Глава 34
Поиск вслепую
В моем распоряжении нет ничего, чтобы уберечься от пристальных взглядов и назойливого любопытства, а потому я выбираю столик в самом дальнем углу, опускаю челку на лицо и наклоняю голову, чтобы ни с кем не встречаться глазами.
Сейчас совсем ни к чему, чтобы меня снова узнали (или тем более сфотографировали). Дважды, когда это случалось в прошлом, те жуткие люди в черном непостижимым образом оказывались рядом со мной почти мгновенно.
Когда я вышла из придорожного кафе и рядом возникла толпа фотографов и телевизионщиков, я заметила мужчину со шрамом, и мне сразу пришла в голову мысль о бегстве. А несколько часов назад на заправочной станции эти двое появились словно ниоткуда, стоило молодой женщине снять меня на мобильник.
Вспомнив об этом, я вытаскиваю из кармана сотовый телефон, который украл для меня Коуди, и кладу на стол перед собой, на случай, если ему вздумается позвонить, потом достаю из-под майки медальон.
Я держу свой талисман в форме сердца на ладони, а пальцем другой руки осторожно провожу по застежке и по чуть выпуклой поверхности, где запечатлен символ – бесконечный узел. Потом так же нежно прикасаюсь к гравировке на обратной стороне: «С + Д = 1609».
Теперь я точно знаю, что буквы означают имена Сейрафина и Дзен, а 1609 – ссылка на стихи. Наши стихи.
Это сонет номер 116, впервые опубликованный в 1609 году.
Дзен сказал, что он был моим любимым. И сейчас у меня не возникает даже вопроса, почему.
Потому что он повествует о нас.
Но хотя отдельные фрагменты мозаики постепенно встают на место, остаются важные вопросы, на которые я не нахожу ответов. Например, почему именно год написания сонета Дзен попросил выгравировать на задней крышке медальона? Почему не цифру 116 по названию произведения, – которая послужила бы куда как более прямой ссылкой на него?
Что связывает год первой публикации стихов с событиями в нашей жизни?
Несмотря на то что мне много удалось узнать, инстинкт подсказывает, что я вижу все еще не полную картину. По-прежнему отсутствует какая-то важная ее часть, и, возможно, далеко не одна.
Сейчас меня тревожит перспектива так никогда и не найти недостающие элементы.
Есть вероятность, что я так и останусь с незавершенной историей своей жизни и пустым медальоном.
Я снова нащупываю застежку и готова раскрыть медальон, чтобы взглянуть на незаполненную выемку внутри, когда слышу приближающиеся шаги. Подняв взгляд, я вижу перед собой Коуди. Поспешно сунув подвеску под майку, я вскакиваю и порывистым движением обвиваю руками его шею.
– О, как я рада, что ты пришел! – восклицаю я. – Спасибо, что откликнулся на мою просьбу!
Все это становится для него полнейшей неожиданностью. Он всем телом каменеет в моих объятиях, а сам лишь неуклюже похлопывает меня по спине, дожидаясь, чтобы я отпустила его.
– Как ты сумел вырваться из дома? – спрашиваю я.
Коуди небрежно передергивает плечами, всем видом показывая, что это оказалось совсем просто.
– Я добился помилования и убедил их отпустить меня в гости к Маркусу с ночевкой.
Потом он большим пальцем указывает себе за спину.
– А где машина Тревора? Я не заметил ее на стоянке.
Я хмурюсь, вновь ощущая чувство вины.
– Прости, Коуди. Мне пришлось ее бросить.
– Где?
– На заправке.
Коуди сосредоточенно морщит лоб.
– Думаешь, у тебя будут из-за этого неприятности? – взволнованно спрашиваю я.
Он качает головой.
– Сильно в этом сомневаюсь. Тревор ведь понятия не имеет, что это я стырил у него ключи. К тому же полиция скоро ее там найдет. Вполне возможно, что автомобиль вернут в Уэллс Грик, прежде чем хозяин вообще хватится его.
Коуди кивает в сторону стойки с кассой.
– Хочешь попить что-нибудь?
Несколько успокоившись, я снова усаживаюсь на место.
– Да, пожалуй.
– Чего ты хочешь?
– Закажи для меня сам, – прошу я.
– Нет проблем. – Он направляется в сторону стойки, но почти сразу возвращается. – Чуть не забыл. Вот, захватил специально для тебя. – И он вытаскивает из своего рюкзака знакомую сине-белую бейсболку Скотта и отдает ее мне.
Я издаю протяжный вздох облегчения и натягиваю головной убор как можно глубже, низко опустив козырек. При этом я сразу чувствую себя в гораздо большей безопасности, чем прежде. Словно это не просто спортивная шапочка, а надежная броня, защищающая меня от грубого вторжения из внешнего мира, населенного сплошь людьми, которые носят при себе фотоаппараты.
– Спасибо, – снова повторяю я.
– Так и думал, что она может тебе пригодиться. Твое фото снова показывали сегодня во всех выпусках новостей.
Уютное чувство безопасности и покоя мгновенно улетучивается, а сердцебиение ускоряется.
– Что?
– Что слышала, – говорит Коуди и указывает на телевизор, подвешенный почти под потолком в дальнем от нас углу помещения. – Социальная служба выпустила специальный бюллетень для прессы. Теперь тебя повсюду разыскивают.
Я в изумлении качаю головой, глядя на телевизионный экран. Коуди все описал верно. Я вижу собственное лицо, занимающее половину изображения. Это тот же снимок, который показывали сразу после крушения, когда я еще лежала в больнице. Словно за это время ничего не изменилось.
Коуди уходит за напитками, а я продолжаю смотреть телевизор. Звук приглушен, но внизу экрана пробегают строчкой слова:
Джейн Доу, известная также под именем Вайолет, единственная, кто выжил при крушении рейса номер 121 компании «Фридом эйрлайнз», пропала нынешним утром из дома приютившей ее семьи. Наши источники полагают, что она могла совершить побег, но это пока ничем не подтвержденная версия. В своем заявлении для прессы социальная служба уведомила, что шестнадцатилетняя девушка может находиться в опасности, поскольку к ней до сих пор не вернулась память. Полиция Калифорнии начала операцию по розыску пропавшей, и мы просим всех, кто располагает любой информацией о ней, позвонить по телефону, указанному ниже.
Когда вникаю в смысл текста, мой мозг начинает лихорадочно работать.
Социальная служба – это та организация, которая направила меня жить с Карлсонами. Могут они работать на «Диотех»? Могут ли быть соучастниками?
Нет. Это невозможно. В таком случае они попросту передали бы меня в руки людей из «Диотеха», как только подняли из океана, а не стали бы подыскивать приемную семью.
Так что никакой связи между ними нет.
Но если прибавить калифорнийскую полицию, то уже три группы людей активно меня ищут.
Неужели ситуация может еще более усложниться?
Через несколько минут Коуди возвращается с двумя большими бумажными стаканами, от которых исходит парок. Один из них он подталкивает по гладкой поверхности стола, и он скользит в мою сторону. Я берусь за него и принюхиваюсь. От напитка исходит сладкий и пряный аромат.
– Что это? – спрашиваю я.
– Чаи ти латте, – отвечает Коуди. – Любимый чай моей мамочки. И почти все девчонки в школе без ума от него. Вот я и подумал, что это будет в самый раз для чувихи.
– Для какой такой чувихи? – Это слово мне незнакомо.
– Извини. Для молодой особы женского пола, – поправляется Коуди, причем произносит фразу таким тоном, что невольно вызывает у меня смех.
Чай действительно вкусный.
И в какой-то момент я словно бы забываю, зачем я здесь. Но потом Коуди достает из рюкзака свой ноутбук, ставит на стол между нами, и я сразу же возвращаюсь к реальности. К подлинной цели нашей встречи.
К мыслям о Дзене.
Он исчез, и только я могу найти его.
Я делаю еще глоток чая. Он хорош необыкновенно, но сейчас я не способна насладиться им в полной мере. Во рту больше не ощущается его восхитительно богатый вкус.
Без Дзена для меня теряет вкус все.
Коуди тоже отхлебывает из своего стакана и сразу же берется за ноутбук.
– Так. Рассказывай о той засекреченной компании.
– Это научно-исследовательский комплекс, принадлежащий корпорации «Диотех».
– «Диотех»? – переспрашивает Коуди с любопытством.
– А ты что же, слышал о такой?
Он качает головой.
– В том-то и дело, что нет. Никогда в жизни.
У меня поникают плечи.
– Но это еще ничего не значит, – спешит заверить Коуди, почувствовав мое огорчение и пытаясь приободрить меня. – Пойми, это Америка. Здесь, наверное, целый миллиард разных компаний. И невозможно помнить название каждой. Что тебе о ней известно?
Я уже открываю рот, чтобы заговорить, но сразу же закрываю и снова припадаю к чаю. Мне трудно с ходу решить, как много я могу рассказать Коуди. Если поделиться с ним всем, что я знаю о «Диотехе», всем, что успел сообщить Дзен, шансы обнаружить корпорацию могут повыситься. А значит, и вероятность найти самого Дзена. Но если Коуди будет знать слишком много, сам может оказаться в опасности.
А последнее, чего я желала бы, – это намеренно причинить вред Коуди. Если люди из «Диотеха» действительно настолько безжалостны и зловещи, как их описывал Дзен, то ни в коем случает нельзя втягивать мальчика в это дело. Меня охватывают противоречивые чувства: отчаянно хочется найти Дзена, но так, чтобы не поставить под угрозу Коуди. Он недолго успел побыть моим младшим братом, но для меня этого достаточно, чтобы относиться к нему как к члену семьи.
К тому же я сама не уверена, насколько хорошо понимаю суть деятельности корпорации «Диотех». Чем они занимаются? У меня накопился лишь странный набор отрывочных сведений и данных.
В точности мне известно только то, что они работали со мной.
Делали нечто, превратившее меня в ту, кем я сейчас являюсь. Или чем.
Но что-то достаточно ужасное, чтобы у меня возникло стремление бежать от них.
Однако до тех пор, пока я не выясню все до конца, мне, вероятно, лучше держаться упрощенной версии. Использовать только те факты, в правдивости которых я уверена.
– Это своего рода технологический конгломерат, – осторожно начинаю я, произнося слова, улышанные от Дзена во время нашего первого разговора об этой компании. – По всей видимости, он находится в каком-то уединенном уголке планеты, вдали от цивилизации. – Я возвращаюсь к одному из своих воспоминаний, когда горячий и сухой воздух обжигал мне горло. – Не исключено, что это где-то в пустыне. Но больше я ничего не знаю.
Коуди кивает и начинает стучать по клавиатуре. Я делаю большой глоток своего чая с молоком и жду.
Несколько минут спустя Коуди откидывается на спинку стула и хмуро смотрит на монитор.
– Очень странно.
Я напрягаюсь:
– Что именно?
– Мне удалось найти кое-что, но это полная бессмыслица.
Я вытягиваю шею, чтобы увидеть дисплей.
– Что же ты нашел?
– Мне попался текст на малопосещаемом сайте для сторонников теории заговора, размещенный кем-то по имени Максер. Но выглядит это как бред сивой кобылы.
У меня лишь вырывается вздох. Именно это обнаружила я сама, когда попыталась провести поиск накануне вечером. Потянувшись к стакану за новым глотком чая, я вдруг замираю, заметив нечто необычное на той странице в Интернете, которую открыл Коуди.
– Что такое? – спрашивает он, замечая изумление на моем лице.
Но я отвечаю не сразу. Отставив чай в сторону, я склоняюсь ближе к монитору, пристально всматриваясь в текст. На первый взгляд он точно такой же, какой я видела прошлым вечером. Но есть и одно существенное различие.
Расположенная ниже текста строка под грифом «Тэги» выглядит иначе. Это другая цепочка слов:
«Диотех», технологический конгломерат, отдаленный район, пустыня.
У меня отвисает челюсть.
Это те ключевые слова, которые Коуди с моей помощью ввел для поиска всего пару минут назад. Совпадение абсолютное.
Когда я проводила собственный поиск, список тэгов был совершенно другим. Но и тогда он в точности воспроизводил этот текст.
Быть может, это два разных текста, лишь повторяющих друг друга? Или автор успел за это время каким-то образом изменить список ключевых слов?
Вчера я была почти убеждена, что объявление написал и разместил Дзен. Но с тех пор очень многое изменилось, и теперь у меня появились в этом большие сомнения.
А если честно, я сомневаюсь теперь почти во всем.
– Почему ты вообще придаешь этой компании такое большое значение? – прерывает мои размышления Коуди. – Откуда уверенность, что именно там находится Дзен?
Мне понятно, к чему он стремится. Он хочет знать правду, чувствуя, что я от него что-то скрываю. Но это не заставит меня все выложить.
– Коуди… – с грустью начинаю я.
Но он поднимает вверх руку, останавливая меня:
– Да ладно, проехали.
– Прости, но я не могу… – делаю я еще одну попытку.
Однако Коуди прерывает меня снова:
– Послушай, я же прекрасно вижу, что с тобой происходит нечто странное. Я понял это в тот момент, когда ты вошла в мою комнату и решила сложнейшую задачу практически с закрытыми глазами. Стало ясно, что ты необычная девушка. Но только здесь нет никакой проблемы. Мне вообще никогда не нравились обычные девушки. Что, вероятно, только на пользу, потому что они отвечали мне полной взаимностью. Ты не должна рассказывать то, о чем говорить не хочешь. Мне даже хотелось бы продолжать верить в свою фантазию на твой счет.
Я ласково ему улыбаюсь:
– И что же это за фантазия?
Коуди выпрямляет спину и садится повыше на своем стуле.
– Она состоит в том, что ты очаровательная инопланетянка, прибывшая к нам из далекой галактики. Твоя планета заселена почти исключительно женщинами с внешностью супермоделей, и тебя послали на Землю с разведывательной миссией. Дело в том, что мужчины у вас почти полностью перевелись, и ты должна подыскать здесь подходящих особей для продолжения рода. Чтобы ваше племя красивых и умных созданий не прекратило существование.
Я могу лишь хихикнуть в ответ:
– У тебя действительно богатое воображение.
– Нет, – качает головой он, – на самом деле я просто начитался научной фантастики. – Затем он смущенно откашливается и снова переводит взгляд на ноутбук. – По крайней мере видно, что этот тип Максер просто кипит негодованием, – замечает он, глядя на дисплей и читая вслух текст, который я сразу же запомнила наизусть. – «Расцвет компании «Диотех» станет закатом для всего человечества. Эта огромная корпорация сможет на кого-то произвести впечатление, но подавляющее большинство она приведет в ярость». – Коуди в задумчивости хмыкает. – Странно, но текст можно интерпретировать так, словно этой компании пока вроде и не существует.
– И что, по-твоему, это означает? – спрашиваю я.
Коуди качает головой:
– Понятия не имею.
Потом он несколько раз щелкает пальцем по встроенной под клавиатурой мыши и пододвигает ноутбук ближе ко мне.
– Впрочем, почему бы тебе самой не задать ему этот вопрос?
Лишившись дара речи, я лишь смотрю на дисплей и на узкий белый прямоугольник, появившийся поверх всех остальных изображений на странице сайта.
– О чем ты? Разве я могу задать ему вопрос прямо сейчас?
Коуди решительно допивает свой чай, швыряет стакан в ближайшую корзину для мусора. И небрежным жестом указывает на дисплей.
– Он сейчас в Сети. Ты можешь переброситься с ним парой фраз в чате.
– В чате? – переспрашиваю я недоуменно. – А это еще что такое?
Но Коуди уже не нужно отвечать на мой вопрос. Потому что в эту секунду совершенно магическим для меня образом в прямоугольнике появляются синие буквы. Их словно напечатала невидимая рука.
Максер: Привет, Сейра! Наконец-то ты появилась.
