миг его резко постаревшее лицо вдруг меняет выражение, и я замечаю, как он смотрит на меня взглядом, исполненным такой целеустремленной серьезности, что я невольно подаюсь вперед под воздействием этой внезапной вспышки в нем силы воли.

Его взгляд быстро скользит вдоль линии моей шеи, прежде чем он снова смотрит мне в глаза. А потом повторяет свои слова, на этот раз многозначительно расставляя ударения:

– Надеюсь, в своем сердце ты найдешь то, что поможет тебе простить меня.

Меня так поглощают попытки понять смысл его странной фразы, что я почти не замечаю, как Аликстер отдает модификатор агенту, который держит Рио. А когда все-таки обращаю на это внимание, уже слишком поздно.

– Н-Е-Е-Т! – Я хочу кинуться к нему, но второй охранник сразу же вмешивается и ударом ноги отбрасывает меня назад.

Все происходит словно в замедленном воспроизведении. Рука темнокожего агента тянется к Рио, наконечник модификатора касается его щеки, и тело Рио начинает сотрясаться в конвульсиях. Оно вибрирует с невероятной силой, когда электрический импульс пронизывает его мозг, а потом растекается по всей нервной системе.

Рио грузно падает на землю, издав при этом душераздирающий звук.

А потом замирает в полной неподвижности, и воцаряется тишина.